В день депортации поселенцев из Неве-Дкалим депутат Юрий Штерн (НДИ) находился среди "оранжевых" в синагоге.
--
Поначалу мне удалось попасть на женскую половину, - рассказывает он. - Видели бы вы, сколь достойно держались молоденькие девушки, почти дети! Стойкость, вера, готовность при любых обстоятельствах отстаивать свои убеждения - просветленные, одухотворенные, божественно красивые лица... Девочки до последнего момента пытались повлиять на солдат, распевали хором полные грусти и надежды песни. Атмосфера была потрясающая, как будто ты - в Храме. Так продолжалось до тех пор, пока в синагогу не вломились солдаты. Теперь уже я находился на мужской половине. Молодые ребята сидели на полу, взявшись за руки, чтобы их трудно было разнять. Когда в огромном зале появились военные, люди стали нараспев скандировать: "Еврей еврея не депортирует!" Выкрики перемежались молитвой. Атмосфера достигла наивысшего эмоционального накала...
Увидев начальников, командовавших операцией, я пробрался вперед: "Остановитесь! Одумайтесь!" - продолжал Юрий Штерн. - Командиры молча кивнули, после чего несколько молодчиков начали выталкивать меня прочь. Кто-то окликнул военных: "Что вы делаете? Это - депутат кнессета, вы не имеете права на рукоприкладство". Тогда - уже не руками, а плечами - меня вытолкали из синагоги. То же проделали с Аюбом Карой, депутатом от "Ликуда". Ощущение было тяжелейшим. Я пытался войти в синагогу вновь, но мне не позволили: внутри уже вовсю шла бойня...
Штерн позвонил начальнику отдела безопасности кнессета, чтобы проверить, вправе ли полиция не пропускать депутатов в то или иное место. Тот ответил: "Во время проведения военных или полицейских операций вправе - во имя безопасности самого же депутата".
--
Можете ли вы представить себе аналогичную операцию, которая проводится в отношении израильских граждан-арабов?
--
Нет, такое невозможно... В споре со мной по этому поводу мой сын привел бесхитростный аргумент: родители вправе наказать СВОЕГО ребенка, но не могут тронуть чужого. С другой стороны, арабы - такие же граждане, как мы... Значит, с точки зрения нынешнего правительства, травля представителей титульной группы населения допустима, зато права национальных меньшинств - святы.
--
Разве это нормально?
--
Вся ситуация с депортацией евреев ненормальна. Правительство и пресса подняли чудовищную шумиху по поводу "акции гражданского неповиновения": сторонники поселенцев, мол, незаконно проникли в Гуш-Катиф, несмотря на комендантский час, а сами поселенцы заперлись в своих домах, отказавшись "депортироваться" добровольно. При этом мало кому из пропагандистов Шарона пришло в голову, что акции такого рода являются абсолютно легитимной частью идеологической борьбы в демократическом обществе. С другой стороны, реакция многих военнослужащих на "операцию", в которую они были втянуты, свидетельствует, что и их души останутся в кровоточащих рубцах: многие девушки-солдатки обливались слезами при виде своих ровесниц, отчаянно цепляющихся за землю, на которой они родились и выросли...
Сегодня, когда Юры не стало, считаю своим долгом внести существенное уточнение: когда Юра рассказывал о царившей в синагоге атмосфере, голос его неожиданно сорвался.
"Вот и сейчас я не в состоянии говорить о пережитом без слез", - объяснил он после затянувшейся паузы.
Рыдали мы вместе: Штерн - на одном конце провода, я - на другом. В один из первых дней депортации, проведя сутки в приговоренном к смерти поселении Элей Синай, я сломала ногу и месяц была прикована к постели. Убеждена: травмы и болезни - прямое следствие и производное страшных душевных потрясений.
В день смерти Юры ту же мысль озвучил его единомышленник и бывший соратник по фракции "Национальное единство" депутат Цви Хэндель, депортированный в августе 2005 года из мошава Ганей Таль.
- Юрий был уверен, что раковая опухоль развилась у него как следствие потрясения, пережитого в связи с тем, что он именовал не иначе, как "выкорчевывание еврейских поселений в Гуш-Катифе", - сказал Хэндель в интервью телеканалу кнессета. - Когда у Юрия диагностировали рак, он сказал мне, что на все 100 процентов уверен: болезнь - результат "размежевания" и ликвидации Гуш-Катифа, и эта болезнь убьет его. Юрий со слезами на глазах обнимал меня после того, как нашу семью вышвырнули из дому. Он тяжелейше пережил депортацию. Юрий был патриотом, человеком в высшей степени чувствительным".
Сильная, цельная личность, аристократ духа, интеллектуал, патриот, всем своим существом преданный Эрец Исраэль, Юра Штерн останется в наших душах живым. Он мечтал возродить в израильских евреях чувство национального достоинства, уважение к себе, как к нации. Каждым своим поступком, каждым словом мы обязаны воплотить страстную мечту Юры в жизнь.
![[]](/img/k/krawchik_e/070120_kravchik_shtern/yura_m.jpg)