Смешалось завтра и вчера,
и золотые вечера
пошли на памяти гулять,
ни дать, ни взять.
В непоправимости ночей
на звездной паперти свечей
горела желтая луна, -
вся болью головы полна.
И я лунатиком ходил
по хрупким раковинам стен,
и тяжек был души мой плен, -
кончался хмель прилунных сил
и в чайных розах синева
плыла как серебристая плотва.