Аннотация: Рассказы о разных историях любви, от ироничных до трагичных.
Маленькая повесть о большой, неразделённой любви.
"Нам всегда кажется, что нас любят за то, что мы хороши. А не догадываемся, что любят нас от того, что хороши те, кто нас любят."
Л. Толстой
...Макс шёл хмуро уткнувшись взглядом в землю, не замечая, не помня куда и зачем и все время мысленно повторял: - Такого не может быть!
Он вспоминал все встречи и разговоры с Иркой и постепенно начал понимать, что упустил ещё одну верную и безответную любовь...
"Ну а сейчас что"? - тяжело думал Макс. - Моя жена, которая уверяла меня в своё время, что без меня или застрелится или сопьётся, изменила мне с мужем своей подружки и даже не особенно скрывала это. А я, жалея детей и конечно себя, не находил решимости порвать со всем этим мерзким бедламом и уйти из семьи!"
Мало того, я готов был извинять жену за её поведение, потому что помнил свое любвеобильное прошлое и уверял себя, что за все приходится платить...
...Это случилось, когда Макс в очередной раз приехал в свой город, чтобы проведать родных. Он уже давно жил в большом столичном городе, но его по-прежнему тянуло в места, где он родился, вырос, окончил институт и работал несколько лет в местном университете.
Работа Макса не очень занимала - в какой-то момент он понял, что идет по жизни не в ту сторону и только ждал момента, чтобы свернуть в нужную... И дождался!
Отсутствие увлеченности работой доставляло ему достаточно свободного времени чтобы ходить по лесам, но и не забывать о развлечениях...
В свое время он сходил в армию и возвратившись, на полную катушку радовался свободной жизни, по которой тосковал в армии.
Университет заканчивал на вечернем отделении, а работал в это время там же учебным мастером, качая жидкий азот на немудрёной машине...
Жизнь, сразу после армии, показалась Максу чем то волшебным и удивительным!
После трех лет испытаний несвободой, он научился ценить возможность жить без постоянной опеки устава и командиров.
Иначе говоря - Макс радовался жизни и до времени это получалось очень хорошо!
Тогда, у хорошего портного он сшил себе вельветовый пиджак без воротника - мода такая была - пару брюк и накупил галстуков. На работу и на учебу приходил беззаботным щеголем и его фигура и улыбающееся лицо привлекало внимание не только сослуживцев, но и девушек даже на улице!
Постепенно, у Макса завелось немыслимое количество подружек и приятелей.
И чем больше их становилось, тем больше, волнами, расходилась его известность как сердцееда и вообще интересного человека.
Особенно привлекало в нем и не только девушек, но и особ мужского пола начитанность, интеллектуальная уравновешенность и умение со всеми ладить и говорить на их языке.
Это умение, увидев человека с первого раза разгадать его характер, привычки и увлечения, обнаружилось у него очень рано.
Такие способности, обычно присуще большим политикам. Но так как времена были темные и в политику шли откровенные карьеристы с комсомольскими и партийными билетами, то и карьеры общественного деятеля у Макса не получилось.
Да он об этом просто не думал. Ему казалось, что он долго на этом свете не проживет, потому что даже такая веселая беззаботная жизнь, в глубине души ему не очень нравилась.
...Посреди весёлого застолья с друзьями и подружками, он начинал скучать, потом уходил не простившись и сидя дома читал книжки. И постепенно, друзья ушли куда-то в сторону, на что Макс не обратил внимания. Таких как Макс одиночество засасывает, лишает желания общаться и нравиться - ему и одному было достаточно себя самого!
Не ожидая от жизни ничего хорошего, он спокойно воспринимал и удачи, и разочарования. О карьере или о деньгах он совсем не заботился - ему хватало того, что он имел!
Оправдывая своё равнодушие и тягу к одиночеству, Макс вспоминал рассказ матери, которая говорила, что в младенчестве у него была нянька - глухонемая, которая приходила чтобы посидеть с ним, когда родители были заняты.
Мать смеялась и говорила: - Уже тогда ты был необычным ребёнком. Мы с отцом вернёмся домой, а вы сидите - немая гладит тебя по головке, а ты сидишь, молчишь и смотришь в угол!
О каких-то жизненных свершениях Макс совсем не думал, да к этому и не стремился. Главной его страстью в это время был лес и чтение книжек. Он читал много, в том числе даосов, буддистские источники и исповедовал принцип: "Живи незаметно!"
Часто, Макс посмеиваясь говорил, что его подпольной, но главной профессией было чтение, а лес дополнял его жизнь приключениями, порой опасными!
