Исход. Гл.2. ст.11-12. "Спустя много времени, когда Моисей вырос, случилось, что он вышел к братьям своим, сынам израилевым, и увидел тяжкие работы их; и увидел, что Египтянин бьет одного Еврея из братьев его. Посмотревши туда и сюда, и видя, что нет никого, убил Египтянина и скрыл его в пески".
...Они подошли к ангару втроем, потоптались перед металлическими воротами, закрытыми изнутри: казалось, они вынюхивали что, как и где. Затем постояли, покурили на площадке перед ангаром, посматривая на автомашины ожидающие своей очереди на ремонт, поплевали смачно себе под ноги и вокруг, потом побросали окурки туда же, поматерились и гурьбой, стуча каблуками поднялись в вагончик...
Игорь сидел за столом приема заказов и писал какие-то накладные; во множестве вариантов необходимо было в бумагах отразить деятельность "Дороги" и все это для контроля, для внезапной ревизии, которые так любили устраивать КРУ всех уровней: районных, городских, областных...
Трое вошедших шумели, толкались и матерились, не скрывая своей агрессивности; двери за ними жалобно взвизгнули и оглушительно хлопнули. Один из них, тот что повыше, не спрашивая разрешения закурил "Беломор", и когда демонстративно, разинув рот выдохнул дым в лицо Игорю, то во рту сочно блеснули золотые коронки. После этого, "Красавчик", как обозначил его Игорь, осклабился, наклонился над столом, придвинулся почти вплотную и вполголоса, с вызовом произнес: - Слышь, земляк! А мы к тебе. Потом оперся двумя руками о стол и добавил: - По делу. Двое его приятелей, хохотнули окружая стол, хватали бумаги, читали, потом бросали на пол.
Игорь и испугался, и обозлился. Он, набычившись смотрел на нахалов, но ничего не мог и не хотел предпринимать, и уже знал, что тут просто мордобоем не закончится, а ведь у него в столе, лежало несколько тысяч выручки...
- Что вам нужно? - выдавил он дрогнувшим голосом.
"А мы, землячок, хотим свою машинку отремонтировать, - можно это или нет?", - хихикая процедил высокий и уставился на Игоря в упор, играя красивыми, злыми глазами наглеца и хама.
Игорь, словно кролик на удава смотрел в эти глаза и не негодовал - как можно вот так нагло и противно нарываться на "край", на ответ, который бывает страшен, как для отвечающего, так и для вопрошающих.
Но сейчас он был беспомощен и беззащитен, и ему надо было крепиться и не отвечая на оскорбления копить злобу, и ждать мгновения расплаты и уравнения условий...
Во дворе машина на повороте скрипнула резиной, остановилась, хлопнули дверцы.
Трое переглянулись, а в Игоре всколыхнулось чувство надежды и облегчения: "Может быть еще пронесет?".
- Слушай, земляк - торопясь заговорил Красавчик - ты не хотел бы нам занять на ремонт несколько кусков?
Послышались шаги за дверью, заскрипело деревянное крыльцо под ногами приехавших - они поднимались в вагончик.
- Подумай хорошенько старичок, копать-колотить - глаза еще раз злобно сверкнули, и он, сделал жест - уходим. Все трое, чуть не свалив с крылечка входящих, топоча ногами вывалились на улицу.
Игорь перевел дух, достал платок, промокнул им вспотевший лоб и привычно автоматически произнес: "Я вас слушаю"...
...Гандон быстро навел справки: Фишман Игорь Яковлевич. Председатель кооператива "Дорога". Адрес: ул. маршала Жукова, 7, кв. 6...
Решили идти выбивать деньги втроём. Подъехали на машинке побиже, но оставили её в соседнем дворе Жан - Красавчик, оставил Гандона на улице, на "шухере", а сам с Барыгой поднялся на второй этаж.
Они шли молча, детали уже были обговорены - если по звонку соседей нагрянут менты, то Гандон свистнет. Заезд к дому был долгий и потому, Жан надеялся, что они успеют смотаться. Но вообще-то он не сомневался, что стоит им появиться на пороге, и этот "жидик" расколется и выложит все, что имеет...
Барыга, как всегда, был невозмутим, чуть пьян и в обычном своем спортивном костюме.
Время подходило к одиннадцати вечера, поздние летние сумерки опустились на город, зажглись огни в домах, но кое-где уже легли спать и потому, светлые окна перемежевались с темными. Гандон с улицы смотрел на окна второго этажа и пытался представить себе, что там делают сейчас обитатели: ужинают, смотрят "Рабыню Изауру", спят в перинах на двуспальной супружеской кровати.
