Во всех помещениях не было окон, голубоватый неоновый свет, время поменялось, ждать приходилось очень долго...Лена засыпала буквально сидя на стуле и уже с трудом соображала, что "они" все от неё хотят.
Допрашивали всю ночь, те же самые вопросы, ночь - по Нью Йоркскому времени,Лена с сыном не спали уже двое суток.
В туалет с охранницей, дверь в туалете стеклянная, в туалете - всё - из нержавеющей стали и кроме обычных "туалетных-гигиенических вещей", одноместная нержавеющая лежанка, приваренная в полу и с петлями для наручников.
"Ты,мам,видела?"- спрашивал сын, "Наверно буйных "туристов" туда на лежанку ложат...этот туалет, не совсем - туалет! Это - одиночная камера!"
Утром за ними прислали машину и, не объясняя - куда, повезли через весь Нью Йорк в Семейный АйЭнЭс Шелтер для родителей с детьми, попросивших убежище. Ехали около трёх часов. Небольшая деревня, около городка Рединг, Пенсильвания.
Это они узнали потом, когда им сообщили адрес на который родственники и друзья могут присылать почту.
Вокруг города Рединг находится очень много колоний и тюрем для всех близлежащих штатов. Когда Лена с сыном проезжали этот городок - Рединг, то им показалось, что в нём живут только афро-американцы! Белых не было видно.
В шелтере им пришлось подписать толстые пачки бумаг и инструкций - руководства и правила проживания, прослушать получасовую лекцию о тех же правилах. Все личные вещи, ВСЕ! - забрали и закрыли в специальном складе. Сигареты и водку - конфисковали, потому что в правилах написано, что на территории шелтера нельзя хранить и употреблять алкоголь и табачные изделия.
После мытья в душе под надзором охранницы с анти-паразитным шампунем и вонючим жидким мылом из дозатора на стене душевой - (душ - не имел кранов, воду регулировали охранники централизованно) - им выдали одежду и заставили рассписаться в правилах об ношении одежды и в правилах гигиены(!)
Носить в шелтере можно ТОЛЬКО брюки, футболки, носки - обязательно и тапочки. Им выдали - по семь комплектов "этой" одежды и вписали в еженедельный график стирки одежды. Рассписались за правила стирки! Запрещается стирать в любой другой день, кроме дня по графику.
Рулс-рулс-рулс...агейнст рулс....
"Мне хотелось спать и я подписывала всё подряд, не читая и не слушая...",- рассказывала Ленка.
"А больше всего на свете, мне хотелось курить..."
Сына отправили в четырёхместную комнату (камеру) со стеклянной дверью. Кроме него там жили три африканца, примерно его же возраста.
Лену отправили в четырёхместную комнату с такой же дверью, кроме неё там жили две африканки и одна белая женщина...
"Ты русская?!" - обрадовалась Лена.
"С Молдавии! Второй день тут!"
Разговаривать в комнате им не разрешили. Находиться в комнате запрещено. Только переодеваться и спать.
Спать можно только по рассписанию - с 9 вечера до 7 утра, и час после обеда.
Ни в какое другое время зайти в комнату и прилечь на кровать нельзя! Агейнст рулс!
После завтрака в общей столовой, Лену с сыном вписали в списки уборки - столовой, мытья посуды, уборки туалетов и душей, мытья корридоров и двух больших ливин руумов, где "шелтерские осуждённые" проводили время днём вместе с детьми.
"Я узнала, что если из аэропорта кто-то без детей просит убежище, то попадает или силой в свой самолёт и депортируется или же в эммиграционную тюрьму", - сказала молдаванка Маша.
"Здесь та же самая тюрьма..." - ответила Лена.
После подписания ещё "пачки" бумаг-документов:
как вести себя с другими...
"нельзя смотреть в глаза другого человека с ненавистью"
"нельзя показывать никакие жесты руками и пальцами, например ...перечислено на двух листах. Подпись.
"нельзя сидеть в непосредственной близости друг от друга...перечислено как именно". Подпись.
"мужу и жене - то же самое, перечислено..."
Были перечислены и все наказания за любые проступки.
Наказание - самое лёгкое - рапорт.
Три рапорта - другое наказание - камера, тюрьма...депортация.
Весь день Маша (а она была там с мужем Валерой и двумя детьми - Лена - 15 и Иван - 7 лет)рассказывала Лене о своей жизни и судьбе. Они вместе плакали. Судьба Маши - отдельная книга, которую наверно когда нибудь напишет её муж, который, чтобы достать деньги на билеты - продал свою почку... Вечером, уже в комнате Лена с Машей не переставая разговаривали о жизни. Две африканки из Конго просили их замолчать, но они не слушали. Потом Лена заметила, что Маша, как-то "неправильно, бессмысленно" разговаривает. Маша начала называть Лену другими именами и странно хихихать. С шёпота переходила на крики... Лена не понимала её, но Маша не замолкая говорила, кричала, плакала и смеялась.
Охранники вызвали её, им пришлось применить силу, Маша не понимала по-английски, переводчик был предоставлен по телефону, но Маша не слушала перевод и была явно "не в себе".
Через час примерно "борьбы" с Машей, ничего не понимающие охранники, догадались обратиться к её мужу Валере. Валере тоже не говорил по-английски и тогда попросили переводить Машин бред и слова её мужа - сына Лены.
Когда наконец Валера сказал, что у Маши приступ шизофрении, её оставили в покое, в камере. "её крики становились всё громче и громче, она так страшно выла и кричала, что становилось жутко..." - рассказывала Лена.
"Можешь себе представить...я сама в первый раз в жизни встретилась с сумашедствием! Я сама не понимала, что происходит. Но я хотя бы понимаю по-русски...а охранники совсем ничего не могли понять, они думали, что Маша нарушая правила орёт из-за протеста...и она(Маша) постоянно находилась рядом со мной...а вдруг бы она была буйная! Мне было так страшно, когда я начала догадываться, что с ней что-то не то..."
Машу увезли только часа через два. Лена никогда больше её не видела. А рядом с Валерой и её детьми ей пришлось "жить" в шелтере ещё 4 месяца.