Ещё в шестнадцать лет он увлекся буддизмом и вообще восточной философией и потому, часто цитировал Лао Цзы: "Знающий молчит, говорящий не знает"! Или буддистский принцип жизни: "Не привязываться, ни к кому и ни к чему"!
По этим философским законам он и старался жить - друзей и подружек у него было несколько десятков, но никому он не отдавал предпочтения, никем и ничем особо не дорожил и даже тяготился многолюдьем...
В отношениях с подружками Макс был ровен, всегда весел что бы не происходило у него в душе и потому, пользовался у них успехом. Ведь ещё Пушкин сказал: "Чем меньше девушек мы любим, тем больше нравимся мы им!"
С друзьями он тоже был ровен и общителен, но иногда исчезал на какое-то время: то уходя на долгое время в лес, то садился дома и читал книжки никуда не выходя и не испытывая от этого дискомфорта...
В какой-то момент, Макс научился довольствоваться самим собой и потому, мог совершенно спокойно и даже с радостью уходить на неделю в глухую тайгу или затворившись дома, читал все свободное от рутины обыденной жизни время, выходя из своей "берлоги" только на работу.
...Работал он в одиночку и совершенно отдельно от коллектива аспирантов, кандидатов и даже докторов наук, составляющих его кафедру. А так как свою работу Макс делал на отлично и никогда к нему не было претензий, то зная его характер никто, даже номинальное начальство, не мог и не хотел ему мешать.
Несколько раз, профессор Воронцевич возглавлявший кафедру, на общих собраниях упрекал его в неучастии в демонстрациях во время советских праздников. Но Максим всегда отбивал его атаки, ссылаясь на свою ненормированную работу...
У него, по-прежнему было много просто приятелей, с которыми Макс иногда пересекался по тому или иному поводу. Одним из таких приятелей был Валера Олейников, который играл с ним за одну футбольную команду и учился в педагогическом институте.
В одном из праздничных застолий, куда Макс попал совершенно случайно, Валера познакомил его с однокурсницей Ириной Светлановой.
Когда вечер начался, слушая разговоры и напряженное молчания-паузы соседей, Макс заскучал и стал ругать себя за неразборчивость. У него была такая способность попадать в компании совершенно неподходящие ни по возрасту, ни по интересам.
Так случилось и в этот раз...
Макс маялся и до того тоскливо ему стало в этой неподходящей обстановке, что решил напиться, чтобы отключиться от неловкой суеты и сбивчивых глупых разговоров за столом.
Рядом с ним, сидела его новая знакомая и он, будто зная её много лет послал Иру на соседний стол за бутылкой коньяка, которую и стал допивать, больше не обращая внимания на происходящее.
А когда он основательно набрался, то по приятельски обращаясь к заинтригованной Ире, наслышанной о его похождения и романах, стал спрашивать у неё: - Ты не думаешь, что нам пора что-нибудь отчудить в этой скучной компании?!
К тому времени Макс, один выпил почти бутылку коньяка, но не пьянел и только злился на себя - его лицо с каждой рюмкой бледнело все больше - в свое время воспитывая характер, он научился много пить и не пьянеть...
Уже в конце вечеринки принесли чай и он, нечаянно пролил несколько капель на себя.
Когда Ира всполошилась, Макс посмеиваясь поднял стакан и вылил его на грудь, на белую рубашку с галстуком!
С ним, иногда, бывали такие приступы безрассудного, холодного бешенства, когда ему что-либо сильно не нравилось и прежде всего в себе. Вот и в этот раз, Макс проклинал себя за то, что так нелепо проводит праздники в совершенно неинтересном для него окружении!
В подобных случаях, он начинал беситься от раздражения на весь мир и на себя в первую очередь.
В такие моменты Макс, при малейшем поводе начинал вести себя неподобающим образом, задирать присутствующих, а проще говоря лез в драку, из которой не всегда выходил победителем...
Для таких случаев в рабочем столе у него лежали темные очки и он надевал их, когда скрывал синяки полученные в очередной драке...
В этот раз все обошлось и Ира с Валерой увели его домой. Родителей в квартире не было и Ира, из любопытства осталась у него, когда Валера ушёл...
Макс вскипятил чай, заварил себе крепкий, а Ире пожиже и стал рассказывать ей эпизод из повести Альбера Камю, "Одинокий":
- Ну вот, он так и жил, один одинешинек, заводил от скуки подружек, но никого не любил, даже родную мать, хотя и себя любил не очень. А потом взял и убил незнакомого человека, который ему не понравился. И тут его приговорили к смерти, которой он тоже не боялся...
