Аннотация: Дикая природа красива и загадочна, но часто жестока и в ней происходят трагедии, показывающие её равнодушие к судьбе человека!
"Природа сурова и равнодушна к человеку и поэтому, не заботясь о мнении человека, иногда устраивает ему смертельные ловушки!"
...Бурый лежал в густом молодом ельнике, в нескольких километрах от зимовья и по временам глухо, сердито рычал, вспоминая услышанный днём дальний выстрел и лай двух собак.
Голодному, с обмороженными лапами медведю,вдруг вспомнилась металлическая "шкатулка", в которой так приятно пахло тухлой рыбой. Он нашёл её на опушке глухого леса, в начале зимы, уже собираясь ложиться в берлогу. Тогда, он увлёкся добыванием приманки из металлического ящика и незаметно, к нему подкрался человек. Медведь вновь вспомнил фигуру этого человека с ружьём, испускающим из стволов снопы огня и гулкие звуки выстрелов. Зверь был тяжело ранен и не смог вовремя залечь в берлогу...
Шерсть на Буром поднялась дыбом и он визгливо рыкнул, облизывая красным языком пузырящиеся пеной фиолетовые дёсны и чуть желтоватые у основания, длинные клыки.
Память о некогда испытанной боли вновь привела его в неистовую ярость...
... На следующий день Охотник решил поставить капканы. Вечером, пораньше поужинав и накормив собак, он чинил металлические капканы и тросики с вертлюгами на конце - правил напильником насторожки, где надо зачищая поверхности, добиваясь того, чтобы капканы срабатывали от малейшего прикосновения к тарелочкам.
Затем закладывал их на несколько минут в кипящею воду с сосновой хвоей, а потом, доставал палочкой из котелка, сушил и выкладывал на мороз, под крышу.
Собаки в этот вечер, как - то непривычно и беспокойно суетились, часто вставали из лёжек, нюхали воздух, и даже отбегали от зимовья слушая ночную тишину.
Хозяин был в это время внутри избушки и потому ничего не заметил...
Утром как обычно позавтракав и сложив капканы в полотняный чистый мешок, охотник вышел в тайгу пораньше и обойдя ближайший мыс невысокого холма заросшего густым сосняком, свернул в падь и на берегу первого же распадка, приходящего от вершины хребтика, принялся мастерить место для установки капкана.
Он разгрёб ногами снег до земли и по периметру небольшой окружности натыкал в образовавшийся сугроб сосновых веток. Затем установил капкан и подвесил над тарелочкой насторожки кусочек мяса глухаря, с оставшимися на нём перьями.
Он недавно, добыл из под собак облаянного ими на вершине сосны угольно - чёрного петуха - глухаря и не обдирая, положил под нары - в оперении глухарь быстро стал пахнуть, что и нужно было охотнику.
Разрезав мясо на кусочки, он подвешивал его в качестве приманки над капканами, а перья разбрасывал по округе...
Соболь, увидев перья постарается найти и самого глухаря и потом, учуяв мясо, должен был войти в огороженное ветками пространство и прыгая за приманкой, попал бы на тарелочку насторожки-= - тогда капкан сработает и соболёк окажется в западне. А "оградка", защищала капканы от засыпания насторожек снегом в сильный ветер.
Назавтра, с ночи ещё начался ветерок и снежная позёмка, но это не помешало Охотнику проверить капканы и из ближнего, вытащил заледеневшего уже горностая, которого в здешних местах видел впервые. Белая шубка зверька заиндевела на сильном морозном ветру и охотник со вздохом разочарования положил горностая в рюкзак. "Говорят раньше у российских царей были горностаевые мантии, - думал он идя навстречу сильному ветру, обжигающему лицо. А сегодня, на что он мне?"
Ветер, к вечеру заровнял все следы на открытых местах и Охотник не заметил следов большого медведя, в одном месте пересекавшего его вчерашний след. Человек к тому же шёл по тропе, отворачивая и пряча от ветра лицо и потому, редко глядел на землю, себе под ноги...
Собаки же убежали в тайгу с утра, прихватили свежий след лося и принялись гонять его по округе, изредка взлаивая при виде убегающего зверя.
