--Ой, Лилечка, я твой кол промисала, не смогла вернуть сразу. Все так бизи была с кастомерами. Так что я сорри.
--Да, итс окей, Ритуль. Я тут к тебе в офис драйваю. Дай дирекшнс. К тебе какой екзит брать-то?
--Бери 10-й, и после второго трефик лайта сразу у гез-стейшн на митере паркуйся, кинь туда пару квотеров.
Диалог этот проходит между двумя жительницами Нью-Йорка, а может, и Чикаго. Женщины они вполне серъезные, замужем, и без всяких там глупостей. И темы обсуждают тоже серъезные, не по фене ботают. Только делают они это не совсем на русском, и уж тем более не на английском, а на своем ставшим почти родном, особом языке, русинглише. Для непосвященных поясняем: "кол", упомянутый Ритулей, не имеет никакого отношения ни к деревенской изгороди, ни к академической успеваемости ее собеседницы. Строительством ограждающих сооружений Лилечка никогда не занималась, да и училась всегда неплохо, может быть, даже высшее образование имеет. Имеется ввиду английское слово call, обозначающее телефонный звонок, который-то Ритуля и промисала, то есть пропустила (от англ. miss). "Бизи" значит просто busy, занята; "кастомеры"--множественное число от customer, посетитель; "сорри"--конечно же, sorry, извините; "итс окей"--it's OK; "драйвать"--drive, водить автомобиль; "дирекшнс"--directions, направление, т.е., инструкция, как доехать; "екзит"--выход со скоростной автострады, "хайвея"; "трефик лайт"--прозаичный traffic light, светофор; "гез-стейшн"--gas station, бензозаправка; "митер"--parking meter, парковочный автомат, где за парковку платят "квортерами", quarters, монетками достоинством в 25 центов.
Теперь подведем итог: Ритуля не успела ответить на звонок подруги и, будучи чрезмерна занята с посетителями, не имела возможности ей перевознить раньше, по поводу чего и принесла Лилечке свои извинения, но та заверила ее в ненужности оных и, сообщив, что ведет автомобиль по направлению к Ритулиному офису, попросила объяснить, как доехать и, в частности, где именно сойти со скоростной автострады, в ответ на что та порекомендовала ей воспользоваться выходом номер десять и затем, миновав второй светофор, запарковать машину у офиса, внеся через парковочный автомат оплату в пятьдесят центов.
Аргументы защиты
Таков язык русскоязычной общины Америки. Он стал складываться на волне второй иммиграции в 70-e гг, и теперь коммуницировать друг с другом без посредства русинглиша иммигранты уже не могут. Да и нужно ли им это? Ведь языки формируются по своим собственным законам и на пути к признанию часто подвергаются критике за лексическую и прочую нечистоту. Но при том, что многие речевые обороты наших соотечественников в Америке выглядят откровенными уродцами, я лично далек от того, чтобы предавать носителей русинглиша анафеме, как эта сделала, например, Наталья Толстая, кстати, весьма мною уважаемая. Русинглиш--объективное, хотя и режащее слух, явление, и интересно понять его природу.
Реалии американской жизни, преломленные через призму неокрепшего иммигрантского сознания, сформировали первый словесный пласт русинглиша. С какими проблемами сталкивается новоприбывший иммигрант? Жилье, работа, передвижение, получение легального статуса. Для решения этих проблем необходим определенный запас английских слов, который иммигранты усваивают очень быстро. Используют же они его настолько часто, что в разговоре со своими переводить всем уже известные понятия на русский становится непрактично. Поэтому вместо того, чтобы снимать квартиру в аренду, иммигранты "рентуют апартмент"; вместо того, чтобы подать заявление на водительские права--"аплают на драйвер-лайсенс"; и на поезд они уже не садятся, а "берут трейн". Целый ряд существительных русского языка бесследно исчезает в первые же полгода после приезда, уступая место американским аналогам: адвокат превращается в "лоера", ходатайство--в "петишн", суд--в "корт", домовладелец--в "ландлорда", спальня--в "бедрум", страховка--в "иншуренс", а пенсия--в "эсэсай" (SSI). Что же говоритъ о понятиях, которых в русском языке нет? Удобнее использовать слово "руммейт", чем сомнительное "сосед по комнате", и "молл", чем "торговый центр", тем более, что это не одно и тоже. Называть "велфер" социальным пособием не менее претенциозно, чем "мортгидж интерест рейт"--процентной ставкой на ипотечную ссуду, не говоря о том, что еще несколько лет назад таковых в СНГ не имелось. Да что там мортгидж! Я сам с трудом подбирал русскую параллель "паркинг-митеру", упомянутому в этом очерке, и должен сказать, что для меня "парковочный автомат" является здесь не самым убедительным вариантом.
