Обычно я стараюсь избегать экскурсов в прошлое, осторожничаю с мемуарной литературой, с копанием в подсознании... / но сегодня вдруг что-то накатило, я даже знаю, что... Запах. И подступило воспоминание...
На 13-й Фонтана, на улице Львовской 2, в годы, которые лишь у немногих в памяти остались / была наша "дача" - так, во всяком случае, её называли /Это, конечно, была не дача известного в Одессе купца и банкира Анатры/ но дед с маминой стороны был членом профсоюза работников Украинского театра... / Так что, такое вот "дачное" удачное везение/ в годы всеобщего всенародного братства и социализмопостроения...
В общем, после "майских", а точнее, 2-го, на "маёвку"/ мы ехали всей семьей на дачу, чтобы после зимы прибраться и провести "на местности рекогносцировку"/ Бабушка сметала с углов в комнатенке , где стояла железная кровать с пружинным матрасом и продавленный кожаный диван с валиками, паутину/ дед начинал "окапывать" фруктовые деревья и вытаскивал на улицу проветриваться ватный матрас -"псевдоперину"/ чем-то занимались папа с мамой/ а я - совсем ребенок еще - копался в припрятанном с прошлого года игрушечном хламе.
Здесь были сокровища, невероятно редкие по моим понятиям / хвастливо показываемые на центральной аллейке, где мы каждый день собирались с моими дачными приятелями / А поскольку тогда это называлось Дачно-Строительный Кооператив им. тов. Тельмана/ друзей на аллейке было много - и зависть к моим сокровищам выказывалась неподдельная / К примеру, сам не знаю откуда он взялся / был у меня серебряный рубль с изображением царя Николая и я ни на что и ни за что и ни с кем им бы не обменялся / Ведь он "бил" ребром другие монеты, потолще и потоньше /так что я выигрывал даже у тех, у кого были настоящие "злотые" из Польши!
Но, я не об этом/ Я о запахе обрыва летом.
Через дорогу от нашей дачи - случился обвал / Да. Да. Оползень. Тот самый склон, где раньше 18-й трамвай пробегал.../ Трамвайную линию после этого переложили /теперь "пульманы" вокруг, по Дачной и Гаршина пустили / И вот - можно было сбежать от взрослых вниз по заветной тропинке/ где сами просились в руки сочно-зеленые травинки/ и оказаться "в обрыве" / на "свалке", как мы, дети, уже тогда называли обрыв прозорливо/ где запах стоял необыкновенный и жизнь в этой дикорастущей вселенной была простой и счастливой /
Там же, в обрыве водились огромные "кузнецы" - кузнечики/ особым шиком считалось поймать красного "пожарА" - похожего на маленького пожарника-человечка/Там чирикали птицы - скорее всего обычные воробьи, но такой волшебной тайной звучали для нас они.../ Мы разводили там -тьфу-тьфу -слава богу ничего не сожгли - костры из собранных веток /и пекли картошку в золе, ели её, измазываясь черным пеплом - безалаберные счастливые малолетки/ Мы играли в "футбик", не всех в команду принимая/ и оставшиеся вне игры болельщики подбадривали игроков, именами СКАшных футболистов нас называя/ СКАшных, потому что Черноморец тогда еще только появился/ и на "фанатке", на Соборке, он еще как-то не закрепился/ Мы давали пожевать друг другу "жувачку"/ привезенную для кого-то из пацанов папой или мамой-морячкой/ Мы рассказывали там, в обрыве страшнючие истории о черной, черной ночи/ и некоторые даже уписивались от страха между прочим/
Вечер не подкрадывался, он валился на нас родительскими воплями/ и нас растаскивали по домам с криками и размазанными по щекам слезам и соплями/ Обрыв еще какое-то время цеплялся за наши штанишки приставшими колючками и запахами/ но он уже знал - мы уходим, может вернемся завтра...
...Я запомнил навсегда этот запах. Запах обрыва, запах детства/ Но сегодня я ощутил этот запах вдруг снова/ Ну вот, приехали. Впадаю в малолетство?