Наше путешествие в Корею началось холодным ветреным днём, двадцатого ноября 1996 года, с неудобного, плохо обустроенного "накопителя" международного сектора Южно-Сахалинского аэропорта. Три часа, проведённые в мрачном, продуваемом сквозняками помещении, могут надолго отбить охоту к заграничным поездкам любому, отнюдь не избалованному изысканным сервисом, сахалинцу. Кроме восьмидесяти восьми "туристов", направляющихся в Корею под эгидой Красного Креста и Ассоциации разделённых семей, посадки в самолёт ждут ещё сорок-пятьдесят человек. Среди них бизнесмены с неизменными дипломатами и сотовыми телефонами, шумные суетливые "челноки" и скромно одетые российские граждане корейского происхождения, отправляющиеся в Корею на поиски средств к существованию.
После утомительного ожидания уютный светлый салон "Боинга" южно-корейской авиакомпании кажется раем. Улыбчивые стюардессы предлагают пассажирам прохладительные напитки, спиртное и сигареты. Ровный гул двигателей, небольшой разбег - и вот уже под нами открывается прошитый чёрными нитками дорог родной сахалинский ландшафт. Сопки, речки и озёра - всё белое от свежевыпавшего снега. Самолёт держит курс на юг. Долго летим над побережьем Японии, затем круто поворачиваем на запад. Белопенные хвосты от тёмных точек и чёрточек судов на лазурной глади моря кажутся росчерками падающих метеоритов. Ещё немного, и вот из-под редких кучевых облаков, словно воспоминание, стремительно наплывает земля...
Здравствуй, Корея! Не своя и не чужая, долгожданная и незнакомая страна. Каждое мгновение приближает меня к тебе, заставляя учащённо биться сердце. Я представляю в эту минуту рядом с собой отца и чувствую в горле горький ком от невольно набегающих слёз.
Вся Корея в огнях: яркие, сверкающие букеты в долинах и на побережье, тоненькие светящиеся паутинки в ущельях. После полутёмного, едва освещаемого по ночам Южно-Сахалинска это кажется сказочной феерией. Наконец, в сияющем мареве огней появляется Сеул. Историческая родина встречает меня прохладным проливным дождём. По крытому трапу спускаемся к автобусу, где для пассажиров приготовлены дежурные зонтики, и через несколько минут входим в просторное здание аэровокзала. На удивление быстро получаем багаж и проходим таможенно-паспортный контроль. Невозможно описать тот шок, который я испытал, получив в багажном отделении распотрошённую сумку. Кроме водки и кое-каких мелочей, исчезло самое главное: пакет с документами отца, его фотографиями и узелочком земли. В пасмурный ноябрьский день без лопаты, руками (так сказали старики), я набрал несколько горстей смешанной со снегом земли с отцовской могилы на старом Южно-Сахалинском кладбище. Долго сушил её дома, лелея в душе мечту довезти и рассыпать землю если не в родной деревне отца, то хотя бы на территории буддийского храма, попросив монахов помолиться за его многострадальную бессмертную душу. Моя миссия внезапно закончилась в багажном отделении Южно-Сахалинского аэропорта. Иногда мне снится тот человек без лица, который крутился возле гружённых чемоданами тележек. Ещё несколько человек недосчитались своих вещей. Почему-то все уверены, что случилось это не в Корее. В Сеуле - около девятнадцати часов. Разница с Сахалином - два часа. Получив нагрудные именные знаки, через всю столицу едем в гостиницу на двух огромных автобусах. Сквозь пелену дождя сияют разноцветные рекламные иероглифы и окна магазинов, гирляндами огней светятся заправочные станции и мастерские. Хотя бы тысячную долю этого сияния нам на Сахалин!
