Советская субмарина "К-27" ставит точку в монополии 6-го Флота США в Средиземном море.

Вячеслав Мазуренко,
подводник АПЛ "К-27"

Славному экипажу АПЛ-К-27 посвящается
Никто не может быть забыт, если подвиг совершен во имя своего народа.

  Весна 1965 г. Москва. Главный штаб Военно-морского Флота СССР.

  В кабинете главкома ВМФ находятся заместитель командующего Северным Флотом контр-адмирал Петелин А.И. и начальник штаба одной из дивизий атомных лодок в Западной Лице, капитан 1-го ранга Михайловский А.П.
  Оба - прославленные моряки-подводники, прибыли к Главкому после торжественного приема в Кремле по случаю их награждения Золотыми медалями Героев Советского Союза. Расспросив присутствующих об их впечатлениях, Сергей Георгиевич обращаясь к Петелину и Михайловскому сказал следующее: "Мне, уважаемые подводники, нет надобности объяснять Вам о том, какая сегодня политическая обстановка в мире. Создаваемый нашим государством атомный Флот не уступает Американскому.Наши атомные лодки сегодня успешно выполняют задачи в различных точках Мирового океана. И выполняют их успешно. Сужу по вашим Золотым Звездам Героев, которые вы недавно получили.
  К сожалению, нашим атомным Флотом пока не достаточно освоена боевая служба в Средиземном море. На сегодня еще ни одна из наших лодок там не была. Господствует 6-й Флот США, английские атомные субмарины.
  Принято решение начать и Военно-Морскому Флоту Советского Союза в противовес Флоту НАТО. Создать в Средиземном море постоянно действующую группировку сил боевой службы. Нет возражений?"
  Петелин и Михайловский промолчали, только кивнув в знак согласия головой. Они понимали, что решение уже окончательно принято и Главком спрашивая о их согласии, делает это из уважения к ним.
  "Ну, вот и хорошо. Считаю, что командующего Северного Флота необходимо в пределах июня - сентября месяца следующего года направить в Средиземное море на одну из атомных подводных лодок. Товарищ Петелин, какие будут ваши предложения?".
  Поднявшись, Александр Иванович доложил Главкому, что сегодня выполнить приказ Главкому Советского правительства, убыть на боевую службу в Средиземное море готовы каждая из атомных лодок, находившихся в составе Северного Флота.
  Поблагодарив Петелина, Горшков сообщил, что на днях у него состоялся разговор с наукой, в лице академиков Александрова и Лейпунского.
  "Так вот, они рекомендовали для похода в Средиземное море атомную подводную лодку "К-27" с ядерным реактором на жидкометаллическом теплоносителе.
  Этот корабль, как вы знаете, совершил поход без всплытия на поверхность в Южную Атлантику. И по их отзывам сам корабль и экипаж, которым командовал Гуляев Иван Иванович, отлично себя зарекомендовал.
  В настоящее время, как мне известно, лодка находится в Северодвинске, ее обслуживает второй экипаж, да и командир сменился. Опыта этот экипаж и сам командир океанского плавания не имеет. На это следует особо, командированию бригады, где находится постоянное место базирования "К-27", обратить внимание. Подготовку к выходу в поход "К-27" в Средиземное море поручено 11 дивизии. А вот старшим в походе назначить капитана 1 ранга Михайловского Аркадия Петровича", - повернувшись к нему, сказал Главком.
  "А вам, Александр Иванович, после прибытия к месту службы, передать мои указания командующему Северным Флотом Лобову. Подготовьте все по этому делу документы. Вопросы есть? Нет? Вы свободны, товарищи подводники. Успехов вам."
  Поблагодарив Главкома, адмирал Петелин и капитан 1 ранга Михайловский покинули кабинет.
  Так был решен вопрос о направлении впервые в Средиземное море атомной подводной лодки Военно-морского Флота Советского Союза. И чести этой удостоилась опытовая уникальная атомная подводная лодка Северного Флота "К-27" под командованием капитана 2 ранга Леонова Павла Федоровича.
