Аннотация: Имеет ли Тора раввинов отношение к реальности? И не потому ли мы оказались в таком страшном положении, что раввинизм и реальность давно разошлись друг с другом?
О святости жизни земной и небесной
1
Думаю не ошибусь, если выскажу предположение, что все мы, сидя за железным занавесом на своей доисторической родине, в той или иной мере обладали одной общей особенностью: любое дошедшее до нас свободное слово о родине исторической - прозвучавшее ли по забиваемому глушилками радио, или напечатанное в завезённых из-за границы печатных изданиях - мы мысленно переводили на язык понятной нам реальности.
Например, услышим по ''Коль Исраэль'' фразу: ''в нашей маленькой стране мы не можем расчитывать на природные богатства; наше главное богатство - наши еврейские головы'', и тут же рисуем в своём воображении понятную нам картину культивирования еврейских мозгов на практике: умненькие библейскоокие детишки, бороздящие библиотечные полки, и мудрые наставники-учёные, открывающие юным гениям мир всяческих наук. Или прочитаем в каком-нибудь журнале ''Израиль сегодня'' сообщение об экологически чистом производстве, и тут же наполняемся блаженным чувством - есть всё-таки на земле такая страна, где свято берегут жизнь, здоровье людей и среду их обитания, и это, конечно же, страна наша, еврейская.
Да что мы? Помню, промелькнуло как-то в перчати сообщение о том, что советский посол в США Добрынин, который, в отличии от нас, был неплохо знаком с жизнью и по другую сторону железного занавеса, тоже обладал этой особенностью: он, как утверждалось в газете, покупал кошерные продукты, так как был убеждён, что ''еврейское'' означает ''качественное и полезное для здоровья''. Этой же особенностью, как ни странно, обладали и многие евреи Запада, которые бывали в Израиле и даже жили здесь.
А ведь, наверное, в этом нет ничего удивительного - логично же предположить, что древний, мудрый и вечный народ за долгие годы своих мучительных странствий научился, наконец, высокие слова своих молитв и мудрость своего особого, еврейского взгляда на мир претворять в реальность повседневной жизни. И основания у нас для этого вроде бы есть - разве не к нам были обращены прощальные слова пророка Моше:
''Ибо заповедь, которую я заповедую тебе ныне, не недоступна она для тебя и не далека она. Не на небе она...а весьма близко к тебе слово сие: в устах твоих оно и в сердце твоём, чтобы исполнить его'' ?
2
Увы, уже на месте, в собственном государстве, нам пришлось воочию убедиться, что умение мудренно рассуждать, даже если тренироваться 2000 лет, не гарантирует умение поступать соответственно заявленным принципам. И то, что нам преподносится как Тора, находится всё-таки на небе, а не на земле.
В этом лишний раз убеждаешься, когда задумываешься о том, во что на практике для нас превратилась разрекламированная ''святость человеческой жизни''.
Как же хотелось бы верить, что рассуждения о ней не ограничиваются стенами синагог и ешив, а и за их пределами реализуют себя в конкретных поступках людей!
Можно же именем Торы обязать людей открывать бутылку Колы перед шабатом, чтобы не нарушать святость субботы. Что же мешает именем Торы учить человека ну хотя бы не менять неожиданно полосу движения во время вождения, подавать сигнал поворота и переходить дорогу только на пешеходном переходе? Ведь нарушение этих правил делает бессмысленными все высокопарные слова, сказанные о святости человеческой жизни, потому что платой за такое нарушение является гибель человека.
Нам, конечно, могут тут же выдать - как это принято у наших еврейских проповедников - очередной комментарий, объясняющий особенности поведения ортодоксального населения, которое слишком часто ведёт себя неадекватно высоким принципам Торы. Самый распространённый приём - объявить, что ''настоящим'' евреям (читай, ортодоксальным) всякие ''ненастоящие'' навязали множество проблем, которые к Торе не имеют никакого отношения, и теперь бедным ортодоксам приходится отрываться от святого дела ради каких-то глупостей.
В таком случае имеет смысл обратиться к относительно недавней истории, чтобы убедиться: расхождение теории с практикой - наш вечный бич. Достаточно посмотреть, как вели себя наши ортодоксы в те времена, когда ''ненастоящие'' евреи ещё не мешали ''святой жизни праведников''.
