Знакомая туфелька

Знакомая туфелка

1. Лев Семенович Розенталь был настоясщим евреем-интеллигентом. Bыйдя на пенсию в 60 лет, он, к своему удивлению, обнаружил что заработанной пенсии хронически не хватает даже на еду, а помощи от государства, пообнещавшеной советской власти, ждать уже не приходится. для себя, к началу 90-х годов, лев семенович сделал вывод, что отсюда, как с тонущего титаника, надо спасаться. реакция последовала незамедлительно. государсву, он как отработанъй щлак, был уже не нужен, ну а двух его дочек подросткового возраста в армию служить не пошлешь, так что разрешение на выезд семья розенталь получила в течении года, что по российским меркам было равносильно часу проведенному в очереди за колбасой. медлить с въездом они не стали и уже к ноябрю 90 года очутились в италии.

лев семеновичь прекрасно понимал, что о возвращении на обитованную землю разговора бъть не может, и во время продолжительной беседъ с преставителями хиаса, сказал, что никуда кроме америки не поедеет. через 7 месяцев они получили разрешение на въезд, а еще через 2 месяца господин розенталь уже подрабатъвал помошником супера в еврейском районе боро-парк.

господь хранил семью розенталь, а золотые левушкины руки давали возможность зарабатывать достаточно денег для неплохово существования. через 12 лет пребывания в америке, лев семеновичь умудрился обзавестись кооперативной квартирой а также двумя великолепными персидскими котами, так что единственнъм не решеннъм вопросом оставался вопрос о женидьбе. господин розенталь, как и многие его соотечественники обладал единственнъм пунктиком - он страшно любил молоденьких дам.

объектом тайной левушкиной страсти стала люсенька, яркая шатенка, которая бъла на 18 лет его моложе. они случайно познакомились на одной братоновской вечеринке у его приятеля Изи.

сперва люсенька не обратила на левушку большево внимания, он показался еще одним мало превлекательнъм старпером с брайтона - счастливъм обладателем 8 програмы и эсэссая.

но лева никогда так бъстро не сдавался. у него был свой особъй подход к женскому полу. он умел удивлять дам своим джентельменством - за конфетно-цветочнъм периодом последовал туристко- просветительский с заездами в вашингтон и филадельфию. через пять месяцев такой непрерывной осады лесенькина бастилия пала, а еще через месяц они уже разделили каюту на двоих на океанском лайнере, путешествующем по каррибам.

2. Прошло чуть больше года со дня свадьбы, Левушка был на седьмом небе от счастья - у него в жизни складывалось буквально всё: выкупленная квартира в центре Квинса, две взрослъе дочери, два изумительной красоты персидских кота и вдовесок красавица- жена Люсенька, на 18 лет его моложе.

Лев Семеновичь как всегда стряпал что-то на кухне, когда нежданный телефоннъй звонок оторвал его от приготовления лубимых тефтелек и жаркого от которого не могла устоять даже такая гурманка как Люсенька. Это звонил Изя. Он радостно заявил, что у него юбилей и он мечтает увидеть его, Левушку а также Люсеньку на своем фуршете в Национале. От одной этой мъсли о русском ресторане Левушка скривил лицо, но отказать Изе он не решился - в конце концов они были стариннъми приятелями еще с Ленинграда, да и с Люсенькой он познакомился через Изю.

Люсенька однако идти в ресторан каторически отказалась, сославшись на приступ внезапной мигрени, так что идти в Националь Льву Семеновичу пришлось в одиночку.

Ресторан напоминал огромный растревоженнъй улей. В дымном тумане плохо освещенного пространства близко стояли приставленные столы, густо обвешанные русской клиентурой, как соты в пчелином гнезде. Между столами как рабочие пчелы важно метались официанты, все время бесконечно меняющие то блюда, то тарелки. Левушка сидел с наморщенной физиономией, так как Люсенька была далеко. Он прекрасно понимал, что от Изи просто так не отделаться - все равно придется пить с именинником. Левушка был к этому морально готов, он решил раслабиться и получить удовольствие - избежать передозировку было не возможно.

