|
|
заведующий сектором геостратегических проблем ИМЭМО РАН
Новый всплеск интереса к проблемам региональной ядерной безопасности, нераспространения ядерного оружия был отмечен в конце 80-х - начале 90-х годов, что прежде всего связано с распадом биполярного, по своему устойчивого, в том числе в ракетно-ядерной сфере, миропорядка. Для многих стран, особенно лишенных прежних партнерских отношений и оказавшихся вне прежних структур безопасности, стало необходимым обратить приоритетное внимание на ракетно-ядерный компонент военной мощи как средство абсолютного сдерживания, оружие "судного дня". Это в первую очередь относится к странам и режимам, находившимся в условиях биполярного противостояния на стороне СССР, а также к тем странам третьего мира, которые успешно разыгрывали в своих интересах карту противостояния сверхдержав на геостратегической периферии. Данная ситуация в полной мере характеризует нынешнее положение на Корейском полуострове и прежде всего проецируется на позицию КНДР. Росту ядерных амбиций КНДР, попыткам Северной Кореи использовать ракетно-ядерный фактор в своей политике, в частности, способствовали:
Геополитический "уход" СССР из ряда регионов мира, в том числе сокращение его связей с КНДР, включая военную сферу, переориентация СССР, а затем России, на сотрудничество с Южной Кореей;
Спонтанное формирование однополюсного мира, политика США как мирового полицейского, что имело свою проекцию и на Корейский полуостров. Эта политика США получила особый резонанс после операции "Буря в пустыне";
Резкое ослабление и без того крайне неэффективной экономики КНДР, серьезные проблемы с финансированием общих сил ВС КНДР и их оснащением современными средствами, стремление компенсировать это прорывами в ракетно-ядерной сфере, в целях дать "дешевый" (не только военный) ответ своим оппонентам на Корейском полуострове;
Неспособность (да и нежелание) Китая полностью заменить СССР как партнера КНДР в некоторых областях, в том числе в сфере военно-технического сотрудничества;
Стремление КНДР привлечь внимание к себе как к политической фигуре для повышения своего статуса в регионе, в том числе в ходе переговоров с США, и использование ядерной карты для торгов и разменов в экономической, политической и военной сферах.
Я разочарую тех, кто хочет услышать, сколько северокорейских ракет долетит до Осаки, Сеула, Гуама, Новосибирска, Сан-Диего сегодня или завтра. Они туда не полетят, по крайней мере с территории КНДР. Возможно, сегодня гораздо более важно то, что КНДР собирается открывать вблизи демилитаризованной зоны международную свалку радиоактивных отходов, с получением в результате до 1 млрд.долл., что в нынешней экономической ситуации для КНДР крайне немаловажно. Как и сотрудничество КНДР (в том числе потенциально возможное) с рядом стран и режимов, испытывающих сходные или иные проблемы выживания в современном мире и взаимодействия с мировым сообществом.
КНДР занимается ядерной проблематикой с конца 50-х годов. Начальные успехи, в том числе пуск в 1965 г. первого экспериментального реактора в Йонбене (90 км от Пхеньяна), связаны с сотрудничеством с СССР. В дальнейшем Северная Корея полагалась в ядерной области преимущественно на собственные силы. Всего КНДР имеет на своей территории 10 ядерных объектов, включая завод по производству ядерного топлива. Ядерная технология основывалась на использовании графитового реактора. У КНДР имелся полный производственный цикл, с использованием собственной сырьевой базы, технологией по подготовке топлива и производству ТВЭЛов, захоронением отходов. До недавнего времени роль атомной энергетики в электропотреблении страны была практически незаметной, несмотря на серьезный дефицит электроэнергии.
Что касается военной ядерной программы КНДР, то, как считается, за все предыдущие годы наработано не более чем несколько десятков килограммов оружейного плутония, что давало бы КНДР возможность в лучшем случае произвести несколько маломощных ядерных зарядов. Серьезная проблема "военного атома" для КНДР - отсутствие соответствующих технологий для производства ряда необходимых компонентов, в первую очередь в системе подрыва ядерных устройств (детонаторов и т.д.). Реальные прошлые объемы военной ядерной программы КНДР будут, согласно договоренностям с США, доступны для анализа МАГАТЭ только после введения в строй реакторов по программе КЕДО (подписана в 1994 г., см. ниже).
