|
Оставить комментарий
© Copyright Кабаков Владимир Дмитриевич
(russianalbion@narod.ru)
Обновлено: 29/12/2023. 27k. Статистика.
Статья: Великобритания
Скачать FB2
|
|
|
Аннотация:
...Костер погас, дым попал в глаза и человек, смахнув набежавшую влагу ладошкой, словно проснувшись осмотрелся.
Деревья большие и маленькие, одно около другого, а внизу кусты ольхи и багульника, составляли густой подрост. Тайга вогнутым ощетинившимся пространством поднималась все выше, выше, а справа, там, где река, - лес стоял стеной, и ничего не было видно далее ста шагов... Артур поднялся, тяжело потянулся, чувствуя непомерную усталость мышц, топором вырубил два колышка, вогнал их в землю по обе стороны полутораметрового соснового стволика, сверху положил еще одно, разложил полиэтилен под этим низеньким заборчиком, одну часть в виде подстилки, другую в виде покрывала. Сверху постелил спальник, и потом уже развел ночной костер вдоль лежанки. За работой незаметно наступила ночь, и разгоревшийся костер осветил чащу за ручьем, сделав ее непроницаемой. Вновь зарядив обрез крупной картечью, положил его на землю в головах, и ворочаясь и устраиваясь поудобнее, лег. -Изголовьем к востоку - почему-то вслух повторил он буддисткую фразу и стал смотреть на игру пламени в ярком костре. Артур вскоре задремал и не просыпаясь, надвинул на себя сверху вторую часть спальника и полиэтилена... Костер скоро прогорел, стало темно и холодно, а угольки сквозь пепел костра поглядывали на небо ярко-красными глазками. Медведь еще раз появился на поляне, понюхал воздух, обошел спящего у костра человека по большой дуге, краем поляны, перешел ручей и потрескивая валежником ушел, растворился в необъятной тьме, под мерцающими далекими звездами на черно-бездонном небе... Проснувшись, дрожа от холода, Артур наложил в костер веток, потом сухих стволов, сверху добавил два-три березовых, чтобы дольше горели, и согревшись работой снова уснул... Так он поднимался и разводил костер несколько раз за ночь, пока не наступил рассвет.Темнота постепенно растворилась в свете наступающего дня, обозначилась линия хребтового гребня, воздух на востоке посветлел полосой, и незаметно рассвело.Начавшийся новый день долго не хотел показывать солнца, но наконец не удержался, и первые лучи пронзив пространство упали на темный, сонный лес. Сквозь липкий, неотвязный сон, Артур слышал пенье птиц, стук дятла по сухостойной ели без хвои, но не мог заставить себя проснуться и кутаясь в спальник, незаметно сползал к потухшему костру. Наконец солнце поднялось над лесом, и только тогда, Артур с трудом открыл глаза и подрагивая всем телом от холода, засуетился, подложил дров, поставил котелок и уже не торопясь умылся.Потом заварил чай смородинными веточками, сыпанул туда заварки из пригоршни, отворачивая лицо от жара снял котелок с тагана и сел завтракать... И так было каждый день, каждую ночь, каждое утро... Прошло восемь дней... ...Путешественник отощал, зарос щетиной по самые провалившиеся, с темными синяками глаза. Но и попривык, втянулся - рюкзак стал вдвое легче и уже не так давил на плечи. Постепенно поднимаясь по долине Верхней Ангары, он дошел до перевала, перевалил его по петляющей тропе, и вышел в высокую безлесую долину, между двумя каменистыми гривами. Как-то, проходя через мшистые мари, впереди под пиками елей, торчащих обгорелыми стволами, увидел стадо северных оленей, которые, заметив человека, поскакали в сторону гор и исчезли в крутом распадке справа. Еще он увидел следы медведицы с двумя медвежатами, какое-то время шедших по тропе, и даже оставивших на ней колбаски черного ссохшегося помета. Артур насторожился, но следы вскоре ушли куда-то в сторону и пройдя еще несколько километров, он сел обедать у горного ключа, бьющего из ямы, заполненной мелкими камешками. Остановившись на границе сползающего со склона стланика, он из сухих, до громкого треска веток, развел костер и под прохладным ветром, сдувшем вниз, в еловые мрачные пади всех комаров, поел и попил чаю, разглядывая широкую долину впереди и внизу, и горные склоны противоположного высоко-вершинного хребта... Спустившись в приветливую, теплую и сухую долину с зарослями прямоствольного сосняка на песчаных склонах, тропа, не доходя до речки свернула влево, и здесь, неподалеку на берегу, под крупным кедром Артур и заночевал в очередной раз. По карте он видел, что уже отшагал от Нижнего более двухсот