Современная Австралия также как США и Канада является страной переселенцев, и иммиграция была важнейшим фактором формирования населения, начиная с основания первого английского поселения в 1788 году. Выделяются три этапа международных (трансконтинентальных) миграций в Австралию. Первая из них, продолжавшаяся до конца 1940-х годов, шла неравномерно и происходила преимущественно из Великобритании, причем в Австралию ссылали заключенных, приговоренных к каторжным работам. Однако эпизодически в страну прибывало много добровольных переселенцев. С конца 19 в. действовали принципы т.н. "белой Австралии" ограничивающие иммиграцию из Азии, однако в стране был опыт массового переселения китайцев во время золотой лихорадки 1850-х годов. По данным переписи 1947 г., менее 10 процентов населения не были уроженцами страны, что являлось самым низким показателем во всей истории заселения XIX-XX веков. Свыше 90 процентов населения было британского происхождения, а остальные выходцы из европейских стран ассимилировались в англоязычное общество.
Второй этап иммиграции начался в конце 1940-х годов, когда правительство Австралии было вынуждено приступить к широкомасштабной иммиграционной программе.На протяжении последующих 25 лет иммиграция в Австралию резко возросла. В этот период преобладала иммиграция сначала из стран Восточной Европы (беженцы в конце 1940-х годов), затем из Северной Европы и, наконец, с конца 1950-х годов, из Южной Европы, преимущественно из Италии и Греции. Планы в отношении послевоенной массовой иммиграции были одобрены промышленными кругами, профсоюзами, крупными политическими партиями и австралийским обществом в целом. Значимость целевой миграции для развития экономики, например, в "хорошие" годы, такие как 1949-50, 1955-56, 1969-70 уровень целевой иммиграции был высоким, в среднем 150 тыс. человек в год. Иммигранты во все больших масштабах прибывали из разных стран. В период с 1949 по 1968 прибыло свыше 1 млн. иммигрантов из Великобритании и около 800 тыс. - из остальных стран Европы. Многие приезжали при финансовой поддержке австралийского правительства. Политика "белой Австралии" фактически завершилась в 1966 (официально в 1973), и крупные контингенты иммигрантов стали после этого приезжать из стран Азии. В 1969-1970-х годах в Австралию переселилось рекордное число иммигрантов - 185 тыс. человек
Третий этап начался с пересмотра иммиграционных квот в конце 1970-х годов и продолжается до настоящего времени. Спрос на дешевую рабочую силу в этот период намного опережал иммиграционные квоты. Австралийские власти отменили этнические, расовые и национальные критерии отбора иммигрантов. В конце 1970-х годов Австралия приняла много беженцев из Вьетнама и других стран Индокитайского полуострова, и с тех пор доля переселенцев азиатского происхождения стала возрастать.
Ежегодно в Австралию прибывали 120-140 тыс. иммигрантов, в большинстве с намерением устроиться на работу, хотя в стране более 500 тыс. безработных. За последние 40 лет в страну въехало свыше 4,5 млн.иммигрантов из более 120 государств мира, в основном из Англии, Ирландии, Италии, Греции, Югославии, Новой Зеландии и стран Азии, которые составляют треть всей ежегодной квоты.
С июля 1997 по июнь 1998 в Австралию официальным путем прибыло 80,8 тыс. переселенцев, в том числе 32 процентов уроженцев стран Азии, 19 процентов - Новой Зеландии, 13 процентов - Великобритании и Ирландии, 12 процентов - других стран Европы, 8 процентов - стран Африки и 7 процентов - стран Ближнего Востока и Северной Африки. Эти данные убедительно свидетельствуют о том, насколько изменилась иммиграционная политика Австралии. 21 процент нынешних жителей Австралии не являются уроженцами этой страны и еще 21 процент - потомки иммигрантов второго поколения, у которых хотя бы один из родителей не был уроженцем этой страны.
Основные периоды иммиграции корейцев
Иммиграция корейцев в Австралию занимает более поздние страницы истории иммиграции. Отношения между Кореей и Австралией начались в 1885 г. в связи с религиозно-просветительской деятельностью австралийских миссионеров в Корее. Контакты, завязавшиеся между миссионерами и корейской паствой, позволили нескольким корейцам в период между 1927 и 1941 гг. побывать в Австралии на краткосрочной учебе или проживания в семьях миссионеров в качестве прислуги.
Первая волна корейской иммиграции достигла Зеленого континента в начале 1970-х годов, что было обусловлено рядом уже известных причин, хотя имелась определенная конкретно-историческая специфика в мотивации и механизме переселения.
С завершением войны во Вьетнаме, в которой принимали участие корейские военнослужащие, технический и медицинский контингент, многие корейцы предпочли не возвращаться на родину, испытывавшую в тот период тяжелое экономическое положение, а найти новые возможности в других странах. В Австралию корейцы, преимущественно мужчины, отправились не в целях постоянной иммиграции, а для временного пребывания, чтобы заработать средства и поддержать семьи, оставшиеся в Корее. Официальных статистических сведений о численности прибывших из Вьетнама корейцев нет, поэтому приходится оперировать сведениями, полученными от информантов, содействовавших бывшим "корейским вьетнамским ветеранам" в их легализации во время компаний амнистирования иммигрантов, проведенных правительством Австралии в 1974, 1976 и 1980 годах. Предполагается, что из Вьетнама прибыло несколько тысяч корейцев, однако остаться в Австралии сумели около 500 человек.
Корейские иммигранты, въехавшие в 1970 гг. в Австралию из Кореи, представляли низшие слои общества и занимались в основном физическим трудом. В 1974 г. около 500 корейцев приехали на работу по прокладке труб в Витлэм, большинство из которых не вернулось назад, воспользовавшись амнистией 1976 г. С разрешения лейбористского правительства они получили возможность постоянного места жительства, и приглашения своих семей. Тем самым в середине 1970-х годов была заложена основа для последующих волн корейской иммиграции в Австралию.
Первый положительный опыт иммиграции привлек во второй половине 1970-х гг. интерес других корейцев, как в самой Корее, так и находящихся в других странах, (Латинская Америка, Ближний Восток) на переезд в Австралию. В отличие от небольшого количества квалифицированных работников-мигрантов, большинство корейцев въехали в Австралию по туристическим визам, остались и стали работать не имея официальных разрешений. Корейцы, также как и другие азиатские мигранты, покрывали собой возникший дефицит на австралийском рынке труда. Перенос акцента в экономическом развитии страны на добывающую и перерабатывающую промышленность потребовал массы рабочих с тяжелыми и низкооплачиваемыми условиями труда, от которого отказывались австралийцы.
Другая группа корейцев, прибывшая в Австралию во второй половине 1970 гг., состояла из более чем 80 семей, проживавших в одном городке Донгдучхоне, расположенном недалеко от демилитаризованной зоне между Северной и Южной Кореей. Многие жители этого городка, занятые обслуживанием американской армии и работой на военной базе, пришли к решению уехать из Кореи в США или другие страны. Активная деятельность туристических агентств сыграла не последнюю роль, что в конечном итоге довольно значительная по численности группа из Донгдучхона отправилась не в Америку, а в Австралию.
