В прошлом номере мы закончили на том, что в "следующий раз" будет рассказано о существующих современных архитектурных стилях в России. Этот "следующий раз" наступил.
Начнем все-таки с архитектурной ситуации и стилей в мире вообще.
Большие перемены в архитектурном мире (но еще не на территории бывшего СССР) начались в 70-е годы ХХ века с окончательного ниспровержения принципов классического ордерного композицонирования, уже до этого хорошо потрепанных классиками модернизма, а также с ниспровержения архитектоники модернизма, возведенную в большинстве европейских и североамериканских стран практически в официальную, апробированную, технически поддержанную архитектуру с интернациональной стилистикой. Эстетике порядка была противопоставлена эстетика хаоса, незапрограммированного эксперимента, и это была естественная реакция на "одинаковость" интернационального стиля, задержавшегося на арене стилей и нивелирующего эстетические образы городов и массовых построек практически до единого стандарта. Это явление первоначально не имело под собой ни философской, ни технической, ни экономической подоплеки, напоминая больше всего хулиганские выходки молодых людей на богатой публике, причем не от безысходности жизни, а скорей от избытка чувств, жажды новизны и нерастраченной энергии. Дальше - больше, и , наконец, менее чем за 10 лет это дерзкое начинание молодых хулиганов-творцов с помощью поддержавших их молодящихся инвесторов, присоединившейся к этой вакханалии, толпе ниспровергателей от искусства и золотой молодежи, превратилось в массовое, заразительное течение, оформившееся к 80-м годам в серьезное, теоретически обоснованное общественно-философское явление. Явление охватило все социокультурные сферы, начиная от архитектуры, дизайна, искусства, литературы и кончая масс-медиа и масспотреблением. Явление назвалось в итоге "постмодернизмом".
Эстетика постмодернизма первоначально и спонтанно организованная как протест против всего общепринятого и отструктурированного, как бы в материализацию неопознанного и бунтарского "духа времени" в конце-концов "подгребла" под себя концепцию постструктурализма, который подразумевал именно ниспровержение закостеневших к тому времени эстетических устоев, пробовал разрушать и деконструировать в литературе, искусстве, архитектуре и применял в качестве доказательной подкладки нетрадиционную и метафизическую философию, далекую от классической.
В архитектуре это выразилось первоначально как игры в бисер с историческими, архитектурными формами (начиная от шутливого упрощения, иронии, метафоры, нарочитого искажения пропорций и кончая гигантскими ионическими колоннами, пронизанными окнами, кислотной раскраской поверхностей, которой позавидовал бы первоклассник самого дикого мексиканского колледжа). Архитектору только надо было выбрать прототип для извращения, пару обосновывающих текстов на манер подписей к абстрактным картинам, и скандал (читай успех) обеспечен. Параллельно (начиная с 80-х годов) велись работы над нетрадиционной интерпретацией архитектурной формы. Это , прежде всего, так называемое течение "деконструктивизма", имеющее под собой несколько составляющих, но для краткости и, перефразируя слова одного из критиков этого движения Р.Барриса - это даже не дематериализованная архитектура, а вывихнутая метафизика самого понятия архитектуры.
То, что было сказано выше, - это сказано очень кратко про истоки возникновения постмодернизма в архитектуре.
Несмотря на несолидно выглядящее начало указанного всемирного движения, главное, что было достигнуто постмодернизмом,- это разрушение границ эстетик, норм и запретов. Осознание мировым сообществом того факта, что вовсе необязательно следовать общепринятым устоям для того, чтобы достичь впечатляющих результатов, привело к революционной ситуации в архитектурной среде и вызвало потрясающие новые открытия, высвободило руки как талантливым и знаменитым , так и "начинающим" архитекторам, вызвало бум строительной деятельности, открытие и совершенствование новых технологий.
В эпоху модернизма, то есть до 70-х годов ХХ века также существовали течения и школы, работали ярчайшие мастера, но все работали как бы на основе определенных эстетических собственных и интернациональных установок - как бы первокубиков, частично загипнотизированные апологетами современной архитектуры, начиная с Ле Корбюзье, частично напуганные программными решениями UIA и CIAM (международные архитектурные сообщества -ред.). Также "существовало негласное табу на исторические и региональные влияния" (И.А.Азизян-ред.).
А вот во времена постмодернизма большой проблемой считается именно супермножественность течений, стилевых направлений и ответвлений, персонализированных архитектурных языков, "прилепляемых" к одному автору или архитектурной группе.