Но ветер выл в вершинах деревьев, раскачивал их и шум в лесу напоминал шум курьерского поезда, через который лай собак не пробивался до слуха человека...
Кругом, как всегда в метель, снежинки роились белой пеленой и сквозь эту вьюжную занавесь, изредка были видны серые силуэты деревьев запорошённых снегом...
К вечеру и охотник и собаки очень устали, и потому отправились в зимовье пораньше. Собаки, неспешной, усталой рысью бежали впереди хозяина по тропе и при подходе к зимовью убежали вперёд.
Хозяин отставал, уже с усилием "грёб" кожаными лёгкими ичигами наметённые снежные сугробы и думал только о том, как придя в зимовье растопит печку и повалится на нары для долгожданного отдыха...
... Бурый искал встречи с ненавистным для него двуногим существом, но был осторожен.
Он ещё утром вышел к тропе, ведущей к зимовью с тыла и учуяв свежий запах человека и собак - помощниц ощерил желтоватые зубы и острые клыки и сдавленно зарычал.
Выбрав место между двумя густыми заснеженными ёлками, зверь лёг головой к тропе, навстречу холодному ветру и чутко задремал, изредка поднимая голову и прислушиваясь к вою ветра в вершинах деревьев, сквозь хвою еловых тонких веточек просматривал прогал человеческой тропы, ведущей к зимовью...
...Чёрная, мелькающая в снежной круговерти фигура человека показалась неожиданно!
Перед этим, вздыбив шерсть на загривке Бурый молча пропустил мимо себя двух собак, не учуявших зверя лежавшего за ветром. Человек тоже шёл ничего не замечая вокруг, закрывшись от метели краем воротника полушубка, а ноги привычно ступали по знакомым неровностям тропы.
...Он думал о своём доме в деревне, о том, как будет весело и приятно, после возвращения с охоты, ходить с бутылкой водки по родне в деревне и выпив несколько рюмок под крепкую мясную закуску, рассказывать об охотничьих приключениях.
Человек в воображении уже видел просторные комнаты в своём доме, ровные деревянные полы укрытые само вязанными цветными дорожками, жену готовившую обед у пылающей жаром печки, детей просящих его в следующий год взять с собой в тайгу...
А вокруг свистела и гудела вьюга и на отросшей у Охотника бороде и усах, от тёплого дыхания намёрзли льдинки.
Всё пространство неба и земли было белого цвета, снег сыпал сверху и подхваченный ветром, не переставая кружился в безумном танце неостановимого движения...
...Бурого замело, почти завалило снегом и когда он с яростным, долго сдерживаемым рёвом, стряхнув с себя снежные сугробы, вскочил на дыбы, вид его был страшен. Оскаленная зубастая пасть, высота более двух метров, визгливый, свирепый, громогласный рёв - всё это на мгновение парализовали человека, так неожиданно возвращённого из сладких мечтательных грёз, в реальность дикого мира природы.
Бурый скакнул вперёд как тяжёлая лошадь вставшая на дыбы, ураганом налетел на человека, ударил его когтистой лапой по туловищу. Потом, уже потерявшего сознание падающего охотника, схватил клыками за плечо, рванул на себя и вырвал плечевую кость из сустава...
Затем, разъяренный зверь долго рвал безвольное, уже бесчувственное тело, в ярости вымещая на человеке свою боль и страдания, эти бесконечные зимние дни и ночи замерзания, голода и боли от обмороженной, но не потерявшей ещё жизненной силы плоти...
Он, Бурый, убил человека за несколько секунд, но ещё долго терзал окровавленное тело, на мгновение отстраняясь, глухо, с ненавистью ворча и разбрызгивая из пасти кровавую слюну, а потом вновь возбуждаемый демоном ненависти и мести, набрасывался на изломанное мёртвое человеческое тело, темнеющее на белом...
... Вскоре прибежали собаки, загавкали, заголосили, пытаясь отогнать остервеневшего хищника от хозяина, но медведь бросался на них норовя схватить и собаки, отскочив на почтительное расстояние безостановочно лаяли...
