Mgu: другие произведения.

Сша от океана до океана в одиночку на автомобиле за 20 дней.

Сервер "Заграница": [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Помощь]
  • Комментарии: 34, последний от 14/07/2012.
  • © Copyright Mgu
  • Обновлено: 17/02/2009. 200k. Статистика.
  • Впечатления: США
    • Оценка: 4.80*29  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Поездка по маршруту Сан-Франциско – Аризона – Техас – Флорида – Новый Орлеан – Нью-Мексико – Йеллоустон – Сиэтл – Сан-Франциско с 19 апреля по 8 мая 2005 года глазами советского обывателя.

    •    США от океана до океана в одиночку на автомобиле за 20 дней.
      
       Поездка по маршруту Сан-Франциско - Аризона - Техас - Флорида - Новый Орлеан - Нью-Мексико - Йеллоустон - Сиэтл - Сан-Франциско с 19 апреля по 8 мая 2005 года глазами советского обывателя.
      
       Синопсис.
      
      -- Путешествие по США: инструкция по выживанию.
      -- Смерть среди кактусов.
      -- Пойманный пограничниками.
      -- Ударенный молнией.
      -- Средневековье Флориды.
      -- В Майами среди айсбергов.
      -- Ночь с педерастами.
      -- Ограбление.
      -- Вертеп с несовершеннолетними.
      -- Петербург - город солнечного света.
      -- Спят усталые игрушки или Веселье по-американски.
      -- В сосновых борах Техаса.
      -- Путешествие к центру Земли.
      -- Встреча с инопланетянами.
      -- Майские снега Нью-Мексико.
      -- В краю, где снимаются фотообои.
      -- Пустыни вечнозелёного штата.
      -- Путешествие по США: а стоит ли?
      
       Темы, не охваченые данным пособием.
      
      -- Нью-Йорк - город контрастов.
      -- Блеск и проституция Лас-Вегаса.
      -- Встреча с Си-Си Кэпвеллом в Санта-Барбаре.
      
       Выражение признательности.
      
       Грешен.
      
       Список использованной литературы.
      
       "Исторические места Айдахо", "Ночная жизнь Вайоминга" и тому подобные буклеты из придорожных караван-сараев.
      
       Географические названия и специальные термины даются в следующей нотации: Р ([С,] А [, П]), где Р - русское название, С - на совониксе (языке бывших советских граждан в Америке, пригодится, если с вами попутчик, уже забывший русский, но ещё не выучивший английского), А - английское написание, П - приблизительное произношение. Например: Сан-Хосе (Сан Озе, San Jose, Сэн Хэузей).
      
       Все имена и события выдуманы, любые совпадения и связи - случайны.
      
       1. Из Кремниевой долины в пампасы.
      
      
       В России много странностей, например, метро. Во всём мире названия станций прекрасно видны из вагона, а здесь что-то неразборчиво проговорят по трансляции, и гадай, куда тебя занесло. Зато эти самые названия крупно написаны на стенах, которые закрывает прибывающий поезд. Это наверно сделано специально для тех, кто так надрался, что не помнит, на какую станцию метро он зашёл.
      
       Впечатления знакомого американца о России.
      
      
       Сейчас, сидя в холодном промозглом Петербурге, хочется записать свои впечатления, чтобы не забыть со временем и поделиться ими с другими, так как редко у кого, даже живущего в США, появляется сочетание времени, денег, автомобиля с неограниченным пробегом и желания, дающее возможность пересечь США от Тихого океана до Атлантического, от кубинской до канадской границ.
      
       Сборы не потребовали много времени. Нормальные герои планируют путешествие заранее, бронируют билеты и гостиницу, затем их водят стандартными маршрутами, они усиленно и дорого питаются в ресторанах с качеством для туристов, обильно пьют то, что отпускается и в барах по месту прописки, мало спят, много загорают, покупают местные сувениры китайского производства и делают фотографии в стиле "дембельский альбом". Отпуск удался! А отправляются рано утром, помолившись. В моём случае всё было не так. Вечером я позвонил нескольким знакомым с предложением сорваться на машине через всю страну. Да-да, мне ответили то же, что вы сейчас подумали. Выехал я в 3 часа дня, попросту проспал, зато с хорошим настроением. Единственное, о чём я сожалею, что не запасся картой, где-то процентов 8 пути я проделал напрасно. Так что настоятельно рекомендую обзавестись подробными картами, если, разумеется, ваши попутчики способны ими пользоваться. Это не шутка, процентов 30 моих знакомых смотрят в них, как на египетские иероглифы.
      
       За час выбрался из Кремниевой долины (Силиконовая долина, Silicon Valley, Силикэн вэли) (хорошо, что проспал - не застрял в пробках) и понёсся по шоссе в сторону Лос-Анджелеса (Лос Анжелес, Los Angeles, Лас Энджилиз). Кремниевая долина, вопреки своему названию, вовсе не кремниевая и не долина, то есть узкая равнина, зажатая между горами. Аллювиальные породы... нет, какой-то научный трактат получается, лучше поговорить об интересных вещах. На совониксе эта местность ошибочно зовётся силиконовой, но "кремний" и "силикон" пишутся по-английски по-разному, отличаясь одной буквой - silicon и silicone. Первый - это химический элемент, а второй - наполнитель искусственных бюстов. Разумеется, обсуждать анатомию женского тела куда как интереснее, чем геологию, поэтому, оставаясь в жанре лёгкого чтива и подбирая яркое сравнение, я бы сказал, что рельеф напоминает не пышное декольте, это не силиконовая долина а, скорее, целлюлитная ложбина. Постепенно количество рядов (линий, lanes, лэйнз) уменьшилось с 4-х в одном направлении до одного, автострада закончилась, и дорога завиляла между холмами мимо изб со всеми удобствами внутри, коров и огородов. Для любителей стыдиться России, мол, даже нет прямой дороги между Петербургом и Москвой, замечу, что и между Сан-Франциско (Сан Франциско, San Francisco, Сэн Фрэнсискэу) и Лос-Анджелесом, городами с примерно таким же населением и расстоянием между ними, тоже нет прямой автострады.
      
       Домашние радиостанции после недолгой агонии с хрипами сошли на нет. Городские певцы с неопределённой сексуальной ориентацией сменились в эфире бескрайним кантри. Этот стиль музыки, весьма популярный в американской провинции, в России стараются игнорировать, исполняют под другими названиями типа рокабилли или даже русский рок, а кантри называют другое направление - блю грасс со шкодливым банджо на переднем плане. Если хотите осознать, что из себя представляет кантри, возьмите любой двухчасовой американский фильм, промотайте до титров в конце и слушайте. Кто бы мог подумать?! То-то.
      
       Я выключил радио и напевал "Это в городе тепло и сыро, а за городом зима, зима, зима!". На самом деле Калифорния славится здоровым сухим климатом, была весна, то есть не жарко, всё цветёт и ещё не выгорело, буквально через пару месяцев местность превратится в покрытые бурой соломой холмы.
      
       В силу вышеизложенных причин я путешествовал в одиночку. Конечно, это и в два раза дороже, и тяжелее, и меньше возможности глазеть по сторонам, и элементарно ориентироваться в незнакомом месте, зато я был полностью свободен в маршруте и расписании. Выбор мест назначения определился тем, что я на тот момент уже успел посетить традиционные для наших людей американские достопримечательности - Нью-Йорк, Вашингтон, Ниагарские водопады, Гавайи, Лас-Вегас, Большой каньон и пр., в Калифорнии я жил и почти всю её изъездил, поэтому захотелось ударить автопробегом по всей стране. Примечательно, что роман Ильфа и Петрова "Одноэтажная Америка" я прочитал сразу после этого путешествия, было вдвойне интересно не только ознакомиться с их впечатлениями 70-тилетней давности, но и сравнить со своими собственными.
      
       В своё время меня потрясла красота природы США в фильме "Форрест Гамп", в той части, где заглавный герой бежит через всю страну. Кино склонно показывать потёмкинские деревни, но на этот раз реальность превзошла ожидания. В США напрочь отсутствует архитектура, это не Европа, где можно любоваться чуть ли не каждым зданием, американцы искренне верят, что индивидуальность определяется номером дома, и они превращают арабские цифры в нечто вензельно-нечитаемое. Если же вы увидели над дверями крупные, чёткие и стандартные цифры, то это следствие деятельности недавних иммигрантов. Безусловно, памятниками архитектуры являются автомобильные развязки, никогда не знаешь, как разыгралась фантазия создателя циклопического сооружения, нужную рампу высматриваешь, пока не лопнут глаза. Самое замечательное - это таблички на стенах многоэтажных железобетонных сараев: "Сим подтверждается, что станция метро "Миллбре" (Millbrae) является памятником архитектуры". Зато американская природа - это надо видеть! В отличие от равнинной России, где часами за окном тянутся однообразные смешанные леса и болота, пейзажи и климат в США могут меняться ежеминутно. Это можно объяснить и большим количеством гор, и тем, что большая часть Америки в своё время была дном моря, и эрозия превратила известняковые отложения в глубочайшие каньоны, столообразные холмы и столбы причудливой формы и цвета. Снега и раскалённые пустыни, хвойные леса и субтропики, моря и вулканы могут находиться чуть ли не в получасе езды друг от друга. Разумеется, не следует забывать и о больших скоростях на американских автострадах, в результате чего пейзажи меняются с калейдоскопической быстротой. Конечно же, есть и "бескрайние прерии" (один день езды), но я их старался преодолевать ночью.
      
       Наконец закончился просёлок, и я вылетел на Фаллическую трассу (5-й фривэй, I-5, ай файв). Название её происходит от традиции сан-францисских самцов меряться временем поездки по этой дороге в Лос-Анджелес. "Я доехал эл-эя (LA, Лос-Анджелес) по пятому за пять часов! - А я - за 4!". Напомню, что расстояние, как между Петербургом и Москвой. "Ах!" - восторгаются дамы, "Ух!" - завидуют иногородние мужчины, представляя обледенелый горный серпантин. На самом деле это абсолютно прямая сухая дорога с идеально ровным покрытием с двумя рядами в каждом направлении и разделёнными полосами движения. Скорость зависит только от готовности водителя рисковать, рисковать быть пойманным полицией. Я не стану говорить, за сколько я добрался до Лос-Анджелеса, мне право неудобно перед дамами, зато каждый час останавливался размяться, покурить и полюбоваться звёздным небом. На одной из таких остановок произошёл казус.
      
       Прежде всего необходимо отметить, что на всех американских автомагистралях примерно через час пути расположены прекрасно оборудованные места отдыха, без которых моё путешествие было бы крайне затруднительно. Здесь и туалеты (не пугайтесь, не в стиле а-ля рюс), и площадки для выгула собак, и карты района, и даже краеведческие музеи в миниатюре. Имеются магазинчики, а при въезде в штат Вашингтон даже угощают бесплатным кофе. Большинство стоянок охраняются полицией но, отмечу, далеко не все.
      
       В житиях бывших выходцев из Совдепии, особенно проживающих в районе Нью-Йорка (Нью Йорк, New York City, Ну Ёк Сыди), часто встречаются сетования по поводу невозможности остановиться и пойти погулять по американскому лесу, не то, что в "России-матушке", везде колючая проволока и надписи "Частная собственность". Ну, во-первых, леса со свободным доступом есть, даже на ньюйоркщине, во-вторых, не думаю, что авторы не окружали свои собственные драгоценные 6 соток забором, а в-третьих, а что, собственно, они собирались делать в лесу? Для тех, кто ещё не догадался, приведу строки из моего сборника "Проза в стихах".
      
       Как приятно присесть на природе,
       Аккуратно под куст наложить.
       Этот спорт популярен в народе,
       Эти кучи мешают нам жить.
      
       В общем, как вы уже поняли, в США нет настолько острой необходимости в регулярном приобщении к природе.
      
       Итак, ночь, фонарь, стоянка. Строй огромных междугородных грузовиков. Тишина. Я вылез покурить и увидел молодого мужчину в коротких облегающих шортах по дороге в туалет. Не то, чтобы было холодно, но джинсы были бы более уместны. Из тёмного грузовика посигналили фарами. Легкомысленно одетый мужчина неспеша подошёл ко мне рассказать, что вечер добрый. Я не возражал. Он завёл светский разговор, глядя куда-то в сторону. И вдруг он вздрогнул: "Так вы остановились просто покурить? - Ну да." Гражданин, ни слова не говоря, отчалил к туалету, вульгарно виляя бёдрами, а я сел за руль, решив на будущее, что в таких местах шнурки лучше не завязывать.
      
       Объехал Лос-Анджелес (описание Калифорнии не входит в мою задачу), проскочил пустыню Мохаве, пожалел, что нет времени на осмотр Долины Смерти - самого жаркого и глубокого места в мире - и достиг Аризоны. Приключения начались.
      
       2. Как не дать маху.
      
       (Специально для физиков-теоретиков: речь пойдёт не о вождении по высохшим озёрам со скоростью звука.)
      
       Я полностью отдаю себе отчёт, что большинство русскоязычных читателей полагает, что "инструкции читают только ламеры" ("неудачники", аутентичное совоникское слово, химера английских "to lame" и "a loser"), поэтому быстренько отвечу на единственный интересующий их вопрос по дорожному движению - а правда ли, что есть штат, где не запрещается удовлетворять грязное мужское желание? Отвечаю: я много раз слышал, что "где-то, кажется в Монтане" нет ограничения скорости за городом, но сам лично не сталкивался. Теперь желаюшие учиться на собственных ошибках могут проследовать к следующей главе, а мы поговорим о том, как не сесть в лужу на американских дорогах.
      
       Каждый штат в области правил дорожного движения самостиен, а в некоторых случаях даже незалежен. Разумеется, более важные вопросы, такие как право на аборты решается на федеральном уровне (просто недопустимо отдавать это на усмотрение какой-нибудь гей-общины или, страшно даже подумать, самих беременных), однако разрешение правого поворота на красный свет светофора определяется исключительно с учётом религиозных, исторических и культурных особенностей графств. Разброд полнейший, Калифорнийские ПДД используют иногда дюймовую, а иногда метрическую систему, даже язык дорожных знаков различается. То, что в Калифорнии называется carpool, в Вашингтоне - car-pool, а в Техасе - HOV. (На русский это слово не переводится, означает автомобиль с несколькими пассажирами). Как же разбираться бедным транзитным водителям? В России бы за каждым пограничным кустом сидели гаишники и доили бы приезжих безбожным образом. В США же проблемы дорожного феодализма решаются установкой плакатов с подробнымы цитатами из местного уложения. Очень удобно на скорости 120 км/ч в незнакомом месте с местным колхозником (реднек, redneck, рэднэк) на хвосте, торопящимся за своим мочеобразным напитком под названием "Бъд" ("ъ" в данном слове читается по-болгарски) и упирающимся в ваш бампер своими фарами, узнать, что "carpool" - это 3 человека, а по постным дням - 2, действует в такие-то часы, автобусам можно, мотоциклы - ОК, штраф - 273,1412926 доллара, список использованной литературы, номер телефона (обязательно без кода города, а то ведь могут и позвонить).
      
       Раз уж я затронул тему дорожных знаков, то считаю, что было бы полезным провести по ним небольшую лекцию, американский подход к делу в этом вопросе сильно отличается от советского и европейского. Их много, они большого размера, прекрасно освещены, не спрятаны за заботливо посаженными гаишниками деревьями, но вот их содержание - не для средних умов. Например, человеку, не знакомому с принципами структурированного программирования, будет нелегко сообразить после знака "Конец ограничения скорости 45 миль в час", что вы возвращаетесь в область видимости предыдущего блока, и нужно восстановить его стек с прежним значением скорости. Ориентироваться на местных колхозников бесполезно - они либо ползут, стараясь не расплескать барахло в кузове, либо несутся за "Бъд". Вроде бы скорость по умолчанию 55 миль в час, но никогда нельзя быть уверенным, что постановил по этому поводу местный кагал.
      
       Гениальное американское изобретение - номера выходов (exit) (или "съездов"? В русском языке ещё нет устойчивого термина - асфальт на автострадах ещё не остыл, а длиннющие рампы, размеры которых обусловлены широтой русской души и малой мощностью грузовиков, язык не поворачивается назвать Ausgang-ом), так вот, номера выходов назначаются не подряд, а относительно определённых точек отсчёта в милях, так что если вы знаете номер (вот для чего нужны карты), то нет необходимости останавливаться и спрашивать у прохожих что-то типа: "I wanna 69, could you help me?". Следите за верстовыми столбами и не заблудитесь. Вьедливый читатель может спросить, а как же нумеруются выходы в пределах одной мили? Просто - добавляются литеры; если вы не увлекаетесь шахматами, то желательно выучить начало алфавита. Сориентироваться и вовремя перестроиться при такой плотности выходов сложно, поэтому приготовьтесь к судьбе кометы Галлея, вы так и будете кружиться вокруг нужной точки, то приближаясь, то удаляясь. Если вы ошиблись выходом, помните - они асимметричны, вернуться обратно на автостраду нелегко, можно оказаться в чёрной дыре или улететь в другую галактику. Впрочем, меня опять занесло в схоластику, говоря популярным языком, почувствуйте себя в ситуации "А она, сгорая от стыда, шепчет: `Милый, не туда!'"
      
       Кроме номеров выходов желательно ничего не читать, и не напрягайте знания английского - только собъёт с толку. Скажем, надпись "Гео, вымой автостраду" (Geo Wash Freeway) на самом деле означает "Дорога имени Джорджа Вашингтона" (George Washington Freeway). Подобные сокращения порождаются вовсе не отсутствием места на указателе. Другой пример - можете не искать надпись "Бронкс" (Bronx). Будет или "The Bronx", либо просто "Bx" (знатоки ассемблера должны оценить). Ещё раз: только номера, несколько щитов подряд с разными географическими названиями могут иметь в виду один и тот же выход. Подпись "next exit" в переводе с дорожного английского означает вовсе не "следующий выход", а ближайший, ибо следующий оказывается, по закону падающего бутерброда, за платным многомильным мостом.
      
       Несколько слов об американской культуре, которая вовсе не ограничивается тем, что проявляется в боевиках, сериалах и общепите. Надписи вдоль дорог (не реклама) - настоящий клондайк для любителей фольклора: тут и частушки, и каламбуры, и поэзия в стиле "Кто возьмёт билетов пачку, тот получит водокачку".
      
       Следует помнить о языческом духе американской культуры. В соответствии с принципом борьбы со сглазом, настоящие названия тщательно скрываются, используются описательные существительные, которые постоянно приходится менять. Нечто подобное встречается и в Совдепии, когда пишут "1-й отдел", но все знают что скрывается за этим тайным символом. Итак, с туалетами просто - это комната отдыха (restroom), ванная (bathroom) без ванны, комната для мытья (washroom), пороховой склад (powder room), мужчины и женщины, леди и джентльмены, ковбои и ковгёрлы, леди и лорды, сэры и сэрухи... Тяжело запомнить? Надо, ибо в нужный момент раздумывать будет некогда. Пиктограммы в виде треугольничков используются редко. Туалетная бумага есть везде, даже в совершенно диких местах, поэтому не таскайте со столов салфетки. Чистота разнится, от операционной до средней загаженности. Рисовать и писать стихи на стенах туалета не принято.
      
       Теперь о том, как распознать полицейскую машину. Как правило, это автомобили марки "Форд-Краун-Виктория" с мигалкой на крыше, но есть многочисленные исключения. Мигалки могут быть и у спецтранспорта (российский языческий термин), модели машин разнятся. Слово "police" используется редко. Разброс названий варьируется от графства к графству. Так как же всё-таки распознать полицейскую машину? Вот какие надписи могут частично решить проблему.
      
        -- Аббревиатура, содержащая "HP" или "PD" (Highway Patrol или Police Department).
        -- "Кавалерист" (Trooper), "Шериф" (Sheriff), "Сержант", "Прапорщик", "Поручик".
        -- 911, 420.
        -- "К-9" -- это наличие полицейской собаки в машине. Можно было бы, разумеется, написать "Dog", но ведь порчу можно навести и на животных.
      
       С дорогами вроде бы всё, займёмся поисками ночлега. (Если вы не ограничены в бюджете, то эти советы можете пропустить.) Вариант 1-й - найти на интернете и заранее забронировать. Но тогда вы привязаны к расписанию и теряется удовольствие от свободы манёвра. Вариант 2-й - заезжать по дороге. Но лучшие гостиницы могут быть не видны с проезжей части. Как же и ночлег найти, и за номер не переплатить?
      
       Следует иметь в виду, что качество мотелей одинаково по всей стране, везде санузел внутри номера и широкие кровати. Обстановка выполнена в одном стиле, показательно, что даже радиоприёмники с будильниками были в 2003-м в каждой гостнице, а к 2005-му году как по команде исчезли. Единственная разница - это цена, разброс может составлять до 200%. В будние дни гостиницы заполняются максимум на треть, в выходные же может не хватить свободных номеров, и цены в полтора-два раза выше. Хуже всего обстоят дела в праздники и в дни школьных каникул, в течение которых лучше оставаться дома, так как места в гостиницах бронируются за несколько месяцев вперёд, и расценки значительно повышаются. Но если есть возможность путешествовать только во время пиковых нагрузок, то придётся либо затянуть ремни, либо заранее договариваться.
      
       Порядок поиска гостиницы таков. В "Макдональдсах" при входе лежит бесплатный буклет "Travel Guide", специальный выпуск для данного уезда. Внутри вы найдёте карту с местными гостиницами и купоны с описанием предоставляемых услуг и, самое главное, ценами. Для начала нужно определить, в каком городе вы сейчас находитесь, спрашиваете уборщика "Where am I?" ("Где я?"). Он (или она) отвечает, скажем: "Ноинглис". Проведите, не побоюсь этого слова, маркетинговое исследование отелей в местечке Ноинглисе и обзвоните гостиницы, если есть с собой телефон. Объезжать номера хуже, но у вас хотя бы есть с собой схема их расположения, так что сможете выбрать самый оптимальный маршрут. Под каждой вывеской светится надпись "Vacancy" или "No Vacancy" - есть или отсутствуют свободные номера. Гостиницы сети "Motel 6" ещё указывают цену за номер, это особенно полезно после полуночи, когда администраторы любят сдирать больше обычного.
      
       В регистратуре вас встретит человек с беглым английским, но с жутким акцентом, гостиницы - это единственная в Америке сфера обслуживания, где не будут закатывать глаза от вашего произношения. Диалог примерно следующий:
      
       -- Свободные номера есть?
      
       -- Да, 110 долларов за ночь, на сколько вам дней?
      
       -- А у вас в купоне написано 33 и 9 в периоде доллара.
      
       -- А вот видите, на обратной стороне мелким шрифтом светло-серыми буквами на тёмно-белом фоне указано: "Только при наличии свободных номеров".
      
       -- Так есть же.
      
       -- Да, но только с кроватями размера для королевы.
      
       -- Выпишите.
      
       Надобно отметить, что ширина кровати - важный параметр в американских гостиницах. Удобства есть везде, поэтому они, как правило, даже не упоминаются. Новички при упоминании размера для королевы (queen-size bed) могут с ужасом вспомнить "Золушку", когда Принц никак не мог отыскать обладательницы миниатюрной туфельки. Не беспокойтесь, на упомянутой кровати с успехом могла бы разместиться Злая Мачеха с двумя дочерьми. Есть ещё размер для короля (king-size bed) - квадратное лежбище для одного человека. В общем, после плацкартного спального места с габаритами гроба, американские кровати покажутся вертолётными площадками.
      
