49

Герман Ким. История иммиграции корейцев. Книга первая. Вторая половина XIX в. - 1945 г. Дайк-пресс, Алматы, 1999, 424 стр.

Глава 5. Иммиграция корейцев в Америку

Cоединенные Штаты Америки - полиэтническое и многорасовое государство, известное всему миру как страна иммигрантов, так как многие люди, проживающие в ней, происходят из Европы, Азии, Африки и Латинской Америки. Симптоматично, что посмертная книга президента Джона Кеннеди, посвященная актуальным проблемам американского общества, называется "Нация иммигрантов" ( Kennedy J. A Nation of Immigrants. New York and Evanstone, 1964 )

Принятие "Закона об иммиграции" в 1965 г. (См. Immigration and Nationality Act, with Amendments and Notes on related Laws and Summeries of Pertinents Judical Decisions. US Goverment Printing Office. Washington, D.C., 1969) , отменившего действовавшую прежде дискриминацию на въезд в страну по признаку расовой, этнической и государственной принадлежности, явилось одной из решающих причин взрывообразного роста корейской иммиграции в Соединенные Штаты. Согласно переписи населения 1970 г. в США проживали 70 тысяч корейцев ( U.S. Bureau of Census, 1970, Census of Population. Washington, 1971,Vol. PC(1) , p.1. ), а в последующий период численность их резко возросла и перепись 1990 г. зарегистрировала свыше 800 тысяч ( U.S. Bureau of Census, 1990, Census of Population. Washington, 1991,Vol. PC(1) , p.1. ). Говоря иными словами, численность американских корейцев выросла за прошедшие двадцать лет межпереписного периода более чем в одиннадцать раз.

5.1.1. Рынок труда на гавайских сахарных плантациях

Вопреки широко бытующему представлению, что корейская диаспора в США возникла после 1965 года, история иммиграции корейцев имеет свои корни в самом начале нынешнего столетия. Созревание объективных предпосылок и вступление в действие субъективных факторов, сыгравших роль в появлении первых корейских иммигрантов на Гавайских островах* (* Гавайские или Сандвичевы острова, как они обычно именовались в XIX в., - архипелаг вулканического происхождения, насчитывающий 20 островов, из которых только 9 крупных ( Гавайи - 10 тыс. кв. км, Мауи - 1,8 тыс. кв. км, Оаху - 1,5 тыс. кв. км, остальные шесть от 100 до 1500 кв. км ). Архипелаг расположен в центре Тихого океана примерно в 4000 км от берегов Северной Америки и 7000 км от Азии. Коренное население островов - гавайцы, принадлежащие к полинезийской группе народов. До колонизации островами правили вожди племен, в 1810 г. они оказались объединенными под властью короля Камехамеха I. В 1887 г. правительство США и белое население добились ограничения монархической власти, а шестью годами спустя монархия была упразднена и Стэнфорд Доул провозглашен президентом Гавайской республики. В 1898 г. США аннексировали Гавайские острова. См. подробнее: Keykendall K. S. A History of Hawaii, New York, 1938; Астафьев Г.В. Колониальная политика США на Гавайях в доимпериалистический период ( 1790-1890), - Ученые записки института востоковедения. Т. 1, М.-Л., 1950, с. 225-274 ) относится к более раннему периоду.

После того, как первый европеец, британский капитан Джеймс Кук побывал в 1778 г. на Гавайях, они быстро превратились в целину для американских миссионеров, китобойщиков, торговцев сандаловым деревом. Общая численность островных аборигенов в конце XVIII в. составляла 300-400 тыс. человек. В результате кровопролитной межплеменной борьбы и колониальной политики держав она сократилась к 1853 г. до 70 тысяч, а к концу XIX века автохтонного населения осталось лишь 40 тысяч человек. Число американских резидентов, напротив, постоянно росло и к 1843 г. их насчитывалось 400 человек, что намного превышало численность всех других иностранцев. К 1872 г. иностранное население достигло 5 тысяч человек, или десятую часть всего населения, и большинство его составляли американцы, ставшие монополистами в сфере экономики и доминировавшие в политической жизни архипелага.

С середины 30-х годов крупные американские плантаторы приступили к созданию плантаций сахарного тростника. В 1838 г. на островах действовало 20 сахарных заводов, а площадь плантаций в 1853 г. достигла 3000 акров. Сахар вывозился в США и общая стоимость экспорта сахара в 1860 г. составил 1,5 млн. английских фунтов. Однако до окончания гражданской войны в США (1861-1865) решающую роль в экономике продолжал сохранять китобойный промысел. Тем не менее экспорт сахара из Гавайев постоянно наращивал объемы и с 1860 по 1865 г. он увеличился в десять раз - с 1,5 до 15 млн. английских фунтов. Keykendall K. S. A History of Hawaii, New York, 1938, p.225

К середине 80-х гг. прошлого века американские монополии соорудили на Гавайях разветвленную ирригационную систему и создали крупные плантационные хозяйства. Экспорт сахара увеличился с 25 млн. американских фунтов в 1875 г. до 250 млн. в 1890 году. Сахарный тростник превратился в основную сельскохозяйственную товарную культуру и этого момента "королева полей" трансформирует экономику островов, его культивация становится трудоэкстенсивной отраслью. ( См.: Alexander A. C. Koloa Plantation, 1835-1935: A History of the Oldest Hawaiian Sugar Plantation. Honolulu, Star-Bulletin Ltd. 1937, p. 3-7 )

Сначала плантаторы нанимали местное население на контрактной основе, но с увеличением посевных площадей и потребностью в новых рабочих руках со временем возник дефицит на рынке труда, повлекший за собой приток на Гавайи более 400 тыс. иностранцев из 33 стран. Составной частью этого феномена были 7 тысяч корейцев, прибывших в период с 1903 по 1905 гг. ( Lind A.W. Hawaiis People. Honolulu, University of Hawaii Press, 1967, p.8,19 )

Такой пестрый национальный состав был сформирован с целью предотвращения процесса консолидации работников плантаций. Владельцы сахарных плантаций устраивала конкуренция между рабочими-иммигрантами из разных стран и они спровоцировали противоречия и конфликты между различными этническими группами. Такая политика отражала испытанную стратегию "divide et impera" ( См.:Takaki R. Pau Hana: Plantation Life and Labor in Hawaii, Honolulu, University of Hawaii Press, 1983.)

В 1850 г. владельцы плантаций организовали "Гавайское королевское сельскохозяйственное общество" для решения вопроса о привлечении иностранной рабочей силы и защиты своих интересов. Одновременно был легализован так называемый "контрактный труд", представлявший собой полное закабаление рабочего на срок действия контракта, который обычно вынуждался у рабочего обманом или насилием. В этот же год был принят закон, согласно которому владельцы плантаций могли заключать контракты не только с местным населением, но и c иностранцами, что давало последним право въезжать на Гавайи. Закон запрещал однако привлечение иностранцев посредством подписания контрактов, совершенных за рубежом. Нарушение этого положения влекло за собой наказание в виде крупного денежного штрафа и тюремного заключения. Wayne Patterson. The Korean Frontier in America. Immigration to Hawaii, 1896-1910. Honolulu, The University Press of Hawaii, 1988, p. 3

Хотя гавайские плантаторы стали использовать иностранных рабочих c 1852 г., когда 293 китайца прибыли из Кантона, серьезные поиски зарубежных рабочих начались с принятием в 1864 г. закона "О поощрении ввоза рабочих и разрешения иммиграции". Этот закон позволил учредить Департамент иммиграции, важный государственный орган для контроля въезда иностранцев. Всего за десять лет с 1876 по 1885 г. на Гавайи прибыло около 50.000 китайцев.( Coman K. The History of Contract Labor in the Hawaian Islands. -Publications of the American Economic Association. 1903, Vol.4, No.3, p. 12) Китайцы, отработав по контракту 3 года, не продлевая его стали покидать плантации и переселяться в города. В 1882 только 5 тыс. китайцев из 14 тыс. продолжали работать на плантациях сахарного тростника, тем не менее владельцы плантаций желали дальнейшего ввоза китайцев, так как расходы на перевозку были незначительными, а заработная плата составляла лишь 10 долларов в месяц. Однако, начавшаяся в Калифорнии антикитайская кампания, повлекшая за собой принятие в 1882 г. акта о запрещении китайской иммиграции вынудила плантаторов искать другие источники иностранной рабочей силы. ( Lind A.W. Hawaiis People. Honolulu, 1967, p. 27; Glick C. Sojourners and Settlers: Chinese Migrants in Hawaii. Honolulu, The University Press of Hawaii, 1980

В 1878 г. были завезены филиппинские и полинезийские рабочие, которые так и не попали на плантации. 600 норвежцев прибыли в 1881 г. и 300 немцев в период с 1882 по 1885 гг., но транспортные расходы оказались слишком велики. Наиболее обещающей группой неазиатских рабочих были португальцы, но и от них плантаторы также отказались из-за дороговизны. Wayne Patterson. The Korean Frontier in America. Immigration to Hawaii, 1896-1910. Honolulu, The University Press of Hawaii, 1988, p. 5

С 1885 г. начинается систематическая иммиграция японцев на Гавайи, численность которых в 1890 г составила 65 тысяч человек. В 1891 г. иммигрировали 7000 японцев, а в 1892 г. - в два раза больше, т.е. 14 тыс. и они представляли собой самую многочисленную иммигрантских группу. Conroy H. The Japanese Frontier in Hawaii: 1868-1898. Berkeley: University of California Press, 1953, p. 122-123 Так же как и китайцы, большинство японцев прибыли на Гавайи для того, чтобы заработать деньги, а затем вернуться на родину. Как и китайцы, японцы остались со временем на островах, из-за благоприятных климатических условий, ослабления связей с родиной и желания достичь успеха. Однако полурабские условия труда и мизерная заработная плата - 70 центов в день явились основными причинами миграции японцев в Калифорнию, где любой поденный труд оценивался не ниже чем в 1,5 доллара. В 1902 г. около одной тысячи японцев переправились на западное побережье американского континента, в 1904 г. - 6 тысяч, в 1910 г. - 10 тысяч. В Калифорнии многие японские иммигранты осели в городах и стали конкурировать c белыми своей дешевой стоимостью труда. Wakukawa E. K. A History of the Japanese People in Hawaii. Honolulu, Toyo shoin, 1938, p. 136

Гавайских плантаторов не устраивали японцы из-за их "гордого и строптивого характера", духа национальной гордости, этнической сплоченности и попыток организовать сопротивление произволу своих работодателей. В 1890-1897 гг. японские рабочие на плантациях бастовали 29 раз. Кроме этого, белое население островов почувствовало угрозу своему политическому превосходству со стороны японцев, в особенности после того как Токио попыталось оказать давление в 1894 г. в деле предоставления своим поданным на Гавайях избирательных прав Conroy H. The Japanese Frontier in Hawaii: 1868-1898. Berkeley: University of California Press, 1953, p. 145-146

Осенью 1896 г. впервые прозвучала идея об импорте азиатских иммигрантов не китайского и не японского происхождения. В сентябре 1898 г. появился циркуляр под названием "Корейские рабочие", автором которого был вербовщик наемной рабочей силы из Маньчжурии, обещавший поставить гавайским плантаторам не менее 700 корейцев по контракту сроком на 3 года, на условиях месячной оплаты в 12,5 долларов и 50 долларов за проезд. По крайней мере 2 плантатора: В. Гиффорд и Дж. Людгент проявили заинтересованность, однако первая попытка привлечения корейских рабочих не удалась. (См.: Patterson W. The first Attempt to obtain Korean Laborers for Hawaii, 1896-1897. - The Korean Diaspora: Historical and Sociological Studies of Korean Immigration and Assimilation in North America, edited by Hyung-chan Kim. Santa Barbara: ABC Clio Press, 1977, 9-31 )

С самого начала нового века гавайские плантаторы пытались "разбавить" чрезмерную концентрацию японских рабочих и завезли на острова из американского материка несколько сотен рабочих: негров, португальцев, итальянцев и пуэрториканцев, причем последних рассматривали как наиболее приемлемый противовес японскому превосходству. Начиная с декабря 1900 в течение почти года на Гавайи привезли около 6000 пуэрториканцев, однако они не смогли конкурировать с японцами и оправдали надежд плантаторов. Liebes R.A. Labor Organization in Hawaii: A Study of the Efforts of Labor to Obtain Security through Organization. University of Hawaii, 1939, p. 11

В этот период плантаторы безуспешно пытались добиться у гавайского правительства исключения действия на островах закона 1882 г., запрещавшего иммиграцию китайцев в США. Летом 1901 г. Г. Купер, бывший министр иностранных дел Гавайской республики находясь в Вашингтоне сделал попытку пролоббировать импорт китайских рабочих, однако получил резкий отказ. На его вопрос: распространяется ли на корейцев действие закона 1882 г., последовал отрицательный ответ. Поскольку гавайские плантаторы имели негативный опыт поспешного, непродуманного ввоза пуэрториканцев, оказавшихся малопригодными для работ, а корейцы им были неизвестны, они приступили к сбору из Кореи, Японии и Китая информации о них, как потенциальной рабочей силе. Свидетельства американских предпринимателей, миссионеров и чиновников дипломатических миссий давали обнадеживающую характеристику корейцам. Wayne Patterson. The Korean Frontier in America. Immigration to Hawaii, 1896-1910. Honolulu, The University Press of Hawaii, 1988, p. 15

Комитет по труду Гавайской Ассоциации владельцев сахарных плантаций* (* (Hawaiian Sugar Planters Association (HSPA) организована в 1883 г. в целях лоббирования вопроса привлечения иностранных рабочих ) (ГАВСП) пришел к заключению, что для покрытия возникшего дефицита на рынке труда необходимо импортировать дополнительно 9 тыс. рабочих, так как более 5 тыс. азиатов (китайцев и японцев) покинули плантации в 1900 году. Основным объектом обсуждений о привлечении иностранной рабочей силы ГАВСП избрала корейцев. Wayne Patterson. The Korean Frontier in America. Immigration to Hawaii, 1896-1910. Honolulu, The University Press of Hawaii, 1988, p. 16.

Таким образом, решающим фактором, способствовавшим иммиграции корейцев в Соединенные Штаты, явилась острая потребность в дешевой рабочей силе в конце XIX - начале XX вв. на гавайских сахарных плантациях. Анализ исторических материалов и исследований приводит к выводу, что в канун начала корейской иммиграции сложились следующие причины возросшего спроса на рабочие руки:

во-первых, сокращение местного гавайского населения, являвшегося основным источником пополнения рынка дешевого труда;

во-вторых, постоянное увеличение спроса на сахар на американском и мировом рынке;

в-третьих, принятие закона в 1882 году, положившего конец привлечению к работам на плантациях китайских иммигрантов;

в-четвертых, высокие расходы по доставке и оплате труда белых иммигрантов.

в-пятых, усилившаяся консолидация японских поденщиков и участившиеся забастовки с требованиями повышения заработка и улучшения условий труда и жизни.

в- шестых, возрастающий отток плантационных рабочих в города и миграция на американский материк, недовольных условиями жизни и труда на Гавайях.

Что касается причин эмиграции корейцев из своей страны, то они крылись в кризисной экономической и политической ситуации, сложившейся в Корее накануне утери ею своей национальной независимости и превращения в японскую колонию.

5.1.2. Лоббирование корейской эмиграции на Гавайи

Лидеры ГАВСП, сделав ставку на корейских иммигрантов, решили посвятить в планы реализации "корейского проекта", посла США в Сеуле Горейса Аллена.* ( * Г. Аллен, первый американский посол прибыл в Корею в 1884 г. в качестве врача и миссионера пресвитерианской церкви. По прибытию в Сеул у него завязались контакты на высоком уровне, т.к. он лечил высокопоставленного правительственного чиновника, получившего раны во время переворота 1884 года. Медицинские знания и способности принесли Аллену известность и уважение в корейском королевском дворе. Король Коджон считал его своим другом, после того как Аллен помог в 1896 г. бежать от японцев в русскую дипломатическую миссию. На следующий год, когда возник вопрос о назначении Аллена послом США в Корее, Коджон полностью поддержал его кандидатуру. С самого начала своей дипломатической карьеры Аллен избрал политику: "долларовой дипломатии". Он считал, что США должны укрепить в Корее экономические позиции, что в конечном счете принесет политические дивиденды. Аллен всячески содействовал внедрению американских компаний на корейский рынок, создания им благоприятных условий и заключения выгодных сделок. Король Коджон внимательно прислушивался ко всем идеям и советам Аллена, встречался с ним почти ежедневно и консультировался с ним по всем вопросам. См. подробнее: Patterson W. Horace Allen and Korean Immigration to Hawaii. - The United States and Korea: American -Korean Relations, 1866-1976, edited by A. C. Nahm. Kalamazoo: Center for Korean Studies, Western Michigan University, 1979 )

Аллен прибыл в Гонолулу 3 марта 1902 года и Ф. М. Сванци, президент ГАВСП нанес ему визит на борту корабля, а затем сопроводил на встречу с членами Совета ассоциации. После совещания в офисе ГАВСП, Аллен имел короткую беседу с губернатором Гавайев Б. Доулом. Эти встречи инициировали альянс между интересами бизнеса и политики, результаты которого сказались не только на импорте корейской рабочей силы в США, но и на последующей истории Кореи и Гавайев в целом.

4 марта 1902 г. Аллен отплыл в Корею с намерением содействовать планам сахарных монополистов. Свою задачу он видел в следующем: 1. достижение согласия корейского правительства и короля на иммиграцию корейцев на Гавайи; 2. поиск корейцев-вербовщиков; 3. лоббирование интересов ГАВСП в Вашингтоне; 4. помощь в обходе иммиграционных законов.

Зная, что реализация этих задач связана с нарушением американских законов, а также с вмешательством во внутренние дела Кореи, Аллен решил поддерживать связь с гавайскими плантаторами через посредников.

