В командировках мы всегда сталкиваемся с необходимостью где-то ночевать. Совершенно невозможно проводить все ночи в борделях и питейных заведениях. Мы же не дельфины, чтобы спать половиной головы. К тому же, в личное время приходится делиться с окружающими не только своим присутствием, но и денежными средствами. А как получать от этого удовольствие при отсутствующей части мозгов? Непросто, согласитесь. Поэтому приходится отдавать кусочки своей и без того маленькой жизни прозябанию в состоянии сна. На то и понастроили по всему свету гостиниц.
Так же как и люди, "готели" бывают разными. Где-то вас обделят горячей водой или чистым постельным бельем. Накормят неудобоваримым завтраком и натрут в массажном салоне чем-то, ну никак не отмывающимся. Безусловно, это зависит от "звездастости" и географических координат самой гостиницы. Что, в свою очередь, связано с направлением работы вашего отдела и, соответственно, положенным количеством командировочной валюты. Вот с этим, как раз, у нашего героя было всё в порядке. Но мы отвлеклись.
В тот солнечный и безветренный полдень, жаркий и не скрывающий своего ревностного отношения к чему-либо, не нагретому до температуры свыше 30 градусов. Так вот, в указанный полдень, человек с сумкой наперевес и в возрасте, обелившем скальп, оттеняемый - при виде сверху - асфальтом. В оттеняемой рубашке с коротким рукавом и в не менее оттеняемых брюках вошел в услужливый холл гостиницы "Мида", заранее решив не покидать ее кондиционированное лоно ни под каким предлогом до самого вечера.
Четыре пары глаз, наблюдавших за происходящим из неприметного седана, болотного окраса, зафиксировали скрывшуюся спину вышеуказанного господина и замерли в немом великолепии паузы, отмеченной в истории российского театрального искусства. Но поскольку Россия находилась в дальней дали, к тому же заснеженной, то аналогий проводить не стоит. Вообще, сотрясаемую придворной лихорадкой Россию, пожалуй, оставим в покое. А на "пока" расстанемся и с "болотным" седаном, до сей поры ехавшим в некотором отдалении от такси с господином, уже вошедшим в гостиницу "Мида".
[Вид с седьмого этажа гостиницы "Мида"]
Интересно то, что изумление "четырех пар глаз" можно было понять. Гостиница "Мида", не афишируя обстоятельств, приютила под своими крылами целые полчища полицейских, которыми был усеян в период ланча не только холл, но и лифт, с третьим этажом, впридачу. Похоже, что вся полиция Малайзии столовалась именно здесь. Бронируя номер для "оттеняемого" господина, вспомогательный персонал отдела "с неслабыми командировочными" акцентировал внимание исключительно на близости Чайна-тауна, но никак не на обилии стражей законности, по месту. А всё из-за недостатка информации. Рекогносцировочный бездельник, из тех же "вспомогательных", полюбопытствовал в Интернете, туристических брошюрах и ориентировках, не удосужившись поинтересоваться у "местных". Ну да ничего. Где наша не пропадала.
Положа руку на сердце, Андрей Ильич Ненароков - это он собирался заселяться в гостиницу по прибытию из Москвы. Да-да, его несколько смутило обилие полицейских машин у входа. И уж в холле смущение удвоилось или даже утроилось, но всё случилось, то есть запланировано и подтверждено руководством. А значит, соседей придется терпеть.
