|
|
Спецслужбы КНДР
-Министерство охраны безопасности государства (State Security Department)
-разведывательный отдел Генерального Штаба КНА (кор.чонъчхальгук)
-Министерство общественной безопасности
"Одна из особенностей северокорейских спецслужб - почти полное отсутствие информации о них в открытой печати. Нет сомнений, что южнокорейские и тесно взаимодействующие с ними американские спецслужбы обладают немалой информацией о деятельности своих "коллег" из КНДР, однако по не совсем понятным причинам этой информацией они делятся крайне неохотно. В годы Холодной войны американские издательства часто печатали книги о "руке КГБ" и "тайнах ГРУ", которые, помимо прямой пропаганды, содержали и немалое количество реальной информации о советских спецслужбах. Сейчас немало написано о спецслужбах КНР. С северокорейскими же "органами" ситуация обстоит совершенно иначе: публикаций об их структуре и особенностях крайне мало.
Особенность Северной Кореи в том, что обычная для бывших соцстран пара "военная разведка - политическая разведка" в ней заменена на триаду "военная разведка - политическая разведка - партийная разведка". Связано это с историей Трудовой Партии Кореи. Она была создана в 1949 году в результате слияния двух формально самостоятельных партий - Трудовой Партии Северной Кореи и Трудовой партии Южной Кореи (понятно, что на Юге партийные организации действовали нелегально, но влияние их там было весьма заметным). В результате в составе ТПК оказались подпольные организации Юга, а также довольно значительные партизанские силы, действовавшие в Южной Корее. Вполне логично, что в составе ЦК был создан отдел, который ведал операциями на Юге, и который поначалу комплектовался бывшими руководителями южнокорейского подполья. Вскоре, однако, Ким Ир Сен поступил с этими отцами-основателями корейского коммунизма так же, как Сталин - с Бухариным и Зиновьевым, а южнокорейские власти сначала подавили партизанское движение, а потом - к концу 1950-х годов - ликвидировали и южнокорейское коммунистическое подполье. Однако, отдел, поначалу именовавшийся "Отделом связи" (кор. ёнлак пу" - имелась в виду связь с подпольными организациями на юге), в составе ЦК ТПК остался и продолжал функционирование. Долгое время считалось, что главной его задачей должно быть воссоздание коммунистического подполья в Южной Корее. Только к 1970-м годам стало окончательно ясно, что задача эта неосуществима, а отдел сосредоточился на общем руководстве всеми разведывательными операциями против Южной Кореи и превратился в главного координатора всех операций северокорейских спецслужб. Отдел неоднократно реорганизовывался и переименовывался, разделялся на несколько отделов и вновь сливался воедино. В последние годы ему присвоили совсем уж таинственное название "Управление 35-й комнаты" (кор. "35 хо силь"). Из всех корейских спецслужб "35-я комната" - самая маленькая, но и самая влиятельная, причем занимается она не только Южной Кореей, хотя это направление, безусловно, является приоритетным, но и иными зарубежными странами. В состав Управления входят отделы: Южной Кореи, Японии, международный, США, Юго-Восточной Азии, общий и оперативный. Россия находится в ведении Международного отдела, который занимается теми странами, что не входят в компетенцию специализировавнных отделов (Европа, Африка, Латинская Америка, Ближний Восток, но также и Китай). Такой "низкий" статус России связан с общей стратегической ориентацией северокорейских спецслужб, о которой речь пойдет далее.
