Аннотация: Таёжные зимовья - это дом для лесовика, спасающие летом от жары, а зимой от трескучего мороза!
Важную роль в таёжной жизни играют лесные избушки - зимовья. Они становятся домом и охотнику, и лесному путешественнику, а иногда на несколько дней или даже на несколько месяцев!
Они бывают разных размеров и стоят в разных местах.
Поэтому обладают разным количеством бытовых удобств. Иногда они уютны, теплы и расположены в красивых местах. Иногда наоборот...
Помню одно, стоящее на краю большой солнечной поляны, недалеко от таёжной речки Курминки. В нём я любил останавливаться, как зимой так и летом.
Однажды, в летние жары, одетый в толстую одежду, спасающую от комаров и "кровожадных" паутов, под грузом тяжелого рюкзака вспотел на десять рядов и измотанный, добрел до этого зимовья и повалился на нары, обезвоженный от потения и обессиленный нервным стрессом от укусов кровососущих. Внешняя сторона моих ладоней от укусов паутов распухла и превратилась в подушечки!
Войдя в сухую прохладу лесной избушки, я, сбросив рюкзак с плеч упал на нары изабылся, в тревожной полудрёме...
Через несколько часов очнувшись, заставил себя выйти, принести воды, вскипятить и попить чаю, и снова повалился спать!
Так я провалялся на нарах почти сутки, и только чуть придя в себя, к следующему полудню, отправился дальше, в намеченное место...
Странно, но иногда летом, из-за жары, комаров, паутов и мошки, жить в тайге тяжелее чем зимой в самые большие морозы - лесная жизнь в это время превращается в пытку!
Даже звери, днём прячутся в прохладные тенистые чащи, выходя кормиться и пастись в конце ночи, в самые тихие часы, когда кровососущих становится меньше.
Иногда, по рассказам старых охотников, мошка и пауты, заедают звериных детёнышей до смерти. Каково же человеку?!
Но зимовья бывают и плохие, стоящие на нехорошем месте, а ещё и с мышами...
Одно зимовье, стоящее по другую сторону соснового леска уже описанного мною, мы с братьями называли "ледником".
Его спрятали в сивере, в сосновой чаще и потому, оно круглый год было сырое, с плесенью по углам. Да и воду приходилось брать прямо в болоте...
Хотя надо отметить, что место было глухое, малопосещаемое человеком, что для охотника удобно.
Как -то раз, вечером, мы жгли костёр и пили чай, сидя вокруг огня рядом с "ледником". И вдруг, Валетка - крупная сибирская лайка, - вскочил и бросился в темноту. И мы услышали, как по лесу зашуршали, застучали на бегу копыта. Оказалось, что к зимовью подошли почти вплотную ничего не боящиеся кабаны.
Вскоре Валетка возвратился, но долго ещё взглядывал в темноту, недоумевая и удивляясь наглости кабанов...
Место действительно было потайное. Но один я там останавливаться не любил, наверное потому, что близко подступающий лес и недостаток солнечного света, невольно пробуждали ощущение опасности...
Помню другое зимовье, в отрогах Хамар-Дабана, в густых кедрачах...
Сделано оно было умело и место видное, на краю горного склона.
Но в нём было много мышей, которые не давали мне спать, а иногда, во сне, я чувствовал, как они бегали по телу.
Поэтому спал плохо, не высыпался и когда мы из зимовья уходили, то вздыхал с облегчением...
Согласитесь - если ты человек чувствительный, а по твоему лицу, хоть однажды пробежала мышь, касаясь кожи холодными лапками, то крепко спать в этом месте тебе будет трудно!
Замечательное зимовье - сарайчик стояло в вершине пади Подарвиха, которая впадает в ангарское водохранилище, напротив посёлка Большая Речка. Этот сарай на деревянных полозьях, когда-то завезли трактором, почти на водораздел, к небольшому, заросшему смородиной ручью. Сарайчик был сделан из досок и потому, зимой я там не останавливался, но летом - часто. Места кругом звериные и очень много медведей.
