Положение в Корее второй половины XIX - начала XX вв. и система просвещения.

К середине XIX в. Корею охватило множество внутренних социально-экономических и внешнеполитических проблем и она не была готова вступить в новую капиталистическую эру. Государственная власть ослабла, казна испытывала острый хронический дефицит, усиливались сепаратистские тенденции, росло массовое разорение крестьянства. Социально-экономический кризис усугубился природными катастрофами: наводнениями, неурожаями, вследствие которых страну охватывали голод и эпидемии. В этот период западные державы, приступив к активным действиям по колонизации восточной Азии, вынудили Корею отказаться от проводимой ею в течение нескольких веков политики строгой самоизоляции.

1. 1. Начало реформирования в Корее второй половины 19 в.

22 января 1864 г. наследником корейского престола стал Ли Мен Бок - 12 летний племянник последнего короля (вана) и ввиду его малолетства страной стал править в качестве регента его отец Ли Ха Ынг (1820-1898), известный в истории Кореи как тэвонгун. Десятилетие правление принца-регента отличалось попыткой укрепления централизованного государства, реформирования военного дела, денежной системы, местного управления, борьбы с коррупцией и казнокрадством, введением новых налогов. Суть проводимых тэвонгуном реформ заключалась в попытке возродить сильную центральную власть. В 1864 г. тэвонгун издал указ, предусматривающий подчинение всех провинциальных ведомств только распоряжениям центральных институтов власти, тем самым он пытался пресечь вмешательство в административные дела местных влиятельных кланов. Сho Kwang. On the Characteristics and Limitation of the Reforms of Taewongun, - Major Issues in History of Korean Culture, M., 1997, p. 134-142

Реформы внесли в значительной степени изменения в социальную структуру корейского общества, которое характеризовалось следующим образом. Высшее, привилегированное сословие традиционно образовывало гражданское и военное чиновничество - янбаны, делившиеся на столичных и провинциальных. С янбанским сословием были связаны существенные привилегии и преимущества, официально признанные за ними, но на практике, янбаны с течением времени стали пользоваться значительно более широкими правами и в конце концов сделались всесильными. К привилегиям янбанского сословия относилось прежде всего освобождение от воинской и натуральных повинностей, а до 1872 г. также от уплаты подушной подати. Не только личность янбана, но и его жилище были неприкосновенными. Волков С.В., Правящий слой традиционной Кореи // Корея. Сборник статей к восьмидесятилетию со дня рождения профессора М.Н. Пака, М., 1998, с. 99-100.

Следующую ступень в иерархической лестнице корейского общества составляли так называемые средние люди-чунъины, которые были переходной ступенью от янбанов к простонародью и отличались своей малочисленностью. К среднему классу относились переводчики, астрономы, судьи, писцы, художники, врачи и др. Среднее сословие пользовалось в Корее всеобщим уважением и оно пользовалось некоторыми привилегиями, как например, право носить одинаковый с янбанами головной убор, освобождение от воинской и натуральной повинностей. Янбаны обращались с лицами среднего сословия почти как с равными.

Ниже чунъинов в правовом отношении находился простой народ- санъмины, основная масса которого состояла из крестьян-землевладельцев. Несколько ниже крестьян были торговцы. К следующей социальной группе принадлежали "мелкие", или "низкие" люди - чхонины. Описание Кореи. Сокращенное издание. М., 1960, с. 351

К бесправному "подлому" сословию относились рабы (ноби), делившиеся на две категории: наследственных и временных, которые в Корее всегда строго различались. В то время как дети первых всегда являлись рабами, дети вторых в большинстве случаев становились свободными. Наследственные рабы делились по признаку своей принадлежности на государственных и частных.

Сословные права и ограничения в Корее строго соблюдались вплоть до конца XIX в. В соответствии с сословной принадлежностью регламен-тировались жилище, пища и одежда - простому народу запрещалось жить в больших домах, носить шелковую одежду и кожаную обувь. Простолюдин должен был оказывать различные знаки почтения янбанам, беспрекословно выполнять все их требования. Сословные ограничения и институт рабства были отменены в Корее законодательно в 1888 г. Люди "грязных, презираемых" профессий были приравнены со всеми остальными слоями общества. Однако в реальной жизни все эти нововведения претворялись в практику очень медленно, а традиционные социальные правила оставались в силе вплоть на начала следующего века.

1.2. Земельные отношения

После отмены в 1864 г. крепостной зависимости корейские крестьяне превратились в своем большинстве в арендаторов помещичьей или государственной земли. По материалам проведенного в начале XX в. обследования трех провинций: Хванхе, Пхёнан и Хамгён арендаторы составляли до 70% всех крестьян. Если арендаторы преобладали в деревнях северных провинций, то на юге, где товарно-денежные отношения были развиты сильнее и интенсивнее шел процесс обнищания крестьянства, они составляли абсолютное большинство.

Незначительный слой свободных крестьян-землевладельцев жил в деревнях-общинах. Как пишет М.Н. Пак, "свободные крестьяне ( янины ) сохраняли на протяжении всего средневековья свою сельскую общинную организацию, а порою в рамках ее и кровнородственные связи, так до XX в. в Корее сохранились немало селений, жители которых состояли из представителей одного рода Ли, Ким, Чхве и т.д. Пак М.Н., Предисловие. История Кореи, т.1, М., 1960, с. 22

В зависимости от числа семей, входящих в деревню и количества обрабатываемых полей, деревни облагались натуральным налогом и должны были выполнять трудовую повинность. Ответственность за исполнение распоряжений властей возлагались на деревенские советы, выполнявшие административные функции. Хотя в корейскую деревню стали проникать товарные отношения, в ее социальной организации продолжали играть большую роль общинные связи. Основу их составляло совместное пользование землей, источниками орошения и системой ирригации. Крестьяне коллективным трудом сооружали, ремонтировали и эксплуатировали оросительную систему, зачастую водопользование объединяло несколько близлежащих деревень. Селивановский И.П. Как живут и работают корейцы. М., 1904, с. 67 Несмотря на разложение общинного землевладения, отношения крестьян к друг другу и к правящему сословию продолжали в значительной мере регулироваться обычаями, основанными на коллективном ведении хозяйства. В их отношениях еще сохранялись и жили древние принципы общинной деятельности и круговой поруки.

Деревня имела также органы самоуправления - деревенские советы -тонъе, куда входили по одному представителю от каждого семейства. Из самой состоятельной и авторитетной семьи выбирался деревенский староста - тончжан. Староста, или сельский глава, следил за внутренним порядком в деревне. Если деревня принадлежала помещику, то он помогал при сборе арендной платы. Он вел учет налога и устанавливал количественно жертвоприношения, причитающиеся с каждого дома для оплаты расходов по спискам правительства. Он собирал подати с крестьян, а затем вносил их государственным чиновникам. Деревенский совет рассматривал дела, касающиеся сельской школы, регистрации хозяйства и земель, а также земледельческих усовершенствований. Описание Кореи. Сокращенное издание. М., 1960, с. 298-299.

В целом аграрная экономика Кореи второй половины XIX в. характеризуется продолжавшейся стагнацией и углублявшимся кризисом натурального хозяйства. Несмотря на довольно развитую систему агротехники, методов и приемов поливного земледелия сельское хозяйство страны носило экстенсивный характер и в сильной степени зависело от погодных условий. Кризис, вызванный социально-экономическими противоречиями усугубился рядом неурожайных лет, в особенности в северных провинциях, выразился в массовом разорении корейского крестьянства, эрозии традиционной организации общественной жизни, усилении имущественного расслоения аграрного населения, росте крестьянских бунтов и восстаний и эмиграции обеземелившихся, оставшихся без средств существования крестьян в российское Приморье и Манчжурию.

1.3. Состояние ремесла и промышленности

Во второй половине XIX в. традиционная организация ремесленного дела претерпела значительные изменения, вызванные распадом государственной собственности на землю и развитием товарно-денежных отношений. В 1866 г. численность государственных ремесленников составляла 5,5 тыс. человек. С ликвидацией непосредственной зависимости от государства усилился процесс освобождения столичных и провинциальных мастеров. Свободные ремесленники объединялись в цехи ( ке ) по выработке полотна, бумаги, фарфора, металлоизделий и другой продукции. Они платили в казну налоги за право изготовления того или иного товара. Тягай Г.Д. Очерк истории Кореи во второй половине XIX в., М., 1960, с.15-17

Наряду с ремесленными мастерскими в доколониальной Корее стали появляться предприятия типа простой капиталистической мануфактуры. Они имелись главным образом в Сеуле, провинциальных центрах и открытых для иностранцев морских портовых городах. На мануфактурных предприятиях были также заняты наемные рабочие. Некоторые виды производства требовали значительных трудовых ресурсов, например, в горнодобывающих промыслах, где численность рабочих составляла несколько сотен человек.

В конце XIX в. корейское правительство под давлением западных держав и Японии приступило к выдаче концессий в горнорудной промышленности иностранным предпринимателям. С другой стороны, именно иностранные инвестиции, вложенные в разработку минеральных месторождений, привнесение рациональной организации горного дела, прогрессивной технологии добычи и переработки руд, несомненно, могли внести значительный вклад в дело промышленного развития страны. В июле 1895 г. американскими предпринимателями ("Korean Development Company") была получена концессия на разработки всяких месторождений в уезде Унсан провинции Северная Пхёнан. В течение последующих пяти лет в 1896-1900 гг. корейское правительство выдало концессии англичанам Дж. Берн-Мардоку, Дж. Алексу, немцу Вальтеру, японцам Тацуро Фукуци, Танаке, Кихахиро Окуре и другим. Yu Won Dong. Development of Commerce and Indusry in the Later Choson Period and the Changes in Goverment Policies, - Hososahak, No.19-29, 1992, pp. 189-206

В конце XIX- начале XX в. в столице и некоторых крупных городах помимо капиталистических мануфактур, принадлежащих корейским владельцам, стали появляться первые смешанные японо-корейские и другие иностранные предприятия. В декабре 1900 г. была основана японо-корейская компания по электрическому освещению Пусана. В 1902 г. в Пусане появилась смешанное предприятие по очистке риса. В 1903 г. в Инчхоне открылась табачная фабрика, владельцами которой были два англичанина и один грек. Во всех открытых портах работали японские, а в Пусане и Инчхоне - американские предприятия по переработке риса. Японцам принадлежали многочисленные винокуренные заводы. Ввиду чрезвычайной неразвитости индустрии численность рабочих в Корее к началу колониального периода была совершенно незначительной. Пак Б.Д. Освободительная борьба корейского народа накануне первой мировой войны, М., 1967, с. 16.

