Аннотация: Он был лысоват и небольшое пузцо придавало ему вид монаха из какого то католического монастыря. Он был совершенно убежден, что золотые годы его жизни уже позади и что он миновал то рубикон, который отделяет молодого юношу от стареющего мужчины, утопающего в мелких бытовых дрязгах.
ВЕЛИКИЙ ФЛАМАНДЕЦ
1.
Новый день начался для него скучно. Он как и во все свои рабочие дни бесмысленно слонялся по залам Лувра в поисках очередной жертвы своего припаботка. Он был свободный художник и подрабатывал копироваяием избестных мастеров. Сегодня судьба забросила его б залы Голландцев. Он шел и праздно осматривал картины, пока его взляд не остановился на картине старого фламанского мастера. Он почувствовал что картина как то манит его к себе и парализует тело. Невольно для себя, он почувствовал руку настоящего мастера. В этой картине его заинтересовало буквально всё: борющийся со стихией корабль, свинцового цвета краски моря, тонкая полоска берега . Чувствовалась совершеность, законченность в кисте мастера.
Сам того не понимая, он достал мальберт и быстрыми увереными штрихами, начал копировать запомнившиесе полотно.
Через некоторое время, совершенно неожиданно для себя, он почувствовал на себе легкий женский взгляд. Она с любопытством погладывала то на его копию то на картину великого мастера и загадачно улыбалась. Он перехватил её бзгляд и улыбнулся ей в ответ. Она была совсем юнное беззащитное создание с мягкой детской улыбкой, которая не сходила с её лица. Постепенно он стал чувствовать что что то тянет его к ней и он не может оторвать своего взгляда от неё. Её невинная юнность, свежесть её кожи и глубина её глаз не давали ему возможность оторвать взгляд.
С большим трудом, проглотив слюну, он выдавил из себя, что его зовут Ник и что ему очень нравится эта картина. В глубине души он понимал, что такие мужчины как он не могут нравиться молоденьким, юнным девушкам, но он ошибался. Она быстро подошла к нему, протянула изащную ручку и сказала, что её зовут Юлия и ей очень нравится великий мастер а также ей понравился набросок, который он сделал. Она всегда завидовала людям, которые умели так магически обращатся с карандашом и красками и создавать красоту.
Нику было под 40. Его внешний вид смущал его. Он был лысоват и небольшое пузцо придавало ему вид монаха из какого то католического монастыря. Он был совершенно убежден, что золотые годы его жизни уже позади и что он миновал то рубикон, который отделяет молодого юношу от стареющего мужчины, утопающего в мелких бытовых дрязгах.
2.
Они даже не заметили как покинули Лувр. Ник рассказывал о своем замкнутом мире художников, все глубже погружая её в него. Юлия, как сахар в стакане чая, расстворялась в нем, постепенно становясь с ним единым целым. Они вышли на Елисейкие поля и неспешно бродили по тысячам маленьких разбросанных магазинчиков, непринужденно перескакивая с одной темы на другую. Ей было интересно буквально всё - как он вибирает сужеты, как компанует картины, чьи портреты он пишет. Ник писал картины с 16 лет, несколько его картин даже продались через известные галереи, но известным художником он так и не стал. К сожалению жизнь подкидывала ему постоянные сурпризы и к своим 40 годам единственной его собственностью были мальберт и краски.
Ему очень хотелось пригласить Юлию к себе, но он не был уверен как она отреагирует на подобное предложение. Его возбуждало её тело, молодость, детская незащищенность. Ник бросил на неё пристальный взгляд и спросил её - не хочет ли она пойти к нему взглянуть на картины. Для себя он уже решил что под каким - либо предлогом она обязательно откажется от зтого преложения, но она бросила на него серьзный взгляд и к его огромному удивлению утвердительно кивнула головой.
3.
Через несколько минут они уже поднимались по крутой винтовой лестнице, ведущей в его квартиру. У него была небольшая но утная квартира под самой крышей. Квартира производила холостяцкий вид - всё было разбросано по сторонам и только самые необходимые вещи были на своих местах - молберт ( источник его дохода) и кровать (источник его грёз).
Появление Юлии продало квартире новый лучезарный вид. Она, как радуга после дождя, осветила комнату. Ник не мог оторваться от её образа, он буквально поедал её хрупкую фигуру своим взглядом, мысленно раздевая её. Она, как добрая фея, пархала по квартире, рассматривая этюды, наброски, натурморты и законченные полотна. Наконец, он сообразил что-то предложить и убежал на кухню приготовлять кофе. Она уютно расположилась на диванчике, подхватив своими тонкими пальчиками папку с набросками Парижских набарежных. Он появился соверщенно неожиданно, заставив её вздрогнуть от испуга. Она тихо прошептала - Ты меня испугал. Ник поставил поднос на диван и твердой рукой разлил красное вино 10 летней выдержки, которое он припас для подобных случаев. Они подняли бокалы, чекнулись и одновременно (неожиданно друг для друга) сказали - За встречу. Юлия пила вино маленькими глотками, явно наслаждаясь каждым глотком. Неожиданно для неё, он притянул её к себе и поцеловал. Она совершенно не сопротивлялась и ответила ему долгим глубоким поцелуем, от которого он чуть не потерял сознание. Он даже не успел почувствовать как в ней вспыхнула дикая, животная страсть. Её глаза загорелись и она уже не могла сдерживать себя. Глаза её обволокла пелена страстного желания и она бросила своё хрупкое, изящное тело в страсти любви. Ник был удивлен её неожиданному возбуждению, её животной похоти, но он не стремился её остановить. Они словно две галлактики иддущие навстречу друг другу предались утехам испепеляющей страсти любви. Ник даже не мог предположить, что в таком пикантном теле скрыты такие внеземные силы. Юлия уподобилась молодой, необъеженой кобылице, на которую наездник в первый раз положил седло.
4.
Ник не помнил как долго они предавались любовным утехам. Единственное, на что он обратил внимание - уже начало смеркаться, когда они потные и усталые оттолкнули друг друга и погрузились в легкую дремоту приятной усталости. Необычный для них обоих день, который соединил их разрозненные часовые колесики в единый работающий часовой механизм, давший отчет новому исчислению в их судьбах, заканчивался. Они лежали бок о бок. Юлия прижалась к его плечу и свернулась в колечко, тихо посапывая, точно как кошечка. Одна мысль свербила в голове у Мика. Он хотел получить ответ на вопрос, который беспокоил его еще утром - что же его так поразило в картине фламандского мастера?
Вдруг, словно молния поразила его тело и он содрагнулся от этой мысли - Eurica! Он и был тем фрегатом, изображенным на картине великого мастера. Это был корабль его жизни, который пробивался сквозь морскую пучину к тонкой полоске земли, к новой, неизведанной ему жизни. Корабль качало из стороны в сторону и он скрипел по швам от огромных жизненных волн, которые разбивались об его борт.
Неожиданный сильный порыв ветра надул его паруса и приближал его к едва видневшейся береговой полосе. Этот ветер и был Юлией. Это она вдыхала новые силы в порепанные ветром паруса, это её молодой, ясный, светлый напор гнал его потертый жизненный фрегат к новому началу, к новому берегу.
Он широко улыбнулся от этой мысли и быстро заснул. Завтра начинается новый день и ему будет нужна новая творческая жертва, а сегодня он счастлив - у него есть любимый фламандец и Юлия, которая будет с ним.