Аллен совершил хитроумный маневр для того, чтобы идея об эмиграции корейцев в Америку исходила от самого короля Коджона, сыграв на чувстве гордости короля, что корейцы могут въезжать и работать в США, куда запрещен въезд китайцам и японцам. Через месяц после первой встречи с Коджоном ему стало ясно, что с эмиграцией корейцев в Америку не будет со стороны правительства никаких трудностей. См.: Patterson W. Sugar-Coated Diplomacy: Horace Allen and Korean Immigration to Hawaii, 1902-1905, - Diplomatic History 3, No. 1 ( Winter 1979 )

Заручившись согласием короля Аллен приступил к отбору способных вербовщиков. Однако, для того, чтобы обезопасить себя, Аллену прежде всего требовалось доверенное лицо, которое бы взяло на себя всю работу по вербовке корейских иммигрантов. Такого человека он нашел в лице Дэвида В. Дешлера.* ( * Д.В.Дешлер происходил из состоятельной семьи банкира из штата Огайо. В Корее он был компаньоном в Американской торговой компании, а проживал в Японии, был женат на японке Хидено Хонде. С 1900 он был занят в бизнесе по разработке Унсанских шахт. При содействии Аллена он получил их в концессию.)

Однако в ходе практической реализации "корейского проекта" Аллен столкнулся с рядом проблем объективного и субъективного характера.

Во-первых, в Корее действовали законы, запрещавшие эмиграцию. Они опирались на конфуцианские нормы, согласно которым нельзя было оставлять могилы предков. Конечно, тысячи корейцев, не имея никаких документов, нелегально переселялись в Россию и Маньчжурию и, зачастую возвращались раз в году на родину для свершения поминальных ритуалов. Эмиграция на Гавайи, расположенных в 7 тысячах километров от Кореи, означало бы нарушение одного из важнейших конфуцианских принципов и Аллен, понимавший всю силу корейских традиции, опасался, что они будут серьезно тормозить процесс получения разрешения на эмиграцию. Кроме того, в корейской чиновничьей среде господствующие позиции занимали традиционалисты и Аллен видел в их лице серьезную оппозицию легальной и организованной эмиграции. ( Сhang E.T. and Kim J. C. Following the Footsteps of Korean Americans. The Pacific Institute for Peacemaking. 1995, р. 21; Houchins, Lee and Chang-su Houchins. The Korean Experience in America , 1903-1924. In Norris Hundley (ed.), The Asian American: The historical Experience. Santa Barbara: ABC - Clio Press, 1976, pp. 129-156, 1976.

Вторая проблема также заключалось в функционировании консервативного наследства Кореи. Из-за вековой изоляции "закрытого королевства" лишь горстка интеллектуалов побывала на учебе или дипломатической службе в Америке и Японии, где она ознакомилась с "пагубными" западными либеральными идеями. Ким Ок Кюн, организатор попытки переворота 1884 года учился в Японии и был под идейным влиянием японского реформатора Фукуцава Юкиги. Со Чжя Пхиль и Юн Чхи Хо обучались в США, а вернувшись в Корею учредили в 1896 году Клуб Независимости и стали издавать одноименную газету ("Independent"). Таким образом консервативная корейская верхушка опасалась, что корейцы заразятся в Америке западными идеями, а вернувшись начнут подрывать устои общества и попытаются оказать влияние на правительство. См.:So Kwang-Woon. A Seventy-Year History of Koreans in America. Seoul: Hawaii Kyopo Munjae Yong-so, 1957; Lee Kwang Kyu, Jaemi Hangukin ( Korean Residents in America ), Seoul, 1989.

Третьей проблемой являлось в целом негативное отношение корейцев к эмиграции по контракту. Эмиграция и похищение людей были для большинства корейцев синонимичны. Упорно ходили слухи, что японцы в Сеуле и в Инчхоне похищают корейских детей для продажи их заграницу. Такие слухи выплескивались спорадически в антияпонские акции. В высших слоях общества эмиграция ассоциировалась с дискриминацией и унижением корейцев за рубежом. В передовой статье, опубликовавшей осенью 1897 г. в газете "Индепендент" касательно отправке 200 корейцев для работы на угольных шахтах Японии говорилось: "Мы не в коей мере не хотели возражать против привлечения значительного числа корейских рабочих в Японию и надеемся, что в будущем они не испытают на себе такого же отношения, которые пережили сами японцы или китайцы от американцев". "Korean Laborers Immigrate to Japan", - Independent, November 2, 1897 Следовательно, корейским интеллектуалам достаточно хорошо было известно о расизме и грубом отношении к иностранным рабочим в США.

Четвертая проблема была связана с отсутствием отрегулированной системы выдачи паспортов и разрешений на эмиграцию. Для нелегальной эмиграции в Россию и Китай не нужны были никакие документы. Паспорт не требовался также и для въезда в Японию. Выдача паспортов вменялась в обязанности "камни", эмиграционных служащих, работавших в корейских портах. Осенью 1900 г. министерство иностранных дел Кореи разослало всем "камни" образцы паспортов, последние должны были на местах взимать пошлины за паспорт. См.: Choe Chang Hui. Korean`s Immigration to Hawaii, - Kuksagwan Nonchong, Љ 9, 1989, pp. 147-238. Таким образом до 1902 года не было специального государственного учреждения, которое оформляло бы паспорта и выездные визы. Аллен предполагал, что в Корее будет создан департамент иммиграции по японскому образцу.

Пятым препятствием для эмиграции, с которым столкнулся Аллен была чрезвычайная коррумпированность корейских чиновников, включая высших правительственных сановников. Помимо этого в Корее действовали различные группировки и фракции чиновников, соперничавшие и враждовавшие между собой. Реализация решения, принятого одним ведомством, зачастую тормозилась другим ведомством.

Лоббистские усилия Г. Аллена увенчались успехом и 15 ноября 1902 года король Коджон вручил Дэйвиду Дешлеру документ, скрепленный его печатью, в котором говорилось следующее: "Контроль за набором рабочих для эмиграции из Великой Кореи дается Дешлеру, гражданину Америки".* (* Этот мандат на корейском языке с переводом на английском языке хранится в делах ГАВСП архива губернатора Гавайских территорий ) Таким образом Дешлер официально получил монополию для вербовки рабочих-эмигрантов.

16 ноября 1902 года последовал королевский указ о создании "Юминвон"** ( ** В литературном переводе означает - "Палата по благоустройству". Некоторые авторы используют название "Суминвон", так как китайские иероглифы "ю" и "су" синонимичны в значении, однако корректен первый вариант, ибо именно он был впервые использован в указе ) - Департамента эмиграции, в котором содержались принципы его организации. ( "Kwanbo" (официальная газета), November 20, 1902; "Hwanson sinmun, November 21, 1902) Вторая часть указа, озаглавленная "Порядок и правила действий Департамента эмиграции Корейской Империи" и состоящая из 21 -ой статьи, была почти полностью заимствована из текста японского "Закона об эмиграции" от 1894 года.

Анализ исследований по истории корейской диаспоры в США показал единогласие авторов в том, что Г. Аллен стал с самого начала ключевой фигурой в проекте корейской иммиграции: в получении согласия короля Коджона, выборе Дешлера доверенным лицом, налаживании почтовой связи через нарочных, убеждении корейского короля в необходимости создания по японскому образцу - Департамента эмиграции, а также в уверении плантаторов, что он окажет помощь в проведении акций, которые будут противоречить законодательству Соединенных Штатов( См.:Сhang E.T. and Kim J. C. Following the Footsteps of Korean Americans. The Pacific Institute for Peacemaking. 1995; Choy Bong-youn. Koreans in America. Chicago: Nelson-Hall, Inc., 1979; Hyun Kyu-Hwan The History of Early Korean Immigration ( in Korean ), Seoul, 1967; Kim Hyung Chan and Wayne Patterson. The Koreans in America: 1882-1974. Dobbs Ferry, New York: Oceana publications, 1974; Kim, Warren (Kim Won-yong) A fifty Year History of the Koreans in America. Reedly, California: Charles Ho Kim, 1959. и т.д.

Первый этап реализации "корейского проекта" закончился успешно к концу 1902 г., о чем Аллен информировал в письме, датированном 10-ым декабрем 1902 г. и адресованном С. Б. Доулу- губернатору Гавайских островов: "Я позволю себе вручить Вам копию указа, изданного недавно корейским правительством для урегулирования эмиграции корейского населения в зарубежные страны. Причина, по которой я посылаю эти копии заключается в том, что мне стало известен ряд корейцев, готовых провести эксперимент с эмиграцией на Гавайи в предстоящую зиму

Корейцы терпеливый, трудолюбивый, послушный народ; их легко контролировать ввиду их привычки повиноваться. Они страстно хотят получить образование за рубежом и это привело некоторых в США, где они смогли адаптироваться и, в конечном итоге натурализовались. Часть из обучавшихся в Америке, вернулась на родину и с благодарностью нашла применение своему американскому образованию. Корейцы более способный народ, чем китайцы; они едят больше мяса чем китайцы, хотя основной пищей их является также рис.

Если корейцы, независимо от численности, сумеют переселиться на острова для всех них это будет удачей, ниспосланная богом и я полагаю, что к ним не будут претензий, а они проявят себя хорошими работниками ( Цитируется в переводе по книге: Kim, Hyung Chan and Wayne Patterson.The Koreans in America: 1882-1974. Dobbs Ferry, New York: Oceana publications, 1974, р. 85-86 )

В начале 1903 г. возникла новая проблема, а именно: негативное отношение японского правительства к эмиграции корейцев. 16 января 1903 года Аллен посетил японское посольство в Сеуле и проинформировал, что США допускает в качестве эксперимента иммиграцию корейцев на Гавайи. В ответ прозвучало уверение, что "японское правительство не будет вмешиваться в этот проект, до тех пор пока он не заденет японских иммигрантов". "Hwansong sinmun", February 9, 1903

Первоначально никаких официальных протестов не исходили ни от Окабе, японского консула в Гонолулу, ни от Хачивары, исполняющего обязанности японского посла в Сеуле. Инициатива кампании противодействия корейской иммиграции на Гавайи принадлежала Като Мотоширо, японскому консулу в г. Инчхоне, которую впоследствии поддержал Хаяши Гонсуке, посол Японии в Корее.

Однако интересы корейской и японской иммиграции столкнулись до того, как пароход с первой группой корейских иммигрантов пришвартовался в порту Гонолулу. Комитет по труду ГАВСП рекомендовал уже снизить численность японских иммигрантов с 1500 человек в месяц, до 1000 тысячи, из которых одна треть должны были составлять женщины. Предполагалось, что присутствие японских женщин отразится на стабильности общины, которая пустит более глубокие корни. Снижение японских иммигрантов предусматривалось ввиду того, что реализация корейского проекта шла своим чередом. В дополнение ко всему, через два месяца после прибытия корейцев, была урезана заработная плата японцев. См.: Wayne Patterson. The Korean Frontier in America. Immigration to Hawaii, 1896-1910. Honolulu, The University Press of Hawaii, 1988, p. 71

Таким образом Г. Хаяши оказался прав в своих утверждениях, что корейская иммиграция отрицательно скажется на японцах. Во-первых, она уменьшит возможности японцев эмигрировать на Гавайи; во-вторых, снизит доходы эмиграционных японских кампаний; в-третьих, ухудшит уровень жизни японцев на Гавайях.

Плантаторы вновь обратились к Аллену с просьбой оказать им помощь и он в очередной раз сумел убедить Коджона в "мудрости принятого корейским королем решения". Переписка между членами Совета ГАВСП свидетельствует о том, что были мысли о необходимости вознаградить Аллена за все его "бескорыстные труды", однако в деликатной форме, чтобы он и окружающие люди не восприняли это как "взятку". Нет никаких веских доказательств того, что Аллен получил материальное поощрение от ГАВСП, как впрочем нет и каких-либо серьезных опровержений этого.

Деятельность Аллена, лоббировавшего корейскую иммиграцию на Гавайи можно рассматривать в свете политических мотивов. Аллен хотел, чтобы Соединенные Штаты заинтересовались в корейских делах. После подписания англо-японского соглашения в 1902 г. Япония шаг за шагом узурпировала контроль над Кореей. Аллен полагал, что осуществлением проекта корейской иммиграции, правительство США окажет поддержку в деле сохранения независимости Кореи и, в то же самое время оно сможет быть в курсе расширяющегося японского влияния. См.: Kim Won Mo. Policy for Preserving Korean Independence by Horace Allen, - Tongyanghak, No. 20, 1990, p. 191-232.

5.1.3. Подготовка эмиграции из Кореи

5 сентября 1902 г. ГАВСП Е. Ф. Бишопа, владельца компании " Брювер " в Японию с 25 тысячами долларов для вербовки корейских иммигрантов. Бишоп встретился с Ирвином, американским консулом в Японии и они обсудили вопросы транспортировки, медицинского контроля и другие, касающиеся корейских иммигрантов, прибывающих в Кобе. Бишоп отправился далее из Японии в Корею для встречи с Д. Дешлером, совместно с которым выработали в деталях план вербовки корейских рабочих.

Д. Дешлер, получив полномочия от короля Коджона в осуществлении эмиграции корейцев, приступил к действиям. Первым его шагом было создание "Донгсо кябаль хвеса" ("Восточно-Западная компания развития"), которая должна была заниматься вербовкой корейских рабочих. Вторым шагом было создание "Дешлер банка" с капиталом 25 тыс. долларов.* (*"Дешлер банк" был известен как "American-Korean Bank") Оба учреждения находились в одном и том же здании, однако под разными вывесками на английском и корейском языке. Дешлер решился принять участие в деле отправки корейцев в Америку про двум причинам: первая заключалась в возможности заработать деньги на перевозке иммигратов из Инчхона в Кобе на своих пароходах, так как ГАСП обещала платить ему за каждого доставленного корейского рабочего.

Далее Дешлеру необходимо было найти помощников, переводчиков и вербовщиков. Для этого он поместил объявление "о приеме на работу в банке честных молодых людей с приятным характером, способных читать, писать и говорить по-английски" в газете "Хвансонг", вышедшее впервые 6 декабря и затем в десяти последующих номерах. ( Yun Yo-jun. Early History of Korean Immigration to America. In The Korean Diaspora: Historical and Sociological Studies of Korean Immigration and Assimilation in North America, edited by Hyung-chan Kim. Santa Barbara: ABC Clio Press, 1977, p. 23 Вскоре он принял на работу 8 человек. После этого Дешлер и его помощники приступили к непосредственной вербовке рабочих, предварительно разместив в ряде местных газет объявления "о возможностях получения образования, работы и начала предпринимательской деятельности в коммерческой, промышленной и аграрной сфере Америки". "Hwanson sinmun", November 18 and 21, 1902

Вскоре офисы "Западно-Восточной компании развития" открылись в Сеуле и Пхеньяне, и филиалы в ряде других городов: Инчхон, Вонсан, Сангчжин, Иннанпо, Мокпхо, Манбокку, Кунсан, Кангчёнпхо, Пусан и Чхинчжунгпхо. В конце 1903 года вербовке корейских иммигрантов способствовали такие факторы как наводнения, неурожай, голод, а также подготовка к русско-японской войне. См.: Sin Song Ryo, Hawaii Imin Yoksa ( History of Immigration to Hawaii), Seoul, 1988

Первоочередной задачей вербовочных пунктов было привлечение желающих отправиться на Гавайи. Для этого, нанятые Дешлером люди расклеивали объявления на базарах и иных местах скопления народа. Объявления были написаны на понятном простому люду "хангыле" - национальном корейском письме. В них говорилось, что на Гавайях, где прекрасный климат и хорошая погода предлагается круглогодичная работа с оплатой в 15 долларов в месяц (эквивалентно 10 иенам или 57 вонам), проживание, питание, медицинское обслуживание за счет работодателя. В дополнение к этому вербовщики не жалели слов расписывая "прелести жизни и работы на райских островах". So, Kwang-Woon. Miju Hanin Chilsip nyon-sa ( A Seventy-Year History of Koreans in America). Seoul: Hawaii Kyopo Munjae Yong-so, 1971, p. 25. Многие из вербовщиков были христианами, поэтому они проводили агитацию работы среди прихожан церквей.

Чтобы привлечь внимание потенциальных иммигрантов Дешлер опубликовал в корейских газетах объявления следующего содержания: "Климат подходит для любого человека и здесь нет ни сильной жары , ни сильного холода. На каждом острове есть школы, где обучают английскому языку. Работа для здоровых и трудолюбивых крестьян предлагается в течение круглого года. Ежемесячная плата составляет 15 долларов ( 67 корейских вон ). Десятичасовой рабочий день с выходным в воскресенье. Расходы на жилье, топливо, воду и медицинское обеспечение берет на себя работодатель. Choy Bong-youn. Koreans in America. Chicago: Nelson-Hall, Inc., 1979, р.75

В то же самое время корейское правительство сделало аналогичное по содержанию заявление:

1.Любое лицо, пожелавшее отправиться на Гавайи получит поддержку правительства.

2. Климат на Гавайях теплый, там нет сильных перепадов в температуре.

3. На всех островах хорошо поставлена система образования, к тому же оно бесплатное, а английский язык дается без особых затруднений.

4.Сельскохозяйственные рабочие, если они здоровы и прилежны, могут найти работу в течении круглого года, права трудящихся находятся под защитой закона.

5. Месячная заработная плата составляет 15 американских долларов, что эквивалентно 30 японским иенам или 67 корейским вонам. Продолжительность рабочего дня -10 часов, воскресенье - выходной день.

6. Владельцы плантаций предоставляют жилье и, в случае необходимости, несут расходы по медицинскому уходу работников. Yun Yo-Chon. Minju Imin Chilsip nyon ( Seventy Years of Immigration to America ), - Kyonghyang Sinmun, No.3, December 29, 1973.

Желающим эмигрировать необходимо было подать письменное заявление в один из офисов "Западно-Восточной компании развития", где сообщалось о дате отплытия. Мужчины до отправки меняли свою внешность, причем многие из них отрезали узелки волос на голове, переодевались в европейскую одежду.

