Зив-Ами Лиора: другие произведения.

Любавичский Ребе - последний раввин

Сервер "Заграница": [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Помощь]
  • Комментарии: 3, последний от 25/02/2020.
  • © Copyright Зив-Ами Лиора (liorazivami@gmail.com)
  • Обновлено: 18/02/2020. 21k. Статистика.
  • Эссе: Израиль
  • Скачать FB2
    •  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    В этом эссе, посвященном Любавичскому Ребе, я поднимаю проблему религиозного кризиса, который вверг Израиль в состояние хаоса. Политики цинично используют его для политических баталий во время выборов. Но кризис этот намного глубже и является всеобщим. На Израиле просто все просматривается лучше, чем где бы то ни было.
    •   1. ПЕРВЫЙ РАВВИН
      За 36 своих советских лет я не встречала ни одного раввина. А вот молодежь, которую к нам присылал Любавичский ребе, я встречала неоднократно. Они приходили в дома, где собирались евреи - открытые, дружелюбные, веселые. И возникало так необходимое нам тогда ощущение, что там, откуда они пришли, там наши братья. А здесь, в ЭТОЙ стране, мы заброшенные и чужие.
       На ВЕРУ мою в ТВОРЦА их визиты, однако, никак не повлияли. К ВЕРЕ я пришла самостоятельно. С середины 70-х годов через границу начала проникать литература, которая в СССР была запрещена. Среди этой литературы было много информации религиозного содержания. И хотя религией я не интересовалась - никакой вообще - читала все подряд. Постепенно я начала замечать, что именно религиозные люди поднимают волнующие меня вопросы и даже дают вполне логичные ответы. Метод, которым они пользовались, привлек мое внимание к ТАНАХУ. Я начала читать ТАНАХ, размышлять над его идеями и образами, сопоставлять факты, и в какой-то момент поняла: все выстраивается в стройную картину, но при одном условии - нужно принять как данность, что у мира есть ТВОРЕЦ, что у всего происходящего есть смысл, и определяется он Волей ТВОРЦА. В такой картине я находила собственное место и объяснение процессам, в которые была вовлечена. А это в свою очередь определяло и логику поведения.
      *****
      Но одно дело убеждение в существовании ТВОРЦА, другое - ощущение, которое приходит через определенную практику веры. Мне эта мысль в голову не приходила, пока кто-то не передал мне открытку от Любавичского Ребе. Через эту открытку Ребе обращался к еврейским женщинам с просьбой зажигать субботние свечи. До сих пор не могу объяснить, почему эта просьба так на меня подействовала, но я на нее откликнулась - взяла и зажгла. (Этот эпизод я описываю в книге "Кто Я?"). Это был совершенно новый опыт, который ни с чем нельзя сравнить.
      Собственный поступок меня удивил, и я пыталась понять, как именно Ребе смог на меня повлиять. Конечно, проще всего объяснить это мистикой - религия ведь уводит человека в эту сферу. Но я-то как раз мистики сторонюсь, хотя допускаю, что есть люди, которым открыт доступ к информации, закрытой для меня (ведь и животные обладают способностью получать информацию, которую люди не воспринимают; не удивительно, что есть какие-то сверхспособные люди). Просто мистика - необъятное поле для разного рода шарлатанов. Это всегда и отталкивало меня от религии.
      Но здесь было что-то другое. Личность Ребе обладала какой-то притягательной силой. Не только я, множество разных евреев это ощущало. К Ребе обращались евреи европейские и восточные; обращались обычные люди; обращались видные деятели, политические и общественные; обращались боевые израильские генералы. Их, как и меня, никто не заставлял это делать. Но они это делали.
      Мое особое отношение к Ребе подтвердили два случая. В одном я оказалась свидетельницей, в другом непосредственной участницей.
      Первый случай был связан с Войной в Заливе, когда Саддам Хусейн обстреливал нас скадами, а мы сидели в противогазах в комнатах с заклеенными пленкой окнами - опасались химической атаки. И вдруг передают сообщение от Ребе: пусть израильтяне не волнуются, с ними ничего не случится. В такой ситуации достаточно было одному скаду попасть в место скопления людей - а такие места были - и авторитет получает смертельный удар. Но Ребе не побоялся. Как он сказал, так и было. Его ответственность произвела впечатление.
      Второй случай связан со статьей, которую я написала под огромным впечатлением от израильского общества. Я была ошарашена разнообразием этнических типов людей, которые называют себя евреями и верят, что принадлежат к одному народу. В очередной раз я обратилась к ТАНАХУ, чтобы поразмыслить на эту тему и пришла к выводу, что этот очевидный результат 2000-летнего рассеяния ставит перед нашим народом новую задачу - решить универсальную проблему человеческого единства как внутринациональную проблему единства потомков ТАНАХических праотцев Авраама-Ицхака-Яакова. Статью я назвала "Избранный народ".
      Не могу объяснить, как пришла мне в голову мысль отправить статью Ребе, но я это сделала и через некоторое время получила от Ребе ответное письмо. Это было в самом конце его жизни, ребе был болен, и кто-то высказал сомнение, что это письмо от Ребе. Я и сама засомневалась и обратилась в Дом ХАБАДА, где меня уверили: никто не позволит себе писать письмо от имени Ребе. И это логично: зачем вдруг кому-то из канцелярии Ребе писать мне письмо. (Письмо и рассказ публикуются на сайте в разделе ПИСЬМА)
      Любавичский Ребе был единственным раввином, к которому я ездила на могилу. Но ездила я с единственной целью - поблагодарить Человека, который оказал на меня судьбоносное влияние.
      *****
      Смущало меня лишь одно: реальная жизнь религиозных евреев, какой она оказалась в Израиле, была прямой противоположностью тому представлению о нашей вере и традиции, которое у меня сформировалось в СССР под влиянием разного рода статей, книг и радиопередач. А прямые контакты с религиозными людьми лишь добавили смущение - эти люди никак не связывались у меня с образом Любавичского Ребе.
      