Относительно обладания КНДР ядерным оружием имеются разные версии. В самом начале 90-х гг. КГБ СССР высказал предположение о наличии у КНДР до 5 боевых ядерных устройств, испытания которых КНДР не проводит только потому, что не хочет международной огласки. Однако в дальнейшем СВР РФ дезавуировало эти сведения как не соответствующие действительности. После начала демонтажа в 1996 г., согласно программе КЕДО, экспериментального реактора мощностью в 5 МВТ, на котором могла вырабатываться основа для производства оружейного плутония, проблема "военного атома" в КНДР временно отошла на второй план. Она снова обозначилась в январе 1998 г., когда, по данным спутниковой разведки США, на севере КНДР были начаты работы, которые можно было идентифицировать как начало создания новых экспериментальных мощностей для проведения автономных исследований в ядерной области. Это увязывалось с попыткой КНДР пересмотреть свою политику в ядерной области, в частности, согласие на ликвидацию собственных автономных ядерных программ в обмен на реализацию программы КЕДО, а также на ряд политических и военных "уступок" со стороны США и РК (Южной Кореи).
Какие-либо контакты России/СССР и КНДР в ядерной области не отмечаются практически с середины 80-х годов, когда именно советские специалисты помогли с выбором в Кумхо (окрестности порта Симпхо) площадок для строительства двух северокорейских ядерных реакторов мощностью 50 и 200 МВТ (газо-графитовые), впоследствии замененных на программу КЕДО.
Руководство КНДР выражает в последнее время серьезное недовольство, как оно считает, "нечестным" отношением США и их партнеров к выполнению программы КЕДО. Так, у США регулярно возникает проблема с финансированием поставок нефтепродуктов и топочного мазута для КНДР. Серьезные финансовые проблемы возникли в связи с азиатским кризисом у РК и Японии по финансированию КЕДО (их первоначальная доля в финансировании проекта составляла соответственно 60 и 30 %, остальное приходится на ЕС и ряд других стран). КНДР считает, что США нарушают закрепленные соответствующие обязательства как сторона, ответственная за осуществление всего проекта. Между тем РК уже заявила, что требует уменьшения своей финансовой квоты в проекте. Первоначальная стоимость проекта КЕДО возросла на 50% и достигла 6,0-6,5 млрд.долл., при этом работы на сумму до 2 млрд.долл. должна взять на себя сама КНДР (строительство энергораспределительной системы, фабрики по подготовке топлива и т.д.). По имеющимся сведениям, появились сложности с получением Северной Кореей льготных иностранных кредитов на эти цели, способствовать в привлечении которых обещали ей США. Что касается проекта КЕДО в целом, то он для КНДР вовсе не бесплатный. После введения под ключ первого из поставляемых по программе КЕДО южнокорейских реакторов на легкой воде мощностью 1 тыс. МВТ (первоначально это планировалось сделать в 2003 г.) КНДР должна в течении 17 лет выплачивать беспроцентный кредит в твердой валюте и частично путем товарных поставок. Кстати, имеются серьезные опасения, что сроки реализации программы КЕДО будут пересмотрены в сторону увеличения. По крайней мере, после закладки фундаментов под реакторы в 1997 г. сведения об успехах этой "ударной стройки" были очень скупыми. Так, по некоторой информации, имеются серьезные трудности с решением формальностей и доставкой к месту строительства 9 тыс.т конструкций и оборудования из РК.
В КНДР уже сегодня говорят, что оказались "на крючке" у США, полностью лишившись самостоятельности в ядерной области при весьма неопределенных перспективах - и потеряв в значительной мере возможность геополитического маневра в диалоге с США и отношениях с другими региональными партнерами-оппонентами. Не исключено, что "рывок" КНДР в области ракетостроения, предпринятый в последние годы, был призван хоть как-то компенсировать потери страной своих ядерных козырей как инструмента внешней политики, в которой силовая компонента имеет явный приоритет. Так, КНДР не может на реакторах данного типа использовать даже свою национальную ресурсно-топливную базу и будет зависеть от импорта топлива и его компонентов. В КНДР зреет мнение, что страна "поспешила" с отказом от автономной ядерной программы. США же выражают серьезное опасение, что КНДР теперь будет способствовать распространению ядерных технологий в страны с "недружественными" режимами, в первую очередь имея в виду партнерство КНДР в данной области со своим давним партнером Ираном.
