Норкин Феликс Моисеевич: другие произведения.

Камни говорят, не плачут. Путешествие по Германии, Швейцарии.

Сервер "Заграница": [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Помощь]
  • Комментарии: 3, последний от 07/08/2015.
  • © Copyright Норкин Феликс Моисеевич
  • Обновлено: 27/02/2016. 172k. Статистика.
  • Рассказ: Германия
  • Иллюстрации: 197 штук.
  •  Ваша оценка:

      
      
       Слово, сказанное в камне
       архитекторами так велико,
       что никакой риторике до него
       не дотянутся.
      
    Б.ПАСТЕРНАК  
     
     
      Семьдесят лет назад, в жаркие, июльские дни Мировой бойни, ставшей могилой семидесяти миллионам жителям земли, эскадрилья бомбардировщиков ДБ-3 под командованием Евгения Преображенского готовилась нанести первый авиаудар по Берлину.
      Вчера на улицах Дуйсбурга мирный "Парад Любви" унес 19 молодых жизней...
       2010 год, 26 июля. Солнечное утро. В аэропорту столицы Федеративной республики Германии Полина и я начинаем самодеятельное, трехнедельное путешествие по стране.
      Когда мы рассказываем родным, друзьям о том, что путешествуем автономно, едем, куда наметили, останавливаемся в заранее забронированных гостиницах или апартаментах, еще дОма покупаем билеты на посещение дискретных музеев, поезда, знаем, где и когда пересаживаться, что Полина быстро осваивает автоматы в любой стране (даже консультирует), и при всем этом владеем немецким языком на уровне "Их мюхте виссен..." (я хотел бы знать...) и только на пальцах поймем при этом ответ по-английски, все приходят в крайнее удивление.
       Да, мы путешествуем отчаянно нагло и в этом, смею вас уверить, удивительная прелесть ярких красок познания, свободы и независимости. Ведь Мир создан для нас, туристов! Его надо трогать! Не стесняться, не робеть!
       Итак, мы в Германии. Наша цель: подсмотреть, может быть, почувствовать народ, дважды в двадцатом веке ввергнувший мир в трагические гекатомбы, попытаться понять, что таилось в мыслях простых немцев, когда они в иступлении фанатически преданно кричали во время военных парадов и массовых демонстраций рейхсвера на площадях и бульварах своих городов "Гитлер - это бог!", а затем восторженно приветствовали кровавые победы вермахта. Догадывались ли германцы в своем визжащем патриотизме и шовинистическом раже о зверствах нацизма? О запредельно преступном деянии - попытке уничтожения целого народа? Подозревали они, какую цену им придется заплатить? Что чувствовали они в геенне огненной приближающегося конца, когда горели в планетарном аду под градом ужасающих ударов союзников?
      Безусловно, Вторая мировая война еще отбрасывает зловещую, кровавую тень на полигон истории.
      Я не верю во Всевышнего всех защищающего и оберегающего, ибо знаю, виновники жесточайших войн - это народы - "бараны", чьи души исполосованы когтями мистической ауры, крепко втемяшенной в наши головы; народы, ведомые "стадным инстинктом", которые, как сельди лезут в мотню невода, пораждают звериное безумство и преступления : одни подносят, другие "раздувают кадило". И горят в кровавых кострах "цвет нации", неуспевшие "слинять", и чужестранцы....
       Воля горстки тиранов - Молохов подчиняет себе людей непреодолимой силой.
       Но Бог справедлив! Всевышнему не откажешь в стремлении постоянно подкреплять вселенскую истину - наказание неотвратимо, за все надо платить! И я хорошо представляю себе генерала армии союзников, который, как командующий авиацией Великобритании сэр Артур Харрис, обратился к жителям Германии в миллионных листовках: " Мы выбомбим Германию город за городом...", и с остервенением, человеческой ненавистью, которая выплескивается только во время войны, бросал в ночные, устилающие бомбардировки весь свой арсенал смертоносного металла, сметая дома, уничтожая все живое... Месть за Ковентри, за Великий Лондонский пожар!
       А советский солдат кричал при этом истошным голосом: "Огонь! Заряжай! Твою мать... Мы заставим немцев до краев выпить чашу смерти, которой они поили народы!" В те весенние дни его вело ослепленное мщение, "ярость благородная", которые не имеют Геркулесовых столпов...!
      Да, действие оказалось неизбежным, неминуемы и его последствия.* Возмездие пришло в рейх!
      С весны 1943 на один объект союзники сбрасывали по несколько килотонн за один налет. В 1944 году пол Германии уже лежало в развалинах. Немецкая земля ходила ходуном, содрогаясь от взрывов снарядов и гусениц танков. Вторая мировая война не оставила ничего святого, все превращала в ад!
      Содеянное - рана незажитая - победителям и побежденным нельзя забыть! И, побродив по городам и городкам Германии, знакомясь с храмами и музеями, жилыми зданиями и памятниками, мы видели стремление реставраторов не утаить, а, наоборот, подчеркнуть следы прошедшей войны. Поэтому, опаленная взрывами, чудом уцелевшая под беспощадным валом огня архитектура, и поныне зловеще чернеет на фоне восстановленных стен, и естественно, ассоциируется у меня со страхом Памяти; новые же "кирпичики", как правило, светло-серого цвета, цвета нейтрального и деловитого, наоборот, будто зовут в будущее - лучшее рядом, впереди!
      