Во второй половине 1970-х годов получение в Корее австралийской визы, даже краткосрочной было сложным, однако все же некоторым удавалось получить ее. По прибытию в Австралию корейцы, несмотря на окончания срока действия визы оставались и пытались обосноваться в стране. Австралийские власти, боровшиеся в нелегальной иммиграцией и незаконно пребывающими в стране иностранцами, указали своему посольству в Сеуле ужесточить режим выдачи виз. В ответ, туристические агентства, доход которых в основном происходил от содействия получению виз, находили свои выходы из положения и вербовали желающих попасть в Австралию. Один из различных путей проникновения в Австралию заключался в так называемом нарушении транзитной визы. К примеру, во второй половине 1970-х годов Никарагуа не имела никаких официальных дипломатических соотношения с Кореей, но через свое доверенное лицо в Сеуле выдавало корейцам визы. Поскольку прямого сообщения между двумя странами не было, то предполагался транзит через одно или несколько государств. Как вспоминает амнистированный иммигрант Ли Ман-су, ему и еще 10 корейским мужчинам была выдана никарагуанская трудовая виза для работы на плантации по выращиванию устриц. Им следовало прибыть в Никарагуа через Гонконг, Сингапур, Сидней и США. Транзитная виза позволяла покидать аэропорт и пребывать до трех суток в стране, поэтому прибытие и выезд из аэропорта в Сидней означало достижение поставленной цели. Тот же самый туристический агент завербовал других 11 человек, которые прибыли в Сидней по той же схеме месяц спустя, однако их всех задержали и депортировали назад в Корею.
Еще один из обходных путей прибытия корейцев в Австралию также лежал через третьи страны. Как уже упоминалось, в этот же период происходила активная миграция корейцев в страны Латинской Америки, поддержанная правительствами Кореи, Бразилии, Аргентины, Парагвая. Большая часть иммигрантов, оказавшихся в латиноамериканских странах, оказалась в сложных экономических и социокультурных условиях и неудовлетворенная своей жизнью, пыталась найти возможность переехать в США или в Канаду.Австралия, остававшаяся до сих пор для корейцев загадочным и далеким континентом, стала узнаваемой через судьбу соотечественников, которые уже смогли устроиться на новой земле. Несомненным априорным преимуществом Австралии по сравнению с латиноамериканскими странами являлся английский язык, ибо родители-корейцы полагали, что испанский язык не дает детям никаких преимуществ и перспектив. Важную роль в принятии решения иммигрировать, получении визы, въезда в избранную страну и первоначального обустройства в новой стране играли не только туристические фирмы и различные агентства, но и посредники-энтузиасты. Одним из таких энтузиастов был Со У Чжонг, который занимался организацией переезда корейцев из Латинской Америки в Австралию. В конечном итоге около 300 корейских семей прибыло в Австралию через третьи страны.
У амнистированных мигрантов до приезда в Австралию за плечами уже имелся большой опыт жизни за рубежом в иноэтническом окружении, казалось, что они прибыли в Австралию с багажом представлений о том, как надо жить иммигранту в чужой стране. Однако на самом деле, они должны были вновь пройти адаптацию в австралийском обществе, испытывая постоянно трудности в повседневной жизни, дискриминацию в условиях труда, находясь в изоляции ввиду незнания или недостаточного уровня владения английским языком. Амнистированные иммигранты сумели закрепиться на австралийской земле и пустить корни, так как назад в Корею они не видели пути, и потому, что они психологически были готовы выполнять любой опасный, тяжелый и грязный труд, чтобы заработать средства и дать своим детям возможность достичь успехов в новой стране.
Прибывшие в промежуток между 1976 и 1980 гг. корейцы оставались на полулегальном положении, число которых достигло около 3,200 человек. Нелегалов в стране особенно увеличилось во второй половине 1980-х годов, что было связано с глубоким экономическим кризисом в Австралии, сокращением рабочих мест и возросшим негативным общественным отношением к иммигрантам, прежде всего выходцам из Азии. Усиление иммиграции в Австралию в середине 1980-х (около 95 тыс. чел. в год) и 1987-88 (120 тыс.) в категории "трудовой миграции" характеризуется как "квалифицированная", "независимая миграция" Увеличение квот в этой категории связывается с выходом в свет Отчета Комитета по экономическому развитию Австралии, в котором приводились доводы в пользу квалифицированной и деловой миграции для стимулирования экономического роста страны. Большой спрос на квалифицированных работников и специалистов, покрывался лишь в незначительной части из внутренних трудовых ресурсов, поэтому основная масса корейских иммигрантов, прибывших в Австралию в 1980-х, относились к категории квалифицированных и независимых иммигрантов.
Корейские иммигранты 1980-х годов представляли средний класс и в отличие от переселенцев первой волны, приехавших в Австралию с голыми руками и почти пустыми карманами, относились к людям имущим. Иммигрантов этой волны называют еще "контейнерными мигрантами", ибо прежде чем отправится в Австралию, они планировали маршрут, знали точно место первого оседания, куда отправляли заранее целый контейнер с необходимыми для комфортной жизни предметами и вещами. Если главной причиной переезда корейских "амнистированных иммигрантов" в Австралию было сугубо тяжелое экономическое положение, то в случае с "квалифицированными иммигрантами" экономический фактор отходил на второй план, хотя и продолжал играть важную роль в решении покинуть Корею. Причины, выталкивавшие корейцев из Родины, были едиными для всех эмигрантов: желание достичь успеха, получить самим и дать своим детям образование, усвоить английский язык, покинуть "коррумпированное, авторитарное, экономически неблагополучное общество" и т.д.
Преобладающая часть квалифицированных мигрантов имела опыт краткосрочного пребывания за границей в качестве туриста, некоторые от года до нескольких лет находились в зарубежной служебной командировке, однако, по сравнению с амнистированными иммигрантами они обладали несравненно меньшим опытом настоящей иммигрантской жизни. В период с 1985 по 1990 гг. в Австралию переехала численно значительная группа корейских программистов, которых к 1995 г. насчитывалось около 130 человек. Эмиграция корейских программистов в США и Канаду фактически закончилось к 1980-ому году. Подобно большинству других корейских квалифицированных мигрантов, программисты прибыли в Австралию, потому что они хотели достичь лучших успехов в профессиональной карьере, достичь материального благосостояния и создать своим достойное качество жизни.