Макс смотрел на Иру, а она, слушая мрачную историю переживала и волнуясь ждала, когда он проявит свои донжуанские способности!
Но, Ира была младше Макса на пять лет и потому, ему казалось, что он разговаривает с младшей сестрой, которой все надо было разъяснять и не обижаться, если она что-то не понимает...
А она, увидев что Макс совсем протрезвел, призналась ему: - А я ведь знаю давно тебя...
- Моя мама работала в той детской больнице, в которой ты лежал тогда, когда мне было пять лет и ты казался мне тогда, уже совсем взрослым мальчиком...
Она засмеялась и ласково глянув на Макса, продолжила: - А ты помнишь, как во время обеда за общим столом, ты предлагал малышне - таким как я - устроить соревнования, кто быстрее всех съест обеденную кашу.
Тут начинались соревнования и даже больные дети, которые не любили каши и вообще плохо ели, съедали в тот раз её всю целиком и очень быстро!
- И ещё я помню, что весь медперсонал очень любили тебя и когда тебе становилось плохо, то входя в палату где ты лежал, все говорили полушёпотом, боясь что тебе станет хуже! Мама, вспоминая об этих случаях, говорила мне, что в те дни, ты мог умереть от какой-то нервной болезни, но выжил почти чудом!
...Макс с интересом слушал рассказ Иры о себе. Ведь нам всем нравится, когда героем повествования выступает наша персона...
Хотя всего о чем она рассказывала, Макс совсем не помнил. Тем более приятно!
Вскоре Максим проводил Иру, а вернувшись лег спасть стараясь забыть, что с ним происходило в тот неудачный день!
...Так завязалось их знакомство, продлившееся, с перерывами, много лет...
Ирка обладала общительным, "ну очень общительным характером" и вскоре, уже бывала в гостях у родителей Макса даже тогда, когда его самого не было дома.
Мать рассказывала Максу: - Опять Ирка просидела весь вечер в ожидании тебя, а нам уже надо было спать ложиться... Я её едва выдворила. Ну до чего привязчивая и непосредственная девчонка!
А потом после долгой паузы, закончила вытирая мытые кружки: - Она наверное влюбилась в тебя, а ты даже не замечаешь этого!
Мать немного гордилась тем, что её сын пользовался таким успехом у девушек.
Макс на это замечание не стал отвечать, промолчал и вскоре ушел в свою комнату - там его ждал томик дневников Толстого - какое -то время, Макс заинтересовало толстовство и он решил стать адептом этого учения.
Для этого ему не надо было совершать каких-то подвигов. Он жил закрыто, много работал, ходил в трудные походы общаясь без посредников с природой и как мог помогал друзьям и малознакомым людям. Об этом и говорил Толстой своим почитателям...
Макс был добр добротой сильной личности и потому, старался помогать окружающим, и конечно своим друзьям и приятелям: он строил гаражи, ремонтировал квартиры и даже перевозил их вещи на новые места жительства. И каждый из друзей знал, что Макс всегда поможет: "Потому что он такой широкий человек!"
...Очередной праздник Макс и Ира встречали вместе и после, проводив до дому, Макс остался у неё пить чай. Ира увивалась вокруг и уговорила остаться ночевать - её мать была в отъезде.
Ира постелила ему на диване а сама ушла к себе в спальню. Но потом, когда гость ещё не спал и читал очередную книгу, Ирка в ночной рубашке пришла к нему, вначале села на край дивана, а потом, слушая рассказ Макса о прочитанной книге, призналась, что ей холодно. Макс распахнул одеяло и Ирка влезла к нему в постель.
Почувствовав близость молодого горячего тела, вздрагивающего от его нечаянного прикосновения, Макс тоже возбудился, но когда Ира не отвечая ему повернулась спиной и задрожала всем телом, Максу вдруг стало неловко и противно!
Ему стало стыдно, вот так, случайно, овладеть покорной жертвой не чувствуя ничего, кроме дружеского расположения.
И рассердившись на себя, Макс встал с постели, оделся и ушел домой ничего не объясняя Ирке...
После этого случая, Ирка готова была стать его рабой и выполнять все его требования. Хотя знала, что он ничего от неё не будет хотеть или у неё просить...
Однажды, Ирка напросилась пойти с Максом в ресторан отмечать свой день рождения.
Макс был не против, но пригласил ещё одного общего знакомого, Валеру Олейникова.
Ирка готовясь к этому дню, сделала прическу, купила новые, дорогие сапоги и одела лучшее своё платье.
