Облава. Кто при аусвайсе,
Тот от погибели спасен.
Палач, озлившись, рявкнет "шайсе",
Но свой топор отставит он.
Приговоренных к смерти липкой
Спасал, спасал что было сил.
Сам ей в глаза смотрел с улыбкой
И взгляд прямой не отводил.
Паучий алый стяг распорот.
Лежат портреты вниз лицом.
Освободитель входит в город,
Замкнув его тугим кольцом.
В прах повергают сателлит
Второй и Третий Украинский,
Дабы вознесся монолит
Здесь новой власти исполинский.
Что ж наш герой? Он под защитой.
Все, как Хозяин приказал.
Везут в столицу. Шито-крыто.
Встречает Киевский вокзал.
Непроницаемые стены.
На предписаньях сургучи.
Что зло по сути неизменно
И вездесущи палачи,
Что, на другой манер усата,
Горгона та же, что под стать
Дедам подросшие внучата
Всё так же будут убивать -
Всё это понял он не сразу,
И знал тогда один Господь,
Что Украине измолоть
Судьба имперскую заразу.
Не удержались от ухмылок
Стахановцы заплечных дел,
Велев стоять, прижав затылок.
И "Вальтер" из стены глядел.
Глаза недвижно смотрят в небо
Из-под полуоткрытых век.
Святой? Да нет. Святым он не был.
Он был хороший человек.
Не воплощая шестикрылость,
Он белых не носил одежд.
Но на груди его светилась
Медаль за город Будапешт.