       Если вы вдвоём, то цена за номер увеличивается процентов на 20. В случае, когда вы не знаете имени своей попутчицы, лучше её оставить в машине и затем провести в номер. Когда вы путешествуете с подругой, пусть она также остаётся в тылу, выдайте ей телефон, чтобы она могла пока исполнить на нём арию: "Вава, ты себе не представляешь, мы с Якиным уже в Париже, штат Айова...", иначе вы будете обречены видеть, как она кривит макияж, пока вы торгуетесь. Если же вы с женой, обязательно тащите её с собой к регистратуре, в нужный момент она сама начнёт канонаду: "Это же грабёж среди бела дня!" или серенаду: "Ах, вы знаете, у меня боязнь замкнутого пространства, не могли бы вы нам дать президентские апартаменты по цене номера для шофёров-дальнобойщиков?". С бабами (бабы, breasted Americans) связываться - себе дороже, поэтому обычно идут на уступки. Сложнее всего, когда вы путешествуете с другом, как правило, получить комнату с раздельными кроватями не удаётся. Совет: когда вам говорят, что у них только смежные кровати, ответьте: "А вы их раздвиньте", после чего вам выделят берлогу с лежанками в противоположных углах. В крайнем случае, если вам всё-таки всучат апартаменты для новобрачных, требуйте раскладушку. Одноместных номеров в Америке не бывает, я по крайней мере, ни разу не сталкивался.
      
       Питание. Зависит от попутчиков. При наличии в автомобиле жён шорох шин будет заглушаться хрустом фольги, треском целлофана, журчанием термосов и т. п., перманентное поглощение пищи вам обеспечено. Невеста будет стоически переносить пытку достопримечательностями, требовать, чтобы вы немедленно остановились у харчевни, невзирая на практическую невозможность мгновенно пересечь несколько рядов движения и разделительную полосу, но когда вы совершите обходной манёвр, невеста вспомнит, что она худеет и пожелает двигаться дальше. Приятель же, если он мужчина не только по документам, сам высмотрит оптимальное предприятие общепита.
      
       В пути нет смысла терять время на рестораны, которые посещают с целью проведения досуга, а вовсе не для того, чтобы поесть. Лучшая сеть среди забегаловок - "Макдональдс". Вывески на многометровых щитах видны издалека, сами "рестораны" расположены в наиболее удобных, близких к шоссе местах, персонал дружелюбный, работает быстро и чётко, цены самые низкие. Предвидя возражение, что гамбургеры - это прямой путь к гастриту, отвечу, что во-первых, меню позволяет выбрать и относительно здоровую пищу, а во-вторых, длительные перерывы в еде или нервное навёрстывание потерянного в ресторанах времени вредят желудку гораздо сильнее. Разумеется, если вы путешествуете с невестой (за ваш счёт), о дешёвых забегаловках можно забыть. После многочисленных капризов и метаний она наконец выберет итальянский ресторан (они самые дорогие) и будет там заседать как можно дольше, ибо в дороге ей скучно размышлять о том, когда же будет ближайшая остановка с туалетом. Если вы с другом, то можете брать еду "с собой" ("to go"), поочерёдно меняясь за рулём. Самый выгодный для бюджета и здоровья вариант - когда вы с жёнами. Они вычислят мелкооптовую продуктовую базу, купят там всё по самым лучшим ценам, и будут скрашивать скуку путешествия намазыванием бутербродов.
      
       Вечером, когда вопрос с ночлегом улажен, есть смысл посетить ресторан в истинном смысле этого слова. Рекомендации по выбору - вы всё-таки в незнакомом месте - следующие.
      
        -- Недалеко от гостиницы - не будет проблемы с поиском стоянки и принятием на грудь.
      
        -- Не в самых туристических местах - качество там не рассчитано на то, что вам понравится и вы станете постоянным посетителем. Кроме того, хорошо проходимое место стоит дорого, что, разумеется, отражается на ценах. В паре кварталов в сторону, в незаметном переулке, вы сможете найти тот же ассортимент за значительно меньшие деньги.
      
        -- Смотрите, чтобы было много посетителей, желательно местных. Старики - важный индикатор качества ресторана, для них еда - единственная радость в жизни, а печень уже не настолько сильна, чтобы противостоять ядам.
      
       Конец инструкций.
      
       3. Смерть среди кактусов.
      
       В США я обнаружил странную, но тем не менее, чётко прослеживаемую закономерность: качество дорог обратно пропорционально количеству местного демократического электората. Аризона, по-видимому - самый республиканский штат. По идеально ровным, не побоюсь этого слова, автобанам, покрытым асфальтом красного цвета, можно мчаться со скоростью 120 км/ч (семисит-пять-майлов-в-час-а-я-ехал-сто, 75 mph, севен(т)и майлз пер ауэр) в любое время суток.
      
       Остаток Калифорнии я преодолел ночью, на первой же остановке в Аризоне остановился встретить рассвет. Площадка для отдыха с гордостью просвещала туристов на тему местной немногочисленной полупустынной живности. Из-за холма вылезло солнце, осветив холмы с гигантскими кактусами, являющимися символом этого штата. Когда я позже показывал отдельные фотографии с колючими растениями, зрители изумлялись, полагая, что таких огромных, метра под два, монстров, они бы и представить не могли. Затем я вытаскивал на свет композицию себя, поливающего кактус. Потрясение - наиболее точное слово, описывающее состояние моих знакомых в этот момент, ибо моя фигурка составляла не более одной пятой от высоты шипованной громадины. Да-да, аризонские кактусы достигают высоты двухэтажного дома.
      
       Дорога до столицы штата Финикса (Phoenix) прошла в любовании всхолмленной степью, утыканной колоннами кактусов. Сам город оказался вполне стандартным американским скоплением хорошо отделанных сараев с небоскрёбами в центре. Без остановки, о чём нисколько не жалею, я отправился к старинному Тусону (Tucson), воспетому самими "Битлз", призывающими вернуться в этот город некого Хохо (Jojo), уехавшего за калифорнийской травой. На очередной остановке с краеведческими местами общего пользования я прочитал, что недалеко от этого места во время Гражданской войны в США произошла "битва" (battle) между разведовательным отрядом южан и местным народным ополчением. С обеих сторон участвовало 12 человек, трое раненых. Такая вот битва народов под Лейпцигом аризонского масштаба. В целом нужно критически воспринимать летописи штатов с комлексом исторической неполноценности. Всё старше ста лет называется "historical", а события доколумбовой эпохи именуются "доисторическими", например, основание поселений индейцев в XIV-м веке н. э.. Несмотря на то, что Тусону 400 лет - это бывшая испанская миссия, обычное дело для завоёванных США мексиканских владений - ничего с тех времён не сохранилось, однако же буклеты зазывают в "исторический центр Тусона", возникший в результате постройки декораций для очередного голливудского вестерна. Разбирать после съёмок ничего не стали, теперь это достопримечательность. Жаль, что не экранизировали какой-нибудь древнеегипетский роман, Тусон получился бы гораздо экзотичнее. Справедливости ради следует отметить, что многие древности Дикого Запада бережно восстанавливаются не столь оригинальным способом. Например, русское поселение Форт-Росс (Fort Ross, на совониксе названия нет, совкам там не интересно) в Калифорнии, пожалуй, единственный в мире музей сибирской деревни начала XIX века.
      
       Также на стендах описывался со схемами и картинками окрестный ландшафт. В результате его многократного поглощения океаном и последующей эрозии осадочных пород получились многочисленные размывы между двумя бывшими днами морей различных геологических эпох. В результате из идеально ровной поверхности торчат причудливые холмы со срезанными вершинами - прежним уровнем океана. Такие образования называются "меса", по-испански "стол". Море то отступало, то снова накатывалось, поэтому края "столов" обнажают разноцветные слои с разной плотностью, из-за чего верхняя часть аризонской геологической мебели даже может быть шире, чем её основание. Более точным для русскоязычного читателя был бы термин не "стол", а "селёдка под шубой".
      
       В 10 километрах от мексиканской границы находится главный кактусник страны с горой Пикачо (Picacho) в центре. Её форма отдалённо напоминает сфинкса, возвышающегося на километровую высоту относительно окружающей равнины. Я решил осмотреть гигантские кактусы и заехал в заповедник.
      
       Как известно, древние израильтяне поклонялись только одному богу - Золотому Тельцу. В отличие от них, современный американский пантеон включает Тельца Маринованного, Свинину Кусковую и Лосося из Питомника (сальмон, farm salmon, фарм сэмон). Богослужения происходят на природе, на специально оборудованных жертвенниках волхвы, обычно наиболее уважаемые в роду мужчины, воскуривают фимиам богам. Если бы я обладал хотя бы долей таланта Леонардо, то обязательно бы приложил иллюстрацию под названием "Явная обедня". Время от времени друид раздаёт пищу собравшимся: "Ядите, сие есть плоть агнца" (лэмб, lamb, лэм). Затем из рук в руки передаётся сосуд с красной жидкостью - кетчуп. Любители бульварного плагиата, вооружённые кодом Да Винчи, присмотревшись внимательно к бесформенному человеку в безразмерной футболке и облегающих шортах, с тюремными татуировками, воскликнут: "Да ведь это женщина!"
      
       Я проехал мимо подобного капища и оказался один на один с кактусами, язычники боятся заходить в священные кущи. Проезд упёрся в схему парка. Я выбрал пятимильный маршрут к вершине, положив на прогулку часа два, и бодро зашагал по тропинке.
      
       Абсолютная тишина, ни сверчков, ни мух. На горизонте мексиканская граница, безоблачное голубое небо и ничего, кроме кактусов. Вот, на первый взляд, гигантская карликовая берёза, но ствол зелёный, а на ветках и концах узких листьев - колючки. Вот алоэ с шипами, вот кактусы-шары метрового диаметра с кокетливым цветком, но главная достопримечательность - многометровые зелёные столбы с руками-отростками. Травы нет. Повсюду снуют ящерицы, я опасался встретить змей, но ни одной не видел. Для лиц с техническим образованием оставлены кактусы в разрезе, оказывается, внутри находятся обычные деревянные ветки, сплетённые по типу многожильного кабеля.
      
       Закончились два километра по высохшему щебнистому дну океана, и я упёрся в подошву горы. Маршрут был обозначен как средней сложности, но передвигаться по заботливо проложенной в виде серпантина тропе (трэйл, trail, трэйл) было легко, пока я не достиг вертикальной стены с железными поручнями. К сожалению, ступени в этой стене не были выдолблены, поэтому лицам без опыта в альпинизме или онанизме я бы подобных восхождений не рекомендовал. Задача осложнялась тем, что я оставил в машине чехол для фотоаппарата, дабы облегчить поклажу. Это сыграло со мной злую шутку: при перепрыгивании с уступа на уступ фотоаппарат, болтавшийся на шнурке, бился о скалу, пришлось ограничивать себя в выборе наиболее удобных зацепок на стене. После серии подобных препятствий я наконец оказался на вершине горы. Красота неописуемая! Лепота!
      
       С километровой высоты открывался вид на пол-Аризоны, причудливые горы, возделанные долины, линии дорог, мою машину размером 2 на 1 пиксел и кактусовые рощи по пути моего следования. Подобные пейзажи можно видеть также из окон летящего самолёта-кукурузника, однако шум двигателя не даёт ощущения пребывания на природе.
      
       На вершине дул сильный ветер. Я не стал оставлять надписей, соорудил кучку (как вы могли подумать такое?! Уточняю, из камней), водрузил на неё фотоаппарат, выставил часовой механизм, отбежал в сторону и запечатлился на фоне окрестностей, надеясь на лучшее, что всегда случается, когда снимаешь на плёнку.
      
       Спускаться скалолазным способом сложнее, зато по тропе - проще, чем подниматься, без особых проблем я достиг подножия горы. Оставалось два километра по ровной дорожке, и я рассчитывал добраться до машины за полчаса. Но тут случилась неприятность, а именно: солнце перевалило через гору и неподвижно повисло у меня над головой. Я обнаружил, что кактусы, какой бы они ни были формы, совершенно не дают днём тени. Солнце било киянкой прямо по голове, пилотка, сложенная из карты заповедника, помогала мало. Ветра под горой не было, полупустыня начала раскаляться, и я почувствовал, что меня вскоре хватит тепловой удар.
      
       Я медленно брёл по тропе с красными чёртиками в глазах, сожалея о том, что не последовал инструкции у начала маршрута - обязательно брать с собой по 2 литра воды на человека. Горизонт предательски отодвигался. Я вспоминал про проклятие фараонов в свете поклонения "доисторических" индейцев этой горе, о том, что в русско-американском бомонде считается хорошей темой для светской беседы рассказывать со смехом, как мексиканцы бегут в США через пустыню и как забавно их находят, умирающими от жажды, и выдворяют обратно.
      
       Меня спасла карельская берёза, в тени шипов которой я смог передохнуть. Я к тому моменту не спал больше суток, сил совсем не осталось. Не знаю, через какое время - солнце застыло в зените, я поднялся и доковылял до машины.
      
       Но и на этом мои испытания не закончились. Автомобиль раскалился докрасна и вполне годился для избавления одежды от вшей. Я запустил двигатель и возблагодарил изобретателя кондиционера. С его появлением в Аризоне появилась жизнь, я имею в виду жизнь с удовольствием. Конечно, до сих пор в этих местах автомобили не красят в тёмные цвета, а мотор с кондиционером запускают пультом дистанционного управления (ремоут контроль, remote control, римоут кэнтрэул) сквозь окно офиса, а минут через десять несутся к машине, отдирая подошвы от расплавившегося асфальта, но в помещении жизнь вполне хороша. Кроме того, в Аризоне здоровый сухой климат, и в демисезонье гораздо приятнее, чем в ревматическом Нью-Йорке. Землю плодородной не назовёшь, воды мало, однако для многих она является главной кормилицей, позволяя снимать по нескольку урожаев в течение финансового года. Спекулировать участками, как вы понимаете, более выгодно, чем заниматься сельским хозяйством.
      
       Я залез в салон и вскоре дошёл до кондиции (простите за каламбур). Затем доехал до ближайшего сельпо и купил питьевой воды и крем против загара. В Тусоне переночевал в мотеле с высаженными перед входом огромными пальмой и кактусом, олицетворяющими женское начало и мужской конец, а поутру продолжил свой путь на восток.
      
       4. Пойманный пограничниками.
      
       Ландшафт Нью-Мексико похож на аризонский, но ещё более сухой, кактусов нет, да и остальная растительность практически не представлена. Каменистая пустыня с редкими кочками. Где-то поблизости находятся песчаные барханы под названием Белые пески. Здесь проходит континентальный водораздел, хотя делить в общем-то нечего, ибо влага с океанов сюда практически не доходит. Примечательно, что водораздел в этом месте проходит по ровной поверхности, Скалистые горы уже закончились, а Центральноамериканские Кордильеры ещё не начались.
      
       Если верховным божеством аризонцев является кактус, то в Нью-Мексико - это солнечный диск. Тотемизм весьма распространён в США, кумиры изображаются на регистрационных знаках автомобилей. Поклоняются деревьям, апельсинам, звёздам...
      
       Часов через пять на горизонте показались южные отроги Скалистых гор, а перед ними - зелёная долина главной реки Юго-Запада США Рио-Гранде, по-испански она называется Рио-Браво-дель-Норте. Чуть ниже по течению и до впадения в Мексиканский залив река разделяет два народа - американских метисов и мексиканских. Покинем на некоторое время Нью-Мексико, я ещё вернусь к описанию достопримечательностей этого штата при рассказе о дороге в обратную сторону.
      
       Первый город в Техасе - Эль-Пасо (El Paso), на противоположном мексиканском берегу находится Сьюдад-Хуарес (Ciudad Juarez), парочка, подобная Ивангороду и Нарве не только по расположению, но и по значительной разнице в уровне жизни, хотя проживает в обоих городах один и тот же народ (в Нарве 90% русских). Как говорится, два мира - два Шапиро. Мне захотелось, как сказал бы Кутузов, хоть одним глазком взглянуть на Мексику, и я направился в сторону границы.
      
       Если бы роман Достоевского "Преступление и наказание" изучали в школах Эль-Пасо, то школьники ничего бы не поняли (да подождите вы со своими признаниями). Во-первых, что такое топор? (Растительность вокруг города можно стричь маникюрными ножницами.) А, это мачете? Раскольников, он что, революционер? Нет? Значит, контрас. Дедушка как-то рассказывал, как перед войной по родной знойной Мексике шёл человек с ледорубом, падре гранде он сразу показался подозрительным. Далее, как можно кукситься целыми днями, когда весь год так ярко светит солнце? Про проблемы Раскольникова с долгами жизненно написано, он правильно поступил, вон мой папа год назад купил большой телевизор, так теперь нашу семью терроризируют кредиторы, и все наши соседи в подобном положении. А что такое преступление? На этом берегу реки можно носить оружие, а на том за это - в тюрьму...
      
       Итак, предупреждаемый грозными знаками, что за ношение пистолета в Мексике немедленно отправляют на нары, я доехал до пограничного моста и... развернулся. Нет, у меня не было оружия, зато были те же визовые проблемы, что и у Ильфа и Петрова в их книге "Одноэтажная Америка". Там герои сходили в Сьюдад-Хуарес на денёк, но я не стал рисковать. Тем не менее, кому суждено быть повешенным, тот не утонет, и встречи с пограничниками избежать не удалось.
      
       А дело было так. Я уже отъехал километров на 100 от Эль-Пасо, путь пролегал среди невысоких известняковых холмов Гваделупе. В своё время это был берег доисторического - в прямом смысле этого слова - океана, на мелководье бурно росли кораллы, а в них кишели многочисленные морепродукты. Спустя миллионы лет океан отступил, кораллы спрессовались в известняк, а прочая живность превратилась в нефть, которую везде по бывшему побережью добывают историческими - в американском смысле - методами: качалками. Холмы волнообразной формы, белеют меловые породы, между ними редкие кочки травы. Вот, собственно, и весь ландшафт. (О прериях позже.)
      
       Дорогу преграждает капитальное сооружение типа выезда с завода, только без примыкающего забора. В Америке полно внутренних таможен - где-то запрещено ввозить из одного штата в другой цветы и продукты, везде взвешивают грузовики (не спрашивайте, не знаю зачем), около границ проверяют, не перевозят ли нелегалов. "Погранзастава". Спокойно подъезжаю, пассажиров нет, покажу права - основной удостоверяющий личность документ, внутренних паспортов у американцев нет, и поеду дальше. К машинам в очереди подходит пограничник, обменивается парой фраз, никто ничего не предъявляет, и процесс повторяется со следующим автомобилем. Наш диалог в очень вольном переводе выглядел так:
      
       -- А ну, скажи "поляныця".
      
       -- "Паляныца".
      
       (Строго.)
      
       -- Гражданин, вы гражданин?
      
       -- Нет.
      
       -- А какой ваш статус? Иммиграционные документы с собой?
      
       -- Нет, вот мои права.
      
       -- Пройдёмте со мной.
      
       Несмотря на то, что американские военнослужащие не используют такое неконвенциональное оружие, как несвежие портянки и маргарин для обуви, запах на заставе стоял казарменный. Вспомнилось замечание одного моего знакомого: "В погранвойска чурок не берут". И действительно, среди дюжины прикордонников были представители только "государствообразующей" расы.
      
       Меня препроводили к штаб-офицеру, сидящему за компьютером.
      
       -- Так что, нет документов?
      
       -- Почему же, вот мои водительские права, вы меня можете легко "пробить по базе".
      
       -- Да я тебя могу легко упечь на месяц! - Несмотря на всеощий прогресс и компьютеризацию, манеры человека с ружьём сильно не изменились. Офицер провёл права через сканер и уставился в моё досье. Всё оказалось в порядке. Я мысленно поблагодарил Большого Брата за хорошо поставленный учёт слоняющихся по стране. Офицер, тем не менее, решил устроить мне дополнительную проверку.
      
       -- А почему нет иммиграционных документов с собой?
      
       -- А я не собирался пересекать границу.
      
       -- Ты обязан их иметь при себе постоянно.
      
       -- Хорошо, буду знать.
      
       -- Куда направляетесь?
      
       -- В Новый Орлеан (Нью Орлеан, New Orleans, Нйу Орлеанс).
      
       Офицер неожиданно рассвирепел. И тут я понял, какую непростительную ошибку я допустил. Дело в том, что сложно найти народ более толерантный, чем американцы. Единственная вещь, которая у них вызывает приступ злобы, это несоблюдение их местечкового акцента, американского диалекта в целом и говора данной местности. К вам никогда не будет претензий при произношении "r" по-русски, но не приведи вас господь сказать "баскетбол" без соответствующей корректировки. "Бяскетбал" -- бросят вам с неожиданной злобой в ответ, британизмы вызывают особую ненависть. Словом "паляныца" в данном случае я заменил простейшее "good", "гуд" -- это по-британски, американская же гласная звучит как нечто среднее между "о" и "у". При этом в слове "food" используется другой звук -- "у". Конечно, при наличии доброжелательного собеседника произношение непринципиально, но следует помнить, что эта самая доброжелательность может исчезнуть от невинного британизма. Я никогда не слышал, как произносится название города в устье Миссисипи, поэтому в разговоре с офицером сказал по наитию - Нйу ОрлеанЗ.
      
       -- Нйу ОрлеанС, -- рявкнул пограничник. Чёрт бы побрал эти бывшие французские территории, американский Kansas читается "Кэнзэс", ударение на первом слоге, а соседний штат Arkansas (разница в две буквы) - "Арканса", ударение в конце слова.
      
       -- Вы гражданин какой страны? - начал он допрос с пристрастием.
      
       -- России.
      
       -- Да, но России больше не существует.
      
       Много мыслей пронеслось в моей голове в следующие несколько секунд. Я ведь 3 дня не следил за новостями. Неужели случилась война? Ядерная, молниеносная, о которой так долго нам на военной кафедре твердили без употребления падежей. Всё-таки хорошая была страна Россия, хоть, соглашусь с Шевчуком, и не красавица. А что же российская армия не смогла оказаться "на страже рубежей отечества". Впрочем, много ли проку от полуголодных, избитых до полусмерти солдат, спившихся офицеров на подножном корму и вороватых генералов? Одним "боевым духом" много не навоюешь, да и с ним не всё в порядке. И тут меня осенило. Ведь в американских вооружённых силах нет политруков, а в школах на картах мира помещают США в центр, чтобы американцы могли найти на них хотя бы свою родину. Передо мной сидел обыкновенный американский солдат, хорошо накормленный и физически подготовленный, владеющий компьютером, но абсолютно политически неграмотный.
      
       -- Нет, -- говорю, -- это Советского Союза уже лет 15 как нет, а Россия существует!
      
       -- Советский Союз, Россия, какая разница? Её уже больше нет. Стало быть, ты гражданин э-э... Украины?
      
       -- Да нет же, России.
      
       Наш разговор привлёк внимание ещё одного офицера, который что-то шепнул моему стражу.
      
       -- Ну хорошо, -- растерянно пробормотал последний, -- "Россия, говоришь? А знаешь ли ты Марию Шарапову?"
      
       Я первым делом подумал про Арину Шарапову, ведущую теленовостей, но вовремя спохватился. Просто лично у меня отношение к просмотру спортивных программ по телевизору примерно такое же, как и у Порядочных Женщин, если спросить у них, любят ли они "смотреть порнушечку". У упомянутых дам "с этим делом всё в порядке и есть муж!" а у меня есть теннисная ракетка, но наблюдать за движениями профессионалов совершенно не привлекает. Вопрос про Шарапову показался знакомым. Точно! Лет за пять до этого, в финляндском приполярье один китаец, когда узнал, что я из России, то первым делом спросил, нравится ли мне Курникова, а я не знал, кто это. Позднее, когда вал вуайеристских фотографий захлестнул интернет, я понял, в чём была суть вопроса. Дежавю. Онанизм приводит к слепоте. И политической близорукости.
      
       -- Да, конечно знаю. Мария Шарапова - это спортсм...
      
       Моя судьба повисла на волоске. Но в самый последний момент, прямо-таки по голливудскому канону, я выдохнул:
      
       -- Она - атлетка!
      
       Офицер радостно просиял:
      
       -- Ну ладно, счастливого пути!
      
