Аркадий, как всегда на даче после обеда, сидел с газетой, когда к нему заглянул внук. Он был не по годам развитым и любопытным. Иногда читал взрослые книги, даже политические, которые ему попадались.
-- Деда, - начал он, устроившись у Аркадия на коленях, - а что такое "переходный период"?
-- А почему ты об этом спрашиваешь? - ответил Аркадий вопросом на вопрос, чтобы выиграть время на обдумывание.
-- Да попадается это выражение в книжках.
-- Переходный период - это, очевидно, время перехода чего-либо, или кого-либо из одного состояния в другое.
-- Я что-то не совсем понял. Как это "кого-либо или чего-либо"?
-- Потому, что эти процессы могут протекать как в живой, так и в неживой природе.
-- Давай, покажи на примерах.
-- Вон там видишь озеро, куда мы с тобой скоро купаться пойдём? А в конце осени, когда станет холодно, оно начнёт покрываться льдом. Верхние слои воды переходят из жидкого состояния в твёрдое. И чем крепче будут морозы, тем быстрей произойдёт этот переход. Это тебе пример из неживой природы.
-- А из живой?
-- Вон видишь, бабочка летает? Она ведь не сразу стала бабочкой. Раньше её мама отложила яички. Из них появились личинки. Через некоторое время эти личинки превратились в куколки. И только потом из куколок появились бабочки. Вот тебе и пример из живой природы.
-- А у людей бывает переходный период?
-- Конечно. По мере своего физического и умственного развития человек проходит периоды детства, отрочества, юности, зрелости и старости.
-- И у всех людей эти периоды одинаковы?
-- Не совсем. Многое зависит от характера самого человека, от воздействия общества. Ведь человек живёт не на необитаемом острове, а в обществе. А общество тоже проходит стадии развития и оказывает влияние на человека. Особенно резко это проявляется в период войн, реформ и революций. И в этот период проявляется характер человека. Но и в повседневной жизни есть факторы, проявляющие характер.
-- А какие?
-- Разные. Приведу тебе пример из своего детства. Жили мы в большом дворе, в котором было несколько одноэтажных домов. В каждом доме по комнате занимала семья эвакуированных. Все ребята проводили время во дворе, дружили. Вместе играли в футбол, ходили купаться на озеро, устраивали шахматные турниры. Но во дворе играть в футбол было не очень удобно. То проходил кто-нибудь из соседей, и приходилось приостанавливать игру. То мяч залетал кому-нибудь в окно и поднимался скандал.
Хорошо ещё, что окна у всех из-за жары были открытыми, и стёкла оставались целыми. А на другой стороне улицы был пустырь. Вот мы и решили приспособить его для игры. Ребята очистили площадку, засыпали все ямы. Получилось хорошее футбольное поле. Играли мы там несколько лет.
А потом городские власти отдали этот пустырь под частную застройку. Нашлись люди с большими деньгами, которые начали возводить на этой части улицы частные хоромы. Владельцы этих хором относились к нам с пренебрежением, их дети с нами не играли. Не ровня мы им. Они общались только между собой. Но если кто-нибудь из этих буржуйских отпрысков уж сильно зазнавался, то мы его подкарауливали и дубасили. Как бы то ни было, а футбольного поля мы лишились. Противоположная сторона улицы продолжала застраиваться.
И вдруг мы узнаём, что семья одного из наших друзей, Васьки тоже строит там дом. Васькин отец работал простым завскладом на какой-то базе. Но вот появились у них откуда-то деньги на новый большой дом. Вскоре дом был готов, и Васька переехал из нашего двора на другую сторону улицы.
С этим переездом изменился и его характер. Он перестал приходить к нам играть. Далеко, видите ли, перейти улицу к нам во двор. Постепенно он с нами здороваться даже перестал. Мы и ему теперь были не ровня. Его теперь больше интересовала кампания этих буржуйских отпрысков с той стороны улицы, бывшего пустыря. Те его не очень охотно, но приняли. Но не было там, ни футбольных, ни шахматных игр. Родители заставляли тех отпрысков ходить в музыкальную школу, на игры вообще мало времени оставалось.