Опросы, проведенные среди программистов и других квалифицированных мигрантов, показали, что они в основном критично отзывались о корейском обществе. Австралия получила более высокую оценку как страна проживания, нежели Корея, несмотря на то, что как специалисты они не имели стабильную работу и занимались нередко несоответствующим их образованию и квалификации трудом. Зачастую тяжелые и монотонные условия труда, вид выполняемой работы, не приносившие морального удовлетворения неблагоприятно воздействовали на частную и семейную жизнь. Квалифицированные мигранты, в отличие от "амнистированных", испытавших сразу по прибытию в Австралию все трудности и лишения, первоначально пользовались преимуществами своего положения и и имевшихся возможностей. С момента прибытия в аэропорт их опекали знакомые, родственники или посредники туристических агентств, затем им помогали найти жилье, выбрать школы для детей, получить причитающиеся пособия и оформить бесплатную медицинскую помощь. Первые 6-12 месяцев квалифицированные мигранты проводили без особых проблем, они начинали свою новую жизнь с посещения 6-месячных курсов английского языка по программе Adult Multicultural Education Services (AMES), знакомства с достопримечательностями, времяпровождения в кругу семьи и друзей. Проблемы у квалифицированных иммигрантов начинались позже, когда средства, привезенные с собой, заканчивались, и надо было приступать к работе. Второй и третий год пребывания становились для квалифицированных иммигрантов критическими, так как представление об Австралии как "стране возможностей", оказалось во многом несоответствующим реальности. В этот период наиболее остро ощущались проблемы языковой и социальной адаптации, возникали мысли о возвращении в Корею. По истечении 3-х лет в сознании формировалось понимание того, что значит быть иммигрантом и приобретались навыки проживания в новой стране. Молодое поколение, как известно, гораздо быстрее и легче, чем их родители привыкает к иной ценностной ориентации, системе отношений, условиям учебы и т.д.
* программа AMES стартовала в 1951 г. и в настоящий момент она является лидирующим провайдером услуг в мультикультурном и полиэтническом австралийском обществе. Она обучает английскому языку, знакомит со страной, помогает трудоустроиться, создает и дает доступ к большому каталогу информации. В 2003 в штате АМЕС работали 693 человек и 1700 волонтеров, которые обслуживали 39,876 клиентов. Совокупный годовой доход составил 59,430,721 австралийских долларов.
Уже в 1970-х годах правительство Австралии создало режим благоприятствования миграцию бизнесменов и инвесторов, ожидая, что состоятельные люди начнут размещать свои финансовые ресурсы в стране, однако ожидаемый результат не был достигнут. В 1985-1996 гг. программа привлечения иммигрантов с опытом предпринимательской деятельности и солидным капиталом вступила в действие. Поэтому более 40 процентов прибывших в 1988-89 годах в Австралию корейских переселенцев "деловыми иммигрантами" Большинство "деловых мигрантов" побывали за рубежом в служебных командировках или в туристических поездках, половина респондентов посетила Австралию, чтобы оценить возможность переезда. Однако эта группа корейских переселенцев не имела представления об иммигрантской жизни и опыта ведения самостоятельного бизнеса в другой стране.
Деловые мигранты относились к слою материально обеспеченных людей в Корее, поэтому решение иммигрировать диктовалось не только экономическими причинами, но и рядом других факторов. В конце 1980-ых годов, корейское правительство проводил политику поощрения инвестирования частного капитала за рубежом и переноса определенных видов производства за пределы страны. Предприятия малого и среднего бизнеса испытывали сильную конкуренцию и давление со стороны крупных промышленно-финансовых конгломератов. Удорожание рабочей силы на внутреннем рынке, импортируемого сырья, экспорта готовой продукции, система коррупции и лоббирования в сфере экономики приводили к банкротству многих мелких и средних компаний
Однако корейские "бизнес-мигранты" покидали страну по другим внеэкономическим причинам и многие респонденты, в целом подтверждая свое неудовлетворение условиями предпринимательства, указывали, что решение эмигрировать было мотивировано "желанием просто отдохнуть от вечной гонки и стресса", "поиском места с благоприятным климатом и экологически чистой природой", "обеспечение детям хорошего англоязычного образования" и т.д.
Приток корейских "бизнес-мигрантов" в Австралию начался во второй половине 1980-х годов, и на тот период минимальная сумма инвестирования составляла 350 тыс. австралийских долларов (в настоящий момент этот минимум вырос до 650 тыс. австралийских долларов. Сверх того следовало предоставить свидетельства наличия иного капитала, недвижимости и опыта ведения самостоятельного бизнеса. В отличие от амнистированных и образованных мигрантов, половина респондентов, представляющих класс предпринимателей, побывали с ознакомительным туром в Австралии до подачи заявления на переезд и оптимистически оценили возможности ведения бизнеса. Корейские "бизнес-мигранты" считали, что австралийцы не составят им конкуренции, поэтому верили, что они смогут достичь успехов.По словам Ли Бэ Куна, бывшего президенту Ассоциации корейцев в Сиднее, всего в Австралию из Кореи до 1995 г. прибыли около 400 "бизнес-мигрантов". Ни одному из них не удалась выйти за рамки мелкого и среднего предпринимательства, ибо слабый уровень владения английским языком, незнание австралийской действительности, а также недостаточный опыт ведения бизнеса в общем, явились основными причинами непреодолимых трудностей. В результате часть бывших корейских бизнесменов понизилась в социальном статусе и превратилась из свободного предпринимателя в наемного работника, временного безработного или мелкого торговца.
Поскольку дети и жены прошли в течение первых двух-трех лет самый трудный период адаптации в австралийском обществе, и уже чувствовали преимущества новой жизни, они не хотели возвращаться в Корею. Мужья, оказавшись не у дел в Австралии, хотели вернуться и вновь заняться бизнесом на родине. Такие разные позиции членов семьи привели к появлению новой категории корейских иммигрантов, получивших название "астронавты". "Астронавты" это корейские "бизнес-мигранты", которые оставили свои семьи в Австралии, а сами, вернувшись в Корею, открыли новое дело и стали челночить между семьей и бизнесом.
: Еще одну категорию современных корейских иммигрантов в Австралии составляли студенты, число которых за последнее десятилетие стремительно выросло. Однако начало обучения корейских студентов в университетах Австралии уходит в 1950 г. в связи с так называемым "Планом Коломбо".* В порядке оказываемой международной помощи несколько корейских правительственных чиновников и студентов прошли технические и языковые курсы в австралийских университетах.
После конференции Исполнительного комитета плана Коломбо, проведенной в мае 1950 г. в Сиднее, П. Спендер - министр иностранных дел Австралии заявил, о предоставлении 150 стипендии странам Южной и Юго-Восточной Азии.