Кроме "35-й комнаты" - северокорейской партийной разведки - операциями против Южной Кореи занимаются и другие отделы ЦК ТПК, в первую очередь - Отдел единого фронта, который отвечает за пропаганду на Южную Корею. Несмотря на громадное экономическое отставание Севера, пропаганда эта по-прежнему ведется с немалым размахом: ежегодно с помощью аэростатов в Южную Корею забрасывается около 100 тысяч листовок, из приграничного Кэсона вещает якобы "подпольная южнокорейская" радиостанция "Голос спасения Родины", широко проводятся индивидуальные операции по идеологической обработке южнокорейских оппозиционеров. Все отделы ЦК, занимающиеся работой по Южной Корее, именуются "третьим строением" (кор. 3 хо чхонъса), так как они действительно располагаются в отдельном комплексе зданий на окраине парка Моранбон в Пхеньяне. Эти отделы подчиняются секретарю ЦК, курирующему отношения с Югом.
Главной спецслужбой страны является Министерство охраны безопасности государства (кор. "кукка анчжон повисонъ"), которое представляет из себя приблизительную северокорейскую копию КГБ. В ведении МОБГ находятся внутренняя и внешняя разведка, контрразведка и политический сыск. В отличие от КГБ, МОБГ не занимается охраной правительства и главы государства - эти функции поручены Командованию охраны (кор. хови сарёнъбу), которое формально входит в состав вооруженных сил, но фактически является самостоятельной организацией.История МОБГ начинается в 1948 г. Впоследствии оно несколько раз то сливалось с МВД, то выделялось из его состава. Окончательно МОБГ приобрело свой независимый статус в 1973 г., а нынешнее название - в 1993 г. МОБГ даже формально не считается "обычным" министерством. Наряду с Министерством обороны, оно подчиняется не премьер-министру, а непосредственно главе государства (в соответствии с внесенными в 1998 году поправками к Конституции, таковым является Председатель Совета обороны КНДР). Подобно своему советскому прототипу, МОБГ имеет разветвленную сеть местных управлений, доходящих до уровня уезда. Его представители действуют также при всех крупных организациях и учреждениях. В ведении МОБГ находятся также лагеря для политических преступников, которые в Северной Корее содержатся отдельно от уголовников. В отдельные периоды МОБГ подчинялись пограничные войска, но в настоящее время они переданы в состав Министерства обороны. Штатный состав Министерства - около 50 тысяч человек. После смерти Ли Чин-су в 1987 г. имя нового главы МОБГ официально не объявлялось. Не исключено, что формально (хотя и тайно) эту должность занимает сейчас сам верховный правитель Северной Кореи - Ким Чжон Ир, хотя возможно и то, что северокорейские власти решили засекретить даже имя главы этого важного ведомства. Показательно, что сын Ким Чен Ира и, возможно, следующий правитель конфуцианско-коммунистической династии Кимов - 28-летний Ким Чон Нам в настоящее время отправлен на службу именно в МОБГ (его отец в свое время "стажировался" в ЦК партии).
Некоторые функции политической полиции выполняет также Министерство общественной безопасности (МОБ, кор."сахве анчжон сонъ"), которое в основном является полицией обычной. Помимо борьбы с уголовной преступностью, обеспечения правопорядка и т.п., МОБ ведает системой прописки, которая в свое время была позаимствована из СССР, но существенно ужесточена, а также осуществляет повседневный надзор за гражданами. В штате МОБ 180 тысяч человек.
Армейской разведкой руководит ею разведывательный отдел Генерального Штаба КНА (кор.чонъчхальгук). На начало 1999 г. его начальником являлся генерал-полковник Ким Тэ-сик, который занимает этот пост по меньшей мере с 1992 г. Главным объектом деятельности армейской разведки является Южная Корея, на территории которой действует разветвленная сеть нелегальных резидентур. Помимо этого, офицеры подразделений военной разведки совершают регулярные рейды на территорию Юга, в ходе которых проводят сбор информации о южнокорейских и американских частях, а также готовятся к осуществлению диверсионных актов в военное время. Подобные рейды совершаются по меньшей мере 10-15 раз в год.