- критический регионализм (это направление запомним особенно).
ПАЛЬТО ОТ ТУЗИКА . ЧАСТЬ 4.
Теперь можно вернуться в Россию. В 1 и 2 частях данного сочинения ("Дом-философия комфорта" 06/2006) уже говорилось о том, насколько СССР и потом Россия задержались в развитии. Российская культурно-архитектурная ситуация в 90-е годы словно в машине времени с пыльным грузом в десятки тонно-лет оказалась в центре событий постсовременности. Разом народившаяся русская буржуазия с чемоданами денег кинулась обустраивать себя, своих близких, строить и улучшать офисы, громоздить объемы для своего бизнеса: магазины, банки и т.д. Тут-то потребовался архитектор, и тут-то русскому архитектору наконец повезло: он был выдернут из очереди на трудовой бирже и стал, как ему показалось, наконец-то хозяином своего заветного дела. Но повезло ему первоначально только с неплохой оплатой своего труда, а вот режиссером архитектуры он не стал - а стал только помощником режиссера. Главным архрежем в России стал заказчик, не имея для этого никакого специального образования, зато имея перед собой универсальную формулу : музыку заказывает тот, кто за нее платит. Поскольку понятие богатства, презентабельности и нового статуса жизни у заказчика прочно ассоциировалось с наличием в пользовании зданий, выполненных в буржуазно-сентиментальных стилях прошедших и прекрасных времен (модерн, классицизм и др.), то и, соответственно, все коттеджи, жилые дома, офисы и банки заказывались именно по этим образцам. Осваивая новую эклектику под зорким взглядом нового русского заказчика, неугомонный архитектор постепенно набирался сил, почитывал в журналах про кульбиты постмодернизма и мал-помалу выбирал под себя стиль, который был бы ему близок по духу и ментальности, либо мечтал о своем собственном авторском стиле. Беда была в том, что придумать собственный стиль- это занятие во-первых элитарное и по плечу едва ли не 0,1 % архитекторов; во-вторых нужно было бы тогда выбирать: либо искать себе сложности и сниматься с насиженных мест, или продолжать жонглировать проектами с темными очками на глазах; и в-третьих, наши устарелые строительные технологии не годятся там, где в названии стиля присутствуют слова с расширением "...-tech"- ну не можем мы вот так сразу из каменного века прыгнуть в "...-tech". Таким образом новая стилистика архитектуры 90-х годов, например для Москвы, определилась как бы сама собой : и для 2-3-5-9 -этажных зданий и для небоскребов вполне годились реминисценции на тему русского модерна, классики, допетровского стиля, сталинского ампира, весьма уважаемые как заказчиками, так и поощряемые мэром, а также якобы вписывающиеся в пеструю архитектурную картинку столицы так же здорово, как золотой зуб рядом с натуральным. На худой конец годились водружаемые на панельную архитектуру разного вида москвобашенки. Этот шаг в историзм и был основным стилистическим путем Љ1 в новой московской архитектуре. Здесь бывали и победы и поражения, случались симбиотические открытия так же, как и в любом новом проектировании. Украшения и историзм -это не есть обязательно нечто плохое: надо просто уметь этим пользоваться и не хамить.
Путь Љ2 - это использование прогрессирующих в столице преимущественно западных технологий и, соответственно, все увеличивающаяся (но пока крайне низкая) доля более современных стилей от постмодернизма. И не так свободно архитектурное творчество даже при наличии непродажных и талантливых архитекторов Москвы. И не так все вкусно и остро отточено, как хотелось бы.
Но это речь про отдельное супербогатое московское государство. Что же творится в регионах России?
В регионах России творится следующее. Во-первых, архитекторы регионов начитаны о том, в какое время они живут, во-вторых силенки регионов (в плане строительных технологий, количества вращаемых инвестиций) сильно отличаются от московской силищи : если Москва иногда может себе позволить пригласить на работу или на конкурс импортную архзвезду, или заказать строительство известной зарубежной фирме, то в регионах (за исключением нефтегазовых) это просто исключено. Амбиции заказчиков в регионах сильны только на предварительных переговорах с архитекторами: чем ближе к началу проектирования и к заключению договора, то деньги как бы сами-собой уменьшаются и вместо четырех колонн на фасадах уже, оказывается, достаточно одной, и красота архитектуры-де, по мнению заказчика, увеличивается в обратной пропорции от стоимости проекта и строительства. Полного доверия к архитекторам в регионах от заказчиков дождаться практически невозможно: частично архитекторы, действительно слабее, чем требует того статус, либо статус слабого архитектора вполне осознается самим архитектором, но прекрасная зарплата является сильным обезболивающим и психоуспокаивающим средством. В регионах (и в столицах, кстати, тоже) очень много скороспелых и откровенно слабых архитектурных работ. Тут дело иногда в цене вопроса, но также и в пониженной самотребовательности, и в неумении иногда отстоять правоту перед не в меру активным и упрямым заказчиком, отстаивающим свое архитектурное мировоззрение как единственно правильное. Тем не менее, и талантливых, и жестких архитекторов, которые не поддаются на провокации со стороны заказчика в регионах хватает: нужно только уметь их вычислять, поощрять и учить размешивать злость со скромностью в полезных соотношениях.