  Этот второй поход "К-27", который в дальнейшем проложит путь остальным атомным субмаринам СССР в указанный район, поставит точку на монополию господства 6-го Флота США и атомных лодок НАТО в Средиземном море.
  А теперь, прежде чем рассказать об этом походе, мне бы хотелось вернуться на несколько месяцев назад, к тем событиям, которые происходили в жизни опытовой атомной лодки "К-27", до того как было принято решение направить ее в Средиземное море.
  Июнь 1964 г. Испытательный поход "К-27" в Атлантику подходил к концу. До родной базы - Гремиха, оставалось всего с пару десятков часов ходу. Завершение похода с нетерпением ждал весь экипаж. Ведь на берегу многих офицеров и мичманов ждали молодые жены и детишки. Ждали его и многие старшины и матросы, срок службы которых практически уже истек.
  За несколько часов до прихода в базу лодка в очередной раз всплыла под перископ на сеанс связи. И какое же было удивление командира корабля Гуляева Ивана Ивановича, когда он прочел полученную радиограмму.
Она предписывала атомной подводное лодке, не заходя в Гремиху, следовать в Северодвинск.
  Хотя радиограмма была секретной, через несколько минут ее содержание стало достоянием экипажа. Среди подводников наступило уныние. Всего несколько часов оставалось до встречи с родными, которых моряки не видели около двух месяцев, и вот, все это растаяло, отодвинулось еще на неизвестное время.
  Конечно, трудно сегодня, да и тогда понять чем руководствовался Главком ВМФ СССР, подписывая такую радиограмму. Но приказ, есть приказ. И все-таки, как говорят подводники, нет ситуаций, из которых нет выхода. Тем более, когда старшим похода был прославленный подводник, адмирал Георгий Никитич Холостяков. Прочитав нотацию морякам о том, что они не имеют право на уныние и падать духом, он предложил объявить конкурс на текст ответа Главкому, прочитав который Главком, возможно, даст добро на заход "К-27" в Гремиху, на сутки-двое.
  И вот текст был составлен. Он гласил: "Для обеспечения работ в Северодвинске, кораблю необходим заход в Гремиху на двое суток, чтобы забрать ЗИП. Командир корабля (подпись)." Подписывая данную радиограмму, Гуляев понимал чем он рискует, если в штабе Главкома разгадают эту хитрость. Но не разгадали. Ответ Главкома гласил: "Разрешаю кораблю зайти в Гремиху за Зипом на 48 часов. Главком ВМФ (подпись)". Радости экипажа не было предела.
  Через сутки атомоход был на родной базе. Экипаж встречал командующий Северным Флотом Лобов. В казарме был накрыт богатый стол. 48 часов пролетели мгновенно, и "К-27" отойдя от родного пирса, взяла курс на Северодвинск.
  Атомоход ждали большие дела и перемены. По прибытию в Северодвинск, лодка была передана второму экипажу, офицеры, мичманы, старшины и матросы, принимавшие участие в испытательном походе после обследования в Госпитале стали разъезжаться по отпускам. Ученые, заводские специалисты стали работать над устранением неполадок, выявленных в процессе большого плавания.
  Много произошло изменений в жизни опытовой лодки перед выходом в свой второй поход. Ушел на повышение ее первый командир - Гуляев Иван Иванович, который стал капитаном 1 ранга. Экипаж принял Леонов Павел Федорович, капитан 2 ранга, который до этого был командиром 2-го экипажа корабля. Корабль покинули многие офицеры, мичманы, старшины и матросы. Потери эти составили свыше 40% экипажа. На то были разные причины. Одни ("срочники") ушли из-за того, что закончился срок службы. Часть офицеров ушли на повышение, другие вынуждены были уйти по состоянию здоровья служить на берег. Оставили корабль такие высокопрофессиональные подводники, отдавшие лодке многие годы, как Мартемьянов И.Н., Нагорских Олег, Шпаков В.С., Полетаев С.М., Сорокин Ю.М., Петухов М., мичман Лямцев Вара и многие другие. Это была настоящая потеря для атомной лодки, которая собиралась совершить поход в Средиземное море.

