Язык, чтобы ни говорили авторы всяких там "Правильно ли мы говорим" и прочие сектанты, меняется, как ему нравится и никого не спрашивает, правильно ли на нем говорят. Правильность--дама весьма скучная, и в идейном отношении--реакционная. И если бы это было иначе, то "Анна Каренина" была бы написана глаголицей. Развиваются языки по своему усмотрению,--не идти же на поводу у снобов и патриотов лапотных,--а развиваясь, дают начало языкам новым.
Как, например, возник идиш? Евреи, игнанные из мракобесной Испании, обосновались в чуть более прогрессивной Германии, и чтобы войти в социальную колею, попытались-таки учить немецкий. Запертые в гетто, однако, они сделали это в весьма своеобразной манере: переиначивали немецкие слова на свой лад, спрягали в соответствии со своим собственным представлении о том, как это делается, а в довершеноо всего--добавили кучу слов из иврита. И ничего--сошло за язык. Потом даже появились смелые умы, которые сделали из него достоянние мировой литературы. Шолом-Алейхем написал шесть, кажется, томов сочинений, а кое-кто перевел на идиш "Евгения Онегина".
Да что идиш . . . Вот уже лет тридцать жители Брайтона, Форест Хиллса, Дивана, и прочих островков русской ойкумены Америки являются свидетелями увлекательного процесса создания нового языка, на котором они общаются, пишут объявления, и даже печатают какую-ту периодику, правда, пока низкотипографного качества. Язык этот, русинглиш, стал образовываться на волне иммиграции 70-х годов в районе Большого Нью-Йорка, а затем был подхвачен и донесен до Чикаго, Лос-Анджелеса, и Маями. И вот страна МакДональдса и Микки Мауса--нет, не раскрыла нам, прекрасным таким, свои объятия--а лишь показала дежурную улыбку с "найс ту мит ю" и хлопнула по плечу. Затем же отвернулась и перестала замечать. И не оставалось нам ничего другого кроме, как идти, подавив амбиции, в люди. Но идти туда мешало удивительное невежество американцев, которые продемонстрировали непростительное незнание великого и могучего. И тогда, раз уж поселились мы, как Маугли с волками, стали и выть по волчьему. Даже не выть, а осторожно так, от безысходности подвывать, подскуливать.
Жилищный вопрос и вопрос передвижения стали первыми источниками познания здешнего языка, и как результат, образовали, выражаясь научно, наиболее архаичный и устойчивый лексический пласт русинглиша. Мы стали рентовать одно-, двух,-, и даже трех- бедрумные апартменты в билдингах или, чтобы ссэйвать на ренте, стали шэрать апартмент с румейтом. Мы узнали, что такие бас, трэйн, карсервис. Сдали тест и получили драйвер лайсенс. Купили и сам (или саму?) кар,--как правило, юзанный уже, но зато по дискаунту, потому что брали на дилерском аукционе, и на каре стали попадать в трафик.
Реалии окружающего мира не оставляли языкового выбора. Зачем платить задаток хозяину дома, если нужно давать секьюрити депозит лэндлорду?
Как платить за коммунальные услуги, в том числе и электричество, если требуется пэймэнт за ютилити билы?
И по межгороду не позвонить, потому что можно только сделать лонг-дистанс кол.
Как, если не на русинглише, можно передать фундаментальные понятия местной жизни. Одна--образованная весьма--жительница Маями утверждала, что мортгидж по-русски--"ипотечная ссуда". А кто тебе тут даст ипотечную ссуду, если никто не знает, что это такое? Да и чем слово "ипотечная", которое ни к аптеке, ни к течке никакого отношения не имеет, понятнее слова "мортгидж"? Так что для покупки кондо, таунхауза или другого какого риал эстейта, нужен именно мортгидж. И желательно--фикст. Конечно, если фэдэрал интэрэст--лоу. А сейчас он, слава Богу,--очень лоу.
Так что, если вы решили быть саксэсфул или хотя бы индэпендэнт, то кончайте платить рент и берите мортгидж. Более того, делайте инвестмент в рентал хаузинг, и пусть вам рент платят тэнанты недорезанные. Одним словом:
Гаврила был крутым лэндлордом,
Гаврила билдинг в рент сдавал.
А если решить эту ситуацию в более революционном ключе, подчеркнув наше заслуженное право на справедливость, то будет что-нибудь в этом роде:
Гаврила рент платит лэнлорду,
Что с наших рент двойной берет.
Потом лэндлорду дал он в морду,
Теперь Гаврила сам лэндлорд.
Но на заре своей иммигрантской жизни мало кто из нас знал о мортгиджах, мортгидж брокерах и мэйнтенансе. Вместо этого приходилось думать о вэлфере, фудстэмпах и медикейде. Впрочем, и эта, менее радостная тема, могла бы дать сюжет для литературного творчества на русинглише:
Я на вэлфере сижу,
И на бич себе гляжу.