"Ramada Olytnpia Hotel" - так называется "наша" гостиница. У входа стоит швейцар в высокой каракулевой шапке и в сером драповом пальто с каракулевым воротником. Электронное табло над входом показывает двенадцать градусов тепла-в Корее поздняя осень. В вестибюле гостиницы, выстроившись в две шеренги, нам приветливо улыбаются и кланяются юные девушки в униформе жёлто-голубого цвета. Оставив у стойки администратора вещи и верхнюю одежду, шумной толпой направляемся на ужин в ресторан, находящийся чуть дальше по коридору. В уютном ярко освещённом зале стоят массивные столы, накрытые тёмно-зелёными скатертями. На столах изящные миниатюрные вазочки с красными цветами. Рис в маленьких чашечках с металлическими крышками, тёмно-коричневые жареные грибы, кимча малинового цвета, суп из ракушек вместе со створками раковин и крупицами песка. На маленькой газовой плитке сковорода с выпуклым сферическим дном и скворчащим мясом. Холодная вода в тонких высоких стаканах и соевые приправы. Так, или примерно так кормили нас все последующие дни, соблюдая определённую очередность: утром завтрак в западном стиле (вестерн), обед в одном из ресторанов города, ужинали в отеле блюдами европейской или корейской кухни. На десерт почти всегда подавали фрукты, а вместо чая - рисовый отвар. Только один раз весь день был посвящён японской кухне. Сидя за длинными низенькими столиками на тёплом полу, застеленном плетёными соломенными циновками, съели по кусочку рыбы с зеленью и запили всё чашечкой бульона.
Стандартный двухместный номер четырёхзвёздочного (de luxe) отеля "Олимпия" стоит сто долларов в сутки и выглядит примерно так: небольшой тамбур с встроенными шкафами, напротив двери в туалет и ванную, две кровати, одна из которых двуспальная, рядом, на тумбочке, телефон. Телевизор, кондиционер, два кресла, стулья, ковры, тапочки. На столе визитные карточки отеля и телефонные справочники, в углу бар-холодильник. В шкафу мы обнаружили дополнительные одеяла, огнетушитель и верёвку. По мнению моего компаньона Миши, на случай эвакуации. Мы предусмотрительно ощупали её на ворсистость с целью определения коэффициента намыливания... В ванной шампуни, лосьоны, бритвы, по три полотенца на каждого, зубные щётки, расчёски. Больше всего нас удивил способ экономии электроэнергии: пока не положишь в специальный карманчик бирочку с ключом номер обесточен. У нас экономят проще и надёжней: отключают рубильником или кнопочкой энергоснабжение всего района и никаких затрат.
Разморенные перелётом, ужином и горячим душем, мы удобно расположились в креслах и принялись за изучение путеводителя, найденного нами в ящике письменного стола. Из него мы почерпнули многие полезные сведения о столице Кореи.
В двенадцатимиллионном Сеуле, занимающем площадь свыше двух тысяч квадратных километров, таких гостиниц, как наша "Олимпия", около полусотни, а всех отелей, наверное, более двухсот. Река Хан (Ханган) делит город на две почти равные части, связанные между собой девятнадцатью мостами. Несколько районов города представляют собой деловые, коммерческие и культурные центры. Это Центральный Сеул (Central Seoul), Итевон (Itaevon), Июдо (Youido) и Вондон (Vongdong). Через час, несмотря на категорический запрет руководителя группы, мы сняли с пиджаков нагрудные знаки и, приняв, насколько это было возможно, вид обычных местных жителей, вышли в город. Находиться в столице Кореи и сидеть весь вечер в отеле? Нет - это не для нас. По залитым светом улицам несутся навстречу друг другу нескончаемые потоки блестящих машин. Вспыхивают, мигают, переливаются разноцветные огни реклам. На кронах деревьев и декоративных кустах мерцают тысячи новогодних гирлянд. Горят все фонари, освещая стоянки машин, переулки и подъезды домов. На тротуарах разложены горы товаров. Нет решёток на окнах. Во всём чистота, аккуратность, продуманность. Одинокие прохожие в переулках не боятся нас и охотно вступают в разговор. Когда в последний раз вы гуляли по Южно-Сахалинску без опаски после десяти часов вечера? Вот и я не помню.
Вернулись в отель во втором часу ночи. Сна ни в одном глазу. Убиваем время, изучая прейскурант бара-холодильника. Цены-волосы дыбом. Бутылка виски стоит в номере 35 долларов, банка пива восемь. Смириться с окружающей действительностью нам помогла водка, привезённая из России.