Командир ПЛ К-27 капитан 2-го ранга Леонов Павел Федорович

Но, оставшиеся члены экипажа и молодые не опустили руки. В состав его вливались новые моряки - офицеры, мичманы, матросы. В октябре 1964 года на "К-27" прибыла многочисленная группа молодых выпускников-лейтенантов из различных военных училищ.  Пройдет всего несколько месяцев и эти молодые безусые лейтенанты станут настоящими профессионалами своего дела, настоящими моряками-подводниками. У многих из них засияют на груди ордена и медали. Вот те, кто тогда в далеком октябре 1964 года прибыл на "К-27". Это: Агафонов Геннадий, Домбровский Влад, Резник Владимир, Попельнух Григорий, Надточий Валерий, Корбут Николай, Самарин Иван, Тимонин Вадим, Гусев Владислав и другие. Продолжали служить и передавать свой многолетний опыт службы на лодке офицеры: Гужеленко Анатолий, Придатко Владимир, Иванов Алексей, Фытов Геннадий, Милованов Валентин, Антонов, Нечипуренко, Пастухов Лев, Ефремов Борис, Отдельнов Геннадий; мичманы: Чайка, Астанков, Бересневич, Сергеевич; старшины: Лысенко Михаил, Ивченко Иван, Боровик Николай, Димура Анатолий, Чернышук Анатолий, Раин Григорий, Овсюков Александр и другие.
  Не покладая сил осваивали технику и прибывшая на корабль молодежь: Литвиненко Феликс, Сманцер Николай, Овтин В., Худченко, Хачик, Юматов, Разянцев, Залетов, Зарубин. Особо хочу сказать теплые слова о трех мичманах-ветеранах корабля - Головко Николае Андреевиче, Голубкове Александре Константиновиче и Хреновее Николае Ивановиче, которые с любовью и настойчивостью передавали свой опыт молодежи. Их побаивались, их любили.
Наверно тогда и написал свои стихи капитан 3 ранга 2-го экипажа Гаррий Новицкий, который в последствии станет последним командиром, капитаном 1-го ранга атомной лодки "К-27".
  Стихи эти были посвящены молодым лейтенантам, которые только прибыли на корабль:

Уснул на плече океана-атланта
Гольфстримом нетронутый паковый лед.
Снежинки слетают с погон лейтенантов,
Над морем студеным продолжив полет.

Мятежного ветра ревущие глотки.
Тревога сегодня в глубинах, во мгле.
Вас ждут, лейтенанты, подводные лодки,
На помощь успеть нашей хрупкой земле.

Уйдете в глубины - в накал абордажа,
Собой от беды заслонить берега,
Свой воздух и хлеб разделить с экипажем,
Секунду в атаке отнять у врага.

Натянутся нервы сильнее, чем стропы.
При пуске ракет и при залпе торпед,
Иди, лейтенант, поднимай перископы,
На долю твою еще хватит побед.

Думаю, не у одного бывшего лейтенанта атомной лодки "К-27" сегодня прочтя эти стихи, заноет сердечко...