3
Итак, перенесёмся мысленно в Святой Иерусалим назад годков эдак на 150 - в середину XIX века. Как, очевидно, догадывается уважаемый читатель, в те времена все евреи были ''настоящими'', то есть вели ортодоксальный образ жизни и учили Тору. В Иерусалиме же евреи были ''сверхнастоящими'', потому что только этим они и занимались - таковым было условие знаменитой ''халуки''.
''Халукой'' называлась финансковая поддержка евреями диаспоры тех евреев, которые решили поселиться в Эрец-Исраэль. Поначалу идея была ясна и понятна: еврейская страна разграблена, условия жизни в ней неимоверны тяжёлые, и коль скоро евреи всей диаспоры заинтересованы в поддержании постоянного еврейского присутсвия на земле предков, то необходимо помочь тем, кто взвалит на себя лично тяжкую ношу этого присутствия и поселится на земле обетованной. Евреи диаспоры собирали деньги, доставляли их в Эрец-Исраэль и делили их между местными евреями (отсюда и название ''халука'').
Однако, в начале XIX века в среде евреев Голландии и Германии появились новые идеи - Эрец-Исраэль должна превратиться в очаг еврейской учёности и поэтому поддерживать нужно тех, кто посвящает себя изучению Торы. И не просто поддерживать: западно-европейские евреи обусловили получение финансовой помощи отказом от какой-либо продуктивной ''земной'' деятельности ради деятельности ''небесной'' и святой - учиться, учиться и учиться. Короче, кто не учится, тот не ест. Так что люди, наивно полагающие, будто массовое корпение над книжками в качестве главной деятельности ''настоящих'' евреев было заповедано Моше Рабейну на Синайской горе, не совсем в курсе дела. Этой мудростью еврейский народ наградили евреи Западной Европы, причём относительно недавно.
Чем на практике обернулась новая идеология ''сверхсвятости'' для евреев Эрец-Исраэль, можно понять из свидетельств, оставленных людьми, которые имели возможность воочию наблюдать за реальной жизнью жителей Иерусалима. Да и без свидетельств нетрудно вообразить, во что превратилась ''святая'' идея на практике - в массовую нищету, эпидемии и вымирание населения.
Английский врач Томас Чаплин, который работал в Иерусалиме, в 1864 году напечатал в медицинском журнале The Lancet статью, в которой он проанализировал причины эпидемий в Святом городе, поведав тем самым и об образе жизни местного еврейского населения. Авраам Моше Лунц, исследователь Эрец-Исраэль, в собственной книге, напечатанной в 1876 году, поместил целые отрывки из статьи Чаплина, так как описание Чаплина соответствовало действительности.
Итак, среди причин высокой смертности Чаплин назвал отсутствие необходимой материальной базы и образ жизни людей.
Разумеется, материальная база в разрушенной стране не могла не быть убогой, что, естественно, приводило к страшной скученности населения, скудному питанию, отсутсвию защищающей от переохлаждения одежды, антисанитарным условиям существования людей. Однако, поражает отношение людей к сложившейся ситуации: их безразличие к тому очевидному факту, что вбитая им в голову идеология, будто продуктивный труд несовместим с их ''святым'' трудом по изучению Торы, обессмысливает все их рассуждения о ''святости человеческой жизни'', потому что люди в таких условиях просто лишаются обычной, земной, человеческой жизни.
Чаплин описывает, как в те времена решали всегда насущную для нас проблему водоснабжения. Выкапывали колодцы, которые в сезон дождей наполнялись водой. В принципе, вода эта пригодна для питья, отмечает Чаплин, и её может быть достаточно много, чтобы удовлетворить потребности населения. Однако за состоянием колодца необходимо следить - постоянно очищать от попадающего в воду мусора и насекомых. ''Святые'' жители Иерусалима были очень далеки от этой жалкой прозы жизни: колодцы не очищались, засорялись, вода фактически становилась непригодной для питья, а с началом сезона дождей осевшее на дне месиво покрывалось новой водой, которая тут же заражалась. Как же в таких условиях не разразиться эпидемии? Разумеется, люди умирали, как мухи, коль скоро под Торой подразумевали сидение в ешиве, а не необходимость выйти из её стен и очистить колодец от грязи.
Но не только пренебрежение условиями жизни людей было причиной высочайший смертности жителей Иерусалима в середине XIX века. Исследователи указывают на такую серьёзную причину смертности как ранние браки.