      2) ВО ЧТО МЫ ВЕРИМ?
      
      Самой большой неожиданностью для меня было отношение израильской религиозной ортодоксии к естественно-научному знанию. Я и представить не могла, что правоверные евреи считают это знание нееврейским и противопоставляют их Торе, то есть, отказываются их изучать. В СССР было наоборот: евреи именно эту область знаний считали еврейской, достижениями ученых-евреев очень гордились и приписывали их особым качествам всего еврейского народа. А это уже самосознание, которое определяет традицию воспитания. Да и из статей и книг, которые передавались из-за границы, можно было понять, что есть прямая связь между изучением Талмуда и успехами евреев в науке.
      Реальность оказалась иной. Прежде всего статистика: она опровергала утверждения, будто после обучения в ешиве, где юноши постигают мудрость Талмуда, они легко овладевают математикой и науками. Однако несоизмеримо большей проблемой мне представлялось расхождение слова и дела.
      Прекрасны слова "человеческая жизнь - высшая ценность"; них хочется верить (а я приехала с убеждением, что наша традиция обладает способом их реализации). В реальности на производстве, на стройках люди погибали не из-за трагической случайности, а из-за организации производства. Да и может ли быть иначе при такой статистике: десятки контролеров на строительных объектах и сотни контролеров кашрута.
      "Социальная справедливость - еврейский идеал со времен пророков" - тоже прекрасные слова (а я и в это поверила и приехала с этим убеждением). В реальности масса нерешаемых социальных проблем накапливалась, как снежный ком, из-за низкого уровня общего образования.
      Как бывшая диссидентка я очень остро реагировала на расхождение слов с делом. А это расхождение было неизбежно из-за отрицания естественно-научного знания, на котором основаны не только все современные технологии, но и все современные потребности.
      
      Наступил момент, когда мне стало очевидно: раввины просто морочат народу голову. Но как им это удается? Очень просто: раввины поняли, что государство есть орудие насилия и в этом качестве Государством можно воспользоваться. Для этого нужно создать политические партии и силой навязать народу свою власть. Нормой стал политический шантаж: дадите денег - поддержим; не дадите - не поддержим. У всех на глазах. Без смущения от того, что таким отношением к Государству они обрекают всю его политическую систему на неизбежную коррозию.
      То, что я видела, было прямой противоположностью моему представлению о нашей вере и традиции. Я была уверена, что к нашим мудрым лидерам люди обращаются добровольно, как к Любавичскому Ребе.
      