От этой мысли он осклабился и хихикнул вслух, представив Игоря в подштанниках, с тонкими волосатыми ножками и мягким брюшком поверх "семейных" трусов...
Жан и Барыга, громко шагая поднялись по крутой, узкой бетонной лестнице на второй этаж, остановились там перед дверью с номером шесть и Жан нажал на кнопку звонка. Звонил он уверенно, долго и нагло...
...Игорь собирался спать. Весь вечер он сидел в гостинной и считал что-то на электронном счетчике, потом записывал цифры, появившиеся на экранчике прибора, и снова нажимал кнопки с цифрами и знаками действий.
За стеной, Света долго смотрела какую-то многосерийную телевизионную мелодраму: из-за стены изредка доносился мужественный голос из телевизора.
Дети уже легли: трехлетний Яшка спал в своей кроватке лицом вниз и попой, прикрытой одеялом, вверх. И родители, и родственники смеялись над Яшей, которому почему-то было удобно спать стоя на коленках и спустив лицо щекой на подушку.
Мишка, которому уже было шесть, считал себя взрослым и потому засыпал поздно, норовил досмотреть телик до конца и лишь сегодня, утомленный длинным жарким летним днем, лег немножко подремать и дождаться кино, но так и заснул и Света раздела его уже сонного и вялого, укрыла одеялом и погасив свет, плотно прикрыла дверь в детскую...
Звонок в дверь прозвучал тревожно и угрожающе. Света встала с кровати, накинула халат поверх ночной рубашки и вышла в прихожую. Игорь был уже там. - Кто это может быть? - с тревогой спросила она и Игорь, чуть запнувшись ответил: - Это, наверное, ко мне. Иди, ложись. Он подождал, пока Света войдя в спальню закроет дверь и потом, почему-то крадучись подошел к входной двери, тихо нажал на рычаг английского замка и отворив первые из двойных дверей, глянул в смотровой глазок.
За дверью стояли двое. Один кряжистый, широкий, с маленькими, невнятными глазками и второй - высокий, черный, в темных брюках и коричневой водолазке. Игорь прикрыл за собой первые двери и через наружные, негромко спросил: - Кто вам нужен?
Но для него ответ на вопрос кто стоит за дверью уже был ясен. Он всю поделю ждал визита, но тем неожиданнее это произошло.
Высокий за дверью, придвинулся к глазку почти вплотную, громко, не скрываясь произнес: - Открой, хозяин! Поговорить надо!
У Игоря сердце тревожно опустилось вниз и потом заколотилось испуганно и гулко, кровь прилила к голове и мышцы ног дрогнули: "О, черт!", - ругнулся он про себя, а вслух сказал: - Уходите прочь! Не то я вызову милицию.
Голос его дрожал от волнения и от испуга за малышей и жену. Он уже знал, что эти, за дверью, так просто не уйдут и что ему придется решать и брать на себя ответственность за решительные действия...
Жан переглянулся с Барыгой - он уже знал, что в этом подъезде телефон один и то на четвертом этаже.
Он снова приблизил лицо к глазку и сказал так же громко, как и в первый раз: - Открывай, тебе говорят. Дело есть!
Игорь через глазок видел искривленное глазком лицо: толстый нос, неестественно длинные, маленькие глаза в ямках глазниц, черные густые брови, синеватые, толстые шевелящиеся губы.
Их лица разделяло каких-нибудь двадцать-тридцать сантиметров пространства и Игорю захотелось ударить по этому кривому лицу, захотелось сделать этому наглому бандиту больно, а себя, в момент удара освободить от груза ярости и страха, который подкатывал к горлу, заставлял дрожать голос и вызывал глотательные судороги.
Еще на что-то надеясь, он примирительно повторил: - Уходите, ребята. Завтра поговорим.
К двери придвинулся Барыга - ему показалось, что настал его черед проявить себя и показать Жану, что он ничего не боится.
Жан отодвинулся от глазка и Барыга, приблизившись ухом к двери, сдерживая злобу произнес: - Открывай, сука! Смотри, хуже будет!
Его рот злобно ощерился, язык облизнул губы, кулаки задвигались...
Ухом Барыга ловил звуки из квартиры - он не посмотрел на Жана, но чувствовал его присутствие и потому, желал заодно немного попугать и этого заносчивого, расфуфыренного хлыща. Он, Барыга, все больше и страшнее наливался наглой яростью бандита, долго и безнаказанно унижающего и грабившего людей...