       Я, по понятным причинам, быстренько откланялся и, как выражаются люди в погонах, продолжил движение. Бесплатный номер с решётками на окнах вовсе не входил в мои планы, а ведь точно угодил бы туда на несколько часов "до выяснения", если бы я использовал первое пришедшее в голову слово "спортсменка", заимствованное русским языком из британского английского, а не американский аналог "атлетка". Тем же, кто считает, что я сильно преувеличил эти лингвистические тонкости, советую при первой же возможности сделать комплимент знакомому американцу(-ке), сказав (по-британски), что он (она) - фантастическая персона. Если хроническая улыбка вашего собеседника мгновенно не сменится кислой миной, то я готов признать свою неправоту.
      
       За поворотом голосовал бедно одетый человек с котомкой (именно, не с рюкзаком) за плечами. По паспорту он, конечно, мексиканец, но по лицу - чистокровный команч. Для выросших на вестернах киностудий ГДР и Югославии замечу, что внешне индейцы не имеют ничего общего с истинными арийцами, исполнявшими роли вождей краснокожих, исконные жители Америки больше похожи на узбеков. Этот человек тайком пробирался по земле своих предков, хотя кто знает, может в "доисторические" времена представители соседнего племени за пересечение реки его бы употребили в собственном соку. Я после недавнего приключения брать попутчика побоялся.
      
       И всё-таки странно, что вместо укрепления непосредственно границы строятся капитальные сооружения в глубине территории, о которых все знают и которые можно элементарно обойти за холмом. Видимо, есть на то причины. Меня раньше тоже удивляло, что облавы на пьяных за рулём проводятся по понедельникам, устройте их по субботам и заметёте каждого второго. Но потом нашёл объяснение: в выходные пьют даже "трезвенники и язвенники", а вот если человек продолжает в том же духе в понедельник - это уже серьёзно.
      
       С безоблачного неба светило вечернее солнце, и ничто не указывало на то, что всего в нескольких десятках миль по направлению моего движения уже сгущаются тучи.
      
       5. Ударенный молнией.
      
      
       Техас - второй по площади после Аляски штат США с весьма разнообразными климатическими условиями и ландшафтными зонами. Это (сведения почерпнуты из надписей у придорожных отхожих мест):
      
       -- прерии - север штата;
       -- каменистые пустыни - запад;
       -- лесостепь - центр;
       -- леса - восток;
    -- субтропическое побережье - юг;
      
       Прерии - это травянистые степи, ближе к югу они зарастают невысокими лиственными деревьями и кустарником. Сосновые боры - для меня главная географическая новость в Техасе, как оказалось, занимают такую же площадь, как и все леса Новой Англии. Побережье Мексиканского залива по климату и растительности соответствует российскому Сочи, да и по популярности в смысле отдыха среди деревенских жителей страны, эти морские курорты так и называются - redneck Riviera (Ривьера для колхозников). В Техасе нет значительных гор, это часть равнины, тянущейся от Северного Ледовитого океана, поэтому, несмотря на весьма южное расположение (Хьюстон (Houston) лежит на широте пирамид Гизы), снег зимой доходит почти до самого субтропического юга Техаса. Характер же растительности определяется исключительно удалённостью от источника дождей - Мексиканского залива. По влажности воздуха западные пустыни представляют собой сауну, а восточное побережье - русскую парную. В конце апреля, когда происходили описываемые события, температура радовала, зимой же и летом, как я подозреваю, пребывание на улице в Техасе не столь приятно.
      
       Итак, я мчался на восток по направлению к океану, с интересом наблюдая, как пустыня постепенно зеленеет. Вот кочки уже покрывают бОльшую часть равнины, вот уже не видно грунта, вот появился жалкий кустик, потом другой, вот они уже утыкали всю степь. При этом ни малейших следов сельскохозяйственной деятельности человека. Солнце подползло к горизонту, и я стал любоваться закатом через зеркало заднего вида, пытаясь поймать последний, зелёный луч. Когда же светило окончательно скрылось, я посмотрел вперёд и чертыхнулся: на холме около дороги стоял автомобиль носом в мою сторону и два человека рядом, внимательно смотрящих в том же направлении. Менты с радаром! Надо же так глупо попасться!
      
       Дело в том, что вопросы астрономии в Техасе имеют и практическое применение: существуют разные ограничения скорости для дня и ночи, и если бы днём на моё превышение посмотрели бы сквозь пальцы, то сейчас, когда солнце уже село, запахло протоколом. Я уже приготовил легенду о том, что сами мы не местные и что у нас, иностранцев, ночь начинается после появления 3-й звезды, как в наступающих сумерках разглядел, что машина не полицейская, а люди около неё - муж с женой, наблюдающие закат. Чёртовы эстеты, что за идиотсткое развлечение!
      
       В южных широтах быстро темнеет. Ясное небо ничего не предвещало. В Нью-Мексико временные дорожные знаки предупреждали через каждую милю о повышенной опасности смерчей, но меня миновала чаша, вернее, воронка сия, хотя было бы интересно посмотреть на крутящийся атмосферный гриб и при этом в него не угодить. Я не ожидал немилостей от природы, даже когда увидел впереди первую молнию, но даже обрадовался, последний дождь в Калифорнии был месяца за два до этого. Бампер моей машины был покрыт толстым слоем дохлой мошкары, так что мойка оказалась бы в самый раз.
      
       Где-то на уже чёрном горизонте мелькали сполохи, по мере моего приближения стал доноситься грохот, я высчитывал секунды между вспышками и раскатами грома. Вдруг на мгновение наступил день: огромная молния расколола небо на несколько частей. И тут началось; празднование китайского Нового года не идёт ни в какое сравнение с техасским фейерверком. Артподготовка усиливалась, молнии как рассекали небо, так и били в землю. Спрятаться в степи было абсолютно негде, даже грузовиков на дороге не было, иначе бы я пристроился за фургоном. Я ещё не достиг лесостепи, самой высокой над землёй точкой по-прежнему оставалась крыша моей машины.
      
       Вдруг вспышка перед глазами, плазма над капотом, удар по крылу, как будто его огрели большой железной цепью, грохот без задержки, машину подкидывает...
      
       Ещё Марко Поло (тоже путешественник) подметил у "доисторических" жителей степей странный обычай. Они, независимо от материального положения, никогда не меняли исподнее, ждали, пока само рассыпется. У них существовало поверье, что великий Тенгри, при смене простым смертным, скажем, бюстгальтера, зело гневается и посылает на землю громы и молнии, которых они, по причине отсутствия деревьев и постоянной жизни в седле, панически боялись. В наш просвещённый век алгоритм поменялся с точностью до наоборот: сначала Тенгри громовержит по вашей кибитке, а затем вы меняете панталоны.
      
       Меня пронесло: корпус машины принял электрический разряд на себя, так что ни ауры, ни даже дара ясновидения у меня не появилось (кстати, прекратите всё время зевать!) Наутро на месте удара я обнаружил небольшое пятнышко, больше никаких последствий.
      
       Дождь так и не начался, артподготовка прекратилась, по сторонам замелькали ивообразные кусты. Стало душно, пришлось даже включить кондиционер, чего я по ночам никогда не делал. В миллионном Сан-Антонио (San Antonio), известном как родина всадника без головы, я переночевал, а на рассвете (в моём случае - когда выставляют из гостиницы, то есть в 11-12) я вышел на крыльцо и вздохнул полной грудью, о чём тотчас же пожалел. Дышать после сауноподобного Дикого Запада нечем, влажность и жара, как на верхней полке русской бани в Америке, с положенным на термостат мокрым полотенцем.
      
       Ландшафт между Сан-Антонио и Хьюстоном напоминает сады неплодовых деревьев. Крупнейший город Техаса назван в честь первого и последнего президента этого штата в недолгий период его независимости с 1836 по 1845 годы. Когда-то эти земли достались Мексике после развала Испанской орды, пределом распространения власти которой всегда были леса средней полосы. В 1823-ем в восточных чащобах, на землях, текущих молоком и мёдом, обещанных Моисею (Остину), появились первые 300 шатров англов-османов, за 10 лет их число увеличилось до 11 тысяч, в те времена англо-американцы нелегально проникали в Мексику, не то что сейчас. В 1836-м техасские казаки написали письмо мексиканскому султану, требуя отменить абсолютно непремлемые для североамериканцев идеи - свобода, равенство, братство - ибо не собирались считать негров братьями, отпускать их на свободу и предоставлять им равные права. Вскоре федеральные мексиканские войска, прибывшие для наведения конституционного порядка, были разбиты, их главнокомандующий паша Санта-Анна попал в плен, а Техасское ханство отложилось на десять лет, после чего Заредриверская Сечь была упразднена. Добровольного вхождения в братскую семью американских республик не получилось, пришлось оформлять аншлюс. Ставший популярным в то время лозунг "С Огайо выдачи нет" глубоко отозвался в душах техасских казаков, и они поддержали мятеж гетмана Дейвиса (Davis) в 1861-1865-м годах, но безуспешно. В настоящее время Техас пользуется наибольшей автономией среди штатов, славится свободой ношения оружия и количеством смертных приговоров. Несмотря на огромные размеры, достопримечательностей, даже в американском смысле этого слова, в Техасе нет, разве что скромная табличка в Далласе "Здесь убили президента Кеннеди".
      
       Я проскочил агломерацию Хьюстона без остановки и к пяти часам пополудни достиг сосновых боров Техаса. Очень приятное и хорошо озонированное место. В часе езды от Новоорлеанского тракта плескался Мексиканский залив, я решил заехать и вымыть сапоги в Атлантическом океане. Я опережал график, ведь даже не предполагал, что пересеку материк за 3 дня. В городе Порт-Артуре (Port Arthur) на самом берегу залива я надеялся увидеть морскую набережную, как правило, самое красивое место в городе, если этот город не Северная Венеция. Однако до самого залива я так и не добрался: бесчисленные острова, соединённые неожиданно высокими мостами, застроены нефтеперегонными заводами, выхода к морю я не обнаружил. Зато на обратном пути увидел, как живёт простой афроамериканский народ в поселении, обычно называемом бидонвилем. Жилые сараи, редкие машины 70-х годов выпуска, слоняющиеся без дела подростки. Вскоре у себя на хвосте я обнаружил полицейскую машину, мой автомобиль, исполняющий в калифорнийских анекдотах роль горбатого "Запорожца", здесь выглядел чересчур роскошно. Меня проводили до границы жандармского околотка, где-то через час я достиг пределов штата Луизиана. Для поддержания остатков бывшего французского духа, площадки для отдыха выполнены в стиле ампир, сразу же чувствуешь себя в Булонском лесу, если не обращать внимание на надписи "Купаться запрещено! Аллигаторы".
      
       В России существует традиция, когда уже всё выпито и перебрались на кухню, посетовать, гася беломорину в банке из-под шпрот, что продали Аляску. Я никогда не понимал, почему этот факт настолько болезнен для исторически малограмотной российской публики, но вот продажа Луизианы Наполеоном на пике его могущества выглядит странной, особенно принимая во внимание, с каким отчаянием французы цеплялись за сибиреподобную Канаду. Луизиана расположена на самой границе с субтропиками, пышные лиственные леса вкупе с сочными травами придают пейзажу насыщенный тёмно-зелёный оттенок.
      
       Будете проезжать Лафайет (Lafayette) - проезжайте. Песня "Весь покрытый зеленью, абсолютно весь, остров невезения..." могла бы стать гимном этого местечка. Началось с того, что я застрял в "ресторане быстрого питания" на полчаса, нет, не в клозете, исключительно в очереди из пяти человек, которые составляли семью местных зеплепашцев и собрались на праздничный ужин. Один, в Луизиане этот термин уместен, enfant terrible вдруг выкинул номер, заявив, что он заказывал другой гарнир. Интеллектуальных способностей кассирши не хватило, чтобы изменить заказ, и она безуспешно тыкала в кассовый аппарат. Кстати, в Америке не обсчитывают, никогда, разве что в русских магазинах. Я раньше объяснял это религиозным воспитанием, но теперь понимаю, что американцы попросту не владеют устным счётом, не только продавцы, специально для профессоров математики в ресторанах в свеженапечатанном счёте присутствует таблица вычисления процента чаевых от обязательной суммы. Наконец пришла менеджерица и перебила чек. Я заказал салат, реклама которого занимала полстены, подобный ассортимент - средство местных тошниловок избежать обвинений в раскармливании американского народа до безобразия, но главная по тарелочкам сказала, что салат, в единственном экземпляре, дал латука. Витринный экспонат. Кассирша же уже успела пробить чек и уже была готова пойти в холодильную комнату застрелиться, но к счастью, заведующая успела сама произвести отмену заказа и извиниться.
      
       Я перебрался через дорогу. Здесь обслужили быстро, правда, дали не совсем то, что я заказывал. Дело в том, что на кассовых аппаратах на несколько кнопок наклеены иконки, соответствующие наиболее ходовым комплексным обедам. Достаточно одного нажатия; шаг влево, шаг вправо зачастую превышают способности кассира, вот он и делает вид, что не расслышал. Я решил есть, что дают, иначе бы никогда не выбрался с Острова Невезения. И, наконец, осталось заправиться и уехать. Я не припомню американской бензоколонки, где собачка, удерживающая рукоятку пистолета, который вставляется в бензобак, была бы сломана. В Лафайете же пришлось стоять, выдаивая топливо, вместо того, чтобы в это время протирать лобовое стекло.
      
       Наступила ночь. Я проскочил Миссисипи (Mississippi) - крупнейшую реку материка, о ней разговор впереди, затем одноимённый штат, за час пересёк узкий участок, где Алабама выходит к морю, и решил искать ночлег. Было уже 2 часа ночи, заспанные регистраторы заламывали двойную цену за номер, наступила пятница, во многих отелях попросту не было свободных мест. Тут мне пришла в голову блестящая, на первый взгляд, мысль: в четверти часа езды находилась Флорида, а там, насколько я помнил, уже другой часовой пояс, таким образом, я получу в итоге лишние полчаса и более сговорчивых рыцарей ключа и одеяла.
      
       Идея оказалась неудачной. Во-первых, как оказалось, линия перехода на "восточное стандартное время" пролегает через середину Флориды. Во-вторых, начался дождь, точнее, ливень, а вскоре я понял, что, говоря простым старославянским языком, разверзлись хляби небесные. Дождь лил, как из водонапорной башни. Я установил скорость щёток в prestissimo, но и это мало помогало. Некоторое время я плёлся в кильватере грузовика, ориентируюясь по его кормовым фонарям, пока тот не ушёл в боковую протоку вздувшейся дельты хайвея.
      
       Я остался на дороге один, волны перекатывались с капота на лобовое стекло, но пока ещё оставалось семь дюймов под килем, я продолжал держать курс на восток. "Флорида, штат солнечного света". Несмотря на лозунг, водопад не утихал. Я въехал в город Пенсаколу (Pensacola). Когда я возвращался обратно той же дорогой, дождь продолжал низвергаться, позже я вычитал в "Одноэтажной Америке", что и Ильф с Петровым попали в этом же месте под ливень. По-видимому, в Пенсаколе другой погоды не бывает. Где-то через час, на площадке для отдыха, я бросил якорь и мгновенно заснул.
      
       6. Флорида: на космодроме рокот, а в плавнях шорох.
      
      
       Утро выдалось туманным. Ночью я дрожал от холода, после восхода солнца накатило приятное тепло, к полудню в машине стало невыносимо жарко. Я высунул нос: тяжёлые тучи лениво моросили, готовясь к очередному водоизвержению. Впереди, за одноэтажным зданием площадки для отдыха, простирался Мексиканский залив, позади, на другой стороне шоссе стоял на постаменте одномоторный самолёт времён арденновских и покоренья Рима. Я полез в карман сумки за зубной щёткой и вдруг почувствовал Взгляд. Повернув голову, я заметил сквозь лобовое стекло женщину, направлявшуюся в "комнату отдыха" и увидевшую, как я полез в сумку. Соблазн озакомиться с содержимым карманов мужчины, которого она видит в первый и последний раз в жизни, был настолько велик, что дама замерла, отвесив челюсть. Я механически уставился на её ноги, выглядывавшие из-под весьма смелой по американским меркам миди-юбки. Перехватив мой взгдяд, она возмущённо встряхнула головой и продолжила свой маршрут, даже не виляя бёдрами. "Мужлан!" -- донеслась до меня её мысль, -- "что за интерес пялиться на ноги женщины, которую он видит в первый и последний раз в жизни!" Но на этом непростые взаимоотношения полов не закончились. Я достал расчёску и стал наводить красоту, глядя в зеркало заднего вида, которое отразило соседний минивэн с бабкой, дочкой и внучкой, с нескрываемым удовольствием наблюдавших за тем, как я причёсываюсь. Для сгорающих от любопытства читательниц я опишу свою ежедневную причёску: одна волосина вправо, другая влево, оставшааяся посредине. Я решил, что лучше не обращать внимания на этот зоопарк, чем идти лохматым. Как только я закончил наводить красоту, минивэн завёлся и покинул площадку. Дождь ослабел, я добрёл до удобств в здании и остановился, как вкопанный. Вынужден разочаровать читателей-копрофилов, ни сталагмитов, ни даже бескультурных культурных слоёв я не обнаружил, напротив, чистота была, как в операционной. Ближайшее будущее подтвердило, что даже на фоне американской гигиеномании и антисанитариемахии Флорида поражает исключительной чистотой придорожных отхожих мест.
      
       На щитах с картами, краеведческими сведениями, приветствием гостям штата от Малого Брата (губернатора) и прочей информацией, обрисовывались отличия местных феодальных правил дорожного движения. Например, во Флориде светофоры болтаются над каждым рядом, как оказалось, очень удобно. Аутентичный дорожный знак - маршрут эвакуации (Evacuation Route), такие таблички повсеместно указывают, в какую сторону бежать при наступлении ураганов, которые регулярно проносятся над Флоридой, принося наводнения, разрушения и прочие библейские казни. В конце маршрута эвакуации ждёт убежище (shelter) с койками и предметами первой необходимости. Ознакомившись с инструкциями, я продолжил свой путь навстречу солнцу.
      
       Вскоре небо очистилось, я пересёк границу часового пояса, до Атлантического океана оставалось несколько часов. За окном мелькали смешанные леса, и ни малейшего намёка на пальмы.
      
       Бытует мнение, что американцы совершенно не интересуются, что происходит за пределами их страны. Это в корне неверно. Истина заключается в том, что кругозор жителей США ограничивается пределами городского микрорайона или сельской волости их проживания и деятельности. Скажем, вы случайно припарковались в "плохом районе", на улице одни бомжи, алкоголики и наркоманы, сворачиваете за угол и попадаете в приличное общество. Существует как бы заколдованная черта, которую не принято переступать. Здесь, во Флориде, я в который уже раз заметил, что как только пересекаешь границу штата, регистрационные номера автомобилей соседней губернии немедленно исчезают с дороги.
      
       И вот, на четвёртый день путешествия, я оказался на восточном берегу США. Городок Сент-Огастин (Saint Augustine) является старейшим поселением европейцев на территории страны, он был основан в 1565-м году конкистадором Понсом де Леоном. Центр представляет собой классический образец испанского местечка XVI-го века. Лично я никак не ожидал встретить в Америке настоящее средневековье (правда, построенное в наши дни). Наконец-то я смог почувствовать себя в классическом отпуске, неспеша потягивая вино в прибрежном ресторане под живое исполнение фламенко.
      
       Между древностями Флориды и символом прогресса всего несколько часов пути. Утром я направился в Космический центр имени Кеннеди. Как известно, площадки для запуска аппаратов на околоземную орбиту желательно располагать поближе к экватору, чтобы максимально использовать центробежную силу вращения Земли. Поэтому местом для космодрома стал самый южный американский пустырь. Здесь же проходит граница отрицательных температур, далее в сторону Майами начинаются субтропики. Кстати, наиболее тяжёлые грузы запускают зимой, меньше энергии расходуется на охлаждение жидкого кислорода.
      
       Американцы не были бы американцами, если бы во-первых бережно не сохранили природу вокруг стартовых площадок, повсюду гнездятся птицы и ползают аллигаторы, я-то предполагал увидеть выжженную землю со строительным мусором на много миль во все стороны, а тут - прямо-таки заказник. А во-вторых, американцы из всего могут сделать шоу, даже из президентских выборов, здесь же на широкую ногу организована музейная индустрия, а на момент запуска продаются особенно дорогие билеты. В Космическом центре, как и в России, тоже есть заборы от посторонних, но их дополнительное предназначение - не допускать аллигаторов, а вовсе не предотвращать скручивание трубок с какого-нибудь "Шаттла", чтобы сдать их в ближайший пункт приёма цветных металлов.
      
       Я не буду вдаваться в описание космических аппаратов от Ромула до наших дней, даже не всегда понятно, кто у кого в своё время украл чертежи. Интересующиеся могут без труда найти соответствующие фотографии на специализированных веб-сайтах. Удивила дорога для платформы, которая тащит собранный космический челнок из ангаров, где со всеми удобствами мог бы разместиться Полифем с родственниками, до стартовой площадки. Ширина проезжей части - около 10 метров, стоит (для экскурсантов) стандартный знак ограничения скорости - 1 миля в час. Какой же русский пойдёт сюда работать водителем! На самой платформе (crawler) стоит двигатель какой-то невообразимой мощности, волочить многосотеннотонную конструкцию - это вам не рубероид на дачу отвозить.
      
       Кстати о русских. Через некоторое время, проведённое среди чудес космической техники, я почувствовал, что чего-то здесь явно не хватает. Где же традиционные русские восклицания в общественных местах типа "Сёма, ты будешь кюшать донуты?" или "Я худею с этих пиндосов!" Невероятно, но факт: самому инженерному народу в мире глазеть на технику неинтересно. Основной контингент экскурсантов составляли малограмотные латиноамериканцы и местное колхозное крестьянство. Правда, когда я задремал на сеансе кинохроники, мне показалось, что кто-то рядом отчётливо произнёс по-русски: "Поехали!" Видимо, надоел этот космодром до смерти, отдайте шляпу и пальто.
      
       Вечер я встретил в городе-спутнике Майами Форт-Лодердейле (Форт Лодырьдейл, Fort Lauderdale, Форт Лодердейл). Сначала мне показалось в темноте, что город полностью безлюден, но потом до меня дошло, что его основное население составляют афроамериканцы. Было черно и страшно. Я подъехал к мотелю, который, по-видимому, послужил Эдгару По прообразом дома Эшера, и вошёл в регистратуру. За стойкой находились молодые чернокожие мужчина и женщина с оккультными выражениями лиц. "Есть свободные номера?" -- "А вы из нашего округа?" -- задала негритянка весьма странный вопрос. - "Нет." - "Тогда есть" -- и изобразила на лице лучшую улыбку графа Дракулы.
      
       Неожиданно в комнату с шумом влетел бледнолицый мужчина неопределённого возраста явно из слоя общества, называемого в Америке "белый мусор" (white trash). "Мне нужен номер!" -- дыхнул перегаром этот джентльмен. - "Местных не селим". В ответ раздался поток отборной брани, которая переводится на русский (цитируется по Р.-Л. Стивенсон, "Остров сокровищ", издание для детских садиков) примерно как "Тысяча чертей!", после чего идейный наследник капитана Сильвера выбежал, злобно хлопнув дверью.
      
       "Вы вместе с ним?" -- поинтересовалась регистратор. - "Нет. А почему вы не селите местных?" -- "Да они тут текилу пьянствуют и безобразия нарушают". - "Во сколько у вас расчётный час?" -- "В одиннадцать" -- выдала мне электронный ключ чёрная магическая женщина и вполголоса, а может быть даже чревом, добавила: "Твоя мать будет плакать, если ты уедешь раньше". Её подручный добродушно залился смехом Фантомаса, а я покатил свой чемодан к номеру.
      
       Видимо политика поселения не всех желающих отразилась на составе постояльцев, в коридоре мне попадались исключительно додики (geeks). Но я на всякий случай заперся на все замки, чтобы не попасть против собственного желания на ритуалы вуду.
      
