|
|
Герман Ким. Школьная система среди корейского населения советского Дальнего Востока.
В дореволюционный период на Дальнем Востоке действовали корейские школы, которые делились на частные, церковно-приходские (миссионерские) и государственные, причем численно превосходили первые, а именно мелкие сельские школы, содержавшиеся на средства отдельных частных лиц или деревенского общества. Преподавание в них велось на корейском языке. Церковно-приходские и государственных школах обучение велось на русском языке.
С установлением советской власти на Дальнем Востоке система просвещения корейцев подверглась реорганизации, суть которой заключалась в переводе школ на государственное содержание и переходе на родной язык обучения. Если в 1922-1923 гг. на государственном содержании было 44 школы с 3139 учащимися, то на 1 июня 1924 г. таких школ было 86, с 6794 учащимися, На 1 декабря 1925 г. число корейских школ 1-ой ступени выросло до 153, а численность учеников до 10 646 человек. РГИА ДВ ,ф.Р-87.оп.1. д. 589, л. 21
Несмотря на перевод школ в государственную систему большинство корейских школ и учителей в начале 1920-х годов содержалось как и прежде на средства родителей. К тому же увеличение сети государственных школ оказалось недостаточной для полного охвата корейских детей школьным образованием. Ввиду тяжелого материального положения основной массы корейского населения некоторые школы, содержавшиеся ранее на средства родителей, закрывались. К середине 20-х годов в школах 1-ой ступени обучалось 45 процентов детей школьного возраста. К тому же из 79 корейских школ Приморской губернии в конце 1923 года только одна - Новокиевская - являлась школой II ступени, все остальные были начальными школами.
В Амурской губернии в середине 1924 года имелись три корейские школы, где обучались 271 учащийся из 817 детей школьного возраста. В школе работало 13 учителей. В Забайкальской губернии имелась только одна корейская школа с 2 учителями и 23 учащимися.
В начале 1920-х годов в корейских селах функционировали школы 1-ой и второй категории, к первой относились субсидируемые государственным, а ко второй - "несубсидируемые коршколы". Корейские школы 1-ой категории как своими учебными помещениями, так и оборудованием мало отличались от русских школ. Преподаватели обеспечивались в этих школах правительственной заработной платой и не вызывали особых расходов сельского общества, поэтому корейское население поддерживало в хозяйственном отношении, взяв на себя расходы по отоплению, освещению, снабжению пособиями и письменными принадлежностями, содержанием сторожей и т.д. В противоположность первым школы второй категории - несубсидируемые, как сообщалось в докладе уполномоченного по коршколам Владивостокского уездного ОНО, "находились в ужасном положении и влачили в буквальном смысле слова - жалкое существование: помещение - фанзюшка-мазанка, без какой-либо мебели; беднота и во всех отношениях являлись отличительной чертой этих школ; так как население обремененное содержанием учителей, не в состоянии поддерживать свою школу так, как хотелось бы и как следовало бы. Не редки случаи когда за неимением даже газетной бумаги, дети исполняют свои письменные работы на оберточных бумагах, снятых со спичечных и других пачек". РГИА ДВ ,ф.Р-87, оп.9, д. 588, л.56а
Корейские школы, содержавшиеся на государственные средства в 1923-24 учебном году делились по языку преподавания следующим образом: с обучением на русском языке - 21, с обучением на русском языке и преподаванием корейского языка как учебного предмета - 8, с обучением на родном языке - 19, и с обучением на родном языке и преподаванием русского языка - 3. Через год структура школ по языку обучения изменилась существенным образом, ибо осталась всего одна школа исключительно с русским языком обучения, в то время как увеличилось число школ с преподаванием на корейском языке до 28, и корейский язык был введен в учебный план 28 других школ. РГИА ДВ ,ф.Р-87.оп.1. д. 589, л. 19
Большая часть школ с корейским языком преподавания была открыта в 1918-1922 годах и находилась в тех местах, где раньше жили нерусско-подданные корейцы. Школы, где преподавание велось на корейском языке, а русский язык преподавался как отдельный предмет находились большей частью в тех старожильческих селениях, где жили русско-подданные корейцы. Пак Б.
