Всегда спокойная, улыбчивая. Она была немного старше мамы, которая, как и отец родилась в 1911 году. Помню, как она рассказывала, как шла по пустынным улицам ночью после работы на телеграфе и мечтала, чтобы где-либо на кухне завалялась булочка. Жена начальника милиции. Образования у нее было три класса. После смерти дяди Миши она работала секретарем в школе. Я как раз тогда увлекался Достоевским и что-то начал ей рассказывать. А потом только слушал о Достоевском и его романах. Вот так тетя Надя для меня открылась с совсем новой стороны, не только как тетушка. Лет в пятьдесят с лишним она решила научиться играть в шахматы. Получила первый разряд, входила в команду Ставропольского края. Когда я спросил ее, почему она бросила играть, сказала, что дальше надо запоминать массу сыгранных партий. И что ей стало скучно.
В Пятигорске однажды к дяде Мише пришли и предупредили, что ему нужно скрыться на недельку-другую. Он с тетей Надей запаслись продуктами и одеждой и отправились в пещеру, где закончились работы с песчаником. В квартиру приходили в это время, но застали только дочку, которая ничего не знала и не понимала. Больше визитов не было.
Ну вот я и добрался до дочки тети Нади, моей двоюродной сестры Ирочки. Самое раннее воспоминание о ней: я, лет трех-четырех, сижу около горки в Лермонтовском садике что был рядом с домом тети Нади. На горке сидят Ира и моя сестра и объедают задницы муравьев, которые ползают по этой горке из булыжников. А я, как собачка, ожидаю, когда королевы сверху снизойдут ко мне и дадут откусить невыразимо вкусные кисленькие брюшки черных муравьев. Время от времени дают. Вкуснота неописуемая. Мда. Но это было только один раз.
А дальше я все знаю по рассказам. Как тетя Надя с Ириной в новогоднюю ночь спускались с горы Машук и распевали во всю мочь: "За красоту я получила первый прыз, И все мужчины выполняли мой капрыз!" Ира работала в картографическом институте, долго училась в Ленинграде на заочном, ездила, останавливалась у дяди Жоржика, о котором говорить еще рано. И рассказывала замечательные истории, связанные с ее работой. Возможно, читатель знает, что все карты в СССР были секретные. Даже на тех картах, что были точными, все координаты были изменены. Карты, на которых меня учили в университете на военной подготовке, были для окрестностей какого-то немецкого городка, и даже на той карте координаты были измененные. Я уже не говорю о картах Москвы или Ленинграда, следуя которым можно было прийти в противоположную точку. Рассказывают, что засекречивание карт произошло в результате впечатления, произведенного одним подпоручиком на Красной Пресне, который примкнул к восставшим в 1905 году вместе с пушкой и орудийным расчётом. Пользуясь только картой, он произвел один или два выстрела в сторону Кремля. Ира рассказывала, что один их сотрудник потерял где-то под Тюменью комплект карт местности, где в это время жили только медведи. Получил 7 лет тюрьмы.
Но были истории веселее. Например, к ним пришли аэрофотоснимки окрестностей Пятигорска, по которым надо было составить карты. Естественно, первым делом фотопленки попали в Первый Отдел (О, Великий Первый Отдел, хранитель всех тайн от своего же народа!) Первым делом бдительные соколы первого отделы соскребли все сомнительные объекты на фотопленках (Ира говорила, что на фотопленке можно было различить куст). После чего ее сослуживцы ездили на мотоциклах и велосипедах к местам, что соскребли, и рассказывали, что, представляете? оказывает, совсем недалеко было то! Или это! И никто даже не подозревал!
Другая замечательная история, связанная все с тем же Первым Отделом, случилась из-за того, что горком партии обязывал их институт к праздникам делать огромные фотомонтажи окрестностей Пятигорска, после чего их помещали вокруг площади перед зданием Горкома партии. Естественно, Первый Отдел бдительно следил, чтобы на смонтированных фотографиях не встречалось ничего из бдительно охраняемых секретов. И вот, прямо перед седьмым ноября прибежал один из их сотрудников, заливаясь смехом. Дальше вместе с ним туда на площадь ломанулась толпа народа, но только мужички. Время было целомудренное. Посмеивались целый день. Оказывается, бдительные соколы первого отдела высматривали мелкие секретные детали. А тут, как на грех, прямо перед съемкой, какой-то тракторист выпахал на местности слово из трех букв, начинающееся на букву х. По восемьсот метров. На снимках это слово было двухметровой высоты. Понятно, что с лупой его не увидишь. Вот тут я и вспомнил о таинственных рисунках в пустыне Наска, где ветра никогда не бывает, а потому все рисунки хранятся десятилетиями. А знатоки утверждают, что и тысячелетиями. И даже все время находят новые шедевры то ли старой цивилизации, то ли инопланетян.
Ладно, это дела забытых дней, а теперь поближе. Иногда орлы из первого отдела... Институт вдруг посетил бывший первый секретарь Ставропольского края Михаил Сергеевич Горбачев. Уже в ранге Секретаря ЦК по сельскому хозяйству. Будучи краевым начальством, он хорошо знал колхозно-совхозную практику, как поднять урожайность полей. Для этого достаточно было засеять 200 гектар, а отчитаться что урожай был собран со 100 гектар. Итак, Михаил Сергеевич прибыл в институт и потребовал, чтобы ему предоставили карты края, на которых было бы видно, где и что засеяно. Но не тут-то было. Начальник Первого отдела института задал вопрос: "А у вас есть разрешение на получение карт?" "Да я Секретарь ЦК! Да я!" "Вот когда вы привезете мне разрешение, то сразу и..." Вот так и не состоялось громкое разоблачение фальсификаторов в первые дни правления начинающего реформатора.
Она также рассказывала, что их институт внес свой вклад в конфликт двух африканских государств. За давностью лет не помню уж каких, но конфликт был громкий. Институт для каждой из этих стран делал карты и для каждой страны, отметив спорную территорию как их собственную. После чего конфликт разгорелся с новой силой, а каждая страна ссылалась, что это их территория, что подтверждается точнейшими картами,..
Ну и до кучи. В Пятигорске есть Лермонтовская беседка, хорошо известная всем приезжающим отдохнуть. Стояла эта беседка больше сотни лет спокойно, пока однажды не прибыл то ли архитектор, то ли архитекторша из Москвы. Вдруг измерения показали, что один угол беседки наклонился сантиметров на 10 или 15, опять же не помню точных деталей. Беседка эта - сокровище если не мирового, то государственного значения. Ее надо срочно спасать! Были подготовлены документы по спасению, подписи. Все было как надо. И рядом с беседкой принялись бурить. Бурили, бурили, и через некоторое время вдруг забил фонтан. Да не какой-либо, а сероводородной воды, которой именно и славился Пятигорск. Фонтан двух-трех метров высоты бил несколько недель. А потом вдруг иссяк. А с ним вместе иссякли все сероводородные источники Пятигорска. Попытки найти, куда ушли подземные воды, успехом не увенчались. Поэтому значение Пятигорска как курорта сильно уменьшилось. Через некоторое время в документах нашли, что наклон беседки был зафиксирован еще до первой мировой войны. Архитектор или архитекторша оказалась лауреатом премий, поэтому вернулась спокойно в Москву. А сероводородная вода не вернулась.