Гарри Кантор и его прелестная невеста Мэри ехали в Чикаго почтовым дилижансом.
Через три дня - их свадьба и оба оттого были счастливы.
Неожиданно из скалистых зарослей с улюлюканьем и воплями вылетела на дорогу шайка то ли пьяных ирокезов, то ли просто безработных бедолаг с целью ограбить проезжих. Пассажиры дилижанса начали отстреливаться. С десяток сарацин спешили насмерть. Однако злоумышленников было не менее полусотни и гибель приближалась неминуемо. Любящий невесту Гарри призадумался, как быть. Когда осталось всего два патрона, он посмотрел на невесту страстным взором и она согласно кивнула. Кантор решил убить сначала Мэри, а потом себя. Но его револьвер дал две осечки одну за другой. И тогда Мэри воскликнула:
- Убей меня кинжалом, мы встретимся на небесах!
- Но у меня нет кинжала, есть только раритетный турецкий ятаган, который дядя Моисей подарил мне как свадебный подарок.
- О, не медли, милый, я не хочу попасть в руки разбойникам! - и Мэри обнажила свою левую прекрасную грудь. Г.Кантор со слезами на глазах исполнил желание любимой невесты. И хотел зарезать себя. Однако ятаган был длинный, широкий и острый. Сделать им харакири, как рассчитывал Гарри, было крайне неудобно. Боясь порезать руки, он стал искать, чем бы обмотать лезвие ятагана, дабы исполнить задуманное. Но в дилижансе не попадалось ничего подходящего. Стрелы и пули разбойников пронзили всех, ехавших в экипаже, восьмёрка лошадей уже останавливалась и времени было в обрез. Гарри расстегнул штаны, разорвал нижнюю рубашку, обмотав лезвие ятагана её обрывками и тут... кавалерийский рожок невдалеке дал сигнал атаки, потом залп, ещё залп и грохот множества лошадиных копыт заглушил крики разбойников. Проезжавший случайно мимо на манёвры 23 кавалерийский полк рассеял сарацинов.
Могилу Мэри Кантор вырыл своим ятаганом и, заплакав горючими слезами, воззвал к богу: за что мне такие муки, испытания и злосчастье? Под вечер Кантору явился дежурный архангел и передал соболезнования со словами:
- Построй в память возлюбленной молельный дом в Чикаго.
- А деньги? У меня нет денег для постройки! - возопил Кантор.
- Так заработай! И не забудь назвать молельню именем девы Марии! - молвил напоследок гонец и улетел для дальнейшего прохождения службы в рай.
Гарри Кантор пришёл на чикагскую биржу и стал брокером. Через девять лет один из богатейших людей города Г.Кантор вызвал к себе подрядчика и торжественно вручил ему чек на постройку самого красивого и самого большого молельного дома в Чикаго.
Наутро намечалась торжественная закладка первого камня. Но вечером случился обвал на бирже и Г.Кантор стал нищ. И возопил он к богу: за что!?
- Привет, Гарри! - сказал ему уже знакомый архангел, - мне очень жаль, что так вышло. Бывает.
- Я нищ, я лишён средств, я не могу исполнить обеты, данные мною! В том числе и построить молельню имени девы Марии.
- Дорогой Гарри! У тебя была масса времени, чтобы исполнить обещанное. Ты же постоянно откладывал и откладывал, объясняя себе самому, что если деньги, которые будут потрачены на постройку молельни, вложить в дело, то доход резко возрастёт и ты сможешь построить более красивую и крупную церковь. И так продолжалось до неприличия долго. Так нельзя, Гарри!
- Но ведь это же правда! Я хотел, чтобы церковь была самой большой и красивой в Чикаго.
- Верно. Только всему есть предел. Пруха кончилась. Прощай!- и вестник улетел.
Бедный Гарри Кантор уходил из Чикаго пешим порядком в сторону родины, откуда он и его красавица-невеста Мэри девять лет назад ехали на свою свадьбу.
Гарри достиг места захоронения. С трудом нашёл он могилу среди камней и цветов. Гарри вытащил из мешка аккуратно завёрнутый в красную ткань макет очень красивой церкви, над игрушечным входом которой маленькими-маленькими золотыми буковками значилось: ДЕВА МАРИЯ (моя Мэри).
Гарри покрыл могильный холмик этой тканью, водрузил игрушечную церковь и помолился.
Ему стало легче. Когда Гарри уходил, ему на левое плечо опустилась птичка с белой грудью и спела песенку. Кантор прослезился.
Через год хозяин небольшого магазина Г. Кантор женился, у него родились семеро детей и все они впоследствии получили специальность. Двое стали юристами, один раввином, один врачом, один - даже сенатором. И только обе дочери Г.Кантора отчего-то оказались несчастливы в браке. А младшая Мэри, выданная замуж за одесского торговца зерном, после русской революции стала комиссаром ЧК. И прославилась своим человеколюбием: перед расстрелом она всем приговорённым читала отходную молитву на разных языках. А языков она знала более десятка. Талант был у женщины.