Перспективы дальнейшей жизнедеятельности Андрей Ильич не назвал бы пугающими. Обстоятельства возникновения щепетильной ситуации, по поводу которой он оказался в Куала-Лумпур, выглядели скорее абсурдными и несколько комичными, нежели туманными и сугубо проблематичными. Заключались они в следующем. Лёша - молодой и подающий большие надежды сотрудник одного из коммерческих предприятий под патронажем небезызвестного военного ведомства - был направлен в Малайзию для закупки партии дорогостоящих чипов, в которых так нуждалась оборонная авиапромышленность Родины. Вскоре грянула частичная предоплата и одобренный соответствующими инстанциями, надежный и перспективный, даже посещавший Москву с визитом, посредник заполучил на свой счет ни много ни мало, а 250000 "зеленых". Всё бы ничего, но последующая информация от Лёши напоминала содержание "Книги жалоб и предложений" краснознаменного института им В.П. Сербского. Чуть погодя, и без того скудный инфопоток прекратился. Весточек, уже с пару-тройку недель, ни от Лёши, ни от "надежного и перспективного" посредника, скрывшегося в неизвестном направлении; ни, тем более, от купюр не поступало. Заломившие невероятную цену и потому отверженные производители чипов, как оказалось, никакого бизнесмена с такими-то "контакт дитэйлз" и наименованиями не видывали и ни о каких заказах, при странной дешевизне их продукции, не слыхивали. Ну уж тут коммерческое предприятие Родины затрясло, а "патронаж" нахмурился и принялся за работу.
Да, кстати, потеряться в этом мире возможно, хотя и достаточно сложно. За неимением опыта - в плане "возможно" - Лёшины следы отыскались на редкость оперативно. Для поддержания собственной платежеспособности, пользовался он дебетовой карточкой "VISA Electron" премногоуважаемого "Газпромбанка". Причем, и как ни странно, опорожнял один и тот же банкомат - неподалеку от Чайна-тауна - с изумительно стабильной периодичностью.
Привлекать внимание международной общественности и местных органов правопорядка посчитали нецелесообразным - на горизонте образовались и маячили не совсем "чистые" 250 "штук" с оффшора. К сожалению, ни в каком, даже минимизированном, виде на карточке они не проявились. Лёша же продолжал потреблять остатки своих скудеющих командировочных строго, утром, по понедельникам и четвергам.
Так что, пришла пора Андрею Ильичу оказаться посреди пальм, солнца, гостиниц, массажных салонов и смуглых девичьих тел, за компанию с жарой, проклинаемой и преследующей по жизни.
- 2 -
Миновало два дня. Жалкий тенек уличной забегаловки полнился духотой, и Андрей Ильич уже основательно подплавился в задушевных струйках музицирующих вентиляторов.
А в непосредственной близости ползла-фыркала-бибикала налево и направо улица Ханг-Лекир. По обеим её сторонам кишел разноцветный и разномастный народ, как малорослый, так и с вкраплениями туристов покрупнее. Это немного раздражало, поскольку чуть дальше, на темном, полированном граните стены, не всегда виднелся банкомат. Именно к этому банкомату Леша наведывался каждый понедельник и четверг с завидной пунктуальностью - в 11 часов утра.
Андрей Ильич продолжал дохлебывать "тэ тавар панас" (горячий чай без сахара), потел и поглядывал на часы. Ритм жизни пренебрежительно стабилизировался и не желал ускоряться ни под каким видом. Ожидание тяготило. Стрелки не хотели ползти к одиннадцати ни в какую. Солнце флегматично безумствовало. Раздражение нарастало.
Поскольку гармонии не наблюдалось во всем диапазоне ракурсов, Андрей Ильич уже подумывал о "закурить". Даже промелькнуло что-то о "выпить", но умелькнуло. "Ёх-мааа... Утро ж еще только".
Особь ориентальной внешности, неопределенного возраста сидела за соседним столиком и тыкала в мобильник, по-мышиному морщась. Две толстозадых местных индийки о чем-то оживленно колготали над тарелками с нудлой. Преклонных лет служащий заведения за не менее пожилой стойкой уткнулся взглядом в дальнейшие перспективы жизненного тупика. Сигарета не радовала, но время - субстанция мобильная и одиннадцать часов, всё-таки, должно было когда-то нагрянуть. Это утешало.
Андрей Ильич вновь посмотрел на банкомат и не увидел. Возле него образовалась чья-то спина - сходу не определить. "Без десяти... Кто ты?".