В ресторане было много народу, все много пили и танцевали. Ира была просто счастлива и в суете ухода, чуть не забыла переобуться в старые башмаки - на улице, после недавних дождей, было сыро и слякотно. Переобувшись, сапоги она спрятала в сумку с которой и пошла вслед за Максом и Валерой, в тот вечер успевшие изрядно набраться...
Потом, на остановке долго ждали автобус и почти задремали, устав разговаривать ни о чем. Сумка с сапогами лежала на краю скамейки. Когда подошёл переполненный автобус, друзья заторопились и Ирка забыла свои сапоги на лавке...
Уже приехав домой, она с ужасом обнаружила, что забыла сапоги на скамейке! Горюя о утраченном Ирка даже заплакала и Макс, как мог успокаивал её, пообещая купить новые, лишь бы она перестала плакать - он не переносил женских слёз...
И действительно, со следующей получки он дал ей денег на новые сапоги, хотя его зарплата в те давние годы была ниже чем у водителя троллейбуса...
...К тому времени, Макс завел постоянную подружку Ляльку, влюбившуюся в него почти сразу после знакомства. Она потеряла голову и вместо того, чтобы идти на занятия в университет, где училась на биофаке, Лялька день за днём приходила к Максу в уютный кабинет, в полуподвале университетского здания, где они пили чай, потом шли в кино или в кафе и таким образом проводили время довольно весело!
Через какое-то время, Ирка познакомилась с Лялькой, а так как Макс умел ладить со всеми своими почитательницами, то вскоре это знакомство двух влюблённых в него девушек переросло в дружбу!
Они стали приятельницами и Ира превратилась в наперсницу Ляльки в её непростых отношениях с Максом...
В начале лета, когда у Макса начался отпуск, они решили съездить с Лялькой на Байкал. С ними напросилась ехать и Ирка...
Плыли на теплоходе целый день, все пассажиры перезнакомились и только Макс держался чуть в стороне - он не любил и не хотел лишних необязательных знакомств.
Но Ирка подружилась с группой городских молодых парней и полдня провела в их обществе, тактично оставляя Ляльку с Максимом одних.
После высадки на причале у турбазы, Макс повел своих подружек на знакомое место и после установки палатки, разжег костер и вскипятил чай. Лялька с Ирой, радуясь приятной поездке, мило болтали пока он готовил дрова. В это время к костру подошли парни, плывшие вместе с ними на теплоходе, с которыми Ирка была уже близко знакома и зная всех по именам.
Они попросили у Макса разрешения пригласить Ирку к их костру и глядя на Ляльку, Макс разрешил, но пригрозил Ирке, что если она не вернётся к двенадцати часам, то он придёт и заберёт её сам, а потом и накажет - все смеялись!
Ирка пришла в палатку только утром, Макс поворчал на неё, но видя её оживление и многозначительную улыбку, на осунувшемся от недосыпа лице, не стал докучать ей "отцовской" заботой.
После завтрака, объединивши с той кампанией пошли в поход - по крутой, натоптанной туристами тропинке, поднялись на прибрежный хребет.
Там, наверху, где сделали привал и Макс, в молодом кедраче нашел под широкими листьями бадана кедровые шишки, сохранившиеся ещё с прошлой осени. В них сохранились вкусные кедровые орехи и все лакомились ими, пока спускались к палаткам...
Назавтра, Ира и Лялька уплыли в город - им надо было успеть на работу, а Макс остался один...
...Он жил в палатке ещё неделю, купался, загорал, ходил в походы, а ближе к вечеру на песчаных береговых дюнах, дремал под заходящим, теплым ещё солнцем, отогреваясь от купания в ледяной байкальской воде...
Когда он вернулся в город, то от ляльки узнал, что Ира ездила встречаться с одним из этих байкальских ребят...
При встречах с Максом она рассказывала ему подробности своих отношений с новым знакомым и даже спрашивала совета, что делать...
В это время, Макс заскучал: ему надоела жизнь только для себя, отношения с женщинами только для секса, без любви и даже привязанности. И от наступившей внезапно безысходности, он женился на общей знакомой, которая влюбилась в него и обещала, что если он её бросит, то она может с собой покончить...
...После армии, Максим несколько лет наслаждался свободой и возможностью делать, что сам захочешь. Было много друзей, много девушек, но главное, было время посидеть за книгой, или с любимой охотничьей лайкой сходить на несколько дней в тайгу.
После дикой лесной жизни, как-то по особому радостно начинаешь ценить комфорт городской жизни - знакомые улицы становятся необычно широкими, а полы в комнате, первое время после возвращения, удивляют своей ровной поверхностью...