       Я проснулся невредимым. При свете дня заколдованное место выглядело вполне мирно, в регистратуре суетились белые благообразные старички (кто бы знал, в кого они превращаются после захода солнца!), я поехал к западной границе города, где начинались бесконечные флоридские плавни (everglades). Практически весь штат располагается на низменном полуострове, самая высокая точка - 99 метров над уровнем моря. Болота занимают значительную часть площади, это не трясина, а многочисленные протоки искусственного происхождения с островками, поросшими высокой травой. В детстве мне понравился американский фильм "Флиппер" про эти места, и я решил покататься на плоскодонке с воздушным пропеллером. Болота, как вы уже догадались, -- благодатная почва для шоу, на этот раз шоу аллигаторов. Самовлюблённый экскурсовод с повадками старого дворецкого запустил двигатель, и мы помчались на корыте с самолётным рёвом, распугивая всё живое на своём пути. Наконец мы заколыхались в долгожданной тишине в ожидании пресмыкающегося. Наш чичероне бросил в воду горбушку. "Сне-гу-роч-ка!" -- захотелось мне крикнуть, но я сдержался.
      
       Аллигаторы - это такие мелкие крокодилы, не более 6 метров в длину, люди им вроде бы не по зубам. Однако собака, как известно, друг человека, что не мешает псам время от времени кого-нибудь загрызть.
      
       В плавнях шорох... И туристы все застыли чутко. Из воды показались глаза, а затем и вся надводная часть пресмыкающегося, с благодушным выражением, ни дать, ни взять - крокодил Гена. Экскурсовод стал кидать в воду корки, а аллигатор синхронно открывал свой капот с двойным рядом зубов к вящему удовольствию зрителей. Вдруг раздался душераздирающий крик, все свесили свои торсы через борт, к счастью, посудина не перевернулась, иначе бы у местных аллигаторов случился бы праздничный обед, у журналистов местных многотиражек - долгожданный гонорар, а в сельсовет прошёл бы депутат от другой партии, обещая, что вот при нём-то аллигаторы перестанут заниматься каннибализмом. Источником переполоха оказалась разноцветная змея, мирно плывшая по своим делам. Больше всех перепугался сам крокодил и, от греха подальше, залёг на дно.
      
       Следопыт запустил свои адские кормовые вентиляторы, отчего у куковавшей неподалёку канарейки случился микроинфаркт, и мы поскользили по протокам на базу. Там нас ждал крокодилий стриптиз, правда, без шеста.
      
       Через пару часов я прибыл в Майами (Маями, Miami, Майэми), и передо мной встала трудная задача. Майами - как много в этом звуке для сердца русского слилось, как много в нём отозвалось... а смотреть в этом штампованном американском мегаполисе абсолютно нечего. Небоскрёбы, "аквариум", бомжи и коктейленаливные терминалы для туристов. И всё. Я поехал на берег океана пофотографировать панораму города. Вдоль Атлантики пролегает длинная узкая песчаная коса, на которой расположен пригород с незамысловатым названием Майами-Бич (Miami Beach) (майамское взморье). Характер построек заметно улучшился, никаких следов запустения и обветшалости, новые виллы и жилые небоскрёбы. Было 3 часа дня, палило солнце, людей на улице не было. "Сиестничают" -- догадался я и пошёл на пляж проветриться.
      
       На набережной оказалось полно народу, причём все являлись представителями одной национальности. "Не может быть!" -- догадался уже проницательный читатель. Айсберги, вайсберги, розенберги и прочие евреи сновали туда-сюда, стояли, облокотившись на парапет, сидели на пляже. Картина напоминала переезд муравейника на новое место. Я подошёл к двум молодым иудеям и попросил меня сфотографировать на фоне морских волн. "Не могу" -- отвечал один из них. - "Что так?" -- "Сегодня праздник, работать нельзя". -- "Что за праздник?" -- "Ну, это типа субботы" -- высокомерно отвечал фарисей. "Суббота во вторник?" -- изумился я, до такого даже фантасты Стругацкие не додумались. - "Этот праздник называется Исход" -- посмотрел на меня сверху вниз иудей, будучи на полголовы ниже меня.
      
       Я оглянулся в поисках кого-нибудь для нажатия кнопки фотоаппарата. Никогда в Штатах я не сталкивался с подобной проблемой, обычно американцы даже сами предлагают свои услуги. Повсюду были только кошерные граждане. Вот старик со старухой у самого синего моря. Их подозрительный взгляд в мою сторону вкупе со скептически отвисшей нижней губой выдавал бывших соотечественников. Я уверен, что не похож на еврея, хотя вынужден признать, что все евреи похожи на меня.
      
       Надобно заметить, что в большинстве американских гостиниц постояльцам перед сном предлагается ознакомиться с популярным изданием весьма сомнительного содержания, идущего вразрез с общепринятой моралью, не говоря уже о религиозных нормах, и часто ставящего взрослых в крайне неудобное положение, когда оно попадает в руки к детям, а те затем задают вопросы. В этой книге по поводу вышеупомянутого праздника сказано "не занимайся работою", а вот какие виды деятельности к ней причислять - исключительно на совести толкователей, чью логику средним умам не осилить. Вот, скажем, происшествие в Содоме. Город явно был уничтожен за нарушение законов гостеприимства, собравшиеся вокруг дома Лота знали, зачем пришли, но прежде наказаны не были... Погружённый в эти мысли и проклиная майамских педерастов (в плохом смысле этого слова), погрязших в содомском грехе (в библейском смысле этого понятия), я натолкнулся на педераста (в хорошем смысле этого слова) в ермолке, который и помножил неимоверную силу на астрономическое расстояние, то есть нажал кнопку моего фотоаппарата.
      
       На пути к машине я прошёл мимо вышеупомянутых фарисеев, один из которых в шумом выпустил воздух изо рта (напоминаю, что с шумом спускать воду по праздникам - это грех): "Ну как, удалось найти кого-нибудь?" -- "Да" -- ответил я и добавил - "я чуть было не забыл про Пасху". - "Всего доброго" -- сухо пожелал мне иудей, и я отошёл от пределов майамских.
      
       Далее к югу Флоридский полуостров плотно застроен домами обеспеченных нью-йоркских пенсионеров, здесь уже настоящие субтропики, если, разумеется, не забывать поливать участок, леса переходят в степи. Я держал курс на самую южную точку континентальной части США - Ки-Уэст, предвидя, что на этом курорте без брони обкома или на худой конец предварительного резервирования места в гостинице можно оказаться без ночлега или обобранным до последней кредитки, я заночевал в местечке на самом юге Флоридского полуострова. Назавтра предстоял марш-бросок по цепочке коралловых островов.
      
       7. Ночь среди педерастов.
      
      
       Как я уже упоминал выше, Флорида представляет собой низменный полуостров, плавно переходящий в окружающий его мелководный шельф. Южный конец этого отростка североамериканского материка продолжает длинная цепочка мелких коралловых островов, называемых "ключами" (Florida Keys), которая загибается на запад, так что если полуостров слегка напоминает по форме лапу, то острова - её коготь. Некоторые атоллы совсем крошечные, на больших находятся поселения и даже городки. Самый западный из них называется Ки-Уэст (Key West), к нему ведёт полуразрушенная железнодорожная ветка и исправное двухрядное шоссе. Архипелаг соединяется насыпями и достаточно длинными мостами. Пейзаж очень радует глаз - ожерелье островков, поросших мангровой растительностью, где даже водятся олени; дачи преуспевших в этой жизни граждан, их же кораблики, моторные лодки и яхты; а вокруг - белое море. Такой цвет ему придаёт коралловый песок сплошного, до горизонта, мелководья.
      
       Через 2 с половиной часа я добрался до конечной точки моего путешествия - местечка Ки-Уэста, до материка 120 миль, до Кубы - 90. Это самая южная точка континентальной части США, о чём сообщается на бывшем трансформаторе телеграфного кабеля, проложенного к Гаване. Ки-Уэст - это морской круглогодичный курорт, здесь жил и работал Хемингуэй, которого я терпеть не могу, есть относительно большой порт для многоэтажных круизных лайнеров и местных рыбаков, занимающихся извозом туристов. Практически все дома, включая отели - двухэтажные.
      
       Хотя я прибыл в самый что ни на есть будний день - вторник, и стоимость услуг здесь выше, чем на большой земле, процентов на 60, все гостиницы были забиты. В одном мотеле мне любезно подсказали профилакторий, расположенный на самом берегу, с собственным пляжем, где обычно есть дешёвые места.
      
       В регистратуре всё было как обычно до тех пор, пока администратор с типажом молодого мужчины из телевизионной рекламы, в которой действие происходит на пляже, не задал неожиданный вопрос:
      
       -- А вы знаете, что у нас новый бассейн?
      
       Надобно отметить, что американцев можно загнать в море только под дулами автоматов. Даже на берегу тёплого и чистого океана купаться будут только пьяная молодёжь и русские. А всего в нескольких метрах от набегающих волн будут плескаться американцы в бассейне с подогретой рафинированной водой и отполированным дном.
      
       -- Новый бассейн или старый - какая разница? - поинтересовался я.
      
       -- Просто в новом -- это в голом виде.
      
       Тут я осознал свою омонимическую ошибку. На восточноамериканском диалекте слова "новый" (new) и "ню" (nu) звучат абсолютно одинаково.
      
       -- А я обязан раздеваться догола?
      
       -- Нет. Но если вы путешествуете с детьми и это может их как-то...
      
       -- Ноу проблем, сколько с меня?
      
       Быстро закинув шмотки в номер и переодевшись для пляжа (было уже 3 часа дня, было жарко и хотелось подольше покупаться), я вышел на принадлежавший профилакторию участок берега, поднялся на выдающийся в море пирс и огляделся. Райское место! Подо мной переливался Атлантический океан, переходя всего в сотне метров отсюда в Мексиканский залив, пляж с белым коралловым песком, искривлённые кокосовые пальмы до горизонта с утопающими в них домиками, пирсы соседних пансионатов, над каждым развеваются американский флаг, ниже флоридский, а под ним - местный, с надписью "Ракушечная республика" (The Conch Republic). Я перевёл взгляд на флагшток моего пристанища и обомлел: два верхних полотнища состояли из стандартного набора, а вот третьим сверху был радужный флаг! Я оказался в отеле для гомосексуалистов!
      
       Я бросил взгляд на лежаки вокруг бассейна. Всё пространство было заполнено старыми голыми педерастами. На пирсе в шезлонгах развалились не первой молодости лесбиянки, лениво почёсывая, как сказал бы Ибн Фадлан (ещё один путешественник), свой "фардж". Но главное потрясение случилось через несколько секунд. Я услышал... (Здесь могла бы быть ваша реклама.) Так вот, я услышал, как кто-то громким монотонным голосом, на чистом русском языке произнёс: "Ну хорошо, завтра отгружай электродвигатели".
      
       Из-за угла пляжного бара появился преждевременно облысевший мужчина лет тридцати в плавках и с сотовым телефоном в руке. Мосье коммерсант, как это часто бывает в Америке, предполагал, что русских тут нет и не может быть по определению, и занимался роумингом. Из бассейна вынырнула дамочка, резко контрастировавшая с окружающей публикой тем, что была молода, симпатична и в трусах, обменялась взглядами с русскоговорящим бизнесменом, откопала в куче одежды свой телефон и пробежала мимо меня к концу пирса, колыхая своими выдающимися достоинствами. Удалилась она явно от своего спутника, ведь никто другой вроде бы не мог подслушать её телефонного разговора с Россией. Применив метод дедукции, я живо представил себе эту партию: лысый торговец электродвигателями - это свежеиспечённый муж, вывезший на курорт свою молодую жену, полюбившую с первого взгляда его американскую прописку. Но там, среди медведей, бродящих по улицам, остался Он - непонятый, с длинным "хайром", в компании пустых бутылок и таких же девиц. Она просто хотела услышать его голос и подслушать то, что ещё доносится в трубку. Не знаю, состоялся ли разговор, но результат будет одинаков - досада. "Всё нормально?" -- спросит Муж. - "Не очень", -- ответит она, моментально придумав, как подать своё поведение поблагороднее. - "Мама болеет. Я без неё очень скучаю". "Мама" -- это идеальная отмазка, в том случае, когда у женщины нет маленького ребёнка. Муж сочувственно вздохнёт, а Жена, сославшись на плохое самочувствие, пойдёт в номер проверять электронную почту своего возлюбленного.
      
       В остальном обстановка была вполне мирной. Среди некоторой части мужчин традиционной ориентации существует боязнь, можно даже сказать фобия, что их могут принять за голубых. На всякий случай - а случаи, как известно, бывают разные - даже вставляют серьгу в левое ухо: "Нет, я не Байрон!". По моим наблюдениям, сами гомосексуалисты чётко различают кто есть кто, так что никто на меня не облизывался, разве что некоторые лесбиянки кокетничали. Как плюс нахождения среди голубых нудистов, должен отметить, что мои плавки не привлекали нездорового внимания. Дело в том, что мужчины в Америке купаются в семейных трусах, а то, к чему мы привыкли, носят исключительно европейцы и гомосексуалисты. У меня нет вышеупомянутого комплекса, так что я решил придерживаться национальных традиций, особенно после одного случая в горах Сьерры-Невады, когда меня обогнал лыжник в чалме.
      
       Итак, было градусов тридцать жары, конец апреля, сами понимаете, не май месяц, и я полез в океан. Спустившись с пирса по ступенькам, я оказался в холодной грязной воде с плавающей соломой. Немного побарахтавшись, я плюнул на это дело и решил стать американцем, по крайней мере, до вечера: бассейн с чистой и тёплой пресной водой мне стал сладок и приятен.
      
       Откупавшись до захода солнца, я переоделся в вечерние шорты и отправился в город. Ехать на машине не представлялось возможным ввиду отсутствия возможности запарковаться бесплатно или хотя бы за умеренные деньги. Я сфотографировался на самой южной точке страны, затем добрался до места, где кончается автодорога  1, пролегающая вдоль всего восточного побережья США. Этот тупик оказался военной базой, я отошёл от забора, продрейфовал по главной сувенирной улице и добрался до центра города, где находятся ратуша и морской порт. У причала мерцал круизный лайнер класса "Новороссийск" (в девичестве "Адольф Гитлер"), его толстые пассажиры рассредоточились по портовым кабачкам, я последовал их примеру. Есть что-то завораживающее, особенно для жителей холодных приполярных городов, в заседании тёплым тропическим вечером в открытом кафе под плеск волн и музыку, вдохновившую в своё время "Битлз" на создание шедевра "Оркестр клуба одиноких сердец..." из альбома "С пивом потянет" ("Let It Be").
      
       Я углубился в изучение меню. Однако! На последней странице вместо традиционного для России прейскуранта "За разбитый бокал - 100р., за прожжёную пепельницу - 200р., за расколотый унитаз..." сообщалось следующее: "Иностранные посетители нас часто спрашивают, каков размер кофейных принят в Соединённых Штатах. Обычно принято оставлять 18%, но если Вам понравилось обслуживание, то не волнуйтесь, бОльшая сумма никоим образом нас не оскорбит". Тут необходим небольшой комментарий. Чаевые (типсы, tip, тип) в Америке составляют 15%, не оставить их - настолько же дико, насколько в России не заплатить в ресторане за даму, вне зависимости от качества или даже полного отсутствия "сервиса" с её стороны. Кофейные (gratuity) - то же, что и чаевые, но побольше -- 18% и их обычно включают в счёт помимо вашего желания. Если же у вас от такой наглости очки на лоб полезли, то вам вежливо объяснят, что вот же, крупным шпаргалочным шрифтом написано: "При обслуживании вечеринки из одной и более персон, кофейные в размере 18% взимаются автоматически". Подробнее вы можете ознакомиться с подобной системой в книге Ильфа и Петрова, правда, не "Одноэтажная Америка", а "12 стульев", момент, когда г-на Воробьянинова обязали заплатить на аукционе "комиссионный сбор".
      
       Официантки методично опыляли столики, дошла очередь и до меня. Сквозь тончайшую блузку феи из бара просвечивали две весьма заметные особенности - презрение к нецивилизованным европейцам, оставляющим 10% сверх счёта и ненависть к жадным русским, не желающим платить чаевые из-за перепутанного заказа. Я выбрал какой-то ёрш (cocktail) с "экзотическим" названием и растворился в тропическом вечере. Ах-белый-теплоход неспеша огибал противолежащий остров, звёзд не было видно из-за огней небольшого города, пол ресторана, размещённого на бывшем плавучем причале, мерно покачивался. Захотелось стать Хемингуэем. Вот так же жить и работать в Ки-Уэсте, писать о тяжёлой доле простого человека и время от времени выбираться пофуршетить в Лос-Анджелесе, побомондничать в Лондоне и пустить крокодилову слезу во время спича по поводу вручения мне очередной премии, ордена Интеграла третьей степени или звания почётного проктолога. Перестав витать в облаках, я осознал, что сейчас нахожусь в наивысшей точке моего путешествия, впереди будет ещё много приключений, но начиная с этого момента, будет только путь в обратную сторону.
      
       Пробил расчётный час ночи. Пассажиры заняли свои судна, город вымер. Если в России веселье только начинается в полночь, то в Америке оно к этому времени заканчивается, и дело тут не в том, что завтра на работу, даже будучи в отпуске, жители США соблюдают традиционный распорядок дня. Расхотелось стать Хемингуэем, лучше буду пролетарием, как Горький. Квасить в России не гламурно, а вот кьянтить на Капри всю ночь напролёт под неаполитанские канцони я бы не отказался. Да и знойные итальянки гораздо милее студёных, точнее, студнеобразных американок.
      
       Официантка сопроводила счёт взглядом безумно влюблённой женщины.
      
       -- А это что ещё за сумма? - изумился я.
      
       -- Это... это кофейные, 18%.
      
       -- Так для кофейных же отведена специальная незаполненная графа под общей суммой.
      
       -- Да, но те кофейные идут бармену, а эти - мне.
      
       Девушка явно лепила горбатого, чаевые в Америке и так делятся пополам с поваром, меня же явно хотели раскрутить на оплату кофейных дважды. Я поставил жирный прочерк в графе "чаевые", пусть подавятся одним нагло вписанным комплектом и покинул мгновенно разлюбившую меня мегеру. Как известно, от гурии до фурии - один шаг.
      
       Не следует думать, что все официанты ведут себя подобным образом, просто, как говорил бородатый классик, бытие определяет сознание. Подавляющее большинство работниц простых забегаловок воспринимают клиентов как своих товарищей, которые отличаются только занятостью в другой сфере, а в остальном живущих такой же жизнью на соизмеримые доходы. В ресторанах же с претензией вы столкнётесь с ненавистью лакея к своим господам, как известно, мечта любого раба - не получить свободу, а стать рабовладельцем. Что может чувствовать официантка в курортном кафе, видя праздных и сорящих деньгами туристов, которые сегодня здесь, а завтра там, а ей приходится торчать в этой дыре, а дома ждёт холодная постель, а Принц, ради которого она сюда и трудоустроилась, так и не приплывает, как это показывают в кино. Ну ведь правда же она красивее Джулии Робертс?
      
       Я поковылял к гостинице. Декорации главной сувенирной улицы преобразились, лавки и увеселительные заведения вымерли, вместо толп расслабленных отдыхающих появились редкие бомжи, наркоманы и дешёвые проститутки. Мой профилакторий, который, готов поспорить, в любом провинциальном российском городе окрестили бы "Голубым Дунаем", несмотря на самый весёлый в Америке контингент, спал без задних ног. Я, как вы понимаете, тщательно закрыл все окна и двери и отключился до утра.
      
       На следующий день я, раздумывая где бы позавтракать и приняв во внимание проблемы с парковкой в Ки-Уэсте, не стал заводить машину и прошёл несколько метров до кафе в том же здании, что и мой мотель нетрадиционной ориентации. Заведение курортного общепита выходило окнами и выставленными на улице столиками прямо на дорогу, посетителей не было, я расположился на свежем воздухе и вооружился меню. "Добро пожаловать в Diner Shores!" -- приветствовала обложка (используется игра слов: `diner shores' - "обеденные берега", `diner whores' - "обеденные шлюхи", так американцы называют женщин, особенно родом из бывшего СССР, которые ходят на свидания, исключительно для того, чтобы пожрать за счёт кавалера).
      
       "Наше кафе широко известно как место знакомства ярких личностей" -- продолжала благовествовать обложка. "Ярких" можно было бы буквально перевести как "полных цветов", всё ясно, здесь место съёма для любителей ходить под радужным флагом. Вдруг на улице показался экскурсионный поезд на пневматическом ходу, прямо перед кафе транспортное средство остановилось и, как я догадался, гид рассказал, чем знаменито предприятие общественного питания, где я в одиночестве восседал на открытой веранде.
      
       Лингвистическое отступление. Заимствованные слова иногда сохраняют иностранный вид, но приобретают несколько отличное от оригинала значения. Так, американцы не поймут, что вы имеете в виду, сказав "футбол" и "ноутбук", по-заокеански это "соккер" и "лэптоп" соответственно. С некоторыми русскими словами произошла та же история. "ПирОшки" (piroshki) - это не совсем пирожкИ, они могут быть с сыром, но ни в коем случае с капустой. Недавно в американском языке появилось слово "чай" (chai) - это чай, но не любой, а только тайский. Слово "бабУшка" (babushka) - свежее заимствование из русского, только не в смысле мать родителя, а "пожилая дама". "Леди" подразумевает некоторую светскость, "женщина" более подходит для полицейского протокола, поэтому упомянутое русское слово нашло себе подходящую нишу.
      
       Итак, поезд оказался бод завязку заполнен провинциальными бабУшками, которые, приняв к сведению информацию о местном центре гомосексуализма, чуть не повыпадали из вагончиков от любопытства. Так как я был единственным посетителем кафе, всё внимание оказалось сосредоточено исключительно на моей персоне. Если бы в поезде находились деревенские старики, думаю, что ненависть перемежалась бы с сочувствием блудному сыну, бабУшки же, напротив, одарили меня радостно-скабрезными улыбочками. Хорошо ещё, не повыскакивали фотографироваться на фоне такой экзотики. Наконец поезд тронулся по направлению к менее интересным достопримечательностям, а я, как сказали бы американцы, "поимел свой завтрак". Кафе стало заполняться разноцветными личностями, для них я не представлял никакого интереса.
      
       Предстоял путь в обратном направлении. Но если Наполеон не смог в 1812-м уйти из России новым маршрутом, то мне это удалось. Прощай, Ракушечная республика! Добравшись до большой земли, я въехал на автостраду, пролегающую через середину полуострова и помчался на север Флориды.
      
       8. Вертеп с несовершеннолетними.
      
      
       Я против засилья иностранных слов в нашем языке. Зачем употреблять заимствования, когда уже существуют аутентичные русские дефиниции? Слово "диснейленд", похоже, уже стало нарицательным, но во-первых, оно может относиться и к паркам развлечений, никоим образом не связанным с творчеством мультипликатора всех времён и народов, а во-вторых, есть более точный русский термин - ярмарочный кукольный театр - "вертеп". Туда-то я и мчался на всех парах.
      
       Но сперва об ограблении на большой дороге. Уже вижу, как читатели начали зевать: подумаешь, новость, дело-то житейское, сколько раз уже всё это пережёвывалось - ночь, мужчина, молодой, негр, нож, одежда по последней моде гетто. А вот и нет! Всё было с точностью до наоборот: день, женщина, пожилая, белая, компьютер, в форме государственного служащего.
      
       Дело было так. От южной оконечности полуострова я ехал по платной дороге, где в в полном соответствии с феодальными традициями время от времени брали мзду пропорционально пройденному расстоянию. Я уже проехал несколько пунктов сбора денег и примерно представлял, сколько с меня причиталось за очередной участок пути. Точная сумма написана на квитке, который выдают при въезде, но я ехал в одиночку и у меня не было возможности с ней ознакомиться. Однако на последнем КПП бабулька в форме запросила с меня, как за пол-Флориды. "Так я же только полчаса тому назад въехал на эту дорогу!" -- запротестовал я. - "Всё правильно" -- процедила фрау с улыбкой заслуженного работника СС. Я предположил, что в местном маркграфстве решили залатать дыры в бюджете с помощью дополнительного дорожного сбора, всё равно же не пройдёт мимо кассы, и отдал сумму, на порядок превышающую расчётную. Меня в этот момент больше беспокоило, как бы отдать купюру и сберечь руку, работающие в пунктах сбора мыта женщины из низов общества и гм... геи при расчёте всё время норовят хватать меня за пальцы.
      