Пересечь улицу труда не составило. Мотоциклисты, легковые авто и одинокие автобусы ели-ели ползли. Рабочий день трудовой столицы был в самом разгаре. Обилия вредоносных выхлопных газов обоняние Андрея Ильича, привыкшее к московским ароматам, так и не обнаружило. А "спина" оказалась чужой. Андрей Ильич изменил направление движения. Пошел вдоль улицы, рассматривая архитектуру и идущих навстречу людей. Странным показалось то, что на лицах не было печатей: тоски по непонятному, утомленности от прожитого и неловкости перед будущим. Индифферентные глаза, спокойно воспринимающие объективную реальность, в которых он не отметил присущей его родным согражданам, едва заметной толики безысходности.
Пройдя еще с десяток метров, Андрей Ильич развернулся и пошел обратно. Не торопился. Даже постоял немного, задрав голову. Солнце пряталось за стенами зданий на этой стороне улицы, но небо насытилось, обалдело и слепило. "А дома - снег... Холод собачий... От такого б они тут все перемерли..." Андрей Ильич лишь констатировал данный факт, никому не желая бед и напастий. И без пожеланий хватало. Природа и погода, похоже, сбрендили, вместе с долларом и ценами на нефть. Причины некой странной взаимосвязи между происходящим на Земле частенько будоражили разум. Накатило и сейчас, но... "Вот и Алексей..."
Андрей Ильич внешне не изменился, держал заданный темп, скользил взглядом, не спешил и в мыслях. Вокруг ничего интересного пока не наблюдалось. Ни глаз, ни лиц, ни осанок, ни походок, ни машин. А Лёша не переходил улицу. Шел навстречу, издалека, скорой походкой, уткнувшись под ноги и лишь изредка оглядываясь. Высокий, худой, темные очки, вытянутое лицо, немного взлохмаченные, русые волосы, но выбрит. Мобильник в руке. Шорты, мятая майка, шлепанцы и нервозность. Нервозность во всём. Вскоре он остановился у банкомата, неуклюже согнулся, приподнял очки и вставил карточку. Агрегат сглотнул, а Андрей Ильич был уже в паре метров, чуть сбоку. Пора. Без карточки не побежит.
- Лёша, привет. Я за тобой...
Пришлось немного подержать паузу - посмотреть как отреагирует. Лёша инстинктивно потянулся к слоту, но оттуда уже ничего не торчало. Снял очки. Повернулся, посмотрел. Немного резковато, но Андрей Ильич удовлетворенно продолжил.
- И бежать нам некуда. Улица блокирована. Снайперы на чердаках. Вертолет, здесь, неподалеку. Да и зачем? Ничего же страшного не случилось. Ты не виноват. Я - твой друг. Давай вместе решать чего делать будем...
Лёша посмотрел на крыши домов напротив. Надо же, чердаков там не оказалось. И снайперов тоже. Должно быть, профессионалы. Замаскировались соответственно.
Его взгляд показался немного безумным, но на то была масса объективных причин. А в целом, реагировал адекватно. Андрей Ильич заулыбался глазами и кончиками губ, демонстрируя миниатюру из цикла "душа-человек". Зубы не показывал. Ждал...
- Вы так быстро... Как же... Они грозили убить маму с папой. Говорили, что узнают, если я кому-то сообщу. - Лёша виновато и потерянно смотрел в глаза Андрея Ильича. Потом полез в карман шорт. Суетно, но неопасно. - А зачем вертолет?
Андрей Ильич продолжал улыбаться, не моргая.
- Порядок такой. От суммы зависит.
Лёша достал из кармана зажигалку. Обычную, прозрачную, за ринггит. Зажег и смотрел на пламя.
- Вы извините. Я когда на огонь смотрю, то успокаиваюсь. Ничего?
Андрей Ильич тоже посмотрел. Пламя било сильно, с шипением, источало жар.