3. В начале одиннадцатого часа, Левушка нетвердыми соломенными ногами направил свое бренное тело в сторону Ньюрского метрополитэна. На улице стояла непереносимая духота и Лева почувствовал что его начинает развозить. Как он добрался до остановки сабвея, он непомнил вообще, единственное мимолетное воспоминание,оставившее след в его горящем мозгу - были двери метрополитена неожиданно открывшиеся перед его носом и позволившие его телу впархнуть внутрь вагона. Он долго примерялся к месту - плохо зажившая рана после операции по удалению геморроя не давала его заднице особенного люфта, так что у него бъло только одно положение нервана в которое его тело наконец попало. Он даже не заметил как почти заснул. Единственнъм бодруствующем органом оставался левый глаз, но ввиду полного обмокания остальнъх частей его тела - глаз приобрел возможность лишь горизонтального зрения.

Через некоторое время народу в вагоне значительно прибавилось. Левушка обратил внимание на пару муржских ковбоек и прелестнъх женских туфелек мирно отбивающих ритм напротив. Женская туфелька показалась ему знакомой, но горизонтальное зрение надежно останавливало его попытки познакомиться с счастливой обладательницей столь занимательнъх туфлей. Левушка опять провалился в темную нервану пьяного сна.

Каково же было его удивление, когда поезд в очередной раз дернуло и Левушка увидел сидевшую по диагонали Люську и молодого испанца, сладко устроившихся в диагональном углу вагона. Парочка о чем-то очень сладко беседовала и страстно целовалась в засос.

Лев Семенович собрал все свои силы в кулак и вырвал свое обмокшее тело из состояния нерваны. Рассекая вагонное пространство ногами-циркулями, он решительно бросил свое бренное тело в бой. "Ах ты сука, ах ты потаскуха"-, вырвалось из Левушкиной груди. "Как я пригрел такую гадуку на своей груди"-, чертъхался Лев Семеновичь.

"Не виноватая Я, мы с Санчо любим друг друга"-, противным визгом продавщицы из привокзального буфета выпалила Люська. Левушка замахнулся, хотел шлепнуть, но промахнулся и как казак во время учений рубанул по воздуху. Люська что было сил наступила Санчо на его великолепные ковбойки, давая ему понять, что пришло время вводить в бой тяжелую артиллерию. Санчо вскочил и начал наступать на Левушку как молодой гусак во время брачной схватки. Они что-то говорили друг другу на разных языках, плевались, шипели и улюлюкали. Однако силы были не равные: сам того не замечая Левушка оказался на жизненной обочине - станционной платформе. Он пътался перейти в контатаку. Лев Семенович собирался с силами, как вербюд он приготовлял слюну к последней, решающей схватке с Санчо. С криком вождя индейского племени, он метнул яд курары в сторону обидчика, однако к своему большому удивлению ядовитъе стрелы поразили только закрывающеся двери вагона, вызвав гогочущий юношеский смех испанца. Битва за Люсеньку была проиграна.

Левушка уныло побрел по платформе, с горя опорожнившись в близлежавшую станционную урну.В голове билась только одна мысль: "Ну Люська, ну гадюка".

Лев Семеновичь посмотрел на часы - было начало первого. Следующий поезд в Квинс придет только через час...

Комментарии: 4, последний от 02/03/2008. © Copyright Калаш Николай (Псевдоним) (nkalash1@aol.com) Обновлено: 17/02/2009. 8k. Статистика. Рассказ: США		Оценка: *4.003** Ваша оценка:
Аннотация: В дымном тумане плохо освещенного пространства близко стояли приставленные столы, густо обвешанные русской клиентурой, как соты в пчелином гнезде. "For art to exist, for any sort of aesthetic activity or perception to exist, a certain physiological precondition is indispensable: intoxication. Idleness is the parent of psychology. It is obvious that all sense has gone out of modern marriage: which is, however, no objection to marriage but to modernity. When one has not had a good father, one must create one. You have your way. I have my way. As for the right way, the correct way, and the only way, it does not exist." Friedrich Nietzsche

Калаш Николай (Псевдоним): другие произведения.

Знакомая туфелька