1.4. Торговля и торговые отношения

Торговые отношения в доколониальной Корее регламентировались государством, специфическая особенность которых заключалось в том, что оно давало в откуп многочисленным купеческим гильдиям монополию по продаже строго определенных видов товаров. Гильдии платили за это установленный в определенном размере налог. Kim Dong Chol, The Wholesale Activities and the Trends of Centralizing the Rights of Merchants Residing in the Capital City, - Pudae Sahak, No. 13, 1989, pp. 111-149

Все купцы в Корее делились на две категории: странствующих (попусанов) и оседлых (чвасанов), причем первая была гораздо многочисленнее и объединяла тысячи мелких торговцев, разносивших по всей стране товары повседневного спроса. Попусаны держали в руках всю розничную торговлю в стране, играли важную роль в развитии связей между отдельными районами Кореи, славились сильным корпоративным духом.

Странствующие купцы имели хорошо организованную централизованную структуру. Главное управление находилось в столице, представительства находились во всех провинциальных центрах страны. Основную массу попусанов составляли мелкие коробейники, но среди них были разбогатевшие купцы и лица, не имевшие ничего общего с разносной торговлей. Материальные привилегии, дух взаимопомощи, щедрые подношения, влиятельность и популярность в народных массах нередко привлекали в ряды "попусанхве" (торговой ассоциации странствующих купцов) высоких правительственных чиновников.

Гильдии оседлых купцов ограничивали свою деятельность крупнейшими городами страны, в которых ими содержались торговые лавки, а наиболее богатыми и влиятельными - торговые ряды, кварталы и даже целые базары. Вплоть до последней четверти XIX в. в Сеуле действовали шесть крупных торговых компаний (юкмокчжон), игравших важную роль в развитии торговых отношений в Корее. Члены гильдий чвасанов различались по имущественному положению. Главы гильдий превратились в богатых купцов, использующих своих подчиненных - мелких торговцев. Song Ki Jo, A Study on the Trade Conditions of Ports in the Open Port Period, - Sanop Kyonje Yonku, No.1, 1988, pp. 99-118

Расширение торговли способствовало накоплению торгового капитала в руках глав купеческих гильдий, связанных с представителями корейского дворянства - влиятельными чиновниками, которые также вкладывали свои капиталы в торговый оборот. Постепенно многие из столичных купцов и разносчиков превратились в торговых капиталистов. Создалась немногочисленная, но весьма влиятельная прослойка торгово-ростовщической буржуазии, которая начала завоевывать известные экономические позиции и приобретать влияние на правящие круги. Феодальное правительство оказывало покровительство торговцам и вынуждено было считаться с их силой.

Для укрепления своего политического влияния молодая буржуазия покупала принадлежность к янбанскому сословию у обедневшей аристократии. "Разложение феодально-сословных порядков, развитие товарно-капиталистических отношений расшатали устои дворянских привилегий; дворянское звание перестало быть источником богатств и материального благополучия". Ли Чен Вон, Очерки истории новой Кореи, М., 1952, с.85

Внешняя торговля Кореи до заключения договоров с иностранными государствами в последней четверти XIX в. ограничивалась незначительным товарообменом с Китаем и Японией. Корейское правительство разрешило устройство ярмарок в приграничных районах близ городов Ыйчжу и Кёнвон и допустило участие в них китайских купцов. На западной границе ярмарки проходили на китайской территории у так называемых пограничных ворот Бяньмынь.

Торговые отношения с Японией стали интенсивно развиваться в последней четверти прошлого века после заключения в 1876 г. японо-корейского торгового договора и последовавших следом дополнительных к нему соглашений, в результате чего японские торговые компании получили значительные привилегии. Всего в Корее накануне установления колониального режима действовало свыше 30 крупных японский компаний. Японские торговые компании учредили "Общество изучения и поощрения японо-корейской торговли" с главным его управлением в Чемульпхо и филиалами в Сеуле, Пусане и Вонсане. Общество насчитывало в 1898 г. около 500 членов и играло важную роль в развитии японской торговли в Корее. Корейские торговые и транспортные компании не выдерживали конкуренции, поэтому они либо становились банкротами, либо переходили в руки японцев, либо вынуждены были заниматься компрадорской торговлей, т.е. полностью идти на поводу японских компаний. По сведениям японского министерства земледелия и торговли в г. Пусане на 1 января 1899 г. насчитывалось 950 японцев, занимавшихся торговой деятельностью и полностью захвативших монополию ввоза и вывоза товаров из этого корейского портового города.

Таким образом, в Корее второй половины XIX в. преобладающий характер натурального производства, отсутствие единой денежной системы, низкая покупательная способность абсолютно преобладающей части населения, низкая производительность ремесленного производства и т.д. тормозили развитие товарно-денежных отношений. Тем не менее к началу нового века в стране медленно созревали предпосылки для зарождения и развития капиталистических отношений. См.: Тягай Г.Д. Очерк истории Кореи во второй половине XIX в., М., 1960, с.20

1.5. Реформы года "кабо" в области просвещения.

В 1894 г. правительство Кореи издало программу реформ, известную под названием "реформ года кабо" (кабо - 1894 год по китайскому календарю). Реформирование социально-экономической и политической системы было ориентировано на капиталистический путь развития страны. Реформы внесли некоторые изменения в традиционные аспекты просвещения: отменялся государственный экзамен (кваго) для получения чиновничьей должности, планировалась отправка наиболее способных образованных людей на учебу за рубеж, вводились новые правила подбора и назначения чиновников, унифицировались учебники для начальных школ. Нововведения коснулись также организационной структуры просвещения. Палата церемоний (Йеджо), ведавшая в течение ряда веков вопросами конфуцианского образования, была упразднена. Вместо нее был создан Хакпу амун (Департамент просвещения), переименованный вскоре в Хакпу (министерство просвещения). Хакпу, состоявший из нескольких управлений, возглавлял министр, которому подчинялись его заместители, советники и чиновники. Описание Кореи. Сокращенное издание. М., 1960, с. 465-467

Однако чрезвычайно актуальным оставалось реформирование самого содержания образования, назрела острая необходимость отказа от старой схоластического изучения конфуцианских догматов и перехода к усвоению новых практических знаний. В феврале 1895 г. Коджон издал специальный указ "Кёюк ипкуксо" ("Об установлении государственного образования"), вслед за которым были обнародованы ряд важных положений, регламентировавших такие вопросы как: подготовка кадров преподавателей, открытие нового педагогического училища, правила деятельности иностранных школ, устав и программы начальных, средних, специальных профессиональных школ.

Однако принятие и обнародование реформ образования далеко не означало их осуществления, так как преодоление многовековых традиций конфуцианского воспитания и образования, проходило с трудом, в борьбе с влиятельными консервативными силами. Реализация провозглашенных инноваций требовала значительных финансовых затрат, в то время как казна испытывала хронический дефицит. Не хватало квалифицированных учителей, получивших прогрессивное образование за рубежом. Остро стоял вопрос с материальной базой, учебной литературой и инвентарем в столичных школах. Еще сложнее было положение в провинциальных учебных заведениях. Число школ, открывшихся после принятия новых указов и положений, было незначительным, к тому же они немногим отличались от старых конфуцианских школ типа.

2. Колониальная политика западных держав и Японии

2.1. Начало колониальных притязаний

Во второй половине XIX в. обострилась борьба капиталистических государств за захват территорий на Дальнем Востоке и внимание к себе привлекла Корея, правительство которой продолжало проводить традиционную политику внешней изоляции. В 60-70-х годах в ходе ряда американских, английских и французских морских экспедиций были совершены неудачные попытки навязать Корее торговые договоры. После буржуазной революции Мэйдзи ( 1867-1868 гг.) Корея оказалась эпицентре колониальных интересов Японии. 26 февраля 1876 г. на острове Канхвадо был подписан японо-корейский договор. Хотя в нем Корея была названа "независимым государством", ее права в договоре ущемлялись во многих отношениях.

Это был первый неравноправный договор , навязанный Корее. Вслед за Японией подобные договоры заключили с Кореей США ( 1882 г. ), Англия, Германия (1883), Россия, Италия (1884), Франция (1886) и другие страны.)

