Аннотация: Не в том смысле, что они написаны Игорем Губерманом, а, совсем наоборот, мною.
А также, эти минетки, о Даше, которая не только была влюблена в Игоря Губермана и в его "гарики"
МИНЕТКИ ГУБЕРМАНОВСКИЕ
Даше - семнадцать. И она - влюбилась. Внезапно! Увидела его "физиономию лица" по телевизору и - готова!
Это бывает. Какая девушка не мечтает о красавце-актёре. И краснеет, представляя себя в его жарких артистических объятьях. Или - не краснеет. Это индивидуально. Наша Даша краснеть ещё не разучилась.
Но тот, Дашин, не был артистом, тот был ещё хуже - поэтом. И вся страна Советов смеялась и краснела, - а может и не краснела, очень странная была страна! - читая его четверостишия, напичканные матом. Признаться, мат его был изыскан. А изыскан он тогда, когда применяется к месту!
Потом Даша отыскала в "Литературной газете" - газета сравнивала, нет не сравнивала, а ставила ЕГО выше Омара Хайяма! - фото своего кумира и, испортив газету, Глаша вырезала Прекрасную Физиономию Поэта, заключила в рамку и повесила среди книг: их у неё великое множество!
- Но он же старый, Даша! - убеждал я её.- А ты...
- А, Мария, когда влюбилась в старика Мазепу разве не девчонкой была?
- У него, Дашенька, должно быть, отвратительный характер! В тюрьме характер портится! Если он возьмёт тебя в жёны, - наплачешься!
- О чём вы говорите, Михаил Леонидович! В какие жёны! Мне б только одну ночку с ним провести. Одну!..
- Он, наверное, уже не может, Даша? - высказал я предположение.
- Сможет! - убежденно сказала Даша. - Со мною сможет!
- Но ОН, наверное, - высказал я ещё одно предположение, - предпочитает поэтесс, с которыми не только ЭТО, но и поговорить после ЭТОГО можно.
- Я стану поэтессой!
И, что удивительно, стала. Даже несколько книжек появилось. Одна из них с эпиграфом своего кумира:
Я вдруг утратила чувство локтя
с толпой кишащего народа.
И худо мне, как ложке дёгтя
должно быть худо в бочке мёда.
И в её собственных стихах просматривается подражание Кумиру:
Относительны жизни законы,
И ломается стройность идей,
Когда самые верные жёны
Получаются из блядей.
Когда я уезжал в Израиль, спросил Дашу:
- Ты по-прежнему к НЕМУ неравнодушна! И по-прежнему мечтаешь с НИМ ночку провести?
- Зачем я ему такая старуха нужна! Мне уже двадцать шесть...Я мечтаю о книге с его автографом. А, если ему и ЭТО понадобится, я готова.
- Так и сказать?
- Так и скажи.
Израиль - страна маленькая, но я до сих пор не встретился с НИМ.Слышу иногда ЕГО голос по радио, читаю многочисленные интервью с НИМ, но - не встретился, хотя мы с НИМ состоим в одном Союзе русскоязычных писателей. Не ходит почему-то живой классик на писательские собрания!..
Недавно получил от Даши письмо, в нём три слова: "Не поговорил ещё!?."
Значит, верна Даша сама себе, семнадцатилетней!.. А ведь хотела забыть! И, как она сама выражается, успела замуж сбегать. И не раз, и не два, а.... " Эх, раз, ещё раз, ещё много-много-много-много раз! Лучше восемь раз по разу, чем ни разу восемь раз!"
И мальчика родила. Очень красивого мальчика, который уже в школу ходит! Теперь она старуха - в юбилейные пушкинские дни, ей исполнилось тридцать!..
Игорь Губерман, к тебе обращаюсь, если не можешь ЭТО, то хотя бы вышли ей книгу со своим автографом. Адрес у меня!
+++
Только напечатали мой правдивый рассказ о создателе знаменитых "гариков" Игоре Губермане и о девушке Даше, как раздались первые телефонные звонки. Звонили днём и ночью.Звонили знакомые члены писательского Союза, и не знакомые мне:
- Старик!
Да, я старик, но не надо оповещать об этом весь мир. В молодости, мне льстило, когда так называли, а сейчас, когда я стал всамделишним стариком, раздражает.
