Если вы, как я это уже сделал, пройдесь по знакомым и спросите у них, что они думают о деле бывшего героя войн и бывшего министра Ицхака Мордехая, вошедшего в ряд многих славных "дел" типа "дела Сабры и Шатилла", "дела Дерри", "дела о том, как Лея Рабин забыла в одном американском банке пару долларов", "дела Мавроди", "дела о вазочке, подаренной Биби и присвоенной его женой Саррой" - чего их перечислять? - то вы получите пеструю гамму самых разнообразных впечатлений вроде того, что:
--
Наконец-то хоть один наш "мачо" получил по заслугам, чтоб другим было неповадно.
--
Жаль, что не засадили на всю катушку.
--
Девки сами виноваты. Стоило бы ввести на эти жалобы срок давности. Завтра какая-нибудь бабка подаст в суд на дедку, что он 50 лет тому назад ее за задницу без разрешения ущипнул.
--
Жаль хорошего человека. Нужен комитет защиты прав мужчин от женского насилия, сексуальных домогательств и несправедливых преследований.
И так далее. Не ошибусь, если скажу, что в жизненно гораздо более серьезных областях, таких как безопасность страны или распределение налогового бремени, мы с вами насчитаем два-три различных суждения, но, когда речь идет об этических нормах, то создается такое впечатление, что большинству людей не за что зацепиться и в поисках собственной позиции - а она необходима, та как речь идет о проблемах, я бы сказал, не шуточных - мы хватаемся за что попало и, что самое опасное, нам нечего сказать детям.
Между тем, природа закладывает в сознание каждого здорового самца убеждение, что тело женщины создано для удовлетворения его страстей и наслаждение нужно срывать, как апельсин, с ветки, не спросясь у дерева, согласно ли оно. Впочем, подобно тому, как мало кто из нас срывает апельсины с деревьев, предпочитая покупать их на рынке, страсти тоже можно удовлетворить, уплатив по таксе, и тому свидетельство - выводы социологов: оказывается в Израиле ежедневно совершается 25 000 (двадцать пять тысяч) сексуальных соитий в форме рыночной трансакции. Можете распросить об этом ваших знакомых и вам скажут:
--
Что это ужасно.
--
Что в этом нет ничего особенного. Например, в Голландии...
--
Что при разрешенной проституции в стране меньше насилий.
--
Что общество катится в тартарары.
В СССР грустно шутили, что "секс бывает только на Западе, а у нас такого безобразия нет". Тоже, если хотите, позиция.
А в это время на Западе бушевала сексуальная революция и уже достигла накала Великой французской, как вдруг обратили внимание на внешне как будто неприметный фактик: как и во всех других социальных потрясениях, в этой революции участвует весьма незначительная часть населения, а большая часть мужчин и женщин озабочены совсем другими проблемами. Просто сексуальные революционеры поднимают много шума, а молчаливое большинство копошится за запертыми дверьми, делясь сокровенным кто с друзьями, кто с психоаналитиками, а кто с сексопатологами.
Однако же газеты разносят слухи, сплетни и сенсационные факты: в Германии учительница слюбилась с 13-летним мальчишкой, родила от него ребенка и сидит (с ребенком) в тюрьме, ее любовнику теперь 18 и он терпеливо ждет возвращения из тюрьмы любимой женщины и дочери. Мы же ставим этих троих на одну чашу весов, а свое омерзение к этому жуткому мезальянсу на другую, и наш гнев против коварной соблазнительницы перевешивает: мы не можем себе позволить, чтобы в нашем обществе...Все это так, но мы не знаем почему, у нас есть только ворох никак не связанных между собой традиционных мнений, примеров и конечно же уголовный кодекс.
Одна американская газета рассказывает о 13-летней девочке, соблазненной учителем, а МSNBC выстреливает статью о том, что мощным катализатором этой напасти является домашний Интернет, с помощью которого (E-mail) обуреваемые сексуальными фантазиями люди разного возраста с гораздо большей легкостью находят путь друг к другу, чем на садовых скамейках или в кафе. С другой стороны компьютерно образованным родителям легче шпионить за мальчиками и девочками и ловить их на подготовительной стадии операции. Существуют программы, позволяющие вести неусыпное наблюдение за определенным компьютером и получать, в том числе на расстоянии, полную информацию о всех проходящих через него операциях. Это вам не то что дупло для записочек Маши и Дубровского!