- Ничего...
- Ну вот. - "Успокоился, видать". - А как вас зовут?
- Андрей Ильич. Да ты не переживай особо-то. Отыщутся эти жулики. Давай-ка, снимай деньги и пойдем пройдемся немного. А то встали тут, как Минин и Пожарский.
- Хорошо.
Леша, как ни странно, успокоился. Не играл. Сосредоточенно давил на кнопки. Внимал экрану, ждал. Читал, шевеля губами. Снова давил.
А на улице мало что изменилось. Те же люди, машины и пустые окна. Ничего беспокоящего. Та же умиротворенная суета. Разве что солнце окончательно расхристалось и валило повсеместно, уже определив себя в зенит.
Потом они пошли потихоньку до улицы Петалинг.
- Лёш, ты не обижайся, но обманул я тебя. Никаких вертолетов и снайперов тут нет. Один я приехал. И верю тебе, так что нормально всё будет.
- А я вам поверил. Про вертолет. Деньги, всё-таки, большие.
- Да какие там деньги? Всё в мире относительно. На спинакер от Вовкиной яхты не хватит. Им миллион истратить - тьфу. А за сто долларов удавятся. Вершители судеб, ёхин жвах...
- Кто?
- А?... Это я так. Ты мне лучше скажи, почему по четвергам и понедельникам в одно и то же время к банкомату ходил?
- Они так сказали. Еще припугнули.
Андрей Ильич поймал себя на одной интересной мысли, но ей еще стоило повызревать и поэтому продолжил:
- Кто - они? Опиши вкратце. Представителя я видел. Серьёзный дядька. Цивильный, из местных.
- Этот - из местных. Только вот еще какие-то другие есть. Я их и не видел толком. В основном, разговаривали по телефону на английском. На домашнюю почту инструкции бросали. Акцент у них, как у русских.
- Может, арабы или чурки?
- Не арабы. У тех немного по-другому звучит. Эти, как русские.
- Как же они тебя так напугали, по телефону?
- Просто. Собаку подстрелили. Утром гулять пошли... Из проезжающей машины в неё... Сволочи!
- Вот это зря, - Андрей Ильич скрипанул желваками. - Жива?
- Жив, - и Лёша снова достал зажигалку. Смотрел на пламя.
Они уже дошли до перекрестка и остановились.
- Ты где живешь, кстати?
- Тут, рядом. В клоповнике.
- Тогда пошли к тебе, соберешься, у меня ночь перекантуешься, а завтра домой улетим.
- Как скажете. Только у меня денег не хватит. Билет на самолет просрочен.
- Не переживай. Пошли.
Они свернули к улице Тун Тан Ченг Лок, потом в проулок. Лёша жил совсем рядом и, как оказалось, по весьма экономичной программе - за 25 ринггит в сутки, в каком-то кошмаре со стадами тараканов и наркоманов под названием "Син-Сан", выведенным нетвердой рукой, лет триста назад .
- 3 -
Посещение некоего подобия "номера гостиницы" не оставило в памяти ни-че-го позитивного. По-цыгански убого, тесно, сумрачно, грязно и... запах. Лёшин скарб был невелик и состоял из комбинированной, пузатой сумки для лаптопа с багажным отделением. Где-то в темных и уж очень глубинных закромах сознания, Андрей Ильич даже пожалел пацана. Потом поймал себя на мысли, что проникся, невзначай, его проблемами. Дома Лёхе достанется на орехе. Но кто способен обезопасить себя от перипетий и катаклизмов ошалелой жизни начала ХХI века? А еще... Было в нем что-то роднившее. Какая-то сумасшедшинка. Она очень ярко проявлялась во взгляде на огонь.
Низкотемпературная плазма. Спасительное тепло и лукавое коварство, милый ангел и беспощадный хищник, безмерная радость и судрожный страх. Огонь всегда был нужен людям и сам, каким бы странным ни показалось это утверждение, нуждался в них. Хотя, не так давно придумали электричество и приоритеты сместились. Но потаенное, сокрытое в дебрях генной памяти здравствует и поныне.