...Но, после нескольких лет вольной беззаботной жизни, незаметно появилось чувство тоскливого нежелания жить только для себя. Наверное именно в эти годы, наступает очередная фаза жизненного взросления...
Макс, где-то прочитал, что вся жизнь делится на три периода, отличающийся один от другого. В детстве и особенно в молодости человек живет эстетическими категориями и этот период определяется эстетическими категориями, то есть руководствуясь часто инстинктивным эгоизмом и желанием жить для себя.
Потом, годам к тридцати, человек переживает кризис и начинает жить уже по этическим принципам. Слово "долг", становится во главу жизненной стратегии. Именно в это время, люди, особенно мужчины заводят семью и стараются оборудовать свой дом.
А годам к пятидесяти, жизненные страсти постепенно остывают и начинается, хотя конечно не у всех, этап религиозный, когда появляется нужда в добрых словах и делах для "ближних", то есть для окружающих!
...Кажется у Максима, к двадцати семи годам и начался этот возрастной кризис. Все ему надоело: и девушки, как бабочки на огонь летящие в его объятия, и механический секс без любви, иногда напоминающий спортивные тренировки.
И потому, захотелось ему иметь человека которого бы он мог защитить от рутины жизни и ощутить себя нужным и даже необходимым, хотя бы для одного нуждающегося в этом человека.
А тут и Аня появилась и влюбилась в него самозабвенно. Говорила, что готова ради него бросить все, даже свою маленькую дочку, лишь бы он оставался рядом...
Все так сошлось, что он женился не раздумывая в надежде, что жизнь семьей поможет ему бороться с хандрой...
Прошло немного времени и жена стала его ревновать к Ирке и как-то даже выставила её за дверь.
Макс не стал устраивать сцену жене, но постарался объяснить ей, что между ним и Иркой ничего не было и не могло быть... На этом вопрос закрыли...
После этого случая, Макс годами не видел Ирку и только от друзей узнал, что она вышла замуж и родила сына...
...Потом последовала эпопея с изменой жены, разводом Макса, его тоске по родившимся несколько лет назад погодкам. Он месяцами пропадал в тайге, а заработанный там деньги отдавал бывшей жене - дети росли и им нужны были средства на их нужды...
После очередной ссоры, когда бывшая жена запретила ему встречаться с детьми, Макс от безысходности уехал в Питер и стал там работать в интерьерной бригаде, зарабатывая приличные деньги, половину из которых отправлял детям...
Иногда Ирка звонила ему в Москву, интересовалась как он живет и рассказывала о своей жизни.
Макс работал в бригаде шабашников - делавших интерьеры в кафе, ресторанах и домах культуры, зарабатывал приличные деньги а в перерыве между тяжёлыми работами отдыхал в Крыму или в Питере у друзей...
Потом, вспомнив свои молодые боевые годы, Макс устроился тренером в атлетический клуб и вскоре стал директором этого клуба. И здесь его организационные таланты проявились в полной мере - он стал заметной фигурой в спортивных кругах, благодаря своему многознанию и пониманию людей...
И вдруг, как гром среди ясного неба, пришло сообщение, что его дочь погибла, попав в автокатастрофу!
Макс её очень любил и дочь отвечала ему тем же и каждый приезд в родной город, они с дочерью проводили много времени вместе, иногда ходили в ближние походы и очень привязались друг к другу...
Макс прилетел на похороны и ожидая дня погребения дочери, ходил как неприкаянный по округе и однажды забрёл к Ирке, которая к тому времени уже развелась и живя с матерью, растила сына.
...Сидя за столом, Макс пил водку и под песни Высоцкого, вспоминая свою жизнь и погибшую дочь, горько плакал, не скрывая своих слез от ставшей почти родной Ирки...
- Черт бы побрал эту жизнь! - прерывающимся голосом говорил он, не глядя на свою подругу, вытирая тыльной стороной ладони мокрое лицо.
- Ну почему люди не могут жить, как люди, не предавая, не обманывая друг друга, заботясь не только о себе, но и о детях?!
- Я ведь помню, как бывшая жена, сегодня ставшая похожей на ведьму, плакала и уверяла меня, что любит меня больше всего на свете, больше матери, и даже больше детей. Ведь я её за язык не тянул и сам никогда не говорил, что люблю её...
Он переставил пластинку с Высоцким, налил себе ещё рюмку водки и выпил её как воду, не закусывая:
- В какое-то время - продолжил Макс свой рассказ - исповедь, - я понял, что мужчине вовсе не надо говорить о любви, потому что привычка жить в семье с одной женщиной и детьми, стоит намного больше чем фальшивые женские уверения в любви!