Однажды, я пил чай на закате, у костра. Дым тянуло вверх по ручью, и вдруг, метрах в ста, в кустах, я услышал какой - то треск, ворчанье, а потом и мелодичное, раздражённое рыканье - будто кто на гитарных басах, коротко проиграл сердитую тему!
Я принёс из зимовья ружьё и сидел слушал продолжения "концерта", однако в кустах невидимый музыкант замолчал...
А ночью, часа в три, в самую темень, я проснулся от страха - мне показалось, что кто-то большой и сильный, схватил дверь снаружи и пытался её отворить - она была изнутри закрыта на крючок. Я лежал не жив не мёртв, и ждал!
Но снаружи было тихо...
Крадучись и подрагивая телом от холода и страха, я взял в руки топор и размахнувшись, изо всех сил ударил обухом по гулкой дощатой стене. Никакой реакции снаружи! Стрелять наобум я не мог - вдруг это человек. Переждав какое -то время, я заново растопил печку и после, долго ворочался пытаясь заснуть - кругом стояла напряженная, предутренняя тишина и кто-то большой и страшный присутствовал в этой тишине, окружающей зимовье!
Я до сих пор не знаю кто это был - может быть это было продолжение вечерней тревоги от медвежьего концерта, а может это был большой кабан, которые и днём то совсем не бояться человека!
Но то, что дверь старались открыть, в это я верю до сих пор!
В тех местах, однажды, я жил несколько недель и постоянно ощущал присутствие косолапых.
Иногда я буквально видел, как поднимается трава впереди, примятая медвежьей лапой. Стрелок я неважный, боялся промазать при резкой встрече "нос к носу" и потому, достав нож из ножен, шёл и стучал обушком лезвия по стволу ружья, стараясь показать медведю где я, что бы нечаянно не столкнуться с ним в чаще...В этих же местах, я неожиданно вышел на гнездо рябчика, где рябуха сидела на яйцах вмёртвую и подпустила меня на один шаг.
Потом она всё-таки взлетела, села в десяти шагах на ветку и истерически тренькала, "сигналя" тревогу. Я хорошенько рассмотрел её гнездо и яйца, величиной с голубиные и числом штук двенадцать...Чуть позже, я встретил её, уже с выводком и жёлтые, крошечные рябки, по сигналу "мамки", попискивая как цыплята, рассыпались по кругу, затаились - одиндаже рядом с моим сапогом.
Рябуха же, традиционно изображала из себя раненную, хромая и припадая на крыло побежала по кругу, совсем недалеко от меня.- Кончайте этот театр - ворчал я и осторожно переступив с ноги на ногу, чтобы не задеть птенца-рябка, ушёл дальше, весело посмеиваясь...
Любопытная подробность...
В те давние времена, я возвращался в город не пешком, а через водохранилище: или на пассажирском катере, или на попутных моторных лодках.
Однажды, спустившись по пади к заливу, я застал на берегу крестьян из села на той стороны реки - Большой Речки, которые были на моторной лодке.
Я попросился переправить меня, в Большую Речку и они согласились.
Когда я им рассказал откуда я пришёл, они недоверчиво мотали головами, а один стал вспоминать: - Лет десять, назад, мы с Иваном косили здесь сено, и как то, на лошадях, поднялись на хребет...
Рассказчик помолчал, посмотрел прищурившись на горы и продолжил: - Там, в кедраче, мы медвежонка выпугнули на дерево, стрельнули его и тикать. А то, как бы медведица нас не заела...
Вскоре, мужики, в переполненной лодке, переправили меня на другую сторону водохранилища и я быстро вернулся в город...
...Но первое моё в жизни зимовье, стояло на месте бывшего скипидарного завода, и потому, это место называлось Скипидаркой.