Огонь. Успокаивающий. Кхм... Ну, а кто сейчас нормальный? Этим Андрей Ильич и утешился, решив проанализировать загадки, навалившиеся извне теперь уже общего, их с Лёшкой, периметра.
Они подходили к хай-вею, по которому скоренько неслись куда-то полчища чистых и опрятных, разноцветных детищ современных технологий и научно-технического прогресса. Поверху и вдоль тянулась ветка монорельса. Пролетел разукрашенный рекламой, необычно молчаливый поезд. Завиднелась гостиница, но придется пройти чуть дальше и по виадуку перейти на противоположный берег "железной реки", обойти огромное заведение местного общественного питания, посещаемое многочисленной китайской диаспорой по вечерам. И вот уже тогда оказаться рядом с "полицейским" пристанищем.
"Life is a journey, not a destination" (Жизнь - путешествие, а не место назначения), - вылупило белыми буквами с красного, огроменного щита над хай-веем. Упомянутая и полюбившаяся, до колик, повсемесно напиханная реклама, вызвала обычную реакцию: "Кредо, едрит! Куда деваться!"
1999-й год уже по полной программе ухандокал Андрея Ильича скитаниями по белу свету, болячками, жарой и не только. Даже жена рычала в голос, а новый бетонный забор второй месяц терзал своим горизонтальным положением. Собаке-то прививки некогда было сделать. Черте-чего.
В небе потихоньку набирались тучи. Солнце иногда пряталось, но на жару его исчезновение практически не влияло. Поднялся легкий ветерок - явный предвестник небесного схода вод. Не помешало бы поторопиться. Дождичек, по месту, скор на руку и могуч.
- Минут через десять ливанет. Пошли побыстрее.
Они прибавили шагу. Вот уже и ступеньки на виадук.
Андрей Ильич аккуратно посмотрел назад. Неприметный мужичок, следовавший за ними от лёшиной обители, не наблюдался. "Успокоились. Всё идет по плану?..."
- Сейчас в гостинице с билетами до дома утрясем. К вечеру привезут. Поедим, отдохнем. А часов в девять наведаемся тут в одно заведение. Музыка хорошая. И пиво недурственное. Разливное. Пиво-то пьёшь?
- А кто из современников не пьет, Андрей Ильич?
- Понятно... Так что, вот такая культурная программа на вечер. Сойдет?
- Сойдет.
- Обалдел уж, небось, в своей келье сидеть?
- Не то слово.
"В гостинице на контакт не пойдут. Полицаев, как кур нерезанных. Муз-таверна? В двух шагах и народу полно. Не убивать же нас собираются?... Ежели так, то чего-то сборы долгие. И смысл? Завтра надо будет с такси помудрить".
Давние трения с "родственниками" - "полугражданским" ведомством - по поводу контроля жизнедеятельности лёшиной конторы мирно разрешились и утихли, с полгода не подавая признаков жизни. А тривиальные "кидалы", даже такого уровня, никогда не разворачивают сеть наблюдения и уж тем более не контачат с разработанным исполнителем постфактум. Специноземцы? С какого припёка? Малайзия передумала покупать наши истребители уже давно. Янки надавили и пожалуйста. Да и не их это методы. "Чушь". От туманов и непоняток Андрею Ильичу становилось немного грустно. Всегда и во всем приятно иметь дело с конкретикой. А тут... "Кошки-мышки. Тьфу".
- 4 -
Гарцующий доселе день припустил галопом.
Андрей Ильич кратко отрапортовал "заснеженным краям" о ходе выполнения плана мероприятий, получил "добро" на возврат в связи с туманно-загадочной оперативной обстановкой и уже подумывал о домашних делах.
"Дня три-то дадут отдышаться.
Больше и ненадо".