Игорь, увидев это зверское, широкое и бессмысленное лицо, с маленькими колючими глазками понял, что помощи ждать неоткуда,
что эти бандюки, там, за дверью просто так, без издевательств и насилия не отстанут от него...
Соседи, за закрытыми дверьми уже стали прислушиваться к звукам, доносящимся с лестничной площадки, и испуганно уходили в дальние комнаты, закрывая все двери, какие только можно.
Они не хотели ввязываться в скандал, они слышали два хриплых, грубых мужских голоса и так как в этой жизни они боялись всего, что не вписывалось в искусственные инструкции и законы, то инстинктивно уходили, прятались в свои норы, испуганно радуясь, что стучали и рвались не к ним.
В этом мире, где все решается коллективом на собраниях, они не могли выступать от своего лица, они трусили за себя, за своих детей.
А другие, это же чужие. И потом, может быть, тот к кому ломятся сам в этом виноват, почему мы должны беспокоиться за других, оправдывали они себя, выискивая аргументы в свое оправдание.
И, наконец, есть же милиция, которой деньги платят за то, чтобы она нас защищала, и у них ведь оружие, а мы безоружны.
Эти бандиты-хулиганы ведь наверняка вооружены; они-то наверняка не боятся ни милиции, ни закона, наказывающего за ношение оружия холодного и огнестрельного...
И Игорь понял, что никто из соседей к нему на помощь не придет, потому что, если бы они могли и хотели, то уже вышли бы из своих квартир...
Голос Светы из-за спины, из спальни спросил тревожно: - Кто там, Игорь? - и в этот момент, волна холодной ярости и бесстрашия привычно ударила в голову. - Света, иди ложись! Я тут сам разберусь!
" Да, что я, мужик или нет?", - прошептал Игорь и уже не таясь громко захлопнул дверь и быстро, легко и быстро шагая вернулся в гостиную. Сильными руками он схватил стул - костяшки на кулаках побелели - и подставив, вспрыгнул на него, потянувшись достал с верхней полки металлический чехол для ружья, снял его сверху, привычно сдул пыль, вернулся к письменному столу, достал ключ и ловко, одним движением отомкнул висячий замок на чехле-сейфе...
В дверь стали стучать: вначале дробно и негромко, потом кулаком во всю силу; сквозь двойные двери удары доносились глухо, и ругань двух голосов была едва слышна.
Игорь, уже торопясь достал свое охотничье ружье ИЖ-27-е, то есть с эжектором-выбрасывателем, автоматически погладил, матово блестевший темный приклад из красного дерева, потом левой рукой взял отдельно лежащие вороненые стволы, правой рукой держа приклад, указательным пальцем нажал скобу замка, левой вложил стволы в замочную выемку, спустил пружину и примкнув стволы, щелкнул эжекторами, открывая патронник.
Патроны в пачках с изображением охотника в шляпе с пером, целящегося из ружья в утку пролетающую над камышами, лежали здесь же, в сейфе.
Игорь переложил ружье в левую руку, правой, всей пятерней, влез в коробку и достал штук пять-шесть зеленых, с золотистой латунной окантовкой и круглым тяжелым торцом, в желтой серединке которого сидело маленькое круглое донышко капсюля.
Положив все патроны на стол, услышав, как они щелкнули литыми стаканчиками с порохом и дробью, он взял два, мягко и привычно вложил в патронник и угрожающе клацнув, закрыл ружейные замки. Теперь стволы были в боевом состоянии!
В двери уже откровенно ломились. Дверь зала открылась и испуганная, дрожащая всем телом Света спросила тонким голосом: - Игорь! Что происходит!
Игорь, закладывая запасные патроны в карман спортивных штанов поднял голову, и жестко глянув на Свету, твердо произнес: - Света! Иди к детям, закрой двери и не выходи... - он чуть помолчал, потом закончил - пока не позову тебя!
На глазах у Светы появились слезы, она от страха озябла и запахивая халат, стала говорить, говорить: - Но, Игорь, что происходит! Кто там, за дверьми? Что происходит!
Игорь, сдерживая себя, чтобы не накричать на неё, вновь ровным голосом сказал: - Света! Я тебя прошу, иди к детям. Если они проснутся, то могут испугаться - и чуть помолчал, выходя мимо Светы в коридор, продолжил - это, какие-то хулиганы, я их только пугну - успокоил ее, но сам уже знал, что пугать не будет, а будет драться! Света, от звуков его холодного голоса чуть успокоилась, и пошла в детскую комнату, вглядываясь на Игоря через плечо. Таким она его никогда не видела...
