Аннотация: Тайга красива и сурова, и жить в тайге могут только настоящие мужчины!
"Зеленые пятна, там и сям причудливыми массами разбросанные кистью чертежника, - это глухая, дремучая тайга, непроходимою, дикою чащею раскинувшаяся по горным уступам и ущельям..."
Владимир Короленко
- Я к лесу с детства пристрастился - рассказывал Валера. Когда мне было четырнадцать лет, я упросил отца купить мне одностволку. И после, мы неделями стали пропадать на охоте. С друзьями конечно. Из деревни уходили, пряча ружьё под куртку. Так же и приходили. Главное, чтобы старушки на скамейках не увидели. Иначе заложат участковому и прощай ружьё. А какая охота без ружья? - напарники Валеры закивали головами.
-И вот, как только весна приближается, мы готовимся, а потом уходим в дальние зимовья, на несколько дней? и там гужуемся: стреляем на манок рябчиков, тетеревей на току скрадываем. Тогда их сотенные стаи летали на тока. Это потом их всех химией на колхозных полях потравили. Я тогда, по несколько штук находил в лесу мёртвых.
Он помолчал...
-А сегодня во всём браконьеров винят. По мне, так государство - первый браконьер. Надо и не надо, льют отраву на поля, а ведь на полях и на закрайках сколько живности кормиться.
Валера безнадежно махнул рукой и вздохнул:
- Или вот, вместо того чтобы мальчишек к охоте к рыбалке, к лесу приучать, в сельмаг водку прицепами везут...
В этом месте Василий тяжело вздохнул и протянул: - Да - а - а.
Валера выразительно глянул на него и продолжил: - А если у человека охотничья страсть ему не до водки - он норовит каждый свободный день для леса сэкономить.
- Браконьеру ведь тоже никто зверя в огород не загоняет - продолжил Валера.
- Для того чтобы добыть зверя, надо уметь это делать. Надо годы в лесу провести. И потом, дай ты возможность охотнику с ружья кормиться, так он тебе поможет на зиму веников для копытных нарезать, а для оленей и сена накосит. Если он конечно будет знать, что потом, сможет здесь на зверя поохотится. Ведь семье настоящая охота - такое подспорье!
- Довели страну до ручки. В сельмаге только бычки в томате и килька пересоленная. Жрать нечего, а зверя "жалеют". Лучше бы людей пожалели! Я ведь егерь, но охотников тоже понимаю. Это ведь страсть!
Валера замолчал, налил себе чаю, отхлебнул.
- Даже мы здесь сидим полуголодные - правительство все запрещает. А ведь зверя кругом много, не убудет, только лучше станет... Он помолчал и отхлебнул чаю.
- Как-то лет десять назад кабанов развелось видимо-невидимо!
-А потом, то ли эпизоотия приключилась, толи на полях чем отравились, только валялись кабанчики мертвые по всем падям и распадкам. Мы тогда их на тракторе ездили собирать, а потом сжигали...
- После этого кабаны в здешних местах считай исчезли. Только сейчас одиночки заходят из соседнего района... А ведь могли бы охотой количество зверей регулировать...
- Это всё "зелёные", мать их перемать - вклинился в разговор третий егерь. Они всё за природу радеют, а ничего в ей не понимают. Им бы только цветочки собирать!
Валера еще отхлебнул из кружки.
- Или вот изюбри! Я прошлой осенью пошел на покосы, во время гона, рябины на ручки грабель нарубить. Только постучал несколько раз топориком, вдруг из-за черемухового куста бык вылетает. Я топором махнул, а он своими рожищами как боднет меня.
Концом рога палец располосовал, от начала до ногтя. Такие у него рога острые!
Валера показал шрам. Всем, почему-то, стало неловко.
- А вот недавно волки у нас появились. А для них зверь - первая пища. Я за зиму несколько задранных изюбрей нашел. Одного быка на льду реки заели. Рога здоровенные, аж с семью отростками.
Он помолчал и потом строго спросил меня:
- Так для кого мы зверя сохраняем? Для людей или для волков?
- Лучше бы эти московские чиновники на волков награду повысили - продолжил он. - Там, где волки появляются, там словно Мамай прошел - пусто. Ни кабанов, ни оленей, ни сохатых... Даже козу, которой раньше было очень много, нынче не часто встретишь.
Он замолчал и тут не выдержал Василий: - Я в прошлом годе, как - то ходил на местные болота. Там одно место есть, зимой чистое как футбольное поле. Так вот там я видел семь волков. Но они умные, все скопом лезут, а попарно. Вначале одна пара, потом вторая, потом третья, и последняя волчица. И до чего гады осторожные! - Василий оглядел всех победоносно. Он оказался не таким замкнутым человеком.
-Через болото я перешел в пяту и нашел место, где они попутно козенку задрали, только клочки шерсти остались.
Он вновь оглядел всех и продолжил:
- Так эта "великолепная семерка" половину коз прибрала за зиму, и не только их. Я как - то шел под Новый год мимо дальних покосов и вдруг слышу, сойки кричат, суетятся. Ну, думаю, там кто-то прячется. На обратном пути заглянул на тот край и по следам определил, что волки здоровенную матку кабаниху с годовиком гоняли, видимо всю ночь мучили. Кабаненку сухожилия на задних ногах перекусили, он и бегать не мог.