Анализ архивных материалов, касающихся народного образования корейцев Дальнего Востока в начале 20-х годов позволяет сделать некоторые выводы о состоянии корейских школ первой ступени. Прежде всего отмечается слабая материальная база, зачастую школьные помещения были совершенно непригодны для проведения занятий. В докладе, озаглавленном "Итоги работ среди корейского населения Приморской губернии за три года советской власти" отмечалось, что построек школьных зданий не производилось, если имелись отдельные случаи, когда само население строило школу, то таковая обычно не удовлетворяло предъявляемым к ней требованиям. Частично капитальный ремонт по школам проводился на местах, на это мало внесло улучшения в состояние школьных зданий. Больным вопросом в области школьного дела является непригодность и малопригодность большей части школьных помещений. РГИА ДВ ,ф.Р-87, оп.1, д. 816, л. 10-14
В отчете об обследовании корейских школ Суйфунской волости, совершенного в конце декабря 1924 уполномоченного ГубОНО содержалось заключение о состоянии школьных помещений в корейских селениях. Из 11 обследованных школ в нормальном рабочем состоянии была лишь одна школа в Пуциловке, удовлетворительном - 2, малопригодном, требующем частичной перестройки - 4, совершенно непригодном - 4. Непригодные школьные помещения находились в самых бедняцких корейских селениях. Корейские крестьяне в Пуциловке-Сынден, Тарлантуй, Сибенчан, Тяпигоу и Доронбон, не имевшие своих земельных наделов и находились в чрезвычайно тяжелых экономическом положении, не позволявшем им оказать помощь в школьном деле. Из 11 корейских школ земельными участками были наделены 3 школы, в количестве до 15 десятин каждая, а остальные же не имели таковых, что усугубляло их материальное состояние. РГИА ДВ ,ф.Р-87. оп.1.д. 589, лл.6-7
Следующей острой проблемой школьного образования являлась нехватка квалифицированных учителей, так как не было специальных педагогических училищ, техникумов или институтов, подготавливавших преподавателей с корейским языком обучения. В правительственных корейских школах учителя делились на две категории: получавших содержание из ОНО и содержавшихся на средства сельских обществ. Штатные школьные работники (шкрабы) ОНО делились в свою очередь на преподавателей русского и преподавателей корейского языков. В 1924 г. из 103 преподавателей корейских школ Владивостокского уезда на русском языке обучали 55, на родном языке - 48, а остальные 19, находившиеся исключительно на содержании населения, преподавали на родном языке. Нехватка школьных учителей проявлялась наглядно в сравнении с нагрузкой русских учителей. На каждого учителя в субсидируемой корейской школе в 1924-25 учебном году приходилось в среднем 43,4 ученика, в то время как в русской - 31,6. РГИА ДВ ,ф.Р-87.оп.1. д. 589, лл. 19-23.
Учителя правительственных корейских школ образовательному цензу распределялись следующим образом: с высшим образованием - 1, с неоконченным высшим образованием - 2, со специальным средним образованием - 9, со средним образованием - 25, с неоконченным средним образованием - 43, с начальным образованием - 23. Таким образом, основная часть преподавательского состава имела среднее и низшее образование. Распределение по педагогическому стажу: 1 год - 18 человек, 2 года - 38, 3 года - 22, 4 года - 13, 5 лет - 2, свыше 5 лет - 10. РГИА ДВ ,ф.Р-87.оп.1. д. 871, л. 40. Показатели уровня образования и стажа учителей в сельских несубсидируемых школах были гораздо ниже.
Преподаватели корейских правительственных школ получали заработну плату равную с учителям русских школ, т.е. в сельских местностях 33 рубля в месяц, в городах в среднем 55 рублей. Положение той части учительства, которая находилась на содержании населения было тяжелым, ибо средний месячный заработок колебался от 15 до 25 рублей. РГИА ДВ ,ф.Р-87.оп.1. д. 584, л. 2а.