километров и осталось почти столько же. Ночь была на редкость теплая, дрова сухие и жаркие, а потому он хорошо выспался, проснулся отдохнувшим, повеселевшим. Утром с аппетитом съел вчерашнюю оставшуюся в котелке кашу и насвистывая тронулся в путь. Тропа шла достаточно далеко от реки, и с высоты предгорий он увидел первые озера, блеснувшие серебряной водой внизу, там, где петляла невидимая речка Муякан. А справа и впереди, громоздились крутосклонные горы с остроконечными пиками. Курумник, сползая по долинам, доходил кое-где почти до тропы; стланик, цепляясь корнями за землю, казалось рос прямо из гранитных валунов, наползающих один на другой, сверху похрустывающих корочкой окаменевшего мха. Однако, после обеда тропа стала спускаться в расширяющуюся долину и пошла низом, вдоль цепочки озер. Здесь повсюду были видны следы лосей, оленей и медведей.На берегу очередного ручья, текущего в глубоком русле, на бугре, на солнцепеке, росла высокая толстая сосна с развесистой кроной - на её коричнево-жёлтом стволе видны были следы когтей медведя, уходящие вверх в крону. Вглядевшись, Артур заметил волосинки разного цвета, торчащие из обтертой коры. Вынув волоски из щелей, он догадался, что это медведь и олень чесались об эту сосну, оставляя свои метки для любопытных сородичей.- Сосуществуют - вслух констатировал Артур и тихонько засмеялся.- Им тут делить нечего - поэтому олень не боится медведя! ... Ближе к вечеру, на подходе к крупноствольному сосняку, Артур вспугнул с тропы, нарядной расцветки коричнево-желтую копалуху. Она близко подпустив человека взлетела хлопая крыльями и пролетев по прямой метров сто, села на высокую сосну, на крупную боковую ветку.Продукты у Артура заканчивались, отшагал он сегодня необычно много и потому, решил поохотиться скрадывая глухарку. Сбросив рюкзак прямо на тропу, мелким березняком, крадучись, в обход этого дерева он тихо двигался к сосне, держа наизготовку обрез, собранный и заряженный в минуту.Солнце было за спиной, хорошо освещая сосняк неяркими лучами. "Главное, не спешить, - удерживал себя Артур. Он медленно шел от дерева к дереву обходя копалуху по кругу. Крупная птица, хорошо заметная своим ярким оперением, расхаживала по толстой ветке, щипала хвою клювом, срывая с ветки с громким хрустом. Артур, прячась за стволами, подошел к ней шагов на двадцать. Медленно приложил ствол обреза к дереву и высунул голову из-за ствола, долго и напряженно искал глазами птицу. Глухарка замерла предчувствуя недоброе, но потом всё-таки сдвинулась, прошла по ветке обнаружив себя. Затаив участившиеся от волнения дыхание, охотник прицелился и стараясь не спешить, чувствуя громкие удары сердца, плавно нажал на курок. Гром выстрела улетел в окрестности, а птица стала падать раскрыв крылья, и громко стукнула ударившись о землю.Артур прыжками побежал к дереву и увидел: ярко-пестрое заломленное крыло, хвост и маленькую куриную головку с уже закрытыми серой пленкой глазами."Вот повезло, так повезло! - ликовал охотник.Это же еды на два дня! И какое у них мясо вкусное - совсем, как у крупной курицы!" Солнце уже село за хребет, укрыв противоположный крутой, высокий склон долины желто-розовым закатным цветом. Это природное покрывало, словно прозрачная акварель, на какое-то время раскрасила далекие пади и распадки с бегущими вверх цепочками темного ельника с камнелавинами, ссыпающимися с скалистых отрогов, ломаной линией, отделяющей хребет от темнеющего небосвода. Повеселевший Артур, вернувшись на тропу, подхватил рюкзак и почти бегом, держа теплую еще птицу под мышкой, спустился к заросшему высокой осокой озерцу. Выбрав место посуше, он затаборился и торопясь, стал готовить дрова. Позже, сидя у разгорающегося костра ободрал и выпотрошил птицу, половину нарезал кусочками, сложил все в котелок и поставил варить, а вторую оставил назавтра. Ему было хорошо, легко и весело на душе, несмотря на то, что место было низкое, сырое и мрачное. Остатки березовых высохших стволов стояли вокруг озеринки в высокой траве, высвечивая белизной коры наползающие туманные сумерки. Уже в полумраке, к озерца с пронзительным тонким криком прилетели две крупные хищные птицы и плавно маша большими крыльями, начали низко летать над густыми кустами за озером. "Гнездо, наверное, там?" - подумал Артур, и на всякий случай придвинул к себе заряженный обрез. Но вскоре тревога улеглась, костер ярко разгорелся, кипяток клокотал в котелке и запахло вкусным вареным мясом."