В большинстве случаев разведывательные группы высаживаются на восточном или южном побережье с подводных лодок или катеров, а после окончания рейда (продолжительностью около недели), лодка забирает их обратно. Так же проводится заброска агентов и в Японию. На вооружении ВМФ КНДР находится около 20 малых подводных лодок, специально предназначенных для высадки агентов. Высадка может производиться и с обычных подводных лодок. Кроме подводных лодок, для этой цели широко используются полупогружаемые катера. В полупогруженном состоянии у катера над водой возвышается только невысокая (менее полутора метров) рубка, его скорость составляет 4 узла, и обнаружить его весьма трудно. Такие катера производятся в КНДР с середины 1960-гг. и в настоящее время их имеется около 50.
В целом для северокорейского разведывательного сообщества характерно особое внимание, которое уделяется агентурным методам работы. Этот - несколько архаичный - подход во многом выбран не от хорошей жизни: радиотехническая разведка КНДР слаба, аэрокосмическая - попросту отсутствует, а возможности получения соответствующей информации от союзников были ограничены даже в те давние времена, когда союзники у Северной Кореи имелись. В то же самое время культурная и языковая близость вероятного противника существенно удешевляет подготовку нелегалов. Немалую роль играет и ставка на широчайшее использование сил спецназначения в случае войны (эта ставка, кстати, также продиктована стремлением компенсировать подавляющее превосходства противника в обычных вооружениях). Фактически многие офицеры спецназа, выполняя в "мирное" время задачи на территории Юга, знакомятся с территорией и объектами, против которых им придется действовать в случае широкомасштабного конфликта.
Части спецназначения, предназначенные для диверсионных операций на территории Южной Кореи, также подчиняются разведывательному управлению КНА. В периоды обострения внутрикорейского противостояния эти части неоднократно участвовали в реальных операциях. В частности, ими был организован неудачный рейд на резиденцию южнокорейских президентов в январе 1968 г., а также ряд диверсионных рейдов по районам южного и восточного побережья в конце 1960-х гг.
Функции армейской контрразведки и политической полиции выполняет система особых отделов, которая подчиняется Управлению внутренней политической безопасности (кор. чончхи анчжон тэёль повичхо). Управление входит в состав МО, и подчиняется непосредственно Орготделу ЦК ТПК. Главная задача Управления и его подразделений на местах - выявление иностранных (в первую очередь - южнокорейских) агентов, а также политически неблагонадежных солдат и офицеров. На 1997 г. управление возглавлял генерал Вон Ын-хи.
Главное направление операций -- Южная Корея, с которой КНДР до сих пор формально находится в состоянии войны. Все спецслужбы КНДР имеют в Южной Корее развернутую агентурную сеть. Относительный либерализм контрразведывательного режима в Южной Корее и географические условия делают заброску агентов относительно несложным мероприятием. Как правило, заброска проводится со специально построенных подводных лодок, которые скрытно подходят к побережью Южной Кореи, а также со специальных полупогружаемых катеров (в погруженном положении над водой находится только рубка высотой менее полуметра). Таким образом неоднократно организовывались даже своего рода "туристские поездки" завербованных северокорейцами агентов в Пхеньян и обратно.
