Идем на дамбу. Девять километров пешком. Ориентир - древние верстовые столбы (есть такое понятие - Соловецкая верста, равная периметру стен кремля).
Дорогу окружает лес. Человека, выросшего в тайге, он не сильно впечатляет, но удивляет. Например, на топких берегах лесных озер можно встретить карликовую березу. А ещё я впервые увидела цветущую клюкву: круглые цветочки-колокольчики, одни почти белые, другие почти красные.
Нагнулась к цветку и увидела чьи-то ноги. Подняла голову - никого нет. Отошла, оглянулась - стоит человек. Высокий, худощавый, в выцветшей, некогда темно-синей робе. Мы пошли по дороге - и он за нами. Идет, не касаясь земли. То отстает, то обгоняет. Вспомнилось, что в Волгограде на Мамаевом кургане часто видят девушку-санинструктора, которая ходит по склонам в сумерках и даже с людьми заговаривает. Спрашивает, не видели ли её командира. А потом растворяется. А ты кто, нежданный удивительный спутник? Почему идёшь с нами?
Дорога петляет между озёрами. Они очень живописны. Лес отражается в торжественно спокойной воде, иногда плещется рыба, на поверхности листья кувшинок. Вода необыкновенно чистая, видно всё дно.
Купались в озере Светлый луч. Совсем не холодно, освежает, бодрит. Когда я подняла со дна муть, песчинки заискрились на солнышке. Полное ощущение золотого песка! Ведь были же самородки на Северной Двине, может, золото? Мы смеёмся, потому что знаем: это кварц.
За десять минут до дамбы зашумело море. Стало прохладнее, поднялся ветер. Вот по краям дороги появились бордюры из булыжников. Это уже дамба.
Муксаломская дамба - это колоссальная дорога из гигантских булыжников, петляющая по проливу. Скорее, это даже не дамба, а мост.
Усталость свалила с ног. Прилегли на обочине дороги. Под нами шумит приливная волна, необычайная энергия текущей воды наполняет душу умиротворением. Закрываю глаза, почти дремлю, но мешают чайки. Особенно одна. Она кружит прямо над нами и отчаянно громко кричит. Зависает, хотя это нелегко при приливе. Чего кричит? Встревожена нашим вторжением в её владения или генной памятью помнит, что недвигающийся человек на берегу - это пища?
Приподнимаюсь, оглядываюсь. Наш попутчик сидит неподалёку и смотрит на нас. Кто ты? Зачем ты пришёл с нами? Почему твоя душа не нашла успокоения? Что ты хочешь сказать нам? Молчит. Нет, не молчит - губы двигаются в немом крике, но я ничего не слышу! Я пытаюсь прочесть по губам - не выходит. Я прошу его повторить, он старательно артикулирует - так, что кажется, произносит звуки не русского языка. А может, у них свой язык? Я не понимаю, не слышу... Он огорчённо встает и отходит. А через секунду его уже нет. Что мне хотел сказать этот призрак? О чём он мне кричал? Почему я не услышала? Ответа у меня нет, но досада и тревога есть.
По пути обратно мы встретили десять человек, бредущих к дамбе. Значит, с нами вместе отправились в эту неблизкую дорогу 12, в ком победило духовное в этот не по-северному жаркий день. Как двенадцать апостолов...
Наверное, небесам понравилось, что мы проделали этот путь к дамбе, потому что на обратном пути мы узнали о святом источнике неподалеку и о ските на Муксалме, где принимают всех пришедших и поят чаем.
Метров триста шли по дороге вдоль великой муравьиной тропы. Нескончаемый поток тружеников, деловито спешащих туда или обратно, навёл на мысли о параллельной цивилизации. Ну ведь проложили же они свой путь не в лесу, а на обочине дороги! Воспользовались плодами людского труда. Верно, они нас считают вымершей древней цивилизацией или параллельным миром, а может, демонами...
Ещё один представитель мира - комар. Надо видеть, как упорно он садится на руку, смазанную репеллентом. С третьего захода, с трудом превозмогая отвращение, садится и на полусогнутых ножках ползёт в поисках непромазанного островка кожи. Упорная тварь!