Детей женили очень рано, естественно, из самых ''святых'' побуждений. В 13 лет девочка уже становилась матерью. Однако ненадолго. Как выразился Элеэзер Бен-Егуда ''хотели получить молодое семя, а получили нежизнеспособное'' . Дети в большинстве своём умирали.Часто умирали и матери.
Сложившаяся ситуация породила ещё одну проблему - огромное количество разводов. Ранние браки, в которые вступали дети, не способные самостоятельно принимать решения, и отсутствие детей в их семьях делали эти семьи непрочными и они распадались.
Перепись еврейского населения, которая по инициативе Моше Монтефьёри начала проводиться с 1839 года, рисует страшную картину. У 70% семей, главам которых в 1839 году было от 15 до 24 лет, вообще не было детей. Среднее количество детей в семьях данной категории равнялось 0.37ребёнка на семью. В соответствии с переписью еврейского населения, проведённой в 1866 году в этой категории семей детей не было у 64%, а среднее количество детей на семью равнялось 0.45 ребёнка. Поражает количество сирот: в 1839 году 29%, а в 1866 24%. Рождаемость при этом была высокой. Вот только жизнь ничего не стоила.
О каких ''брухот еладим'' вообще шла речь?
Тем не менее население Иерусалима росла. За счёт кого, спросите вы? За счёт новичков, как у нас, очевидно, давно уже повелось решать проблемы, возникающие на земле предков. Благодаря постоянной алие можно было держаться на плаву: местные вымерли - новые понаехали.
Положение всерьёз начало меняться только лишь тогда, когда на земле предков появились евреи, принёсшие плоды просвещения и эмансипации, от влияния которых многие ортодоксальные евреи сбежали из Европы в Иерусалим. Началось строительство за стенами города, появились больницы, общеобразовательные и сельскохозяйственные школы. И как только евреи занялись таким ''несвятым'' делом, население сразу же начало увеличиваться. Если в 1839 году в Иерусалиме насчитывал только 3 000 евреев, а в 1856 году только 5 000, то в 1880 году уже 13 000, в 1895 - 28 100, а в 1914 - 45 000 человек. Всё, как мы видим, изменилось, как только появились, люди, которые спустили Тору с небес на землю.
4
Эти факты всегда приходят мне на ум, когда я слышу постоянные перепевы идеологии ''халуки'': ''настоящие'' евреи день и ночь изучают Тору и претворяют в жизнь заповедь ''пру у рву'' - ''плодитесь и размножайтесь''. Правда ''халука'' нынче мимикрировала - её распределяют в виде зарплат членам религиозных советов и чиновникам министерства религии, выплат из общей копилки национального страхования ''настоящим'' евреям и их семьям, которые давно уже привыкли к тому, что на их папу возложена ''святая'' обязанность учить Тору и заботиться о росте еврейского населения, хотя 150 лет назад именно изучение Торы в качестве единственного занятия привёло к результату прямо противоположному - вымиранию этого населения.
Современные раввины, за чьими реальными делами мы имеем возможность наблюдать, похоже, утратили основное качество, которым обладали настоящие еврейские лидеры - чувство реализма.
За 200 последних лет раввины доказали, что совершенно не понимают тех проблем, которые поставило перед наших народом новое время, что Тора раввинов обитает неизвестно где, но к нашей земной реальности никакого отношения не имеет. Этому столько доказательств уже накопилось, что всех их и не перечесть.
Достаточно отметить, что за 200 последних лет раввины не выдвинули ни одной значимой идеи, которая могла бы объединить народ и повести за собой. Их среда не породила ни одного общепризнанного лидера, который смог бы повлиять на еврейскую историю так, как это сделал ''ненастоящий'' еврей Теодор Герцль.
Достаточно припомнить поведение раввинов накануне Второй мировой войны, когда Зеэв Жаботинский метался по Европе, предупреждая евреев о грядущей опасности и необходимости поскорее эмигрировать, в то самое время, когда раввины призывали оставаться на своих местах. Ведь в Польше была так замечательно налажена еврейская жизнь: ешивы, синагоги, миквы, кошрут - а что ещё еврею надо, чтобы быть ''настоящим''?
Да и события совсем недавнего прошлого добавили свой штрих к общей картине, когда духовный лидер партии ШАС вынес раввинское постановление о том, что ''святость жизни еврея важнее святости земли Израиля''. Благодаря этому постановлению народ втянули в Ословскую бойню. За такое извращённое понимание ''святости жизни'' 1 100 евреев своею жизнью уже заплатили.