    26 ИЮЛЯ 2010 - ДЕНЬ ПЕРВЫЙ. БЕРЛИН
      Рейхстаг. Бранденбургские Ворота. "Мемориал Жертвам Холокоста". Стена "уголовников". Кафедральный собор.
      
       После небольшого отдыха в гостинице на Uhlandstrase 142 мы направились к Тиргартену, знаменитому парку в центре Берлина.
       Наши первые вопросы в автобусе уловили двое пожилых мужчин. Естественно мы "зацепились". Они оказались путешественниками из Парижа, и, узнав, что мы из Израиля, заулыбались. А седой джентльмен в тирольской шляпе весело закивал головой, ведь у него друг живет в Сде Бокек, что на Мертвом море; и мы обменялись рукопожатиями, пожелав друг другу успехов.
      Во время войны Grober Tiergarten был практически уничтожен. Юный возраст лип и ореховых деревьев не превышал метра в обхвате, весело шуршал листьями, нашептывал нам Это.
      Четырехъярусная Триумфальная колонна (Siegessaule) на улице 17 июня превосходна, но показалась мне несколько вычурной, уступающей моей - на Дворцовой площади Питера строгостью и утонченностью.
       Королевский загородный дворец Бельвю (Schloss Bellevue) в северной части парка на берегу Шпрее, у которого мы сфотографировались, манил изысканным фасадом в стиле классического барокко, но не позволил увидеть рабочие покои федерального президента страны.
      К Рейхстагу (Reichstag), уходящему корнями в кровавую историю, мы шли зеленой поляной, "раскрашенной" спокойно лежащими молодыми парами. А шестьдесят пять лет назад на этой поляне в грохоте и криках сбивались кровавой кашей солдаты, убитые и раненые, пушки, камни...
     []  []
    Серое здание Рейхстага не произвело на меня сильного впечатления былого имперского величия, оно показалось мне приземленным, тяжеловесным... Мы долго стояли на лужайке, пытаясь высмотреть места на фронтоне, где когда-то нависали бронзовые и гранитные имперские орлы со свастикой; купол, где была скульптурная группа "Богиня Победы", в зияющую пробоину которой группа капитана В.Макова водрузила Знамя Победы.
       Место знаменитой фотоработы Е.А. Халдея мы определили не сразу - слева у скульптур на крыше...
      А рукотворных надписей советских солдат мы не увидели, часть их, говорят, сохранили внутренние стены и ниши реставрированных коридоров. Жаль, я очень хотел взглянуть на надпись, сделанную дядей моей жены, Алексеем Михайловичем, на дверях рабочего кабинета Гитлера : "Мухин из Мурманска". Не удалось, что делать, пускали лишь к основанию купола, чтоб сверху обозреть город.
      Мы обошли Рейхстаг справа и перед нами распахнулись Брандербургские ворота (Brandenburger Tor) - Триумфальная арка в стиле строгого классицизма, символ города.
    Я долго разглядывал квадригу Виктории на вершине Ворот - копию работы скульптора восемнадцатого века. Потом мы постояли в Воротах, поразмышляли о прошлом Германии, и я снова поворчал, сначала о "стене смерти", примыкавшей к ним, расколовшей послевоенный мир, а затем - за строения, которые никчемно, по-моему, выросли на ее месте и стиснули, ограничили простор знаменитой арки.