Итак, закончена тяжелая подготовка к походу, учения и учеба, выходы в море для сдачи задач и проверки работы узлов и механизмов корабля. Наступило 16 июня 1965 года. В 19.00 начальник штаба флота Георгий Михайлович Егоров дал окончательный инструктаж и атомная лодка "К-27" без шума и проводов отошла от пирса в Западной Лице, взяла курс на свой длительный 60-суточный поход. Корабль вывели в море Леонов П.Ф. - капитан 2-го ранга, командир; Умрихин Г.М. - капитан 3 ранга, старпом; Фытов Г.А. - капитан-лейтенант, помощник командира корабля; Анисов В.В. - капитан 3 ранга, замполит; Иванов А.А. - капитан 3 ранга, командир БЧ-5; Гужеленко А.И. - командир БЧ-4 РТС; Придатко В. И Нечипуренко И. - командиры дивизионов; Домбровский В.В. - командир реакторного отсека, лейтенант; Милованов В.Н. - командир БЧ-1; Михайловский А.П. - старший похода, капитан 1 ранга, Герой Советского Союза.
  Первый день АПЛ шла на глубине 60-70 метров. Периодически всплывала и выходила на связь.
  В отсеках корабля среди офицеров и матросов витало эмоциональное, повышенное настроение. Ведь для многих из них длительный поход - это штука неизведанная. Первый в их службе. Но потихоньку жизнь на корабле вошла в привычное русло. Вахта, отдых, занятия, просмотр взятых на борт кинофильмов. Через трое суток позади остались Лофотенские острова. Техника атомной лодки работала без замечаний, не считая мелких поломок. Конечно, полностью привести в данном рассказе жизнь экипажа во время похода в Средиземное море, просто невозможно. Это и боевые тревоги, это сутки, когда морякам приходилось спать по 2-3 часа, это и три серьезных пожара, которые случились во время автономного похода. Это и серьезная поломка в реакторном отсеке парогенератора, которая могла привести к плачевным последствиям. Приведу всего несколько примеров из всех тех событий, которые происходили в походе. Думаю, читатель поймет, с какими трудностями пришлось сталкиваться морякам, но главное, что они с честью и достоинством, безо всякого пафоса с ними справлялись. Это была просто их работа.
  31 июля, позади две недели плавания. Пожар во 2-ом отсеке. Один из моряков, грубо нарушил инструкцию по перезарядке РДУ (регенеративная установка). Надев перчатки на которых было масло, он приступил к перезарядке. Кислородная пластина "В-11" соприкоснувшись с маслами возгорелась. Видя это, главный старшина Хутченко понимал, что может произойти, если проплавится крыша аккумуляторной ямы (температура горения пластины В-11 - около 2000? С) разбил пластину ногами на мелкие кусочки, при этом получил сильные ожоги ног. Впоследствии его передали на надводный корабль для госпитализации. Пожар оперативно потушили. Подоспевшие в отсек командир БЧ-5 Иванов Алексей и командир отсека Резник Владимир включили систему пожаротушения и загасили пламя. Во время тушения пожара Леонов дал команду всплыть с глубины 150 метров на 40 метров. Потом на перископную. На горизонте маячили несколько транспортов. Значит всплывать не поверхность, отдраить люк, чтобы провентилировать отсек в атмосферу, не могло быть и речи.
  Кораблю пришлось снова погрузится на 40 метров и экипажу заняться борьбой за живучесть под водой.
  Прошло еще несколько часов, пока в отсеках не восстановилась нормальная обстановка в содержании газа. Исчезла загазованность. Экипаж продолжал нести свою боевую службу. После еще дважды, морякам пришлось пережить неприятные моменты, 7 сентября пожар в 6-ом отсеке. Горит масло в трюме. А ведь это отсек турбин. Но силами моряков отсека пожар быстро ликвидировали. Причина - снова "регенерация". Это третий пожар за поход. Всего несколько дней тому назад, пожар смирился в 7-ом отсеке, который моряки с большим усилием ликвидировали.
  Досталось боевой смене, которую возглавлял помощник командира корабля капитан-лейтенант Фытов Геннадий. Виновные были нещадно отруганы. Но пожары на атомных лодках одни из главных бед сегодня. Такова уж служба моряков- подводников. Хорошо, что все хорошо кончается.
  Не все было гладко и в работе механизмов реакторного отсека. Вот один из тех случаев, который мог привести к печальным последствиям радиоактивного загрязнения всего корабля, а значит и поражению личного состава.