После заключения неравноправных договоров развернулась борьба капиталистических держав за преобладание в Корее. Однако западные страны, занятые борьбой за колонии и в других районах мира, не могли уделять много сил укреплению своих позиций в Корее. Этим воспользовалась Япония, приступившая к последовательному подчинению Кореи. Правда, некоторое время Япония встречала довольно упорное противодействие Китая. Сам находясь на положении полуколонии, Китай в то же время пытался установить свое господство в Корее, используя давние традиции формального вассалитета. См.: Гальперин А.Л. Корейский вопрос в международных отношениях накануне аннексии Кореи Японией, - Вопросы истории, ? 2, 1951

Воспользовавшись народным восстанием в Сеуле 1882 г., Япония навязала второй японо-корейский договор, подписанный 20 августа 1882 г. в Инчхоне. Япония получила право ввести свои войска для охраны миссии и разместить их в Сеуле. Японские дипломаты и чиновники получали право свободного передвижения по всей стране. Корейские власти обязались открыть порт Янхвачжин для иностранной торговли. Договор гарантировал Японии уплату контрибуции в размере 500 тыс. иен, которая ложилась дополнительным бременем на плечи корейский трудовых масс. См.:Чосон кванге чояк чиб. 1876-1945 (Сборник договоров, имеющих отношение к Корее. 1876-1945). Пхеньян, 1949, с. 79

4 декабря 1884 г. группа молодых реформаторов во главе с Ким Ок Кюном, заручившись поддержкой в японской, американской и английской дипломатических миссиях, произвела государственный переворот. Заговорщики подвергли домашнему аресту королевскую семью и казнили нескольких министров. 5 декабря было сформировано правительство, которое в тот же день опубликовало свою политическую программу перевода Кореи на путь буржуазного развития. Shin Ki Suk, International Relations with Respect to the Coup dEdat of 1884, - Korea Journal, Vol. 24, No.12, pp. 16-21

Новое правительство находилось у власти всего два дня. 7 декабря по просьбе корейского двора войска цинского правительства, находившиеся в Сеуле разгромили немногочисленные отряды, стоявшие на стороне реформаторов. Некоторые лидеры движения были убиты, Ким Ок Кюн и несколько его сторонников бежали в Инчхон, а затем переправились в Японию. К власти в Корее вновь пришла королева Мин и цинские власти, оказавшие услугу корейскому двору, усилили свои позиции в Корее. Генеральным резидентом Китая был назначен Юань Ши Кай, который стал ведущую роль в управлении Кореей. Королева Мин теперь ориентировалась на Китай, надеясь с его помощью противостоять Японии.

Японские правящие круги решили использовать историю с государственным переворотом 1884 г. для оказания очередного давления на Корею и Китай. 18 апреля 1885 г. в Тяньцзине была заключена конвенция между Японией и Китаем, регулировавшее их отношения в Корее. Оба государства заявляли о своем отказе от посылки в Корею военных инструкторов и взаимном согласии вывода своих войск. В случае возникновения там новых "беспорядков" Япония и Китай получали равные права посылать в Корею свои войска, но при этом обязывались заранее уведомлять друг друга. Сборник договоров и других документов по истории международных отношений на Дальнем Востоке ( 1842-1925 ). М., 1927, с. 91

В начале 1893 г. в южной провинции Чхунчхон начались волнения крестьян, которые к лету превратились в крестьянскую войну. Корейское правительство вновь обратилось за помощью к цинской династии. В Корею были направлены китайские солдаты и Япония использовала это как удобный предлог для развязывания войны против Китая за господство в Корее. 1 августа Япония объявила войну Китаю, которая началась на территории Кореи. Китайско-японская война принесла большие бедствия корейскому народу и закончилась полным разгромом отсталого, полуколониального Китая. 17 апреля 1895 г. между подписан Симоносекский мирный договор, согласно которому Япония получила Ляодунский полуостров, Тайвань и Пескадорские острова, также контрибуцию в сумме 230 млн. таэлей. См.: Сборник договоров и других документов по истории международных отношений на Дальнем Востоке ( 1842-1925 ). М., 1927, с. 94-103 Кроме того, победой над Китаем Япония значительно упрочила свои позиции в Корее, обеспечив широкие возможности для дальнейших захватнических действий. По Симоносекскому договору она добилась уничтожения "вассальной зависимости Кореи от Китая".

Противодействие со стороны России, Франции и Германии не позволило Японии полностью реализовать условия, полученные ею у Китая по договору, к примеру, Ляодун был вновь возвращен Китаю. Правящие круги Японии, учитывая усилившиеся пророссийские настроения в окружении королевы Мин, а также активизацию действий российских дипломатов в Сеуле, считали Россию главным конкурентом в своей борьбе за полное господство в Корее и приступили к форсированной и масштабной подготовке новой войне. Японский посланник в Корее Миура Горо, организовал заговор и 8 октября 1895 свершился дворцовый заговор, в ходе которого королева Мин и несколько ее приближенных были убиты. Ким Рехо. Гибель королевы Мин. Новая версия, - Корея. Сборник статей, М., 1998, с. 123-137 Миура образовал прояпонское правительство во главе с Ким Хон Дилом, все русофилы были изгнаны из правительственных кругов.

Король Коджон, опасавшийся за свою жизнь и судьбу наследника, с января 1896 г. неоднократно обращался к русским посланникам Шпейеру и Веберу с просьбой предоставить ему с сыном убежище в российской миссии. В 7 часов 30 минут 11 февраля 1896 г. на двор российской миссии внесли пару закрытых женских носилок, в которых сидели король Коджон и его старший сын. Уже на следующий день король издал указ о роспуске прояпонского правительства и назначил новый состав кабинета из русофилов. Таким образом бегство короля под покровительство России и его нахождение в здании ее дипломатической миссии укрепило ее позиции в Корее и нанесло удар политическому господству Японии. Pak Tae Song. History of Korea-Russia Relations at the End of the Choson Period, - Slav Yongu, No.7, 1991, pp. 155-178

14 мая 1896 г. в Сеуле было подписано русско-японское соглашение о Корее. Япония вынуждена была согласиться на совместное с Россией "преподание советов" корейскому королю. Россия добилась сокращения японских войск в Корее и права держать там равное с Японией число солдат. 9 июня 1896 г. был подписан так называемый Московский протокол, который устанавливал юридическое равенство сторон в Корее вместо монопольного господства Японии. Сборник договоров и других документов по истории международных отношений на Дальнем Востоке ( 1842-1925. М., 1927, с. 106. В течение почти годичного пребывания короля Коджона в русской миссии Россия несколько усилила свои экономические позиции, но все же преобладающее положение на полуострове продолжала занимать Япония.

Западные державы всячески поддерживали Японию и подталкивали ее к войне с Россией. Япония в такой благоприятной международной обстановке приступила к подготовке к войне с Россией. Корейское правительство 21 января 1904 г. официально заявило о своем нейтралитете в случае русско-японской войны, однако Япония под угрозой силы превратила Корею в своей военный плацдарм и в ночь с 8 на 9 февраля японский флот без объявления войны атаковал русскую эскадру в Порт-Артуре. Одновременно в порту Инчхон (Чемульпо) были атакованы крейсер "Варяг" и канонерская лодка "Кореец". Таким образом соперничество из-за Кореи привело к началу русско-японской войны 1904-1905 гг. См.: Пак Б.Д. Россия и Корея. М., 1979, с. 188-208

23 февраля 1904 г. король Коджон под давлением японцев подписал "Союзный договор", по которому японское командование получило право занимать любой пункт на территории Кореи. Летом 1904 г. Япония навязала корейскому правительству своих советников по финансовым, иностранным и военным делам, фактически узурпировавших власть в этих ведомствах. Несколько позднее в руки японцев перешло также управление почтой, телеграфом, телефоном. Была сокращена численность корейской армии и полиции, во главе которых были поставлены японские офицеры. "Союзный договор" привел к установлению в Корее японского военно-оккупационного режима. См.: Василевская И.И. Некоторые вопросы японского оккупационного режима в Корее в 1904-1905 гг., - Краткие сообщения Института Востоковедения, XVI, М., 1955, с. 58

К середине марта 1904 г. общая численность японских солдат в Корее составила более 100 тысяч человек. Населенные пункты через которые проходили японские войска подвергались разорению. Плодородные участки земли занимались японской армией под военные нужды, лучшие пахотные земли экспроприировались без компенсации. Крестьяне оставляли жилища, бросали поля и бежали в горы или уходили в поисках спасения от голода и репрессий в Россию и Манчжурию.

Русско-японская война закончилась поражением царской России. По Портсмутскому договору, заключенному 5 сентября 1905 г. "Россия, признавая за Японией в Корее преобладающие интересы политические, военные и экономические, обязуется не препятствовать тем мерам руководства, покровительства и надзора, кои японское правительство могло бы почесть необходимым принять в Корее". Согласно этого договора Россия также уступила Японии арендные права на Ляодунский полуостров и южную половину острова Сахалина.

Правящие круги США и Англии оказали Японии полную поддержку при заключении Портсмутского договора. 29 июля 1905 г. было заключено секретное соглашение между американским военным министром Г. Тафтом и японским премьер-министром Кацура Т. , в котором США признавали интересы Японии в Корее, взамен за признание последней американских интересов на Филиппинах. 12 августа 1905 г. был подписан второй англо-японский договор. Япония подтверждала свое признание британских колониальных интересов в Индии, взамен на признание Лондоном японских политических, экономических и военных интересов в Корее. Таким образом США и Великобритания разыграли "корейскую карту" в игре колониальных интересов и передали Японии свои санкции на аннексию Кореи. Han Woo Keun. The History of Korea. Seoul, 1991, pp. 447-448

2.2. Японский протекторат

Получив согласие США и Великобритании на установление японского протектората над Кореей и добившись в войне с Россией признания своих интересов в Корее, японские власти решили усилить нажим на корейское правительство и склонить его к "добровольному" подписанию договора о протекторате.

Помощь в подготовке и установлении протектората над Кореей оказало японским правящим кругам общество "Ильчинхве", организация, объединившая в своих рядах про-японски настроенных корейцев. После завершения военных действий между Японией и Россией предательская сущность "Ильчинхве" стала очевидной. 5 ноября 1905 г. по указке японских властей руководители общества составили и выпустили декларацию, требовавшую установления японского протектората над Кореей. Эта декларация использовалась японским правительством в целях распространения лживых уверений о "горячем желании корейцев японского протектората".