Целью этих стипендий, как было сказано, являлись развитие дружеских отношений между странами, укрепление взаимопонимания и взаимного согласия. Странами, получившими стипендии в первые годы, были Индия, Пакистан, Индонезия, Цейлон, Таиланд, Бирма, Индокитай, Лаос, Камбоджа, Сингапур, Бруней, Борнео. С каждым годом количество стипендиатов росло и в 1957 г. число студентов в Австралии по "Плану Коломбо" достигло 829 чел., из которых 443 из них учились в университетах. В 1960-е годы эта цифра возросла до 923 чел., а в 1966 г. до 1, 482.За прошедшие годы изменилась не только численность стипендиатов, но и распределение мест по регионам и странам Азии.* "План Коломбо" стал первой международной, межгосударственной программой взаимопомощи в Азии. Концептуальная идея плана была выдвинута на конференции министров иностранных дел Британского содружества, состоявшейся в январе 1950 г. в Коломбо (Малайзии). Первоначальными членами созданного на конференции Косультативного комитета стали Канада, Австралия, Новая Зеландия, Цейлон, Индия, Новая Зеландия, Пакистан, Великобритания, Малайзия и Борнео. Позже к ним присоединились Бирма, Камбоджа, Вьетнам, Индонезия, Таиланд. К качестве главного направления деятельности была определена координация технической и финансовой взаимопомощи в странах Азии. Микрофильмы документов "Плана Коломбо" предлагаются на сайте.
Правительство Австралии инвестировало значительные средства на развитие университетского образования с целью привлечения не только стипендиатов, но и иностранных студентов, обучавшихся на платной основе. Акцент в улучшении образовательной инфраструктуру и содержания учебных программ был перенесен на технические, прикладные и естественно-научные специальности. Опрос, проведенный среди 922 студентов плана Коломбо в австралийских университетах, показал, что самой популярной специальностью среди них "инженерия", которую избрали 30 процентов всех групп, затем следовала "естествознание" с 15 процентами, потом "медицина с педагогикой" - 10 процентов. Всего на 30 июня 1965 г. в Австралии прошли обучение 5 920 стипендиатов из 17 стран Азии, в том числе и 123 студента из Кореи, на обучение которых было потрачено 206, 8 тысяч австралийских долларов. Число корейских студентов-стипендиатов было во много раз ниже, чем студентов из других азиатских стран, к примеру, для сравнения, из Сингапура - 1, 647, Индонезии - 966, Индии - 695, Пакистана - 466, Таиланда - 446 и т.д. .
Количество студентов, приехавших в Австралию частным образом, превышало число стипендиатов плана Коломбо или других стипендий в общем, и в 1968 г. на одного стипендиального студента приходилось 8 частных студентов на платной основе. В 1950 г. 147 азиатских студентов поступили в университеты Мельбурна. В 1955 и 1965 гг. эта цифра удвоилась и продолжала расти и далее.
Австралия стала третьей по степени важности страной для зарубежной учебы корейских студентов после США и Японии. Число корейских студентов резко выросло в последние годы, с того времени как в 1986 г. правительство Австралии решило отказаться от приема иностранных студентов на основе зарубежной помощи (международной стипендиальной программы) и перейти на платное обучение, что должно было привлечь больше иностранных студентов и дополнительные финансовые средства. Иностранным студентам разрешалось начать платное обучение в любом уровне австралийской системы образования, поэтому число корейских студентов и учащихся выросло с 454 чел. в 1987 г. до 2, 262 чел. в 1989 г. и приток постоянно увеличивался в течении 4 лет в 1989-1992 годы. Затем число корейских студентов и учащихся выросло втрое с 2,120 чел. в 1992 г. до 5,981 в марте 1995 г. Они обучались в разных уровнях образования и по разным образовательным программам. Из 5,981 корейских студентов и учащихся около 40 процентов проходили интенсивный курс английского языка для иностранных студентов. В Австралии существует много как частных, так и государственных центров преподавания английского языка, которые действуют при колледжах, институтах, университетах, а также в виде самостоятельных языковых школ. Все эти учебные заведения объединены в ассоциацию "English Australia" (прежнее название "English Language Intensive Courses for Foreign Students" - ELICOS), которая следит за соблюдением стандартов преподавания. Такое же количество корейских учащихся обучалось в 11-12 классах, чтобы после получения сертификата об окончании австралийской школы, могут продолжить свое образование в любом учебном заведении страны. Значительное число корейских школьников ( 903 чел.) училось в начальных и средних школах. Большинство молодых корейцев изучают в Австралии не будущие специальности в университетах, а готовятся к поступлению в вузы, либо проходили интенсивные курсы английского языка. Для учебы в университетах Австралии, необходимо предоставить результаты экзамена по английскому языку - IELTS (International English Language Testing System) или TOEFL (Test of English as a Foreign Language). Из 18 тыс. корейцев, обучавшихся в Австралии в 1997 г., университетских студентов насчитывалось всего 1,447 человек. В конце 1990-х годов по числу учащихся и студенты, обучающихся в Австралии, Корея заняла первое место, вслед за которой шли Индонезия, Малайзия, Гонконг и Сингапур. Общее количество зарубежных студентов и учащихся увеличилось с 16 тыс. в 1983 г. до 160 тыс. в 2000 г., то есть в десять раз. Англоязычное обучение, многообразие учебных программа различных ступеней образования, единые требования качества и контроля учебного процесса на федеральном уровне, недорогая по сравнению с США, Канадой и Англией плата за учебу и проживание, политическая стабильность, безопасность, а также благоприятные климатические условия явились основными причинами того, что Австралия стала одной из самых популярных стран среди азиатских студентов. См.: Moon Sung-Hun. Managing International Education: Korean Students and Students Support Staff Perspectives at UNSW (University of New South Wales). Число корейских студентов в австралийских университетах постоянно росло: в 1997 г. - 1,447 чел.; 1998 г. - 1, 598 и 1999 г. - 1,763. В 1997 г. корейские студенты выплатили за свое обучение в университетах Австралии 350 млн. австралийских долларов..
Опросы, проведенные в 1997 г. среди корейских студентов обучавшихся в 2-х центрах по английскому языку в Мельбурне, показали, что в принятии решения учиться в Австралии определяющим источником информации явились газетно-журнальные публикации (82, 5 процентов). Около половины респондентов имели друзей, побывавших на учебе в Австралии, или родственников, проживающих временно или постоянно. Соотношение студентов по полу было примерно одинаковым 51 процент мужчин на 49 женщин. Австралия имеет явные географические, экономические и социальные преимущества по сравнению с другими англоязычными странами (США, Канада, Англия). Однако есть определенные слабые стороны, как в австралийской системе образования самой, так и проблемы иного плана, снижающие ее конкурентоспособность на международном рынке. Во-первых, в Австралии нет всемирно известных, престижных университетов, такие как Гарвардский, Массачусетский Технологический, Кембриджский, Оксфордский, и дипломы австралийских университетов котируются гораздо ниже чем американские или европейские. Во-вторых, в научных разработках, в особенности, касающихся высоких и тонких технологий, "ноу-хау" Австралия, как считают многие корейские студенты, отстают от США и Японии. В-третьих, статус австралийского английского языка среди корейских студентов намного ниже, чем американский или британский английский. Как известно, нормированный английский язык, использующийся в Австралии характеризуется узнаваемыми фоно-грамматическими и лексическими особенностями. И наконец, значительная часть корейских студентов, обучающихся за рубежом, после окончания бакалавриата и магистратуры, приступает к программе PH.D. (Doctor of Philosophy), с целью получения ученой степени доктора наук. Австралийские дипломы магистра и доктора философии менее престижны в Корее, к тому же существуют значительные различия от признанной американской системы и действующей в Корее. Прежде всего это касается продолжительности обучения, так как в университетах Австралии степень бакалавра можно получить через три года (в Корее и США - 4 года), а магистра за один год (Корея - 2 года, США - 1 или 2 года). Таким образом, программа Ph. D. становится доступной после четырехлетнего университетского образования, в то время как в Северной Америке и в Корее студенты могут приступить к ней только после получения магистерской степени.