А ведь мясо у глухарей пахнет ягодами" - глотая слюну в нетерпении, Артур помешивал в котелке оструганной на конце березовой веточкой... Он ел не торопясь, чуть обжигаясь мясом и запивая бульоном."Как это вкусно и как это здорово!" - думал он, сопя и похрустывая сухариками, обгладывая острые косточки, чмокая и чавкая от нетерпения.Наевшись он не стал кипятить чай, а отвалившись прилег на локоть и привычно вглядываясь в пламя костра, задумался. "Ради таких мгновений стоит жить, - говорил он сам себе.Я один, вот уже десять дней... Мне тяжело, и я начал уставать, но сегодня и сейчас я счастлив, потому что свободен. Именно, жажда подлинной свободы, непременно почему-то связанной с одиночеством, всегда влекли меня в леса... Здесь вольно и свободно. Воздух чист, небо над головой всегда отрыто, есть огонь, горы, лес, озера и река. Есть звери и птицы, которые живут не думая о богатстве, славе и почестях.Больше того, они все живы, так же как я, но они не думают о смерти, не задают себе нелепые вопросы, зачем они родились. Они сейчас так же, как я - часть необъятной, строгой и равнодушной природы, где идет вечная борьба межу живым и мертвым - одни убегают, улетают, уползают, чтобы жить, другие преследуют их, чтобы выжить! У каждой твари своя роль в многообразии мироздания: есть время расти, развиваться, осваивать опыт поколений, любить, оставлять потомство, драться за жизнь вида и умирать, часто не успев состариться... Вот и я сегодня радуюсь, весел и бодр, а вчера еще был скучен, устал и тосклив. И сегодня я думаю о своей смерти с пренебрежением, потому что все умрут, но важно, кто как проживет эту, Богом данную нам жизнь!" Что-то треснуло в камышах за озером, и Артур насторожился."Лось, наверное, как обычно на водопой пришел, но учуял меня и забеспокоился, - отметил он про себя и продолжил размышлять. "Мне повезло. Сама судьба привела меня в лес, и я понял, что такое свобода и счастье! Через усталость и напряжение, через страхи и бессонные ночи я пришел к осознанию гармонии и красоты в природе, и потому, эту тяжкую свободу я не променяю на любые сокровища, ибо главная цель моих походов и блужданий - это не любопытство, не гордость что я это сделал - главное в этом ощущение независимости и свободы! У меня есть цель, но я могу её поменять или даже вернуться назад, отменить цель... Это все в моей власти. Я могу идти ночами, днем спать, могу свернуть налево, но сворачиваю направо. Я один, и вместе со всеми. Я возвращаюсь в мир, в город, чтобы вскоре, заскучав, вновь уйти, чтобы опять вернуться. И если есть Бог, а он, конечно, есть, Создатель и Глава всего живого и мертвого, то может быть, на Страшном суде..." Тут Артур хмыкнул, иронично отмечая:"Эк, куда тебя занесло, - и продолжил размышлять, - то, на Страшном Суде я смогу ответить, что хотел быть свободным и изредка был им... И Бог зачтет мне это стремление"! Задремывая, он вспомнил чей-то афоризм: "Свобода - это ответственность за свои слова и поступки..." Мудро! - отметил он и улыбнулся... "В городах сейчас, люди сбиваются в кучи, пьют, играют, веселятся или тихо и обычно ложатся спать в тесных комната, под теплыми одеялами. И те, кто сбивался в кучи тоже, когда все кончится разбредутся и убаюканные сладкими грёзами-соблазнами: чести, богатства, известности и комфорта, заснут в закутах, не видя неба, не слыша звуков кроме шума города, заснут словно умрут на время..." Артур, будучи один, ощущал свободу реально и готов был ради этого испытывать лишения и трудности. "Свобода внутри человека - думал он. - Это как инстинкт. У большинства он дремлет и только у одиночек просыпается".Артур вспомнил описание каменных мешков, в которых монахи-буддисты приходят к нирване, то есть к той же внутренней свободе. "А с другой стороны, человек социально адаптирован, когда имеет возможность быть свободным.Он вспомнил Сартра: - ·Хочешь быть свободным - будь имЋ - и проговорив это вслух, засмеялся. Мысли стали путаться. Он укрылся спальником и задремал, подсознанием слушая происходящее в природе вокруг него.2000 год. Лондон. Владимир КабаковОстальные произведения Владимира Кабакова можно прочитать на сайте ·Русский АльбионЋ: http://www.russian-albion.com/ru/vladimir-kabakov/ или в литературно-историческом журнале "Что есть Истина?": http://istina.russian-albion.com/ru/jurnalЖизнь в тайге - это открытие для себя другого мира!
|