В ночь с 17 на 18 ноября 1905 г. специальный посланник японского императора Ито Хиробуми и японский посланник в Корее Хаяси Гонсуке заставили корейских министров подписать "Договор о покровительстве", по которому Корея передавала правительству Японии и его дипломатическим представителям за границей руководство внешними сношениями страны, а при корейском дворе в качестве японского представителя назначался генеральный резидент. Статьи договора оформили насильственное превращение Кореи в японский протекторат. Korea. Treaties and Agreements. Washington, 1921, pp. 55-56.

Японо-корейский договор от 17 ноября 1905 г. был насильственным, заключенным под давлением японских вооруженных сил и имеются все основания считать "договор" о протекторате, по которому Япония захватила в свои руки власть в Корее, незаконным. Указ японского императора за ? 276 от 20 декабря 1905 г. о правах и обязанностях генерального резидента в Корее нарушал "договор" с Кореей и Портсмутский договор с Россией, в протоколе которого обусловливалось оформление соответствующим соглашением с корейским правительством каждого мероприятия японского правительства, ущемляющего корейский государственный суверенитет.

Генеральный резидент в Корее получил от японского императора широкие полномочия, касавшиеся законодательных, исполнительных и судебных функций, а также военных вопросов. Японский генеральный резидент стал фактическим главой государства, хотя формально верховная власть принадлежала корейскому императору, а корейское правительство не было ликвидировано. Василевская И. И. Колониальная политика Японии в Корее накануне аннексии (1904-1910 ) М., 1975, с. 34-35

В январе 1906 г. японские консульства в Корее были превращены в аппараты провинциальных резидентов, которые были созданы во всех открытых портах, таких, как Сеул, Инчхон, Пусан, Вонсан, Чиннанпхо, Масанпхо и в провинциальных центрах. Хотя сохранялась прежняя административная структура местной власти: губернаторы в провинциях, уездные начальники в уездах и градоначальник в Сеуле, однако все местное управление находилось под строгим японским контролем. Провинциальные японские резиденты получили права советников корейских губернаторов по всем вопросам вопросам местного управления Кореей. С учреждением генерального резиденства в Корее возникла двойная система управления, в которой решающую роль играл аппарат резидентства.

Летом 1907 г. император Коджон пытался апеллировать к великим державам и направил тайно делегацию на международную конференцию в Гааге, но заседавшие представители западных стран отказались выслушать корейскую миссию. Используя этот инцидент, японские власти заставили ставшего неудобного для них Коджона, отречься от престола в пользу его слабовольного сына Ли Чхока. 19 июля 1907 г. Коджон издал манифест об отречении в пользу своего сына, получившего тронное имя Сунджон. Воспользовавшись свержением Коджона, японские власти 24 июля 1907 г. заставили марионеточное правительство подписать "Договор семи статей", по которому управление внутренними делами Кореи полностью переходило в руки японского генерального резидента. Чосон кванге чояк чиб. 1876-1945. Пхеньян. 1949, с. 32-33

10 апреля 1909 г. в Токио состоялось секретное совещание между японским премьер-министром Кацура, министром иностранных дел Комура и генеральным резидентом Ито и было принято единогласное решение о том, что только аннексия может разрешить корейскую проблему. 6 июля 1909 г. на заседании японского кабинета было принято официальное решение об аннексии Кореи. Жуков Е.М. История Японии. Краткий очерк, М., 1939, с. 153 Народное антияпонское движение и протесты России сдерживали Японию от осуществления своей цели, однако японское правительство методично проводило политику постепенного захвата Кореи.

30 мая 1910 г. на пост генерального резидента в Корее был назначен генерал Тэраути Масатакэ с сохранением за ним портфеля военного министра Японии, представлявший наиболее милитаристски и агрессивно настроенную часть японского кабинета. 21 июня 1910 указом японского императора было создано Колониальное бюро, которое подчинялось премьер-министру и ведало делами, касающимися Тайваня, Сахалина и Кореи. Этим самым Япония открыто приравнивала Корею к своим колониям.

В середине августа 1910 г. генерал Тэраути потребовал премьер-министра Кореи Ли Ван Ёна подписать уже подготовленный договор об аннексии. 18 августа 1910 г. Ли Ван Ён собрал заседание марионеточного кабинета министров, на котором поставил вопрос о присоединении Кореи к Японии. Все члены прояпонского правительства, за исключением министра просвещения Ли Ён Сика, выразили согласие. 22 августа состоялось специальное совещание членов кабинета с участием корейского императора и старейших государственных деятелей. Это совещание также приняло все условия, предложенные генералом Тэраути. В тот же день Ли Ван Ён, получив полномочия от императора подписал "договор" об аннексии Кореи. 29 августа "договор был опубликован. По этому "договору" корейский император уступал императору Японии "полностью и на вечные времена" всю власть по управлению Кореей. Корея превращалась в генерал-губернаторство - часть японской империи. Ключников Ю., Сабанин А. Международная политика новейшего времени в договорах, нотах и декларациях. Ч. 1, М., 1925, с. 346.

Режим протектората открыл дорогу для усиления экономической, политической и культурной экспансии японского империализма. Для форсированного претворения планов колониального освоения Кореи необходимо было решить вопрос кадрового обеспечения и привлечения трудовых ресурсов из Японии. В сентябре 1906 г. генеральный резидент Ито Хиробуми издал "Закон о покровительстве переселенцев", содержавший льготы и выгоды в поддержку японской колонизации. За пять лет с 1906 г. по 1910 г. численность японского населения выросла с 81,7 тыс. человек до 171,5 тысяч, то есть в два раза, при этом число чиновников правительственных учреждений выросло с 5037 до 22, 9 тыс. человек. История Кореи. С древнейших времен до наших дней, Т.1, М., 1974, с. 390

Для создания широкой социальной опоры колониального режима, привлечения японских предпринимателей и крестьян в Корею Ито Хиробуми заставил корейское правительство отменить существовавший запрет на право земельной собственности для иностранцев. По закону от 31 октября 1906 г. иностранные подданные получили право совершать куплю-продажу, заклад и обмен земли, домов и другого недвижимого имущества. Начался широкий захват корейских земель, в котором определяющую роль сыграла "Восточно-колонизационная акционерная компания" ( "Тоё такусёку кабусики кайся", сокращенно - "Тотаку" ). В результате экспансионистской деятельности, даже по японским официальным данным, в конце периода протектората в руках японцев оказалось, включая земли "Тотаку", свыше 100 тыс. тё пахотной земли: 11 тыс. тё были захвачены под предлогом "военных нужд" в годы русско-японской войны, свыше 38 тыс. тё находилась в собственности мелких японских землевладельцев и 52 тыс. тё - у крупных помещиков. The Third Annual Report on Reforms and Progress in Korea ( 1909-1910 ), Seoul, 1910, p. 27-32

В области промышленности японские правящие круги проводили политику, направленную на превращение Кореи в аграрно-сырьевой придаток метрополии. Наиболее активно развивалось строительство транспортных коммуникаций, создание линий телеграфной и телефонной связи, а также горнодобывающий промысел, то есть отрасли, имевшие для Японии военно-стратегическое значение. Режим генерального резидента предпринял административные меры для контроля за добычей ископаемых и обеспечения дополнительных льгот и привилегий японским предпринимателям. В годы протектората Япония заняла господствующие позиции в не только в горнорудной отрасли, но и во всем промышленном производстве Кореи.

Японский генерал-губернатор имел в своих руках всю полноту законодательной, исполнительной и судебной власти. В его ведении находились полиция, жандармерия, суд, тюрьмы и вооруженные силы. Генерал-губернатор подчинялся непосредственно императору Японии. Опираясь на регулярную армию, сеть жандармско-полицейских участков японские колониальные власти лишили корейцев элементарных политических прав, запретили деятельность любых корейских национальных организаций. Nahm Andrew C. Korea. Tradition and Trans-formation. A History of the Korean People, Seoul, 1988, pp. 224-235

С самого начала периода протектората японские власти поставили целью взять полностью под контроль учебные заведения в Корее и подчинить себе систему просвещения. Для достижения своей цели были осуществлены следующие мероприятия.

Во-первых, японский советник в Хакпу взял на себя всю полноту руководства системой образования, оставив за корейским министром обязанность подписывать все его указы и распоряжения.

Во-вторых, во всех учебных заведениях, прежде всего государственных и общественных школах, педагогических училищах преподавателями назначались японцы, которые стали определять все вопросы учебно-воспитательного процесса.

В-третьих, был взят курс на японизацию корейской школы, в которых в качестве обязательного предмета с первого до последнего класса был введен японский язык. Изучение японского языка с 1-го по 4-й класс начальной школы имело такой же удельный вес, как изучение родного языка или арифметики.

В-четвертых, содержание школьного обучения определялось минимумом знаний и практических навыков, что получить из ее выпускников послушные и дешевые рабочие руки. Воспитание корейских учащихся в японском духе было важнее чем передача им реальных знаний. Прояпонские настроения насаждались в корейских школах преподавателями-японцами, а также с помощью новых учебников.

О политике японских властей в ?БIЙ_??__?__?_?_·с·с%:%:_________Й_?'_?_?_?C___^___________?_____?_____?_________]__?___?_?___?___?___?___?_______?___?___?___?_8_?_4_?_L_?___?_Ї_?___?_:_?___?___?___?___?___?___?___?___?___?_-_?_Ж_?_Ж_?_$_?_?_?_f_?_Ґ_________?___?___________?___?___?___?___?__?БIЙ_??__?__?_?_·с·с%:%:_________Й_?'_?_?_?C___^___________?_____?_____?_________]__?___?_?___?___?___?___?_______?___?___?___?_8_?_4_?_L_?___?_Ї_?___?_:_?___?___?___?___?___?___?___?___?___?_-_?_Ж_?_Ж_?_$_?_?_?_f_?_Ґ_________?___?___________?___?___?___?___?__во "вспомогательные" школы и открытии незначительного числа государственных школ начальной ступени. Пак В.П. Просветительское движение и система образования в Корее во второй половине XIX - начале XX вв. М.; Наука, 1982, с. 83

Японские власти в свою выгоду все же были заинтересованы в развитие начального образования в Корее, ибо формировать прояпонские настроения легче было в учеников в раннем возрасте, к тому же речь шла об обучению детей лишь самых необходимым азам грамотности. Поскольку именно молодежь представляла в глазах японских колониальных властей самый активный и опасный социальный элемент, то они всячески препятствовали развитию средних школ, специальных школ, училищ и других учебных заведений.