Ввиду тяжелого материального положения корейского крестьянства, недостаточного числа школ, чрезвычайной загруженности учительского состава вопрос полного охвата начальным образования корейских детей не был решен. В правительственных корейских школах обучалось в 1924-25 учебном году 45,5 процентов общей численности корейских детей школьного возраста, в частных школах - 6,1 процента, т.е. всего половина корейских детей могла посещать школу. РГИА ДВ ,ф.Р-87.оп.1. д. 871, л. 40.
К специфическим особенностям корейских учащихся можно отнести следующие моменты. Как и прежде процент охвата обучением корейских девочек был гораздо ниже чем у мальчиков, например, в 11 корейских сельских школах 1 ступени Суйфунской волости в 1924 г. общей численностью 1229 учеников, девочки составили всео 32 процента. В старших группах корейских начальных школ обучались подростки в возрасте 16-17 лет, а в отдельных случаях даже старше. Это объяснялось тем, что они в дореволюционный период по разным причинам были лишены возможности получить образование и поэтому приступили к учебе только с появлением новых школ. Данные свидетельствуют также о том, что уровень знания и степень развития детей, обучавшихся на родном языке был гораздо выше, чем у детей, обучавшихся на русском языке. РГИА ДВ ,ф.Р-87. оп.1.д. 589, л. 7 дополнит.
Острым оставался вопрос обеспеченности корейских школ учебными программами, методическими разработками, учебниками, букварями, книгами для чтения. При поддержке ДальОНО к середине 20-х годов были изданы самая необходимая литература: корейский букварь, первая и вторая книги после букваря общим объемом 34,5 печ.листа и методический сборник "Новым Путем" (24 печ.листа). Были подготовлены рукописные материалы к изданию других необходимых учебников. Отправлено для бесплатного снабжения школ 5 440 экземпляров книг. Однако по сравнению с русскими школами обеспечение учебниками и другими книгами в корейских школах было гораздо хуже. РГИА ДВ, ф.Р-87, оп.1, д. 816, л. 12
Несмотря на все трудности начального этапа ко второй половине 20-х годов были в целом заложены основы сети начальных школ. На повестке дня возникла необходимость открытия школ второй ступени. Принятая в 1921 г. школьная система, предусматривавшая введение 9 летней средней школы оказалась невыполнимой на том этапе, поэтому в 1924 г. было принято решение о временном развертывании неполных средних школ с 7 летним сроком обучения. Такие школы-семилетки были призваны дать общеобразовательную подготовку и служили базой для подготовки молодежи в техникумы.
Однако девятилетки не были устранены полностью. В 1924 г. во Владивостоке начала работать корейская школа-девятилетка на 607 учащихся. Осенью 1925 г. в г. Никольск-Уссурийском и с. Таудеми открылись школы -семилетки, в них обучалось 1142 ученика. В то же время на базе школ первой ступени возникли два новых типа школ: крестьянской молодежи (ШКМ) и фабрично-заводского ученичества (ФЗО). В этих новых типах школ молодежь, наряду с профессиональной подготовкой, получала общее образование в объеме семилетней школы. В 1924 г. в крае открылось 12 ШКМ, из них 2 - для корейкой молодежи (707 учащихся). Ким Сын Хва. Очерки по истории советских корейцев. Алма-Ата,1965, с. 206.