-А потом нашел место, где они с маткой, которая кабаненка защищала, боролись!
Вокруг того места и кабанья и волчья шерсть рассыпана. А потом, по косточкам уже нашел, где они проглоты, годовика съели...
- Матка потом долго одна в округе ходила - большие следы были. А потом пропала: - Толи волки все-таки одолели, толи угнали в другое место...
Василий замолчал, и снова посуровел.
АВалера рассказал о случае, происшедшем с ним на Байкале, когда он работал геологом.
- Мы устроились, как - то спать в зимовье, но мужики так натопили печь, что я не выдержал, взял спальник и ушел на улицу спать. Устроился на тропинке подальше от избушки, на свежем воздухе и заснул...
Среди ночи проснулся оттого, что кто-то тащил меня, прямо в застегнутом спальнике по земле. Со сна я не испугался - рявкнул выругавшись - думал мужики шутят.
- Мешок и я в внутри мешка вдруг остановились. Я еще поворчал и заснул. Утром, стал спрашивать мужиков - никто не признается. Вот тогда-то я и испугался. Понял, что это медведишко надо мной пошутил.
Рассказ подхватил Василий: - Медведи иногда ведут себя как люди.
Он немного помолчал, вспоминая подробности.
- Как-то весной, мы с приятелем пошли на глухарей. Забрались куда-то в невообразимую глушь и шли, пока темнеть не стало. Остановились, развели костер, но место было плохое, кустарник, чаща, дров мало. Мы сварили кашу, поели и тут такая тьма настала, хоть глаз выколи, а костер едва тлеет.
- Приятель говорит, пойду, поищу дровишек, и ушел куда-то в ночь, а я пытаюсь чай кипятить. Вдруг слышу из темноты страшный крик: - Вася!!! Медведь!!! Та-а-щит!!! Та - а - щит меня!!! Помоги-и -!!!
У меня от страха волосы дыбом на голове встали. Но слышу - голос удаляется. А у нас, только одна мелкашка была на двоих. Я схватил ее и не разбирая дороги, побежал на крик, а сам в воздух стреляю и тоже ору, матерюсь.
- Вдруг споткнулся, упал, мелкашка куда-то в кусты отлетела. Темно, страшно, а винтовку не найду. Шарю руками в темноте по кустам и ору что есть мочи. А приятель замолчал. Думаю, наверное зверюга съел!
Вдруг слышу, он где-то рядом, шепотом говорит: - Да здесь я, здесь! Не ори...
- Я к нему на голос. Он живой, дрожит весь. Схватил меня за руку и не отпускает. Я глянул вокруг, вижу - в одном месте, сквозь чащу кустов чуть проблеснуло - там костер. Мелкашку немного поискали, но бесполезно, и побрели к костру - завтра по светлу найдём...
Потом всю ночь рубили кусты вокруг и жгли большей костер. А приятель рассказал мне, что его, здоровенный медведище схватил в охапку и потащил от костра на задних лапах, как мешок с овсом!
Приятель был толсто одет: ватник и еще что-то, а на голове зимняя шапка. Весна все-таки, холодно. Это его и спасло. Медведь, наверное хотел его от костра подальше оттащить, а там прикончить, На ходу пытался его укусить за голову, но шапка толстая. А приятель говорит: - Я понял, что он меня кусает и голову, в шерсть на шее ему, вжался затылком, чтобы сверху не достал. А тут ты стал кричать!
Медведь тащит меня а сам оглядывается на крик, и потом все-таки бросил и убежал...
За окном было темно... Лампа чуть светила, и кто-то подкрутил фитиль. Все нервно засмеялись. А Валера подытожил:
- В лесу иногда бываю вещи, о которых в охотничьих книжках не пишут. Я пока не знал этого, ничего в лесу не боялся. А сейчас иду и ушки на макушке...
Он посидел помолчал.
- Вдвоем конечно сподручнее и безопаснее. Я сейчас понимаю, почему по
инструкции одному работать в лесу не разрешают. Если случиться что, то напарник может выручить. Все закивали головами...
-Вот два года назад, по весне, пошел я недалеко, в осинник, нарубить слеги для забора. Одну срубил, другую, а третья, что потолще, сломалась и так неловко, что ударила меня комлем по затылку. Я даже не видел, как это произошло...
-Очнулся - голова болит и кружиться, а солнце уже высоко... Давай ползти к кордону, - идти не могу... Кое-как дополз. Хорошо Василий был здесь. Уложил меня, голову вправил...
Василий смущенно улыбнулся: - Меня бабка научила. Если голову сильно ударил, возьми шнурок, сделай узелок на нем, и померяй голову. Если сильное сотрясение, то мозги, внутри черепа на одну сторону свалились. Тогда надо тряхнуть голову умело, а то и несколько раз и снова померить...
Вскоре разговор иссяк и все разошлись ложиться спать - время было позднее...
2003 год. Лондон. Владимир Кабаков
Остальные произведения Владимира Кабакова можно прочитать на сайте "Русский Альбион": http://www.russian-albion.com/ru/vladimir-kabakov или в литературно-историческом журнале "Что есть Истина?": http://www.russian-albion.com/ru/vladimir-kabakov