       Рейхсбабка взяла деньги, не отдав никакого чека, и отрыла загон. На табло высветилась надпись: "Оплачено" (уплочено, paid, пэйд). И всё! Тут до меня дошло, что меня надули. Дело в том, что обычно ещё показывается отданная сумма. Расчёт был прост: калифорнийский номер - не местный, один, въехал полчаса тому назад - вряд ли останавливался ознакомиться с таблицей Брадиса с таксами за проезд. Не то что мне жалко этой десятки, просто такое же ощущение, как будто узнать, что в ваш компот кто-то плюнул. К тому же я обязан следовать законам жанра, а что за путешествие без нападения разбойников? Так что не обессудьте, чем богаты...
      
       Я доехал до Орландо, славного своим Диснейлендом. Похоже, что вся экономика этого города базируется на индустрии развлечений для мальчишек и девчонок, а также их родителей. В моём детстве были только чехословацкие луна-парки, поэтому я решил наверстать упущенное, лучше поздно, чем никогда.
      
       Комплекс парков развлечений занимает десятки гектаров, на посещение их всех ушла бы неделя, поэтому я выбрал самый классический - Волшебное Королевство (Magic Kingdom) с замком Золушки в натуральную величину посредине. В Америке полно аттракционов, прошедших долгий путь технической эволюции от сельских ярмарок и балаганов, но сохранивших дух простонародного праздника. За основу обычно берётся какая-нибудь тема - водная, голливудские фильмы или как здесь - творчество Уолта Диснея (Дисней, Walt Disney, Валт Дызни). Затем строятся американские горки, где узкоколейка проходит через соответствующие муляжи и декорации. Устанавливаются механические куклы и нанимаются ряженые. Меню в многочисленных пунктах питания отражает бесхитростные вкусы тружеников села и учитывает ограниченный бюджет многодетной семьи. Подробное описание аттракционов не входит в мою задачу, я только даю обзор для получения общего представления и повествую о примечательных казусах, приключившихся со мной.
      
       Дорога в вертеп настолько оживлённая, что даже построены развязки. От бескрайних парковок (обязательно запомните название своей стоянки и литеру, иначе дополнительный ночной аттракцион вам гарантирован!) отправляется поезд на пневматическом ходу до станции надземного метро. Отсюда электрички развозят по разным паркам. Вот моя остановка, Волшебное Королевство, покупаю билет в кассе (около ста долларов, уверен, что большинство посетителей покупает заранее со значительной скидкой. Можно попасть в Диснейленд и на халяву: весь Орландо кишит риэлторами изумрудного города, которые предлагают бесплатный билет за прослушивание двухчасовой сказки об Избушке и семи её владельцах (time-share property), не знаю, насколько это надёжно, сам не пробовал.)
      
       Королевство окружено железной дорогой, по которой ездит состав с паровозом образца середины XIX-го века, вход в парк через вокзал. От станционной площади отходит Главная улица - типичный центр провинциального американского городка, упирающаяся в Замок Золушки - точную копию того, из мультфильма. Первые этажи домов на этой улице заполнены сувенирными лавками и харчевнями, на вторых и третьих - номера для желающих провести ночь в сказочном городе. Приближалось время парада: это что-то вроде первомайской демонстрации сталинских времён, только вместо баллистических ракет везут различную бутафорию, мигающую разноцветными лампочками и звенящую рождественскими колокольчиками, идут ряженые в костюмах диснеевских героев. Открывают парад школьные духовые оркестры, а замыкают нестройные колонны трудящихся.
      
       Вдалеке раздался трубный зов - началось! Я прижался к стене, чтобы не заслонять детишкам обзора и стал наблюдать за действом. Промаршировали тромбонисты, в хвосте плёлся ударник с привязанным к пузу барабаном, поползли платформы с лицедеями. На одной из них, среди сказочного антуража, появилась Добрая Фея, вся в белом. Она высматривала в толпе какого-нибудь карапуза и нежным голоском пропевала: "Я тебя помню. И тебя тоже!" Она повторяла эту мантру до тех пор, пока не поравнялась со мной. Дело в том, что я не люблю массовых мероприятий, в самом широком смысле, а строевая подготовка никогда не была занятием, вызывавшим во мне энтузиазм. У меня даже рефлекс выработался: при виде марширующих я только и думал, когда же наконец прекратится этот противоестественный акт. По-видимому, не заметить меня в толпе было всё равно, что не почувствовать ложку дёгтя в бочке мёда. Добрая Фея, высматривавшая очередную жертву, чтобы прохвастаться своей памятью профессионального разведчика, упёрлась взглядом в мою кислую рожу и на мгновение чары спали - она превратилась в саму себя - старую ведьму, но уже в следующую секунду она "узнала" какую-то пигалицу и проворковала дежурное: "Я тебя помню. И тебя!"
      
       Я решил воспользоваться моментом и проскользнул к паровозу. Дело в том, что основное развлечение в таких парках - это стояние в бесконечных очередях к аттракционам. Для того, чтобы словно вдоль по Питерской пронестись по американской горке, нужно выстоять в среднем около сорока минут. В этом Диснейленде ввели ноу-хау: за дополнительную плату можно купить право на стояние в очереди для тех, кто без очереди. В результате для граждан без льгот время ожидания стало доходить до часа. Я не стал доплачивать, а пошёл против течения. Согласно закону Паркинсона, посетители начинают заполнять ресторан (или парк - неважно) со стороны слева от входа. Двигаясь в противоположном направлении, мне удалось сократить время в очереди до 15 минут. Но всё равно это не доставляло никакого удовольствия, хуже могло бы быть только стояние в карауле.
      
       Из аттракционов понравился только дом с привидениями, голографическая техника давала полное ощущение, что находишься среди призраков. Все остальные карусели явно не обновлялись с начала 1970-х.
      
       Захотелось заморить червячка, а на ловца и зверь бежит. Навстречу шла дама, через которую было бы проще перепрыгнуть, нежели обойти, и грызла варёную человеческую руку, выглядело весьма аппетитно. Я вычислил траекторию каннибальши и на втором полюсе эллипса обнаружил несчастную торговку частную, стоявшую и продававшую человечину, при ближайшем рассмотрении оказавшуюся ногами индейки (турка, turkey, тёрки). И что вы думаете? Пока я шёл по парку, обгладывая кость, ко мне подскочило несколько женщин: "Ой, а где вы это взяли?" Прямо как в старые недобрые советские времена.
      
       Затем наступил момент, когда на ум пришла фраза из рассказа Веллера о большой взаимной любви: "Вы когда-нибудь бывали в привокзальном туалете после колхозной ярмарки?" Энтузиазм, с которым поглощалась пища по всему Диснейленду, подсказывал, что лучше не испытывать судьбу, и я решил посетить Замок Золушки, интересно, как разыгралась фантазия создателей Сказочного Королевства в туалете.
      
       В резиденции самой знаменитой домработницы визитёры продолжали Жрать, да-да, именно с большой буквы. Я зашёл в комнату с буквой "L" на двери ("лорды"), ничего особенного, чисто, как в трамвае, но ожидалось чего-то необычного. Например, можно было бы сделать карусель с унитазами, колесо обозрения (заменив в последнем слове "з" на "с") или, скажем, превратить стены в экраны, дающие полную иллюзию того, что вы опорожняетесь прямо на сцене... Я уже слышу возмущённые комментарии, в основном со стороны женщин, которые никогда не пукают и полагают, что Рабле - это сорт французского вина.
      
       После захода солнца не стало темно, городок осветился разноцветными лампочками, только в этот момент у меня появилось ощущение, что я нахожусь в сказке. Народ стекался к Замку. Днём перед ним стояла сцена, где разыгрывалось какое-то представление по мотивам произведений Шарля Перро. Временный дощатый помост и мощные колонки по бокам вызывали во мне предчувствие, что после очередного поклона Принц прокричит: "Спасибо, что пришли! Голосуйте за кандилата от партии деспотической свободы!" Сейчас же, в вечернее время, замок целиком освещался сменявшими друг друга цветами, прозаические харчевни и постиндустриальные лица скрылись в темноте, наступила сказка. Заиграла музыка, взлетела ракета, другая, третья, и начался фейерверк, лучше которого я в жизни не видел. Дело в том, что обычно программа пальбы в воздух определяется тонким эстетическим чутьём офицеров и прапорщиков от артиллерии, что не всегда хорошо. Здесь же музыка и фейерверк составляли единое целое, существовал хорошо продуманный сценарий, что позволяет отнести диснейлендовское ночное представление к искусству. Мощность и продолжительность были также несравнимы с любыми подобными мероприятиями. Во время очередной паузы из верхней башни Замка неожиданно вылетела Золушка и пронеслась над головами зрителей. Народ восторженно ахнул, я поморщился - кто в армии служил, тот в цирке не смеётся. Под тонким платьем пролетевшей девушки проглядывал толстый мужик, еженощно скользящий по натянутому тросу на значительной высоте на потеху публике.
      
       Светопредставление завершилось мощными аккордами фейерверочных мортир, магия растаяла, и народ с лёгкой грустью побрёл к выходу, праздник кончился, впереди серые будни и ежедневные крысиные бега. Конечно, Диснейленд - это по большому счёту балаган, но он хотя бы на несколько часов помещает детей в сказку, а взрослых - в детство и, в отличие от других средств достижения иллюзий, проходит без угрызений совести и похмелья.
      
       Рано утром, часов в 12 дня, я покинул Орландо. Как говорили в старых российских водевилях, "В Петербург! В Петербург!"
      
       9. Спят усталые игрушки или Веселье по-американски.
      
      
       Уездный город Сент-Питерсберг (Петербург, Saint Petersburg, Сейнт Питерсбёрг), расположенный берегу бухты Тампа на западной стороне Флоридского полуострова, был основан Петром (Деменсом) в 1888-м как окно на Запад. Американцы часто путают этот город с другим Петербургом, широко известным своей героической многомесячной блокадой, позволившей в критический момент войны продержаться столице (Ричмонду). Жители же Петербурга-на-Неве, в честь которого собственно и был назван флоридский порт, могут легко перечислить города-побратимы своего мегаполиса, но совершенно не в курсе о существовании более близкого родственника - города-близнеца (это официальный статус), поэтому несколько слов об этом тёзке, похожем на северную столицу России, как де Вито на Шварценеггера (тоже близнецы).
      
       Сент-Питерсберг заслуженно может называться Северной Пальмирой - здесь находится северная граница естественного произрастания пальм, в то время как для Санкт-Петербурга было бы более уместно погоняло "Северная Липила" - по пределу распространения лип. Девиз первого - "город солнечного света", считается, что ясная погода имеет место 360 дней в году, здесь нет ни белых ночей, ни, соответственно, чёрных дней.
      
       В пригородах обоих городов множество дворцов, в Петербурге царских, в Питерсберге - пенсионерских. Нигде в США я не видел ничего подобного, ведь сколько денег ни дай американцу, он всё равно выстроит сарай, хоть и дорогой (львиная доля стоимости - за местоположение и вид) и со всеми возможными удобствами, но это всё равно будет бесвкусная коробка. Здесь же - настоящие дворцы вельмож, с колоннами, луврообразными окнами, широкими парадными лестницами с балясинами и вазами. И на фоне всего этого рококо - ворота стандартного встроенного гаража на две машины.
      
       В остальном город вполне по-американски типичен: центр с невысокими небоскрёбами и штампованные двухэтажные спальные кварталы. Из достопримечательностей - весьма живописная набережная, скромный ботанический сад, крупнейшее собрание работ Дали за пределами Европы и краеведческий музей, в котором смотреть особенно нечего, так как если в Европе в подобных заведениях экспозиция начинается с обсидиановых наконечников стрел, то в США самыми древними экспонатами являются пожелтевшие номера газет. В Питерсберге история началась с прокладки (огорчу фетишистов - с прокладки железной дороги), а гвоздём программы являются аэропланы - город прославился первой в мире коммерческой авиалинией через бухту до соседнего города Тампы. Самое примечательное - это вывеска, в нескольких словах дающая исчерпывающее представление об американской культуре:
      
       Санкт-Петербург
       Музей истории
       Арендуйте музей для вечеринки, тел. 223-322.
      
       Заокеанские нравы вовсю проникают в Россию, я мечтаю дожить до рулонизации туалетов всей страны, однако предпочёл бы не застать дискотек в Эрмитаже.
      
       Покинув город-тёзку, я ещё долго видел на почтовых ящиках логотип авторитетной по флоридским масштабам газеты "Санкт-Петербург Таймс". Шрифт названия полностью совпадает с аналогичным ленинградским изданием, но язык всё-таки разный. Недавно мне попался в руки экземпляр одноимённой российской газеты и я, после долгих усилий, сумел расшифровать печатный текст. То, что ведущие лингвисты называют "линейное письмо Ё", оказалось диалектом русского языка, выполненным при помощи английских иероглифов.
      
       В пятницу вечером я проскочил флоридскую столицу Таллахасcи (Tallahassee) - дыра дырой с капитолием - и оказался в той же самой точке, что и неделю тому назад. Перспективы заполучить дешёвый номер в уикэнд были мизерными, да и местность не изобиловала отелями, я ещё находился в тёплых краях на границе субтропиков, от ночёвки недельной давности со мной ничего не случилось, поэтому я переночевал в своей машине на охраняемой стоянке. (См. фильм "Мимино", параграф "В этом гостинице я хозяин".)
      
       Поутру, переведя стрелки на час назад, я продолжил путь на запад в сторону Нового Орлеана. В Пенсаколе на крайнем западе Флориды, как и неделю тому назад, как и в 1930-е годы при Ильфе и Петрове, продолжал бушевать библейский ливень. Думаю, что там потоп и сейчас. Проскочив штаты Алабама и Миссисипи за 3 часа, я въехал в Луизиану и свернул с Двенадцатого шляха на юг, к устью главной реки Северной Америки.
      
       Миссисипи намыла огромную дельту с многочисленными протоками. На узком перешейке между главным руслом и пресноводным озером Понтчартрейн и расположен Новый Орлеан. Город является перевалочной базой для речных барж и морских судов, через него проходит основной объём главной статьи экспорта самой индустриальной страны в мире - сельскохозяйственной продукции. Новый Орлеан был основан, как можно догадаться по названию, французами, некоторое время принадлежал Испании и, как я уже упоминал выше, был продан Соединённым Штатам. После Гражданской войны в городе оказалось много невостребованных негров и армейских духовых инструментов, что привело к возникновению джаза, которым и славится Новый Орлеан, равно как и своей креольской кухней.
      
       Прежде всего я с большим трудом нашёл ночлег - была суббота и, как назло, в городе проводился джазовый фестиваль. Гостиницы были забиты эндокринологами, нет, это я с "Мимино" перепутал, правильнее сказать - меломанами. Я прочесал весь город, включая негритянское гетто, везде с сожалением разводили руками, ситуация становилась критической, ночевать в машине второй день подряд не было никакого желания. Пришлось ехать обратно по многокилометровому мосту через озеро Понтчартрейн и на другом его берегу, в пригороде Слайделле, я нашёл пристанище только благодаря тому, что в гостинице сломался компьютер в регистратуре, и туристы не стали ждать его воскрешения.
      
       Итак, освежившись в номере, я приоделся по-городскому и поехал в центр. Опять по мосту через озеро, мимо указателей "Нет выезда в аэропорт", что в переводе с дорожного английского означает "Это и есть выезд в аэропорт" (вместо "ново-орлеанский" использовали аббревиатуру без точек, получилось "NO" - "нет", особенно информативно для приезжих) миновал халупы местного гетто и приблизился к главной достопримечательности (она же единственная) - Французскому кварталу. Я, признаюсь, ожидал оказаться в уголке Европы, в реальности же "историческая часть" сильно смахивала на нью-йоркский Гарлем. К счастью, при подъезде к цели не нашлось парковки. Я говорю к счастью, потому что этот район, как я выяснил позже, славится уличной преступностью, а недавно я слышал про группу пьяных русских туристов, пересекавших подступы к Французскому кварталу и наголову разгромившую напавшую на них банду.
      
       Единственно европейская черта - это узкие улицы с односторонним движением. Я долго дрейфовал сквозь квартал, пропуская многочисленных прохожих, что само по себе необычно, настоящий американец передвигается исключительно от ресторана до стоянки, в США гуляют только китайцы и советские пенсионеры. Наконец я выбрался из этой теснины на широкую улицу под названием, как вы легко можете догадаться, проспект Ленина (шутка, ха-ха 3 раза, на самом деле - Елисейские поля). Здесь я оставил машину и побрёл в центр.
      
       Мой путь лежал через упомянутые переулки Французкого квартала. Двухэтажные домишки без капремонта, внизу лавки и кафе с музыкой. На втором этаже обязательный пожарный балкон во всю стену. Во время разрекламированного фестиваля под названием Марди-Гра, проходящего ежегодно в феврале, подобие карнавала, дамы якобы обнажают свои выдающиеся достоинства, а за это зрители с балконов в качестве приза кидают им с дешёвые бусы. Чем их больше висит на шее у эксгибиционистки, тем, стало быть, выше оценка измученного онанизмом жюри. В стране, где всё продаётся и всё покупается, торговля ожерельями ведётся круглый год, я лично видел, как дамы с отвисшим до пупка выменем приобретали бусы и тут же, не отходя от кассы, вешали себе на шею.
      
       Я по наивности думал, что Новый Орлеан - это город, где из всех щелей льётся джаз. Как оказалось, по улицам ездят негры на ржавых "спортивных" автомобилях с опущенными стёклами и включённым на полную мощность хип-хопом. Ладно, с музыкой вышла, как говорят лабухи, полная лажа, приобщусь-ка я к креольской кухне. В поисках ресторана с местным, а если повезёт, то и с аутентичным меню, я выбрался из "французского" квартала и оказался в деловом центре города. Какая прелесть! Европейские дома образца XIX-го века в прекрасном состоянии, трамваи в стиле середины прошлого столетия, пальмы вдоль проспекта, небоскрёбы, выполненные со вкусом, насколько это вообще возможно. Достаточно чисто и никаких следов запустения. Так почему же так рекламируется для туристов этот ново-орлеанский Гарлем? На широкой Канал-стрит, разделяющей Европу и гетто я, уже потеряв всякую надежду, услышал доносящийся из ресторана джаз. Не Ойстрах конечно, но выбирать не приходилось, в меню я увидел креольские названия, годится, я приземлился за столом и сделал заказ.
      
       В ожидании кулинарного чуда я попытался расслабиться и получить удовольствие. Дело в том, что оркестр клуба сержанта Пеппера играл с прохладцей и по накатанной колее, я называю такую манеру исполнения музыкой в презервативе. Все джазмены были бледнолицыми, публика тоже, и только молодой человек со шваброй и совком был негром. Закончилась очередная композиция, раздались дежурные аплодисменты подвыпившей аудитории. Оркестранты раскланялись, на сценку поднялся упомянутый, как теперь говорят на новоязе, менеджер по уборке помещения, взял микрофон и запел. Было такое же ощущение, как будто в душной комнате открыли форточку. У парня не было академичности в плохом и хорошем смыслах, но зато он исполнял с душой, и его песня оказалась лучом света в полутёмном царстве. Поддатые слушатели, похоже, не заметили разницы ни в манере, ни в цвете кожи певца и рефлекторно похлопали, а чернокожий вновь взял свою швабру и пошёл мести дальше. У рояля нарисовался отдохнувший маэстро или, раз уж мы во французском квартале, метр, а если быть более точным, дециметр и продолжил исполнение своего декафеинизированного джаза.
      
       Помимо песни уборщика, была ещё одна вещь в программе, которую можно было бы без зазрения совести отнести к музыкальному жанру, а именно появившийся на столе суп из бобов. Я стоически проглотил эту баланду под названием джамбо и перешёл к гвоздю креольской кухни - джамбалае. Буду краток: закажите в студенческой столовой колбаски с рисом, полейте гарнир кетчупом, перемешайте, и джамбалая готова. Весьма разочарованный столь нехитрым рецептом, я выкатился на Бурбон-стрит.
      
       Было уже около полуночи, народ веселился вовсю. Новый Орлеан - самый либеральный в этом смысле город США - здесь можно ходить с пивом по улице, а отпускают аж всю ночь. В Калифорнии, например, пить можно только внутри помещения, а курить - только снаружи. Если уж совсем приспичило, то разрешается держать бутылку в непрозрачном пакете и, можно сказать, тайком прихлёбывать алкоголь на ходу. Единственное ограничение в Усть-Миссипске - пиво должно быть в пластиковом стакане, что в общем-то, разумно - трясущиеся ручонки могут подвести, а ходить по битому стеклу - удовольствие разве что для йогов.
      
       Толпа оккупировала всё свободное пространство, непрерывная цепь кабачков и ночных клубов изрыгала и поглощала волны посетителей. Вокально-инструментальные ансамбли играли во всех стилях и даже исполняли джаз. Всё было шумно-дружелюбно-поддато и вдруг меня резко толкнули. Я устоял, прижал на всякий случай подбородок к груди и медленно повернулся. Не буду вас мучить загадками, нарушителем порядка оказался полицейский, он продвигался сквозь толпу, грубо толкая всех подряд. Другие блюстители, включая конных, вели себя должным образом. Что ж, в семье не без урода.
      
       Бурное веселье было ограничено исключительно Бурбон-стрит, шаг вправо, шаг влево - и попадаешь в могильную тишину и темноту. Пробравшись сквозь это загробное царство, как вы правильно догадались, до Елисейских полей, я отыскал свою машину и отправился спать.
      
       Наутро я заехал на набережную. Ширина Миссисипи в этом месте около 2-х километров. Длиннющий мост, белые теплоходы - величаво. А всего через неделю я оказался у жёлтого ручейка, с которого и начинается Река. Полюбовавшись дельтой и бросив прощальный взляд на проспект Канал-стрит, я тронулся в путь. Кто мог знать, что всего через 4 месяца жесточайший ураган Катрина разрушит и затопит Новый Орлеан, и этот беззаботный приморский город превратится на несколько дней в сущий ад для не сумевших эвакуироваться жителей? Думаю, что очень нескоро в этом месте возродится прежняя атмосфера и я рад, что Новый Орлеан запомнился мне весёлым (по американским меркам, разумеется) городом.
      
       10. Путешествие к центру Земли.
      
      
       На север, к Батон-Ружу, столице Луизианы, здесь я пересёк по бесконечному мосту необъятную Миссисипи, снова в сторону от океана сквозь густые лиственные леса, сменившиеся к вечеру хвойными - я в Техасе. Остановился, подышал озоном, насладился курортным-для-долгожителей ландшафтом и снова по шоссе, теперь уже на запад. Спустя несколько часов сосновые боры стали редеть, превращаясь в лесостепь, а затем в классические прерии. Агломерация Даллас-Форт-Уэрт, где, как я уже упоминал, главная достопримечательность - табличка на месте убийства президента Кеннеди. Ночёвка и опять в сторону заката. Техас, простите за банальность, огромен, весь день я мчался сквозь пампасы, пока не добрался до ново-мексиканской границы. Остановка на пограничной зоне отдыха. Степь да степь кругом, робко растёт пальмообразное деревце, редкие нефтяные качалки и всё.
      
       В Нью-Мексико местность поначалу сильно не изменилась, пока на горизонте не показались известняковые горы Гваделупе, по обеим сторонам простиралась полупустыня, а прямо по курсу зеленел оазис с милым истинно русскому интеллигенту названием Карлсбад (Carlsbad).
      