      *****
      
      Чтобы разобраться с тем, что происходит, я пошла учиться. Курсы, которые я прослушала на историческом факультете по разным периодам еврейской истории, постепенно прояснили ситуацию.
      1. Талмуд был создан в рассеянии для самосохранения народа, который утратил общую территорию и общую административную систему. В этих условиях лидерами народа стали авторитеты Талмуда, которые удовлетворили потребность народа в определенном типе знания - как жить, как организовать коллектив (семья, община), как взаимодействовать с чужой окружающей средой. Власть талмудических авторитетов народ признал добровольно.
      2. С началом эпохи Просвещение народ стал отказывать талмудическим авторитетам в праве на власть: они оказались неспособными удовлетворить потребность евреев в новом знании - универсальном (естественно-научном). За универсальными знаниями евреям пришлось обратиться к народам, сменив самоидентификацию с национально-религиозной на гражданскую (французы Моисеевой веры). Смена самоидентификации вызвала потребность в перетолковании традиционного знания (реформы Талмудического иудаизма). В результате традиционная община распалась и начался процесс массовой ассимиляции.
      3. Возникла новая потребность - сохранить народ, объединив его и обеспечив ему беспрепятственный доступ к универсальным знаниям. Для удовлетворения этой потребности Теодор Герцль предложил создать Государство евреев. Новую национальную потребность могли удовлетворить исключительно евреи "просвещенные" (маскилим), прошедшие аккультурацию в среде европейских народов. Они и были основателями Государства. Произошла смена элит.
      4. С целью восстановления единства народа был составлен документ, известный как "Письмо статус-кво". В 4 параграфе "Письма" от имени Государства выставляется требование признать универсальные знания необходимыми для достижения поставленной цели. Этими знаниями являются история, математика и естественные науки. "Письмо", подписанное Давидом Бен-Гурионом, было адресовано лидерам ортодоксального еврейства и ими принято.
      
      Я ничего не придумала. Я всего лишь проанализировала и обобщила общеизвестные факты. Но для того, чтобы факты были народом усвоены и отрефлексированы, изучение истории должно было быть поднято на уровень изучения Торы. И это логично: народ, который осмыслил собственную историю в ТАНАХЕ, обязан продолжать осмысление своего пути в Истории. И народ это почувствовал в Новое время, когда с народом начали происходить такие драматичные перемены. Появились еврейские историки и археологи, которые трудятся на святом поприще Истории.
      Но одно дело знать. Другое дело видеть в этом знании Учение, которое нужно предавать из поколение в поколение как традицию знания.
      В Израиле так вопрос вообще не ставится. Торой называется исключительно Талмуд, а История является не просто предметом маловажным, но и не нужны никому, кроме тех, кому просто интересны какие-то рассказы о прошлом. Жить надо настоящим. Я придерживаюсь убеждения прямо противоположного: кто не понимает своего прошлого, не будет иметь и будущего. Процессы деградации общества и Государства доказали правоту этого убеждения.
      
      *****
      
      Вот где сказались последствия спора Жаботинского с Вайцманом и победа Ваймана в этом споре. Победила элита, которой не нужен был умный народ. Элите было достаточно того, что она сама, как ей казалось, умна.
      Произошло то, чего так опасался Ахад хаАм, возражая Теодору Герцлю: народ действительно оказался не готов к Государству ментально. И причиной этому была патриархальная традиция религиозной общины.
      Патриархальное высокомерие, естественное для этой традиции, ортодоксальная элита выражала открыто. У "образованной" части элиты это высокомерие проявлялось скрыто. Если ортодоксальная элита лишала подвластную ей часть народа доступа к универсальным знаниям, чтобы обеспечить себе зависимость народа и свою власть над ним, то "образованная" элита для достижения той же цели просто не желала делиться с народом знаниями, которыми обладала сама: "необразованному" народу всегда можно было указать на его зависимое место.
      Это стремление к традиционно-патриархальному типу власти стало явным с прибытием миллионной алии из СССР. Дискуссии о том, что нам делать с "культурной алией" велись открыто в средствах массовой информации. И "слабое" место советского еврейства было найдено - 70-летнее исключение из традиции Талмудического раввинизма. Этого было достаточно, чтобы наделить ортодоксальную элиту правом на перевод советского еврейства из категории алии "культурной " в категорию "ущербной". "Образованная" элита красноречиво молчала, предоставив ортодоксии возможность делать черную работу, важную для обеих элит.
      То, что этот разрушительный для всего общества процесс был обусловлен патриархальным менталитетом, а не волей отдельных злоумышленников, продемонстрировало поведение самой "культурной алии" из СССР. Советские евреи согласились на такое к себе отношение, доказав тем самым, что патриархальный менталитет сохранился и в условиях Советской сверхдержавы, когда религиозная талмудическая традиция уже не оказывала на евреев непосредственного воздействия. Многие советские евреи не только приняли религиозную традицию общины как данность, но и превратились в ее яростных защитников.
      