  Вспоминает сам участник того похода, командир реакторного отсека ныне капитан 3 ранга в запасе Домбровский Владислав Владимирович:
"На левом борту давлением подорвало крышку среднего парогенератора. Такие случаи у нас уже были, и мы имели опыт устранения этой неисправности. Но занимались этим на берегу с обеспечением береговой службы, с большим объемом работ с последующей дезактивацией. Разгерметизация парогенератора приводила к сильному загрязнению отсека радиоактивностью. Я не знаю чем бы закончилась вообще эта авария, если бы ее не обнаружил сразу Гриша Раин и мы ее быстро не устранили. Дозиметристы взяли под свой контроль рост радиоактивности с нашего доклада. Меня сразу подменили на пульте и я занялся устранением неисправности. Сложность ремонта состояла в том, что парогенератор был горячим. Температура крышки - 350 градусов по Цельсию. "Отсекли" парогенератор (ПГ) по 1-му и 2-му контуру, снизить температуру удалось до 250 градусов по Цельсию и приступили к устранению аварии. (На берегу эти работы проводились на "холодном" ПГ с организацией местной вентиляции и это занимало 3-4 рабочих дня). Я, Гриша Раин и Саша Осюков в тяжелейших условиях устранили такую неисправность за шесть часов.
  На крышку ПГ (250 градусов по Цельсию) положили асбестовый мат (его диаметр был на полметра меньше диаметра ПГ), на него две доски, которые в процессе ремонта обуглились, и начали затягивать гайки на шпильках. А их больше полсотни (точно не помню). Затягивать гайки надо было очень осторожно и внимательно производить замеры микрометром, чтобы не выйти за допуск. Пот лил ручьем и закипал на раскаленной "сковородке" - крышке ПГ. Пообжигали себе руки. В отсеке температура поднялась до 80 градусов по Цельсию. Как мы выдержали - не знаю. Спасибо Бересневичу - он приносил нам холодный яблочный сок в отсек в трехлитровых банках. Мы их выпили штук шесть. Закончили работу в полуобморочном состоянии.
  После ремонта еле отмылись - на руках было больше 1000 распадов. Но, главное! Удалось "не запачкать" отсек ПГ, закрыли штатными матами, одежду и обувь забрали дозики."
  Ну и как же впоследствии оценили работу моряков спецтрюмных? Вспоминает тот же Домбровский В.В.:
"...Я нес вахту на пульте с Володей Придатко. И вдруг он говорит: "Знаешь, это так оставлять нельзя! За это надо награждать! Я пошел к командиру Михайловскому". (Володя Придатко тогда был нашим секретарем корабельной парторганизации).
  Возвращается на пульт приблизительно через час, сел в свое кресло и молчит. Вижу - злой. Потом ко мне: "И дернул же тебя черт поссориться с Михайловским! И с замом! Об аварии доклада не будет! Не будет и представления к наградам!" Жаль ребят спецтрюмных. Они-то ни в чем не виноваты."
  С замом возник у меня конфликт из-за "боевого листка", где я нарисовал его и поместил стихи, в которых он усмотрел "подрыв идеи соцсоревнования боевых смен".
  А с Михайловским моя ссора заключалась в следующем: я отпустил в походе бороду. Накануне аварии он увидел меня на обеде в кают-компании, где состоялся такой диалог:
- А это что такое?! Почему борода?!
- Лейтенант Домбровский! Товарищ капитан 1 ранга, офицеру уставом борода не запрещена.
- Сбрить немедленно!
- Товарищ капитан 1 ранга, в уставе нет запрещения на ношение бороды.
- Повторяю - сбрить немедленно! Только кретины носят бороды.
- А как же Ленин?
И тут нужно было его видеть. Он одновременно побледнел и побагровел:
- Вон отсюда! Чтобы я вас больше не видел в кают-компании! Командира БЧ-5 ко мне!
Я - вон. На пульт. Часа через два приходит Иванов А.А. (БЧ-5) и говорит:
- Владислав, в кают-компании не появляться. Питаться будешь на бачке с Варой и Бересневичем (как и интендант). Приказ я выполнил. Питаться стал на порядок лучше, хотя кормили тогда экипаж отменно. Но бороду не сбрил."
Не берусь в этом случае судить позицию старшего похода капитана 1 ранга Михайловского А.П., в будущем адмирала, замполита корабля Анисова А.А. Пусть, читатель сам даст этому происшествию свою оценку.
Конечно, помимо пожаров, поломки механизмов, напряженного труда на грани человеческих возможностей были у личного состава за время похода и счастливые приятные минуты.
  Отметил свой 30-летний Юрий Васильевич Комов, капитан 3 ранга, командир дивизиона живучести и одновременно командир третьего отсека.

