МИНСК, ХАРЬКОВ И ДАЛЕЕ - ДОМОЙ
Часть первая
Заграница, по мере стирания границ и развития средств коммуникации становится очень неопределенным понятием. Есть мой дом и моя улица, в меньшей степени - мой город, а дальше наши путешествия плюс телевидение и Интернет все более расширяют мой мир, и все меньше белых пятен "заграницы" на Земле и все больше мест, куда мы едем "домой".
Моя жена родом из Минска, а я из Харькова, и нам вздумалось в дни праздника Суккот подойти к дому, где когда-то жили, пройтись по "своей" улице и встретиться с людьми, которые никогда не перестанут быть своими безо всяких кавычек.
Когда, 23 года тому назад, поезд, скрипнув колесами, потащил меня в сторону пограничной станции Чоп, Харьков, Украина и СССР остались за "железным занавесом" и автоматически стали заграницей. Я не был тому виной. Мы пересекали границу один раз и в одном направлении. Когда моя будущая жена в 1990 году села в самолет, это выглядело иначе. Теперь же, проходя таможни и пункты паспортного контроля, мы с пониманием относились к тому, что это нужно в интересах security, но психологически граница, как таковая, уже не воспринималась. По крайней мере, не так остро. Наш Globe в быстром темпе глобализуется, а мы вместе с ним.
Не вдруг и не сразу, но "процесс идет". Занавес стал виртуальным, кисейным, но остался, и когда мы покатили по отличной дороге из аэропорта в сторону Минска, я подумал: а у НИХ тут, однако, совсем не плохие дороги. Гладкие.
На улицах Минска такая чистота, что осенний лист стесняется прилечь на тротуар. Таких прекрасно оштукатуренных домов не то, что в Израиле, в Европе не увидишь. И повсюду на фасадах пришпандорены прожекторчики для так называемой "подсветки". Завезено из Европы, но, если в Париже, эти штуки служат для того, чтобы подчеркнуть красоты архитектуры, то в Минске этого так много, что это уже кич и должно означать: мы тоже Европа и не хуже других.
То есть, конечно же, Минск все таки не по мою, а по их сторону границы, и не мое дело, но однако не могу не заметить, что показуха часто бывает прямо пропорциональна диктатуре, а чистота и поряток обратно пропорциональны демократии в стране.
--
В целях экономии электроэнергии нам не разрешают включать электронагреватели, а город сияет, как новогодняя елка, - объяснил мне один чиновник, и он прав, что в демократической стране главе государства не позволили бы транжирить деньги на показуху.
--
Однако же довольны приезжие, и минчане тоже гордятся своей подсветкой, и по всему свету несется слава о красоте этого города, - осторожно возразил я.
--
Жить от этого не легче, - вздохнул он.
В магазинах и многочисленных палатках, на рынках и в киосках полно всего. Мне объясняют, что да, конечно, товаров много, но для тех, у кого есть деньги. Простите, говорю, но так во всем мире: без денег не дают. Да, но у них там есть деньги, а у нас... Особенно у пенсионеров. Возражаю, что торговцы просто так товары не завозят и не держат на полках. Если есть товары, то значит есть и покупатели.
Причем, удивляет обилие на полках магазинов предметов роскоши. Зайдя в кафе, мы оглянулись по сторонам и признали, что оно вполне соответствует парижским стандартам. Включая цены. При этом за столиками сидят посетители и прихлебывают капуччино. При зарплате, которую в переводе на доллары или шекели я не знал бы, как принимать, перед капуччино или после него?!
Мои собеседники пожимают плечами, а я высказываю предположение, что объяснение следует искать в параллельных экономиках. Понимаю, что мне за три дня этой головоломки все равно не распутать, и мы продолжаем прогулки по ЕГО чистым улицам.
ЕГО уже даже по имени не называют: просто ОН. Например, ОН зачем-то построил этот красивый вокзал. Он (вокзал) нам нужен? Чем плох был прежний? "А помнишь, папаша, какая отличная столовка была на втором этаже? Так там же можно было посидеть", говорит мне мой подвыпивший спутник по эскалатору. Не помню, потому что жил в другой стране, но готов понять, что столовки таки жаль.
ОН выступает по телевизору. В полевой, но все же маршальской форме и сообщает народу, что армия Белоруси оснастилась новыми, "не имеющими аналогов в мире", видами вооружений. С кем они собираются воевать и от кого защищаться? Чистейший кич, расчитанный на тех, кто выберет ЕГО на третий срок и на Европу, которая дура и занята только тем, что считает свои триллионы.
--
Пенсии хватает на содержание квартиры, а зарплаты на хлеб, молоко, макароны... - говорит пожилая кассирша магазина одежды, где я купил пару брюк примерно по той же цене, что в Израиле.
--
Да, но кто-то же покупает такие брюки, - возражаю я.
--
Покупают, - соглашается она.
Это та же загадка, что мучала нас в советские времена, но тогда это выглядело так: в магазинах пусто, а в холодильниках граждан полно продуктов.
Кто их знает? Скорее всего исторически это вполне естественно и нормально, что переход от дикого социализма к капитализму европейского типа лежит через полудиктатуры и странные, не описанные в учебниках, экономики, что народу в этот переходный период ближе и понятнее "батька" колхозного типа, "перетрахивающий" свой парламент и укрепляющий свою армию "на всякий случай" (Его слова). Пусть будут подсветки, пусть будет армия на всякий случай, пусть будут бутафорские маршальские погоны на бытькиных плечах, но пусть будет жизнь, которая вроде бы имеет тенденцию движения к лучшему.
--
У вас есть обращение президента к народу? - спрашиваю в газетном киоске.
--
Конечно, нет, - отвечает киоскерша.
--
Однако...
--
Кто это читает?
В самом деле, кому нужны ЕГО обращения? Но они за НЕГО проголосуют. Не потому, что они такие неумные, а потому что ОН - это они сами, а чтобы подняться до экономического и социального уровня Европы должны смениться поколения и неспеша, от этапа к этапу сформироваться вся государственно-правовая система страны.
А страна красивая. Качу по ней в поезде Минск-Харьков и любуюсь роскошными лесами Беларуси, каких, наверное, нигде не увидишь.
Но как же в этой стране умеют прекрасно отремонтировать вагон, повесить свежайшие занавески на окнах, чистенько приодеть проводницу, а туалет... Почему в этой стране все туалеты хронически выглядят, как сортиры. В нашем вагоне к тому же замок не запирался.
--
А шо вы так вдивляетесь? - возразил мне человек в тамбуре, в джинсах, в отличном настроении и со странным акцентом. - Это ж вам не в ваших бруклинах, а у нас это так.
Вообще, радует то, что у людей повсюду хорошее настроение и все хорошо одеты. Я вспомнил, что в этих странах принято, выходя на улицу, хорошо одеваться. Одежда так и называется: выходная. Я от этого отвык. У нас не существует такого понятия, как "выходная" одежда. Мы выходим в том же, в чем были в доме.
Я не сказал, что это плохо. Просто у них принято, чтобы одежда и фасады домов были в выходном состоянии, а нам это не интересно.
Немного грустно, но, однако, все это в самом деле не мое дело.