В исследовании корейской иммиграции в Соединенные Штаты необходимо уяснить роль американских миссионеров, которые прибыли в Корею в конце XIX в. проповедовать христианство. Поскольку общественная жизнь определялась конфуцианскими нормами, корейский король запретил первоначально христианство в стране. Именно Г. Аллен смог внушить королю Коджонгу мысль о разрешении американской миссионерской деятельности в Корее.

Корейцы, привлеченные христианскими проповедями о ценности свободы и равенства, стали проявлять интерес к новой религии. В христианство обратились также многие кореянки, так как американские миссионеры организовали женские школы и госпитали. Как отмечает Э. Чанг, американские миссионеры образовали в Корее больше различных общественных учреждений по образованию, здравоохранению и культуре, чем христианских церквей. Корейское национально-освободительное движение нашло также в христианстве свою идейную поддержку. Христианское учение и христианские ценности внесли вклад в мобилизации корейцев против японского колониального господства в Корее. Сhang E.T. and Kim J. C. Following the Footsteps of Korean Americans. The Pacific Institute for Peacemaking. 1995, р. 19-23.

Американские миссионеры сыграли активную роль в вербовке корейских иммигрантов для работы на гавайских сахарных плантациях. В наборе первой группы иммигрантов большую помощь оказал Джордж Хебер Джоунс, пастор методистской епископальной церкви в Инчхоне и близкий друг Г.Аллена. Джоунс довольно бегло говорил по-корейски, и в своей церкви он рассказал прихожанам о климате и ландшафте, населении на Гавайях, о работе на плантациях и о возможности учредить там свою церковь и проводить богослужения. В результате "проповедей" пастора Джоунса, имевших по свидетельству его прихожанина "магнетическую силу притяжения и убеждение", более 50 его прихожан и 20 портовых рабочих Инчхона изъявили желание отправиться в Америку. Hyon Sun. Powa Yuram ki ( A record of a sightseeing trip to Hawaii ). Seoul, Hyon Kong-yom, 1909, p. 61.

Другие миссионеры, как например, пастор Генри Аппенцеллер призывали корейцев к иммиграции в Америку, внушая им, что для них это единственная возможность улучшить материальное положение и приобрести знания о западной цивилизации.

Однако в среде американского миссионерского духовенства отсутствовало единство взглядов на корейскую иммиграцию. В то время как большинство пасторов оказывало полную поддержку в деле агитации эмиграции в Америку, существовала и определенная оппозиция, прежде всего в лице пресвитерианских миссионеров в Пхеньяне. Оппозиция пресвитерианской церкви имела под собой основания в следующем: во-первых, иммиграция корейцев в качестве нанятых по контракту противозаконно с точки зрения американских иммиграционных законов; во-вторых, по ее мнению, корейские эмигранты на Гавайях вынуждены будут страдать, болеть либо упасть духом; третья причина критицизма пхеньянских пресвитерианцев заключалась в их недовольстве, что вербовщики отнимали людей молодых, подававших надежды на активность в христианской миссионерской работе в самой Корее. Четвертая причина противодействия пресвитерианцев крылась в их ревностном отношении к миссионерской деятельности других христианских церквей. На Гавайях того времени доминировала методисткая церковь, поэтому корейцев-иммигрантов можно было считать потерянными для пресвитерианства. См .: Wayne Patterson. The Korean Frontier in America. Immigration to Hawaii, 1896-1910. Honolulu, The University Press of Hawaii, 1988, p. 72-75.

Влияние американских миссионеров выразилось в том, что среди первых корейских иммигрантов прихожане христианских церквей составляли значительный удельный вес, доходящий до половины состава группы.В каждой группе иммигрантов был как минимум один христианский пастор, который по пути на Гавайи приобщал к вере убеждая, что "Америка христианская страна и будет правильнее и выгоднее стать христианами". Молодые корейцы проявляли готовность и высказывались как один за принятие христианства ( Kim Bernice. Koreans in Hawai. Masters Thesis. University of Hawaii, 1937, p.86-87.)

Почти половина из первых 101 корейского иммигранта, прибывших 13 января 1903 в Гонолулу, состояла из прихожан церкви Ёнгдонг г. Ичхона. ( Sunoo H.H. and Sunoo S.S. The Heritage of the first Korean Women Immigrants in the United States, 1903-1924, - The Korean Christian Journal, No.2 ( Spring), p.146 ) . Большинство исследователей едины во мнении, что американские миссионера оказали значительное влияние в мотивации корейской иммиграции и всячески помогали первым корейским переселенцам на Гавайи (Choy Bong-youn. Koreans in America. Chicago: Nelson-Hall, Inc., 1979; Kim, Warren. Koreans in America. Seoul: Po Chin Chai Printing Co., 1971; Patterson W. Upward mobility of Koreans in Hawaii, Korea.Survey. No. 3, 1979, p.81-92, 1979; Sunoo H.H. and Sunoo S.S. The Heritage of the first Korean Women Immigrants in the United States, 1903-1924, - The Korean Christian Journal, No.2 ( Spring) etc.

Следует подчеркнуть, что влияние американских миссионерских церквей продолжалось в течение всей истории корейской иммиграции. * (* Через 6 месяцев после того корейцы сошли на Гавайскую землю , здесь открылась первая корейская церковь. Первая церковная служба была проведена под руководством Ким И Дже 4 июля 1903 г. на сахарной плантации в Мокулея на острове Оаху(10). Еще до отправки из Кореи 400 корейцев были обращены в христианство и более 30 других принимали участие в христианских богослужениях у себя на Родине.Пастор Джоунс утверждает: "Одна треть всех корейцев на Гавайях исповедовали христианскую веру и она доминировала в жизни корейцев живших на сахарных плантациях."(11) В 1918г. число обращенных в христианство составило около 3 тыс., были учреждены около 39 церквей различных автокефалий.

Последней проблемой в подготовке эмиграции оставалось финансирование транспортных расходов. Никто из желавших отправиться на Гавайи не мог оплатить из собственных средств билет на пароход, который стоил около 100 долларов. По воспоминаниям свидетелей проблему решили таким образом, что учрежденный в Инчхоне "Дешлер банк", единственным вкладчиком которого являлась ГАВСП, выдал кредитный займ в 100 долларов каждому корейскому иммигранту с условием его выплаты в течение трех лет, ежемесячно отчисляя по частям из своей заработной платы. См.: Hyon Sun. Powa Yuram ki ( A record of a sightseeing trip to Hawaii ). Seoul, Hyon Kong-yom, 1909;

Moore S.F. One night with the Koreans in Hawaii. Korea Review, Vol.3, No.12, p.529-532, 1903.

Корейские иммигранты отправлялись на чужие и далекие Гавайские острова по разным причинам и в результате опроса, проведенного в 1970 г. отделом социологии Гавайского университета, в котором приняли участие 84 иммигранта первого поколения получились следующие результаты: из-за бедности в Корее -17%; бедности и обещанных перспектив на Гавайях- 16%; обещаний хорошей жизни на Гавайях -20%; надежды на хорошие заработки-16%, боязни японского колониального господства - 13%. Среди других причин были названы также: желание получить образование и дать его детям, стремление к свободе религиозной совести. Многие иммигранты покинули страну не по одной из этих причин, а по их совокупности. ( Oh In-hwan, Park Pyong Wha Kim and Kim Seung-ung. Survey of 84 Korean Immigrants in Hawaii. University of Hawaii, Department of Sociology, 1970

Таким образом, в классическом "push-pull" феномене (от англ. глаголов толкать-тянуть) причин эмиграции из одной страны и иммиграции в другую, можно сделать вывод, что преобладающее большинство корейцев покинуло свою страну из-за комбинации тяжелых условий в Корее и перспектив лучшей жизни на Гавайях.

5.2. Иммиграция на Гавайи, Калифорнию, Мексику и на Кубу

5.2.1 Официальная иммиграция на Гавайи

Согласно сведениям американского Бюро иммиграции и Службы натурализации первым корейским иммигрантом был Петер Ю, прибывший на Гавайи 9 января 1901 г. на японском судне "Гонконг Мару".30 июня того же года 5 других корейцев прибыли на Гавайи. ( Kim, Hyung Chan and Wayne Patterson. The Koreans in America: 1882-1974. Dobbs Ferry, New York: Oceana publications, 1974, р. 2 ) Имеются также данные, что в июне 1902 г. еще 12 корейцев прибыли на Гавайи, вероятнее всего, через Японию. Прежде чем первое судно с корейскими иммигрантами прибыло 12 января 1903 г. на Гавайи, в США появилось несколько десятков корейцев, включая дипломатов, торговцев, студентов и рабочих.

2 сентября 1883 г. первая корейская миссия доброй воли, возглавляемая чрезвычайным и полномочным посланником Мин Ёнг Иком, посетила США. Его сопровождали 4 секретаря-референта и американский советник Фредерик Ф. Лоу. Делегация побывала в Вашингтоне , где встретилась с президентом Артуром, совершила поездку по Америке, и вернулась в Корею 31 мая 1884 года. ( No Chae-Yon. Chaemi Hanin Saryak ( A Short History of Koreans in America ), Los Angeles: American Publishing Co., 1951, p. 1 ) В конце 1887 г. из Сеула в Вашингтон отправилась вторая дипломатическая миссия во глава с Пак Чхунг Янгом, который 3 января 1988 г. был представлен президенту США Клевленду.

После неудавшейся в 1884 попытки переворота 3 молодых корейских реформаторов: Со Чжя Пхиль, Пак Ёнг Хо ,Со Кванг Пун прибыли в 1885 г. в Сан Франциско в качестве политических беженцев. Первые через некоторое время вернулись через Японию назад в Корею. Позже ряд других корейских интеллектуалов прибыли в США на учебу или в поисках политического убежища. Choy Bong-youn. Koreans in America. Chicago: Nelson-Hall, Inc., 1979, р. 71-72.

Первая группа корейских купцов в количестве в 5 человек появились на Гавайях в 1899 г. Они прибыли через Китай и были зарегистрированы китайцами. Согласно имеющимся сведениям первым зарегистрированным купцом , прибывший на Гавайи в 1899 г. был Пэк Джанг Хинг. Год спустя Ким И Ю и Юнг Бэк Хин прибыли в Гонолулу 15 января 1900 г.. Ким с 400 долларами , а Юнг с 180. ( Kim, Hyung Chan and Wayne Patterson. The Koreans in America: 1882-1974. Dobbs Ferry, New York: Oceana publications, 1974, р. 2 ) Хотя нет таких сведений об их промысле , но считается что они были торговцами женьшенем. Через неделю прибыли трое других корейских торговцев женьшенем.

Большинство корейских иммигрантов, принявших решение отправиться на Гавайи, происходило из самых бедных слоев населения и поэтому столкнулось с финансовыми проблемами. Иммигранты должны были оплатить 50 долларов за паспорт, медосмотр и прививки, проезд по морскому маршруту Корея - Япония - Гавайи. Кроме того им необходимы были еще как минимум 50 долларов "карманных денег" на непредвиденные обстоятельства и личные расходы. В итоге получалось, что каждому иммигранту следовало располагать суммой в 100 долларов, составлявшие для Кореи того времени очень крупную сумму.* ( * Размер месячного заработка чернорабочего в Корее конца XIX - начала XX в. в разных источниках колеблется от 1,5 до 7 долларов. См.: Independent, November 2, 1897; Pacific Commercial Advertiser, July 28, 1906 )

Иммигранты, вынужденные брать деньги в долг, обращались в "Deshler Bank", получавшего денежные средства на оплату проездных билетов со счетов ГАВСП в банках Нью-Йорка и Сан-Франциско. Кроме этого владельцы гавайских плантаций перечисляли в банк комиссионные Дешлеру за его труды в размере 54 долларов за каждого мужчину и 41 доллара за женщину. Таким образом, банк Дешлера использовался с самого начала исключительно для обеспечения корейской иммиграции. Patterson W. The Korean Frontier in America. Immigration to Hawaii, 1896-1810.. University of Hawaii Press, Honolulu, 1988, p. 99.

В сеульском офисе "Западно-Восточной компании развития" эмигранты проходили весьма поверхностный медицинский осмотр и заполняли анкету, где давались следующие сведения: имя, пункт следования, цель поездки и сумма вывозимых с собой денег. Затем выезжавшему выписывался за 2 воны (50 центов) паспорт. Получив паспорта эмигранты, происходившие из провинции, поселялись временно рядом с офисом Дешлера в ожидании парохода, отплывавшего в Японию. Hyun Sun. Powa Yuram Ki ( A Record of a sightseeing trip to Hawaii). Seoul: Hyon Kong-yom, 1909, p. 4

Пароходное сообщение между Кореей и Японией осуществлялось в основном на японских судах. По дороге корабли заходили в порты Чхинанпо, Инчхон, Мокпхо, и Пуса, где собирали другие группы эмигрантов. Весной 1904 г. Дешлер приобрел собственное судно, назвал его "Огайо" и стал использовать для перевозки эмигрантов и груза. Короткий путь из Кореи в Японию по рассказам эмигрантов был трудным и опасным из-за сильной качки и штормов. См.: Charr E.E. The Golden Mountain. The Autobiography of a Korean Immigrant 1895-1960. University of Illinois Press. Urbana and Chicago, 1996, p. 116-117; Rhodes D.C. Passages to Paradise. Early Korean Immigrant Narratives from Hawaii. Academia Koreana. Keimyung University Press, Taegu, 1998, p. 61

Суда с эмигрантами обычно прибывали в порт японского г. Кобе, пароходы могли прибывать также в порт Нагасаки или Йокогамы. Поскольку корейские медицинские сертификаты состояния здоровья не признавались в США, эмигранты подвергались в Японии второму по счету, более строгому врачебному осмотру, после которого в среднем около 5% людей "отбраковывались". Расходы по оплате медосмотра, за медицинские прививки, оформление багажа, составлявшие в среднем 1,25 доллара за одного человека, оплачивались гавайскими плантаторами. После того, как все формальности завершались, иммигранты ждали прибытия в порты Нагасаки, Кобе или Йокогама большого транс-океанского парохода. Hyun Sun. Powa Yuram Ki ( A Record of a sightseeing trip to Hawaii). Seoul: Hyon Kong-yom, 1909, p. 19

Из Японии в Америку корейские иммигранты следовали в самых дешевых, так называемых межпалубных каютах за 35 долларов, так как проезд нелегально оплачивался ГАВСП, заинтересованной в наиболее дешевых билетах. Плантаторы считали, что чем больше будет численность корейских иммигрантов, тем больше должна быть скидка в стоимости за проезд. Они были недовольны ценой, установленной "Тойе Кисен Кайша" ("Восточная пароходная компания") в 30 долларов за одного человека, полагая что она должна составлять 12-15 долларов. ГАВСП подала также рекламацию в "Тихоокеанские почтово-пароходные линии", отмечая, что проезд эмигрантов по маршруту Йокогама-Гавайи дороже, чем Йокогама-Сан-Франциско. ГАВСП предлагала снизить тарифы за проезд, в противном случае она отказывалась пользоваться услугами перевозчика. См.: Patterson W. The Korean Frontier in America. Immigration to Hawaii, 1896-1810.. University of Hawaii Press, Honolulu, 1988, p. 55-56.

В дополнение к снижению проездных тарифов плантаторы хотели исключить покупку билетов для иммигрантов, которые уже приобрели за свой счет. Выяснилось, что некоторые японцы, а позже и корейцы, прибывшие с купленными ими билетами, работали на плантациях лишь незначительное время и, как правило, до истечения 3-х летнего срока контракта, оставляли работу и поэтому плантаторы несли значительные финансовые потери.

В Гонолулу иммигранты проходили в третий раз медицинский контроль и должны были предъявлять иммиграционным службам 50 долларов наличных денег, необходимых на первое время. После прохождения всех необходимых процедур иммигранты подписывали контракты, и естественно, что все они получали работу на плантациях.

Иммигранты, имевшие контракты с плантаторами на Оаху, отправлялись на поезде, а на острова Маун, Гавайи или Кауаи следовали на малых судах.

Первая группа иммигрантов состояла в основном из жителей Инчхона, Сувона и Пупена и насчитывала 121 человек. Дешлер оплатил им проезд до Гонолулу, выдав каждому по 50 долларов и подписал контракт на 3 года. В понедельник 22 декабря 1902 года первая группа корейских иммигрантов отправилась на борту "Генкай мару" в двухнедельное плавание в Японию. На пароходе были Д. Дешлер и два переводчика Ан Чхон Су и Чхан Ин Су,* (*С каждой группой иммигрантов был переводчик, для того чтобы он помогал пройти иммиграционный контроль в Гонолулу и давал "правильные ответы" инспекторам. Переводчики следовали с группой до пункта назначения и работали на плантациях в качестве посредников между "луна" - надсмотрщиком и корейскими рабочими. За свой труд они получали 25 долларов, т.е. на десять долларов больше, чем рабочие на плантациях. ) которые работали на ГАВСП. По прибытии в Нагасаки накануне рождества корейцы прошли вторично медицинский осмотр, в результате которого двадцать человек были дисквалифицированы, а остальные получили прививки. В итоге 101 иммигрант - 55 мужчин, 21 женщина, 13 детей и 12 грудных младенцев отправились в начале января нового 1903 г. на борту " С.С. Гэлик", в десятидневное путешествие до Гавайев. См.: Kim Bernice Bong Hee. The Koreans in Hawaii, 1937, p.80-81.