Тем временем, ливень слегка подтопил город, но спешно ретировался. Затем ресторация попыталась накормить обрыдшими блюдами.
- Меня воротит от этих интернациональных Том-Янов с Пай-Ти.
- Согласен, Лёш. Принципиально. Может, по "болоньезе" вдарим?
Потом стемнело. Где-то около шести. Как раз в номер позвонили и уведомили о прибытии курьера с билетами на рейс "Malaysia Airlines", вылетающий завтра утром из Куала-Лумпур в Бангкок. Там предстояло поудивляться наличию поля для гольфа возле взлетно-посадочной полосы и присоединиться к балдой, веселой компании одноплеменных пассажиров прямого рейса "Аэрофлота" на Москву.
Перспективы выглядели на редкость мило и вскоре нагрянули 9 часов.
По выходу из гостиницы, Андрей Ильич обнаружил прежнюю картину. Метрах в пятидесяти справа высилось какое-то полуадминистративное здание. Возле, на плохоосвещенном, неохраняемом паркинге, одиноко притулился знакомый "седан" болотного окраса. Людей внутри рассмотреть не удалось, но были - огонек сигареты вспыхнул.
Два дня назад, "седан" вел такси с Андреем Ильичем до гостиницы, прицепившись у самой Сэнтрал Стэйшн, куда прибывал КЛИА-экспресс из аэропорта. Тогда это показалось странным, а теперь стало уж очень и даже весьма непонятным. Судя по всему, вели Андрея Ильича от Москвы. "Охренеть".
Слева к гостинице прижался паб с изумительным названием "Pohon Muda" (Младая поросль), приветливо распахнув своё, пока пустое чрево. Музыка и публика, обычно, возникали после десяти.
- В серединке сядем, а то орёт шибко. Голоса у них ничего так. Хотя, ценитель из меня аховый. Ты как к музыке-то, Алекс?
Андрей Ильич знал ответ, досконально изучив лёшину биографию еще дома. Ну куда ж без этого?
- Музыкальная школа. Класс фортепиано. Родители заставляли. Музыка, языки и вот, что получилось. Эх, - Лёша вел себя естественно. "Волшебную" зажигалку уже давно не доставал. Сыт. Здоровый блеск в глазах объявился. Улыбка изредка мелькала. Но вопрос-таки задал. - Андрей Ильич, они же ведь где-то здесь, рядом. Вы не боитесь?
- Боюсь... наверное. Правда, не пойму никак, чего и кого именно нужно бояться. Странно всё это, Лёша. Очень странно.
Худенькая девчушка в белой блузке и потрескивающих от натяга улыбке с юбкой замерла возле столика, не мешая разговору двух белых. Она пока не знала, что вскоре они попросят у неё пива. Потом еще пива. И еще. Еще... Много пива.
Музыканты появились где-то без двадцати десять. Начали настраивать инструменты. Подтянулся народ. Пооживленнее как-то стало, повеселее.
- ...Ну, дык, я тебе и говорю. Понять то, что происходит сейчас на этой планете очень просто. Основные механизмы процессов, принципы - как на ладони. Раньше были "красные" и "белые". Конфликт идеологий. Он лишь частично зиждился на купюрах. Во главе угла - и-де-о-ло-ги-я. Это скучно и неинтересно. Это тупит. А теперь все друзья. Конфликт идеологий себя исчерпал и сильные мира сего, просто, делают деньги. Им это нравится и увлекает. Угрозы нет никакой. Можно поиграться. Причем, в сговоре. Общемировая игра "Монополия" при одном-единственном игроке. Наипримитивнейшие принципы рынка. У тебя есть монополия на товар и продавай его за сколько хошь... Никто. Повторяю, никто не собьет тебе цену. Потому что некому, просто. Ну, в разумных пределах, естественно. Чтобы стадо, понизу ползающее, не шибко бухтело. Для стада на арену выпустили Усаму - лекарство от скуки и крамольных мыслей.