Совсем не пьянея, он выпил ещё водки и закончил свой грустный монолог:
- Такая мужская привычка приковывает к жене и к детям намного крепче, чем любовь однодневка!
Я уверен, что не будь у дочки ссор с матерью, которая все время старалась решить свои проблемы в личной жизни, забывая о воспитании детей - она бы осталась жива, потому что с горя не рисковала бы своей жизнью...
Он долго молчал вспоминая милую, умную, добрую и ласковую дочь и вновь на глазах появлялись слёзы - это была истерика!
- Черт бы побрал этих лживых и эгоистичных людей, старающихся половчее устроиться в жизни, вовсе не ценя человеческого отношения к ним...
Когда Макс, выплакав свое горе собрался уходить, Ирка уговаривала его остаться: - Я постелю тебе в гостиной а сама уйду в спальню - говорила она сама чуть не плача - настолько была тронута неожиданными слезами, всегда сдержанного, "железного" Макса, который не стесняясь плакал при ней, тем самым показывая, что она для него родной человек.
...Чувства любви и обожания вновь всколыхнули в её простой душе и она никуда не хотела его отпускать, одновременно жалея и гордясь им.
Но Макс ушел в бывший свой дом, где пролежал всю ночь без сна, слыша в соседней комнате всхлипы подруги дочери, которая не захотела уходить домой...
Следующую ночь, он провел у гроба дочери и иногда, ему казалось, что она начинает тихо и незаметно дышать...
После похорон, Макс улетел в Питер и Ирка, позвонив ему в очередной раз узнала, что он женится на учительнице из соседней с его залом школы. Там он в качестве волонтёра-тренера иногда работал по вечерам со школьниками и там же познакомился с будущей женой.
Ирка поспешила сообщить это своей близкой подруге и приехала к в гости Ляльке, которая по-прежнему интересовалась жизнью Макса.
Просидев до вечера Ирка засобиралась домой, хотя Лялька оставляла её ночевать...
И тут случилась очередная трагедия, без которых жизнь не обходится - Ирка поздно вечером ехавшая от Ляльки на такси домой, попала в автокатастрофу и погибла на месте. Она сидела на переднем сиденье справа и именно туда ударила машина выехавшая из-за поворота...
Максу на следующий день позвонила одна из общих знакомых и рассказала все подробности гибели Иры...
...Прошло некоторое время и Макс снова развелся и в после тяжелого для себя времени поехал в родной город, отдохнуть и увидеться с матерью...
При встрече, посреди рассказа о новостях давних и недавних, мать вспомнила, прервалась на минуту и сказала: - Тебя очень просила зайти мать Ирки. Она сейчас больна и живет в доме одна с внуком...
Выбрав время, Макс пришёл в знакомый дом...
Все мы меняемся, но особенно быстро это происходит после пятидесяти лет и особенно тогда, когда умирают наши близкие.
Вот и с Анастасией Петровной - Тосей, как все её звали лет двадцать -тридцать назад, произошли разительные перемены. Она поседела, а худое лицо и большие, полубезумные глаза смотрели на мир с обидой. Потеряв дочь, она сильно переживала и на нервной почве у неё отнялись ноги...
Поэтому она встретила его в коляске, очень обрадовалась и даже прослезилась!
Попросив внука сделать им чаю, сидя в коляске и вытирая слёзы нечистым платком, она стала рассказывать об Ирке и её внезапной смерти...
И потом, остро глянув на Макса, спросила: - А ты догадываешься, почему я так хотела с тобой увидеться?!
И когда он покачал головой отрицательно, посмотрела на него внимательно и продолжила: - Я скоро умру и тебе надо обязательно об этом знать!
Она помолчала, долго смотрела отсутствующим взглядом куда-то в угол, а потом повернувшись к Максиму, продолжила:
- Ирка, уже в последние наши разговоры о тебе - Анастасия Петровна снова вытерла набежавшую слезу, но справилась с собой - говорила мне, что она всю жизнь любила только тебя и все остальное было в её жизни только от безысходности и оттого, что ты не замечал, а может и не хотел замечать этой любви...
Макса словно током ударило! Он мгновенно вспомнил все встречи с Иркой, от начала знакомства до той встречи, после смерти дочери!
А Анастасия Петровна, снова вытерев слёзы и закончила: - Она, вспоминая тебя, часто говорила мне, что жалеет только об одном - что не смогла родить от тебя ребенка...