Капитан З-го ранга Юрий Комов.

  Так же за время похода свои дни рождения отметили Домбровский Владислав - лейтенант, командир реакторного отсека; Иванов Валерий - лейтенант; Корбут Николай - КГДУ, командир БЧ-4-РТС; Гужеленко Анатолий - капитан 3 ранга. По этому случаю кок корабля готовил большой торт, выдавались 50 грамм - подводных и торжественно зачитывалось поздравление командира корабля, замполита и секретаря парторганизации по всем отсекам.
А разве можно забыть пребывание офицеров, мичманов и матросов на борту крейсера "Михаил Кутузов". Август 1965 г. "К-27" прошла успешно, без приключений Мальту. Потом более суток через море Сифра, в заливе Большой Сирт для встречи с крейсером.
  9 августа в полтора десятка миль от побережья Африки атомная лодка всплыла. Недалеко стоял крейсер "Михаил Кутузов".
  После швартовки лодки к "Кутузову" на его борт поднялись старший похода капитан 1 ранга Михайловский А.П., командир лодки Леонов Л.Ф., офицеры, мичманы, старшины и матросы, свободные от вахты.
  Надводники очень радушно встретили подводников. Удивленные было друг другу подводники были поражены загаром и "фигурами" моряков-надводников, а те белизной тех, кто поднялся на палубу крейсера с лодки. Но, больше всего был поражен командир крейсера капитан 1 ранга Владимир Матвеевич Леоненков, когда он увидел отношения между офицерами, мичманами и матросами атомной лодки. Он не мог понять, как это может быть, чтобы офицер обращался к матросу по имени, а тот его называл по отчеству или по имени и отчеству. Ведь это грубое нарушение Устава.

На палубе крейсера. Слева командир ПЛ К-27 Леонов Павел Федорович.

  Потом, как вспоминали моряки "К-27", командир крейсера подошел к командиру лодки и поинтересовался, когда те покинут крейсер, ибо такими вот "панибратским" отношением друг с другом, подводники разлагают ему дисциплину на крейсере. Трудно, наверно, командиру крейсера было понять психологию моряков-подводников. Для этого надо было быть подводником.
  Конечно, "отдых" личного состава атомной подводной лодки "К-27" на палубе крейсера "Михаил Кутузов" в условиях автономного разведывательного похода (потом, спустя месяцы личный состав "К-27" будет награжден переходящим знаменем за то, что занял 1-е место по разведке среди атомных лодок ВМФ СССР) в Средиземное море - это был наглядный эксперимент. Как и весь поход.
  Показать 6-му Флоту США и силам НАТО, что в Средиземном море появился и впредь будет нести боевую службу атомный подводный Флот СССТ. Отдых на крейсере продолжался два дня. Командиры кораблей обменялись обедом и ужином. Моряки-черноморцы попавшие на борт атомной субмарины, были удивлены теми блюдами, которые употребляют подводники, той температурой в отсеках.

Kомандир БЧ-4 РТС катитан 3-го ранга Гужеленко Анатолий (в центре)с моряками своей части