12 января 1903 г. "Гэлик" прибыл в порт Гонолулу и встал в карантинный док. Корейских иммигрантов вышел встречать пастор Дж. Л. Пирсон, которому написал письмо пастор Джоунс. Пирсон оказался влиятельным и уважаемым человеком, так что смог убедить инспектора Стакабля провести иммиграционный контроль прямо на борту судна, а не в таможенном помещении Карантинного острова. Медицинский осмотр провел доктор Гоффман, в результате которого 8 мужчин, больных трахомой (коньюктивитом), а также сопровождающие их жены и дети не получили разрешения сойти на берег. Оставшиеся 86 иммигрантов, включая 48 мужчин, 16 женщин и 22 ребенка были доставлены узкоколейной железной дорогой на плантацию Ваялуа на северном побережье Оаху. Владельцем плантации был Вильям Гуддейл, сделавший заявку на первый лот корейский иммигрантов. Evening Bulletin, January 13, 1903

Таким образом первая партия удачно прошла иммиграционный контроль и можно было отправлять следующие группы. Вторая группа, численностью 90 человек отплыла из Инчхона 10 февраля на борту "Кисо мару" и прибыла транзитом через порт Нагасаки на параходе "С.С. Кореа" в составе 63 в Гонолулу 2 марта 1903 года. Kankoku Imin, August 31, 1903

Третья группа из 77 мужчин, 4 женщин и 2 детей отплыла 1 марта и после контроля и вакцинации в Японии прибыла в Гонолулу 19 марта. 3 марта отправилась 4 группа из 124 человек, включая 107 мужчин, 5 группа из 73 человек, из которых 67 были мужчинами покинуло Корею 24 марта. 6 группа, 61 человек отплыла из Чхинанпо 21 апреля. 7 группа - 36 человек, 3 марта. Kankoku Imin, August 31, 1903

В целом за первое полугодие 1903 года около 600 корейцев прибыло на Гавайи. Данные о численности иммигрантов имеют расхождения различных источников. Сведения Дешлера, по всей видимости наиболее точны, согласно которым на Гавайи прибыли 450 мужчин корейцев, 60 женщин и 60 детей.

Весной 1903 г. эмиграция из Кореи приобрела отрегулированное и систематическое движение, организованное намного лучше чем иммиграция из Японии. Федеральные иммиграционные инспектора в Гонолулу не обнаружили нарушений американских законов. Однако, к лету 1903 г. возникли проблемы как на Гавайях * (* Проблемы на Гавайях начались 30 апреля 1903 г., когда судно "Ниппон мару" с 142 корейцами пришвартовалось в верфи Бишопа. Во время иммиграционного контроля, переводчик Кан Тэ Гун, переволновавшись и забыв все инструкции Дешлера, признался, что его послали переводить людям, которые будут получать 15 долларов в месяц, а его заработная плата составляет 25 долларов. В итоге корейцев поместили для дальнейшего расследования на Карантинном острове, где офицеры иммиграционной службы установили, что корейцы не только получили деньги на приобретение проездных билетов, но и подписали контракты до своего отплытия из Кореи. Однако инцидент удалось замять и 6 мая корейцы были признаны законными иммигрантами и их срочно приписали к плантациям Ваякеа и Вайнаку. Плантаторы опасались, что вскоре об этом будет известно Дж.П.Сардженту, Генеральному инспектору иммиграционной службы Гавайских островов. Плантаторы решили опередить события и пригласить Сарджента посетить плантации и ознакомиться с условиями жизни и труда на плантациях.

Сарджент, ознакомившись с условиями труда на плантациях, решил, что нарушения иммиграционных законов не было, однако предупредил плантаторов, что оказанию помощи в переезде в Америку нужно положить конец раз и навсегда.

86. По закону от 3 марта 1903 г. любое частное лицо могло подать судебный иск в размере 1000 долларов за одного нелегального иммигранта. Этим правом воспользовался Ф.В. Бергер, клерк юридической компании в Гонолулу, предъявивший в федеральный суд иск, адресованный Е.Ф. Бишопу в размере 113 000 долларов за нарушение иммиграционного закона в случае со 113 корейскими иммигрантами, прибывшими на Гавайи по контракту. Ценой больших усилий ГАВСП удалось выиграть иск), так и в Корее. ** 91 (** В Корее иммиграция на Гавайи вызвала противодействие трех сил: японского посла - Хаяши Гонсуке и других японских официальных лиц; американских пресвитерианских миссионеров в Пхеньяне и корейской чиновничьей бюрократии, включая "камни" в Инчхоне, вице-министра иностранных Пак Енг Хва, начальника управления народным хозяйством императорского двора Ли нг Ика и даже самого короля Коджона, который, оказавшись под давлением японских и китайских властей, сожалел о ранее данном им разрешении на эмиграцию. Г. Аллен весьма успешно выступил против всех этих трех противодействующих сил и его заслуги в деле переселения корейцев на Гавайи были труднооценимы. Однако в результате успешных маневров Г. Аллена в Сеуле и ГАВСП в Гонолулу иммиграция из Кореи на Гавайи продолжалась без особых проблем последующие полтора года.

В 1903 г., по данным Уоррена Кима, на Гавайи прибыло 1133 корейских иммигранта на 16 суднах; в 1904 г. - 3 434 человека на 33 суднах и в 1905 г. - 2 659 человек на 16. Итого к 1905 году на Гавайи прибыли на 65 суднах 7 226 иммигрантов в составе 6 048 мужчин, 637 женщин и 541 детей. Kim Won-yong. Chaemi Han-in Osip-nyon sa (A fifty Year History of the Koreans in America. Reedly, California: Charles Ho Kim, 1959, p.10

Эти данные подтверждаются В. Паттерсоном, который, однако, внес существенную коррективу, что 479 человек не смогли преодолеть медицинский контроль осмотр и были отправлены назад в Корею. Поэтому действительное число корейцев, прошедших иммиграционный контроль и ставшими иммигрантами на Гавайях составило 6 747 человек. См.: Patterson W. The Korean Frontier in America. Immigration to Hawaii, 1896-1810. University of Hawaii Press, Honolulu, 1988, p. 105-106.

По двум социально-демографическим характеристикам корейских иммигрантов: возрасту и полу у исследователей сложилось единое мнение, опирающееся на различные источники, в том числе официальные документы. Основную массу иммигрантов составляли молодые, холостые мужчины от 20 до 30 лет. Соотношение мужчин и женщин равнялось 10 к одному. Доля детей была менее 7% от общей численности.

В отношении социального и географического происхождение иммигрантов в американской и корейской историографии вопроса выявлены два диаметрально противоположных взгляда. Ряд ученых, начиная с Берниса Кима, который интервьюировал иммигрантов в 1930 г., утверждают, что большинство прибывших на Гавайи корейцы являлись горожанами. Около половины иммигрантов происходила из региона Сеул-Инчхон-Сувон, наиболее урбанизированной части Кореи того периода и относящегося к южной части страны, а остальная половина из многих городов других частей страны. Такое распределение объясняется тем, что именно в указанном регионе находились вербовочные пункты и офисы компании Дешлера. Косвенным аргументом в пользу городского происхождения иммигрантов служит всеми отмеченный феномен высокого удельного веса христиан, так как американские миссионерские церкви действовали в крупных городах Кореи. Б. Ким по результатам своего опроса сделал заключение, что менее одной седьмой части иммигрантов были прежде крестьянами. См.: Kim Bernice Bong Hee. The Koreans in Hawaii, 1937, p.86-87.

Несомненно, что большинство иммигрантов относилось к низшим слоям корейского общества, однако среди них встречались люди более высокого положения, было несколько янбанов, относящихся к высшему сословию Кореи. Вторичные источники дают сведения, что около 30-40% иммигрантов раннего периода знали корейское национальное письмо. См.: Kim, Warren. The Koreans in America. Reedly, Po Chin Chai Printing Co. Ltd, Seoul, 1971, p.11

Противоположной точки зрения придерживается Чой Бонг Юн, известный исследователь корейской диаспоры в США, который считает: "Как и ожидалось, крестьяне составляли большинство иммигрантов, затем шли разнорабочие, солдаты ,христианские служители и небольшая по численности группа студентов и ученых-конфуцианцев". Choy Bong-youn. Koreans in America. Chicago: Nelson-Hall, Inc., 1979, р. 77.

Далее Чой Бонг Юн полагает, что большинство иммигрантов прибыли из северных частей Кореи и объясняет это следующими причинами. Во-первых, протестом северных корейцев против дискриминации сеульских властей и чиновников, выходцев из южных провинций. По его мнению, северные корейцы были более восприимчивы к новым идеям, так как традиционные консервативные южане хотели сохранить свой доминирующий статус. Следовательно больше северян, чем южан приняли христианство и присоединились к иммиграции на Гавайи Во-вторых, в северной Корее с гористой местностью и богатыми полезными стала развиваться промышленность, в южной части преобладало сельское хозяйство, поэтому для северных корейцев характерна более гибкая социальная структура по сравнению с жесткой феодальной, общинной организацией общества.

Наиболее корректным представляется вывод Вэйна Паттерсона, к которому он пришел путем тщательного анализа обширных данных, собранных рядом исследователей и, опираясь на результаты опроса иммигрантов первого поколения. Суть его заключается в том, что большинство ранних иммигрантов были разнорабочими, жившими в момент переселения в городах южной части Кореи, хотя многие из них могли происходить из сельских районов и из-за последствий войны, голода, непомерных налогов вынуждены были искать спасение и работу в различных городах, то есть не являлись горожанами в полном смысле слова.

С 1905 г. по 1910 г. численность корейского населения на Гавайях постоянно менялась, ибо за этот период свыше 1000 человек возвратились в Корею, 40 чел. умерли, около 2000 переехали на американский материк. Корейская Национальная Ассоциация ( КНА )* ( * КНА была организована 1 февраля 1909 г. со штаб-квартирой в Сан-Франциско. 10 февраля 1910 г. ею стала издаваться еженедельная газета "Новая Корея". Ассоциацией был организован ряд местных отделений и в пик своей деятельности она состояла из 38 филиалов и 850 членов. 20 декабря 1921 г. Корейская Национальная Ассоциация на Гавайях во главе с Ли Сын Маном разорвала отношения с КНАСА и организовала "Кёминдан", которая самораспустилась 22 марта 1927 г., а затем была преобразована в Ассоциацию корейских иммигрантов, просуществовавшую 10 лет.) сообщила, что в 1910 г. согласно проведенной ею переписи, на Гавайях проживали около 4000 корейцев, включая детей, прибывших из Кореи и родившихся на островах детей.

В 1921-1925 гг. по сведениям автора статьи в газете "Новая Корея" на Гавайских островах проживали 5 550 корейцев. За исключением детей и престарелых лиц численность трудозанятых составляла 3 550 человек , из которых 2275 человек работали на сахарных плантациях и 750 человек на плантациях ананасов, 75 корейцев к этому времени занимались сельским хозяйством на собственных участках, 150 человек работали в строительстве, около 80 корейцев нашли занятие в мелком предпринимательстве и приблизительно 100 человек работали в церквях, общественных организациях и школах корейской общины. Shinhan Minbo (San Francisco), Љ 827, August, 1925

В 1930-х годах корейцы продолжали оставаться меньшинством среди этнических меньшинств на Гавайях и составляли в 1930 г. только 1,8 % (6 461 человек ) всего населения островов численностью в 347 799 человек, в то время как японцы представляли самую значительную этническую группу (40 %). Представители белой расы, несмотря на численное меньшинство (15,2 %) доминировали в политической и экономической сферах. См.: Hurh Won Moo and Kwang Chung Kim. Korean Immigrants in America: A Structural Analysis of Ethnic Confinement and Adhesive Adaptation. Cranberry, New Jersey: Fairleigh Dickinson University Press, 1984, p. 47

В кризисный, депрессивный 1930 год спрос на рабочую силу на плантациях заметно спал и корейцы стали переселяться в города, где они стали заниматься мелким предпринимательством. На Оаху корейцев предпочитали другим азиатским иммигрантам в качестве рабочих на базах американской армии, где многие корейцы предоставляли свои услуги в починке униформы, стирке белья и ремонте обуви. После того как японцы атаковали Перл Харбор и началась тихоокеанская война корейцы на Гавайях работали в армейских бараках, в судоремонтных мастерских и заводах, в строительстве дорог.

Завершение короткого периода официальной иммиграции связано с установлением режима японского протектората в Корее. "Советы", адресованные из Токио в Сеул о запрете эмиграции обосновывались тем, что в ней якобы нет надобности. Делались также ссылки на беззащитность корейских рабочих перед гавайскими плантаторами. Действительная же подоплека возражений Японии против переселения корейцев на Гавайи - их стремление оградить прерогативы японцев, обосновавшихся на островах. Токио надеялось извлечь из факта численного превосходства японских иммигрантов политических выгоды, в частности усилить свое влияние на Гавайях. Против конкуренции корейцев на рынке труда возражали и сами японские иммигранты на Гавайях.

Кроме того японским властям нужны были рабочие руки в Корее и в Японии для добычи полезных ископаемых, строительства военно-стратегических объектов, увеличения производства и экспорта риса в метрополию, то есть для широкомасштабной подготовки к продолжению экспансии на азиатском континенте.

В течение 1905-1906 гг. эмиграция все же продолжалась, и лишь суровые и решительные меры по ее пресечению, к которым, по настоянию Токио, стал прибегать Сеул, привели к почти полному приостановлению процесса иммиграции корейцев в другие страны.

Одна из отличительных особенностей ранних корейских иммигрантов заключалась в относительно высокой, по сравнению с другими группами азиатских мигрантов, степени миграционной и социальной мобильности. Часть корейцев довольно скоро покинула плантации и переселилась из Гавайских островов на западное побережье американского континента и со временем осела в городах и сельской местности Калифорнии и граничащих с ней штатах.

5.2.2 Миграция в Калифорнию и другие штаты

Корейские иммигранты вспоминают о своих ранних годах следующим образом: "Сразу же по прибытию на Гавайи, не имея времени на отдых после дороги, нас заставили целыми днями работать на плантациях. Мы плакали от невыносимых условий труда и вспоминали свою родной дом, глядя в небо". Lee Samuel. Koreans in Hawaii III, New Life Magazine, June 1981, No. 52

Иммигранты, оказавшись в непривычных, тяжелых и низкооплачиваемых условиях труда и монотонной, оторванной от окружающего мира жизни, стремились, как правило, по истечении срока контракта вернуться в Корею. ( См. подробнее воспоминания корейских иммигрантов первого поколения на Гавайях и США в книгах: Charr E.E. The Golden Mountain. The Autobiography of a Korean Immigrant 1895-1960. University of Illinois Press. Urbana and Chicago, 1996, p. 116-117; Hyun P., 1906-1993. In The New World. The Making of a Korean American. University of Hawaii Press, Honolulu, 1995; Rhodes D.C. Passages to Paradise. Early Korean Immigrant Narratives from Hawaii. Academia Koreana. Keimyung University Press, Taegu, 1998, p. 61

Традиционные конфуцианские принципы требовали доживать свой век в родительском доме вблизи от могил предков, однако реэмигрировать многие из переселенцев не могли. На Гавайи иммигрантов по условиям контракта доставляли плантаторы, обратную же дорогу рабочие должны были оплачивать сами. Ввиду дороговизны пароходного проезда редко кому удавалось собрать на него соответствующую сумму. Помимо этого, иммигранты опасались, что в Корее, попавшей под контроль японского империализма, их ожидали не лучшие условия жизни, а некоторым неминуемо грозило тюремное заключение за антияпонскую деятельность на Гавайях. В результате иммигранты из Кореи оседали на островах. Естественно, что оставаться на плантациях пожизненно никто из корейцев не хотел, и как только предоставлялась возможность иммигранты их покидали.

Таким образом следует, что тяжелый, изнуряющий и низкооплачиваемый труд на сахарных плантациях* (*Рабочие поднимались по сигналу свистка с восходом стр. 31 солнца. После скудного и скорого завтрака они отправлялись на поле и начинали трудиться в 6 часов утра и заканчивали в половину пятого вечером. Обеденный перерыв длился всего полчаса. Надсмотрщики, постоянно следившие и подгонявшие рабочих не давали им расслабляться. По воспоминаниям первых корейских иммигрантов, особо жестокие надсмотрщики запрещали даже разговаривать во время работы друг с другом и нарушителей установленных строгих порядков наказывали кнутом. За питание у батраков вычиталось около половины зарплаты, а случае недовольства администрации темпами и качеством работы, на иммигрантов накладывались еще и штрафы. В итоге из 15 долларов , причитавшихся в месяц, на руки выдавалось порой 2-3 доллара. Бывали и такие случаи, когда рабочий не только ничего не получал, но и оказывался в долгу у компании. ( См.:Ronald Takaki, Strangers from Different Shore. Boston, 1989; ) явился одной из основных причин миграции корейцев из Гавайев в Калифорнию и другие штаты Америки.

Другой причиной, по которой корейцы начали переселяться на западное побережье континента, явился спрос в рабочих руках компаний, строивших железные дороги и предлагавших более высокую заработную плату, чем владельцы гавайских плантаций. Кроме этого возможности рынка труда для азиатских рабочих в континентальной Америке отличались значительным разнообразием выбора: можно было заниматься сельским хозяйством в Калифорнии, работать на железных дорогах и рудниках в Орегоне, Вашингтоне, Монтане и Юте. См.: Smith W. C. The Oregon papers. - Korean American Historical Society. Occasional Papers. Vol. 2, 1996, p.1-15 В развивающихся городах Запада США иммигрантам предлагалась работа в качестве домашней прислуги, садовников, дворников, подсобных рабочих и другой тяжелый физический неквалифицированный труд.

До 1904 года в Сан-Франциско проживали менее 50 корейцев, большинство из которых были заняты продажей женьшеня в китайских кварталах. Некоторые из этой группы были студентами. Корейцы организовали свое землячество, признанным лидером которого стал Ан Чхан Хо, ( В Корее и США опубликованы десятки монографий и сборников статей, посвященных исследованию политической биографии Ан Чхан Хо ( известен также под псевдонимом Досан ), его влиянии на корейскую общину в Америке и роли в национально-освободительном движении. См. подробнее: Ahn Peung-uk. Tosan sasang (The Thought of Tosan), Seoul: Samyuk Chulpanse, 1972; Chang Ni-wuk. Tosan eui ingyeok kwa saengae ( Tosans Character and Career ), Seoul: Taeseong Munhwasa, 1970; Heungsadan. Tosan Ahn Chan Ho, Seoul: Heungsada, 1992; Kim Hyung-chan. Tosan Ahn Chang-ho: A Profile of a Prophetic Patriot. Seoul-Seattle-Los Angeles, 1996 etc. ) корейский патриот, прибывший в США в 1899 году.