Он подождал, пока жена вошла в комнату, дождался пока дверь затворится и уже потом, пошел к входной двери.
Без паузы, Игорь, перехватив ружье в правую руку, зло дернул за скобу замка левой, с грохотом отвел язычек, резко и решительно потянул дверную створку на себя...
Жан услышал звук открывающегося замка, скрип открывающихся дверей и инстинктивно отпрянул назад - так решительно и безбоязненно это делал, человек на той стороне. А Барыга ничего не понял и еще громче заколотил кулаками в дверь.
Он совсем ничего не боялся и понял, что этот человек, там, за дверью, такой же трус, как все те, с кем ему приходилось "работать" в этом городе.
И привычная безнаказанность сделала Барыгу беспечным. Замок второй створки внешней двери щелкнул, и Барыга решительно дёрнул ее на себя.
Когда дверь распахнулась, Игорь, ещё какие-то доли секунды оценивал ситуацию, и тут, через порог сунулась спортивная, крепко сбитая фигура Барыги; где-то позади маячило белое лицо Жана, тот чутьем понял, что здесь неладно.
И Барыга тоже начал что-то понимать, но было уже поздно; он, конечно, увидел невысокого человека в спортивной майке и спортивных штанах, заметил ружье, заметил даже тапки-шлепки у него на ногах, но удержать себя или что-нибудь сделать, защищая себя, он не успел...
Игорь, мгновенно сильно и жестко ткнул стволами в живот нападающего. Барыга ощутил резкую пронзительную боль, ему показалось, что по позвоночнику через живот ударили кувалдой и падая вперед, в квартиру, уже теряя сознание он страшно испугался, испугался так, как некогда в далеком детстве, испугался зеленым огнем горящих глаз, глянувшего на него из-под стола, кота.
Тогда он одеревенел и с замершим на губах воплем ужаса отступал от этого взгляда, пока не рухнул в открытый за спиной подпол, в котором бабушка, его деревенская бабушка, набирала картошку...
Игорь увидел в глазах этого здоровенного мужика всплеск боли и ужаса, чуть скрипнул крепко сжатыми зубами и наотмашь ударил навстречу, в лицо, это ненавистное, наглое лицо, тяжелым жестким прикладом...
Кровь и кусочки сорванной ударом кожи брызнули на пол, на стены, на потолок коридора и дверного проема.
Барыга, получив страшный встречный удар охнул, огненный шар боли ожегом вошел в подсознание, хрустнули лицевые хращи, и кости, изнутри распоров кожу лица появились на мгновенье вовне...
Удар был так силен, что мешок бесчувственного тела, падая, вывалился наружу - Барыга потерял сознание мгновенно и надолго!
Жан оцепенело смотрел на все происходящее, и вопль истерики и страха застрял у него в горле...
Потом, уже задолго после того дня он, Жан, просыпался от кошмара, в котором каждый раз безжизненное тело вываливалось из дверей и вслед выходил бледный, холодно спокойный человек с ружьем...
Жан сглотнул комок, подступивший к горлу. Дурнота ухнула сверху, куда-то вниз живота, а человек в дверях с белым лицом, вскинул ружье на уровень бёдер и не целясь выстрелил.
Жану даже показалось, что он вначале услышал щелчок спущенного курка, потом из правого ствола вылетел сноп огня и уже потом, по перепонкам ударил гром выстрела и в левое бедро, пришел тяжелый удар дробового заряда.
Жана бросило на колени, но он так испугался, что не почувствовал боли и на четвереньках попополз к лестнице. Мужчина с ружьем опередил его, отсек ему путь отступления и злым шепотом произнес: -Стоять, сука!.. Не то убью! - и ткнул стволами Жану в голову.
И тут ему, Жану, стало вдруг очень, очень плохо и очень больно, и он, боясь смерти вот здесь, вот сейчас, превозмогая боль поднялся на ноги и, исполняя команду страшного человека, встал навытяжку. А по его бедру липкой тягучей пленкой потекла кровь...
Гандон услышал выстрел и ему показалось, что кто-то взвизгнул от страха и боли оттуда, из того подъезда. Его мозг пробила догадка:
Вот падла, залетели! - пробормотал он - "Смываться надо!
Испуганно озираясь, Гандон вначале быстрым шагом перебежал двор, свернул за дом и пустился во всю прыть дальше, в темноту... Их машина осталась в соседнем дворе...
