Аннотация: Все мы из детства.
И наши страхи, передающиеся по наследству, и наши мечты, часто неосуществленные, и ужасы, кажущиеся нам сегодня смешными...
ПАМЯТЬ ДЕТСТВА
Малыш заливается слезами, спазмы перехватывают горло, глаза широко раскрыты, в их глубине полыхает безумный страх. Все маленькое тельце бьется, как в конвульсиях. Он судорожно цепляется то за мать, то за отца, захлебываясь в рыданиях. Не хватает дыхания. Кажется, что кончается белый свет... Сквозь рыдания прорывается:
-Не оставляйте меня... я боюсь... Я хочу ехать с вами... Я не останусь здесь один, среди чужих... Мамочка... Папочка... Не оставляйте одного, не бросайте меня!..
Как ни странно, но у меня сохранились четкие воспоминания о детстве.
Помню, как меня оставили в каком-то детском лагере. Отец и мать должны были уезжать, а меня охватил безумный, безудержный страх остаться одному. Я хотел их. Они все прощались со мною, а я плакал, рыдал, бился, содрогался в судорогах от безудержного страха" "Я не хочу оставаться один"...
Помню еще отрывочные эпизоды с какой-то большой черной детской машиной с педалями, с которой я не желал расставаться, чтобы идти спать. То ли это была чья-то машина, то ли отец купил ее мне...
Она мне потом часто снилась...
***
БЛЕСТЯЩИЙ ШАРИК
Жил на нашей улице подросток, видимо, умственно неполноценный. Дразнили его "шлимазел". В глазах двухлетнего ребенка, он казался совершенно взрослым.
Он с невероятной ловкостью сглатывал собственные сопли, или... глотал металлические шарики, которые откручивал со спинок довоенных кроватей. Такие блестящие никелированные шарики. Однажды он с высоты своего авторитета все же уговорил и меня попробовать проглотить шарик.
Я вначале очень испугался, но затем все же стал пробовать проглотить...
Шарик для меня был большим. Я долго держал его во рту, предварительно тщательно до блеска вытерев полой матроски. Вначале холод металла принес чуть режущий привкус на кончик языка, тем более, что язык все время цеплялся за углубления, которым шарик навинчивался на один из прутьев спинки кровати. Он нагрелся во рту, и я даже пытался его перекатывать языком от одной щеки к другой.
Я все время старательно пытался выполнить указания "шлимазела" ...
Но вот в одной из попыток он как-то случайно сам исчез внутри.
Меня охватил страх - как же его вернуть обратно?...
Присев на завалинку у дома, и, как мне казалось, ощущая тяжесть шарика в животе, стал размышлять, как же избавиться от него.
Мама мне однажды читала рассказ "Каштанка". Тогда я очень переживал за бедную рыжую собачку, когда ей давали кусок мяса, привязанный за ниточку, а потом извлекали из желудка...
Но тут я фантазировал, как бы чудно было, если бы через отверстия, куда накручивался винт от кровати, продернули ниточку. Сам я не решился, но попросил бы "шлимазела" вытащить за веревочку шарик. Я так ярко себе это представил, что даже почувствовал движение и шарика в животе, и протягиваемой нити в горле, что чуть было не вырвал. Даже голова закружилась. Не помню, сколько времени я сидел, но в конце-концов понял, что самому мне из положения не выйти.
А возвращаться в дом я жутко боялся...
Молча вошел и, боясь порицания, никому ничего не говорил до самого вечера. Когда все же рассказал маме, то она вначале не поверила. Потом, глядя на меня, пришла в панику:
- Это правда? Что же будем делать? Неужели оперировать?..
С того времени слова "оперировать, операция" остались для меня самыми ужасными...
Прихода отца ждали, как явление Мессии.
Он пришел с работы усталый, выслушал рассказ, проверил, действительно ли это произошло. И потом успокоил нас, что, дескать, он знает случаи, когда выходило само по себе. "Тем более, что это на пищеварение не влияет"... Не поняв, что такое "пищеварение", по тону отца я все же решил, что самое страшное позади.
Тогда я им рассказал о большом практическом опыте "шлимазла"...
Ночью мне приснился странный сон.
Кажется, я понял, что "пищеварение" - это когда нашу пищу варят в животе.
Я увидел внутри живота вместительный бидон, или котел в виде бидона, для варения. Через верхнее отверстие без крышки изо рта падают куски еды, глухо ударяясь о дно, покрытое тонким слоем кипящей жидкости.
И вдруг туда плюхается большой блестящий шарик. Ударяется с металлическим звуком о дно, разбрызгивая горячую жидкость.
= = =
Молоко развозил по улицам особый человек "милхекер" (молочник), одетый во все времена года в неизменный поношенный тулупчик, подпоясанный веревкой, и в высоких сапогах. Он особым звуком рожка вызывал желающих на улицу. Женщины бежали к нему со своей посудой, и он железной кружкой отмерял им молоко из большого бидона с откидной металлической крышкой, тщательно закрывая ее после каждого разлива.
Однажды он оставил бабушке пустой бидон - покараулить. Его поставили у входа в сенях. Я подошел к бидону, приоткрыл крышку и заглянул в его гулкую пустоту. Там оказался целый таинственный мир... Дно, и особенно пазы, соединяющие дно с корпусом, были покрыты каким-то темно-блестящим металлом, о котором мне бабушка сказала, что это цинкование - оцинкованный бидон.
Слово "оцинкованнный" мне понравилось своим звучанием, как и само произношение - "би-и - дон-н-н".
Голова почти входила в сужающуюся горловину. Я издал звук, эхом отразившийся от пустых стенок... Не помню сколько времени я упражнялся, но остановило меня прикосновение бабушки и упрек:
-Это же не наш бидон. Видишь, он даже оцинкованный. А чужим пользоваться без разрешения нельзя...
= = =
Во сне я вроде бы понимаю, что это происходит именно у меня в животе.
Замечаю в углу круглого днища какое-то отверстие, откуда с равными промежутками выходит "сваренное" содержимое живота-бидона.
Я наклоняюсь, кручусь, яростно раскачиваюсь, чтобы скатить шарик к этому отверстию.
Это - больно...
Я проснулся весь в поту и жалобно заскулил, призывая маму. Через несколько минут она появилась в дверях моей комнаты, присела ко мне на кроватку, Я прижался к ее теплому и родному колену...
Кажется, около недели вся семья охотилась за мною. Было мне страшно неудобно, стыдно, но - что поделаешь, жизнь требует.
Было даже любопытно наблюдать за выражениями неудачи на их лицах, когда не могли ничего обнаружить в ночном горшочке...
- Ну как? Вышло?... - висело в воздухе нашего дома.
Вся семья была озабочена. Каждый день сообщались новые рецепты по выуживанию шарика, получаемые и от знакомых медработников и разных доброжелателей...
Особенно неудобно было сидеть на посудине, зная, что у всех "ушки на макушке", и в любую секунду могут войти, нарушив твое интимное одиночество...
С большой радостью все-таки дождались победного исхода.
С тех пор у меня была аллергия к шарикам от кровати.
Хотя, как заманчиво и привлекательно блестели их никелированные окружности...