Между 1904 и 1907 гг., то есть незадолго до принятия указа президента Рузвельта, запрещавшего официальную миграцию лиц азиатской национальности в континентальную Америку, около тысячи корейцев успели переправиться в Сан-Франциско. Отсюда они расселились дальше по западному побережью, хотя большинство из них осталось в Калифорнии. Динуба, Ридли, Сакраменто и Делано стали центрами корейских иммигрантов. Сан-Франциско и Лос-Анджелес превратились в авансцену общественной, религиозной и политической активности корейцев. См.:Yun, Yo-Chun. Early History of Korean immigration to America ( I ), Korea Journal, Vol.14, No. 6, p.21-26; ( II ) , Vol. 14, No. 7, p. 40-45

С 1908 по 1915 г. в континентальную часть США удалось иммигрировать всего около 50 корейцам и общая численность корейцев по подсчетам Вэйна Паттерсона составила 1 087 человек, большинство из которых продолжало оставаться в Калифорнии. Patterson W. The Korean Frontier in America. Immigration to Hawaii, 1896-1810.. University of Hawaii Press, Honolulu, 1988, p. 173.

Прибывшие с Гавайев в Сан-Франциско корейские иммигранты столкнулись со всевозможными трудностями. Многие из них не имели денег и владели ничем, кроме одежды на себе. Большинство из них не говорили совсем по-английски, так как не возможности выучить его на гавайских плантациях. Они также не имели никаких навыков в таких простых трудовых операциях как уборка домов, работа в саду или приготовлении пищи.

Все переселившиеся на континент должны были пройти медицинскую комиссию и внести определенную сумму на депозит иммиграционной службы. К счастью эти две проблемы были сравнительно легко преодолены. Доктор Дрю, который работал раннее терапевтом американской миссии в Корее, отвечал за медицинский контроль и никто из корейцев не встретил особых препятствий при высадке в Сан-Франциско. "Конгнип хёпхве" ("Общество взаимопомощи")* (* "Конгнип хёпхве" была образована в 1905 г. в Сан-Франциско для взаимопомощи, руководства и координации корейскими иммигрантами, проживающими в разных американских штатах ) выступило в качестве спонсора вновь прибывших и денежный депозит был внесен за всех. Некоторые лидеры "Общества взаимопомощи" содействовали в качестве агентов по трудоустройству вновь прибывших иммигрантов. К примеру, Ан Чхан Хо побывал у китайских фермеров и предпринимателей и сообщил им, что они могут располагать корейскими рабочими в любой момент, когда им будет необходимо. Таким образом, некоторые корейцы сразу же нашли себе занятие. Некоторые отправились на заработки в горнодобывающих предприятиях штатов Юта и Вайоминг, другие были наняты на строительство железных дорог штата Аризона. Остальные отправились в Риверсайд на сборы апельсинов. Стоит упомянуть то обстоятельство, что апельсиновые сады, на которые подрядились работать корейцы принадлежали белым. Сбор апельсинов был тяжелым трудом и владельцы садов предпочитали иметь дело с рабочими-азиатами, а не с белыми. Заработная плата их была ниже, а труд - продуктивнее. Они работали без лишних слов сверхурочно и четко выполняли все указания хозяев. В это время сбор апельсинов был в известной степени монополизирован японцами, поэтому члены "Конгнип Хепхве " выработали детальный план составления конкуренции японским рабочим.

План выглядел следующим образом. Физически здоровые и наиболее опытные корейцы были делегированы на плантации Риверсайда в качестве образцовой рабочей силы. Им было указано, сразу же по прибытию построить самим себе жилища, не обращаясь за денежной помощью к американцам. Затем им следовало организовать рабочие звенья - десятки. Каждый член десятки должен был руководствоваться принципом: "Сегодня мой единственный капитал в этой стране моя честность. Работать прилежно, не теряя времени впустую, не обращая внимания на то, контролируют тебя или нет. Тогда ты будешь иметь работу не только сегодня , но и завтра и круглый год. Если работодатель будет доволен тобой, тогда и твои товарищи Ким, Ли или Пак также получат работу, благодаря и твоему честному и упорному труду. Таким путем все корейцы будут всегда и везде получать работу". Цитируется по: Choy Bong-youn. Koreans in America. Chicago: Nelson-Hall, Inc., 1979, р. 106

Достоверных сведений о численности корейских иммигрантов в 20-40 гг. в континентальной части США нет. Предполагается, что она составляла 1,5-2 тысячи человек, большинство из которых проживало в Калифорнии. После инцидента Д. Стивенса в 1908 г.* (* Дурхам В. Стивенс, про-японски настроенный американец, являлся дипломатическим советником корейского правительства. По прибытию в Сан-Франциско в газетном интервью он позволил оскорбительные высказывания в адрес корейского народа, как неспособного к самоопределению и довольного японским колониальным режимом. Отказавшись от требования корейских ассоциаций "Конгнип хёпхве" и "Дэдонг" публичного извинения, он был убит, в результате покушения, совершенного двумя молодыми патриотами Чан Ин Хваном и Чжон Мен Уном. Судебное слушание превратилось в арену противоборства между японскими властями и корейской общиной в Америке. Чжон Мен Ун был освобожден за недостаточностью доказательств его вины, а Чан Ин Хвана федеральный суд осудил к 25 годам тюремного заключения. См. подробнее: Kim Won Mo, A Study of the Event of Chang In Hwans Assassination of Durham W. Stewens, - Tongyanghak, No.8, 1988, pp.273-310; Yun Byong Sok, Yi Sang Sols Testamentary Letter and the Heroism of Yi Jun, Chang In Hwan and Jon Myong Wun, - Hanguk Tongnip Undongsa Yonku, No. 2, 1988, pp. 1-32. ) о существовании в Америке корейских иммигрантов вновь широко узнали из-за конфликта, имевшего место именно в Калифорнии, и затем последовавшего громкого резонанса..

27 июня 1913 г. группа корейцев числом в 11 человек прибыла в Хемет недалеко от г. Риверсайда, чтобы наняться на уборку абрикосов, однако местное население, приняв их за японцев, стало прогонять. San Francisco Chronicle, June 27, 1913 Японские дипломатические службы вмешались в дело, однако корейцы отказались от всякой поддержки и вмешательства японцев и, руководство КНА уладив конфликт с местным населением, отправило в Государственный департамент США телеграмму, в которой упомянув инцидент в Хемете, подтвердила решимость всех корейцев, включая зарубежных, не признавать японской аннексии Кореи и оставаться самостоятельными субъектами. Исходя из этого КНА просило правительство США различать корейцев от японцев и вести все вопросы, касающиеся корейских иммигрантов, с ассоциацией. Shinhan Minbo, July 4, 1913.

2 июля 1913 г. государственный секретарь Вильям Д. Брайан сообщил средствам массовой информации о том, что Государственный департамент, получив телеграмму от КНА и обсудив ее содержание, издал указание, чтобы все государственные учреждения США решали вопросы, связанные с корейскими иммигрантами непосредственно с КНА. Это решение Государственного департамента явилось важной вехой в истории корейской диаспоры США, так как официально, на государственном уровне признавалась самостоятельность корейцев от японцев. Cм.: Lyu, Kingsley K. Korean nationalist activities in Hawaii and the continental United States, 1900-1945, Part I: 1900-1919, Amerasia Journal, Vol. 4, No.1, p.23-90, 1977; Son Young Ho. The Search for Ethnic Identity in America: Politics of Korean Nationalism.- Korea Journal, Vol. 29, No. 8, 1989, p. 9-10

Ввиду своей численной незначительности и внешнего антропологического сходства с китайцами и японцами корейские иммигранты были малозаметны и почти неизвестны широким слоям американского общества. Неслучайно некоторые американские исследователи называют ранних корейских иммигрантов "unvisible minority", то есть "невидимое национальное меньшинство". Численный рост корейцев в США в 20-40 гг. происходил за счет естественного прироста и иммиграции незначительных групп студентов и политических беженцев и "невест по фотографиям".

5.2.3 Единовременная иммиграция в Мексику и на Кубу

5.2.3.1 Иммиграция в Мексику

Иммиграция в Мексику, это вторая массовая волна исхода из Кореи на Запад. Операцию по вербовке и отправке корейских рабочих осуществил англичанин Джон Г. Мейерс, который прибыл в Корею в августе 1904 года после постигшей его неудачу по вербовке рабочих в Китае и Японии. Вскоре по прибытию он дал ряде корейских газет объявления, в которых давались хорошие условия жизни и труда всем, кто пожелает иммигрировать в Мексику. Мейерс действовал от имени "Continental Colonization Company Ltd" и вскоре вербовочные пункты открылись в ряде корейских портовых городов, а офис находился в Сеуле. Совместно с Геничи Гайшо, владельцем японской компании в Корее и его помощником неким Ли Джун Хеком Мейерс нелегально путем обещаний и обмана вербовал корейских рабочих в

Вонсане, Чиннампо, Инчхоне и Пусане. Kim, Y. Warren. Koreans in America. Po Chin Chai Printing Co. Ltd. , Seoul, 1971, p. 17-18

Объявления, данные Мейерсом, рисовали Мексику чуть ли не райским уголком с прекрасным климатом, богатой природой и добрыми людьми. Агенты компании пытались привлечь корейских рабочих следующими условиями: бесплатный проезд за счет компании не только для иммигранта, но и для всех членов семьи, бесплатное предоставление жилища, бесплатное медицинское обслуживание по случаю болезни, бесплатная выдача дров, ежедневная заработная плата в размере 1,3 мексиканских доллара, еженедельная выплата заработка, низкие расходы в размере 20 мексиканских центов на одного человека в сельской местности и 25 центов - в столице, безпрепятственный вывоз всех заработанных средств, выдача 100 долларового бонуса по окончанию 5 летнего контракта. См.: Paik P.H. The Koreans in Mexico: 1905-1911, The University of Texas at Austin, M.A. Thesis, 1968, p. 12-13

К этому времени иммиграция на Гавайи стала довольно известной в Корее, так что Мейерсу не составило особого труда набрать желающих, собирая при этом с каждого по 150 вон за подачу заявки. Эмигранты, не имевшие представления об условиях -15 предстоящего каторжного труда, подписали контракт, превративший их в натуральных рабов. В период с 15 октября 1904 года по 10 января 1905 года Мейерс с его помощниками набрали 1033 человека, в том числе 702 мужчин, 135 мужчин и 196 детей для отправки в Мексику. Эта группа иммигрантов состояла из крестьян, нищих, разнорабочих и около 200 бывших солдат, значительная доля которой находилась под влиянием христианского вероучения. Kim, Y. Warren. Koreans in America. Po Chin Chai Printing Co. Ltd. , Seoul, 1971, p. 15

Всем выезжающим было указано прибыть в порт г. Пусана, где не было даже эмиграционной службы Кореи. Поскольку вербовка была нелегальной то эмигранты не смогли получить паспорта. Чтобы избежать международного скандала Мейерс отправился с группой в Инчхон и попытался получить легальным путем паспорта для эмигрантов. С этой целью он обратился за помощью к британскому послу. Последний, пребывая в курсе противозаконных действий Мейерса, предпочел не вмешиваться в это дело напрямую, но чтобы спасти репутацию британско-поданного порекомендовал ему обратиться во французское посольство в Сеуле. Уступая настойчивости французского посла корейское правительство выдало паспорта всей группе эмигрантов без какой-либо проверки.

6 марта 1905 года группа завербованных иммигрантов в количестве 1033 человек, покинула порт Инчхона и отправилась в на борту английского судна "Илфорд" в Японию. После карантина в Иокогаме иммигрантов перегрузили на борт торгового судна " Эль боат ", которое отплыло 4 апреля и прибыло 15 мая 1905 года прибыло в мексиканский порт Веракруз, где они были приняты как иммигранты. По пути два корейских мальчика умерли. См.: Paik P.H. The Koreans in Mexico: 1905-1911, The University of Texas at Austin, M.A. Thesis, 1968, p. 27-28

После трехдневного отдыха иммигрантов переправили на Юкатан в город Мерида. "Мексиканская компания развития" разбила их на группы и распределила на 24 плантации. Большинство корейцев были направлены на плантации генекена* (* генекен разновидность агавы, - рода растений сем. амариллисовых. Из листьев генекена изготавливают веревки, канаты, половики, грубые ткани. Из сахаристого сока, собранного перед началом цветения, готовят алкогольные напитки - пульке и мецкаль. Корни генегена используются в медицине.) остальные на цементные заводы и на освоение целинных земель.

На генекеновых плантациях корейцы были заняты непосильным трудом в тяжелых, непривычных для них климатических условиях. Мексиканские владельцы плантаций обращались с ними как с рабами: корейцы не могли покидать плантации, их не могли навещать посторонние люди, они не могли переписываться. Личные вооруженные команды плантаторов следили затем чтобы не было побегов корейцев пока не истечет срок - 4 года. Chun Kyung-Soo. Segewui Hanminjok. Vol. 6. Chungnammi. ( Koreans abroad. Vol. 6. Central and South America ), Seoul, Thonilwon, 1996, p. 153-155

Торговцу корейским женьшенем ( инсамом ) Пан Юнг Суну, побывавшему в Мексике, стало известно о страданиях своих соотечественников и по прибытии в Сан-Франциско он рассказал об этом в корейской ассоциации "Конгнип хве". * ( * В своем рапорте, посланном в ассоциацию он писал следующее: " Я проехал по стране от Мексико до Медины, где, как я знал, должны были жить корейцы и спросил о них встретившихся мне китайских торговцев. Китайцы сообщили, что корейские иммигранты работают на близ расположенных плантациях, но никто из них не имеет права покидать место работы, кроме двух переводчиков, так как все они были проданы по условиям подписанных контрактов владельцам плантаций как рабы .

В моих попытках найти плантации, на которых работают корейские иммигранты, я встретил на дороге трех корейцев. Один из них был одет в нормальную одежду, а двое остальных были в лохмотьях и босыми. Я поинтересовался у них о других корейских иммигрантах, но они уклонились от ответа. Однако мне удалось узнать, что двое босых были под арестом за какой-то совершенный проступок. На следующий день я разыскал этих двух наказанных и получил от них нужную мне информацию. Еще во время вербовки иммигранты были обречены на рабский труд, но они поддались лживым обещаниям, что смогут в течение 4-х лет достичь благополучия в Мексике. Теперь они вынуждены жить в земном аду. Несчастные умоляли меня переслать эту информацию в Корею, чтобы предостеречь ничего не подозревающих людей от этой ловушки. Иммигранты работали весь день под палящими лучами солнца на тернистых плантациях, где их настигали кнуты безжалостных мексиканских надсмотрщиков, а ночь проводили в ветхих хижинах, залечивая раны и ссадины. Зачастую они завидовали жизни псов, живших в хозяйских домах. Им платили 35 мексиканских центов за 12 часовой рабочий день, из которых вычитались 25 центов за дневное питание.

Заболевшие рабочие помещались на несколько дней в отдельный охраняемый амбар, а потерявших работоспособность от недоедания или змеиных укусов бросали на произвол судьбы.

Десятки рабочих пытались бежать от этих невыносимых условий, однако из-за незнания языками местности они не могли найти убежища и всякий раз их настигала полиция, нанятая плантаторами и их зверски наказывали. Многие из беглецов томятся и по сей день в тюрьмах.

Владельцы плантаций ревностно охраняют своих рабочих и исключают всякие контакты с непрошеными визитерами. С тех пор, как им стало известно о моем присутствии, я находился в постоянной опасности. Через несколько дней я намереваюсь отправиться в Соединенные Штаты". Юнг- Сун Пак, Мерида, Юкатан, Мексика, 17 ноября 1905 года. Цитируется по: Kim, Y. Warren. Koreans in America. Po Chin Chai Printing Co. Ltd. , Seoul, 1971, p. 16-17

Корейская Ассоциация "Конгнип" в Сан-Франциско направила это сообщение в редакции газет и вскоре эти факты были обнародованы по всей

Корее. В результате этого началось расследование по делам корейских иммигрантов в Мексике. 24 января 1906 года Пак Чан Ен был послан в Мексику как представитель "Комитета по выяснению обстоятельств корейских иммигрантов" с целью добиться лучших условий жизни и труда, однако его миссия оказалась безуспешной. В этот период в Мексике отсутствовало какое-либо официальное корейское дипломатическое представительство. Японский генерал-губернатор в Корее обладал всей полнотой дипломатических полномочий. См.: Chun Kyung-Soo. Segewui Hanminjok. Vol. 6. Chungnammi. ( Koreans abroad. Vol. 6. Central and South America ), Seoul, Thonilwon, 1996, p. 153-155

Небольшой группе из среды иммигрантов численностью в 8 человек удалось освободиться за год до истечения срока действия контракта. Каждый из них внес за себя выкуп владельцу в размере 100 мексиканских долларов. После своего освобождения они связались с Корейской Национальной Ассоциацией на Гавайях и информация, посланная ими о корейцах в Мексике вызвала широкую волну сочувствия во всех корейских общинах. 15 апреля 1909 г. все корейские рабочие в Мексике были освобождены досрочно от рабских условий труда на плантациях. Однако это освобождение не устранило всех тягот жизни, так как иммигранты не имели никаких накопленных средств и не могли найти какой-либо иной работы. Освобождение иммигрантов вызвало недовольство владельцев плантаций, поскольку отныне они должны были платить более высокий заработок и предоставить лучшие условия труда свободным работникам. 3 мая 1909 г. Корейская Национальная Ассоциация в Сан-Франциско отправила двух представителей в Мексику и запустила в действие программу оказания помощи освобожденным иммигрантам. Посланники пересекли весь Юкатан для обследования ситуации, открыли офис по содействию иммигрантам в г. Мерида и послали в адрес КНА следующее сообщение: "Трудности, с которыми сталкиваются иммигранты не поддаются описанию и самый сложный вопрос заключается в том, как им всем помочь. Находясь на плантациях они едва сводили концы с концами, и вдруг получив свободу, почувствовали еще большую угрозу своему существованию, так как не могли найти никакой работы и остались без всяких средств жизни.