Численность, расселение и структура корейских иммигрантов
Численность. Корейцы являются одной из самых быстро растущих азиатских этнической групп в Австралии. Численность корейской общины в 2001 г., включающей в себя иммигрантов первого и второго поколения и временно находящихся в стране, достигла 47, 227 человек. В 1971 г. корейцев в Австралии проживало всего 468 чел.; 1976 г. - 1,460; 1981 г. - 4,514; 1986 г. - 9,285; 1992 г.- 39, 572 и в 1995 г. - 36,973 человек.
В начале 1970 г. в Австралию прибывали в среднем 1,000 корейцев с краткосрочным пребыванием, в основном из числа студентов, обучавшихся на курсах английского языка и еще около 100 человек с намерением постоянного проживания. После амнистий нелегалов, проведенных правительством Австралии в 1976, 1978 и 1979 гг. более 500 лиц корейского происхождения получили статус постоянных резидентов. Число постоянно проживающих корейцев в Австралии стало стремительно расти с 1982-83 гг., в среднем на 1, 185 человек и достигло пика своего роста в 1987-88 гг., когда прибыло за один финансовый год 1,811 человек. Корейские иммигранты, получившие право на постоянное проживание, смогли приглашать и спонсировать приезд своих ближайших родственников из Кореи, поэтому в период с 1976 по 1985 г. число корейских иммигрантов росло в среднем на 500 человек. В итоге, число рожденных в Корее иммигрантов в Австралии в межпереписную декаду с 1976 по 1986 выросло в 6 раз с 1,460 дл 9,285 человек. В первой половине 1980 г. число корейских иммигрантов увеличивалось ежегодно на нескольку сотен человек, затем после 1986 г. оно возросло и до 1991 г. в среднем 1,400 человек в год прибывало в Австралию. В дополнение к ним прибавились корейские студенты, которые оставались или прибывали на учебу сроком более одного года. По данным переписи 1991 г. число рожденных в Корее иммигрантов увеличилось до 20, 580 человек с момента переписи 1986 г., то есть за в два раза больше чем 5 лет тому назад. Между 1985 и 1990 гг. среди корейских иммигрантов постоянно росла доля "бизнес-мигрантов", а доля въезжавших по программе объединения семьи наоборот снижалась. Корейские предприниматели и инвесторы в 1989-1991 г. составляли 70,3 процента всех вновь прибывших иммигрантов, но затем в 1992-1993 г., в связи с ухудшением экономической ситуации, произошло сокращение их доли до 57,2 процентов. Там же.
После 1992 года стала заметна тенденция стремительного уменьшения числа иммигрантов: 1992 г. - 1093 чел.; 1993 г. - 538; 1994 - 542; 1995 - 417. В результате обобщения статистических данных об эмиграции из Кореи и иммиграции в Австралию получилось число постоянно проживающих в Австралии корейцев в 35 тыс. человек, из которых около 6 тыс. составляло второе поколение, рожденное в стране.
Расселение корейских иммигрантов Австралии. Большинство первых корейских переселенцев, прибывших в Австралию из Вьетнама, поселились в Редферне, пригороде Сиднея. Такому выбору места проживания послужили несколько обстоятельств: во-первых стоимость арендованного жилья в столице была намного дороже, чем в ее пригородах. Во-вторых, именно здесь по адресу Редферн 48 находилась резиденция Со У Чжонга - одного из пионеров корейской иммиграции в Австралию, оказавшего значительную помощь в обустройстве вновь прибывающих корейских иммигрантов. В-третьих, корейские иммигранты находились в Редферне временно и через некоторое время находили иное место жительства, уступая место своим последователям. Данные переписей 1991 и 1996 гг. впервые предоставили статистическую информацию о сложившейся географии расселения корейских иммигрантов в Австралии в разрезе штатов и местных административных единиц.* Около двух трети корейцев сосредоточены в штате Новый Южный Уэльс, затем с большим отрывом следует Квинсленд - 9,3 процента и Виктория - 8,4 процента. В остальных штатах и территориях численность корейцев совершенно незначительна: Западная Австралия - 4,15 процентов; Южная Австралия - 2,6; Тасмания - 0,7; Северная территория - 0,2 и Австралийская столичная территория - 1,85 процентов. Сравнение с данными, полученными Пяк Си Хёном в 1986 г., позволяет утверждать, что за десятилетие существенных изменений в расселении корейцев по штатам Австралии не произошло. Незначительно увеличилось число корейцев в Виктории (7,9 процентов - 1986 г.), Квинсленде (3,4), Западной Австралии (0,9), соответственно уменьшилось в Южной Австралии (6,4) и Австралийской столичной территории (2,0). Таким образом, в Новом Южном Уэльсе, Квинсленде и Виктории проживают свыше 90 процентов всех корейцев в Австралии. Сидней, находящийся в Новом Южном Уэльсе, самого начала новой волны корейской иммиграции, стал местом притяжения переселенцев, где уже к началу 1970 гг. проживало 85-90 процентов вновь прибывших корейцев. Опыт показывает, что оседание современных корейских иммигрантов в странах-реципиентах происходит по одной и той схеме. Пионеры осваивают территорию, как правило, столичную или иной крупный город, поселяясь первоначально на окраинах и пригородах с относительно недорогим жильем. Затем они создают свою этнокультурную инфраструктуру в виде корейских церквей, различного рода ассоциаций, общества, корейских школ, ресторанов, магазинов и компаний по сервисному обслуживанию, газет и журналов. Через различные каналы в Корее очень быстро распространяется информация о новом месте поселения и далее следует подобие цепной реакции. Следует также учитывать тот факт, что в 1970-1980-х годах большинство корейских иммигрантов прибывало по программе воссоединения семей, поэтому Сидней становился конечным пунктом прибытия.