      Мы ступили, просто не могли не пройтись по бульвару "Под липами" (Unter den Linden), чтобы убедиться - деревья, а не печально известные факельные шествия штурмовиков, создавали его неповторимый колорит.
     []  []
       Теперь наш путь к "Застывшему, каменному морю" - Мемориалу жертвам Холокоста (Denkmal fur die ermordeten Juden Europas).
       Надеюсь, вы были или обязательно будете на этой площади в самом центре Берлина, где бетонные плиты различной высоты, как братство пожилых, молодых и юных жизней лабиринтом разбросаны на зыбкой земле. Где играют солнечные тени, будто судьбами, на крутых, холодных скатах истории. Где надежда навечно стиснута грубой силой.
     []  []  []
     С купола рейхстага стелы видятся морскими волнами или вздыбленной, вспаханной землей с делянками волнующихся хлебных колосьев.
    Мемориал взывает к жизни и напоминает о непостижимых, бессмысленных массовых убийствах. И наша признательность американским архитекторам Питеру Айзенману, Ричарду Серре, германскому общественному фонду за поразительное решение, за то, что памятник тесно связан с израильским мемориальным комплексом Яд Вашем, за то, что здесь хранится список, содержащий более четырех миллионов имен погибших евреев.
      Сотня шагов и мы на Потсдамской площади (Potsdamer Platz). Совсем недавно из заросшего травой пустыря с вонзившейся в нее "стены уголовников", осколки которой совсем недавно сувенирами разошлись по всему миру, она превратилась в современный центр с супермаркетами, офисами, кафе.
      В одной из них мы и отведали пиццу. Посидели.
    Поглядели на кусок стылой "Стены", улыбнулись молодой паре, явно проводящей здесь медовый месяц. И лишний раз убедились, что прошлое - не застывшие волны истории, а неотвратимое, неминуемое бурное море жизни... И мы спрашивали друг друга за вкусной, но бандитски дорогой пиццей: как в немецком народе сочетаются варварство и цивилизация?
      Berliner Dom - Берлинский кафедральный собор c простенькой зеленой лужайкой, фонтаном, порадовал великолепным алтарем, уцелевшим при пожаре (в 1945 в купол угодила бомба). В крипте собора мы осмотрели захоронения прусских королей, саркофаг Фридриха I и завершили наш первый интересный тиюль...
      Возвращаемся домой. Едем в метро. Народу немного. Полина говорит достаточно громко, нисколько не сомневаясь, что никто ее не поймет:
      - Посмотри на парня, сидящего против нас, прекрасный фас для скульптора эпохи вождей...
      Только я открыл рот, чтобы ответить, как парень, широко улыбаясь, произнес на чистейшем русском:
      - Спасибо за внимание...
      - Хорошая и крепкая фактура...
      Когда мы поднялись, наши и его слова взаимной удачи весело переплелись, я подумал: парень будет долго помнить любезные
      слова Полины и, обливаясь сладким елеем, обязательно расскажет об этом друзьям, а, может, и любимой...
      
       27 ИЮЛЯ - ДЕНЬ ВТОРОЙ. БЕРЛИН
       Выставка картин Фриды Кало. Еврейский музей.
      