Наконец,Кучум изловчившись прыгнул на Бурого сзади и вцепившись в загривок, с яростными воплями рвал изворачивающегося медведя, пытающегося лапами достать и сбросить собаку.
В какой-то момент схватки, Бурый встряхнулся всем телом, встал на передние лапы и достал, куснул Кучума сбоку, прокусив ему низ живота...
Через мгновение, Бурый наконец-то дотянулся, схватил когтистой лапой пораненную, повисшую на нём собаку и ударил другой.
Кучум, отброшенный мощным ударом в сторону, с воем отлетел в снег и поднявшись, подволакивая сломанную лапу, повизгивая от боли похромал в сторону зимовья...
Напуганный всем происходящим Саян безостановочно лаял, перебегал с места на место, напружинившись и вздыбив шерсть держался поодаль от взбесившегося медведя, не решаясь напасть на разъярённого хищника.
А Бурый, разозлившись погнался за Саяном и тот, уворачиваясь от преследователя убежал вперед к "дому", к зимовью.
На тропе осталось распростёртое окровавленное тело Охотника, с неестественно заломленными руками и раскинутыми в разные стороны ногами, Стволы ружья отброшенного медведем, торчали из сугроба неподалёку...
Трагическая картинка: чёрная, неподвижная фигура убитого зверем человека, на белом снегу в круговерти не перестающей метели...
Медведь гнался за собаками до зимовья, а потом, учуяв запах тёплого жилья и еды, вышиб, сорвал дверь с петель и принялся поедать всё съестное, что было припасено охотником на длинный охотничий сезон: встав на дыбы, он смёл мешки с крупами и мукой с полок под потолком на пол и стал пожирать всё без разбору, разорвав и рассыпав содержимое мешков и кульков по полу.
Потом, выскочив из зимовья, нашарил под крышей мешок с пельменями и чавкая съел их.
Затем, выудив длинной лапой оттуда же из под крыши куски мороженой лосятины, съел и часть мяса...
И только набив брюхо, медведь немного успокоился, забрался вновь в зимовье, и впервые за всю зиму, устроившись в тепле, сытый и довольный кровавой местью этому двуногому существу, задремал, вздрагивая и рыкая во сне, переживая, уже в воображении схватку с ненавистным человеком и его собаками...
... Саян и раненный Кучум, оторвавшись от Бурого, сделав большой круг по тайге возвратились к мёртвому хозяину и увидев, что он неподвижен и уже остывает, завыли подняв головы к равнодушному, невидимому среди белых снежных вихрей, небу. Они долго ещё ждали и надеялись, что хозяин очнётся и вновь как обычно поведёт их в зимовье...
Ночью метель постепенно затихла и как обычно бывает после снега, ударил сильный мороз...
Саян обнаружил утром, что Кучум, пролежав всю ночь рядом с телом хозяина, умер ночью и уже умирая, в последнем усилии подполз к хозяину, и положив голову к нему на грудь, затих..
Саян, терзаемый одиночеством, страхом, голодом и морозом, уже при свете дня поднялся из лёжки, рядом с мёртвыми, завыл скорбно и безнадежно прощаясь с хозяином и Кучумом, а потом мерной рысью, огибая лесом страшное теперь зимовье, с заснувшим в нём медведем, побежал вдоль реки вниз по течению.
Вскоре он нашёл засыпанную снегом конную тропу и по ней, уже никуда не сворачивая затрусил в сторону деревни...
Тайга стояла вокруг притихшая, скованная морозом и только изредка, с треском рвалась натянутая от холода на деревьях кора, а с еловых лап, прижимающихся к стволу поближе, сохраняя последнее тепло и с них, по временам, с шуршанием осыпался на землю промороженны,й тяжёлый кристаллический снег...
2010 год. Лондон. Владимир Кабаков
Остальные произведения Владимира Кабакова можно прочитать на сайте "Русский Альбион": http://www.russian-albion.com/ru/vladimir-kabakov/ или в литературно-историческом журнале "Что есть Истина?": http://istina.russian-albion.com/ru/jurnal