- Это же бездушно и бессердечно, Андрей Ильич. Люди потеряли тепло, не любят больше огонь.
- Какой огонь? Ты о чем? Ладно, давай дохлебывай. Сейчас еще возьмем.
Лёша, похоже, топ в каких-то своих мыслях, а Андрей Ильич развернулся на жалобно скрипнувшем стуле. Девчушка оказалась рядом.
Почти сломав голову за эти два дня, Андрей Ильич впервые позволил себе расслабиться. Понимание ситуации так и не посетило. Мелькнувшая утром отгадка теперь уже казалась полной ахинеей. Необходимо было встряхнуть заехавшие в глухую темень мозги. Лишь бы в разумных пределах. Пока еще со счета не сбился. В процессе доставки четвертой пары кружек шарахнула музыка.
- Я вот чего вспомнил, Андрей Ильич. Слышали, может быть, про Юни-бомбиста? Взрывающиеся посылки рассылал разным ученым в Америке. Сам жил где-то в лесу, без электричества. Его ФБР поймало в 95-м году. А потом никакой информации ни о следствии, ни о суде. Вы не знаете, что с ним?
"Бэнд" заряжал во всю глотку что-то из местного, но мелодичного. Народ всё прибывал.
- Помню. То ли физик, то ли математик. Преподавал в университете где-то в Штатах, потом бросил всё и в лес. Хотел изничтожить передовые мозги Америки. Считал прогресс могилой человечества. Что там дальше с ним сталось - одному Богу известно. Сидит, небось, где-нибудь.
- Он был прав. У людей скоро заберут огонь. И смерть придёт.
Андрей Ильич не любил это слово. Если быть более точным, ему не нравилось, когда "слово" произносили. Она же всегда бродит где-то рядом. Зачем звать-то?
- Лёш, отвлекись. Чего на тебя нашло? Всё нормально. Завтра уже дома будем. Маму с папой увидишь. Человек ты положительный. Ну, попал в переплет. С кем не бывает? В этой жизни от проблем не спрячешься. Одни уйдут, придут другие... А дома снегу навалило. Хотя, может, уже всё растаяло. Соскучился по снегу-то?
- Есть немного.
- Вот и славно. Так что прекращай киснуть и давай за дом треснем.
Но вечер поскучнел. Угрюмо пополз дальше, несмотря на громогласный и разнообразный, международный музыкальный репертуар, массовое оживление смуглой, колготящей публики и обилие пива. Даже девченки-хохотушки за соседним столиком не сдвинули настроение.
Андрей Ильич, было, подумал дать ребятам денег и заказать "Калинку", но соответствующей кондиции в себе не обнаружил и передумал. Дальнейшие питие выглядело бессмысленным. Да и время перевалило за полночь. Лёша уже позевывал.
- Ну что. Пора закругляться?
- Пора. Спать уже охота.
Забрав со стола кипу чеков, Андрей Ильич засунул их в задний карман. Подумал, что бухгалтерия опять восстанет, обвинив в самоличном поглощении пива, списанного на представительские. "Ну и черт с вами".
На улице выяснилось, что "седан" исчез. Андрей Ильич огляделся. Тихая улица. Ни души. Лишь разбросанные пятна тусклого света фонарей. Мертвые окна зданий. Изредка оживающий в отдалении, расплескавший зарево какой-то люминесцентной химии хай-вэй. Две полицейских машины у входа в гостиницу. Задумчивый и похмурневший Лёшка. В целом, спокойно и пора уже спать.
Пустой холл с одиноким администратором за стойкой. Улыбка. Лифт как ждал и в срочном порядке унес на 19-й этаж. А завтра... Точнее, уже сегодня - домой. "Вот и славно..."
- 5 -
Озарение, хотя и в несколько ином плане, снизошло на Андрея Ильича уже в номере.
- Карамба! Сигареты-то ку-ку. Опять в бар придётся топать.