3. Система просвещения в Корее второй половины XIX -

начала XX вв.

3.1. Традиционная система просвещения

Из истории известно, что система официального образования сложилась в Корее в период Трех государств (57 г.до н.э.-668 г.н.э.) и была скопирована с раннее созданной китайской системой. В 372 г. в королевстве Когуре (37 г.до н.э.-668 г. н.э.) возникло государственное высшее учебное заведение - Тхэхак (Национальная академия конфуцианства). В королевстве Силла (57 г.до н.э.-935 г. н.э.) подобное заведение - Кукхак (Национальный конфуцианский колледж) - появилось более чем три века спустя, в 682 г. В государстве Пэкче также существовала система воспитания молодых аристократов и ценилось образование. Во всех трех государствах цель и содержание образования строились в основном на изучении китайской конфуцианской классики. Education in Korea. 1990-1991. Seoul: Ministry of Education Republic of Korea. 1992, p. 24.

Династия Коре (918-1392), которая пришла на смену периоду троецарствия провозгласила государственной религией буддизм, но изучение конфуцианства продолжало оказывать влияние на ученых и на систему образования. Введение экзаменов для получения чина в середине Х в. поставило перед системой образования новую задачу - подготовку молодых людей к государственной службе. В 992 г. в Кэсоне - столице государства Коре был основан университет Кукчагам. В это же время центральное правительство начало посылать выпускников университета в провинции для обучения местных жителей деревнях. Корея. Справочник. Сеул: Корейская служба информации для зарубежных стран. 1993, с. 525

Вся система просвещения феодальной Кореи строилась на многовековых конфуцианских традициях. Образование сводилось к заучиванию этических, моральных и политических догм, владение которыми позволяло выдержать государственный экзамен (кваго). Кваго открывал дорогу к должности на государственной службе и для дальнейшей карьеры. Трактаты конфуцианских схоластов были написаны на труднодоступном древнекитайском иероглифическом письме, а янбаны и чиновники не хотели отказываться о него и переходить на простую, "вульгарную" письменность (гугмун или онмун) и поэтому образование было доступно лишь представителям имущих слоев корейского общества и носило классово ограниченный характер. Yi Won-ho. A History of Education. Seoul: Paeyongsa, 1994, pp.420

Таким образом система просвещения и образования, функционировавшая в Корее к середине XIX в. немногим отличалась от таковой средневекового периода. Определяющим в ней было существование двух типов школ: государственных и частных.

К первому типу относилась, прежде всего, академия конфуцианского образования - Сонгюнгван в Сеуле, которая готовила кадры высших, правительственных чиновников и ученых. В Сонгюнгван обучались молодые чиновники, получившие ученые звания "сэнвон" и "чинса".

Группу столичных государственных учебных заведений, выполнявших функцию средней конфуцианской школы, составляли хактан. Эти школы, появившись во второй половине ХIII в., просуществовали до второй половины XIX в. В историю корейского образования эти школы вошли под названием "сахак" (четыре школы). Сахак располагались в четырех районах столицы и соответственно именовались Центральная, Восточная, Западная и Южная школы. В сахак обучались дети сеульских янбанов в возрасте I5-I6 лет, окончившие частные школы содан. Число учеников в каждой школе составляло около 100 человек. Лучшие выпускники сахак имели возможность продолжить учебу в Сонгюнгване. Пак В.П. Просветительское движение и система образования в Корее во второй половине XIX - начале XX вв. М.; Наука, 1982, с. 9-12

Государственными являлись также провинциальные школы хянгё, имевшие также как сахак многовековую историю. В хянгё принимались сыновья местных янбанов и потомственных чиновников, в среднем обучалось в них по 70-90 человек, а в уездных городах - по 50 человек и в административных центрах округов - по 30 человек. По своему уровню школы хянгё приравнивались к центральным школам сахак. Их выпускники, задержавшие экзамены кваго в провинциальных центрах, получали ученые звания "сэнвон" и "чинса" или пользовались правом на продолжение учебы в Сонгюнгване и могли претендовать там на сдачу столичных экзаменов. Kim In-hoe. History of Korean Education and Its problems. Seoul: Munumsa, 1994, pp. 333

Еще одну группу учебных заведений составляли конфуцианские школы, к числу которых относились храмовые школы совон, выполнявшие функцию средних учебных заведений, и начальные школы содан (учебные комнаты) - школы на дому.

Совон по своему характеру представляли частные учебные заведения при конфуцианских храмах, но приравненные к государственным школам. Эти школы пользовались рядом привилегий, владели значительными земельными угодьями, имели ноби и зависимых крестьян. В школы совон принимались люди, имевшие степени "сэнвон" и "чинса". Непременным условием при приеме было безупречное поведение, под которым подразумевались не только успехи в учебе, но и выполнение всего кодекса конфуцианской морали: беспрекословное уважение старших и подчинение им. Правила приема не были едиными. Так, например, в школу "Мусон" (пров. Чхунчхон) принимали независимо от сословной принадлежности, в том числе и детей простолюдинов. Пак В.П. Просветительское движение и система образования в Корее во второй половине XIX - начале XX вв. М.; Наука, 1982, с. 9-12

В совонах с давних времен наравне с поминальной табличкой Конфуция и его учеников хранились таблички известных крупных корейских феодалов, конфуцианских схоластов, заслуженных сановников и отдельных влиятельных частных лиц. Потомки занесенных в поминальные таблицы школы, пользовались большим авторитетом и влиянием, поэтому совоны нередко становились центром оппозиции и сепаратизма. Тэвонгун, стремившийся к укреплению централизованной власти, начал свою борьбу с сепаратизмом в стране именно с закрытия совонов, вокруг которых сложились сильные объединения местных феодалов. Несмотря на недовольство и сопротивление крупных янбанов, ему удалось в 1871 г. из 600 совонов оставить только 47. Тягай Г.Д. Очерк истории Кореи во второй половине XIX в., М., 1960, с.34-35

В столице Сеуле с давних времен существовало восемь государственных учебных заведений, в которых готовили канцеляристов, счетоводов, чиновников, лекарей, переводчиков, художников и т.д. Они содержались на средства правительства. В этих специальных школах обучались, как правило, дети представителей среднего сословия, младшие дети мелких чиновников и сыновья янбанов от наложниц.

К наиболее распространенным в феодальной Корее органов конфуцианского образования начальной ступени относились частные школы содан, в которых учащиеся приобщались к азам иероглифического письма и конфуцианских канонов. На рубеже ХIХ и XX вв. в Корее насчитывалось более 25 тыс. таких школ, а обучалось в них в общей сложности около 300 тыс. человек. Школы содан содержались на частные средства. Обычно несколько человек, объединившись, приглашали для обучения своих детей одного учителя (хунджан). В содан обучались дети с 7-8 до 15-16 лет, число которых в одной школе могло составлять от 10 до 50 и больше. Выпускники содан могли продолжить обучение в хянгё или сахак. Широкая распространенность и популярность содан заключались в том, что они являлись единственными органами просвещения, где могли обучаться дети из низших слоев корейского общества.

Таким образом, образование в Корее в середине XIX в. носило сугубо весьма ограниченный сословный характер, ибо оно было доступно сыновьям янбанов и незначительной части состоятельных простолюдинов. Содержание обучения заключалось в основном в механическом штудировании конфуцианских классических книг. Иные учебные предметы сводились к знаниям гуманитарного направления. Лишь в некоторых из них (хянгё и содан) учащиеся получали минимальные практические сведения, главным образом по ведению сельского хозяйства. Среди прогрессивно настроенной части корейского общества нарастало недовольство существовавшей системой образования и в последней трети 19 века в Корее стали наблюдаться первые изменения в организации и содержании школьного дела.

3.2. Первые школы нового типа в Корее

Одним из первых таких учебных заведений прозападного образца стала школа переводчиков "Тхонбён", которая открылась в 1883 г. при столичном Департаменте торговли (Тхонсан амун). В ней годичной программе обучения готовили переводчиков английского языка, пользовавшихся повышенным спросом. К таким же школам нового типа следует отнести школы "Вонсан" (1883 г.) и "Юкъенг" (1886). Education in Korea. 1989-1990. Seoul: Ministry of Education Republic of Korea. 1991, p. 25.

В августе 1885 г. американские протестантские миссионеры под руководством пастора Генри Аппенцеллера организовали школу "Бэджэ" ("Школа воспитания полезных людей"), занявшую видное место в истории просвещения в Корее. Она отличалась от иных школ тем прежде всего тем, что в нее принимались ученики независимо от их социального происхождения, включая самые низшие слои общества. Открытие школы связывалось с целью обучения и подготовки из среды корейского населения служителей христианской церкви, однако в практической деятельности, а также по содержанию и форме обучения она вышла далеко за рамки простой духовной школы.

Учеба в школе "Бэджэ" была платной и по школьному уставу каждый ученик вносил ежемесячно за обучение - 3 ляна. В ней действовали строгие правила поведения и учащиеся неукоснительно соблюдали конфуцианский этикет, школьный устав, распорядок и режим. Нарушителей дисциплины сурово наказывались, за пропуски занятий в течение месяца из школы исключались. Неявка на занятия и уход из школы разрешались только после письменного подтверждения родителями уважительности причины.