А из Васьки, с его слухом и пальцами, музыканта сделать было невозможно. Да и в школе он успехами не блистал. И всё равно, он всячески стремился показать своё превосходство перед нами. Хотя гордиться ему, кроме как папиными деньгами, было абсолютно нечем. Вот так деньги могут влиять на характер человека.
-- А что было потом?
-- С кем, с нами, или с Васькой? Мы разъехались, кто на учёбу, кто в армию. О Ваське же слышал, что в один не самый прекрасный для них день, исчез предмет его гордости. Васькиным отцом заинтересовался ОБХСС. Вскрылось воровство в крупных размерах. Отца посадили, дом и другое имущество конфисковали.
-- А ты знаешь, деда, у нас в школе и сейчас такое происходит. Особенно в старших классах. Дети богатых родителей с пренебрежением относятся к остальным ребятам. Наша соседка Иринка Соколова часто дома плачет и устраивает своей маме скандалы. С ней богатые подруги не хотят дружить. Да и ребята относятся к ней с пренебрежением. И всё из-за того, что она скромно одета, у неё нет нарядных шмоток.
Аркадий знал эту семью. Отец Иринки в своё время получил большую долю радиации. Он долго болел, потом умер. Мать, простой инженер, одна тянет свою дочь, старается изо всех сил, хватается за всякую подработку. Но ей трудно тягаться за другими, богатыми родителями. А дочь страдает от унижений в школе.
-- Ты знаешь, внучек, эти богатые родители со своими неумными отпрысками, как раз и являются людьми переходного периода. Периода перехода к частной собственности. Ведь советский народ на протяжении многих десятилетий частной собственности был лишён. Несколько поколений выросло, не имея об этом никаких понятий.
И теперь вдруг на них свалилось такое богатство, нередко и нечестным путём. И не все выдерживают это испытание богатством. Начинают кичиться друг перед другом своей роскошью. Стремятся дом построить побольше, машину купить покруче. На руку нацепят часы за несколько сот тысяч долларов. Как-будто эти часы ходят не так, как за 50 долларов.
Это поведение освободившегося и разбогатевшего раба. Причём, чем быстрее происходит переход от рабства к роскоши, тем, зачастую, больше зазнайства. А если человек был свободным, постепенно трудом приумножал своё достояние, то в нём и зазнайства нет. Порядочные люди вообще не хвастаются своим богатством.
Многие американские миллиардеры ведут себя намного скромнее наших выскочек. Они могут довольствоваться на завтрак овсяной кашей и одеваться довольно скромно. У такого делового человека переходный период растягивается на долгие годы и не особо меняет характер. Может быть, и у наших новых богачей это со временем пройдёт.
-- А от чего ещё может меняться характер человека?
-- От зависти. Бывает так, что люди много лет были друзьями, а потом одному из них начал сопутствовать большой успех. А других начинает одолевать зависть, и они порывают с успешным другом. Бывает даже, что перестают здороваться. А завидев его на улице, переходят на другую сторону. Не все, конечно, так поступают, а только те, у кого душа гнилая. Настоящий друг всегда будет радоваться успеху другого.
Аркадий некоторое время сидел в задумчивости, потом продолжил:
-- А ещё на поведение людей очень влияет страх. У многих он парализует волю. В таком состоянии они готовы на подлость, на предательство. У меня был дядя, дядя Яков. Ты его не застал, он умер раньше, чем ты родился. Дядя Яков был известным врачом. Он эвакуировался в наш город во время войны и на протяжении долгих лет лечил людей.
В городе люди его знали. Но когда началось дело врачей, многие от него отвернулись. Некоторые верили большевистской пропаганде и считали, что врачи-евреи являются вредителями. Но другие ведь у него лечились. И на себе убедились, что эта пропаганда лжива. Но всё равно его считали человеком обречённым, полагали, что его арест является вопросом времени.
И они начали бояться за себя. Ведь знакомство с врагом народа может отразиться и на них. И это знакомство надо было постараться скрыть. Многие его бывшие пациенты старались его не замечать, не здоровались. А на улице старались перейти на другую сторону. После смерти Сталина, когда врачи были оправданы, снова стали "не вредителями", с ним опять начали все приветливо здороваться, подчёркивать своё знакомство с ним. Дядя Яков всегда любезно отвечал на приветствия, но многие из этих людей для него теперь в душе оставались как бы "по другую сторону улицы".