Глава XIV
Отдельный самолет Правительства первопрестольной приземлился на аэродроме среди сибирских просторов. Не успели опустить трап, как специальная машина приняла в свои салоны Остапа, охранников, несколько плотных фигур в кожаных плащах с песьими головами и стройных женских фигур с рылами настоящих свиней. В мгновение ока по кольцевой асфальтовой дороге машина понеслась со скоростью гоночного ягуара, достигла исследовательского центра ИБИ АН и высадила своих гостей в гостинице закрытого типа, где были зарезервирован целый комплекс небольших двухэтажных домов для удивительных гибридных созданий. Впрочем, создания эти уже настолько освоились со свои внешним видом, что проводили время в радости, т.е. смеялись, откармливались сибирскими пельменями ручной выделки, ухой из стерляди и бесконеч ной "Сибирской тройкой", чьи бутылки непременно возвышались в застольях песье-свиной ватаги, по ночам разбредавшейся парами по широким постелям, где занозисто храпели и хрюкали до полудня следующего дня. В их поведении, правда, уже появлялись признаки не только людей, но и тех самых псов и свиней, чьи головы они носили. Эти кентавры XX века не обладали быстротой соображения людей, но сознание их, затемненное перенесенными превращениями, сказывалось в появлении у них нечистоплотности, озлобленности, хищности даже в такой степени, что некоторые и песьих голов, различить которые по индивидуальной принадлежности к данной фамилии становилось все труднее, стали проявлять к своим спутницам не только и не столько сексуальный интерес,сколько потребительский интерес как живой системе возможного питания. И некоторые из ушей свинского поголовья в один прекрасный день были съедены песьей стороной. Свиньи в накладе за свой позор не остались. Они изгнали из своего окружения всех псов, занимались лесбиянством, а своих партнеров по человеческому время провождению лишили скотских утех. Это фактически привело к разделению мест проживания свиней и псов. Обслуживающий персонал гостиницы, видавший всякие виды и дававший еще в советские времена разного рода подписки о неразглашении тайн, пораженный новыми явлениями, беседуя между собой, ограничивался пока только сочинением анекдотов о прямоходящих свиньях и псах, пожирающих несметные количества водки и не брезгующих одновременно сырым мясом и картофельными очистками. Необычайности указанного порядка стали оказывать на обслуживающий персонал негативное влияние. Многие в открытую стали выражать неудовольствие в обслуживании таких жильцов, поскольку де не договаривались обслуживать свиноферму или собачий завод. А некоторые даже затребовали прибавки жалованья. Которое им было обещано, но задерживалось якобы не поступлением денег из Центра. Но самое плохое, самое скверное все же случилось, хотя и не сразу. Рот человеческий почему - то нельзя запереть так крепко и надежно, чтобы из него не извергались всякие слухи и что самое опасное - анек-доты. И пошли гулять не только по городу, но и области, слухи о странных экспериментах ИБИ АН, приковывая итак не в последнюю очередь внимание к институту, в котором, по мнению многих, совершались открытия хотя и первостепенного значения, но выходящие за рамки человечности и религиозного равновесия между верующими и неверующими. А слухи есть, как известно, смерть благонравного существования всех людей. И если в старые времена, когда стремились в основном к построению непременно коммунизма, цели были прозрачны и ясны, то в положении нынешних дел ясность подменялась состраданием и жертвенностью. Стали говорить о жертвах науки.О бесчеловечном отношении к животным. О сексуальном разврате, творимом нынешними врагами общества от науки. О том, что и современные беды нищенского существования сами по себе заложены в самой интеллигенции и ученых в первую очередь. А сама наука - подстилка олигархов и новых русских, которые вытирают наукой ноги и используют ее в качестве туалетной бумаги и прокладок для поглощения запахов воровства, стяжания и коррупции, от которых так плохо всему об-ществу..