      С утра мы поехали в Шарлотенбург (Schloss Charlottenburg). Нам не повезло - мы не увидели внутреннее убранство дворца, свидетельство истории и культуры придворного быта восемнадцатого века. Но сам дворец, массивное сооружение с 50-метровым куполом, увенчанным позолоченной статуей Фортуны, окруженный роскошным садом, лишний раз позволил нам почувствовать истинное великолепие.
       На его широкой аллее мы познакомились с Людмилой, театроведом из Театральной академии на Моховой Санкт-Петербурга. Ее рассказ о переезде семьи в Германию - свидетельство, зачастую, трудной адаптации евреев на новой земле...
      Она подсказала нам о выставке работ выдающейся мексиканской художницы Фриды Кало (Magdalena Garmen Frida Kahlo) в берлинском музее Martin-Gropius-Bay.
      И вот мы у змеиной очереди, огибающей музей. Если бы Полина сразу не устремилась к служке на входе, не показала ему наши citytourcardmuseum, даже дня ожидания нам бы не хватило.
      А так, через час мы в гостях у мексиканской художницы.
      Тяжелая авария в 18 лет, полная боли и страданий судьба, постоянная борьба за полноценную жизнь нашли полное отражение в творчестве Фриды Кало.
      Первые картины... Еще плоские цвета, примитивная перспектива и вдруг "Портрет Алисии Галант". О, как манит ее лицо, как сосредоточен ее взгляд, прекрасны шея, руки...
      Портреты... Портреты... "Пишу себя, ибо знаю лучше всего!". Кало полна сил и бессилия. "Всего-то несколько царапин", а ты чувствуешь боль сердца, унижение тела - всю драму жизни. На ее полотнах - неживые дети, мертвая птица, лица в одной проекции, неулыбчивые, иногда с безумным взглядом - заставляют вглядеться, трогают душу. А натюрморты... Вот свежий, яркий, сладостный, аппетитный арбуз - острая надежда - это одна из последних работ художницы "Да здравствует жизнь!" ("для людей"). А рядом - арбуз перезрелый, сохнущий, на пороге гниения, с надорванной коркой апельсина - картина несбывшейся, тяжелой участи ("для себя"). Глубоко трагично полотно с распадающимся остовом жизни в погибающем теле, исколотом гвоздями, ужасающим взглядом и слезой...
      Кало писала картины, как хотела и чувствовала, ее полотна не только демонстрируют глубокие мысли, но влияют, на нашу способность понимать и чувствовать эмоции чужой судьбы, учат сопереживать.
      Мы покидаем Кало.
      Идем мимо разрушенного до основания здания гестапо и командования СС. Сохранена глубокая каменная кладка, покрытая листовым стеклом, рядом - участок Стены с историей "домашней тюрьмы" в фотографиях. И жаль, не додумались германцы воссоздать крики, стоны, плач убиенных, которые еще долго будут слышны из под земли...
      Мы отошли, присели, надо передохнуть, испить чаю, требуется осмыслить увиденное...
       И я вспомнил забавную сценку молодости.
       Вечерний Ленинград. Юрий, Изольд и я, студенты санитарно-гигиенического медицинского института, прогуливаемся по Невскому проспекту. Прошли мимо Елисеевского магазина и, не могу вспомнить, с чьей подачи, решили на "халяву" посмотреть "Обыкновенное чудо" Евгения Шварца, поставленное в театре Комедии режиссером Николаем Акимовым. О блестящей постановке Акимова тогда много говорили в театральной среде, и дешевые билеты было просто не достать. План быстро созрел. Мы зашли к администратору, представились:
      - Мы из СЭС (санитарно-эпидемиологической станции)!
      Потом что-то забубнили, дескать, пришли с санитарной проверкой...
       Администратор улыбнулся, спросил из какой мы санэпидстанции и, выслушав ответ, поднял трубку телефона... Через мгновение мы оказались на улице. И сейчас у меня звучит не в ушах, а где то глубоко в душе: Мы иссэс, мы эсэс, мы СС...
      Чуть позже я пересмотрел весь репертуар Евгения Шварца в ленинградском театре комедии. Меня поразил наивный и злой язык его сказок. Помните, в "Обыкновенном чуде" Хозяин произносит:
      - В трагических концах есть свое величие. Они заставляют задуматься оставшихся в живых...
      Как обычно, Полина спрашивает у прохожих улицу Линденштрассе, здесь находится Jewish Museum Berlin - Еврейский музей в Берлине.
      В музее все вызывает восхищение: и гениальная архитектура (Даниэль Либескинд, США) в виде изломанной линии (вид сверху), а может, разрушенной звезды Давида, и далеко нетрадиционными, насыщенными, необычными экспозициями, фильмами.
      Ты вошел и сразу чувствуешь тревогу, смятение. Позванивают в воздухе бирки оставшихся названий улиц, глубоко вздыхает колодец сложенных имен, двумя линзами очков проглядывают лица и дела ушедших...
      Музей зовет - двигайся сквозь годы: и наклоны пола, и вековые деревья, на которых ты должен взобраться, чтобы оставить слова памяти, теплые пожелания друзьям. Твой взгляд обязательно выхватит все, что люди доверили бумаге: и школьное расписание девочки, и бесконечное перечисление документов, таблички имен на полу, и экспонаты, которые нужно! трогать.
      И, потрясенный, ты постоишь в газовой печи - бетонной камере с давящими на тебя стенами и узким лучиком света...
      И так хочется вдохнуть поскорее свежего воздуха!
      