  Но всему хорошему приходит конец. 11 августа в 4 часа утра атомная подводная лодка отошла от крейсера.
  Перед командиром лодки стояла задача уйти незаметно от наблюдающей авиации 6-го Флота США, которая практически непрерывно вела наблюдения за лодкой и кораблем.
  Было решено погрузиться и под шумы крейсера, которые должны замаскировать шумы лодки - резко свернуть от курса с одновременным погружением на глубину 240 метров.
  Этот маневр удался, и "К-27" продолжила свой поход в Левантийское море, где ее экипаж будет заниматься поиском подводных лодок около 10 суток.
  В отсеках, после "отдыха" на палубе крейсера, жизнь вошла в свое русло. В третьем отсеке, заместитель командира по политчасти капитан 2 ранга Анисов Владимир Владимирович проверяет и делает замечания по выпускаемым в отсеках "Боевых листков" (читатель может ознакомиться с некоторыми из них). Он составляет очередной план соцсоревнований по отсекам, сменам.
  Вот о чем-то разговаривает мичман Голубков Александр со своими электриками на их посту в 5-ом отсеке. Мичман Головко Николай решил пройти по отсекам и проверить работу своих трюмных. Надо отметить, учить и потом спрашивать со своих подчиненных он может. Его ребята досконально с закрытыми глазами знали свою специальность.
  Сидя в переносной перегородке с 5-м отсеком о чем-то мирно "спорят" Домбровский и Раин. На Пульте управления в 7-ом отсеке несут службу молодые офицеры Самарин Иван, Попельнух Григорий, Надточий Валерий, Резник Владимир. Пока к ним, со стороны командира претензий нет.
  Благодаря умению, опыту и профессионализму старшин Боровика Николая, Астанкова Александра, Лысенко Михаила, Димуры Анатолия, Чернышука Анатолия, Сманцера Николая, Рязанцева Алексея, Ивченко Ивана и мн. других агрегаты и механизмы атомной лодки работали без сбоя.