      Для меня это было неожиданностью, так как по опыту диссидентки-сионистки я знала, до какой степени ничтожное число евреев интересовалось религиозной традицией в СССР. Я пыталась проанализировать этот феномен и пришла к выводу, что талмудический иудаизм своим многовековым культом "Торы" приучил евреев к абсолютному преимуществу Текста над Фактом. И теперь воспитанники Ленинского комсомола с такой же легкостью переходили с "Капитала" на Талмуд, с какой их деды и прадеды переходили с Талмуда на "Капитал". Главное - Текст и доказательство; Факт, не соответствующий Тексту, объявляется несуществующим.
      
      *****
      
      Как выяснилось, проблема не является специфически израильской. Она является общенациональной и проявилась у той части советского еврейства, которая после крушения СССР осталась в галуте.
      В США советские евреи открыли для себя традиционную религиозную общину, налаженную национальную жизнь, которая в СССР была разрушена. Желание присоединиться к такой традиции в новой и чужой стране само по себе понятно. Но оно обернулось яростным отрицанием советского прошлого из-за того, что советское атеистическое воспитание лишило евреев традиции Талмуда. То, что благодаря этому лишению евреи обрели бесценный капитал полученного образования, которое позволило им очень быстро занять позиции не только в обществе, но и в общине, оказалось ничего не значащим Фактом. Текст "о разрушении нашей культуры" обрел над Фактом неоспоримое преимущество.
      Но потом появился новый Текст - текст о "настоящих евреях", которые должны жить по нормам традиционной общины. Это определение делало израильтян - "ненастоящими евреями", а Государство Израиля лишало смысла существования.
      
       Еще катастрофичней реванш Талмудического иудаизма выглядит на территории бывшего СССР. Раввины бросились осваивать новую область своей деятельности: возвращать оставшихся евреев к "корням". В авангарде оказались Любавичские хасиды в качестве посланцев Ребе.
      Но теперь, после ухода Ребе, это уже были не мальчики, которые когда-то поддерживали нас. Это были учителя, которые прибыли переучивать советских евреев из "ненастоящих" в "настоящие", то есть, они прибыли вытаптывать мои корни и переучивать моего отца, не обладая его уникальным еврейским опытом, и даже не интересуясь этим опытом, потому что он не соответствует Тексту и его комментариям.
      Разумеется, речь идет исключительно о Власти. В опьянении этой неожиданной властью раввины и сами вышли за ограничительные рамки Талмуда. Теперь они вмешались не только в политику Государства Израиля, но и в политику постсоветских государств - в конфликт Украины с Россией, не имея представления о сути и глубине этого конфликта.
      