       28 ИЮЛЯ 2010 - ДЕНЬ ТРЕТИЙ. БЕРЛИН
       Шпрее. Остров музеев: Пергамон. Нефертити. Зал живописи.
      
      Сегодня вечером мы покидаем Берлин, поэтому утром воспользовались багажным ящиком на вокзале, а не окном хранения "ручной клади" (сэкономили десять евро). Найти его, очень вместительный, нам помогла Манон, медсестра из Бельгии. В Берлине она проездом в Эрфурт, куда должен прилететь из Белоруссии ее жених. Спасибо ей.
      Наш путь на Остров музеев (Museumsinsel). Снова бульвар "Под липами" и мы у Шпрее, на берегах которой и в битве за Берлин полегло 400 000 !! советских солдат.
       Мы постояли у моста Мольтке, который открыл путь советским войскам к Рейхстагу. Подумалось, глубокие воды Шпрее еще долго будут соединять прошлое с настоящим, помнить и шептать поколениям о мужестве солдат, тяжелой и кровавой цене победы.
      Пергамон. Огромная очередь, но мы снова "вывернулись", благодаря уже известной вам музейной карте.
     []  []
      Монументальные сооружения музея поражают ощущением глубины веков, а Греческий алтарь - своими размерами. Ворота богини Иштар - сине-зеленым цветом, которому отказываются верить глаза, конечно, не мои - Полины (дальтонизм, что делать...), а обилие прекрасных скульптурных композиций - прайдов львов, стай грифонов, табунов лошадей, поражают качеством исполнения.
      Стены с клинописью сменяются прасемитским языком, от которого отпочковался иврит... Огромные каменные глыбы Богов и миниатюрные поделки из стекла, дерева, керамики. В боковом отсеке мы заметили греческие античные храмы с натуральными красителями (охра, кобальт) на стенах. Удивительно красивы гарем с бордюром из дерева, улыбающиеся лица властителей на одной из фресок, каменная вязь, филигранная мозаика.
      Всем этим поделкам более 3000 лет!
      Небольшой перекус в тени колонн Египетского музея и мы рядом с цветным бюстом королевы красоты - Нефертити, о которой знает каждый, ибо миру "красота явилась". Ее точеный профиль в гордом одиночестве, освещен солнечным лучиком из окна справа, восторженным созерцанием многочисленных гостей и неусыпными взглядами охранников. Нефертити (скульптор Тутмос - один из немногих известных нам творцов древности) восстала через тысячелетия из небытия и не важно была ли она царицей или одной их любимых жен египетского фараона Эхнатона. Эстетический вкус возвел ее на вершину славы, ее образ вечно будет заставлять задуматься и восхищать нас венцом неотразимого творения... И пусть, иному, кажется, что она близка к финишной возрастной черте эпохи, что тонкая шея с лепестками цветов и плодов, из которых состоит ожерелье на плечах царицы, должна выглядеть иначе под палящими лучами африканского солнца... Покидать-то ее нет желания...
      Потом мы долго любовались масками властителей с хорошо читаемым характером. Мне понравился - веселый фараон, жизнерадостный молодой, наверное, очень энергичный. Полине - другой с полуулыбкой, загадочный, в годах...
       В Вавилонском отделе мы обратили внимание на витрины трехтысячелетней истории, со сменяющимися по твоему желанию плоскостями, содержащие сведения о папирусах, оружии, символах веры древних египтян в загробной жизни.
      Чашка чая и мы долго ходим, ездим в поисках художественной национальной галереи, крутимся между музейным островом и Постдамплатц, по улицам Сигизмунда, Бен-Гуриона, Шарона и лишь за час до отправления поезда я оставляю Полину осмотреть в одиночестве залы живописи...
      