Озлобленные владельцы плантаций не хотят нанимать освобожденных рабочих и отказываются платить бонус ( в размере 100 корейских вон ) , как это оговаривалось в контракте. Кроме того плантаторы насильно удерживают всех женщин и детей, рожденных на плантациях детей, поэтому многие семьи страдают от этого разделения. Каждый день сотни иммигрантов приходят за помощью в наш офис. Пожалуйста, переведите средства Фонд помощи". Цитируется по: . Kim, Y. Warren. Koreans in America. Po Chin Chai Printing Co. Ltd. , Seoul, 1971, p. 17

КНА на Гавайях и США перевели тысячи долларов для облегчения участи иммигрантов-соотечественников в Мексике. Начавшаяся 10 мая 1910 мексиканская революция усугубила тяжелое положение корейских иммигрантов, которых к тому времени насчитывалось 974 человека, включая 613 мужчин и 171 женщину, проживавших на Юкатане и 190 человек в других местах. Ухудшившееся положение толкало к поиску возможности переселения на Гавайи и лидеры корейской общины в Мексике обратились за помощью в КНА. 7 июля 1911 г. Ассоциация приняла резолюцию, призывавшую разработать широкую программу перемещения корейцев из Мексики на Гавайи. Штаб-квартира Ассоциации в Сан-Франциско начала собирать денежные средства в специальный фонд транспортировки иммигрантов , а штаб-квартира на Гавайях провела переговоры с Гавайской Ассоциацией владельцев плантаций о ввозе корейских рабочих из Мексики и обратилась с петицией к правительству США дать разрешение на въезд корейских иммигрантов. См.: Chun Kyung-Soo. Korean Immigration to South America. Collection of Sources ( in Korean), Korean Committee of UNESCO, Seoul, 1986

Призыв к помощи по созданию фонда нашел широкий отклик и в течение нескольких месяцев Ассоциация получила пожертвований в сумме 5 441 доллар наличными от гавайских корейцев, 533 доллара от остальных и дополнительно было обещано внести в фонд 3000 долларов. Правительство США не выразило особых симпатий по отношению к корейским иммигрантам из Мексики, поскольку после того как Япония одержала вверх в 1910 году иммиграция из Кореи была вовсе прекращена. 3 ноября 1911 года оно отказало петиции КНА и ее план оказания помощи потерпел неудачу. Все денежные средства были возвращены тем, кто их внес в фонд. Несмотря на провал плана Ассоциация корейцев в Сан-Франциско продолжала в течение многих лет оказывать всяческую поддержку корейцам в Мексике. Kim Won-yong. Chaemi Han-in Osip-nyon sa (A fifty Year History of the Koreans in America. Reedly, California: Charles Ho Kim, 1959, p. 19-20

Подводя краткий итог, следует подчеркнуть, что корейская иммиграция в Мексику носила единовременный характер. Чрезвычайно тяжелые условия жизни и жестокая эксплуатация мексиканских плантаторов исключили возможность адаптации корейцев в Мексике и большая их часть при первой возможности покинула страну, в том числе на Кубу. В начало 60-х годов в Мексике насчитывалось более 1000 корейцев, рожденных в этой стране.

После 1-ой мировой войны начался сахарный бум на Кубе и в этой связи потребовалось множество рабочих рук на быстро растущих и умножавшихся плантациях сахарного тростника. Кореец по имени Ли Хэ Юнг заключил сделку в Мексике с владельцами плантаций в Маначи на поставку в течение 6 месяцев рабочих численностью в 400 человек. При этом расходы на транспортировку несли заказчики рабочей силы, а Ли Хэ Юнг получал свои комиссионные - 25 долларов за каждого доставленного рабочего. Таким образом возник реальный шанс для корейцев в Мексике найти лучшее место проживания. См.: Rim Cheon Thaek. Cyuba iminsa ( The History of Immigration to Cuba ). Taephyoyang Jubosa, 1954, p.3-4

К 9 января 1921 г. Ли Хэ Юнг и его два партнера завербовали 288 корейцев в мексиканских городах Веракруз, Фронтера, Пуэльдо и Мерида. 11 марта того же года иммигранты прибыли в порт Маначи, однако кубинские эмиграционные власти в течение 17 дней не разрешали им покидать борт корабля из-за возникших разногласий, связанных с определением гражданства прибывших. Кубинское правительство рассматривало корейцев как японских граждан, однако иммигранты настаивали на своем корейском гражданстве и отказывались сходить на берег, до тех пор пока не будет оно признано. В конце концов японские дипломатические лица, представлявшие в Корею отказались от признания прибывших корейцев субъектами японской империи и кубинское правительство приняло последних как граждан Кореи. Kim, Y. Warren. Koreans in America. Po Chin Chai Printing Co. Ltd. , Seoul, 1971, p. 21

К моменту прибытия корейцев сахарный рынок на Кубе потерпел крах, работы на плантациях протекала вяло и иммигранты вновь остались без работы и средств к существованию. В этой ситуации лидеры корейской общины стали искать возможности устроиться и им удалось подписать контракт с хозяевами генекеновых плантаций в провинции Матанзас. Плантации генекена были заложены в провинции в 1903 году и были готовы к снятию листа. Выращивание генекена в больших объемах имело целью обеспечить страну сырьем для производства канатов. Корейцы имели опыт работ на юкатанских плантациях генекена в Мексике и у них сформировались трудовые навыки по быстрой и качественной рубке листа. Практически все прибывшие на Кубу корейцы перебрались в Матанзас и приступили к работе, так как они уже умели возделывать эту культуру.

Передача корейцами своего опыта рубки и трудовых операций не принесла им ничего хорошего. Другие поденщики наблюдали за ними и повторяли их действия. Корейцы практиковали разделение труда: одни рубли листы, другие выносили его с плантаций, третьи работали на трепальной машине, некоторые упаковывали волокна в кипы, но никто из них не был допущен к изготовлению веревок и канатов. См. Диас А. Педро. Группа корейских иммигрантов в Матанзас, - Этнография кубинской провинции Матанзас. М., 1988, с. 67-84

Корейские иммигранты на Кубе характеризовались сначала хорошей сплоченностью и организованностью, однако со временем община разделилась на несколько групп. Одна часть осталась в Матанзасе, другая перебралась на генекеновые плантации соседней провинции Карденас, оставшиеся перебрались в 1922 г. в столицу - Гавану.

14 июня 1921 г. была основана Национальная ассоциация корейцев на Кубе. После распада единой общины каждая из групп создала свои общества, действовавшие независимо друг от друга, однако подчиненные центру - Корейской национальной ассоциации Северной Америки ( КНАСА)

в Сан-Франциско. Несмотря на трудное положение члены корейской общины в Матанзасе отдавали в фонд КНАСА 5% заработанных средств, из которых одная пятая часть оставалась в "местном бюджете", а остальная переправлялась Временному корейскому правительству для организации антияпонского национально-освободительного движения. См.: Chun Kyung-Soo. Segewui Hanminjok. Vol. 6. Chungnammi. ( Koreans abroad. Vol. 6. Central and South America ), Seoul, Thonilwon, 1996, p. 153-155

В 20-30-х годах корейские иммигранты в борьбе за свое выживание сумели сохранить свой этнический облик. В этот период они отмечали свои традиционные праздники, соблюдали календарную и семейную обрядность, употребляли национальную пищу.

В конце 1941 г. в связи с объявлением Кубой войны Японии положение корейских иммигрантов сильно осложнилось, так как официально корейцы были японскими поддаными, то есть "вражеским элементом". Кубинские власти в целях "национальной безопасности" интернировали корейцев, однако до высылки их из страны дело не дошло. См. Диас А. Педро. Группа корейских иммигрантов в Матанзас, - Этнография кубинской провинции Матанзас. М., 1988, с. 67-84

Согласно исследованию, проведенному КНА Лос-Анжелеса в 1959 году на Кубе проживали 550 корейцев, из которых 110 человек относились к первому поколению иммигрантов и около 450 человек, рожденных на острове. The New Korea ( Los Angeles ), 1959, No. 917

В заключении, обобщая характеристику ранней корейской иммиграции, следует отметить следующие ее отличительные особенности: значительный уровень аккультурации, социальная и территориальная мобильность, высокая степень христианизации, отсутствие социальной ассимиляции в обществе, сильное чувство этнической идентификации и этнического самосознания. Опыт корейских иммигрантов во многих отношениях был похож на опыт всех азиатских иммигрантов первого поколения, но корейцы были уникальны, в том смысле что в отличие от других они остались без родины, так как Корея утратила свою национальную независимость.

5.3 Неофициальная иммиграция в США

5.3. 1 Компания против "желтой опасности" и запрет иммиграции

В социологических, культурологических, политологических и других исследованиях, посвященных азиатским диаспорам современной Америки, корейцев зачастую называют "model minority", то есть образцовым этническим меньшинством. См. Kim Bok-Lim. Asian Americans: No Model Minority,- Social Work, 1973, Vol.18, No. 3, p. 44-55; Kim Christopher. Annotated Bibliography on Koreans in America. Los Angeles, University of California, 1981; Oliver R.T. The Success of Korean Scholars in the American Academic Community,- Korea Journal, Vol.19, No.11, p. 26-38; Yim Yong. American Perception of Korean-Americans,- Korea and World Affairs, 1989, Vol.13, No.3,p. 519-542 etc.) Иммигрантов из Кореи считают трудолюбивыми, порядочными и весьма образованными. В конце прошлого и начале нынешнего столетия их же, равно как и китайцев и японцев называли ленивыми, нечистоплотными, лживыми и ведущими нездоровый образ жизни, поэтому многие азиатские иммигранты Соединенных Штатов испытали на себе расовую дискриминацию на официальном и бытовом уровне.

Одна из первоначальных причин расовой дискриминации заключалась в конфликте ("cultural conflict"), возникшем вследствие различий в американской* (* имеется в виду культура "средних американцев" - уоспов, от аббревиатуры WASP- White Anglo-Saxon Protestant, т.е. "белый англосаксонский протестант") и традиционной культуре азиатских иммигрантов. Превосходство обычаев, привычек и манер поведения белого населения считалось априорным. К примеру, в представлении белых американцев аморальным выглядело то, что японские мужчины носили в жаркое время года носили лишь ленту на голове и "фундоши"- набедренную повязку, не говоря уже о совместном купании в одной ванне японских мужчин и женщин, состоящих в супружеских отношениях.

Стойкая приверженность этнических китайцев - "хуацяо" к своим традициям и обычаям общеизвестна. В Америке мужчины-китайцы продолжали носить маленькие черные шапочки на голове и курить длинные трубки. Китаянки, как и прежде, носили традиционные китайские платья и не прекращали практику бинтования ног. В китайских кварталах можно было видеть курящих опиум и играющих в азартные игры. Китайцы громко говорили друг с другом на родном языке, как дома, так и на улице, при этом почти не владели английским.

Корейские иммигранты раннего периода, как другие азиатские группы придерживалась прежних привычек, манер и обычаев в повседневной жизни. Корейцы также громко говорили в приватной беседе и на публике, курили длинные трубки, продолжали изготавливать и потреблять "кимчхи" - остро-маринованную капусту, имевшую сильный и резкий запах; носили национальную одежду и т.п. См. подробнее о различиях в корейской и американской повседневной культуре: Park Myung-seok. Communication Styles in two Different Cultures: Korean and American. Seoul, Han Shin Publishing Co. 1979; Current M.E. and Choi Dong-ho. Looking at Each Other. Korean and Western Cultures in Contrast. Seoul, Seoul International Publishing House, 1989

В исследуемый период отношение американского белого населения к насущным культурным потребностям азиатских иммигрантов характеризовалось отсутствием понимания, уважения и толерантности. Негативные стереотипные представления о том или ином азиатском этносе прочно зафиксировались в обыденном сознании "уоспов", о чем свидетельствуют результаты различных социологических опросов, проводившихся с целью выявления "социальной дистанцированности" (social distance) этнических меньшинств. В 1920-х годах Э.С. Богардус, опираясь на результаты анкетирования бизнесменов и школьных преподавателей англосаксонского происхождения, пришел к выводу, что опрошенные предпочитают иметь дело прежде всего с подобными себе иммигрантами из европейских стран, затем выходцами из Латинской Америки, далее из Азии и в последнюю очередь из Африки. См.: Bogardus E. S. Immigration and Race Attitudes. Boston: D.C. Health and Co., 1928. На гавайских плантациях, где полностью господствовали "уоспы", к азиатским иммигрантам, по словам социолога Э. Линдта, "относились как к рабочей скотине" Lindt A.W. Hawaiis People. Honolulu, The University Press of Hawaii, 1980, p. 6

Бесспорно, что одна из главных причин антиазиатских настроений среди белых американцев носила экономический характер. Китайцы, японцы и корейцы усердно трудились и были неприхотливыми. Они работали от 10 до 12 часов в сутки за меньшую плату, чем белые. Некоторые иммигранты арендовали землю, выращивали различную сельскохозяйственную продукцию и продавали ее ниже действовавших в тот момент рыночных цен. К тому же выращенные ими рис, овощи и фрукты превосходили по качеству продукцию белых фермеров.

Движение против азиатских иммигрантов в Америке достигло своего пика на рубеже прошлого и нынешнего столетия. Белые возмущались, что азиаты, численность которых с каждым годом росла, захватят все рабочие места, так как готовы работать сверхурочно и за более низкое жалование. Такое предубеждение о "желтой опасности" распространилось по всем Соединенным Штатам, но в наиболее концентрированном виде оно проявилось в Калифорнии, где жила основная масса азиатов. В этот период в Калифорнии насчитывалось около 110 000 японцев, 45 000 китайцев, а корейцев - чуть более одной тысячи. Cross I.B. A History of Labor Movement in California. Berkeley, University of California Press, 1935, p. 157

Именно в Калифорнии было положено начало принятию закона, запрещавшего иммиграцию выходцев из Азии. Уже раннее, в 1882 г. конгресс США принял закон о запрете иммиграции из Китая, который исключил даже возможность воссоединения разделенных семей. Многие китайские мужчины остались без жен и семей, поэтому китайская община раннего периода известна в Америке известна как " bachelors community" , то есть "община холостяков" См.: Glick C. Sojourners and Settlers: Chinese Migrants in Hawaii. Honolulu, The University Press of Hawaii, 1980

В феврале 1905 г. газета "San Francisco Chronicle" обрушилась с критикой на немногочисленную корейскую колонию в городе. San Francisco Chronicle, February 17, 19- 20, 1905. 14 мая того же года в Сан-Франциско состоялось собрание профсоюзов, на котором создали "Лигу по изгнанию из США корейцев и японцев". В декабре она была переименована в "Лигу по изгнанию азиатов" и ее руководители характеризовали корейцев как "чуждых и нежелательных в Америке элементов", требуя распространить на них положение закона 1882 г. о запрете иммиграции в США лиц китайского происхождения. См.: Melendy H. B. The Oriental Americans. N.Y., Twayne Publishing, 1972, p. 105-106

В 1905-1906 гг. по Сан-Франциско прокатилась волна расистских выступлений против всех азиатов, в том числе и против корейцев. Корейцы специально оговаривались в речах на выборах в конгресс США в 1906 г., о них упоминалось в решениях управления образования города и т.д. " См.: Севастьянов Е.П., Корсакова Н.Е. Позолоченное гетто. Очерки о жизни в США эмигрантов из Китая, Кореи и Японии. М., Наука, 1983, с. 81.