      *****
      
      То, что происходит у всех на глазах, превращает проблему Веры в центральную.
      Во что мы верим? Различаем ли мы между Верой в ТВОРЦА и верой в Талмуд? Само наше возвращение на Землю Израиля делает этот вопрос центральным.
       Без Веры в Обетование у евреев нет права на возвращение. Если же мы вернулись, значит, мы признаем Того, Кто Обетовал. Такую Веру продемонстрировало поколение халуцианства. Оно не цитировало Талмуд. Оно говорило о том, что выше всяких цитат - о Спасении, о пророках, о Третьем Храме как Глобальной идее.
      Каким же образом их Вера, Вера созидателей Государства, оказалась вытесненной верой в Талмудический иудаизм, который разрушает Государство?
      Ответ на этот вопрос я нашла у Жаботинского. Жаботинский, которые в молодости позиционировал себя "свободным", в зрелые годы поставил вопрос Веры в центр своего внимания. Без живой Веры, веры в вечные ценности, которую сохранила традиция, народ теряет смысл в созидании собственного будущего, и энергия, обеспечивающая его жизненной силой, в нем иссякает.
    ЦИТАТА
      "Но далеко не "частный вопрос" ─ умерла ли традиция или она жива. Осталась ли гора Синай и пророки живыми явлениями духа или это пылящиеся под стеклом мумии, фетиши, наподобие ацтекских... высший интерес "Государства" и нации ─ чтобы вечный огонь не угас, чтобы среди всего, что сваливается ныне на голову молодого человека, попадало к нему и представление о наших ценностях, чтобы доходил до него священный дух, дух нашей Традиции. "
      Но что собой представляет "священный дух" Традиции? На этот счет Жаботинский высказался со всей присущей ему определенностью: Традиция - хранилище ценностей, которые будоражат народ в ожидании времени, когда из Текста они превратятся в Факт.
      Евреи - народ, который принес в мир великие идеи и сохранил их в своей Традиции. Но когда идеи эти были народу сообщены, сам народ пребывал в состоянии младенчества: ТАНАХ об этом напоминает неоднократно. Талмудический иудаизм сохранил не только идеи. Он хранил народ в состоянии патриархального младенчества на протяжении 2000 лет, когда другие народы буйно развивались.
      Жаботинский разобрал эту проблему на примере идеи юбилейного года, когда прощаются все долги.
      ЦИТАТА
    "идея юбилейного года ─ регулярно повторяющейся бескровной социальной революдции ─ идея, величие которой дано оценить только нашим потомкам....В той неуклюжей, первобытной ребяческой форме он (идеал) неприменим к нашему сложному быту; некоторые историки сомневаются даже в том, соблюдался ли действительно юбилейный год и в древние времена Израиля, не остался ли мертвой буквой с самого начала. Но мало ли что в библиях мира сего осталось поныне мертвой буквой? Мечей на сошники мы еще тоже не перековали; но когда-нибудь перекуем."
      Просвещение объявило о взрослости человечества и потому вызвало кризис всех религий. Отрицание галута, "шлилат галут", - это не отрицание священного духа традиции. Отрицание галута - это заявление народа о своей взрослости.
      Евреи переросли Талмудический иудаизм, как взрослые дети перерастают колыбель, в которой они лежали во младенчестве. И это уже проблема матери-религии, что никакой иной песенки она не выучила, кроме колыбельной.
      А колыбельная усыпляет. 6000000 уже оплатили своей жизнью этот сон.
      3) ПОСЛЕДНИЙ РАВВИН
      
      Как ни странно, но такой анализ нашей реальности позволили мне еще выше оценить Любавичского Ребе. Он несомненно почувствовал то, что его предшественники не почувствовали: народ стал взрослым.
      Ребе был инженером, изучал философию в университете - его предшественники традиционно отрицали Просвещение.
      Ребе поддерживал Израиль - его предшественники были ярыми противниками сионизма.
      Ребе мыслили масштабно: рассылал своих гонцов по всему миру, чтобы поддерживать евреев, и со всего мира евреи стекались к нему.
      Ребе не нужно было использовать государство как орудие насилия, чтобы навязывать свою Власть. Он обладал особой властью мудреца, которую народ признает добровольно.
      
      Один поступок Ребе говорит о многом: Ребе никогда не был в Израиле. Причин может быть множество. Но одна из них - самая убедительная. Ребе сказал, что он нужен евреям в галуте, то есть там, где евреи еще оставались в своем патриархальном детстве, не созрев для взрослой жизни Государства.
      Как пророк Моисей Ребе обозревал Землю Израиля, в которую сам не вошел, потому что был последним раввином, закрывающим эпоху Талмудического иудаизма.
  • Комментарии: 3, последний от 25/02/2020.
  • © Copyright Зив-Ами Лиора (liorazivami@gmail.com)
  • Обновлено: 18/02/2020. 21k. Статистика.
  • Эссе: Израиль
    •  Ваша оценка:
    Связаться с программистом сайта
    "Заграница"
    Путевые заметки
    Это наша кнопка