Материалы переписи населения свидетельствуют, что расселение корейских иммигрантов в Новом Южном Уэльсе и самом Сиднее характеризуется неравномерностью. Наибольшая концентрация корейцев была зарегистрирована в 1991 г. в столичном муниципалитете Кантербэри, где проживает самая крупная по численности корейская община - 2, 602 человека (12,6 процентов всех иммигрантов, прибывших из Кореи), которые составляют, однако, всего 2,1 процента в общей численности (126, 754) населения этой местной административной единицы. По другим муниципалитетам корейские иммигранты в 1991 г. распределялись следующим образом. Райд - (Сидней - Новый Южный Уэльс) - 997 чел. (4,8 %)
--
Хорнсби ( Внешний Сидней) - 951 (4,6)
--
Паррамата Сити (Сидней) - 939 (4,5)
--
Болкхам Хилл Шайр (Внешний Сидней) - 809 (4,5)
--
Блэктаун Сити - (Сидней) - 787 (3,8)
--
Ашфилд (Сидней) - 724 (3,5)
--
Ку-Ринг-Гай (Сидней) - 724 (3,5)
--
Банкстаун Сити (Сидней) - 612 (3,0)
--
Бэрвуд (Сидней) - 489 (2,4)
--
Варринга Шайр (Внешний Сидней) - 489 (2,4)
--
Рандвик (Сидней) - 427(2,1)
--
Стратфилд (Сидней) - 417 (2,0)
--
Виллоугби Сити (Сидней) - 395 (1,9)
--
Аубёрн (Сидней) - 381(1,8)
--
Марриквилл (Сидней) - 357 (1,7)
Самыя высокая концентрация корейских иммигрантов в Австралии отмечена в пригороде Стромло австралийской столичной территории, где они составляли 2,7 процента от общей численности населения и в Стреттоне - пригороде Брисбена, где 28 корейцев составляли 2,3 процента всего населения. Удельный вес корейских иммигрантов в поселенческой структуре совершенно незначителен, что свидетельствует о том, что в Австралии не корейских городских этнических анклавов подобно чайнатаунов в США. Однако, в сравнении с поселенческими данными 1976 г. произошли процессы концентрации в определенных административных единицах, к примеру, в Кантербери число корейцев увеличилось в 5,6 раза, в Ашфилде - почти в два раза.
Половозрастная структура. В половой структуре корейских иммигрантов в Австралии в середине 1980-х гг. наметился численный дисбаланс мужчин и женщин в двух возрастных группах, который оставался на протяжении последующих 15 лет, смещаясь в более высокие возрастные когорты. Во-первых, в самой младшей группе до 10 лет, число девочек было в два раза больше чем мальчиков, что объяснялось тем, что в этот период в Австралию из Кореи прибыли приемные дочери. К 1991 г. отмеченный дисбаланс сместился в возрастную группу до 13 лет, причем численное преимущество девочек составило 60, 5 процентов, а по данным переписи 1996 г. в возрастной когорте от 5 до 15 лет это преимущество осталось на уровне 52,6 процентов. Во-вторых, мужчин-корейцев в возрасте 40-59 лет в середине 1980-х годов было на 41 процент больше чем женщин, так как первоначально мужчины отправлялись без семьи, чтобы легче обустроиться и затем пригласить ее для воссоединения. Часть корейских мужчин проводила несколько лет в отрыве от семьи, оставшейся в Корее, оказывая финансовую поддержку из Австралии. К середине 1990 г. образовалась численная половая диспропорция в самой старшей возрастной группе от 65 лет и больше, где женщин стало на 40,3 больше чем мужчин. Объяснить это можно двумя обстоятельствами, во-первых, тем, что средняя продолжительность жизни женщин выше, чем мужчин. Во-вторых, корейские иммигранты, спонсировавшие приезд родственников из Кореи, приглашали чаще всего оставшихся вдовых матерей со стороны мужа или жены.
Таблица 1. Половозрастная структура корейцев в Австралии по материалам переписей населения 1991 и 1996 гг. (в скобках данные 1996 г.)
Возрастная группа
Пол
Мужской
Женский
0-4
3,4 (2.6)
5.9 (2.0)
5-12 в 1996 г. от 5 до 9 лет
11.1 (4.0)
16.0 (5.6)
13-14 в 1996 г. от 10 до 14 лет
2.8 (7.3)
2.7 (10.0)
15-19
9.6 (11.2)
8.5 (10.1)
20-24
10.6 (12.7)
10.3 (12.7)
25-29
12.7 (14.5)
10.7 (12.0)
30-34
12.2 (8.8)
11.2 (9.4)
35-39
9.3 (9.0)
9.6 (9.5)
40-44
6.7 (7.5)
7.4 (8.3)
45-54
12.6 (11,1)
9.6 (10,8)
55-64
6.4 (7,8)
4.8 (5,6)
65+
2.6 (3,8)
3.4 (4,1)
Общее число
10,118 (13,675)
10,750 (15,007)
Средний возраст
29.9 (29,2)
28.1 ( 29,0)
Соотношение полов
94.1 ( 100,3)*
100 (100,1)*
* Общая сумма в связи с округлением цифр может быть больше или меньше 100 процентов.
Средний возраст корейского населения в Австралии по данным переписей 1991 и 1996 г. составлял 29 лет, причем на долю возрастной когорты до 20 лет приходилось более одной четверти, а доля наиболее трудоактивной возрастной группы от 20 до 55 лет была самой значительной - свыше 63 процентов. Лица старше 55 лет составляли в 1991 г. менее десяти процентов, а через пять лет уже 10,6 процента. В перспективе доля старшей и средней возрастной когорты будет увеличиваться, при условии снижения притока молодых иммигрантов.
По данным переписи 1991 г. 61,2 процентов корейских иммигрантов были связаны семейными узами, и около одной трети лиц старше 15 лет оставались холостыми и незамужними. Доля разведенных и живущих раздельно была на уровне 3,1 процента, что много ниже среднего показателя по Австралии и она оставалась почти на этом уровне в течение межпереписного периода. Через пять лет в 1996 г. доля женатых и замужних корейцев составила 47,5 процентов, а холостых - 46, 4 процента и незамужних - 39,1. Согласно данным переписи 1991 г. 69,1 процентов корейских семей в Австралии являлись нуклеарными и состояли из супружеской четы и несовершеннолетних детей, а 22,3 процента семей состояли только из мужа и жены без детей. В 1996 г. показатели изменились следующим образом: супруги плюс несовершеннолетние дети - 59 процентов, только супруги без детей - 6,7 процентов. В среднем корейская семья в Австралии состояла в 1986 г. из 4,6 человек, а в 1996 г. из 4,0. В среднем на одну замужнюю женщину-кореянку в Австралии приходилось 1,3 новорожденных, что ниже среднего коэффициента рождаемости по стране.
