Аннотация: Юность - это время пробы растущих сил и возможностей!
"В юности нам кажется, что впереди громада времени и поэтому, мы часто занимаемся вещами вполне для нас бесполезными, но зато интересными!"
...В какое-то время, в шестнадцать лет, я увлёкся охотничьей литературой и всю зиму читал тонкие брошюрки издававшиеся в серии: "Начинающему охотнику". Я узнал, как охотиться на пушных зверей, на медведя, на лисиц, стал разбираться в породах охотничьих собак.
Всю длинную, морозно-снежную зиму, я сидел дома и читал о глухариных токах, о утиных осенних охотах, о ружьях и зарядах для них. Но у меня не было охотника - учителя, и эти знания скапливались до поры до времени в запасниках моей памяти, как мне казалось, бесполезным грузом.
Однако, я заинтересовался сибирскими лайками и мечтал о времени, когда наконец заведу себе такую же пушистую, с хвостом бубликом, обязательно крупную и злую собаку, с которой можно будет ходить на медведя или на лося...
Жизнь тогда, была для меня особенно тосклива. И потому, я непроизвольно мечтал о другой, свободной жизни, где не надо исполнять под чьим - то строгим присмотром рутинные обязанности взрослых.
В шестнадцать лет, пошёл работать, в бригаду штукатуров, к отцу - бригадиру. Стеснялся, шершавых, изъеденных раствором рук, тяготился несвободой обязательности, особенно летом - все сверстники учились и я завидовал им.
Однажды, сев на свой спортивный велосипед, вместо работы уехал на пляж не думая о последствиях. На обратном пути, случайно встретил мать. Пришлось врать и оправдываться - запомнил тот стыд и неловкость на всю жизнь.
Читая охотничьи книжки, я в мечтах побывал уже в самых дремучих местах тайги, но книжек, которые рассказывали бы о "технологии" охотничьей жизни и тогда, и сейчас нет, или очень редки. Есть конечно учебники для охотоведов, но написаны они так скучно, что ничего не запоминается.
Для себя, объясняю это тем, что настоящие охотники и путешественники редко-редко - хорошие писатели. А те кто пишет, не менее редко настоящие охотники.
И поэтому поэзия и красота, а главное свобода лесной жизни остаётся нераскрытой, и поэтому же, молодые взрослея погружаются в несвободу человеческих джунглей, - громадных городов, в которых царит скука и примитивный экономизм.
Но юные ищут приключений и часто находят их, проверяя себя в хулиганстве и в преступлениях, за которые, общество безжалостно их наказывает.
Вместо того, чтобы указать правильный, полезный для развития личности и общества путь освоения безграничных просторов свободы, разлитой в природе, взрослые говорят - так надо, так все делают, имея ввиду скуку и тоску обыденной жизни.
Проживая долгую жизнь, работая с трудными подростками в клубе, я начал понимать, что проблема переступания закона и прорывающихся в молодёжи зверских инстинктов, часто вина взрослых и беда подростков, которым не объяснили, не показали других путей реализации молодой энергии и азарта!
Я бы ввел в курс обучения старших школьников курс приключений, выживания, географических открытий и путешествий. Общение с природой под руководством опытного умного наставника и руководителя, развивает фантазию творчества, воспитывает ответственность и гуманное отношение людей друг к другу!
Но я отвлёкся.
...Последний, перед уходом в армию поход, весной, с закадычным другом Валькой Тетериным - романтиком и книгочеем как и я.
Идея похода созрела в один день. Не мешкая закупили продукты, нашли резиновые сапоги с портянками, и к полудню следующего дня тронулись в путь. Взяли с собой Валькину одностволку шестнадцатого калибра, которую он приобрёл в универмаге, заплатив восемнадцать рублей и предъявив паспорт - тогда, ещё можно было так купить охотничье оружие. Прихватили пару коробок дробовых патронов - чем отличается дробь от картечи мы представляли туманно...
Шли обычным путём, через Каю - лес начинался сразу за крайними домами пригорода и чтобы дойти до речки, надо было преодолеть водораздельный хребет и спуститься в широкую долину. На это потребовалось часа два.
Перейдя, по узким мосткам, речку, пошли по просёлочной дороге, вдоль речной долины, среди леса и моховых болот, вверх по течению.
Шли и радовались ощущению свободы и полноты жизни - погода стояла замечательная и солнечный день сменился красивым чистым закатом. Заметно похолодало...
Проходя через густой сосняк, вдруг встретили затаившихся за деревьями охотников - глухарятников.
Сердитым шёпотом они предложили нам идти по дороге тише и никуда не сворачивать километров пять - выяснилось, что они пришли сюда охотиться и потому, ожидали на "подслухе" прилёта глухарей на ток.
Тогда, я ничего этого не знал - меня, "какой-то" глухариный ток вовсе не интересовал.
Когда спустились сумерки, мы отшагали уже изрядно и решили останавливаться на ночлег.