...Телефонный звонок раздался резко и требовательно. "Кто бы это мог быть?", - подумал я и подошел к телефону. - Саша, - услышал я голос Игоря, и руки у меня вспотели, - Приезжай ко мне сейчас - говорил взволнованный голос в трубке: - Я тут пострелял бухарей... - Кого, кого? - перебил я, а сам судорожно соображал, что делать чтобы все кончилось хорошо.
- Бухарей, говорю! - уже с раздражением произнес голос и я, преодолевая дрожь волнения, попросил: - Игорь, ты мне коротко расскажи, что случилось, чтобы я начал действовать...
...Через десять минут я ехал к Славе Васильеву, своему приятелю по теннису, старшему оперу УВД, предварительно позвонив ему и сообщив, что у меня чрезвычайное дело...
Через полчаса мы были у Игоря. Там "поле боя" на лестничной площадке было залито кровью и усеяно "трупами". Игорь, как обычно, "приятно" удивил всех.
Слава посмотрел, послушал рассказ Игоря и успокоил нас говоря, что по букве закона Игорь прав, ибо нападение на жилище, угрозы расправы и шантаж налицо.
- Можно открывать дело на пострадавших.
Он грустно улыбнулся и с интересом стал рассматривать Игоря. С такими случаями самообороны, ему еще не приходилось встречаться.
Подоспел наряд милиции, приехавший по звонку Васильева. Он представился, сказал, что был в гостях по соседству, услышал выстрел и пришел сюда.
Васильев и капитан - старший наряда, долго друг на друга смотрели, и потом, капитан стал опрашивать соседей. Соседи, конечно все не спали, высыпали на площадку, громко и возмущенно обсуждали происшествие.
Узнав, что пострадали рэкетиры, все мужчины с завистью и уважением стали смотреть на Игоря и улыбаться ему...
Вопя сиреной, прехала "скорая". Барыгу унесли первым, а Жан, скрипя от боли зубами сидел в углу на полу, и лужа крови растекалась вокруг него, темным полукружьем. Лицо его сморщилось, осунулось и постарело.
Он старался избегать смотреть на Игоря, боялся встретиться с ним взглядом...
Через час "менты" уехали, "скорая" забрала Жана и увезла в травмпункт.
Мы остались одни...
Игорь постоянно зевал, тер лицо ладонями, а Света поплакала и сделала нам чай...
Когда она ушла спать, я сходил в машину, принес пистолет "Макарова". Показал Игорю, как им пользоваться, зарядил его и попросил брата на улицу по вечерам не выходить, а если приспичит, то обязательно брать с собой оружие.
Игорь невесело усмехался, но чаю попил и варенья поел, а это значит, что он успокоился; может быть не совсем, но успокоился и я, в очередной раз глядя на его сонное лицо, подумал: есть в нем что-то отличное от всех нас. Ведь он и не стрелок, и не борец, и не драчун, но ведь всегда он на виду в моменты, когда надо решить и сделать...
И сегодня он сделал то, что никто из нас, братьев не смог бы, не способен сделать. Окажись я на его месте, может быть тоже стрелял, но ведь стрелял бы я для того чтобы напугать, и думаю, что стрелял бы через дверь и наверняка сильно в сторону.
А он?
Мы сидели на кухне часов до трех; я выспрашивал Игоря, а он скупо рассказывал, как это было, что за чем следовало и по его словам выходило, что он услышал, вышел, сказал им чтобы уходили, потом зашел, вытащил ружье, зарядился и выйдя снова к двери, открыл её.
Он говорил еще, что стрелять не хотел, но это произошло автоматически.
- Я боялся, что у этого черного есть оружие - нехотя проговорил Игорь. - Потому и выстрелил - заключил он рассказ и снова стал устало тереть лицо ладонями...
Я простился с ним и вышел.
На улице была теплая, южная ароматная ночь. Где-то далеко чуть погромыхивало громом и звёзд не было видно. Выйдя во двор, я невольно огляделся, высматривая и выслушивая темные углы двора. Перед тем как тронуться посидел в машине, глубоко подышал, расслабился и лишь потом завел мотор и тронулся...
Напряжение бессонной ночи взбудоражило нервы и мне захотелось проехаться чуть за город, тем более что на улице стало светлеть и на проезжей части нe было ни пешеходов, ни машин...
2000 год. Лондон. Владимир Кабаков
Остальные произведения Владимира Кабакова можно прочитать на сайте "Русский Альбион": http://www.russian-albion.com/ru/vladimir-kabakov/ или в литературно-историческом журнале "Что есть Истина?": http://istina.russian-