В школе "Бэдже" обучались в основном юноши, окончившие школы начальной и средней ступени, владевшие иероглифической письменностью. Вначале в ней изучали только английский язык, но вскоре в программу обучения ввели общеобразовательные предметы: арифметику, физику, химию, географию, химию, историю, логику, риторику, также богословие и т.д. Кроме этих общеобразовательных дисциплин учащиеся получали современные знания о международной жизни, зарубежных странах, достижениях западной культуры, занимались физкультурой и новыми для них видами спорта. В школе было организовано трудовое воспитание и обучение. В учебном году дважды проводились экзамены по основным дисциплинам обучения. В школе действовала 100-балльная система оценок и экзамен считался сданным, если ученик получал более 70 баллов.

В 1886 г. миссионеры американской методисткой церкви открыли первую в Корее женскую школу "Ихва" ("Цветы груши"). Как известно в традиционной системе образования для корейских женщин не было места и поэтому первая женская школа столкнулась с проблемой набора учащихся. Общественное мнение оставалось прежним - женщине незачем учиться. В первый учебный год в "Ихва" училась всего одна девочка-кореянка, на следующий год - семь девочек, а в 1896 г. обучалось 50 девочек в возрасте от 8 до 17 лет. В ней преподавали по программе американской начальной школы следующие предметы: английский язык, арифметику, корейский язык и литературу, пение, историю, чистописание, богословие и домоводство.

В последующие годы еще пять миссионерских школ были открыты в крупных городах Кореи и все они внесли существенный вклад в развитие современного образования в Корее. Исследователи отмечают, что миссионерские учебные заведения, оказали значительное воздействие на формирование национального и общественного сознания корейской молодежи, на рост их патриотических настроений. На уроках истории, литературы, географии преподаватели рассказывали о системе государственного управления в капиталистических государствах, о буржуазных свободах, о развитии там промышленности, торговли, о росте национального капитала. Многие молодые корейцы выходили из стен этих школ с желанием увидеть свою родину развитым государством, не зависящим от влияния как феодального Китая, так и капиталистических держав. Пак В.П. Просветительское движение и система образования в Корее во второй половине XIX - начале XX вв. М.; Наука, 1982, с. 36-37, 39

3.3. Государственные школы в Корее на рубеже веков.

Основными предметами обучения в начальных школах первой ступени являлись: мораль, чтение, сочинение, каллиграфия, арифметика, гимнастика. С разрешения министерства просвещения некоторые школы дополнительно могли включать в программу обучения такие предметы, как география Кореи, история, библиотечное дело, один из иностранных языков. Учащиеся школ второй ступени изучали историю Кореи и географию зарубежных стран, естествознание, занимались физкультурой и уроками труда. Средний возраст учащихся начальных школ - от 8 до 15 лет. Hanguk keyuksa. Kun-hyunde phen. (История образования в Корее. Новый и современный период) Seoul: Phulpich, 1995, p. 107

Стали открываться и средние школы. Такие школы предусматривали семилетний срок обучения, подразделенный на два этапа - обычный (четыре года) и высший средний (три года). ;

В июле 1895 г. начало свою деятельность педагогическое училище в Сеуле. Основной его целью была подготовка преподавательских кадров для вновь открывавшихся начальных школ, особенно в провинции. Училище имело два отделения: основное и краткосрочное. Срок обучения на основном отделении был установлен в два года (впоследствии - четыре года), а на краткосрочном отделении учащиеся заканчивали программу за полгода. При педагогическом училище имелась также начальная школа (подшкола), состоявшая из двух групп: обычной и высшей начальной. В каждой группе учащиеся занимались по три года. Для учащихся основной группы .вводились следующие предметы: мораль, педагогика, корейский язык, китайский язык, история, география, математика, физика, химия, природоведение, каллиграфия и гимнастика. Принимали в училище в возрасте от 20 до 25 лет, на краткосрочное отделение - с 22 до 30 лет; на основном отделении обучалось 100 человек, а на краткосрочном - 60 человек. Педагогическое училище финансировалось государством.

До 1905 г. в столице было открыто 10 начальных государственных школ, из которых только одна - "Кёдон" - являлась начальной школой второй ступени. В нее принимались выпускники городских государственных начальных школ после соответствующих экзаменов. Более или менее сносное материальное обеспечение имели такие сеульские районные школы, как "Кёдон", "Чэдон", "Хандон", "Чандон" и "Сухадон". В школе "Сухадон", например, обучалось 150 человек, а в остальных - примерно по 100. Пак В.П. Просветительское движение и система образования в Корее во второй половине XIX - начале XX вв. М.; Наука, 1982, с. 47

Таким образом государственные школы в Корее на рубеже веков не получили широкого развития, ибо финансовое и экономическое положение страны не позволяло вкладывать необходимые средства. Совершенствование системы образования, переход к учебным заведениям нового типа и подъем уровня образования начался несколько позднее, в I905-I9I0 гг., когда началось мощное культурно-просветительское движение за возрождение Кореи.

3.4. Сеульская правительственная русская школа

В конце XIX - начале XX в. в Корее начали действовать школы иностранных языков, так как возник большой спрос на переводчиков и специалистов, владеющих иностранными языками. В 1891 г. в Сеуле открылась японская школа, затем английская (1894), французская (1895), русская (1896), немецкая (1898) и другие. См.: Описание Кореи. Сокращенное издание. М., 1960, с. 468-469.

Корейское население естественным о?БIЙ_??__?__?_?_·с·с%:%:_________Й_?'_?_?_?C___^___________?_____?_____?_________]__?___?_?___?___?___?___?_______?___?___?___?_8_?_4_?_L_?___?_Ї_?___?_:_?___?___?___?___?___?___?___?___?___?_-_?_Ж_?_Ж_?_$_?_?_?_f_?_Ґ_________?___?___________?___?___?___?___?__?БIЙ_??__?__?_?_·с·с%:%:_________Й_?'_?_?_?C___^___________?_____?_____?_________]__?___?_?___?___?___?___?_______?___?___?___?_8_?_4_?_L_?___?_Ї_?___?_:_?___?___?___?___?___?___?___?___?___?_-_?_Ж_?_Ж_?_$_?_?_?_f_?_Ґ_________?___?___________?___?___?___?___?__вной капитан артиллерии из Владивостока, прибывший в Сеул в 1895 году. В год основания в ней обучался 51 человек в возрасте от 20 до 40 лет, а через два года, в 1898 г., уже 88. Школа просуществовала до начала русско-японской войны и закрылась в марте 1904 г. .

В школе было три группы. Ученики первой группы учились не меньше одного года, второй группы - 6 месяцев, а третьей - несколько недель или месяцев. Учащиеся учили русский язык, арифметику, получали знания по географии.

Заметные успехи этой школы и ее воспитанников современники объясняли только необычными заслугами самого Н.Н. Бирюкова, который был человеком редкого трудолюбия и полностью посвятил себя обучению и воспитанию корейских юношей. Деятельность Н.Н. Бирюкова получила высокую оценку корейских властей и самого вана Коджона, неоднократно посетившего школу.

Н. Бирюков проявлял большую заботу о своих учениках и после окончания школы, прилагал усилия по их трудоустройству, ходатайствовал о продолжении их учебы в специальных и высших учебных заведениях в России. В 1897 г. во Владивосток по просьбе министра иностранных дел Кореи был отправлен выпускник школы Н.Н. Бирюкова Пак Копун, а в 1903 г. по соответствующему ходатайству корейского императора в русские учебные заведение были отправлены восемь корейских юношей в сопровождении самого Н.Н. Бирюкова. Четверо из них - Ан Ги Сон, Кан Хан Тхак, У Ин Он и Хан Ги Су - были определены в Курское реальное училище, двое -О Вансок и Ку Док Сон - в Нижегородский корпус и двое - Хан Ян Кот и Юн Иль Пён - в Чугуевское юнкерское училище. Кроме того специальным указом Николая II было учреждено 10 казенных стипендий для корейцев при Хабаровском и Сибирском корпусах. В 1902 г. по просьбе Главного начальника Квантунской области Е.И. Алексеева к нему в Порт-Артур в качестве переводчиков были направлены два корейца - Хан Хын Гын и Пэк Нан Сам. Пак В.П. Просветительское движение и система образования в Корее во второй половине XIX - начале XX вв. М.; Наука, 1982, с. 51-55

3.5. Организация и финансирование частных школ

Особую группу составляли частные школы, которые создавались на личные средства отдельных состоятельных людей, к числу которых относились активные деятели как просветительского движения, так и освободительной борьбы корейского народа в период японского протектората.

Одним из первых создателей частных школ явился видный деятель национально-освободительного движения Кореи, пламенный патриот Кореи Ан Джун Гын (I879-I9I0). Он происходил из янбанской семьи, получил образование, вскоре стал одним из активных членов Северо-Западного научного общества ("Собук хакве"). Ан Джун Гын основал в одном из уездов сельскую школу на собственные средства, вел просветительскую и агитационную работу среди населения. В октябре 1909 г. он со своими соратниками совершил акт возмездия в отношении японского генерал-резидента в Корее Ито Хиробуми и был казнен японцами 26 марта 1910 г. См.: Пак Б.Д. Возмездие на Харбинском вокзале. Москва-Иркутск, 1999, 157 с.

Основателем частной школы был Ан Чхан Хо - другой видный деятель культурно-просветительского и национально-освободительного движения - Ан Чхан Хо, ставший впоследствии признанным лидером корейской общины в Америке. Ан Чхан Хо, известный также под псевдонимом Досан, явился одним из организаторов известного общества "Синминхве" и оказал значительное влияние на жизнь корейской общины в США и сыграл видную роль в национально-освободительном движении. В Корее и США опубликованы десятки монографий и сборников статей, посвященных исследованию политической биографии Ан Чхан Хо. См.: Heungsadan. Tosan Ahn Chan Ho, Seoul: Heungsadan , 1992; Kim Hyung-chan. Tosan Ahn Chang-ho: A Profile of a Prophetic Patriot. Seoul-Seattle-Los Angeles, 1996 etc.