Операции с Южной Корее преследуют три основные цели: сбор секретной информации о вероятном противнике, подготовку условий для операций сил спецназначения в случае начала войны, внутреннюю дестабилизацию южнокорейского режима и культивацию левой, прокоммунистической оппозиции. Исторически именно последняя цель считалась важнейшей, но сейчас она отошла на второй план: экономические и социальные успехи Южной Кореи таковы, что и у недовольных существующим строем южнокорейцев сталинистская Северная Корея не вызывает особых симпатий. В последние годы от нее старается отмежеваться даже заметная часть левой оппозиции. Операции по дестабилизации режима включают в себя и "активные мероприятия" - террористические акты против южнокорейских руководителей или символически важных объектов. Наибольшей известностью пользуются неоднократные попытки убить южнокорейских президентов (Сеул 1968, Сеул 1974, Рангун 1982), а также угоны и взрывы южнокорейских самолетов, последний из которых произошел в 1987 г. В 1990-е годы подобные операции были практически свернуты - возможно, в силу явной своей политической неэффективности. Единственным исключением стало убийство в 1997 г. в Сеуле дальнего родственника Ким Чен Ира, который бежал на Юг и стал там активно участвовать в антипхеньянской пропаганде. Тем не менее, и опыт, и хорошо обученный персонал в КНДР остаются, и могут быть использованы в любой момент. С другой стороны, в последние годы спецслужбы КНДР стали активно заниматься нелегальной экономической деятельностью. Северокорейцы производят высокачественные фальшивые доллары, которые потом реализуются через страны ЮВА, и активно используют свои дипломатические представительства для торговли слоновьей костью и наркотиками. В нынешних условиях, когда в стране работает не более 15-20% производственных мощностей, и "нормальная" торговля просто невозможна (продавать нечего), подобные операции являются для КНДР важным источником валюты.
Занимаются северокорейские спецслужбы и более традиционными операциями, в первую очередь - агентурной разведкой. Вербовка агентов в Южной Корее ведется с немалой активностью. В последние годы южнокорейскими спецслужбами были раскрыт ряд северокорейских агентов, некоторые из которых провели на юге несколько десятилетий и занимали заметное положение в южнокорейском обществе (профессора престижных университетов, религиозные активисты и т.п.).
Операции северокорейских спецслужб за пределами Кореи подчинены в основном задачам противостояния с Югом, а также подавления внутренней оппозиции. С пятидесятых годов одним из основных направлений работы северокорейских спецслужб было наблюдение за находившимися на территории других соцстран гражданами КНДР - студентами, стажерами, рабочими. Эта задача приобрела особую актуальность в 1960-е годы, когда отношения между КНДР и братскими странами были, несмотря на все улыбки и клятвы, весьма напряженными, а за чтение газеты "Правда" северокореец мог попасть в тюрьму. История деятельности северокорейских спецслужб в социалистических странах изобилует похищениями впавших в ересь сограждан, которые вывозились на расправу в Пхеньян. В 1959 г. похищение студента Московской консерватории вызвало небольшой дипломатический скандал и закончилось отзывом северокорейского посла из Москвы. Незадолго до этого в Москве северокорейскими агентами был похищен Хо Ун-бэ, лидер оппозиционно настроенных студентов (впоследствии - знаменитый историк), которому удалось спастись, выпрыгнув из окна посольства. С конца шестидесятых стали известны и случаи промышленного шпионажа в братских странах, в первую очередь - в СССР. Основной интерес вызывала военная и горнодобывающая промышленность - отрасли, которые тогда активно развивались в КНДР.
За пределами страны северокорейские спецслужбы активно действуют в тех странах, в которых есть корейская община и которые можно использовать как плацдарм для операций против Юга. Исторически наиболее интенсивно работали северокорейцы в Японии. В этой стране имеется значительное корейское меньшинство - примерно 700 тысяч человек. В большинстве своем японские корейцы - выходцы из южных провинций, но в силу ряда исторических причин заметная их часть занимает пропхеньянские позиции и формально даже является гражданами КНДР. Добровольные и не совсем добровольные пожертвования и переводы японских корейцев, а также доходы от организованных с их помощью предприятий являются для Пхеньяна важным источником валюты. Кроме того, Япония представляет из себя интерес с точки зрения промышленного шпионажа, а также как важная база для операций против Южной Кореи. В последние годы центр противостояния разведок Севера и Юга сместился в Манчжурию, где сейчас нелегально находится от 100 до 150 тысяч беженцев из Северной Кореи. Кроме того, там проживает примерно 2 миллиона этнических корейцев-граждан КНР, а также активно действуют южнокорейские фирмы и совместные предприятия. Все это делает Манчжурию естественным районом операций для северокорейских и южнокорейских спецслужб. С точки зрения южан, Манчжурия (наряду с российским Приморьем) - это единственный район, в котором они могут напрямую вербовать агентов их числа северокорейцев. Не исключено, что в последние годы сотрудники южнокорейской разведки стали эпизодически проникать на территорию Севера под видом торговцев-челноков. Прямой заброской своих агентов на территорию КНДР южане перестали заниматься с шестидесятых годов, когда резкое ужесточение контрразведывательного режима в КНДР сделало такие попытки безнадежными.
