* * *
Я шла по ночной мостовой.
В это время зажигались камины мюнхенских ресторанов, всполыхи автомобильных фар оплетали улицы, а женщины, проходящие под руку с лоснящимися джентельменами, становились похожими на бархатных плоских мотыльков...
Я была ни женщиной и не мужчиной в этой порочной ночной битве. Но всё-таки моё присутствие, лёгкий стук каблуков необходимо засвидетельствовать. Поэтому, называю себя наблюдателем, прохожим, без которого картина улицы потеряет нечто необъяснимо-завораживающее.
Моё путешествие началось этой ночью, с той самой улицы в глубине города, которую часто забывают поместить на карте или -заметить.
Летний воздух качался на листьях старого дуба. Аллея сонно шептала что-то, когда я разбудил своим вздохом её чуткую душу. Встрепенулись ночные бабочки. Фонари, мерно лившие свет, начали вспыхивать...
Пересекая старый парк, я вспоминал, как детьми, мы срывали зелёные ранетки с податливых древесных рук, кидали в небо, друг в друга или варили кашу... Детское восхищение вызывали божьи коровки, своим тёплым именем и постоянной неожиданностью появления... Бывало, во время дождя мы прятались под ржавую крышу склада, через щели разглядывая старые карусели, потемневшие маленькие корабли... лошадок... облупившиеся волшебные силуэты... Вот и парк заканчивается...
За перекрёстком молчаливые дома, окрылённые синевой.
А там, вдалеке, уже раскрывается электрический бутон света- вывески, ожившие кафе, широкая полоса магистрали.
Итак, мостовая. Обшитая по бокам кусками разной материи-то кирпичной, то гладкой и тёмной, то прозрачной( там, где могучие прямоугольники окон)... Большие двери ресторанов глотают мягких пижонов в жёлтых пиджаках и стройных звонких дамочек. Запах сигарет мешают со звоном бокалов -так здесь убивают ночь.
Острые, острые взгляды разбиваются о мостовую. Их автомобили словно преданные звери вторят мыслям- крадутся по асфальту неслышно, в поисках жертвы для развлечений. Волки!..
Шелестит листва. Нагнала меня даже здесь. Листва в служенье трём мрачным рыцарям города- Камню, Стеклу, Железу. Им ли служить? В их жилах течёт электричество! Опомнитесь, листья. Вы уже в пыли.
Стараюсь не думать и не делать выводов- просто иду, стучу каблуками. Из-за угла вынырнула парочка. Оба тонкие и хрупкие, в чёрных пальто. Она- в шляпе(поля -словно ворона крылья), словно из темноты существо-разрез глаз птичий. Он - высокий и крепкий. Безмолвно их соединяют руки. Она- другой, тоже гибкой и тонкопалой, поджигает длинную сигарету. Проходят мимо- щелчком зажигалки - так и запоминаются.
Направо- всё те же забегаловки, кофейни, пабы; слева- магистраль, скорость, фары; прямо - стрела моей дороги. За время пути так ни разу и не посмотрел вверх.
Что там? Фиолетовые разводы, белые капли далёких комет, но яснооо!...(Как ни обещал себе не думать...) Почему ясность так далеко от людей? Эх, забралась, спряталась, назвалась Галактикой! Не пускает наши корабли в тайны. Плетёт себе серебряные косы, но они растут скОро, будет время- достигнут Земли и...
Толкнул меня плечом незнакомец, выругался, шаткой походкой побрёл дальше. Хорошо, что взгляд не упал, не разбился о его нескладную фигуру. А то от звёзд слишком долго лететь -больно.
"больно, больно..."-в темноте слабый шёпот. Жидкое что-то, прозрачное, протекло, по сердцу резануло, кинулся шарить руками в темноте. Ребёнок?!!... Тут и фонари выключили, закрывались рестораны- предутренняя дремота. Шарю руками: стена, железная лавка, ниже- остриё разбитой бутылки, мусор...Плачь где-то рядом. Тихий такой, но горький- продирает до днища души...вытягиваю руки, темнота глаза слепит. Мягкое, тёплое в углу. Ступни чьи-то босые. Поднимаю голову вверх-светлое пятно. Седые длинные волосы- разглядываю (первые блики рассвета). Стоит тихий старик на мостовой, тонкий, глаза голубые - слезами омытые. Белая рубаха, рукава утренним ветром расправлены. Я отшатнулся, зажмурлся. Оглядываюсь -ни машины, ни звуков...
"Больно- волны голоса.- чёрный город ваш, слепнут люди."
Теперь уже мои слёзы потоками бросились по щекам. Не пойму: сплю ли? Только тут пропало ощущение горечи и потерянности, словно тело испугалось, притихло. И запахло белым, запахло свободой. Большими охапками снега поутру, ёлочными игрушками, детской, позабытой, затоптанной -верой в спасение из этих каменных, железных, стеклянных улиц одиночества.
Снова видение- золотая пыльца, зажжённые свечи и дети, наряженные перед Рождеством в белое. Я стою у окна огромной залы, запах конфет и мандаринов, ещё чего-то близкого, родного...Слышу за спиной детский шёпот и смех. Но в глазах темно. Маленькие ладошки касаются спины и начинается круженье. Понимаю: жмурки! Всё скорее, скорее, пока держусь на ногах. Стоп. Почему так скоро? Затихли голоса. И...лёгкие шаги, плавные, ко мне тянется рука. Ррраз. Прикосновение к глазам. Какая длинна эта детская ладонь! Белое тепло. Не двигаюсь. Рука мягко отдаляется. Я срываю повязку.
Первые лучи солнца. Гул машин. В солнечном свете каждый камень мостовой отливает золотом...