После продолжительного молчания, мать продолжила рассказ о дочери:
- Она рассказывала, что полюбила тебя с первой вашей встречи и всегда помнила о тебе, что бы не происходило в её жизни!
Голос Анастасии Петровны снова задрожал и она борясь со слезами, закончила: - Ира, зная что вам не придется жить вместе, всегда хотела родить от тебя ребенка, чтобы хотя бы таким образом часть тебя была рядом с ней...
Она всегда любила тебя и восхищалась тобой!
Максим сидел склонив голову и молчал - ему нечего было сказать этой горюющей женщине.
Через длинную паузу Анастасия Петровна продолжила:
- Однажды, она рассказывала мне со смехом, как вы ходили в ресторан и у тебя был кровоподтёк на глазу. Она рассказывала, что ты этого совсем не стеснялся и только посмеивался, когда люди глядя на твое бандитское раненное лицо, с испугом отводили глаза...
Она говорила тогда, что ещё больше тебя полюбила, когда узнала, что тебе чуть глаз ножичком не вырезали в драке с хулиганами, которые матерились при женщинах. А она и из-за твоей драчливости и способности постоять не только за себя, влюбилась в тебя ещё больше. Она всегда говорила, что с тобой, как за каменной стеной!
...В это время уже взрослый внук принёс чашки с чаем на подносе.
Грустно и молча попили чаю и Макс простившись, поцеловав Анастасию Петровну в седую неприбранную голову, вышел...
...И вот теперь, он шёл не разбирая дороги, снова и снова вспоминал все свои встречи и разговоры с Иркой и ему казалось, что будь он внимательней в те далекие годы, может быть его переменчивая судьба была бы более счастливой!
...Только назавтра утром, после завтрака, когда Макс по давней домашней привычке мыл посуду у матери на кухне, вспоминая вчерашний трагический разговор с Анастасией Петровной, вдруг проговорил вслух, выражая мысли, все это время мелькавшие в голове: - Мы не можем изменить свою судьбу! Поэтому и говорят - лучше плохая но своя карма, чем хорошая, но чужая...
И показывая остатки своей былой начитанности, мрачно повторил ещё одну древнюю мудрость: "Тот кто судьбе покоряется - того она ведёт. А кто ей сопротивляется - того она тащит!"
Мать Макса, слыша его невнятное бормотание, насторожилась, подозрительно глянула на сына, и подумала: "Чудной он какой-то становится! А ведь раньше был парень как парень..."
Вскоре Макс уехал - ему здесь больше нечего было делать. Все его друзья или умерли или уехали в другие города, а вспоминать прошлое в одиночку не хотелось и было слишком грустно...
... Через какое-то время, мать в телефонном разговоре с Максом, сообщила мимолётом, что Анастасия Петровна умерла...
Август 2017 год. Лондон. Владимир Кабаков
Весна.
"...Чем более мы холодны, расчётливы, осмотрительны, тем менее подвергаемся нападениям насмешки. Эгоизм может быть отвратительным, но он не смешон, ибо благоразумен. Однако есть люди, которые любят себя с такой нежностью, удивляются своему гению с таким восторгом, думают о своем благосостоянии с таким умилением, о своих неудовольствиях с таким состраданием, что в них и эгоизм имеет смешную сторону энтузиазма и чувствительности..." Александр Пушкин
...Свернули на загородное шоссе и помчались в сторону Тосно, разглядывая придорожные рощи и болотистые озеринки залитые весенней водой.
Настроение у Алексея поднялось. Он любовался пролетающими за окном пейзажами, цокал языком и повторял: - Ты посмотри Васильев, как рощи приготовились к весне. У сосен и елей цвет стал другой, чем зимой. Сосны тогда были какие-то бесцветные, а сейчас посмотри, принарядились, зеленые стоят одна к одной - залюбуешься!
Он хлопнул себя по колену: - Ели зимой тоже другие, почти черные, а сейчас темно-зеленые, лапки подняли, отогреваются и сделав паузу добавил: - Лета ждут!
Васильев, слушая болтовню Алексея поддакивал и улыбался.
Сам он не умел и не любил говорить красиво, но слушая Алексея поддавался напору его оптимизма и начинал любить в природе то, что в обычное время было для него обыденностью, привычкой.
Раззадорившись, Юра иногда сам рассказывал о местах своих охот в родной деревне, под Калинином и видя, что Алексею это по настоящему интересно, припоминал детали и подробности лосиных и кабаньих охот.
...Не доезжая Тосно свернули направо, по виадуку переехали железную дорогу и там, начались настоящие леса, а Алексей во все глаза вглядывался в сосняки, всматривался в просеки и вырубки по сторонам от шоссе...