До определенной степени столкновения спецслужб Юга и Севера затрагивают и государства СНГ, в большинстве которых есть корейские общины. В целом, однако, корейцы б. СССР относятся к политике "исторических родин" без особого интереса, и операции скорее концентрируются вокруг граждан КНДР и РК, находящихся в России (южнокорейских студентов, северокорейских лесорубов и т.п.). Основной ареной противостояния является Дальний Восток, где сосредоточено большое количество граждан обоих Корей.
Любопытная особенность северокорейских спецслужб - пристрастие к похищениям людей. По южнокорейским данным, с 1953 по 2000 г. было похищено не менее 500 южнокорейских граждан (не считая экипажей рыболовных судов, оказавшихся в территориальных водах КНДР). Подтверждены также и факты похищения нескольких десятков японцев. В некоторых случаях похищались люди, которые случайно становились свидетелями высадки или ухода северокорейских разведгрупп, но во многих иных случаях о причинах похищений остается только гадать. Известно, что некоторые из похищенных используются для тренировки агентов, предназначенных для заброски на Юг или в Японию, а также занимаются редактированием тех пропагандистских материалов, которые издаются в Пхеньяне от имени несуществующих южнокорейских оппозиционных групп. В частности, Ким Хён-хи, которая в 1987 г. взорвала северокорейский авиалайнер, изучала японский язык и обычаи под руководством похищенной в 1978 г. японской хостессы Тагути Яхико (легенда предусматривала, что Ким Хён-хи и ее напарник будут выдавать себя за японских туристов).
Во внутренней политике главная задача северокорейских спецслужб (в первую очередь МОБГ) -подавление в зародыше любой оппозиции режиму Кимов. В стране существует уникальный по своей жесткости контрразведывательный режим. Существует система прописки, передвижение по стране ограничено, и даже для поездки в соседний уезд требуется письменное разрешение МОБГ (впрочем, в последние годы этот контроль был заметно ослаблен). Все жители квартала или подъезда в обязательном порядке входят в состав "народной группы" - инминбан. Главная задача группы - контролировать всю жизнь ее членов, и руководство группы полагается ставить в известность в том случае, если в доме кого-то из членов ночует посторонний, равно как и в случае поездки куда-либо на несколько дней. Владение радиоприемником со свободной настройкой само по себе уже является уголовно наказуемым деянием, а все продаваемые в стране преемники имеют фиксированную настройку на волну официального вещания. Вся иностранная печать поступает в спецхран. Любой разговор иностранца с северокорейцем, не имеющим полномочий на контакты с иностранными гражданами, становится поводом для расследования, а иногда ведет к аресту. Даже сравнительно безобидные критические замечания в адрес властей наказываются немедленно и крайне сурово. В случае ареста по политическому обвинению, вся семья подлежит немедленной высылке. В последнее время, в условиях полного экономического краха, контроль был несколько ослаблен (в частности, в течение некоторого времени не действовали ограничения на поездки по стране), но в целом система продолжала функционировать. Все эти мероприятия привели к тому, что в КНДР отсутствует диссидентское движение в любой форме, а деятельность иностранных разведок крайне затруднена. Резидентуры могут реально действовать только под прикрытием посольств, но далеко не все державы имеют свои посольства в Пхеньяне (КНДР не имеет дипломатических отношений с США, Японией, большинство стран ЕС). В результате доступная информация о внутриполитическом положении страны крайне скудна."