Николай Боровик гл.старшина, турбинист К-27

  Пусть меня простят те мои сослуживцы, фамилии которых я возможно упустил. Все они будут названы в Книге-Памяти, посвященной экипажу "К-27", которая в ближайшее время будет издана.
  Итак, атомная подводная лодка завершала свой длительный поход в Средиземное море. Почти 60 суток напряженного труда. Но те задачи, которые поставило командование перед экипажем "К-27" были выполнены.
  Конечно, подводники знают, как медленно тянутся последние дни перед приходом в родную базу. Дни кажутся месяцами. Усталость все больше и больше давит на организм. Главное - это благополучно прийти в родную базу, увидеть родные лица. Поход завершается. Вот только, снова, как и в первом походе, пока командир корабля и старший похода не знает, куда возвращаться. То ли в Гремиху, где постоянное место базирования лодки, где находится штаб 11 дивизии, и проживают семьи моряков, или в Западную Лицу, откуда атомоход вышел в свой поход? Через несколько часов прояснилось - атомной лодке "К-27" приказано прибыть в Западную Лицу. После расчета сообщили командованию, что прибытие "К-27" планируется 13 сентября, после полудня. Капитан 2 ранга Леонов Павел Федорович, после 60-суточного боевого дежурства пришвартовал свой корабль с экипажем к одному из пирсов Западной Лицы. Позади пожары, операция Ганжы, которому майор Ефремов Борис удалил аппендицит, успешная атака на американский авианосец, отдых на крейсере "Михаил Кутузов", устранения серьезной поломки в четвертом отсеке, успешно собранные разведанные данные о предполагаемом противнике - все это уже позади.
  Завершая свой рассказ о походе атомной подводной лодки "К-27" в Средиземное море, хочу отметить, что радость возвращения в базу снова как и после первого испытательного плавания, был омрачен. Экипаж по прибытию в Западную Лицу никто не встречал.
  Как пишет Аркадий Петрович Михайловский в своих мемуарах, их по-видимому не ждали. Встречу организовала только дежурная часть, которая приняла от моряков лодки - швартовые концы. Думаю, что когда спустя десятилетия, уважаемый адмирал писал эти строки, он немного лукавил. Не могли в Западной Лице не знать о приходе атомной лодки с 60-суточного похода.
  Думаю, знали о том, когда и в какое время придет "К-27" в Западную Лицу. Но пусть это останется на совести тех, кто тогда в далеком сентябре 1965 г. не удосужился встретить корабль и поблагодарить подводников за их тяжелый труд в походе.
  Через несколько минут появился начальник штаба флотилии капитан 1 ранга В.Кичев, и то, чтобы пробормотать о каких-то секретных документах, сообщить, что Рензаев Н.Ф. командир флотилии получил контр-адмирала и восвояси убраться с пирса.
  Видя такое отношение со стороны командования Флотилии Западной Лицы к экипажу атомной лодки "К-27", старший похода капитан 1 ранга, Герой Советского Союза Михайловский Аркадий Петрович, приказал Леонову построить на причале тех моряков, которые были свободны от вахты, и лично поблагодарить их и всех остальных подводников с успешным завершением похода в Средиземное море. Он выразил уверенность, что по прибытию в родную базу Гремиху, экипаж ожидает торжественная встреча и традиционный поросенок. Вот только зачем было атомной лодке "К-27" дано указание следовать в Западную Лицу? Чтобы вот так встретить ее там?
  Через пару дней "К-27", разгрузив оружие, тихо, безо всякого шума ушла в свою Гремиху.
  Самое интересное, как потом вспоминает адмирал Михайловский А.П., он с удивлением обнаружил, что никто с него не требует отчета о первом в истории Флота СССР походе атомной лодки в Средиземное море, но даже не интересуется личными впечатлениям и обстоятельствами плавания! Почему это произошло? Думаю, что те, кто тогда стоял у командования дивизии, флотилии в Западной лице - думали о том, какая их ждет награда после того, как будет совершен группой атомных подводных лодок поход вокруг Земного шара. Флотилия готовилась к этому серьезному мероприятию. Лампасы, звездочки, Золотые Звезды Героев, должности и тому прочее, наверно в первую очередь волновало командиров дивизии и Флотилии. Им было не до уникальной атомной подводной лодки "К-27" и ее экипажа. Только так можно расценить такое хамское отношение к экипажу, совершивший свой первый поход в Средиземное море, давший науке много ценного, и не только науке, но и государству.
  Да, по прибытию в Гремиху было все. Торжественная встреча, лица жен, детей. Традиционный поросенок. Экипаж встречал так первый командир Гуляев И.И. Вот только осадок в душах моряков-подводников после захода в Западную Лицу и от той встречи остался. На годы, навсегда.
  Пробыв немного в Гремихе, атомоход убыл в г.Северодвинск, на завод, где он родился. Убыл, чтобы пройти капитальный ремонт, поменять активную зону в реакторах и готовиться в свой третий поход. Чтобы выполнять пожелания вице-адмирала Холостякова Г.Н., который после первого испытательного похода в Атлантику записал в отчете: "К-27" после ремонта и устранения выявленных недостатков в работе агрегатов и механизмов, может совершить 70-суточный поход вокруг земного шара без всплытия".
  Пройдет еще несколько месяцев и в марте 1966 года выйдет долгожданный указ о присвоении звания Героя Советского Союза первому командиру АПЛ "К-27" Гуляеву Ивану Ивановичу. Орденом Ленина будет награжден второй командир корабля Леонов Павел Федорович. Орденами Красного Знамени будут награждены старпом лодки Умрихин Геннадий, командир БЧ-5 Иванов Алексей, замполит Анисов Владимир, один из старшин спецтрюмных, к сожалению, не помню его фамилию. Остальные офицеры, мичманы, старшины, матросы были отмечены орденами Красной Звезды, медалью Ушакова, "За боевые заслуги" и "За отвагу".
  Всего экипажу атомной подводной лодки "К-27" за два ее уникальных похода в 1964 и 1965 годах было вручено 6 орденов Ленина, 15 орденов Красного Знамени, 25 орденов Красной Звезды, 10 медалей за боевые заслуги, 67 медалей Ушакова. Заслуженные боевые награды получены моряками-подводниками атомной подводной лодки "К-27" в мирное время.
  В этом году исполнилось 40 лет как "К-27" совершила свой поход в Атлантику. В 2005 году - для подводников, служивших на "К-27" снова год будет юбилейный. 40 лет похода в Средиземное море. Проходят годы, десятилетия, уходят из жизни те, кто служил когда-то на уникальной подводной лодке "К-27" с реактором на жидкометаллическом теплоносителе.
  Хочется верить, что память о тех, кто отдал годы службы на Флоте, кто служил на атомной лодке "К-27" останется на века. Светлая память всем ушедшим морякам-подводникам АПЛ "К-27" и честь и уважение ныне живущим в различных городах, поселках нашей когда-то Великой Родины, которую мы сообща защищали.

Связаться с программистом сайта

"Заграница" Путевые заметки Это наша кнопка