4 марта 1925 г. во Владивостоке состоялось совещание корейских работников, на котором был обсужден широкий круг насущных проблем корейского населения, в том числе и в области народного образования. Совещание обратилось к партийному и советскому руководству с рядом предложений и ходатайств в деле улучшения школьного дела. Предлагалось изменить структуру и увеличить штат аппарата уполномоченного по делам корейских школ; перевести всех учителей на государственное содержание; провести переподготовку преподавательского состава; издать необходимую учебную и методическую литературу; улучшить санитарно-гигиеническое состояние корейских школ; наделить школы земельными участками и т.д. В заключении указывалось, что с проведением этих мероприятий в жизнь можно твердо надеяться, что культурно-просветительное дело среди корейского населения встанет на твердый фундамент. РГИА ДВ ,ф.Р-87.оп.1. д. 589, лл. 19-25а
Ровно через месяц, 4 апреля 1925 года состоялось заседание Корейской комиссии при Дальревкоме, где был поставлен вопрос об улучшении работы в системе народного образования среди корейского населения ДВК. Оно приняло решение о выделении дополнительных средств для издания учебников, педагогической и политической литературы на корейском языке; переподготовки и повышении квалификации корейских учителей; содержание переводческой комиссии в составе 4-х человек; открытие корейского отделения рабфака ГДУ; дополнительный прием в общие аппараты ОНО работников-корейцев; перевода корейских учителей, работающих в русских школах Амурской губернии, в корейские школы; созыва областного совещания корейских работников просвещения и инспекторов ОНО; вовлечения корейских учащихся в советские партийные школы, ВУЗы, ШКМ, профессионально-технические школы и в другие учебные заведения и т.д. См.: Пак Б.Д. Корейцы в советской России (1917-конец 30-х годов). Москва-Иркутск-С. Петербург, 1995, с. 138-139.
В 1925-1926 учебных годах сеть корейских школ во Владивостокском округе охватывала 156 школ первой ступени, из них 143 правительственные и 13 - частных. Абсолютно преобладающая часть школ действовала в сельской местности и всего лишь 5 - в городах. В округе функционировали две школы 7-летки и одна школа 9-летка (во Владивостоке). Во всех начальных школах работали 220-230 учителей и обучалось немногим более 10 тысяч учеников. В школах 7 - летках работали 25 преподавателей и учились 570 человек, а в 9-летке - 17 учителей и 600 учеников. Ким Ман Гем. Советское строительство среди корейского населения.- Советское Приморье. Владивосток, 1926, Љ1-2, с. 204
Одним из острых и дискуссионных вопросов просвещения корейцев на Дальнем Востоке в 20-х годах являлся вопрос об языке обучения. До советизации края преподавание в корейских школах велось в основном на русском языке. В 1923 году начался перевод школ на родной язык обучения и через несколько лет часть корейского населения стала требовать о введении русского языка в школах в качестве отдельного предмета или о том, чтобы русский язык стал основным предметом, а корейский - отдельным. Наиболее радикально настроенные выступали за введение преподавания исключительно на русском языке. Причина такого национального нигилизма заключалась в том, что корейское население края в своей подавляющей массе связывали свою будущую жизнь с советским Дальним Востоком. Соответственно родители -корейцы желали хорошего школьного образования своих детей, с тем чтобы они смогли продолжить учебу в институтах и университетах. С корейским языком обучения таких перспективных возможностей они не видели. Однако провозглашенная коммунистической партией политика перевода школ на родной язык обучения продолжалась двигаться по инерции вплоть до второй половины 30-х годов.
Число корейских школ продолжало расти и в 1931-32 учебном году в крае действовали 380 школ всех ступеней, которые посещали 33595 учеников, т.е. свыше 85,5 процентов от общей численности корейских детей школьного возраста. Сеть школ первой ступени выросла до 351, а число учащихся до 28 846 человек, в 4 школах второй ступени обучалось 700 учеников, в 21 школе колхозной молодежи - 3073 и 4 фабрично-заводских школах - 976. Сэнбон, 1933, 6 февраля Введение всеобщего обязательного образования в объеме начальной школы среди корейского населения в целом было осуществлено досрочно.
Ким Герман Николаевич, доктор исторических наук, зав. каф. корееведения факультета востоковедения КазНУ им. аль-Фараби, тел./ факс раб. 3272-621345, e-mail: ger_art@astel.kz; kazgugnk@yahoo.com