       Помнится, при подъезде к чешским Карловым Варам экскурсовод поведала нашей туристической группе, что карлсбадские воды исцеляют от всех болезней, в частности, от поноса и запора. Не страдая ни тем, ни другим, лишь исключительно интересом естествоиспытателя, я тогда решил отведать столь универсального средства. О боги! Не прошло и получаса, как я превратился в ракету "Фау-2", срочно ищущую стартовую площадку... Простите за лирическое отступление, вернёмся в Нью-Мексико.
      
       Здесь пролегала береговая линия доисторического океана, останки кораллов сформировали известняковые холмы, водоросли и прочая морская живность - нефть, а образовывавшиеся в процессе разложения газы, смешиваясь с водой, превращались в кислоту и, аналогично кариесу, разъедали кальциевые отложения. В результате получились потрясающие своими размерами и красотой пещеры, куда я собственно и направлялся.
      
       Бизнес в Америке делается из всего, особенно преуспевает сфера здравоохранения. Каверны, разумеется, не исключение. У въезда в национальный парк построены гостиницы, бойко торгуют сувенирами. За шлагбаумом начинаются известняковые, покрытые редкими кочками горы, по которым вьётся серпантин дороги до самой вершины. Здесь выстроен аэропорт - не по назначению, а в смысле архитектуры - где продаются билеты и начинается путешествие к центру Земли. Дорожка приводит к огромной каменной пасти - здесь открывается вход в преисподнюю. В сезон из-под земли вылетают стаи летучих мышей, для наблюдения за столь массовым явлением выстроен - нет, не угадали, не козырёк - амфитеатр.
      
       Пещеры полностью инфраструктурированы. Даже страшно представить, как бы загадили подземные дыры в России. Здесь же проложены дорожки с перилами, установлено освещение, расставлены скамейки, воткнуты указатели, высверлена шахта лифта и, конечно же, во глубине карсбадских руд посетители не хранят гордое терпенье, всегда можно обильно поесть и наоборот. Единственное, чего нет в пещерах - это неоновых рекламных щитов, впрочем, это и к лучшему.
      
       Согласно информационным стендам, в сих естественных катакомбах тусовались ещё неандертальцы. Индейцы использовали пещеры в религиозных целях, а первый белый человек открыл карсбадскую достопримечательность совершенно случайно на рубеже XIX и XX веков. Этот первопроходец по фамилии Уайт, в честь которого даже назвали полдюжины домов при въезде в заповедник ни больше ни меньше как Уайт-Сити - единственная до настоящего времени личность, досконально изучившая всю огромную систему подземных помещений, туристов пускают только в небольшую, наиболее впечатляющую, часть.
      
       Итак, вход в пещеры представляет собой туннель естественного происхождения диаметром около 40 метров, уходящий вглубь под углом градусов 45. Спускаться по извилистой дорожке нисколько не утомительно. В Нью-Мексико сугубо континентальный климат, и если на поверхности свирепствует жара или стоят обжигающие морозы, то глубже ста метров температура остаётся постоянной круглый год - +13С. Я уверен, что в недалёком будущем, когда места на поверхности останется не так много, а отопление и кондиционирование будут обходиться в центик, человечество переселится под землю. На худой конец, под Марс.
      
       Несмотря на явные следы эрозии, воды практически не было, изредко где-то капало, намывая очередной сталактит, по сантиметру за столетие. Местные работники тщательно следят за постоянным уровнем влажности, ведь эти песчаные замки очень хрупки, и для восстановления любого повреждения могут потребоваться тысячелетия. Повсюду отвалившиеся куски породы, некоторые весом в десятки тонн, но вероятность получить по голове здесь настолько низка, учитывая солидный возраст каверн, что ей можно смело пренебречь.
      
       Естественное состояние пещер - кромешная тьма и почти полная тишина, не считая чуть слышной капели. Мокрицы, обитающие в расселинах, слепы. Бактерии, при отсутствии хлорофилла, вынуждены грызть известняк и поедать друг друга. Экскурсионная часть маршрута прекрасно освещена, исключительно белым светом, никакой подцветки, естественная гамма варьируется от абсолютно белого до оттенков зелёного, основной цвет - буроватый. Прожектора были расставлены не кем-нибудь, а театральными осветителями с нью-йоркского Бродвея.
      
       Наклонная шахта закончилась, и дорожка завиляла по горизонтали мимо причудливых нагромождений сталактитов, сталагмитов и подземных луж разнообразных размеров и формы. Коридоры сменялись залами, в одном из них традиционно снимают фильмы про эльфов.
      
       Вдруг стены расступились в стороны, потолок вознёсся вверх - я вступил в Большую Комнату (Big Room). Никакие фотографии не передадут всей грандиозности этой пустоты в земном чреве. Всемирно известные соборы или сталинские станции метро - просто жалкие миниатюры. На глубине 400 метров под сводом высотой до 78 метров раскинулось помещение, где можно разместить 16 футбольных полей. Сталагмитищи метров по 20 высотой (с восьмиэтажный дом!) в центре, гроты с мириадами миниатюрных сталактитиков по краям, пруды замысловатой формы... Было полное ощущение, что находишься в одной из многочисленных сказок про подземный мир. Посетители всуе задействовывали фотовспышки - куда там: ручная молния действует на расстоянии не более 6-ти метров.
      
       Маршрут заканчивался у Дьявольского провала - бездонной дыры в конце Большой Комнаты, казалось, что вот-вот вылезет нечто палеонтологическое, но врать не буду, диплодок не пробегал.
      
       В противоположном углу находился островок цивилицации. К счастью, американцы изменили своим привычкам и не организовали ресторан с тематическими названиями блюд типа "мамонт с хреном" и также отсутствует танцплощадка. Буфет и туалет органично, насколько это возможно, вписываются в грот. Лифт с воздушным шлюзом - великовозрастную пещеру нужно беречь от сквозняков - вынес меня на поверхность. Здравствуй, солнце!
      
       Спустившись с гор и помчавшись по прямой дороге, я почувствовал дрожь в руках. Нет, я не подцепил в недрах доисторическую лихорадку, всё оказалось значительно проще: за время моего путешествия шины окончательно истрепались и стало невозможно удерживать штурвал. Я с тоской подумал, что придётся идти в театр.
      
       Это требует пояснения. Считается, что в Америке два центра лицедейства - Бродвей и Голливуд. Самодеятельность! Играть провинциальных адвокатов, которые в реальной жизни скорее напоминают солдат на политзанятиях, сумеет каждый дурак. Настоящее актёрское искусство, впрочем, не только в США, можно встретить только в автомастерских. А какие там типажи! От Его величества приказчика до Труффальдино из Бергамо. Среди бывших советских граждан передаются из уст в уста легенды о превосходном американском сервисе. Всё это уже давно в прошлом, иногда встречаются реликты где-нибудь на почте или среди выходцев из варварского мира. Надувают и издеваются над клиентами вовсе не для получения дополнительной прибыли, исключительно ради искусства. Поэтому-то к этим служителям муз я и пёрся, как на Голгофу, тем более, что с моими транзитными номерами надеяться было совсем не на что.
      
       (Я сверился с программкой. В этом месте должна прозвучать Ария заслуженного советского эмигранта: "Ну, это только с тобой такие вещи происходят. Меня Там знают и всегда обслуживают по высшему разряду - видят же солидного человека. Недавно воздушный фильтр всего за 4 часа поменяли, а ведь пришлось разбирать двигатель!")
      
       В первой мастерской меня встретило какое-то чмо (это по-французски, амплуа такое) и предложило 4 подержаные шины с разными рисунками протектора. Я, понятное дело, отказался, а работник сцены, удивлённо пожав плечами, удалился походкой Понтия Пилата.
      
       В следующем театре меня приветствовал Фигаро. Он носился с какими-то бумагами и, сказав мне загонять машину, упорхнул. Я медленно заезжал на колею подъёмника, не понимая, почему находившиеся рядом Розенкранц и Гильденстерн с таким интересом наблюдают за рутинным для них событием. Вдруг днище за что-то задело с громким звоном. Друзья Гамлета радостно взвыли. Севильский цирюльник мгновенно материализовался и сказал, что я заехал в бокс для пикапов, по кому, собственно, и звонил картер. Я поинтересовался ценой новых шин. Глянув на мои калифорнийские номера, Фигаро, в полном соответствии с законами жанра, предложил мне отдать полцарства за коня. Я со словами "Сюда я больше не приеду!" прыгнул в свою карету и медленно сполз назад. Пробило час пополудни - это опять звякнул картер. На этот раз шекспировские школяры были явно разочарованы: несмотря на сильные удары, в моём автомобиле так ничего и не сломалось, неудачный для них день.
      
       Я выехал из Карлсбада, высматривая по дороге шиномонтажи. Как назло, местность была слабо населена, приближалось пять часов дня - время закрытия автомастерских. Руль трясло, автомобиль лихорадило. Не знаю, как бы я добрался до дома, сколько бы раз пришлось переделывать работу (помнится, мне как-то не смогли сбалансировать колёса за 7 (семь) визитов!), если бы не пришельцы из космоса.
      
       11. Встреча с инопланетянами.
      
      
       Местечко Розуэлл (Roswell) было бы абсолютно ничем не примечательным райцентром, если бы в 1946-м году здесь не потерпел аварию космический аппарат с инопланетянами. Событие было засекречено, но разумеется, поползли слухи, даже гуляет киноролик о том, как паталогоанатомы в штатском изучают найденные трупы существ, похожих на среднее арифметическое между кошкой и человеком. Споры среди сертифицированных уфологов и простых любителей читать в пригородных поездах продолжаются до сих пор - а был ли мальчик? Пока суд да дело, в Розуэлле построили на инопланетянах бизнес, открыли музей, продают сувениры.
      
       Было полшестого, настроение соответствующее, мне было не до контактов с внеземными цивилизациями, да и музей НЛО уже закрылся. Похоже, мою машину ждала участь рассыпаться на полном ходу в Розуэлле, а мой обезображенный труп - быть причисленным к лику инопланетян.
      
       Вдруг я заметил вывеску всеамериканской сети магазинов, выросшей из торговли шинами и превратившейся в универсальный магазин неоколониальных товаров. В отличие от моих знакомых, у меня был положительный опыт общения с этой торговой организацией, да и гарантию на проделанную работу можно будет использовать по месту прописки.
      
       Итак, я морально созрел отдать полцарства за коня и подъехал к флигелю с надписью "Шины". Навстречу мне вышел мужчина средних лет абсолютно нетеатрального вида, его глаза ни бегали, ни выражали состояние прострации. Он пообещал переобуть мой автомобиль за полчаса. Я поинтересовался ценой, он провёл меня в подозрительно чистое помещение, быстро и чётко описал имеющиеся в продаже шины. Я сделал свой выбор, механик-продавец повернулся к компьютеру, на экране высветилось окно стандартного пользовательского приложения, безобразно, нелогично и неэргономично перегруженной полями ввода. Автором этой "аппликухи", безусловно, являлся коллектив разработчиков, в совершенстве владеющий объектно-ориентированным программированием, но не понимающий, что при написании такого рода приложений вообще-то нужно ориентироваться на пользователя. Мужчина без малейшего напряжения ввёл необходимые данные и назвал мне цену. Сумма оказалась именно той, сколько стоит такая операция с учётом разумной прибыли. Я кивнул, только в этот момент на сцене появился менеджер и вместе с моим собеседником отправился менять шины. Ровно в обещанное время, кстати на десять минут позже официального закрытия универмага, работа была сделана, я протянул кредитку расплатиться и в этот момент я увидел такое, от чего мои глаза чуть не лопнули.
      
       Под ногтями автомеханика не было грязи.
      
       И тут меня осенило, догадка, вспыхнувшая в моём мозгу, объяснила неувязки в череде произошедших событий и расставила всё на свои места. Меня обслуживали роботы-инопланетяне! Сейчас я на некоторое время переключусь в жанр детектива и поведаю, как я изобличил пришельцев из космоса.
      
       Если бы я имел дело с людьми, то события развивались бы следующим образом. Подъезжаю. Вариант первый: выскакивает Труффальдино в белой рубашке и галстуке и начинает радостно приплясывать вокруг моей машины, предлагая полный технический осмотр и пытаясь мне всучить неходовые шины. Вариант второй: диспетчер направляет меня к Его величеству менеджеру с замашками пожилого дворецкого, который прежде всего выуживает набор глянцевых картинок с никому не нужными услугами за бешеные деньги. При любом раскладе тебя ставят в очередь на несколько часов. Далее какие-то немытые тени производят необходимые операции и выкатывают авто на час позже обещанного, если повезёт. На сиденье лежит полиэтилен, дабы уберечь обивку от грязи, которой покрыт ремонтник с ног до головы. Где они так измазываются - ума не приложу. Разумеется, автомастерская - это не операционная, но американские дороги и автомобили весьма чистые, как можно оказаться на порядок более испачканным, чем самый немытый драндулет - загадка. После этого следует выуживание сверхсекретного документа - оригинала списка проделанной работы, который тщательно скрывается от клиента - мошенничество в автосервисе процветает не только в Америке, но здесь за такие проделки можно загреметь по статье, поэтому и не хотят выдавать на руки основание для судебного иска. Затем протокольная часть - подписание кучи документов на гербовой бумаге с печатями - явное следствие многочисленных юридических разбирательств в данной сфере. Наконец, вы выезжаете из мастерской, чтобы в скором времени вернуться, ведь добиться выполнения требуемой работы - вещь непростая. Например, одному моему знакомому при замене масла - что может быть тривиальнее? - забыли закрутить гайку поддона, так что он вернулся с сухим двигателем и влажными от злости руками.
      
       Теперь о том, что произошло в Розуэлле. В 1946-м корабль пришельцев разбился, часть экипажа погибла, выжившие роботы приняли вид землян и смешались с толпой. Куда лучше всего устроиться механическому существу на работу в провинциальном городишке? Разумеется, в автомастерскую. Там можно друг другу произвести плановый ремонт, оборудование и расходные материалы в наличии. Но людьми в полном смысле эти роботы так и не стали. Когда я подъехал за 20 минут до закрытия, стандартный работник универмага уже должен был быть одной ногой по дороге домой и возвестить, что уже всё закрыто, приезжайте завтра в 7 утра. Вторым проколом стало знание своего дела, так называемых профессионалов спасает лишь полная неосведомлённость публики в данной сфере деятельности и намеренное использование незнакомых и при этом совершенно ненужных терминов, за которым скрывается простой факт, что король-то голый. В частности, разобраться в стандартном пользовательском приложении способен лишь инопланетный разум. Предчувстуя возражения по данному заявлению, предлагаю провести следующий тест: прикиньтесь дурачком и попросите у знакомых совета, как поменять язык в сотовом телефоне или что означают иконки на переключателе в фотоаппарате. Результат вас ошеломит. И это при том, что сделать интерфейс и написать инструкцию проще уже некуда. С компьютером же всё более запущено - комбинация количества клавиш, низких зарплат операторов ЭВМ и неспособность программистов разрабатывать приложения для использования людьми без специального образования, а не курсовые проекты, приводит к столь плачевным последствиям.
      
       Следующий прокол - менеджер не занимался деструктивной деятельностью, а способствовал процессу - самоутверждение роботам чуждо. Далее, электрический подъёмник, перчатки, в которых меняют шины - откуда здесь взяться грязи? Инопланетяне даже не переоделись, оставшись такими же чистыми, как и были до того. Грубейший промах - сдача работы точно в срок, а как же ЧЕЛОВЕЧЕСКИЙ фактор? Я бросил взгляд на затылок робота - идеальная линия, что ж, искусственные волосы не растут. Инопланетянин вернул мне кредитку, я его поблагодарил, взгляд серых глаз был осмысленным, но ничего не выражал - притворного счастья, лакейской ненанависти, усталости, в конце концов... абсолютно ничего человеческого не было в этом работнике.
      
       Я проехал несколько десятков миль, прислушиваясь к подвеске, мои подозрения подтвердились - работа была выполнена идеально, такое земным автомеханикам не под силу. В руле даже не чувствовалось едва заметной вибрации, которая присутствовала после балансировки колёс у самых лучших артистов шиномонтажа, они тогда объяснили дрожание мокрым после дождя асфальтом, другой причины быть не может - они выставляли грузики "по компьютеру". Я давно убедился в могуществе ЭВМ, особенно после того, как мне как-то в России залили 42 литра в 40-литровый бензобак, "ошибки быть не может", -- заявила королева колонки, -- "у нас всё меряется компьютером!" В общем, поверьте старому театралу, если вам посчастливится встретиться с инопланетянами, попросите их починить автомобиль.
      
       12. Незабываемые впечатления после посещения пуэбличных домов.
      
      
       Начался некрутой, однако затяжной подъём. Я почувствовал, что двигатель стал плохо тянуть. Забегая вперёд, скажу, что мощность полностью восстановилась только при приближении к Тихому океану - весь мой путь до предместий Сиэтла проходил на высоте свыше полутора километров над уровнем моря, сухость и относительная разряжённость воздуха отразились на тяге.
      
       Нью-мексиканская полупустыня, по которой я ехал, практически безлюдна и, соответственно, нет мотелей. Ближайший крупный населённый пункт на моём пути - Санта-Фе (Santa Fe). Я планировал там лишь переночевать, полагая, что в этой заштатной штатной столице всё будет весьма стандартно - областной капитолий, деловой центр с заурядными небоскрёбами и спальные кварталы. Однако реальность оказалась такова, что я с удовольствием провёл несколько часов в этом городе.
      
       Приземлившись в типовом мотеле, я перед сном ознакомился с буклетами для туристов, посещающих эту часть США. У американцев весьма специфическое представление о том, что считать достопримечательностью, а что нет, при подробнейшем описании чёрт знает чего истинные красоты (в моём понимании, разумеется) остаются за кадром. Смотрите сами: вот, повествует глянцевый журнальчик, некий житель калифорнийской пустыни в безлюдном месте наложил кучу и воткнул в неё палку с надписью "Центр Земли", не пропустите столь замечательное место!
      
       "Это место особенно нравится детям", - продолжает сладким шрифтом буклет. - "Здесь в одной точке сходятся Юта, Колорадо, Аризона и Нью-Мексико. Таким образом, вы можете стоять одновременно в четырёх штатах! Такого места больше нигде нет!" Примечание: "нигде" подразумевает, что США и весь мир тождественны; учитывая то, что границы штатов прочерчены по линейке, остаётся гадать, чем же эта точка так замечательна.
      
       Предлагаемые развлечения для взрослых могут вызвать лишь глубокую депрессию. "Грейт шоппинг!" в переводе с туристического английского означает торговлю китайскими футболками и бейсболками с названием данной местности. "Романтический ужин!" Я взглянул на картинку и оторопел. Припудренная семейная пара средних лет с влюблённым взглядом держит в руках бокалы с жидкостью желтоватого цвета, на столе горят свечи, а в центре... Не напрягайте ваши познания про жизнь бомонда, всё гораздо прозаичнее: в центре стола красуется огромная ватрушка с органическими вкраплениями, называемая "пиццей" - излюбленным лакомством пролетариата, подростков из малообеспеченных семей и женщин, худеющих с завтрашнего дня. Я сам люблю навернуть это кушанье под пиво в холостяцкой компании - голод не тётка, ничего другого всё равно не светит - но тихое семейное счастье с пиццей заставляет содрогнуться, страшно даже подумать, чем балуют такие жёны своих мужей в будние дни. Остаётся только радоваться, что Рабле не дожил до наших дней, иначе бы он застрелился из своего именного арбалета.
      
       Слушайте сюда, я вам расскажу за Санта-Фе. Этот город наряду с виргинским Джеймстауном (Jamestown) претендует на право называться вторым по возрасту поселением европейцев на территории США после описанного выше флоридского Сент-Огастина, однако звание древнейшей столицы штата у этого города никто не оспаривает. Основанный, как вы догадались, испанцами, он был, как любят изъясняться в путеводителях, форпостом завоеваний Кастилии в Северной Америке. Как я уже упоминал, только две вещи могли остановить конкистадоров - леса средней полосы и снег зимой. Чёткая граница того, что для испанца смерть, пролегает чуть севернее, в Таосе, о котором речь впереди.
      
       Так чем же примечателен Санта-Фе? Размерами, небоскрёбами и славой земной он явно обделён. Но это, пожалуй, единственный город в США, выстроенный в одном стиле. Конечно, панораму Нью-Йорка и Денвера не спутаешь, но если вы находитесь в центре любого американского города, то сказать точно, это что за остановка, Дибуны или Поповка, невозможно. Кристаллы небоскрёбов, готические церкви, заплёванные жевачкой бетонные плиты тротуаров, унылые спальные районы, загаженное гетто... Дежавю. Архитектура же Санта-Фе непритязательна, в стиле индейцев племени пуэбло - глинобитные мазанки с неровными стенами и сглаженными краями, да и к тому же цвета взрослой запланированности. Дома по отдельности вызвали бы только тяжёлый вздох, но когда весь город выстроен в одном ключе, гадкий утёнок превращается в прекрасного лебедя. Кафедральная базилика св. Франциска (полное название Санта-Фе - "Королевский город святой Fe-ры святого Франциска Асизского") в псевдоиспанском стиле органично вписывается в окружающие его кварталы. И даже здание облисполкома - не пошло-помпезный капитолий, а вполне современное сооружение, вполне гармонирует с архитектурой города. Именно здесь в 1912-м году и было принято решение о создании пуэбличных домов, да-да, весь экстерьер не оригинального происхождения, к тому времени Санта-Фе был обычной штамповкой. И тем не менее, он прекрасен. Позволю привести такое сравнение: если взять лучшие куски туши и приготовить их со, скажем, спаржей, то каким бы ни был кулинар, всё равно получится вкусно. А настоящий повар тем и замечателен, что он так сварит обыкновенную гречневую кашу, что едоки будут в восторге и требовать добавки. Так что Санта-Фе - это произведение искусства из невзыскательного материала и второго подобного города в мире нет. Панорама же новомексиканской столицы замечательна отсутствием небоскрёбов и покрытыми снегом вершинами Скалистых гор.
      
       С чувством глубокого удовлетворения, как любил выражаться Л. И. Брежнев, я покинул Санта-Фе и оказался на развилке трёх дорог. Поедешь налево - кратчайший, но уже пройденный маршрут домой, в Калифорнию. Дорога прямо вела через Юту, обещая заповедник "Арки" и Солт-Лейк-Сити. Хотя мне очень хотелось побывать среди потрясающих воображение арок естественного происхождения и в изолированном в пустыне на берегу большого солёного озера городе мормонов, я прикинув оставшиеся время и силы, решил поехать по третьему маршруту - строго на север в самое красивое место США - Йеллоустонский национальный парк. Как говорится, если спать, то с королевой.
      
       Однако какое-то, можно сказать, подсознательное чувство побудило меня не ехать по Денверскому тракту, а свернуть на просёлок и направиться в Колорадо через Таос (Taos, Тэус). Я ничего не знал об этом посёлке и месяц спустя с удивлением обнаружил в "Одноэтажной Америке", что и Ильфа с Петровым занесло туда же, и они уделили Таосу несколько строк. Немногие американские города заслуживают такой чести, про деревни я вообще не говорю, там главной достопримечательностью обычно является бензоколонка.
      
       Итак, я приближался к самому удивительному посёлку США. Дорога пролегала по долине Рио-Гранде, которая в этом месте была ещё не "Гранде", а неширокой горной речкой с прозрачной водой, каменистым дном и стремительным течением. Весь берег был облеплен байдарочниками. Горизонт впереди украшали Скалистые горы с пиками высотой под 4400 метров над уровнем моря. Белоснежные ледники сменялись изумрудными альпийскими лугами, переходя в чёрные леса. Я же ехал по наполовину высохшей каменистой степи, было солнечно и тепло.
      