На биче фудстэмп нашел,
С милой в Пиццу-хат пошел.
Но и даже в этом простом и весьма узком контексте не обошлось без нововведений. ЭС-ЭС-АЙ, на котором сидели уже не мы, а наши родители-пенсионеры, по каким-то таинственным законам русинглиша превратился в ЭС-ЭС-АЙТ--с упрямым и без интеллигентских комплексов "Т" на конце. Вебсайт СС здесь совершенно не причем--просто без "Т" слово это вызывает ассоциации с какими-то жалостными "ай-яй-яй". И хотя ассоцации эти отражают суть дела, мы на суть глаза закроем и выберем что-то более созвучное нашей интернетовской эпохе: ЭС-ЭС-АЙТ!
Фактор "Т" присутствует и в других словообразованиях русинглиша. Что мы подписываем, когда берем апартмент в рент?--ЛИСТ, а не лиз. Зачем нам слезливые намеки на какуъ-то бедную Лизу. На русинглише "лист" звучит и ближе к реальности и вызывает более поэтические ассоциации: "Белый лист кружит передо мною", "листья белые над городом кружатся". И раз уж речь зашла о юриспруденции, вспомним, сколь удобен русинглиш для выражения понятий, связанных с правовой или бесправной деятельностью в Америке. Тот, кто разводился, знает, что делают это не в суде, а в корте, и называется, кстати, данный процесс вовсе не развод, а диворс. На диворс надо файлать (можно и файлировать) петишн. А делает все это лоер.
Хотя в Америке почти у каждого взрослого жителя свой автомобиль, автомобильных аварий здесь не случается. Зато постоянно случаются эксиденты--причем один зловещее другого. Изнеженные безоблачной жизнью драйверы и их пэсенджеры получают ужасные инджирис от малейшего прикосновения к их кару и вынуждены идти к хиропрактору, делать экс-рейс, брать медикейшн и опять-таки нанимать лоера, который подает клэйм на компенсейшн, а получив компенсейшн--ехать на вакейшн, чтобы отпраздновать внезапное исцеление и иметь фан.
Капы (полисмены) в Америке--самые доброжелательные в мире (рили найс). Какие бы правила трэфика вы ни нарушали, они никогда вас не оштрафуют. Правда, вы можете получить тикет, но это уже не так страшно, даже если ваш тикет--за ДИ-Ю-АЙ.
Гаврила дринк имел--и драйвал,
Гаврила тикет получил.
Так что дранкству надо объявить решительный файт, товарищи дорогие. Потому как, тикет--это только цветочки. За ним и инщуренс у вас, как миленький поднимется, и драйвер лайсенс ваш засаспендят, да и в джейл угодить недолго. Сиди потопм, дожидайся пока под бонд выпустят.
Торговая и в особенности кулинарно-гастрономическая тема также оказала большое влияние на формирование русинглиша. Совершая еженедельные походы в супермаркет, мы перестали покупать продукты и теперь просто делаем шопинг, то есть шопаемся. Мы уже не едим говядину, лососину, и жареную картошку. Их место уверенно заняли биф, салмон и фрэнч-фрайс. Огурцы, дыни, земляника--все это было брошено на свалку истории и заменено кьюкамберами, кантелопами и стробери (как правило, по сэйлу). Мы с негодованием выплеснули в лицо прошлому апельсиновый сок и молочный коктейль (их пьют только лузеры) и наполнили гласы орандж джюсом и милк-шейком (их пьем мы, гордые носители русинглиша).
Где вы видели в Америке микроволновую печку? На кухне (т.е. китчене) у нас есть только майкровейв, в котором готовят фроузэн чикен суп и прочий фаст фуд. Мы имеем ланч (т.е., ланчуемся) и динер и предпочитаем для этого ходить в аут. "Вы турку с дрессингом будете? Да? Ну, инчжойте, инчжойте".
А сколько новых профессий открыли мы для себя в Америке! Помимо упомянутых уже лоеров, здесь обнаружились пламеры, муверы, драйверы, дилеры, трейдеры, а также трэвл-эйдженты, секьюрити гарды, хэар дрессеры и нерсис.
Однако русинглиш--это не просто набор заимствованных слов. Что более важно--он отражает принципиальные идеологические особенности страны, в которой мы оказались. Разрешения чужой культуры усваиваются гораздо быстрее, чем ее запреты и потому, попав в Америку, мы быстро оценили весь шарм здешнего культа собствености. Мы бросили принимать душ; мы начали его брать. Мы перестали изучать, и стали просто брать английский, а заодно и все остальное: компьютеры, акаунтинг, тесты. С удивлением и к радости своей мы обнаружили, что ездить на автобусе больше не нужно--можно сразу взять бас. А если и баса мало--можно взять трэйн. Весь.