Вопрос обладания и создания ракетных средств доставки БГЧ интересует руководство КНДР с 60-х годов, когда у СССР были приобретены ракеты семейства ФРОГ дальность 50 и 70 км. В дальнейшем у СССР и Египта были приобретены ракеты СКАД-2, -3, впоследствии модернизированные. Иран предоставил КНДР трофейную ракету "Аль-Хуссейн" (производство Ирака на базе советской СКАД-2). После доработки ракеты семейства СКАД имели дальность до 370 км, правда при очень низкой точности (среднее круговое отклонение до 2 км). Уже в 90-е годы в КНДР было испытано семейство ракет НОДОН дальностью до 1000 км (в случае использования облегченных конструкционных материалов, как считают специалисты, она может быть увеличена до 1300 км). Во второй половине 90-х годов КНДР приступила к испытанию ракет семейства ТЭПХОДОН (дальность до 2000 и 4000 км, в случае усовершенствования двигательных установок, по мнению специалистов, дальность может быть увеличена до 6000 км). Точность ракет ТЭПХОДОН также низкая. Однако имеются сведения, что в последнее время КНДР успешно работает над повышением точности своих ракет, используя нелегально полученные японские микросхемы и некоторые "критические" компоненты, приобретенные с помощью партнеров из арабских и исламских стран. Как считается, серьезный вклад в обеспечение технологических прорывов КНДР вносит северокорейская община в Японии (численность около 300 тыс. чел., ежегодная репатриация капиталов в КНДР на сумму до 2 млрд.долл. в твердой валюте).
У специалистов имеются серьезные сомнения, по многим причинам, что северокорейские ракетные средства доставки могут быть оснащены ядерными БГЧ, для этих целей более пригодно использование авиационных средств. Скорее возможно снаряжение ракетных средств химическими боеголовками, в частности с газом VX. Как считается, КНДР имеет до 1 тыс.т боевых отравляющих веществ. Ряд российских и советских специалистов, как полагают, участвовал в северокорейских ракетных программах в 80-х - начале 90-х годов. Однако после известного случая 1992 г., когда МБ РФ только в последний момент предотвратило нелегальную отправку, предположительно в КНДР, около 30 российских ракетчиков, всякие официальные и полуофициальные контакты в этой области между Россией и Северной Кореей были прекращены. Что касается нелегальных контактов, то, согласно некоторым сведениям, северокорейские технические службы активно работают на российском направлении. Это касается, например, работы на Дальнем Востоке, в ДВО и ВПК региона, одной из целей которой является получение технической документации и некоторых компонентов для вооружений.
КНДР и США поддерживают контакты в вопросах о нераспространении ракетных технологий. В любом случае КНДР хотела бы подороже продать свою сговорчивость в данной области, считая, что США недостаточно внимательны к интересам КНДР и не желают принимать на себя соответствующие экономические и политические обязательства в области обеспечения безопасности на Корейском полуострове. По мнению специалистов, США недостаточно эффективно используют свое нынешнее положение на Корейском полуострове для обеспечения взаимодействия двух Корей в деле поддержания безопасности и сотрудничества.
Подчеркнем, что в прошлом КНДР уже поставляла ракетные вооружения Ирану, Сирии, некоторым другим странам, возможными их получателями могут оказаться Ливия, Вьетнам, ряд других стран. Так, имеются сведения о частичном финансировании северокорейских ракетных программ зарубежными получателями ракет производства КНДР. И именно эта проблема сегодня представляет первостепенную важность. Интересно, что, например, Иран объявил о наличии у него ракет дальностью 1300 км вскоре после идентификации ракет данного класса у КНДР. В тоже время ракетные амбиции Пхеньяна являются предметом политических спекуляций со стороны США, Японии, Южной Кореи, целью чего является мобилизация ВПК этих стран на совместные действия для осуществления ряда программ, в первую очередь по ПРО ТВД, а также стимулирования закупок американских систем вооружений, в том числе систем ПРО (например, Пэтриот-3 Южной Кореей).