Помимо хождения по инстанциям, иммигранты посещают еще и супермаркеты, чтоб "пошопаться", а иногда и предприятия общественного питания, где они "ланчуются". Соответственно, в их лексиконе курица замещается "чикеном", индейка--"туркой", лосось--"салмоном", дыня--"кантелопой", а апельсиновый сок--"орандж джюсом". Так что если Вы зайдете в русский магазин где-нибудь в Бруклине и попросите полтора фунта сыра, вас могут не понять или даже принять за шпиона. Поэтому не выпендривайтесь и будьте, как все--возьмите полтора "паунда чиза". Да пусть его заодно и "послайсят", и желательно потоньше.
Нередко слабое знание английского становится важным словобразовательным фактором в русинглише, который часто коверкает исходные английские слова. Ведь многие понятия иммигранты выучивают от своих же земляков, столь же малоискушенных в лингвистике. Почему-то потеряв окончание, approval (oдобрение ходатайства, например иммиграционного) превратился в русинглише в "апрув", а citizenship (гражданство) в "ситизен", что на самом деле означает "гражданин". И если Ваш сосед радостно сообщил вам, что ему пришел "апрув на ситизен", вы должны понять, что он имеет в виду и разделить с ним радость. Последнее сделать будет совсем нетрудно, если он пригласит вас на "дринк" в хороший бар.
Аргументы обвинения
При всем моей поддержке процесса языковой эволюции, надо признать, что одним из источников русинглиша порой является ограниченная оперативная память иммигрантов. Многие просто не в состоянии запомнить, что подлива и "дрессинг"--одно и тоже. Второе безнадежно вытесняется первым и какая-либо связь между ними безнадежно теряется. Один мой знакомый очень удивился, узнав, что "доза роз"--это всего-лишь дюжина (dozen) этих прекрасных цветов.
С другой стороны, многие иммигранты изощряются в русинглишских словообразованиях, чтобы компенсировать себя за слабое знание английского. С их точки зрения, чем больше гибридных словечек они вставляют в свою минималистскую речь, тем больше, очевидно, она станет похожей на местную. Такие ребята лихо "драйвают кар" и, если получают "тикет", штраф, то не менее лихо "дефендают" (defend, защищать) его в "корте", суде.
Чтобы говорить на русинглише, совсем не обязательно использовать гибридную лексику, достаточно копировать английскую фразеологию. Даже и те, кто неплохо владеет английским, не в силах противостоять скромному обаянию русинглиша. Я уже не удивляюсь, если слышу от людей, получивших в СССР аж филологическое образование, фразы вроде: "Я рада быть обратно" (рада, что вернулась); или: "Я возвращаю Ваш звонок" (в смысле--перезваниваю).
Вердикт
Конечно, русинглиш как промежуточное социо-лингвистическое явление неизбежен. И все-таки большого будущего у него нет. Для того, чтобы язык сформировался, необходима высокая степень изоляции его будущих носителей или наличие определенных политико-культурных факторов. Но дети русскоязычных иммигрантов интегрируются в американское общество и используют русинглишом исключительно для общения со своими родителями. Русинглиш стал чуть ли не нормой для языка реклам в русскоязычной прессе Америки. Но вряд ли кто-либо напишет на нем хотя бы рассказ. Разве что сделает это для смеха. Кстати, Лилечка, разговор которой с подругой был так неделикатно подслушан в начале этого очерка, до подруги своей так и не доехала. По дороге она попала в жуткий "трафик" из-за "аксидента" на "хайвее", побоялась, что "промисает" важный "апойнтмент" с "хэар-дрессером" и сделала "чейндж" в "скеджюле". Что все это значит, попробуйте oпределить сами.