Поэтому нет ничего удивительного в позиции, занятой раввинами в вопросе о государственном субсидировании многодетных семей. Они совершенно игнорируют тот факт, что их политика подстегивает инкубаторскую плодовитость четырёх жён какого-нибудь шейха и в дальнейшем это обернётся смертельной опасностью для самих раввинов и их семей - совсем как 150 лет назад их не заботило, чем народ заплатил за порочную идею ''халуки''.
Самым опасным последствием взглядов раввинов на проблемы современной жизни является их влияние на ортодоксальную часть населения страны. Иллюстрацией может послужить история Пнины Шошан, о которой поведала газета ''Едиот ахронот'', поместив фотографию многодетной матери на первой странице.
''Я - мать-одиночка - рассказывает Пнина о себе. - Три года назад я разошлась с мужем, у меня 10 детей, младшему год''.
''Позвольте - спросите вы, - как же младшему год, если мужа уже три года как нет?''
Пнина объясняет: ''Муж ушёл из семьи, потому что не мог выдержать тягот нашего экономического положения. Год назад мы попробовали снова жить вместе, но он опять ушёл - у него не было выбора (!?)''.
Правда, новый ребёнок появился на свет (до 120 ему в здравии и рассудке).
Кто же приучил нормальных людей так извращённо понимать справедливость и ответственность за судьбу своих детей, если не учителя, которых давно уже не волнуют последствия проповедуемых ими истин? А ведь последствия есть и последствия определённые, что так красноречиво проявилось в Иерусалиме середины XIX века.
5
Любая идеология проверяется исключительно практикой жизни. В этом смысл слов, сказанных Моше Рабейну о Торе - не на небе она. Сила Торы в её адекватности реалиям жизни.
О том, что ждёт идеологию, не соответсвующую реалиям жизни, мы испытали на собственном опыте на доисторической родине. Там социалисты свои неудачи оправдывали тем, что люди плохо претворяют идеалы в жизнь. Теперь мы понимаем, что дело было всё-таки в самой идеологии - уж её-то идеалы ни один человек не в состоянии претворить в жизнь, так как они непретворяемы.
Но в нашем-то, еврейском случае, мы же твёрдо верим, что ''Вечный Израиля не обманет'' и Тора Всевышнего истинна. Значит в нашем, еврейском случае уж точно всё дело в людях, которые все перепутали. Их интерпретация довела дело до того, что Тора наша уже давно не на земле.
Она даже не на небе.
Она просто витает в облаках.
Не означает ли всё это, что пришло время задать, наконец, вопрос: действительно ли Тора раввинов и есть та самая Тора, которую Моше Рабейну получил от Господа Б-га на Синае, или речь идёт о какой-то фальсификации?
Вопрос не дерзкий, а абсолютно легитимный. Тем более, что возможность возникновения подобной ситуации предсказана в пророчестве Исайи:
''за то, что приблизился ко Мне народ этот, устами своими и губами своими чтил Меня, а сердце своё отдалил от Меня, и стало благоговение их передо Мною затверженной заповедью людей, Поэтому вот, Я опять удивлю народ этот чудом дивным, и пропадёт мудрость мудрецов его, и разум разумных его исчезнет.'
Рано или поздно нам придётся осознать, что ситуация, описанная пророком - эта та ситуация, в которой мы сегодня оказались. А ведь это и есть источник неадекватности реалий нашей жизни высоким словам, надеждам и ожиданиям.
Рано или поздно нам придётся поставить вопрос об идентичности Торы раввинов Торе Моше Рабейну, потому что сегодня мы, как никогда нуждаемся в религиозных идеях, способных вывести нас из тупика, в котором мы оказались.
Однако, до тех пор, пока наша вера будет томиться в тенетах раввинской демагогии, мы обречены на бесконечные рассуждения о святости человеческой жизни, которые на деле оборачиваются гибелью людей на дорогах, отсутствием очистных сооружений на предприятиях и бронежилетов для солдат; о культивировании великих еврейских мозгов, которое на деле обрачивается деградацией системы просвещения; о честности и справедливости, которые на деле оборачиваются обманом у каждого прилавка и дезинформацией, упрятанной в маленькие буковки официальных документов.
Вопиющее расхождение между словами и делами, свидетельств которого накопилось слишком много, чтобы можно было их игнорировать и впредь, - это лишь следствие культуры, которая долгие годы приучала нас к тому, что Тора наша на небе.