       Долина постепенно сужалась, я свернул к знаменитому в этом районе мосту через верхнюю Рио-Гранде но, несмотря на указатели, никаких конструкций не наблюдалось. И вдруг равнина вокруг меня исчезла, провалилась, осталась только дорога, висящая в воздухе. Спустя несколько минут я уже припарковал машину и бросился фотографировать мост. Итак, представьте себе со всех сторон горы, между ними абсолютно плоская, как монитор, степь и глубочайший овраг, шириной не более четверти расстояния до дна, через который и перекинута металлическая конструкция. Я дошёл до середины моста и взглянул вниз. Где-то в темноте, едва различима и совсем уже не слышно текла Рио-Гранде. Я тщательно прицелился и плюнул. Раз, два, три... одиннадцать, двенадцать... На двадцатой секунде крошечная точка достигла воды. Мост действительно был высотой около 200 метров, но при этом его заметить возможно лишь сбоку, настолько резко проточила река равнину. Я услышал мою любимую фразу из немецких фильмов - "Das ist fantastisch! Ja, ja!" Это пожилые германские фрау выражали свой восторг, мне оставалось только согласиться с их мнением.
      
       Я доехал до Таоса. Крохотный посёлок, меньше 5 тысяч жителей, но это не деревня - есть свой настоящий "даунтаун", живописные глинобитные домики в стиле пуэбло. Здесь я ощутил всю необычность этого места, прежде всего стык ландшафтов, бескрайняя равнина Чиуауа (Chihuahua) - родина карликовых собачек - переходит в заоблачные Скалистые горы. Граница совершенно чёткая: южнее, в степи торчат пальмообразные кусты, севернее, на лесном склоне - тёмно-зелёные ели. Стык культур - мексиканской, пионерской американской и индейской - резервация начинается сразу за городком. Это настоящая Мекка для любителей и искусства, и спорта - в Таосе множество галерей и один из самых южных в Северной Америке горнолыжных курортов. Порядка 10% населения составляют художники, некоторые имена входят в первую лигу. Их выбор был абсолютно сознательным, например, Эрнест Блуменшайн, уроженец Петербурга, изучавший живопись в Париже, предпочёл провести остаток жизни в Таосе. Кстати, здесь есть и крупица русской архитектуры - изба известного американского художника Николая Фешина, ученика Репина. Да что там артисты, самый известный американский проводник Кит Карсон, повидавший весь юго-запад США, выйдя на пенсию, прожил с юной женой до конца своих дней именно в Таосе. Всё здесь необычно, скажем, если в остальной Америке линчевали бесправных негров, то здесь так поступили с белым губернатором. Я подсчитал, сколько раз в "Одноэтажной Америке" встречаются названия населённых пунктов и вот что получилось:
      
       Нью-Йорк - 49,
       Сан-Франциско - 60,
       Таос - 11.
      
       Каково?! Американская традиция требует приводить восторженные отзывы удовлетворённых покупателей, вот, пожалуйста. Эрнест Блуменшайн, один из основателей Таосского общества художников, по чистой случайности попавший в долину, где расположен Таос, был потрясен увиденным:
      
       "Никогда ни один художник не запечатлел на своем полотне подобное тому, что открылось моим глазам. Никогда ни один писатель не описал этот непередаваемый, напоенный лучами восходящего солнца аромат и неправдоподобный покой небес. Это было первое и глубочайшее потрясение, испытанное мною в моей жизни. Моя судьба была решена". (Цитируется по "Голосу Америки".)
      
       Таос стал официальной родиной последней загадки нашего времени - Гула-Шума (the Hum) - постоянного низкочастотного гудения, более всего напоминающего тарахтящий вдалеке на холостом ходу дизельный двигатель. Микрофоны этот звук не улавливают, и при этом он не имеет ничего общего с шумом в ушах. Сей феномен начали фиксировать только с 1990-х годов и наиболее известен он под названием Таосский Гул.
      
       Из заколдованного местечка ведут две дороги - на запад в Юту и на восток в Колорадо, на севере - стена Скалистых гор. Я свернул направо, пейзаж радикально изменился - густой лес покрывал крутые склоны. Меня ждало последнее открытие - деревья на мгновение расступились и на холме возник классический даосский монастырь. Я тогда даже подумал, что в честь него и назван городок ("дао" по-английски "Tao"), но потом почерпнул из словаря, что "Таос" на языке индейцев тиуа (Tiwa) означает "красная ива". Прощай, асталависта, мексиканская полупустыня, хелло, леса и степи североамериканского Дикого-дикого Запада!
      
       Хотя я и оказался в совершенно другом ландшафте и среди представителей иной культуры, но ввиду того, что границы западных штатов США прочерчены по линейке, я оставался в Нью-Мексико. Дорога круто поднималась вверх, на обочине появились пятна снега. Это было весьма необычно, учитывая майскую жару. Я вылез из машины и, в рубашке с коротким рукавом, ни в коей мере не чувствуя холода, погулял по сугробам. Лепить снежки настоящим летом мне ещё не приходилось. Вспомнив золотое детство, я продолжил путь, теперь уже вниз, перевал закончился.
      
       На высоте 3 км над уровнем моря мне открылась травянистая долина, со всех сторон окружённая заснеженными горами, на ближних склонах даже катались на лыжах. В центре изолированной мини-степи синело озеро, на его берегу находился посёлок в англо-американском стиле. Дальше редел лес, переходя в альпийские луга и затем в вечные ледники.
      
       Я пересёк этот затерянный мир и по дну ущелья речки, вытекавшей из упомянутого озера, долго пробирался между отвесных стен высотой в полкилометра. За этим каменным коридором открылось возделанное поле, простиравшееся до горизонта, часть Великой Американской Степи. Последняя остановка в абсолютно немексиканском городке, въезд на перевал, граница штата Колорадо.
      
       13. Туда, где снимаются фотообои.
      
      
       Как говорят туземцы, бесплатных ланчей не бывает. Чтобы посетить самое красивое место США - Йеллоустонский национальный парк, нужно потратить дня два на марш-бросок по достаточно однообразной местности, слева горы, справа - степь, достаточно живописно, но через пару часов уже начинает надоедать. Попробую вспомнить хоть что-нибудь примечательное, вот например.
      
       Я уже рассказывал про площадки для отдыха, расположенные где-то через каждый час пути на крейсерской скорости. Их также стараются помещать по границам штатов и в местах с хорошим видом. По всей стране эти площадки проектируют бесхитростные работяги, схема проста: въезд, посадочная полоса, туалет типа сортир, взлётная полоса, после которой вы опять несётесь по автостраде. Выпустив закрылки, грузно приземляются междугородные грузовики (не путать с российскими потешными машинками), оттуда выкатываются грязные и потные мужики (по американским меркам, разумеется, не путать с нашей масштабностью) и, походкой циркового медведя, на затёкших ногах, направляются в сторону "комнаты отдыха", на ходу расстёгивая ширинку. Подъезжают дамы и, изо всех сил сдерживая прыть, чтобы никто не догадался, куда они идут, цокают каблуками, крутя задом и вертя головой в поисках хоть какой-нибудь отражающей поверхности, дабы оценить себя со стороны и проверить, пялятся ли на них мужики. В общем, всё чинно-благородно.
      
       К сожалению, власти Колорадо, явно не подумав, для проектирования площадок для отдыха наняли Настоящего Архитектора. Этот поклонник минойской архитектуры - нет, не подумайте, туалеты вовсе не напоминают кносский дворец - решил, что взлётно-посадочные полосы - это неэстетично и понастроил лабиринтов. В связи с этим хочу предупредить, что последствия для подштанников могут быть такими же, как от встречи с Минотавром. У Тесея в такой ситуации хотя бы был рулон Ариадны... или клубок. Точно не помню, в самом деле, зачем в лабиринте с кровожадным чудовищем клубок? В любом случае, если будете в Колорадо, не тяните до момента, когда загорается лампочка. Из-за этого архитектора-педераста (в плохом смысле этого слова) я даже чуть не попал в аварию. Читатели с буйным воображением уже наверняка представили многоборье по-колорадски: Формулу-1 на извилистых дорожках, спринтерский забег до отхожего места, прицельная стрельба. Нет, всё было гораздо прозаичнее: в тёмное время суток я и другой автомобиль медленно двигались по разным дорожкам лабиринта, словно по минному полю, и вдруг после очередного поворота наши пути пересеклись. В общем, граждане и обладатели грин-карт, будьте бдительны!
      
       Денвер замечателен лишь панорамой большого города с небоскрёбным центром и двухэтажными предместьями на краю Великой Степи на фоне ослепительно-белых вершин Скалистых гор. Даже путеводители ничего не смогли толком выдавить из себя про столицу Колорадо, так что я там только переночевал и продолжил свой натиск на север. К полудню я заметил, что у меня, пардон, жутко потеют ноги. Причиной явилось солнце, впервые за время путешествия оказавшееся у меня точно за спиной и бившее в район педалей. Незадолго до этого, когда я ехал в восточном направлении, мне, чтобы защититься от прямых лучей, приходилось класть на колени белую ветровку, а при возвращении на запад я прятал левую руку за стойку кузова. Так что в той степи глухой я точно не замерзал.
      
       За 4 часа я долетел от Денвера до границы Вайоминга (Wyoming), самого сердца американского Дикого Запада и, при достаточно большой территории, самого малонаселённого штата - всего 2 миллиона ковбоев и ковбоек. Горы с левой стороны несколько отступили, что позволило дороге отклониться на северо-запад. Где-то здесь располагалась страна Оз. Я ехал вдоль берега доисторического океана, причудливые известняковые отложения разнообразили прерии. На северных склонах холмов стали появляться деревца, как объяснил краеведческий щит на одной из остановок, это объясняется тем, что весной там дольше лежит снег, питая талой водой растущие на них ёлки в течение жаркого континентального лета.
      
       Йеллоустон - мекка для туристов пенсионного возраста, это объясняется отсутствием смены климата и необходимости оголяться на пляже, а также наличием свободного времени круглый год. Это меня сильно беспокоило, на места в гостиницах по случаю будних дней или учебного года, похоже, рассчитывать не приходилось. Я окопался подальше от национального парка, думая проскочить предместья Йеллоустона за пару часов, совсем забыв, что театр начинается с вешалки, на осмотр которой у меня ушло 4 часа. Да и горная дорога оказалась не такой гладкой, как выглядела на карте.
      
       Искусство требует жертв, туризм иногда тоже. Я, подобно Мюнхаузену, вытащил себя за волосы из постели аж в 6 утра, похоже, после того случая я так и не повторил этот подвиг. На улице было светло, что спросонья сперва озадачило, потом я сообразил, что за два дня я покрыл около 2 тысяч миль и оказался в зоне белых ночей. Я без тени волнения направился в ближайшее отделение корпорации, которая является крупнейшим после Ватикана владельцем недвижимости во всём мире, где меня радушно встретили и без промедления обслужили. Прежде чем после такого заявления некоторые читательницы полюбят меня от чистого сердца, я должен раскрыть название этой организации - "Макдоналдс".
      
       Предбанник Йеллоустона - национальный парк "Биг-Хорн форест" - начинается с въезда в передний край Скалистых гор - хребет Биг-Хорн с пиком Клауд, достигающим 4015 м над уровнем моря. Серпантин дороги за считанные минуты позволяет подняться на километровую высоту относительно прерий и полюбоваться бескрайностью Великой Степи. Рекомендуемая музыка для прослушивания в точке обзора: ВИА "АББА", "Орлы". Крайне не советую "Широка страна моя родная" - чужая земля, поручик, в этом смысле не хуже. Птицы высоко парят где-то далеко внизу над полями, холмами, островками леса, полосками шоссе и крошечными деревеньками.
      
       Мне иногда везёт. Именно в этот день - 6-го мая - была открыта горная дорога после зимней спячки. К моменту, когда я достиг перевала, вся поверхность земли, за исключением полотна дороги, была покрыта толстым слоем снега, при этом на ёлках его не было вовсе. Стояли воскресенские морозы - +17С, я вылез из машины, чтобы немного побродить по сугробам в рубашке с коротким рукавом.
      
       Продолжив путь, я попал в заснеженную долину с небольшой горнолыжной базой. Вся целина была пропахана снегоходами. Ещё один перевал, пониже прежнего, и дорога стала резко спускаться вдоль ущелья с бурной речушкой внизу. Снег исчез, вернулось лето, жара и лиственные деревья. Я проскочил за пару часов весьма живописную возделанную долину, окружённую со всех сторон заснеженными вершинами и прибыл в местечко Коди (Cody, Коуди), главные ворота в Йеллоустон. Этот городок назван в честь прославившегося в этих местах в начале двадцатого века некого Уильяма Коди по прозвищу Буффало Билл, он занимался буйволоводством, построил самую высокую для своего времени плотину, а под конец отправился в Нью-Йорк, где поставил мюзикл "Дикий-дикий Запад" с самим собой в главной роли. Упомянутая дамба и сейчас производит колоссальное впечатление, только Асуанская плотина смогла затмить это циклопическое сооружение, построенное для выработки электроэнергии и, главное, для сбора талых вод, дабы орошать окрестности в течение засушливого континентального лета. Водохранилище оказалось ярко-изумрудного цвета, нет, не вследствие загаженности водорослями или отражения прибрежных лесов, вокруг только голые скалы, чистейшая вода сама по себе зелёная, по-видимому, из-за высокого содержания в ней окислов меди.
      
       Следующей достопримечательностью оказался "Святой город". Согласно придорожному указателю, причудливое нагромождение скал должно напоминать панораму Иерусалима. Я же лично нашёл больше сходства со Сталинградом. Дорога продолжила петлять среди бурых скал и уже успевшей выгореть травы в сторону покрытых льдом вершин. Через полчаса я достиг леса и въехал в Йеллоустонский национальный парк.
      
       Я не буду уподобляться Рабиновичу, изображавшему по телефону, как поёт Карузо. Заинтересованные читатели легко найдут профессиональное описание этого заповедника с "отфотошопленными" иллюстрациями и, возможно, посетят это место лично, хотя это совсем не просто: помимо времени и автомобиля, нужно ещё отговорить жену от карибских курортов, а детей - от Диснейленда. Видимо, по этой причине основная масса посетителей - пенсионеры с "дачами на колёсах". На худой конец можно пересмотреть кинофильм "Земля Санникова" или посетить магазин фотообоев...
      
       Итак, Йеллоустон являлся святыми кущами для местных индейцев, и когда в середине XIX-го века первые белые американцы проникли в эту труднодоступную долину, их потрясение было настолько велико, что они отправились в Конгресс США с челобитной об объявлении сего великолепия заповедной зоной. Так впервые в мире, когда даже слово "экология" ещё не было изобретено, был открыт этот национальный парк.
      
       Йеллоустон - это огромный кратер вулкана, с одноимённым озером и рекой. Долину окружают вершины с вечными снегами, почти вся площадь покрыта хвойными лесами. Из примечательной живности - свободно разгуливающие бизоны, всё время бодающие туристов, и бурые медведи. Огромное высокогорное озеро, несмотря на летнюю погоду, оказалось полностью покрыто льдом, оно освобождается от него только на 5 месяцев в году. Меня это озадачило, ибо подобное же озеро Тахо в Сьерре-Неваде, где я часто бывал, наоборот, не замерзает даже в самые лютые морозы. Река Йеллоустон замечательна своими порогами и мощными 90-метровыми водопадами.
      
       Но главная достопримечательность парка - это гейзеры. Их много и они самые разные - булькающие грязевые, пыхтящие паровые и, конечно, плюющие кипятковые. Долина гейзеров завораживает многочисленными струями пара, бьющими из всех щелей, присутствует сильный запах серы, от неё и многие ёлки имеют хвою жёлтого цвета. К большому сожалению, вокруг главного гейзера Big Faithful (большой и точный) построили аэропорт, хоть и без самолётов, зато с дорожной развязкой, гостиницами и прочей пошлой инфраструктурой. Сам природный фонтан окружили сценой так, что можно жрать в кафе, втихаря пускать свои собственные гейзеры и недоумевать, зачем приехал за столько миль, чтобы увидеть, как прорвало пожарный гидрант. Нет, мне самому лично нравится, когда в ресторанах устанавливают фонтаны, но не наоборот.
      
       Главный гейзер получил своё название за свою весьма странную пунктуальность - он изрыгает кипяток с интервалом от 40 минут до полутора часов. Многочисленная публика фланировала вокруг пустой горловины, сверяясь с расписанием. Вдруг все повернулись, уставившись в центр сцены. Из недр земли показались струйки пара, слившиеся в мощный столб, затем брызги воды и наконец колонна кипятка взвилась метров на двадцать над соплом. Недолго музыка играла, через две минуты шоу закончилось, и только поток желтоватой воды с сильным запахом сероводорода остался свидетельством появления природного фонтана. Ручей метрах в 100 от извержения впадал в узкую речушку, окружённую дымами мелких гейзеров. Настоящее путешествие должно сопровождаться географическим открытием, и я его совершил!
      
       Эта самая речушка шириной не более трёх метров всего в минуте ходьбы от всемирно известного Пунктуального Великана оказалась... Я даже не мог поверить, но похоже никто, даже облысевшие краеведы совершенно не в курсе того, чтО это за ручей. Я потом перепроверил - действительно, это самое настоящее географическое открытие, лежавшее у всех под ногами. Впрочем, начинало темнеть, пора выбираться из этого медвежьего угла, я вернусь к этой речушке в следующей главе.
      
       Несмотря на относительно северное расположение Йеллоустона, солнце село всё-таки около 8 вечера, и пока я на всех парах нёсся к выезду, лесники-рейнджеры через мегафоны мне строго напоминали о закрытии парка. Наступила ночь, я выехал из заповедника и Вайоминга и оказался в штате Монтана. Программу-минимум по Йеллоустону я выполнил, но обязательно туда вернусь ещё раз, хотя бы для того, чтобы посетить прилегающий национальный парк Тетон, который по словам очевидцев, ещё прекраснее своего соседа. Если бы передо мной встала задача показать ребёнку, что такое красота, я бы начал с поездки в Лас-Вегас - всегда нужна нулевая точка отсчёта. После просмотра аляповатых потуг человеческой фантазии мы бы отправились в Йеллоустон - оценить, насколько мощна красота природы. Словно как после прослушивания попсы переключиться на симфоническую музыку.
      
       А пока я мчался в кромешной тьме сквозь густые хвойные леса. Как говорил бравый солдат Швейк, "На Белград! На Белград!" Београд, штат Монтана.
      
       14. Эпошка географических открытий.
      
      
       Монтана - малонаселённый штат, в небольшом Белграде гостиницы оказались забиты под завязку, а ближайший город, где можно было бы рассчитывать на ночлег, казалось, располагался в часе езды на запад по 90-му хайвею. Время пути я прикинул по карте, которая, как известно, плоская, и это чуть было не привело к весьма нежелательному исходу.
      
       Итак, я спустился с гор Йеллоустонских, покрытых густым хвойным лесом, и оказался в самой западной точке Великой Американской Степи. Было около полуночи. Дорога была прямой, скорость предельно высокой, и я уже был одной ногой в постели, как вдруг заметил, что осталось мало бензина. В этом путешествии я заправлял полный бак каждый день и специально влетал на бензоколонки на последнем галлоне, чтобы не делать лишних остановок. Прошло 15 минут - ни одной заправки, местность была черна и безлюдна. Дорога пошла в гору - ерунда, скоро последует спуск. Я ошибся, подъём стал ещё круче. Пришлось переключиться на 4-ю передачу, и я уже с беспокойством стал поглядывать на стрелку индикатора наличия топлива, приплясывавшую около нуля. В принципе, спускаться с этой горы можно будет на холостом ходу, расход минимальный. Как назло, уклон возрос ещё больше, нос машины уставился в звёздное небо, а с панели мне подмигивала лампочка бензобака. Я стал прикидывать, что будет, когда заглохнет двигатель. Телефон у меня здесь не работал, да и номеров службы спасения я не знаю. Дорожный патруль обязательно поможет, вот только дорога была пуста, а значит и полиции здесь делать нечего. Они могут появиться только под утро, а перспектива ночевать в машине в холодной Монтане при невозможности включить печку выглядела абсолютно непривлекательно. К тому же, заснуть не удастся и, следовательно, придётся потерять весь следующий день, чтобы отоспаться.
      
       Что за чёрт, я так долго еду вверх, что уже должен был достичь стратосферы. Стрелка уже давно упёрлась где-то в отрицательной зоне шкалы, я ждал агонии. Впереди что-то блеснуло. Мелькнула мысль, что это бензоколонка, которая закрывается на ночь, здесь такие не редкость - провинция-с. Точно, "газовая станция", как говорят американцы, машин нет. Вспомнился плакат "Райком закрыт, все ушли на фронт". Помпа светится, неужели? Настоящие ковбои, судя по кинофильмам, занимаются тремя вещами - выхватывают пистолет, поят коня и затевают драку в "салуне". Я оказался полуночным полуковбоем - выхватил пистолет из колонки и напоил стального коня. Драки не было, подъехали двое рядовых полицейских, на меня - ноль внимания, так что даже классического конфликта с шерифом тоже не получилось. "Имидж - ничто, жажда - всё".
      
       Закрутив пробку бензобака, я продолжил свой путь по лестнице в небеса. Единственная вещь, которая теперь меня волновала - не понадобится ли мне кислородная маска, я, по моим прикидкам, уже находился на высоте Эвереста. При этом я ехал по стандартному шоссе, дорога не виляла, а прямо, как генеральная линия партии, вела вверх. Наконец, я достиг Каракорумского (судя по высоте) перевала и начал скатываться вниз. Пришлось снять ногу с педали акселератора и даже включить третью передачу. Вскоре где-то глубоко внизу заблестел город, куда я направлялся, и минут через 15 я, со скоростью переходящего Альпы Суворова, ворвался в городок. Бензина, если верить прибору, было на четверть больше ёмкости бензобака - те, кто разбирается в настоящей крутизне, оценят.
      
       В придорожном мотеле я благополучно проспал до утра, которое началось с похода в книжный магазин. Нет, я не настолько интеллигентен, как вы могли заподозрить, просто мне нужно было проверить электронную почту, а в гостинице интернета не оказалось, зато случился казус в момент, когда я спрашивал про всемирную паутину. Дело в том, что действие происходило в городе, обозначенном на карте как "Butte", что в соответствии с весьма условными правилами чтения английского языка, должно читаться как "Батт", то есть "задница". Я спросил: "А где в Заднице можно найти интернет?" Регистраторша жутко обиделась: "Не Батт, а Бьютт!"("Не ЗадницаЪ, а Приавосходный!"). Потом, сделав скидку на мой акцент, посоветовала: "В книжном магазине должен быть".
      
       В рекомендованном месте продавщица так и не поняла, "чо мне надо" и, на всякий случай, усиленно строила глазки. Видимо решила, что я ищу нофелет. В конце концов она позвала какого-то студента-ботаника, тот развёл руками - нет в этом городе интернет-кафе или чего-либо подобного с компьютерами общего пользования. Вот уж действительно задница... С большой буквы. Впрочем, прогресс в области связи идёт настолько быстро, что я уверен, что уже сейчас в Бьютте можно войти в интернет с собственного сотового телефона.
      
       Я отправился в обратном направлении. Причиной было желание подтвердить географическое открытие, сделанное в Йеллоустоне. Бьютт располагается на небольшом островке степи, вокруг горы, покрытые лесом. На восточной границе города вздымался хребет, который я преодолел предыдущей ночью. Я взлетел на пониженной передаче наверх и на перевале обнаружил виадук перпендикулярно пересекающей дороги местного значения с надписью:
      
       Континентальный водораздел
       Высота 2200 метров
      
       Для тех, кто не понял, объясню популярно. Если въехать на этот просёлок, выбрать северное направление и объявить "Девочки направо, мальчики налево", то первые оросят Атлантический океан, а вторые - Тихий. В этом месте проходит центральная ось Скалистых гор, из-за которой я чуть было не застрял на вершине, прямо как отец Фёдор, только что без колбасы. Я скатился со склона в Великую Степь, примерно через час свернул с шоссе на просёлочную дорогу и через несколько миль оказался у цели. Попробую описать это место: монтанская прерия с редкими высохшими деревцами, жмущимися к воде, на горизонте - покрытые снегом горы Йеллоустона, протоки двух речек замысловато сплетаются в один мелкий, шириной метров 30, лениво текущий поток. Здесь! Нет, не могила Виннету, сына Инчучуна. И не клад с золотом Маккены. А просто скромная табличка, обозначающая официальное начало Миссури (Missouri, Мизоэри) посредством слияния трёх рек - Джефферсон и Мадисон (ещё одна составляющая - Галлатин - впадает парой миль ниже). Далее отмечено, что вода из этого места попадает в Миссисипи и достигает Мексиканского залива у Нового Орлеана за два с половиной месяца. Но слияние условных топографических объектов - это ещё не исток.
      