Корейцы в Австралии характеризуются высоким уровнем образования и среди лиц старше 19 лет, удельный вес имеющих 11-12 классное образование в 1991 г. составил около 75 процентов, что является самым высоким показателем среди всех этносов страны. Из числа закончивших гимназию около 40 процентов (32,2% в 1996 г.) продолжили образование, в том числе 11,5 (14,3%) процентов в университетах. Несмотря на высокий удельный вес корейцев имеющих третичное (университетское) образование, только 27 процентов (18%) получили степень бакалавра, 10,8 процентов (5,1%) закончили учебу с дипломом и лишь 7,3 процента продолжили обучение на более высоких уровнях. Относительное снижение показателей университетского образования связано со значительным увеличением корейских учащихся и студентов, обучавшихся по программам английского языка. Несмотря на такое снижение, показатели третичного образования среди корейской общины выше, нежели чем у других азиатских общин Австралии. Наиболее популярными среди корейских студентов специальностями были "общество и культура" - 12,3 процента; "инженерное дело" - 9,8; "язык и регионоведение" - 6,5; "педагогика" - 5,8; естественные науки - 5,2 и т.д Одним из важных показателей интегрированности иммигрантов является занятость трудом в стране-реципиенте. В середине 1980 г. около 70 процентов (81,9% в 1996 г.) корейцев были нанятыми работниками в различных сферах трудовой деятельности, 19 процентов обеспечивали сами себя (10,3%), 8 процентов (4%) сами относились к работодателям и 3 процента (3,9%), в основном женщины осуществляли неоплачиваемую вспомогательную работу. Сравнивая данные по годам, можно отметить, что произошло увеличение доли работающих за плату, а число живших на самообеспечении или занимавшихся предпринимательством уменьшилось. К началу 1991 г. доля трудозанятых среди корейцев старше 15 лет составила 55,4 процента, а в 1996 г. - 44,8 процента, доля незанятых трудом соответственно 16,1 процент в 1991 г. и 12,7 процентов. Первый показатель у корейцев ниже, чем средне-национальный, а второй, наоборот, выше, хотя значительной разницы нет ни в первом, ни во втором случае.
Прибывшие в середине 1980-х годов в Австралию корейские бизнес-мигранты определили себе ниши хозяйственной деятельности. Первоначально они занялись производственной деятельностью (22,8 процентов), оптовой и розничной торговлей (21,2 процента), операциями с движимым и недвижимым имуществом, также финансовыми сделками (19,2 процента). Такое распределение осталось почти без изменения до 1996 г., за исключением того, что доля занятых производственной деятельностью снизилась почти в два раза и составили 12,9 процентов. В это же время увеличилась с 12 до 18,9 процентов доля с тех, кто не указал при переписи в отрасль занятости.
В последней четверти XX века началась новая страница в истории иммиграции корейцев и современная корейская община в Австралии характеризуется динамичным развитием, молодостью, высоким уровнем образования и трудовой активностью. Корейцы, преодолели трудности начального этапа адаптации в стране, принявших иммигрантов и вносят вклад в развитие экономики, укрепление связей между своей родиной и Австралией. Они представляют ныне одну из неотъемлемых частей этнической мозаики Зеленого континента.
19
По данным переписи 1996 г., в Австралии проживало около 370 тыс. человек, считавших себя аборигенами (включая жителей островов Торресова пролива). Немногие аборигены сохраняют жизненный уклад своих предков и большая часть проживает в городах, хотя другая часть продолжает оставаться в отдаленных местностях.
Ланьков А.Н. Австралия -страна кенгуру и иммигрантов. Русский журнал, 16 ноября 2002; Foster Lois E. Australian multiculturalism. Bristol, 1988. Chapter 2. Immigration: Nature and consequences for Australian society. pp. 7- 21.
Paek Shi-hyon. Hoju kyop'o iminsa kaegwal (An Overview of the History of Korean Migration to Australia).- Sosu Minjok, 1986, No.4, pp.23-26.
8дX \Эq. DэD.эиY. 8д\Эq... . 8. Ѕ|п.1996, p. 221
Castles and Kalantzis et.al., Mistaken Identity: Multiculturalism and the Demise of Nationalism in Australia, Sidney, Pluto Press, 1988, pp.89-92.
O Yul Kwon. Australia-Korea Relations: Issues and Prospects.- Korea Observer, Winter 1997, pp.537 - 557
Kim Chong-sim. Hochuyi han'gugin ppurinaegi 20 nyon (Koreans in Australia: 20 years of re-rooting. Sin Tong-A (June) 1992, pp.428-437.
Han Gil-Soo. Australian Immigration Policy and Settlement of Koreans in Australia.- Korean Social Science Journal. Vol. XXVII, 2000, No.2, pp. 205-206
Collins J. Asian Migration to Australia. In: The Cambridge Survey of World Migration. Edited by R. Cohen. Cambridge University Press, 1995, pp. 376-379.
Castles S., Miller M.J. The Age of Migration: International Population Movements in the Modern World. Basingstoke, England: Macmillan, 1993, p. 90
Han Gil-Soo. Australian Immigration Policy and Settlement of Koreans in Australia.- Korean Social Science Journal. Vol. XXVII, 2000, No.2, pp. 210
Gil Soo Han. Korean Business Migrants in Australia.- Asian Migrants. Volume IX, No.3, July-September 1996, pp.80-86
Coughlan, James E. 1995. “Korean immigrants in Australia: The characteristics of recent Korea-born immigrants to Australia and a socio-demographic and economic profile of the Korean-born community from the 1991 census”. Korea Observer 26, (3): 379-417.
Ho E., Bedford R. and Goodwin J. Astronauts families: A contemporary migration phenomenon. East Asian New Zealand Research on New Migrants, Aotearoa New Zealand Migration Research Network, Paper 3, 1997, Department of Sociology, Massey University, Albany; Astronauts Families and Cosmonauts couples. Immigration Research Service. New Zealand Immigration Service. May 2000. http://www.immigration.govt.nz
21 Sydney Morning Herald, December 1950,
См.: J.S.Western. Asiatische Studenten in Australien. - Australien and Asien. Einige Aspekte australischer Asienpolitik. Herauasgeben von Venturino G.Venturini. Otto Harassowitz-Wiesbaden. 1970, S. 259-286 - 265
За последние 15 лет система высшего образования Австралии претерпела значительные изменения. В стране имеется 35 государственных три частных университета. Государственные университеты подразделяют на три группы. К первой относятся университеты, которые были основаны давно и имеют четко выраженную научную ориентацию: Сиднейский, Мельбурнский, Аделаидский, Тасманийский, Квинслендский, и Западно-Австралийский. Ко второй группе относятся университеты, созданные в послевоенный период, которые, помимо мощной научной базы, уделяют большое внимание подготовке преподавателей. Это Австралийский национальный университет, университет Нового Южного Уэльса, Новой Англии, Маккуори, Монаш, Ла-Троб, Флиндерса, Джеймса Кука и др. Третья группа охватывает университеты, организованные в самые последние годы, некоторые из них были преобразованы из учительских колледжей, технологических институтов и т.д. В данную группу входят Сиднейский технологический университет, Западно-Сиднейский университет, университет Южного Креста, университет Чарльза Стёрта и др. С 1984 по 1988 студенты австралийских университетов не вносили плату за обучение. С 1989 была введена система платного высшего образования, по которой студенты вносили плату за весь курс обучения. Эту сумму можно было внести сразу или по окончании университета выплачивать частями из заработной платы. В 1996 в университетах Австралии обучалось 630 тыс. человек, из них 72 процента (458 тыс.) с целью получения диплома бакалавра. Продолжительность обучения колеблется от трех лет для получения степени бакалавра наук или искусств до шести лет для получения диплома врача или хирурга. По состоянию на май 1996, 42 процента австралийцев в возрасте от 15 до 64 лет (около 5 млн. человек) имели образование выше среднего, в том числе 1,5 млн. - степень бакалавра и более высокие степени.