Если говорить о стилях, или направлениях современной архитектуры в регионах России, то теоретиками постмодернизма словно специально для нас оставлена замечательная ниша, которая называется "КРИТИЧЕСКИЙ РЕГИОНАЛИЗМ". Смысл тут вот в чем. Во-первых, движение придумано не для утешения тех, кто творит "на задворках" истории. И даже речь в этих читанных книжках идет не о России, а о разных маленьких и не очень маленьких областях всего мира (тут есть и американские, и китайские, и японские, и африканские города, острова, поселения).В этом движении масса знаменитых имен. Речь идет о тех местах, где не тянутся за хай-теком как за единственным лекарством от провинционализма, а где творят и по своему интерпретируют современность талантливые архитекторы. Основы для достойной уважения архитектуры достаточно: местные национальные и культурные особенности, особенности отношения к материалам, отношение к природе, ландшафту, климату, отношение к местным и мировым строительным традициям, авторские амбиции, оригинальность, простота, скромность, надежность, качество, наличие-отсутствие сентиментальности и романтизма, намеренное отторжение чужеродных влияний и выработкауместных форм современной практики, заметная феминизация и омоложение проектного дела. А сколько еще впереди интересных встреч и пользительных для архитектуры бесед с местными бюрократами и амбициозными аристократами: скучно в современной глубинке не будет никогда! При этом "хай-тек" и прочие "-теки" сидят в мозгах и архитектора и заказчика, и провокационно нашептывают в уши: возьми меня скорее, меня все хотят!
Но реальность сильнее жгучих желаний и регионально-провинциальному архитектору приходится искать другие пути, либо получать по лбу импортными граблями. От "-теков" архитектор берет только то, что ему и заказчику под силу, перемешивает с местными особенностями и иногда получается весьма неплохо и продуктивно. Художник умеет рисовать не только красками, современный архитектор также сильно подновил палитру во времена постмодернизма.
Поглядите вокруг и Вы увидите насколько разные и интересные у нас города, насколько они непохожи друг на друга, в особенности исторические слои, и насколько по-разному сейчас строят в Томске, Барнауле, Иркутске, Кемерове, Новосибирске, других городах нашей необъятной родины. Найдите хоть один пример настоящего без скидок хай-тека, минимализма и других высоких стилей периода постмодернизма: этого нигде нет. Везде присутствуют либо цитаты, либо более-менее успешные поделки, либо полный провал от низкого качества при непомерных амбициях.
Видимо, может не стоит бездумно копировать стили архитектурных держав, пока заказчики не накопили достаточных денюжек? Может и не стоит в массовом порядке культивировать и приближать к себе высокие технологии и бредить нереальными сегодня идеями - можно и заболеть. А вдруг, как только мы к ним подберемся (а на это потребуется значительное время) - не исключено ведь, что мир за это же время плюнет на высокие технологии и экологично решит жить на ветках деревьев или в персональных пластмассовых оболочках, или в усовершенствованных автомобилях или в другом мобильном жилье? Может лучше разумно оттачивать свое мастерство и применять "высокие штили" только там, где без них действительно некомфортно и невыносимо стыдно за себя и государство, и параллельно помогать обществу встать на нормальные цивилизованные рельсы без фантастической зауми?
Вот и думаю я, рисуя хромированную хай-тековскую колонну, изогнутую в трех измерениях методом гнутья вокруг трех гвоздей в полу для поддержки иностранного эскалатора...: в общем-то красиво получилось на мониторе. Но перед дорогой на холодную сибирскую стройку не надеть ли мне старенькое проверенное пальтишко от деревенского Тузика, или, может быть, назло всем все-таки выписать нательную жилетку из-заграницы, совмещенную с кондиционером и тепловой завесой на водородном топливе?