Сделали подобие балагана на мёрзлой ещё земле, заготовили несколько сухих сосновых веток и сырых осиново-берёзовых "дров". Развели костёр почти на мерзлоте, чуть оттаявшей под дневным солнцем.
Мы были "чайники" - новички в тайге и потому, не знали никакой "технологии" ночёвок, тем более весной, при не оттаявшей ещё земле!
Пока кипятили чай, пока ели, пока жгли сухие ветки, было тепло. Потом в темноте, сырые дрова не разгорались и потому влезли в "балаган", и ненадолго уснули, согретые горячим чаем и энергией перерабатываемой еды.
Часа через два, проснулись от холода и стали ворочаться с боку на бок. Холод от промороженной за зиму земли поднимался к поверхности, проникал под ватные фуфайки и свитера. Уснуть нормально мы уже не могли и начался ночной кошмар, когда казалось, что время остановилось!
С неба светили яркие блёстки звёзд, а из ближней болотинки, по временам слышалось похрустывание льда и тихое журчание ручейка.
Я поднялся, дрожа от холода, сгорбившись подошёл к стволу дерева и полу отжимаясь на руках, выпрямил "закостеневшую" от стужи спину.
Чертыхаясь, в темноте стал искать сухие ветки и стволики валежника - я уже начал понимать, что сырое дерево весной не горит, а только дымит. Набрав ветоши вновь развёл костёр, сходил на ручей за студёной водой и поставил котелок на костер.
В это время, со стонами, из балагана вылез скрюченный Валька. Охая и стуча зубами "танец с саблями", он топтался у костра почти залезая в него и отогрелся только тогда, когда обжигаясь выпил пару кружек крепкого чая с сахаром...
Дождавшись рассвета и кое-как упаковавшись, снова тронулись в путь - надо помнить, что нам было по восемнадцать лет и энергия била через край.
Это помогло быстро забыть неудачную ночёвку и переключиться на новые впечатления.
Шли по бывшей лесовозной дороге, нас окружала глухая, дремучая тайга и мы радовались необъятным просторам.
Позади синел далёкий водораздельный хребет, а впереди, между деревьев петляли извивы лесной дороги.
Пройдя километров пятнадцать, стали спускаться в долину и вдруг, вышли к заливам ещё покрытых синеватым, весенним льдом и окружённых хвойными лесами.
Пробираясь вдоль берега, мы спугнули парочку уток и Валька неудачно пальнул по ним несколько раз - стрелять мы оба по настоящему не умели.
Сбросив рюкзаки, несколько быстрых, незаметных часов азартно скрадывали, выслеживали уток. Иногда по очереди стреляли в них, но всегда мимо.
Лёд у берегов плавучих островков подтаял и неудачно перепрыгивая полынью я провалился под лёд, и как ошпаренный, икая от холода выскочил на плавучий, мёрзлый еще остров.
Я выжимал портянки и штаны пританцовывая и сохраняя равновесие, а мой спутник беззаботно смеялся надо мной.
Когда Валька, зазевавшись, тоже угодил в воду, пришёл мой черёд весело смеяться!
На вторую ночь, наученные горьким опытом, заготовили побольше сушняка и жгли костёр всю ночь просыпаясь по очереди чтобы подложить дров.
Утром был замечательный, красно-розовый, холодный восход солнца, а на серой, прошлогодней траве прибитой к земле зимними снегами, белой мукой выступил иней.
Мы сидели у костра, пили чай и разговаривали о чём-то личном и интересном, наблюдая природные превращения вокруг нас.
Вначале, на солнце растаял ночной иней и тени отступили. На их место пришли свет и тепло, но подул лёгкий ветерок от холодного льда на заливах, в сторону берегового леса.
Наконец тепло наступающего дня победило холод остатков зимы и мы, ощущая потепление радовались красотам весны.
Когда солнце поднялось над горизонтом и заметно потеплело, пустились в обратный путь, в город.
В половине дороги встретили компанию рыбаков, возвращающихся после удачной рыбалки на заливах. Они жгли костёр около дороги, пили водку и варили уху им было хорошо, и от полноты души рыбаки стали угощать и нас.
Уже много после я понял, почему стаканчик водки заменяет русским людям медитацию, поднимает настроение и делает даже незнакомых прохожих - братьями и сёстрами!
Вообще, люди тогда относились друг к другу, особенно в лесу, очень дружелюбно. Встретившись случайно не боялись друг друга, останавливались, разговаривали, а то и садились пить чай, угощаясь кто чем богат!
В тот раз, я впервые попробовал налимью вкусную печень, а после рюмки водки день расцвёл дополнительными красками...
Домой прибрели к вечеру, уставшие и казалось полностью обессиленные,
но попив чаю, собрались "командой" с друзьями и подругами, и поехали на танцы, в соседний посёлок, где замечательно провели время!
2000 год. Лондон. Владимир Кабаков
Остальные произведения Владимира Кабакова можно прочитать на сайте "Русский Альбион": http://www.russian-albion.com/ru/vladimir-kabakov/ или в литературно-историческом журнале "Что есть Истина?": http://istina.russian-albion.com/ru/jurnal