- Ну что тебе, молодой?! Ночь за окном, а ты трезвонишь!
- Дружба - понятие круглосуточное!
- Кто это говорит?
- Это я говорю, не узнал?
- А-а, Михаил Аркадьевич! Но вы же умерли?.. Не Светлов?.. Афоризм его, вот я и подумал...
- Много думать стал!
На том конце провода явно обиделись. А - жаль. Меня бы, например, сравнение с талантливой личностью, не обидело бы! Но Его, - не будем высвечивать фамилию! - обидело. Он так привык, к светловскому афоризму, что стал считать его своим, и ужасно злился, когда ему об напоминали об авторстве.
- Ну, ну, - примирительно сказал я, - чего тебе надобно, старче?
- Понимаешь, старичок, - на том конце провода явное смущение, - я еду на Украину.
- Совсем!? - обрадовался я: в Хайфе одним графоманом станет меньше!
- И не надейся!.. На месяц! В Киев!
- Пёрышко тебе в мягкое место и... счастливого полёта! Меня то чего ставишь в известность?
- Понимаешь, дружочек, я бы мог твоей знакомой , - Дашей её, кажется зовут? - приветик от тебя передать.
- Ты же в Киев летишь, а она...
- Фу, какие-то там восемьсот-девятьсот километров по прямой, - доберусь!..Ты только адресочек дай!
- От меня ей не надо никакого привета, а ты, как я догадался, не Губерман!
В трубке раздалось шипение:
- Губерман, Губерман, как что, сразу - Губерман. Да было бы тебе известно, старик, пишу я не хуже Губермана. Вот только в тюрьме не сидел!
- Ничего, - успокоил я его, - за ТАКИЕ стихи, какие пишешь ты, обязательно посадят!... И вот когда отсидишь свою десятку, сразу и адресок получишь...
В трубке послышались бесконечные "пи-пи-пи" - отбой, значит. Но радоваться мне долго не пришлось:
- ... это квартира господина Лезинского!?
- Да, товарищ, это съемная квартира господина Лезинского! А кто меня беспокоит?
- Вы меня не знаете, но, наверное, читали мои стихи, - и называет фамилию.
Действительно - читал. Точнее, просматривал то, что он так неосторожно назвал стихами!
- От меня что хотите!?
- Хе-хе, я лечу в Симферополь, а от Симферополя до...Короче, прошу Дашин адресочек, письмишко от тебя передам и это, тьфу, забыл как называется...приветик!..
Знаем эти приветики! Сам такой!..
Снова - дзынь, дзынь, дзынь!
- Это?.. Звоню по поручению Губермана. Он велел мне взять у вас Глашин адресок, чтобы...
- Пусть позвонит Сам, посредникам адреса не выдаю!...
"Пи-пи-пи" и снова "дзынь, дзынь, дзынь!"
- Мне бы?..
Кладу, - нет, бросаю! - расскалённую трубку. Но только я её отбросил, трынь-блинь звонок:
- Я хотел бы..., - не дослушивая, вешаю трубку.
"Дзынь, дзынь, дзынь!" И ещё много раз "дзынь-дзынь-дзынь"! Препротивных "дзынь", вызывающих приступ бешенства. Вот - снова, блин! - хватаю трубку!
- Мишенька, это я...
- Прошу запомнить и зарубить на своём сексуальном носу, никому, вы понимаете, никому, кроме Игоря Губермана, и то, при личной встрече, я Дашин адрес не дам!
- Мишенька! Никакого адреса я не прошу. И откуда ты взял, что у меня сексуальный нос?
Господи Боже мой! Приятный женский голос. Да это же вовсе не мужчина, а - женщина. И не просто женщина, а Ирина Бабич.
- Прошу прощения, Ирочка...
... А адрес я всё-таки Великому Губерману дал и он таки удовлетворил одно из дашиных мечтаний - послал её толстый томик своих "гариков" с теплой дарственной надписью.
И мне перепало от щедрот его - прислал, и мне такой томик, и тоже с теплой дарственной надписью.
А потом мы с ним познакомились...Но это уже неинтересно! А кому интересно, скажу так: много чего я о нём написал и, надеюсь, ещё напишу!