Некоторые частные школы создавались просветительскими обществами или компаниями и фирмами, но при этом они получали самое активное содействие и материальную поддержку со стороны широких простонародных масс. Пожертвования и взносы в пользу частных школ существовали в денежной форме, а в сельской местности чаще в натуральном виде - рисом или другим зерном. Наиболее характерным примером является опыт жителей Канхвадо. Благодаря активной деятельности таких просветителей, как Ли Дон Хви, остров стал центром поддержки частных школ. В начале 1908 г. по инициативе Ли Дон Хви и других подвижников просвещения народа представители всех волостей острова встретились на общем сходе, где было принято единодушное решение ввести на Канхвадо систему обязательного образования. Для этого остров был разделен на 56 районов; в каждом из них открылось по школе, куда принимали всех без исключения детей школьного возраста. Каждая школа существовала на средства жителей своего района, которые в обязательном порядке вносили деньги и рис в ее пользу. Пак В.П. Просветительское движение и система образования в Корее во второй половине XIX - начале XX вв. М.; Наука, 1982, с. 76

В частных школах существовало три вида экзаменов: обычные, семестровые и годовые. На основе оценок на экзаменах за первый и второй семестры и за годовые экзамены выводился средний балл. Преуспевающих учащихся отмечали специальными наградами. Несмотря на то что в этих школах не было единой программы обучения, их все же можно разбить на начальные, средние, педагогические и профессиональные, вечерние шкоды рабочей молодежи и краткосрочные курсы.

В начальные школы принимались выпускники соданов (где учеба длилась два-три года). Начальные частные школы давали учащимся элементарные знания, необходимые в повседневной жизни - окончив ее, учащиеся могли продолжить учебу в средней шкоде. Срок обучения в частных начальных школах обычно длился четыре года.

Предметами обучения в этих школах были корейский язык, история и география Кореи, арифметика, гигиена, иероглифика, основы физики и химии, пение и гимнастика. Самое большое внимание уделялось преподаванию родного языка, истории Кореи и географии. Kim, Hung-su. A study of the formation of the Nationalistic Private schools and their Curricula in the early Modern period". Yoksa Kyoyuk, , Seoul, No.50 (Dec. 1991), pp. 37-86.

Средние школы давали знания, необходимые для практической работы в качестве писарей, счетоводов; срок обучения длился также четыре года. Обычно в эти школы поступали выпускники частных начальных школ, но бывали случаи, когда выпускники школ-соданов могли, минуя стадию обучения в начальной школе, поступить прямо в частные средние школы.

Основными предметами обучения в последних были родной язык, история, география, математика, мораль, иероглифика, физика и химия, естествознание, правоведение, пение, гимнастика, иностранный язык. В ряде средних школ учащиеся проходили также рисование, черчение, сочинение, земледелие и коммерческое дело.

В связи с охватившим всю страну школьным бумом остро встал вопрос о преподавательских кадрах и поэтому вскоре были открыты частные педагогические училища. Просветительское общество "Собук хакхве" основало 15 января 1907 г. педагогическое училище 'Соу сабомхаккё" ("Педагогическое училище друзей Запада") с двумя отделениями: краткосрочным и вечерним. Принимались лица в возрасте от 25 до 40 лет. В 1908 г. "Кихо хынхакхве" ("Общество распространения знаний в Кихо") в Сеуле открыло училище по подготовке учителей в котором действовало отделения: основное и специальное. Срок обучения на основном отделении был 3 года, а на специальном - 1,5 года. Принимали учащихся старше 20 лет, всего в училище их было 95. Вскоре училище было объединено со школой "Юнхви хаккё" и стало называться Центральным училищем. После 1905 г. появились и другие педагогические школы и училища, создаваемые просветительскими обществами, и среди них такие как: "Хансон сабом хаккё", "Сабом хаккё".

К 1910 г. в стране насчитывалось более 6 тыс. школ государственных, общественных и около 3 тыс. частных. Наряду со школами усилиями просветителей развернулась организация вечерних школ и курсов, предназначенных для ликвидации неграмотности и приобщения взрослого населения к современным знаниям. Патриотически настроенные лидеры культурно-просветительского движения были уверены, что освобождение от конфуцианских догм и переход к новому мировоззрению приведут в конечном счете к спасению страны и ее прогрессу. Kim Kwang-yung. New Educational Patriotism Debates in the Patriotic Enlightenment Period. Sahak Yongsu, Kwach`on, No. 43-44 ( June 1992), pp. 193-214

8 январе 1907 г. по инициативе Пак Ын Сика (1859-1926) была?БIЙ_??__?__?_?_·с·с%:%:_________Й_?'_?_?_?C___^___________?_____?_____?_________]__?___?_?___?___?___?___?_______?___?___?___?_8_?_4_?_L_?___?_Ї_?___?_:_?___?___?___?___?___?___?___?___?___?_-_?_Ж_?_Ж_?_$_?_?_?_f_?_Ґ_________?___?___________?___?___?___?___?__орейских детей, призывал патриотическую общественность добиться изменения системы преподавания в школе, включив в программу практические учебные дисциплины. В новой вечерней школе преподавали географию, историю, арифметику, физику, педагогику, иностранный язык, юриспруденцию, китайский язык.. Выпускников направляли преподавателями в учебные заведения провинций Пхёнан и Хванхэ. Тягай Г.Д. Формирование идеологии национально-освободительного движения в Корее. М.; Наука,1983, с. 203.

Общество 'Coy хакхве" открыло еще школу для взрослых с двухлетним обучением и в 1907 г. летние курсы в г. Анак провинции Хванхэ. Слушателями были жители северных провинций Пхёнан, Хванхэ и даже северных и южных районов Чхунчхон. На этих курсах преподавали общеобразовательные предметы, а также читали лекции на различные актуальные темы, например "Как восстановить независимость государства".

Вечерние школы для рабочей молодежи в 1907 г. открыли в порту Масан, а в 1908 г. - в порту Инчхон. В школе порта Масан обучалось около 660 человек. Занятия проводили каждый вечер в течение трех часов. Преподавали математику, родной язык, историю, географию.

Просветители уделяли особенно большое внимание распространению знаний среди тех слоев населения, которые в течение веков не имели возможности получить образования. Поэтому они всячески пропагандировали, призывали и принимали сами самое активное участие в организации вечерних курсов и школ для рабочих, крестьян и женщин.

Еще одна важная сторона просветительской деятельности заключалась в составлении и написании новых учебников, пособий, хрестоматий. Исследователями отмечается, что именно в начале ХХ в. в Корее были изданы многочисленные учебники. Среди таковых наиболее известными являлись следующие: "Юнён пхильдок" - "Хрестоматия для юношества"; учебник географии "Тэхан чириджи" ("Описание географии Кореи"); учебники по истории Кореи "Тонгук соряк" ("Краткая история Кореи"), "Чхондын тэхан ёкса" ("История Кореи для начальной школы"), "Тэдон ёкса" ("История Кореи") и т.д. Стал издаваться специальный журнал "Ежемесячник образования" ("Кёюк вольбо"), в котором печатались материалы необходимые для многих учебных дисциплин. Ким Индя. Школа и просвещение в Корее (1900-1945). Автореф. канд.дисс. М., 1955

Говоря о просвещении корейцев рассматриваемого периода следует особо остановиться на обучении студентов за рубежом. Исторически сложилось так, что в течение многих веков Корея находилась в сильной культурологической зависимости от Китая. Поэтому первые корейские студенты отправлялись в Пекин для продолжения изучения конфуцианской премудрости. В конце XIX -начале XX вв. направление корейских студентов изменилось в сторону США и Японии.

До начала иммиграции на гавайские сахарные плантации несколько корейских студентов побывали в Америке, где продолжили учебу и со временем стали лидерами корейской общины и видными политическими деятелями Кореи. В 1885 г. после неудачной попытки правительственного переворота три молодых корейских реформатора: Со Чжя Пхиль, Пак Ен Хо, Со Кван Пун прибыли в Сан-Франциско в качестве политических беженцев. Двое из них через некоторое время вернулись через Японию назад в Корею, а Со Чжя Пхиль остался, приступил к учебе, закончил медицинский колледж Вашинтонгского университета. Со временем он стал одним из ведущих лиц в корейской общине в Америке и вошел в историю Кореи как основатель "Клуба независимости", редактор независимой газеты 'Independent', один из инициаторов возведения в Сеуле "Арки независимости" и пламенный патриот, борец за освобождение страны от японского колониального режима. См.: Yi Taekhwi. So Chaepil, Seoul, Minumsa, 1993.

В 1899 г. в Сан-Франциско с целью получения образования прибыл Ан Чханхо, который впоследствии отказался от своей мечты и посвятил всю свою жизнь развитию корейской иммигрантской общины и борьбе за национальную независимость Кореи. Ahn Chang-ho. A Korean Appeal to America. The Nation, April 1919, No. 108 (2807), p. 638-639 Под его руководством была учреждена в 1903 г. "Чхинмок хве" - первая корейская общественная организация в Америке. В 1913 г. он организовал "Хунг Са Дан" - академию корейской молодежи для подготовки будущих лидеров независимой Кореи. С 1919 г. Ан Чхан Хо входил в состав Временного корейского правительства, образованного 23 апреля 1919 г. и исполнял в отсутствии Ли Сын Мана функции премьер-министра.

Ли Сын Ман является самым известным корейским иммигрантом в США, так как стал первым президентом Республики Корея и занимал высший государственный пост 12 лет. До прибытия в Америку он провел в Корее 7 лет тюремного заключения за антиправительственную деятельность против династии Ли. В 1905 г. Ли Сын Ман закончил Гарвардский университет на степень бакалавра, затем первым из корейцев получил в США степень доктора политических наук в Принстонском университете.