Концепция "брать" импонировала нам как очень американская, как то, из-за чего мы готовы были простить этой стране всю несправедливость по отношению к нам. "Зря мы что ли в России мучались и здесь на фудстэмпах сидим? Все теперь и возьмем, включая хайвэи и экзиты. Вот так. Чтоб знали".
ТV проугрэмс и мувис, когда мы их начали понимать, послужили еще одним важным источником фразеологии русинглиша, наполнив его соответствующим нашей жизни содержанием. Язык героев соуп-операс, участников ток-шоус, простых как наши нэйборс по кондоминиуму, перекочевал в русинглиш и занял место в приватной и даже альковной беседе. Представим себе, например, такую сцену.
Вечер. В ливинг руме--Он и Она. Он сидит на кауче перед TV, лениво перелистывает кэйбл-ченелс. В свободной руке держит пакет с потэйто-чипсами. Слышится мерное похрустывание. Сбоку от ТV, в лав-софе сидит Она. Долго глядит на одну и ту же страницу раскрытого на коленях "Космополитена", но не читает, а как бы задумалась о чем-то своем.
ОН: Тань, а Тань, ты шо там делаешь?
ОНА (после некоторой паузы): Та нишо. Магазин читаю.
ОН: Тань, иди сюда. Кино с Джулией Робертс посмотрим.
ОНА (вздыхает, но ничего не говорит).
ОН (продолжая есть чипсы): Тань, ты шо, анхэппи?
ОНА (громко и с внезапным волнением): А шо мне быть хэппи-то? Никакого у меня в жизни нет ни фана, ни эксайтмента! Целый день сижу в кондо, клиню китчен, как дура. Шопинг делаю. Ну динер, там, приготовлю. В джим схожу поэксерсайзиться, фэйшиал с бьюти-салон сделаю. А вечером ты прийдешь--и сразу к ТВ. Ни тебе в аут пойти, ни тебе парти сделать.
ОН (перестает есть чипсы, с трудом сдерживает нарастающее волнение): Айм сори! А у меня шо? С утра еду в офис, целый час в трэфике торчу. Работаю оувэр тайм. Софтвер пишу новый--у меня дэдлайн через месяц. Хоть дома я могу релакс спокойно?
ОНА (как бы постепенно успокаиваясь): Можешь, Жорик, можешь. Но у всех бывает моумент, когда надо подумать и сделать свой чойс.
ОН (с осторожным подозрением в голосе): Так в чем твой пойнт? Не пойму.
ОНА: А в том, шо любовь--это, извиняюсь, комитмент и шэринг. В том, шо не кэраешь ты обо мне, Жора!
ОН (обрасывает ремоут-контрол и чипсы и подбегает к Ней): Танечка, да как ты можешь? Я же кэраю, кэраю. Я просто так бизи с этим софтвером. Вот допишу его, и хочешь--поедем на круз? Знакомый трэвл-эйджент хороший дил предлагал.
ОНА (расстрогавшись, смахивает слезу): Хочу, Жорик, хочу. А в уикэнд пойдем в аут?
ОН: Пойдем. В сандэй у Миши барбекью будет.
ОНА (счастливо смеется)--
И Они вместе садятся смотреть Джулию Робертс.
Но благодаря русинглишу мы можем теперь не только делать бизнес, иметь фан и общаться друг с другом. Русинглиш дал нам возможность хоть как-то понимать своих детей. Ведь дети наши,--сволочи, чтоб они тысячу лет жили,--без спроса быстро выучили ангийский и окочательный конфьюжн для нас устроили.
Проблема отцов и детей осложнилась для нас лингвистически, ибо русский наши дети знают уже так себе, а мы английский--еще никак. И то, что благодаря русинглишу мы как-то можем коммуницировать с ними--фактор весьма положительный.
Мы почти отошли от шока, вызванного непомерной и порой гнетущей насыщенностью Америки. Абстрактная картина местной жизни распалась, как на головоломке "Угадайте, что здесь изображено", на составные элементы, одни из которых оказались приятными, другие--не очень. Русинглиш--неотъемлемая часть этой жизни. Мы уже плохо понимаем бывших соотечественников, говорящих по-русски. Русинглиш давно стал официальным языком реклам и объявлений, предлагающих услуги бесконечных риалторов, мортгидж-брокеров, бэйбиситеров и хаузкиперов. Все чаще он появляется на страницах местных периодических изданий. Конечно, много еще предстоит работы по систематизации грамматики и лексики русунглиша, но уже недалек тот день, когда мы увидим первый русско-русинглиш разговорник (точнее, спикник), и первый диксионер. Так пусть же каждый, проживающий на родной Нью-Йоркщине, Иллинойщине, или Флоридщине, отбросит последние сомнения и внесет свою лепту в то, чтобы подарить мировой культуре новый язык (Да, ну и конечно же--гад блэсс Америка).