Повторяем, на наш взгляд программы КНДР в ракетной и ядерной сферах в первую очередь сегодня служат попыткам решения Северной Кореей политических задач - повышению собственной статусности в регионе, обеспечению, путем обладания "абсолютного" оружия (или разговоров на этот счет), гарантий ненападения, улучшению для себя условий на всякого рода переговорах, в том числе касающихся экономической помощи. В этом им часто подыгрывают разведки вышеперечисленных стран в целях решения тех или иных практических задач путем демонизации Северной Кореи и ее политики.
В то же время иллюзией являются попытки использовать нынешнее труднейшее положение КНДР в экономике и обеспечении населения продовольствием для блокирования и свертывания ее технологических усилий. Наоборот, чем больше КНДР будет чувствовать себя "осажденной крепостью" (комплекс Саддама), тем больше у нее будет возможностей для мобилизации собственных ресурсов на осуществление всякого рода "сверхпрограмм". Попытка использовать в качестве средства давления экономической помощи вряд ли принесет свои плоды. Напомним, что военные расходы КНДР даже в нынешнее труднейшее время могут составлять, по оценкам, до 6-7 млрд.долл. в год.
К сожалению, Россия упустила свой шанс сыграть роль "честного брокера" на Корейском полуострове. Расставшись с КНДР слишком быстро и немотивированно, Россия не получила за это достаточных дивидендов у Сеула, в первую очередь в экономическом отношении. Надежды на так называемые 12 суперпрограмм сотрудничества России и РК в технологической области, в том числе в военной сфере, оказались нереализованными. И в будущем вряд ли возможны значительные поставки в Южную Корею российских вооружений, все практически ограничилось поставками единичных образцов ВТ примерно на 200 млн.долл. в счет частичного погашения российского долга. Сегодня место "третейского судьи" на Корейском полуострове прочно занимают США. Единственный шанс в этом плане для России - это что Вашингтон будет выполнять свою новую роль также топорно и невнятно, как он делает многое другое в последнее время на международной арене. Другое дело - нужна ли России эта роль. Тем более, что уход США с Корейского полуострова сегодня и в обозримой перспективе - никак не в интересах России.
Что касается Южной Кореи, то она занимается ядерной проблематикой с начала 60-х годов, имеет определенные наработки в этой области. До 46% потребляемой электроэнергии производится в Южной Корее на АЭС (для сравнения: КНР - 1-2%, Россия 13%). По этому показателю Южная Корея занимает 7-е место в мире. Предполагается, что в начале XXI века на АЭС в РК будет производится не менее 40% электроэнергии.
РК использовала реакторы американских, канадского, французского образцов, в последнее время разрабатывает и производит собственные реакторы на легкой воде на базе американских технологий. В следующее десятилетие РК предполагает ввести в строй не менее 15-ти ядерных энергоблоков. Как полагают, РК в свое время занималась и "немирным" атомом, хотя затем прекратила эти эксперименты. Однако северокорейская сторона утверждает, что РК и сегодня проводит опыты с реактором на тяжелой воде, втрое менее эффективном для производства электроэнергии, но пригодном для получения сырьевой основы для выработки оружейного плутония. Всего за время эксплуатации своих АЭС РК выработала подобного вторичного сырья, достаточного, как считается, для производства более 200 ядерных боеприпасов. Подчеркнем, что РК не имеет мощностей по переработке отходов АЭС в оружейный плутоний и официально не проводит исследований в данном направлении. Однако у РК имеются серьезные проблемы со складированием и хранением отходов ядерной энергетики. Считается, что ядерные программы РК находятся под полным контролем США.