Анализ исторических документов, вторичных источников и исследований позволяет определить следующую периодизацию иммиграции корейских студентов, прибывших в США тремя независимыми друг от друга группами: первый период -1899-1910, второй- 1910-1918, третий - 1921-1940. Cм.: Yi, Tae-song. The Story of Korean immigration. The Korean Students of Hawaii Yearbook . Honolulu: Korean Students Alliance of Hawaii, 1932.

В течение первого периода в Америке зарегистрированы 64 корейских студента, которые достигли определенных успехов на академическом поприще. Свыше 75% из них смогли закончить американские колледжи и получить университетские дипломы. По крайней мере трое: Филипп Джейсон, Ким Гю Сик и Ли Сын Ман удостоились звания докторов наук. Больше половины из первой группы корейских студентов остались жить в Америке, так как они опасались преследования и репрессий со стороны японских колониальных властей в Корее.

После заключения в 1905 г. кабального договора о режиме протектората, японские власти ввели ряд ограничений для корейских студентов, в том числе определенные запреты на обучение в западных университетах.

Вторая группа так называемых студентов-беженцев, состоявшая из 541 человека прибыла в США между 1910-1918 г. Большинство из них было политически грамотными и активными борцами против колониального режима, вынужденными скрываться от преследования японских властей. Студенты-беженцы иммигрировали в США через Манчжурию, Шанхай или Европу. Предполагается, что некоторые из студентов-беженцев на самом деле не являлись студентами, но выдавали себя за таковых для того, чтобы получить разрешение на иммиграцию. Американское правительство сочувственно отнеслось к этим студентам и разрешила им въезд в страну без наличия паспортов и дало разрешение на постоянное место жительство. Cм.: Yi, Tae-song. The Story of Korean immigration. The Korean Students of Hawaii Yearbook . Honolulu: Korean Students Alliance of Hawaii, 1932.

Преобладающая часть студентов второго периода не смогла продолжить обучение в университетах в силу материального положения, языкового барьера, отсутствия мотивации в учебе и лишь 20% из всех прибывших завершили учебу в американских колледжах. Проживая в Америке студенты-беженцы продолжали свою борьбу за освобождение и независимость Кореи, некоторые из них стали лидерами корейских общин в Америке.

Третья группа корейских студентов, состоящая из 289 человек иммигрировала в Америку между 1921 и 1940 гг., с паспортами и учебными визами выданными японскими властями в Корее. Эти студенты характеризовались хорошими успехами в учебе и около 65% из них получили дипломы американских колледжей, многие добились докторских степеней американских университетов. Эта группа студентов не попадала под категорию иммигрантов и, поэтому по окончанию учебы они должны были покинуть страну. Kim Warren. Koreans in America. Seoul: Po Chin Chai Printing Co., 1971,р. 24

Корейское студенчество в Америке образовали свои ассоциации в целях взаимопомощи в учебных и социальных вопросах, а также для обмена идеями и мнениями во время собраний, проводившихся во время каникул. Одна из первых корейских студенческих организаций была учреждена 4 июля 1914 г. в Гастингсе штата Небраска. Вскоре студенты других штатов последовали этому примеру и через некоторое время появились ассоциации и общества на Гавайях, Сан-Франциско, Лос-Анджелесе, Динубо, Чикаго, Колумбусе, Нью-Йорке и т.д., но ни одна из них не представляла всех корейских студентов в целом. С целью объединения при спонсорской поддержке Студенческой Ассоциации Сан-Франциско 6 сентября 1919 г. была проведена конференция всех корейских студентов. См.: First Korean Students Conference in Dinubo, California.- Korea Review, 1919, Vol. 1, No.7, p.15.

Первые корейские студенты появились в Японии через пять лет после подписания японо-корейского договора в 1876 г. Японское правительство подняло вопрос о возможности приезда корейских студентов еще в 1877 г., но это стало возможным только после того, как корейский двор дал в начале 1881 г. согласие на отправку студентов. В июне 1881 г. первая группа корейских студентов, состоявшая из 22 чел. отбыла на учебу в Японию. Корейские юноши из знатных дворянских родов должны были обучаться юриспруденции, военному делу и т.п. См.: Dai Nihon Gaiko Monjo ( Documents Relating to the Foreign Affairs of Japan ), 1936-1956, Vol.10, p. 307-308.

Японские власти активно поощряли отправку самых способных молодых корейцев на учебу в Японию. The Korean Repository, Seoul,1892, p.36. Многие известные японские политические и общественные деятели видели в корейских студентах не только основу сильной Кореи, которая стала бы рядом с Японией бастионом против западного мира, но также идеальную возможность сформировать прояпонскую позицию будущих корейских лидеров.

Важную роль в привлечении корейских студентов в Японию сыграл крупнейший японский просветитель Фукудзава Юкити (1834-1901), который своим мировоззрением оказал сильное влияние на корейских демократов, проходивших обучение в Японии. Среди корейских последователей Фукудзавы наиболее известен Ким Юк Кюн, который с марта 1882 г. в течение пяти месяцев прожил в доме учителя, а затем провел в Токио еще полгода постоянно встречаясь с Фукудзавой и занимаясь переводом на корейский язык его программы по модернизации Кореи. См.: Deuchler M. Confucian Gentlemen and Barbarian Envoys: The Opening of Korea, 1875-1885, Seattle and London, 1977, p. 199-202. Ким Юк Кюн вернулся в Корею с твердым убеждением, что в Корее необходимо провести коренное реформирование традиционного общества. Для подготовки и осуществления важных задач модернизации требовались новые прогрессивно мыслящие лидеры. Такие лидеры должны были проходить обучение за рубежом, поэтому Ким Ок Кюн пришел к выводу о необходимости отправки как можно большего числа корейских студентов в Японию. В 1883 г. группа из сорока корейских студентов прибыла в Японию и зачислена в "Кейо Джиюку",* *современное название - университет Кейо, или просто - Кейо. частное учебное заведение, основанное в 1868 г. Фукудзавой.

Затем отправка новых групп была отложена до 1904 г., когда влияние Японии на Корею вновь обрело полную силу. С этого времени японское правительство взяло на себя задачу подготовки корейских студентов, а значимость частных институтов, таких, как Kейо, которые играли важную роль в прошлом, стала резко ослабевать. Pak Yong Suk. Cultural Exchanges between Korea and Japan: Focusing on the Sending of the Students in the End of Choson Period, - Ilbon Yongu, No. 3, 1991, pp. 1-20.

Первая группа корейских студентов прибыла в Токио в ноябре 1904 г., и большинство из них были зачислены на специальные подготовительные курсы в Первую токийскую общеобразовательную школу, одну из самых престижных школ Японии. Атмосфера в школе напоминала военное училище, и любые нарушения дисциплинарного порядка и морального устава школы строго карались. За первый год обучения около половины корейских слушателей были отчислены и заменены другими, вновь прибывшими студентами. См.: Abe Hiroshi. Kaihomae Nihon Ryukaku no Shiteki Katei to no Tokohitsu ( A Historical Review of Korean Students in Japan before 1945, - Kan, Vol.5, No 12, 1976, p. 28-29.

По мнению японских властей, и в Корее и в Японии ощущалось отсутствие централизованного административного контроля над корейскими студентами, который вызвал рост политической активности в их среде. В январе 1906 г. был создан отдел инспекции корейских студентов. В обязанности инспектора специальным распоряжением японского правительства вменялись контроль за всеми аспектами жизни корейских студентов и составление ежеквартальных отчетов для министерства народного образования об успеваемости и поведении каждого студента. В период между установлением протектората и аннексией Кореи численность корейских студентов в Японии резко увеличилась; и в 1910 г., она составляла более 500 человек.

Корейское генерал-губернаторство было заинтересовано в специалистах практической и производственной сферы деятельности, и поэтому большинство студентов-стипендиатов были посланы на обучение агрокультуре, медицине, лесному хозяйству и орошению. Для сравнения, только 6 студентов в этот период были выбраны для изучения юриспруденции, политики и экономики. В отличие от студентов, обучавшихся на бюджетной основе, у самофинансируемых наблюдалась тенденция записываться на программы, специализировавшихся в социальных науках, что отражало интерес к политике, юриспруденции и экономике.

Приблизительно 40 процентов корейских студентов были включены в школы выше общеобразовательного уровня, в то время как 45 процентов учащихся обучались в различного вида подготовительных школах. Высокая пропорция корейских студентов в подготовительных школах объяснялась необходимостью первоначального языкового обучения, а также повышения уровня знаний, до предусмотренных японскими общеобразовательными программами требований.

Хотя корейские студенты обучались в учебных заведениях разных городов Японии, преобладающая часть была сконцентрирована в Токио. Численность корейских студентов в Токио увеличилась с 362 человек в 1915 г. до 1 141 человек в 1921 г., а общее число корейских студентов возросло за этот период соотвественно с 481 чел. до 1 303 человек. См.: Weiner M. The Origins of the Korean Community in Japan 1910-1923), New York, Humanities Press International, Inc., 1989, p. 125. Корейское студенчество в Японии, несмотря на свою малочисленность, представляло собой наиболее организованную, политически активную и оппозиционно настроенную против японского колониального режима группу корейских иммигрантов.

Ким Герман Николаевич, доктор исторических наук, зав. каф. корееведения факультета востоковедения КазНУ им. аль-Фараби, тел./ факс раб. 3272-621345, e-mail: ger_art@astel.kz; kazgugnk@yahoo.com

http://www.koryosaram.freenet.kz

Prof. Dr. Kim German Nikolaevitch, Head of the Department of Korean Studies Faculty of Oriental Studies Kazakh National University named after al-Farabi. Phone/fax: 3272-621345, e-mail: ger_art@astel.kz; kazgugnk@yahoo.com

http://www.koryosaram.freenet.kz

Связаться с программистом сайта

"Заграница" Путевые заметки Это наша кнопка