11 октября 1906 г. Совет директоров школ Сан-Франциско принял решение, что рожденные в Америке дети корейцев и японцев не могут обучаться в школах с белыми детьми. Они должны были ходить в азиатские школы совместно с учениками - китайцами.* ( *Китайские дети были исключены из школ Калифорнии в 1860 г. и должны были обучаться либо в миссионерских, либо в своих школах в чайнатаунах ) . Японское правительство выступило с резким протестом против этого решения и президент Т. Рузвельт во избежание дипломатических осложнений с Токио настоял на пересмотре сегрегационного выпада Совета школ. 13 марта 1907 принятое дискриминационное правило в школьном образовании было окончательно отменено. Griswold A.W. The Far Eastern Policy of the United States. New Heaven. N.Y., Harcourt, Brace and Co., 1938, p. 355

В конце 1907 - начале 1908 гг. вопрос об японских иммигрантах стал предметом обсуждения на высшем уровне между США и Японией. Президент Т. Рузвельт и госсекретарь Рут заключили с японским правительством "джентльменское соглашение", по которому "трудовая иммиграция" между двумя государствами взаимно приостанавливалась. Японские власти согласились прекратить выдачу заграничных паспортов своим поданным за исключением "тех, кто уже раннее получил статус иммигранта, а также родителей, жен и детей, находящихся в США японских рабочих и оседлых крестьян". Это соглашение остановило приток иммигрантов из Японии и Кореи и сбило волну расистских выступлений. 14 марта 1907 г. Рузвельт издал указ, по которому корейцам и японцам, получившим паспорта на выезд в Мексику, Канаду или Гавайи, запрещался обратный въезд в материковую часть США. U.S. Department of Commerce and Labor, Bureau of Immigration and Naturalization, Immigration Laws and Regulations. July 1, 1907, Rule 21, p. 44

В 1911 г. конгрессмен Э. А. Хэйс внес законопроект "об ограничении допуска в страну лиц девяти национальностей", в том числе корейцев, в 1913 г. он повторно выступил с ним в палате представителей. Конгрессмен Э. Робертс представил в 1911 г. аналогичный билль о "контроле за иммиграцией азиатских этнических групп в США" и вновь внес его на рассмотрение в 1915 году. Инициаторы законопроектов подчеркивали, что будучи поданными японского императора, выходцы из Кореи создают "не меньшую угрозу", чем этнические японцы, и, кроме того, иммиграция из мелких азиатских государств еще больше усугубляет проблему "желтой опасности". См.: Son Young-ho. Korean Response to the "Yellow Peril" and Search for Racial Accomodation in the United States, - Korea Journal, Vol. 32, No.2, 1992, p. 61-62

Корейская община пыталась противодействовать подобным настроениям, особенно попыткам властей приравнять ее к японской иммиграции. В одном из многочисленных писем, направленных в те годы корейской общиной представителям правящих кругов США, говорилось: "Пожалуйста, не рассматривайте нас как японцев ни в мирное время , ни в военное время. Мы корейцы , прибыли в Америку до японской аннексии Кореи, и до тех пор, пока Солнце остается на небесах, мы не подчинимся Японии ...". Melendy H.B. Asians in America. Boston, Boston, 1977, p. 135

Руководство трех лидирующих в Калифорнии партий: Республиканской, Демократической и Социалистической проявили редкое единодушие в вопросе о "желтой опасности", что нашло отражение в их политических платформах. Все три партии призвали к незамедлительному принятию федерального закона о запрете иммиграции азиатских рабочих. Yamato Ichihashi. Japanese in the United States: A critical Study of the Problems of the Japanese immigrants and Their Children. Stanford, Stanford University Press, 1932, p. 252

В мае 1913 году законодательный орган штата Калифорнии принял закон Вебба-Хени о земле, который запрещал ненатурализовавшимся иммигрантам приобретать землю. Это значило, что корейцы, также как и японцы и китайцы не имели права владеть землей и недвижимостью в виде частных домов, квартир и других зданий. Позднее подобный закон вступил в силу в одиннадцати других американских штатах. Carlson L.H. and Colburn G.A, eds. In Their Place: White America Defines Her Minorities, 1850-1950. N.Y., John Wiley and Sons, 1972, p. 213

Многие корейские иммигранты страдали от дискриминации на бытовом уровне, к примеру когда им нужно было снять жилье в аренду. Обратившись к хозяевам, вывесившим объявление "Сдаем в аренду", они зачастую слышали ответ, что жилье уже сдано. Некоторые расистcко настроенные владельцы открыто заявляли, что не намерены сдавать квартиру азиатам. См. Rhodes D.C. Passages to Paradise. Early Immigrant Narratives from Hawaii. Academia Koreana. Keimyung University Press. Taegu, 1998, p. 37, 82, 98 etc.

В разгар компании по ликвидации "желтой опасности" корейцы испытали взрыв расистских волнений, известных как " Дело Стюард".* (* Мэри Е. Стюард, белая христианка, владела плантацией апельсиновых деревьев в Апланде штата Калифорния. Она наняла корейцев сборщиками апельсинов, которые расположились лагерем на принадлежащей ей земле. Однажды ночью белые фермеры рабочие атаковали лагерь корейцев, забрасывая его камнями и булыжниками, намереваясь убить корейцев, если они не уйдут сиюминутно из лагеря. Испуганные корейцы не знали куда им идти, к кому им обратиться и они продолжали оставаться в лагере. М. Стюард связалась с полицией и получила разрешение приобрести ружья , с тем чтобы корейцы смогли защитить себя. Она сказала своим работникам, что они могут застрелить любого, кто посягнет вторгнуться в лагерь, находящийся на ее частной земле. В то же время она вступила в контакт с местными газетами и сделала инцидент широко известным общественности.

Белые фермеры, соседствовавшие с М. Стюард отправляли ей письма с угрозами и требованиями немедленно уволить всех корейских рабочих с ее плантаций, но она отказала им, заявив следующее: "Корейское меньшинство в этой великой стране Америке имеет право жить и работать как и все другие народы. Они упорно трудятся, они послушные и честные люди, борющиеся за достойную жизнь. Поэтому ничто не может оправдать вашего враждебного отношения к этим людям" Лагерь корейцев усилиями М. Стюард был спасен. После того как напряженная обстановка разрядилась, многие корейцы, желавшие найти сезонную работу смогли трудоустроиться сборщиками апельсинов во всей южной Калифорнии. См. Kim Won-uyong. Chaemi hanin osipnyonsa ( A fifty Year History of Koreans in America) Reedly, Caliphornia: Charls Ho Kim, 1959, p. 80-81. В этот период корейцам нелегко было устроиться на работу в рестораны, парикмахерские и другие предприятия бытовых услуг, к ним относились как к людям второго сорта. После того как Корея стала японской колонией в 1910 году, корейцы стали сильнее испытывать на себе расовую дискриминацию.

После окончания первой мировой войны впервые был поставлен вопрос о гражданских правах выходцев из Кореи в США. Поводом к этому послужило то, что во время войны корейские иммигранты, находились в составе вооруженных сил США. После окончания войны некоторые из них обратились в федеральные судебные органы с заявлением о предоставлении им американского гражданства.

Суд ответил отказом, заявив, что корейцы, "безусловно принадлежат к монгольской расе" и, поэтому по действующему законодательству не имеют права вступать в американское гражданство. Ссылки на закон 1919г., по которому любое лицо, участвовавшее в мировой войне на стороне Соединенных Штатов, могло претендовать на гражданство этой страны, власти проигнорировали. См.: Севастьянов Е.П., Корсакова Н.Е. Позолоченное гетто. Очерки о жизни в США эмигрантов из Китая, Кореи и Японии. М., Наука, 1983, с. 82

В 1919-1920 гг. , известные в США как период "красной паники", "антифоринизм" получил выражение в политике гонений на "нежелательных чужестранцев" и компании по американизации общества. В понятие американизации вкладывался прежде всего политический смысл. Суть американизации была двоякой: форсированная натурализация и кардинальная рестрикция иммигрантов.

26 мая 1924 был принят новый закон, который на многие годы определил иммиграционную политику США, установил количественные параметры ежегодной иммиграции и методы этнической селекции иммигрантов. В нем получил полное воплощение приемлемый для правящих кругов принцип квоты, исчисляемой следующим образом: ежегодное количество иммигрантов из каждой страны устанавливалось в размере 2% числа выходцев этой страны, проживавших в континентальной части США до 1890 г. Практически это означало, что 80% ежегодной иммиграции приходилось на долю стран северо-западной Европы. См.: Берзина М.Я. Этнический состав населения США. Краткий историко-статистический обзор.- Национальные процессы в США. М., Наука, 1973, с. 21-58; Шлепаков А.Н. Иммиграция и американский рабочий класс в эпоху империализма. М., Мысль, 1966, с. 235-236

Закон содержал короткую статью 13, которая цитируется полностью: " Ни один иностранец, непригодный для гражданства, не будет допущен в Соединенные Штаты" См. : Laws Applicable to Immigration and Nationality, Washington, 1953; Abboth E. Historical Aspects of the Immigration Problem. Select Documents. Chicago, 1926, р. 428. Авторы закона не решились включить в его текст определение "непригодной для гражданства США национальности", но в этом не было уже необходимости. К "непригодным национальностям" решениями Верховного суда, принятыми еще в 1922-23 гг. были отнесены китайцы, японцы, индийцы, филиппинцы, афганцы и уроженцы других стран Азии, принадлежавшие к "желтой расе". См.: Чиркин В. Дискриминация национальных меньшинств в США. М., 1958, с. 195 Таким образом, корейцы попали в список "непригодных" или по графе "японцы", или по графе "другие".

После принятия закона о запрете иммиграции в 1924 году корейцам, за исключением студентов , получившим разрешение на продолжение учебы в американских университетах запрещалось въезжать в Америку. В результате пострадали многие корейские иммигранты на Гавайях и континентальной части США, так как они не смогли объединиться с членами своих семей, оставшимися в Корее. Корейские иммигранты в Америке не имели подобно иммигрантам-европейцам основных прав человека.

В 30-х годах и особенно в период второй мировой войны дискуссии о гражданских правах иммигрантов из Кореи полностью прекратились. В 1940г. корейцы вновь официально были квалифицированны законом о регистрации иностранцев как поданные Японии и после бомбардировки японцами американской военной базы Перл-Харбор на Гавайях стали рассматриваться как "враждебные иностранцы". Особенно суровый режим был установлен для гавайских корейцев. По специальному указу губернатора, изданному на следующий день после японской атаки на Перл-Харбор, иммигрантам запрещалось, в частности, менять местожительство и работу. См.: The Kang Family. An Oral History of First and Second Generation,- Korean American Historical Society. Occasional Papers. Vol. 2, 1996, p. 73-74

24 февраля 1942 г. еженедельник гавайских корейцев "Кориэн нейшнл геральд-пасифик уикли" писал в этой связи: "Кореец в США находится между двух огней, поскольку американские власти считают его поданным Японии. Корейцы отвергают такой подход как несправедливый, ибо они никогда не отказывались от своего национального происхождения в пользу японского подданства.

В России и Китае кореец не воспринимается как японец, и он доказал, что заслуживает выказываемых к нему в этих странах сочувствия и поддержки за национальные чаяния. Освободительная корейская армия, состоящая из эмигрантов на оккупированных территориях, сражается бок о бок с союзными войсками на Дальнем Востоке" Korean National Herald-Pacific Weekly, February 24, 1942

Во время второй мировой войны запрет на иммиграцию соблюдался с особой тщательностью, и этот период официальная статистика США не зарегистрировала ни одного случая иммиграции в страну лиц корейской национальности. Те же выходцы из Кореи, которые попали в Америку до 1924 г. вели напряженную борьбу за существование и помимо материальных невзгод терпели всякого рода расистские притеснения белого населения.

Предубеждение о "желтой опасности", явившее итогом запрет на иммиграцию азиатов, в том числе и корейцев, основывалось на расисткой идеологии, на идее превосходства белой расы над всеми остальными. Культурные конфликты и непонимание между белыми и представителями других рас были также одним из факторов напряженности в их взаимоотношениях. Не в последнюю роль в компании борьбы против "желтой опасности" сыграли экономические интересы белого населения. Незначительных по численности корейских иммигрантов "средние американцы принимали, как правило, за китайцев и японцев из-за схожести внешнего облика, языка, культуры, фамилий и имен. В итоге корейцы страдали вдвойне от шовинизма и расизма белого населения, поскольку они испытывали на себе негативное отношение адресованное другим азиатским этносам.

5.3.2 Иммиграция "невест по фотографиям"

Как известно, абсолютное большинство первых корейских иммигрантов составляли молодые, неженатые мужчины, возраст которых через пятнадцать лет жизни на Гавайях составлял от 30 до 40 лет. Женитьба и создание семьи оказались для них по ряду сложившихся причин невозможными. Во-первых, чрезвычайная диспропорция в половом составе ранних иммигрантов усугубилась последовавшим запретом на иммиграцию и привела к обострению ситуации. Говоря иначе, на Гавайях и в Калифорнии не было невест-кореянок. Во-вторых, расовая сегрегация и действовавшие в то время законы, запрещали браки между белыми и цветными. См.: Takaki R. Strangers from a Different Shore. Boston. Little, Brown and Co., 1989. В-третьих, этнокультурные различия местного гавайского населения, выходцев из Латинской Америки и корейцев, а также аналогичное численное превосходство мужского населения в китайской и японской общинах исключали иной выход из положения.

Для решения возникшей проблемы иммиграционные власти Соединенных Штатов разрешили специфическую практику въезда из Кореи невест, готовых выйти замуж за гавайских и калифорнийских корейцев. Эта своеобразная группа ранних корейских иммигрантов в Америке получила название "picture bride", что означает "невесты по фотографиям". См. подробнее о женщинах-кореянках раннего периода иммиграции в США: Lee Mary P. Quiet Odyssey: A Pioneer Korean Women in America. Seattle: University of Washington Press, 1990; Cha, Marn Korean woman in Hawaii. In Hiller F. Thomas and Rosemary S. Keller (eds.) , Woman in New World. Abingdon, 1981; Sonoo, S.S. Korean woman pioneers of the Pacific Northwest. Oregon Historical Quarterly, 1978, No.79, p. 51-64; Young In Song and Ailee Moon ( eds. ) Korean American Women living in two Cultures. Los Angeles, Academia Koreana. Keimyung Baylo University Press. 1997; Arinaga E. K. Contributions of Korean immigrant woman. In Nancy F. Young and Judy R. Parrish (eds.), Montage: An Ethnic History of Women in Hawaii. Honolulu: University of Hawaii Press, 1977; etc.

Желающие вступить в брак корейские иммигранты посылали в Корею свои фотографии, по которым девушки, решившие выйти замуж отсылали в ответ свои фотографии. Затем жених оплачивал ей проезд и нес расходы на свадьбу, которые стоили всех его сбережений за прошедшие 10-15 лет.* (*Такая практика женитьбы не являлось исключительно новым изобретением или нецивилизованной формой заключения брака. Бракосочетание через косвенное знакомство или при помощи посредников имеет давнюю традицию и широко практикуется в Корей по сей день)

Первой невестой по фотографии стала Сара Чхо, прибывшая в Гонолулу 28 ноября 1910 года, чтобы стать миссис Ли Нэ Су. Всего же в период между ноябрем 1910 и октябрем 1924 г. в США иммигрировали около 1100 молодых кореянок, из которых 951 прибыла на Гавайи и в континентальную Америку- 115. Средний возраст девушек составлял 15-17 лет и преобладающее большинство происходило из бедных семей, проживавших в сельской местности провинции Кёнгсанг на юго-востоке Кореи. См. Lyu K. K. Korean Nationalist Activities in Hawaii and the Continental United States, Part II, 1919-1945, - Amerasia Journal, 1977, Vol. 4, No. 2, p. 29; Sunoo H. H. and S. S. Sunoo. The Heritage of the First Korean Woman Immigrants in the United States, 1903-1924.- Korean Christian Journal, 1977, No. 2 (spring), p. 141-171

Большинство девушек-кореянок, вышедших замуж за корейских иммигрантов были намного моложе своих мужей. Средняя разница в возрасте между мужем и женой составляла около 15 лет, что явилось причиной многих семейных проблем и страданий молодых женщин-кореянок раннего периода иммиграции. Мужчины отправляли в Корею фотографии, снятые, как правило, в их молодые годы, поэтому зачастую невесты, прибывшие в Америку, не узнавали своих "состарившихся" женихов, встречавших их в порту, но немногие смогли отказаться от замужества и вернуться назад в Корею. См. : Murray A. Y. Ilse Women and the Early Korean American Community: Redefining the Origins of Feminist Emprovement. In Young In Song and Ailee Moon ( eds. ) Korean American Women living in two Cultures. Los Angeles, Academia Koreana. Keimyung Baylo University Press. 1997, p. 14-28

Корейские девушки решались выйти замуж по фотографиям по нескольким причинам. Многие своим замужеством жертвовали собой, так как женихи, по традиции помогали семье будущей жены материально.

Некоторые кореянки изъявляли готовность выйти замуж, для того чтобы уехать из Кореи в Америку, где можно было получить образование. В конфуцианской Корее образование для женщин считалось ненужным, а посему и было для них недоступным. Впервые корейские девушки получили возможность обучаться в связи с учреждением в Корее американских миссионерских школ. Кореянки, получившие в них западное образование, хотели продолжить свое образование в американских колледжах и полагали, что выход замуж за корейца-иммигранта предоставит возможность реализовать мечту. Однако всем им по прибытию пришлось заняться бок о бок со своими мужьями тяжким физическим трудом.

Другие, патриотически настроенные кореянки, выходили замуж, чтобы бежать из Кореи, превратившейся в японскую колонию. Впоследствии они приняли в Америке активное участие в организации поддержки национально-освободительного движения по освобождению родины. Женщины-кореянки образовали на Гавайях и Калифорнии свои женские патриотические организации.* ( * В 1908-1919 гг. на Гавайях и в континентальной части США были образованы и действовали 5 женских корейских организаций, имевшие идентичные задачи по обучению корейскому языку, сохранению национальной культуры, оказанию взаимопомощи, отправлению религиозных служб и выполнению социально-культурных программ в общине. В отличие от других корейских общественных организаций они не касались политических вопросов вплоть до 1919 г. После первомартовских событий корейские женские организации приняли решение содействовать национально-освободительному движению в Корее и выступили за консолидацию всех сил в антияпонской борьбе.

15 марта в Гонолулу собрались 41 представитель корейских женских обществ для объединения и создания своей единой организации на территории Гавайских остров - "Корейского женского общества помощи". 2 августа в Динубе ( Калифорния ) собрались женщины-кореянки континентальной части США и 5 августа создали свою единую организацию "Корейское женское патриотическое общество" . См. : Kim, Warren. A fifty Year History of the Koreans in America. Reedly, California: Charles Ho Kim, 1959, с. 66.

Среди прибывших невест по фотографиям были и такие, которых привлекла сама возможность отправиться в дальнее путешествие и пережить какие-то приключения.

Молодые кореянки, приступив вместе с мужьями к полевым работам на плантациях, несли дополнительные нагрузки по ведению домашнего хозяйства и воспитанию детей.* (* История Ким Тэ Юн, прибывшей на Гавайи в 1905 г. в 17 летнем возрасте: " Я покинула корабль и вступила на чужую землю с подавленным настроением и без ясной надежды на будущее. После того как я посмотрела на жилища которые предлагались нам, то обеспокоилась еще сильнее, так как я разочаровалась и поняла, что мне придется жить в лагере, под палящими лучами гавайского солнца. Но спустя 70 лет я могу сказать, что здесь я нашла свое счастье. Я отличилась от большинства корейских женщин-иммигранток. Я приехала к мужу за которого вышла замуж незадолго до прибытия на Гавайи, хотя другие приехали туда как невесты по фотографиям, чтобы выйти замуж за тех , кого они видели лишь на фотографиях... Некоторые женатые мужчины завидовали моему мужу тогда.