См.: Western J.S.. Asiatische Studenten in Australien. - Australien and Asien. Einige Aspekte australoscher Asienpolitik. Herauasgeben von Venturino G.Venturini. Otto Harassowitz-Wiesbaden. 1970, S. 265, 270
Choi M. Korean Students in Australian Universities.-Higher Education Research and Development, 1997, Vol/16, No.3, pp. 263-282
O Yul Kwon. Australia-Korea Relations: Issues and Prospects.- Korea Observer, Winter 1997, p. 549
Cho Young-A. Study Strategies of Korean Students in Australian Higher Education. http://www.arts.monash.edu.au/korean/ksaa/.
Australian Immigration. Consolidated Statistics. Number 16, 1989-1990. Australian Government Publishing Service. Canberra 1991, pp.1-43; http://|www/hanminjok/net|research|stat|residence/htm
См.: Coughlan, James Eric 'Korean Immigrants in Australia: A Demographic and Socio-Economic Profile of the Korean-Born Community in Australia from the 1986 Census', pp. 123-154 in James E. Coughlan (Editor), The Diverse Asians: A Profile of Six Asian Communities In Australia, Australia-Asia Papers, Centre for the Study of Australia-Asia Relations, Griffith University, Nathan, 1992.
\Ґl. 8дX \Эq. DэD.эиY. 8д\Эq... . 8. Ѕ|п.1996, р. 221-224
James E. Coughlan. Korean Immigrants in Australia: A Socio-Demographic and Economic Profile of the Korea-born Community From the 1996 Census. http://www.faess.jcu.edu.au/saas/downloads/JimCoughlan/94-99kor.htm
Han Gil-Soo.Australian Immigration Policy and Settlement of Koreans in Australia.- Korean Social Science Journal. Vol. XXVII, 2000, No.2 р. 208-209
Австралия имеет федеративное устройство и включает в себя 6 штатов: Виктория - столица Мельбурн, Новый Южный Уэльс - Сидней, , Западная Австралия - Перт, Южная Австралия - Аделаида, Квинсленд - Брисбен, Тасмания - Хобарт; и 2 территории: Северная территория Дарвин, Федеральная столичная территория - Канберра
Paek Shi-hyon. Hoju kyop'o iminsa kaegwal (An Overview of the History of Korean Migration to Australia).- Sosu Minjok, 1986, No.4, pp.23-26.
Australian Bureau of Statistics (1996 Census - customised matrix table).
Австралию долгое время считали одной из самых урбанизированных стран мира. В настоящее время типичный австралиец живет в пригородах пяти крупных городов - Сиднея, Мельбурна, Брисбена, Аделаиды и Перта. Свыше 9,7 мл. человек, т.е. более 60% населения страны, проживает в этих пяти столичных округах. Самый крупный из столичных округов - Сидней в Новом Южном Уэльсе, где в 1996 проживало 3 879,4 тыс. человек. Столица страны Канберра еще в середине 1950-х годов она оставалась небольшим городом. Быстрый ее рост начался после создания Комиссии по развитию национальной столицы в 1956. Вместе с соседним городом Куинбеян в Новом Южном Уэльсе Канберра образует конурбацию с населением 344,8 тыс. (1996).
Source: Australian Bureau of Statistics (1991 Census - Customised Matrix Table USC6013).
в скобках доля в общей численности корейских иммигрантов
Australian Bureau of Statistics (1991 Census - Customised Matrix Table CSC6180 and CSC6200).
См.: James E. Coughlan. Korean Immigrants in Australia: The Characteristics of Recent Korea-dorn Immigrants to Australia and A Socio-Demographic and Economic Profile of the Korea-born Community From the 1991 Census. http://www.faess.jcu.edu.au/saas; James E. Coughlan. Korean Immigrants in Australia: A Socio-Demographic and Economic Profile of the Korea-born Community From the 1996 Census. http://www.faess.jcu.edu.au/saas
См.: Australian Bureau of Statistics (1991 Census - Customised Matrix Table CSC6180 and CSC6200);Australian Bureau of Statistics (1996 Census - customised matrix table).
См.: Source: Australian Bureau of Statistics (1991 Census - Customised Matrix Table CSC6180 and CSC6182); Australian Bureau of Statistics (1996 Census - customised matrix table)
Source: Australian Bureau of Statistics (1991 Census - Customised Matrix Table CSC6035); Australian Bureau of Statistics (1996 Census - customised matrix table).
См.: Gil Soo Han. Korean Business Migrants in Australia.- Asian Migrants. Volume IX, No.3, July-September 1996, pp.80-86; Collins J. Ethnic Small Business and Employment Creation in Australia in 1990s. http://www.business.uts.edu.aufinanceresearchwpaperswp71.pdfth/
Australian Bureau of Statistics (1991 Census - Customised Matrix Table CSC6183); Australian Bureau of Statistics (1996 Census - customised matrix table)
Опубликовано в журнале "Известия корееведения в Центральной Азии", 2007, 13
Центр Корееведения КазНУ им. аль-Фараби принимает материалы для публикации в журнале "Известия корееведения в Центральной Азии" Статьи могут быть написаны на казахском, русском, корейском и английском языках объемом не более одного печатного листа. Автор прилагает к своей статье краткую аннотацию на английском языке. Если статья на английском, то аннотацию следует дать на русском языке. Сведения об авторе должны содержать фамилию, имя, отчество, место работы, должность, ученую степень и ученое звание автора, его основные публикации и круг научных интересов. Тексты рукописей набирать согласно следующим требованиям: Times New Roman, размер шрифта 14, межстрочный пробел - одинарный, абзацный отступом - 12 мм. поля со всех сторон 20 мм. Корейские слова передавать в транскрипции McCune-Reischauer, а термины выделять курсивом, комментарии и ссылки на литературу давать в конце текста. Рукописи, принятые к печати могут редактироваться и не возвращаются.
Адрес редакции: 050012, Алматы, ул. Амангельды 61-а, ком. 200, Центр корееведения факультета востоковедения КазНУ им. аль-Фараби. тел/факс: 7272-2674589, e-mail: kazgugnk@yahoo.com
Редактор: Ким Герман Николаевич, профессор, доктор исторических наук, директор Центра корееведения КазНУ им. аль-Фараби