       Вернёмся к моему географическому открытию, сделанному в Йеллоустоне. Начну издалека. Вам название "Кагера" о чём-нибудь говорит? Так я и думал. Это река средней руки в Африке, прославившаяся лишь сочетанием "Нил с Кагерой", то есть самая длинная река на Земле. Участки рек могут называться по-разному и при расчёте общей длины складываются только самые длинные из них. Выдающиеся умы человечества, начиная со времён нулевого цикла постройки египетских пирамид, бились над загадкой, откуда вытекает Нил, и к началу XIX-го века продвинулись в этом вопросе не дальше экспедиции, посланной Нероном в начале нашей эры.
      
       Я не ставил перед собой задачу затеряться среди людоедов подобно Ливингстону, а напротив, докатиться со всеми удобствами до истоков самой длинной реки Северной Америки. И что же? В США, где достопримечательностью объявляется любая живописно наваленная куча или "самый большой маленький город", никому и в голову не пришло задуматься, где же начинается Река. Итак, Миссури при впадении в Миссисипи гораздо протяжённее последней от источника до слияния. Самая длинная составляющая Миссури - Мадисон - также образуется слиянием двух речушек Гиббон и Файерстоун, из них нас интересует последняя, целиком протекающая по Йеллоустонскому парку, а точнее, Долине гейзеров. Она вбирает в себя горячие воды, включая эякуляции Большого Достоверного. В этом месте, как я отмечал, это всего лишь скромная канава шириной около трёх метров с желтоватой жидкостью, полной бора, мышьяка и форели. Тучные стада туристов пасутся по берегам Файерстоун, и никому не приходит в голову, что с гетеросексуального ручейка начинается Река - длиннейшая на материке и четвёртая по протяжённости в мире, и её истинный источник находится всего лишь в нескольких километрах на юг. А ведь можно было бы проложить туда тропу, к тому же, всего в нескольких сотнях метров оттуда начинается самая длинная река северо-запада США - Колумбия (в девичестве Снейк). Впрочем, о чём это я, ведь даже на многих картах Файерстоун попросту не нарисован (масштаб позволяет), и источник Реки совпадает на них с условным началом Мадисон.
      
       Вот такие невнимательные американцы. С их географическим невежеством может сравниться только европейское - исток длиннейшей реки континента также практически никому не известен и не отмечен. Я имею в виду Оку.
      
       Обратно на запад. Переход через водораздел днём и с полным баком бензина оказался не столь драматичным. Здравствуй, Задница, ой, простите, Кросавчег. От Бьютта дорога переплелась с рекой Кларк Форк, которая на глазах из небольшого ручья становилась мощным потоком. Местность стала лесистой - сюда уже доходит влага с Тихого океана. Перевал - и я в штате Айдахо. Его северная часть под названием "ручка сковороды" весьма живописна и напоминает Швейцарию - горы, озёра, аккуратные деревеньки с черепичными крышами. Первый (и последний) город по дороге в штат Вашингтон имеет название, которое легко перевести на русский при том, что совершенно невозможно прочитать по-английски, вуаля: Coeur D'Alain. Любезные туземцы снабдили вывеску транскрипцией: "Cor-du-lane" (Кордулэйн или согласно русским картам Кер-д'Ален). Сердце Алена широко раскинулось по хвойным холмам вокруг горного озера с замысловатой береговой линией, полный шарман (ничего, что я по-французски?). На юг ведёт шоссе к большой деревне под названием Москва, я же двинулся на запад, в Вашингтон. Граница штатов совпадает с линией раздела ландшафтов - из лесистых гор я переместился в засушливую степь: дождевые облака следуют над равниной без остановки.
      
       Девиз Вашингтона - "вечнозелёный штат". Через три часа путешествия по буро-жёлтой каменистой полупустыне я окончательно убедился, что в этом мире вечно только искусство. Неожиданно перед глазами открылся величественный каньон с полноводной рекой Колумбией (Columbia, Кэломбиэ) с экспортным канадским наполнителем. В точке обзора можно было полюбоваться видом на живописную долину марсианского типа, многокилометровый автомобильный мост, а также почерпнуть краеведческую информацию, которая оказалась весьма примечательна.
      
       Северо-Запад США - самая недавно освоенная часть страны, поэтому с "историческими" событиями здесь особенно туго. Чтобы хоть как-то решить эту проблему, введён культ двух святых - Льюиса и Кларка, которые в 1805-м году со всеми удобствами первыми из европейцев пересекли этот медвежий угол. Путешествие не было утомительным, разве что у истока Миссури у какого-то из равноколумбовых случился насморк, а может, пробрал понос, я даже не стал запоминать столь эпохальный момент. Местные индейцы же проявили исключительное гостеприимство, они никогда не воевали с бледнолицым правительством и, соответственно, никогда не заключали мирных договоров, поэтому им не полагалась резервация и, как радостно сообщает краеведческий щит, жить им стало негде и они все вымерли. Воистину, кто людям помогает, тот тратит время зря. Вот приготовили бы Льюиса в соусе из Кларка, глядишь, и мемориал можно было отгрохать на месте кострища и, повоевав, получили бы резервацию с доходами от построенного на месте бывшего капища казино...
      
       На противоположном берегу реки Колумбии, согласно информационному стенду, находится сад окаменевших деревьев гингко. Сейчас такая порода произрастает только в Японии, а в доисторические времена эти растения водились и здесь, пока не были заживо засыпаны оползнями. За сотни тысяч лет деревья не сгнили, а лишь окаменели, полностью сохранив свою форму. А когда берег был подмыт 400-метровой волной Мизульского потопа (Missoula Flood), грунт унесло, стволы гингко обнажились, и образовался сад. За недостатком времени я не смог насладиться разглядыванием каменных цветков и продолжил свой путь на запад.
      
       Через пару часов марсианская пустыня вечнозелёного штата закончилась, местность стала постепенно оживать. Появился травяной покров, замелькали лиственные деревья. Сюда уже доходит влага с Тихого океана. Невысокий перевал через Каскадные горы, и дорога плавно пошла вниз. Мой стальной конь всхрапнул и резво понёсся с прежней силой: начиная от предместий Санта-Фе я ехал в сухой разряжённой атмосфере на высоте свыше полутора километров над уровнем моря, что и выразилось в потере мощности двигателя. Вдоль линий разметки замелькали катафоты, а это значит, что я вернулся в зону, где никогда не бывает снежного покрова. Я уже близко от дома.
      
       Пройденный перевал, похоже, задерживал большую часть дождевых туч. Окружающее меня ущелье было покрыто сочной травой и густым смешанным лесом. Шоссе стало расширяться и наполняться плотным потоком автомобилей. Я приближался к губернскому городу Сиэтлу.
      
       15. Люди.
      
      
       Моё повествование было бы неполным без описания встреч с замечательными людьми. Природа - это тело страны, в то время как граждане - её душа. Велика ли ценность фотомодели с вакуумом в голове и гнусными повадками? В конечном счёте, кадры решают всё, как любил говаривать известный душегуб. Однако до сих пор на фоне череды чудес природы мне попадались только довольно заурядные обыватели. Я мечтал о встрече с американцами, заслуживающими определённого артикля, однако в предместьях Сиэтла столкнулся с совком с большой буквы.
      
       Дело в том, что я к тому моменту почти три недели находился среди бизонов и американцев и вдруг в придорожной харчевне заметил Совка, трапезничающего с семьёй. Он и одет был, как все, побрит и подстрижен по местной моде, и я даже не слышал русской речи, но что-то выдавало его с головой, как парашют, волочащийся за спиной гуляющего по Берлину Штирлица. Я был рад встретить соотечественника и непроизвольно улыбнулся - дурацкая американская привычка. Товаришч это заметил и ответил мне взглядом заслуженного работника СМЕРШа при исполнении. Не знаю, как он истолковал мою улыбку, но видно было, что он готов был меня растерзать. Я принял выражение лица в стиле выключенный телевизор и стал смотреть в окно. Через некоторое время в секторе обзора нарисовалось семейство гомо советикусов, глава которого поймал мой взгляд с желанием, простите за бородатый афоризм, вывести меня в чистое поле, поставить лицом к стенке и пустить пулю в лоб. Ладно, чёрт с ним, к счастью, таких членов партии среди бывших жителей СССР крайне мало.
      
       Я въехал в Сиэтл (Сиэттл, Seattle, Сиэтл, по-вашингтонгски -- Сиатл) - крупнейший город и порт Северо-Запада США, выросший буквально за 100 лет на месте лесопилки. Агломерация располагается вокруг глубоко вдающейся в материк бухты с бесчисленными островами. Сиэтл славен своим вечным дождём, мне повезло - моросило без перерыва. Чтобы вы поняли мои чувства, отмечу, что за последние 3 месяца, если не считать хлябей флоридских, мне на голову не упало ни капли. Да и вспомнился традиционный петербургский дождь с сентября по ноябрь без перерыва. Ещё две "достопримечательности" -- штаб-квартиры кофейной и программной корпораций. Близость канадского Ванкувера - всего в полутора часах езды по автостраде, известного своим выдающимся современным зодчеством, никак не отразилась на многоэтажных сиэтлских хрущобах. Главный архитектурный потуг города - телевизионная башня под названием "Космическая игла", завоевавшая за свой дизайн множество дипломов, так же высока и посредственна, как и победительница международного конкурса красоты. Наверху располагается смотровая площадка, с которой в ясную погоду (которой в Сиэтле не бывает) виден практически весь город и бухта. Будете в этом месте -- широко не зевайте, а то накапает в рот.
      
       Пожалуй, единственное украшение города и более того - уникальное - это потухший вулкан Рейнир (Ranier) высотой 4392 метра. Гора обладает идеальной конусообразной формой, круглый год покрыта ослепительно белым снегом, что особенно впечатляет во время летней жары и, находясь всего в нескольких десятках километров, прекрасно видна со всех открытых мест Сиэтла. Ещё меня поразила удивительная чистота на улицах, столь не свойственная большим городам.
      
       Куда дальше? Путеводители рекламировали дождевой лес, где всё покрыто мхом. Я было задумал там сфотографироваться, а потом разослать друзьям снимок с надписью "Во мху я", но затем мне эта идея разонравилась. Ещё был вариант заехать в столицу штата Олимпию полюбоваться стандартным американским обкомом. Можно было бы доехать до крайней северо-западной точки континентальной части США и попытаться через пролив разглядеть Викторию - столицу канадской провинции Британская Колумбия. Но время уже поджимало, ладно, страна кленовых листьев заслуживает отдельного путешествия и соответствующей визы.
      
       На юг! К вечеру я достиг Ванкувера, но не канадского, а местного, вашингтонского. Этот порт был построен в 1825-м году англичанами назло надменному соседу - российскому Форт-Россу, заложенному за несколько лет до этого. На другом берегу реки Колумбии, которая недалеко от своего устья широко разлилась среди трав и лесов, начинался штат Орегон и его крупнейший город Портленд. Ночёвка и снова в путь.
      
       Что можно сказать про Орегон? В нём есть всего понемногу, но ничего выдающегося. Не холодно и не жарко, не сыро и не сухо. Несколько дней в году здесь выпадает снег, для пальм всё-таки недостаточно тепло. Запад штата покрыт смешанными лесами, на границе с Калифорнией переходящими в заросли высоченных мамонтовых деревьев. Много полей и прогалин. Дальше от океана находятся степи, есть океан без живописных бухт с водой, чересчур холодной для купания, невысокие горы, некрупные города. С историей настолько плохо, что даже и не тужатся, живут размеренной провинциальной жизнью, кому не нравится - давно уехали, молодёжь в мегаполисы, а пенсионеры - в более тёплые края...
      
       За несколько часов я проскочил Орегон без остановок и по дороге областного значения (автострада уходила на Сакраменто) проник в Калифорнию. Этот штат, в отличие от столь невыдающегося северного соседа, пожалуй, одно из самых разнообразных мест в мире. Множество климатических зон, озёра и горы, пески, снега, пальмы, альпийские луга, лавовые поля, леса, пустыни, агломерации, деревеньки в ковбойском и средиземноморском стилях, Кремниевая долина, плантации, космодром, курорты, тюрьмы, бездомные и миллиардеры... Самый глубокий в мире каньон, самое жаркое место на планете...Чего здесь только нет и, главное, недалеко друг от друга. Впрочем, описание Калифорнии не входит в мою задачу.
      
       Я въехал в заповедник мамонтовых деревьев. Стало темно - полуторасотметровые гиганты полностью закрывали солнце. Моя крошечная машинка пробиралась между стволами по 10 метров в обхвате. Через некоторое время брызнул свет - дорога выбралась на берег Тихого океана. Помню, когда я его впервые увидел, то чуть не свалился с обочины, настолько величественна была картина мерно дышащего водного пространства до горизонта.
      
       Лес отступил. "Эврика!" -- закричал я. Искушённый в автомобильных путешествиях читатель может предположить, что от езды по извилистой дороге из меня что-то выплеснулось. Вынужден вас разочаровать - это название райцентра Юрика (Eureca). Так как это самый значительный населённый пункт в этом глухом краю, его название используется на дорожных указателях, начиная от Сан-Франциско. Значит, я уже всего в нескольких часах от дома, осталось ехать, никуда не сворачивая, по дороге союзного значения  101, которая в Районе Залива (Бей Эриа, Bay Area, Бэй Эриа) имеет до пяти рядов движения в каждом направлении с ограничением скорости 65 миль в час, а в Юрике это ещё скромное двухрядное шоссе со значком "15 в повороте". На берегу покачивались чахлые пальмы - севернее им уже не выжить. На самом деле эти символы тропиков естественно произрастают только начиная с окрестностей Санта-Барбары, все остальные посадки носят искусственный характер. Поэтому не было ничего удивительного в том, что за Юрикой продолжился обыкновенный лес.
      
       Темнело. Узкое шоссе ушло от океана. Где-то в стороне на берегу располагался Форт-Росс - бывшая самая крайняя точка Российской империи, если не считать острова Кауаи в 1823-м году. Вот любят российские "патриоты" поныть на кухне, что продали американцам Аляску, лучше бы гавайский тропический рай вспомнили...
      
    Оставался один часовой перегон до знакомых мест, а оттуда рукой подать до дома. Было около 10 вечера, я заскочил перекусить в придорожную забегаловку - в последний раз в дороге. Моё путешествие подходило к концу, а я так и не встретился с замечательными американцами. Размышляя об этом, я закончил ужинать (кстати, для любителей порассуждать за ланчем или во время фуршета о богатстве русского языка - в американском нет слова "ужин") и собрался было уходить, когда ко мне подошли работники общепита и сказали: "Просим прощения, мы уже закрываемся, но у нас ещё остались гамбургеры и картошка, хотите? Бесплатно..." Я часто веду себя как животное, в том смысле, что ем только когда и сколько хочется, поэтому, поблагодарив, отказался и лишь сев в машину, осознал, что вот, хоть и мимоходом, я встретил тех самых американцев, о которых столько читал и которые сейчас поставлены на грань исчезновения. Честные, тактичные, отзывчивые, трудолюбивые и (братья-иммигранты не поверят) делающие добро без какой-либо выгоды для себя, разве что ради морального удовлетворения. У таких людей незавидная с точки зрения рядового обывателя судьба, они влачат жалкое существование в гетто и резервациях типа почтовых отделений, закусочных, бензоколонок, маленьких магазинов, непрестижных школ, часто работают в ночную смену и за небольшую зарплату, которой иногда не хватает на съём отдельной квартиры, и приходится жить в коммуналке. Да-да, я не оговорился, именно с чужими людьми, по моим оценкам, процентов 15 городского населения могут позволить себе только комнату, богатые живут в собственных домах, а отдельные съёмные квартиры - для среднего класса и паразитов общества.
      
       Нет, герои современной Америки вовсе не такие. Насквозь лживые, жадные бездельники, с высокомерностью, за которой с переменным успехом скрывается тупость и невежество. Такие люди не верят в бога, они ходят в церковь, чтобы видели соседи. Их религия - ханжество, лицемерие, консумеризм. Если они делают пожертвования, то исключительно для списания с налогов и славы земной - Джон Доу подарил городу эту скамейку. Импортированные советские инженеры часто любят порассуждать о нехватке специалистов в США, мол, оцените, какие мы умные, раз нас за тридевять земель пригласили в эту страну. Думаю, что истинная причина ввоза мозгов состоит в том, что современным американцам попросту впадлу (прошу прощения у эстетов, но уж больно подходящее слово) заниматься написанием программного кода или научными изысканиями. Трудиться руками или головой в США не модно, это удел неудачников, престижны спекуляции или работа языком.
      
       В начале 1990-х после анонимных опросов российских школьников выяснилось, что большинство мальчиков мечтали стать бандитами, а девочки - валютными проститутками. Однако, как выяснилось, у этих занятий есть серьёзный недостаток - опасность для здоровья и ранняя отставка без пенсии. Кроме того, нужно обладать природными данными - силой и внешностью, а также обе профессии имеют привязку к полу. Американцы с успехом справились с этими проблемами, давайте ознакомимся с их опытом ведь, как показывает практика, все их нововведения рано или поздно приживаются на нашей земле, хотя часто и в извращённой форме.
      
       Итак, мечта постиндустриального ребёнка - калечить людей, получать с них в валюте, с безопасностью для собственного здоровья и без ограничений по возрасту, природным данным и полу. Да ещё и не стыдиться своего занятия. Наилучшие возможности для этого предоставляют профессии врача и адвоката. Представьте себе, что вы приходите к доктору с насморком, а тот ставит вам диагноз, в точности совпадающий со списком болезней, покрывающихся вашей медицинской страховкой, и начинает вас от них лечить ударным методом до самой вашей смерти, сдирая с вас последние деньги, ибо страховать с таким букетом уже никто не будет. Заметьте при этом, что врач работает исключительно языком, а всяческие клизмы ставят медсёстры. Пациент залечен, то есть покалечен, за его же деньги - счастье-то какое!
      
       Профессия адвоката не менее привлекательна. Я знаю, что большинство граждан считает, что серийных убийц нужно убивать без суда и следствия, считает до тех пор, пока их самих не арестуют - ведь не ошибается лишь тот, кто ничего не делает. Но бог с ними, с маньяками, основная масса дел - сплошная бытовуха. Вот, к примеру, вы разводитесь, делите имущество и разрываете детей живьём, а адвокат вас доит и доит, лечит и лечит, а под конец забывает вовремя послать в суд документы, и ваше дело с треском проваливается, жизнь сломана, а все деньги отданы адвокату. Ради такого наслаждения стоит жить.
      
       Мне могут возразить, что если, например, сельский врач будет заниматься залечиванием прежде здоровых людей, то рано или поздно его линчуют на ближайшей же секвойе. Отвечаю: в Америке огромная нехватка деревенских эскулапов, странно, не правда ли? По поводу же адвокатов могут сказать, что люди при такой практике начнут представлять себя в суде без посредников. Бесполезно: профсоюз юристов бдительно охраняет свою кормушку, и выиграть дело без стряпчего практически невозможно, даже если вы сами адвокат по профессии.
      
       Единственное объяснение этому безобразию я нахожу в том, что если раньше клиентами-пациентами становились по рекомендации, а значит нужно было поддерживать репутацию, то теперь в наш век массовой информации жертвы находят своих мучителей по рекламе.
      
       Разумеется, я не могу утверждать, что все представители этих профессий такие моральные уроды. Как же найти старомодного американца? Спрашивать рекомендации у братьев-иммигрантов бесполезно: если все прочие народы помогают "землякам", то совки советуют не то, что хорошо, а то, как они сами лично поступили, и если они вляпались в то, что не тонет, то с удовольствием разрекламируют то место, мол, мы купались в дерьме, теперь твоя очередь. Поэтому при общении с врачом постарайтесь получить независимое мнение, а при выборе адвоката невзначай спросите который час. Дело в том, что необходимость сказать правду - сущая пытка для современного адвоката, и если его лицо исказилось мученической гримасой, да ещё он указал неверное время, то ищите другого, старомодного стряпчего.
      
       Новая мода коснулась и других профессий. Ах, как любят американцы многочасовые бесполезные заседания! Ведь именно на них можно представить себя членом совета директоров, не натирать мозолей, не лысеть от напряжения мысли, а с апломбом молоть языком в стиле речи О. Бендера про Новые Васюки. И, подобно гроссмейстеру, который утра ничего не ел, бросаться в перерывах на ломти халявной пиццы.
      
       Надеюсь, что вам удастся иметь дело только с вымирающими американцами из резерваций (не путать с индейцами). Они улыбнутся вам фальшивой улыбкой (да, много собственных проблем, но это не повод портить настроение клиенту, вот новые американцы - те искренне сияют в предчувствии гадости) и честно выполнят свою работу без словесного поноса...
      
       За окном уже мелькали знакомые предместья, я въехал на мост Золотые Ворота (Голден Гейт Бридш, Golden Gate Bridge, Гоулдн Гейт Брич) - символ Сан-Франциско. Сборщик платы за проезд дружелюбно улыбнулся: "Привет, как поживаете?", я отдал мзду и поймал себя на мысли, что вот, ещё один старый американец, работает в ночь, руками, за небольшие деньги. Я представил себе на его месте совка, которому пришлось бы в 2 ночи обслуживать людей на автомобилях значительно дороже его - "наворовал, гад, не иначе" - ничего, кроме злобного взгляда и мощного запаха подмышек ожидать в ответ не пришлось бы. А ведь за дружелюбие этому американскому мытарю не приплачивают, просто он живёт в соответствии с прекрасным принципом, который всуе вдалбливают советским детишкам - "поделись улыбкою своей, и она к тебе не раз ещё вернётся".
      
       16. А стоит ли?
      
      
       Тех, кто дочитал до этого места, наверняка уже давно беспокоит этот вопрос. Стоит ли совершить самим подобный вояж? Надеюсь, что своим повествованием я дал вам достаточно информации для принятия решения. Ещё добавлю, что даже год спустя я помню каждый день, каждый час этого путешествия, что на фоне ежедневной рутины, когда недели, похожие как близнецы, пролетают, не оставляя в душе ничего, кроме изжоги, показывает, насколько ярки были впечатления. Впрочем, каждому своё. Допускаю, что нужно налетать определённое число курортных часов и достаточно отработать по клубам в ночную смену, чтобы почувствовать их смертную тоску и рвануть за запахом полей.
      
       Чего точно не хватает в моём опусе, так это взаимоотношений с попутчиками. Их подбор - дело непростое, но, надеюсь, что мне удалось доказать, что в крайнем случае можно пересечь США от океана до океана и в одиночку. Также моей целью было развеять предрассудки и заведомо недобросовестную информацию. Например, когда я собирался в это путешествие, мне многие говорили, что это совсем не интересно, что я буду ехать между бесконечных кукурузных полей и больше ничего не увижу. Так вот, мне по дороге не попалось ни одной кукурузины, видать, не сезон...
      
       Ну вот и всё. Я подъехал к своему дому. Три часа ночи, все спят, через пару часов закопошатся: американцы - ранние пташки. На одометре - без малого 10000 миль. Я сбросил показания прибора в 0 - путешествие закончилось.
      
      
      
      
       (с) MGU. Санкт-Петербург, Россия. 2006 г.
  • Комментарии: 34, последний от 14/07/2012.
  • © Copyright Mgu
  • Обновлено: 17/02/2009. 200k. Статистика.
  • Впечатления: США
    • Оценка: 4.80*29  Ваша оценка:
    Связаться с программистом сайта
    "Заграница"
    Путевые заметки
    Это наша кнопка

    Где провести фуршет.