На плантациях я готовила пищу для 21 человека, включая мужа. Каждый день готовила завтрак , обед и ужин. Надо было быть на ногах с 3.30 утра каждое утро , чтобы приготовить завтрак по корейски, который состоял из риса, супа, кимчхи. Коробка еда которую рабочий брал с собой на плантацию содержала обычно рис, соленую, сушеную рыбу. Ужин немногим отличался от обеда за исключением рыбного блюда и овощей. Днем я стирала одежду и носки на ближайшей реке и сушила их. Вечером после мытья посуды бралась за глажку белья. Рабочий день заканчивался около полуночи" ) Мужчины-корейцы, следуя конфуцианским правилам, строго разделяющим обязанности супругов, отказывались помогать им домашних делах. Таким образом жизнь первых корейских женщин в Америке оказалась не легче чем у их мужей.

Несмотря на все трудности и лишения невесты по фотографиям выдержали все испытания и превратились в цементирующую силу корейской диаспоры раннего периода. Присутствие женщин в начальный период корейской иммиграции явилось основополагающим фактором появления второго поколения, рожденного в Америке. Из-за большой разницы в возрасте многие женщины-кореянки рано овдовев, посвятили свои жизни для обеспечения образования детей. Корейцы второго поколения в Америке, достигшие успехов и признания, обязаны прежде всего матерям, полностью пожертвовавших собой ради будущего своих детей.

С прибытием на Гавайи "невест по фотографиям" корейская община стала меняться из чисто аграрной в урбанизированную. Жены-кореянки стали убеждать своих мужей поменять занятие и многие иммигранты стали переселяться в городские поселения, в особенности в Гонолулу. С накоплением небольшого капитала, корейцы стали заниматься мелким семейным бизнесом.

Практика знакомства с последующим бракосочетанием "привлекла внимание" американских властей. Генеральный прокурор США поставил под сомнение законность таких действий. В результате долгих разбирательств бракосочетания посредством фотографий получили подтверждение, но генеральный прокурор, тем не менее постановил, что по прибытии в США невесте и ее местному жениху следует зарегистрировать брак согласно действовавшего в штате проживания супруга законодательства.

Незначительная по численности иммиграция "невест по фотографиям" не смогла сбалансировать половую диспропорцию в корейской общине и, как отмечает Ю Ый Ёнг, около 3 тысяч корейских иммигрантов вынуждены были остаться холостяками на всю оставшуюся жизнь. Yu Eui-Young. Koreans in America: An emerging ethnic minority,- Amerasia Journal, 1977, No. 4, p. 119

По данным исследования межрасовых и межэтнических браков на Гавайях, проведенного Р. Адамсом в начале 1930 гг., только 104 корейских иммигранта женились в период с 1912 по 1924 г. на местных гавайских женщинах. Adams, Romanzo. Interracial marriage in Hawaii: A study of mutually conditioned processes of acculturation and amalgamation. Montclair, New Jersey: Patterson Smith, 1937, 2nd ed. 1967, p. 336- 371

Иммиграция "невест по фотографиям" носила вынужденный, временный характер и хотя, она не решила проблемы, прибывшие в период с 1910 по 1924 год молодые кореянки сыграли заметную роль в корейской общине на Гавайях. Исследователи отмечают, что созданные семьи и появившееся второе поколение придали общине более стабильный характер и явились важным фактором ее дальнейшего развития.

5.3.3 Иммиграция политических беженцев и студентов

История корейской иммиграции неотделима от истории корейских студентов и политических беженцев, прибывших в США для обретения политической свободы, передовых знаний и демократических идей.

До начала иммиграции на гавайские сахарные плантации несколько корейских студентов побывали в Америке, где продолжили учебу и со временем стали лидерами корейской общины и видными политическими деятелями Кореи. В 1885 г. после неудачной попытки правительственного переворота три молодых корейских реформатора: Со Чжя Пхиль, Пак Ен Хо, Со Кван Пун прибыли в Сан-Франциско в качестве политических беженцев. Двое из них через некоторое время вернулись через Японию назад в Корею, а Со Чжя Пхиль остался, приступил к учебе, закончил медицинский колледж Вашинтонгского университета. Со временем он стал одним из ведущих лиц в корейской общине в Америке и вошел в историю Кореи как основатель "Клуба независимости", редактор независимой газеты "Independent", один из инициаторов возведения в Сеуле "Арки независимости" и пламенный патриот, борец за освобождение страны от японского колониального режима. ( См.: Yi Taekhwi. So Chaepil, Seoul, Minumsa, 1993.

В 1899 г. в Сан-Франциско с целью получения образования прибыл Ан Чхан Хо, который впоследствии отказался от своей мечты и посвятил всю свою жизнь развитию корейской иммигрантской общины и борьбе за национальную независимость Кореи. Ahn Chang-ho. A Korean Appeal to America. The Nation, April 1919, No. 108 (2807), p. 638-639 Под его руководством была учреждена в 1903 г. "Чхинмок хве" - первая корейская общественная организация в Америке. В 1913 г. он организовал "Хунг Са Дан" - академию корейской молодежи для подготовки будущих лидеров независимой Кореи. С 1919 г. Ан Чхан Хо входил в состав Временного корейского правительства, образованного 23 апреля 1919 г. и исполнял в отсутствии Ли Сын Мана функции премьер-министра.

Ли Сын Ман является, несомненно, самым известным корейским иммигрантом в США, так как стал первым президентом Республики Корея и занимал высший государственный пост 12 лет. До прибытия в Америку он провел в Корее 7 лет тюремного заключения за антиправительственную деятельность против династии Ли. В 1905 г. Ли Сын Ман закончил Гарвардский университет на степень бакалавра, затем первым из корейцев получил в США степень доктора политических наук в Принстонском университете. Будучи одним из политических лидеров зарубежных корейцев он сконцентрировал свою деятельность в основном в дипломатической сфере и пытался организовать международную поддержку в установлении национальной независимости Кореи. В 1921 г. он стал лидером общества гавайских корейцев "Донгчжи хве" ( "Товарищеское общество"), позже организовал корейскую христианскую церковь "Ханин Докнип Кёхве" и издавал журнал "Pacific weekly" ("Тихоокеанский еженедельник") -

Пак Ёнг Ман, который также вошел в историю антияпонской борьбы корейского народа, после освобождения из тюрьмы прибыл в США в качестве студента в 1904 г. и обучался в университете штата Небраска по специальности политология. Своей второй специальностью он избрал военную науку, ибо твердо был убежден, что освобождение Кореи невозможно без активного вооруженного сопротивления. После окончания университета в 1909 г. он организовал в Гастингсе ( штат Небраска ) военную академию для корейской молодежи, затем учредил военно-учебные центры в Калифорнии, Канзасе, Вайоминге и на Гавайях. В 1913 г. под его руководством все центры объединились в Корейскую национальную бригаду, состоявшую из 300 военных курсантов. См.: Han Sang Do. Korean Independence Movement and the Whampoa Military Academy, - Kuksagwan Nonchong, Љ 41, 1993, pp. 235-269. В 1920 гг. Пак Ёнг Ман занимался организацией военно-тренировочных баз в Маньчжурии и пытался наладить связи с корейскими партизанскими отрядами в Приморье и Сибири.

Таким образом, в ранней корейской иммигрантской общине США действовали четыре лидера. Чой Бон Юн дает им следующую краткую, но ёмкую, отражающую самую суть характеристику: "Филипп Джейсон- западно-ориентированный янгбан - тип джентльмена; Ли Сын Ман - тип политиков ( Макиавелли ); Ан Чхан Хо - тип патриота ( Мазини, итальянский патриот) ; Пак Ёнг Хо - тип военного деятеля." См.: Choy Bong-youn. Koreans in America. Chicago: Nelson-Hall, Inc., 1979, р. 86

Анализ исторических документов, вторичных источников и исследований позволяет определить следующую периодизацию иммиграции корейских студентов, прибывших в США тремя независимыми друг от друга группами: первый период -1899-1910, второй- 1910-1918, третий - 1921-1940. Cм.: Yi, Tae-song. The Story of Korean immigration. The Korean Students of Hawaii Yearbook . Honolulu: Korean Students Alliance of Hawaii, 1932.

В течение первого периода в Америке зарегистрированы 64 корейских студента, которые достигли определенных успехов на академическом поприще. Свыше 75% из них смогли закончить американские колледжи и получить университетские дипломы. По крайней мере трое: Филипп Джейсон, Ким Гю Сик и Ли Сын Ман удостоились звания докторов наук. Больше половины из первой группы корейских студентов остались жить в Америке, так как они опасались преследования и репрессий со стороны японских колониальных властей в Корее.

После заключения в 1905 г. кабального договора о режиме протектората, японские власти ввели ряд ограничений для корейских студентов, в том числе определенные запреты на обучение в западных университетах.

В результате аннексии Кореи в 1910 г. Соединенные Штаты не признавали независимость и самостоятельность Кореи. Соответственно всем корейцам, не имевшим заграничные паспорта, выписанные японским правительством запрещалось въезжать в Америку. В Америку бежали политические деятели, спасавшиеся от преследований в Корее и они прибывали, как правило, тайком через Маньчжурию или Шанхай, не имея виз и вообще никаких документов. Япония добивалась от Вашингтона их депортации и охотилась за патриотами с помощью своих платных агентов.

Токио также требовал того, чтобы в Америку не пускали и студентов-корейцев, видя в каждом молодом человеку потенциального бунтаря. С точки зрения японских колонизаторов, "гораздо выгоднее" обучать корейскую молодежь в Японии, где ей вдалбливались "правильные идеи".

Уже в начале 1900 годов тринадцати молодым корейцам, прибывшим через Китай на остров Ангелов* (* о. Ангелов был центром временного содержания азиатских иммигрантов, где они находились сроком от трех дней до трех лет, до тех пор пока службы иммиграции и натурализации не получали убедительных сведений, подтверждающих личности иммигрантов и не выдавали им разрешения сойти в Сан-Франциско ) близ Сан-Франциско и не имевшим японских паспортов было отказано во въезде в страну. Пастор методисткой церкви в Сан-Франциско Ли Дэ Ви* (* Ли Дэ Ви или Дэйвид Ли иммигрировал в США как политический беженец в 1905 г. В Корее он закончил колледж "Сунг силь" американского миссионерского института в Пхеньяне. В университете Бёркли он изучал историю религий и теологию. После переезда в Сан-Франциско Ли Дэ Ви стоял у истоков корейских общественных организаций "Чхинмок хве" ( "Общество друзей" ) и "Конгнип хёпхве". Под его началом издавалась первая еженедельная газета корейских иммигрантов "Синхан" ("Новая Корея). С 1910 по 1928 г. он служил пастором Корейской методической церкви в Сан-Франциско. Пастор Ли помог сотням корейских иммигрантов, прибывшим в Америку без паспортов в качестве политических беженцев. См. Harrington F.H. God, Mammon, and the Japanese. Madison: University of Wisconsin Press, 1944, p. 215) и руководство КНА обратились с просьбой разрешить этим людям сойти на берег, так как являлись политическими беженцами, укрывавшимися от гонений японских властей, причем КНА брала на себя обязательство нести все необходимые расходы. Иммиграционные власти отклонили ходатайство и тогда пастор Ли обратился с письмом к государственному секретарю США, в котором он спрашивал:"Куда же должны отправиться эти 13 корейских студентов, которые являются политическими беженцами? Они не могут вернуться назад в Корею, где их ждет неминуемое наказание японцев. Им не разрешают въезд в "свободную страну", так как у них нет паспортов. У них остается лишь один выход - броситься в Тихий океан" Государственный секретарь, ознакомившись с письмом, дал наконец студентам разрешение въехать в США. С этого момента корейцы могли иммигрировать в Америку без наличия паспортов, если они могли аргументировано доказать свой статус политических беженцев. Для контроля того, что иммигранты на самом деле являются студентами, а не рабочими чиновники службы иммиграции и натурализации проверяли внешний вид и состояние рук, а также экзаменовали иммигрантов по английскому языку и математике. Choy Bong-youn. Koreans in America. Chicago: Nelson-Hall, Inc., 1979,p.87

Вышеупомянутый эпизод с корейскими студентами вынудил правительство Соединенных Штатов признать различия между корейцами и японцами. Хотя Корея была японской колонией, корейцы в США могли получить неофициальное признание американского правительства как самостоятельных субъектов. Благодаря случаю со студентами КНА укрепила за собой функции связующего звена между корейской общины и правительством Америки и представляла интересы всех корейских иммигрантов.

Вторая группа так называемых студентов-беженцев, состоявшая из 541 человека прибыла в США между 1910-1918 г. Большинство из них было политически грамотными и активными борцами против колониального режима, вынужденными скрываться от преследования японских властей. Студенты-беженцы иммигрировали в США через Манчжурию, Шанхай или Европу. Предполагается, что некоторые из студентов-беженцев на самом деле не являлись студентами, но выдавали себя за таковых для того, чтобы получить разрешение на иммиграцию. Американское правительство сочувственно отнеслось к этим студентам и разрешила им въезд в страну без наличия паспортов и дало разрешение на постоянное место жительство. Cм.: Yi, Tae-song. The Story of Korean immigration. The Korean Students of Hawaii Yearbook . Honolulu: Korean Students Alliance of Hawaii, 1932.

Преобладающая часть студентов второго периода не смогла продолжить обучение в университетах в силу материального положения, языкового барьера, отсутствия мотивации в учебе и лишь 20% из всех прибывших завершили учебу в американских колледжах. Проживая в Америке студенты-беженцы продолжали свою борьбу за освобождение и независимость Кореи, некоторые из них стали лидерами корейских общин в Америке.

Третья группа корейских студентов, состоящая из 289 человек иммигрировала в Америку между 1921 и 1940 гг., с паспортами и учебными визами выданными японскими властями в Корее. Эти студенты характеризовались хорошими успехами в учебе и около 65% из них получили дипломы американских колледжей, многие добились докторских степеней американских университетов. Эта группа студентов не попадала под категорию иммигрантов и, поэтому по окончанию учебы они должны были покинуть страну. Поскольку им было суждено вернуться в Корею оккупированную японцами, эти студенты, находясь даже за рубежом, должны были должным образом демонстрировать свою лояльность к Японии и ее режиму в Корее. По этой причине эта группа студентов не участвовала в движении против японского засилья и за независимость Кореи. Студенты, оставшиеся в США служили во время второй мировой войны переводчиками в американской армии. Некоторые отправились в Корею с оккупационными войсками США, однако большинство вернулось назад в США, чтобы получить разрешение на постоянное место жительство. Kim Warren. Koreans in America. Seoul: Po Chin Chai Printing Co., 1971,р. 24

Материальное положение корейских студентов были очень тяжелым. Каждый из них должен был оплачивать свою учебу собственным трудом. Обычно они подрабатывали, нанимаясь на неполный рабочий день или не полную рабочую неделю садовниками, официантами, посудомойщиками, вахтерами, портье и т.д., а в период летних каникул работали подсобными рабочими на заводах, мастерских и сезонниками на фермерских хозяйствах. Немногим удавалось получать поддержку от родных или пособия корейских христианских общин. В связи с необходимостью своего финансового и материального самообеспечения, а также ввиду проблем языковой коммуникации корейские студенты раннего периода иммиграции не смогли добиться более значительных успехов на академическом поприще.

Корейское студенчество в Америке образовали свои ассоциации в целях взаимопомощи в учебных и социальных вопросах, а также для обмена идеями и мнениями во время собраний, проводившихся во время каникул. Одна из первых корейских студенческих организаций была учреждена 4 июля 1914 г. в Гастингсе штата Небраска. Вскоре студенты других штатов последовали этому примеру и через некоторое время появились ассоциации и общества на Гавайях, Сан-Франциско, Лос-Анджелесе, Динубо, Чикаго, Колумбусе, Нью-Йорке и т.д., но ни одна из них не представляла всех корейских студентов в целом. С целью объединения при спонсорской поддержке Студенческой Ассоциации Сан-Франциско 6 сентября 1919 г. была проведена конференция всех корейских студентов. См.: First Korean Students Conference in Dinubo, California.- Korea Review, 1919, Vol. 1, No.7, p.15.

30 апреля 1921 г. был подготовлен этот план объединения и организации Федерации корейских студентов Северной Америки со штаб-квартирой в Нью-Йорке. 15 мая 1923 г. штаб- квартира была переведена в Чикаго. К тому времени численность членов Федерации составила 255 человек, в том числе 60 выпускников университетов,125 студентов, 25 учащихся и 36 обучающихся на специальных курсах. Федерации действовала при активном участии ее членов в течение 24 лет. Kim Warren. Koreans in America. Seoul: Po Chin Chai Printing Co., 1971,р. 24.

После освобождения Кореи в 1945 г., обучение в американских колледжах и университетов стало доступным для многих корейских студентов. По неполным статистическим данным в течение первых послевоенных двадцати лет правительство Кореи делегировало более 6 тысяч студентов на учебу в США, которые впоследствии сыграли важную роль в так называемом "южнокорейском экономическом феномене". Среди высшего государственного руководства страны, включая президента Ли Сын Мана были многие из 300 студентов, получивших дипломы американских университетов в ранний период корейской иммиграции.

Ким Герман Николаевич, профессор, доктор исторических наук, зав. каф. корееведения факультета востоковедения КазНУ им. аль-Фараби, Республика Казахстан, Алматы, 480012, ул. Иманова 61а, каб. 200; тел./ факс раб. 3272-621345, сотовый: 8300-7551494; e-mail: ger_art@astel.kz; kazgugnk@yahoo.com

http://www.koryosaram.freenet.kz

Prof. Dr. Kim German Nikolaevitch, Head of the Department of Korean Studies Faculty of Oriental Studies Kazakh National University named after al-Farabi. Republic of Kazakhstan Almaty,480012, Imanova str.61a, Room 200;

Phone/fax: 3272-621345, mobile: 8300-7551494

e-mail: ger_art@astel.kz; kazgugnk@yahoo.com

http://www.koryosaram.freenet.kz

Связаться с программистом сайта

"Заграница" Путевые заметки Это наша кнопка