Туда, мы ещё в детстве ездили на велосипедах и я вспоминаю, как холодно было ночевать у костра. После бессонной ночи, уже ясным, солнечным днём, катаясь по лесным дорогам, мы поймали глухарёнка на водораздельном хребте, в старом сосняке.
Глухарёнка мы потом отпустили и он убежал к глухарке, с тревожным квохтаньем поджидавшей его неподалёку...
...Лет через пятнадцать, именно на этом бугре, в крупноствольном сосняке, я нашёл большой глухариный ток и добыл своего первого "петуха".
...После армии я ходил в это зимовье, и с друзьями, и в одиночку.
Однако в первый раз, после большого перерыва, я пришёл туда в глухую, морозную ночь и едва нашёл его...
Мой приятель, хорошо знавший дорогу к Скипидарке, внезапно отказался идти вместе со мной в лес, и я, прождав его да темноты, уже почти в полночь, пошёл один в это зимовье толком не помня, по какому отвороту мне к нему добираться - опытные лесовики хорошо знают, как ночью, всё меняет своё местоположение.
А тогда в мороз и в теиноте несколько часов брёл к этой лесной избушке, скользя и падая на утрамбованной снежной поверхности дороги. Уже часа в три ночи, отчаявшись я решил, что если не найду Скипидарку, то буду ходить по дорогам до утра, чтобы не замёрзнуть...
В тот вечер, я опрометчиво обул на ноги новые кожаные ичиги, которые как лыжи скользили на твёрдой снежной поверхности.
Именно тогда я понял, что ичиги без подшивки войлоком, для ходьбы по снегу совершенно не годятся. Уже через несколько лет, взбираясь в неподшитых ичигах на снежную крутую гору, поскользнулся, упал и сломал приклад своего ружья...
...А в том ночном походе, когда уже совсем потерял надежду и начал подмерзать, впереди, в темноте, что - то затемнело на белом снежном фоне, и подойдя ближе я вздохнул с облегчением - это был домик, который искал...
Но после этого, пришлось ещё лазить по заснеженной чаще в поисках сухих дров, так что заснул я в тот раз только под утро и проспал до десяти часов.
А когда вышел на улицу, то меня на мгновение ослепили яркое, приветливое солнце...
Вспоминая этот случай, мне хотелось бы предупредить начинающих охотников, об опасности зимних походов в малознакомые места, пытаясь найти зимовья, только по неясным описаниям знакомых...
Однажды, уже будучи опытными лесовиками, мы с другом, пошли искать незнакомое зимовье, которое было недавно кем-то выстроено в знакомых нам местах.
Мой спутник. Володя, был сильным и опытным лесовиком, но к тому времени, он уже долго жил далеко от тайги и приехал в родные места, ненадолго в отпуск.
Он потерял тренированность и это обернулось для нас тяжёлым испытанием, потому что мы в поисках этого "града Китежа", бродили по глубокому снегу по округе до темноты...
Уже под звёздным, морозным небом, видя, как Володя держится за сердце и тяжело дышит от усталости, я решил идти напрямик, но уже в знакомую землянку - путь к ней я хорошо знал. Ночевать на снегу у костра в минус двадцать пять, мне показалось ненужной авантюрой...
Кое-как мы добрели до землянки, растопили печку, сварили поесть, вскипятили чаю, и уснули...
Через время, я почувствовал, что мой спутник, сквозь сон дрожит от холода - я заставил себя встать с нар и вновь растопил печку. На час в землянке стало тепло, но потом жар улетучился, через щели между дверью и дверными косяками, и мне пришлось вновь подниматься и разводить огонь...
2017-2023 год. Лондон. Владимир Кабаков
Остальные произведения Владимира Кабакова можно прочитать на сайте "Русский Альбион": http://www.russian-albion.com/ru/vladimir-kabakov/ или в литературно-историческом журнале "Что есть Истина?": http://istina.russian-albion.com/ru/jurnal
ґ