Его тянуло в эти нехоженые места, и он начинал волноваться.
- Вот мы с тобой Юра должны сюда, в эту сторону двинуть с ночевкой, а то и с двумя. Этот лес идет в сторону Тылового, а там прошлой осенью ребята рубили сруб для дачника, на краю поселка и к ним под вечер, еще по свету медведь к огородам пришел.
- Они мне рассказывали, что хозяйская собачонка испугалась, заскочила в дом и под кровать залезла с визгом. А медведь в ельнике за огородом долго ходил и рычал недовольно. Так этот медведь, где-то там наверное и лёг - Алексей махнул рукой в сторону густого сосняка, - на зиму. А сейчас уже встал и бродит, пропитание ищет. Вот бы нам его соследить...
- Некогда сюда ходить - не согласился Васильев. - Тебе в этом клубе
можно и отпроситься, а я кого вместо себя оставлю? - возразил он, въезжая в деревню Угловая.
Алексей уже рассматривал деревенские дворы и спрашивал: - Как ты думаешь, есть здесь у охотников хорошие собаки или нет?
Васильев повернул налево, проехал мимо последних изб и прибавил газу.
- Думаю, что здесь собак путевых нет,- продолжил он разговор - потому что и охотников тут немного. В основном дачники, а они все больше на огородах копаются, или редко-редко по осени за грибами за околицу выйдут...
Васильев криво улыбнулся. - И там-то блудят...
- Эх, хороший домок - не дослушав начинал восхищаться Алексей.
- Тут можно незаметно, с собачкой, задами в лес уходить и зверя добытого спокойно заносить в дом, чуть ли ни днем...
- Вот помню как в Сибири, помогал егерю - приятелю "службу править" - продолжил он и на какое-то время отвлекся, что-то разглядывая в молодом сосняке близь дороги...
- Отвяжем собак, через забор перелезем и уже в лесу, никто не видит, не любопытствует. Вот так один раз осенью, в самом начале, рано утром вышли - решили на дальний солонец сходить. С нами были две собаки: его кобель Грей, и мой молодой и бестолковый - Саян. Прошли метров сто, слышим собаки кого-то рвут и тявкают, как на зверя. А туман был, как молоко. Прибежали мы, смотрим, а они лису поймали и уже ей задние лапы перекусили: она сидит и на передние опирается. А когда собака наскочит, тут она как кинется, как клацнет зубами, ну что тебе волк. А ведь небольшая по сравнению с кобелями...
Юра затормозил перед дачным городком и тихонько поехал по изрытой ямами колее, внимательно слушая рассказ приятеля.
А Алексей замолчал, снова вглядываясь в стоящий стеной, подходивший прямо к дороге густой сосново-еловый лес. Он уже готов был бежать в чащу - так ему не терпелось.
- Ну и что дальше -то? - спросил Юра.
- Мы собак пытались остановить, - продолжил Алексей - но они ее задушили: все равно она уже не могла бегать.
Алексей вздохнул: - Но она моего Саяна крепко цапнула, так что он аж завизжал от боли. Но с той поры только лишь свежий лисий след учует, сразу галопом летит, поймать хочет...
Алексей засмеялся.
Машина остановилась. Алексей выскочил, открыл ворота и "Жигули" задним ходом въехали на участок...
Юра Васильев очень любил такие рассказы Алексея и живо представлял себе бескрайнюю, сибирскую тайгу, зимовье и солонцы, медвежьи берлоги и изюбриный рев...
...Алексей приехал в Ленинград лет восемь назад, а до этого жил около Байкала и там бродил по лесам с юношеских лет. Он знал множество интересных историй которые очень нравились Васильеву. Да и рассказывал Алексей всегда воодушевлённо, с интересными деталями...
Как обычно по приезду, он стал растапливать печку, а Алексей взяв флягу и поехал за водой на водокачку. Когда вернулся, печка уже гудела и в крошечной избушке воздух нагрелся.
Поставили чай, Васильев нарезал холодной лосятины, луку, хлеба, достал припасенной заранее самогонки, разлил по пластиковым стаканчикам. Сели за стол, чокнувшись выпили, закусили заедая крепкий первач хрустящим луком и мясом.
Через несколько минут глаза у приятелей замаслились, потеплели и Алексей размягчившись завел свое обычное: - Эх, сейчас чайку с пряниками и как в раю будем - сыты и довольные...
Васильев, подкладывая ему мяса налил еще самогонки, а свою рюмку отставил в сторону.
Ты что не будешь? - привычно спросил Алексей и не ожидая ответа