Несмотря на принятое в свое время решение США о выводе с Корейского полуострова тактического ядерного оружия наземного и морского базирования, КНДР утверждает о наличии на территории РК и в прилегающих акваториях до 1 тыс. американских ядерных зарядов. РК не скрывает, что полагается в оборонной сфере на партнерство с США, в том числе, в случае необходимости, на американский ядерный зонтик.
А теперь предлагаем заглянуть, в свете рассматриваемой проблемы, не в столь уж далекое будущее. Несмотря на явное пока противодействие США, Японии, Китая, неоднозначность этого явления для России, Кореи все же объединятся. У них уже сегодня имеется достаточно много общего, несмотря на стремление игнорировать это мировым сообществом. Для выживания государств в XXI веке нужны иные подходы, иные мотивации, иные механизмы, чем в идеологизированном биполярном мире. Новые импульсы получил хорошо известный корейский национализм, в прошлом как фактор выживания, а ныне как важный фактор в борьбе "каждый за себя" в современном сложном, изменчивом мире, при очевидной перспективе формирования многополюсного мира, в том числе в Азии, и необходимости создавать свой "корейский полюс" в борьбе за самоидентификацию, самореализацию. После азиатского финансового кризиса на Юге Кореи появилось огромное недовольство мировым сообществом и международными финансовыми кругами, несмотря даже на оказанную существенную помощь последней. К тому же сегодня США уже "выбиваются из сил", в том числе в Азии, исполняя роль единственной сверхдержавы. Над Корейским полуостровом нависает миллиардный Китай. Обе Кореи раздражает их давний оппонент - Япония. А нынешнее (и, с очень большой вероятностью, будущее) руководство КНДР - все же прагматики, выбирающие меньшее из зол, способные дисциплинированно, стройными колоннами повести 25 млн. северокорейцев в единую Корею.
Вот тогда и может быть востребован ракетный потенциал Северной Кореи, в том числе в ракетно-ядерной сфере. Это будет ее вклад в общекорейскую копилку, своего рода "золотая акция" в предприятии "Корея Инк.". И объединенная страна, к этому времени с населением 85 млн. чел., с мощной, дисциплинированной и патриотичной диаспорой, с ВНП в размере 800 млрд.долл. и с боеспособной реформированной армией численностью до 750 тыс. чел., с объемом военных расходов в 20-25 млрд.долл. - такая страна может существенно повлиять на геополитический ландшафт Азии, и не только Азии. И сегодняшние жесткие "игры" США с северокорейским режимом могут только способствовать убыстрению этого процесса. Корея в итоге попытается решить свои проблемы сама, не спросясь разрешения у своих советчиков, разумеется в случае развития международной обстановки по соответствующему сценарию, при росте неопределенности и возникновении серьезных проблем на пути формирования нового мирового порядка XXI века.
В интересах ли России будет объединенная Корея, тем более с современными ракетно-ядерными технологиям? Раньше во всех работах объединение Кореи рассматривалось как большой плюс для России. Но если Россия будет и дальше деградировать с той же скоростью, как сейчас, особенно на Дальнем Востоке, то ее территориальная целостность перед аппетитами сопредельных государств не смогут гарантировать даже США, несомненно в этом в обозримой перспективе заинтересованные. А когда кто-то говорит о безусловно серьезных и объективных препятствиях для объединения Кореи, то вспомним сказанное Г.Киссинджером: ну кто же думал, что эта берлинская стена так быстро развалится. Тем более невозможное может стать возможным в том виртуальном. иррациональном мире, в котором мы живем.
Развития ситуации на Корейском полуострове сегодня очень многие боятся. Но, на наш взгляд, не потому, что на полуострове начнется силовое противостояние двух Корей. Все в первую очередь боятся их объединения и по возможности хотели бы предотвратить это или по крайней мере отсрочить. Осуществляя политику в отношении КНДР, США вовсе не собираются способствовать "демократизации" Северной Кореи. Идеология Чучхе так же нужна США на Дальнем Востоке, как режим Саддама на Ближнем Востоке - для мобилизации партнерских отношений и создания структур региональной безопасности под американским руководством и в американских интересах. При этом для Вашингтона существует главная задача - вырвать у режимов, не вызывающих у США доверия, их ракетно-ядерное "жало".