- Я сбегаю, - встрепенулся Лёша.
"Его до сих пор не тронули. А сейчас-то с чего? Да и рядом тут. Тишина до утра, похоже".
- Давай. Пачку красного "Мальборо" купи. Вот "десятка". Сам откроешь. Я пока в душ залезу. Чего-то пиво у них какое-то мощное...
Лёша взял ключ-карточку, закрыл за собой дверь, но за сигаретами не побежал. С пивом вышел перебор и в его голове уже с час назад отыскались дела поважнее...
А Андрей Ильич только-только размазал на себе гель для душа, когда в дверь постучали. "Вот дурында..."
- Сейчас! Иду!
Кое-как смыв мыльную пену, Андрей Ильич обернулся полотенцем и пошлепал босиком открывать. Вода в изобилии спадала на палас.
- Куда ты карточку-то подевал?! На штраф налетим!
Продолжая громко оглашать собственное возмущение в тишину и сумрачное одиночество комнаты, Андрей Ильич дернул дверную ручку и быстро направился обратно в ванную, но не дошел.
Дверь распахнулась и всё дальнейшее произошло слишком неожиданно. В ярком свете гостиничного коридора Андрей Ильич разглядел лишь пистолет с огромным ПББСом (прибор для бесшумной, беспламенной стрельбы). Получив сильный удар в грудь, он оказался на паласе возле телевизора. Трое или четверо действовали слаженно, четко и быстро. Затем зажегся свет.
Андрей Ильич уже не лежал, а сидел на полу, спиной к кровати с задранными на неё руками, которые держали два каких-то умельца.
- Здоров, Ильич. А где этот придурок?
Мало того, что язык оказался чисто русским, но еще и произнесено это было очень знакомым голосом.
- Витюша?... Какими судьбами?
В зеркало на полстены он и увидел. Четверо. На них была одета форма местных полицейских. Один - малаец. А трое - свои. Ну, не так, чтобы уж очень. Витя, как раз, находился на службе в том самом, родственном, "полугражданском" ведомстве Родины.
- "Мартышка" тоже из ваших?
- Тебя спросили, а ты не ответил. Це не есть багус (хорошо). Где придурок?
- Это чего за сумка? Я туда не влезу.
Ударили аккуратно, в печень. Андрей Ильич утробно охнул и скрежетнул зубами. "Мать-ё..." Потом Витюша схватил Андрея Ильича за волосы, задрал голову и цедил в лицо, побрызгивая слюной.
- Сумка, говоришь? Там деньги. Двести пятьдесят тысяч. Без малого. Проценты банк за перевод снял. Наверху очень расстроятся. Вы их обокрали. В сговоре с этим уродом. Где он?
- Ох и сука же ты, Ви....
Договорить Андрею Ильичу не позволила всё та же печень.
- Герои-любовнички. Ты его грохнешь и сам помрешь от обширного инфаркта. Прям, здесь, на деньгах. Прессу я вам обеспечу. Во, кипишу-то будет. Это тебе лично за "бразильца" в 79-м. Где придурок?
* * * * * *
Нет-нет, Лёша и не собирался возвращаться. Он уже принял решение привести в действие свой изумительный и гениальный по простоте план. Заметив еще днем, что на всем пятом этаже велись ремонтные работы, Лёша нажал в лифте кнопку с номером "5". Необходимое нашлось в семи двадцатилитровых пластмассовых канистрах. Нужно было лишь немного подождать, чтобы гостиница уснула.
Лёша всегда жаждал дарить людям тепло огня, но раньше что-то удерживало или не состыковывалось. А ведь Человечество неминуемо погибнет от холода. Этой ночью и в этой гостинице он станет Прометеем...
![[]](/img/m/mozharro_g_o/sneg/1midakuala.jpg)
![[]](/img/m/mozharro_g_o/sneg/2walkkuala.jpg)
![[]](/img/m/mozharro_g_o/sneg/3adomasneg.jpg)