Компьютерная техника в роли электронного сводника, соглядатая, организатора встреч и разоблачителя участников - это конечно очень здорово, но ничего принципиально нового она не вносит. Общество теряет нравственные ориентиры и рамочные критерии. Единственными авторитетами остаются уголовный кодекс и "мама сказала, что это нехорошо", но ни приговор иерусалимского окружного суда по делу бывшего министра генерала Ицхака Мордехая, ни беременность 13-летней искательницы плотских услад, ни позор ее учителя ничего в нашем сознании и в наших оценках происходящего в обществе не меняет. Наши оценки ничем и ни на что не ориентированы и, если - простите мой цинизм - завтра вы застанете свою жену в постели с ее начальником по службе, то единственным вашим аргументом будут ваши кулаки, да и то если они крепче, чем кулаки начальника.
Настали такие времена, когда о сексе говорить и писать стало можно, нужно и неизбежно, причем не стесняясь в терминологии и не уклоняясь от подробностей. Французский социолог Мишель Бозон считается крупнейшим специалистом в этом жизненоважном вопросе и он дал интервью популярному журналу "Нувель обсерватер". Он утверждает, что секс это не порыв, а язык общения. Другими словами это социальная активность по правилам, придуманным мужчинами. Были времена, когда сексуальность опиралась на институт брака, дававшим ей полную легитимацию, а теперь, наоборот, сексуальность поддерживает и оправдывает совместное существование пары и она же по сути является языком общения мужчины и женщины. Этот язык может настолько не совпадать, что диалог между двумя выглядит, как беседа между двумя глухими.
***
Что там ни говорите, а, несмотря на сексуальную революцию, сопровождающуюся обесценением стольких ценностей (Или того, что так принято было ценить) именно двадцатый век поставил любовь на то место, которое ей предназначалось в классические и романтические времена. Именно так, потому что в те, еще не столь уж давние, годы брак либо организовывался семьей, родителями, либо
пропускался через ее фильтр. Все душещипательные романы полны свидетельств о том, что главной функцией любви было не соединять пары для брака, секса и рождения детей, а разрушать узаконенные и освященные религиозными институтами отношения. О чем рассказал бы вам роман, герои которого полюбили друг друга, поженились, родили троих и счастливо прожили много лет? Нет, любовь - это
когда девушку выдают за пожилого и богатого, а она влюбляется в молодого поручика, бежит с ним нивесть куда, после чего - под поезд или происходит дуэль двух петухов, в которой трагически погибает один из претендентов на ее прекрасное тело, а другому тоже ничего не достается, потому что во время поединка красавицу уже мчал в своей кибитке штабс-капитан.
Теперь же на вопрос о том, какой брак считается браком по расчету, здравомыслящие люди отвечают, что самый расчетливый брак это брак по любви, потому что у него максимум шансов. А если любовь растворяется в быте или постель не удается, то брак
распадается и - Аллах с ним, не говоря уже о том, что трагедии при этом не происходит. Правда, опять же, дети...но это отдельная тема.
Перемены происходят прямо на глазах. В ходе сексуальной революции отпали почти все запреты, кроме насилия и совершения сексуальных действий в публичных местах. Судя по тому, с какой быстротой мужчины и женщины от полной одетости в прошлом переходят к полному ню в самом ближайшем будущем, можно предположить, что недалек час, когда лишь отдельные улицы, пляжи, развлекательные учреждения и заветения общепита, средства транспорта, туалеты и т.п. места общего пользования будут выделены для лиц, которых смущает вид неодетых мужчин и женщин. После чего любимым местом для утоления страсти станут ступеньки, ведущие к Мавзолею Ленина. Но уже сейчас сторонникам свободного секса, к числу которых не принадлежит лишь небольшая прослойка консерваторов и явных уродов и умственно отсталых, прекрасно удовлетворены свободой на сочетания любых пар или групп секс-энтузиастов, без ограничений по половым и возрастным признакам, в любое время суток и в любых позах, включая свободный полет с парашютом или без него, с использованием стимуляторов или особого оборудования и приспособлений, в трезвом виде или в подпитии, в музыкальном классическом или поп сопровождении и так далее. Единственное правило - взаимное согласие.
В развитых странах общество смущено резким падением рождаемости. Это может показаться парадоксальным, но резкий скачок общего числа сексуальных соитий, брачных и внебрачных, платных и бесплатных, по любви и по взаимному влечению, по потребности и из любопытства, добровольных и по принуждению, привел к резкому падению числа тех, кому предстоит заниматься этим по достижении половой зрелости, то есть детей совокупляющихся человечесвких особей. Проще говоря, чем больше пар совокупляется сегодня, тем меньше будет кому совокупляться завтра. Такова противоестественная закономерность.
Когда один всероссийский скоморох выступил в Думе с предложением с целью повысить в стране рождаемость законодательно разрешить двое- и многоженство, все улыбнулись, так как скоморошество - тоже искуство и призвано веселить и отвлекать от проблем. Потом это предложение обсуждалось в Думе, но почему-то до принятия дело не дошло.
Недавно по первому каналу российского ТВ была показана программа "Культурная революция", ведомая министром культуры РФ Швыдким. Обсуждались за и против многоженства, включая вопрос о полном раскрепощении способных к совокуплениям и жаждущих их совершать в любых условиях и сочетаниях. Были высказаны мысли, относящиеся к деторождаемости. Многие полагают, что, если разрешить мужчинам иметь столько семей, сколько позволяют средства на их содержание и состояние гормонального механизма, то число рождающихся детей станет кратным дополнительному числу семей. К чести компании и ведущего надо сказать, что прозвучали и здравые возражения.
До недавнего времени у всех народов институт брака регулировался религиозно-традиционным законодательством и обычаями. Поэтому идея завести себе параллельно еще одну семью, будь то для сексуальных утех или ради ускорения роста народонаселения, моим дедушкам в голову не приходила, по каковой, возможно, причине, в семье, где вырос мой отец, было 11 детей, а число братьев и сестер моей мамы я даже называть не решаюсь. Трудно сосчитать.
Назвать моих предков материально обеспеченными людьми было бы преувеличением. Такими были законы и обычаи, и так размножались рабочие, крестьяне, мещане, интеллигенты, помещики и капиталисты, министры, не говоря уже о лицах духовного звания.
Много лет тому назад мне случилось провести месяц в мусульманской семье, где у одного здоровенного узбека было четыре жены и куча детей разного возраста. Это была, на мой взгляд, прекрасная семья. Ни шума, ни споров, и каждый знает свое место и свои обязанности. Что касается прав, то это разговор особый, и современные мусульманские женщины, в частности в Иране, пытаются свои права расширить. В нарушение законов шариата.
Собственно, библейский закон тоже не устанавливает числа жен, а моногамия в Европе возникла и утвердилась в средневековье, причем, у евреев Европы - под влиянием христианского обычая, а не по велению Торы.
Однако же наивно думать, что этот уклад может быть искусственно восстановлен в законодательном порядке. Кроме того, и, возможно, эта причина главная, в том виде, в котором эта проблема обсуждается, она выглядит не как попытка замедлить или остановить демографическую катастрофу, а как вопль разбушевавшегося мачо, которому гормоны и сперма ударили в мозги, и он, почувствовав себя жеребцом, требует полноценного стада кобылиц.
Женщина же - не более чем объект его вожделений.
Ничего подобного, по крайней мере в обозримом будущем наверняка не произойдет, а вопросами роста деторождаемости придется заниматься правительствам. Не по-мачистки и не жеребячьими методами, а путем поощрения рождаемости.
И вообще, дойдя до пика, сексуальная революция в Европе и в Америке потеряла актуальность. Утрачен привкус запретности. Нет надобности, как это произошло в Париже, в 1968 году, бить киоски на улицах ради того, чтобы студентам разрешили ходить друг к другу в общежитиях.
Настало время тихой сексуальной контреволюции и возвращения к традиционной семье со многими - мал мала меньше - детишками. К этому идет.