      
       29 ИЮЛЯ - ДЕНЬ ЧЕТВЕРТЫЙ. ДРЕЗДЕН
       Бастай. Крепость Кенигштейн. Брюльская терраса. Настенный фриз "Принцев". Эльба.
      
      
       Вечером выехали в Дрезден. Поездка в этих краях - одно удовольствие, все вокруг зовет и помогает: при входе на вокзале тебя ждут англо-говорящие служащие, "стрелы", ведущие тебя, лифты, транспортеры для чемоданов у платформы, и удлиненные (сегодня суббота), а значит, и свободные вагоны с кондиционерами...
      Поезд несется по полям, мимо домов, которые хвастаются перед нами. Полина задремала, а я вспоминаю недавнюю поездку из Санкт - Петербурга на Валдай к Олегу с Лешкой и Сашей.
      Непомерно жаркие, даже для северной столицы России, июльские дни прошедшего лета вы, надеюсь, помните? А вокзалы двадцатых годов по героическим фильмам революционных времен "ликвидации населения"? Тогда "картина маслом" в общем вагоне ночного поезда, тащившего нас в духотище, но только без "мешочников" и "картонных" чемоданов, перед вами...
      Поздний вечер, идет косой, моросящий дождь, и случайно встреченный нами студент, серьезно и молча ведет нас к своему общежитию.
      Наша комната, как обычно, просторная, чистая, с сосновой мебелью под лаком, похоже, только что из леса.
      Солнечным утром после превосходного завтрака с какао, мимо светлых, домиков, держащихся за ухоженные, зеленые рукава полей, мы едем в Бастай.
       Вокруг чистота, тишина. И вдруг слышим откуда-то сзади грубые, всхлипывающие звуки, злое бормотание. Повернул голову - даун лет двадцати пяти, что-то, видимо, его беспокоит, потому, как через каждые 10-15 секунд он повторяет свою громкую какофонию... Вокруг никакой реакции. Как благоугодно, думаю я, что все понимают душевное состояние больного. Спокойное к этому отношение, понятно, не травмирует лишний раз его больные нервы... И я на минуту представил себе отношение к этому событию пассажиров второсортных стран: наверное, шумное вставание, грозные взгляды, слова упрека...
      Еще несколько минут ожидания и на пароме через красавицу Эльбу мы в небольшом курортном городке Ратен.
      Как обычно, по указывающим "перстам", мы сразу ринулись в бой - поспешили пройти около километра по крутой извилистой дороге вверх, но во время остановились... Стоит ли? Впереди горы. Пусть "подвозка" с "бандитскими" ценами, но она быстрее, комфортнее и с ягодами позволит нам добраться до цели.
      Заповедник Бастай. На вершине мы чуть растерялись, не зная куда идти, потом быстро подсоединились к англоязычной группе и вместе с ними вступили на тропу, проложенную по сложному каменному остову на высоте двухсот метров. И началось: скалы то приближались к нам, то удалялись, оказывались под нами или взлетали вверх.
     []  []
      Чуть вдалеке виделась горная цепь с утопающими в небесной синеве вершинами и цветущая долина под нами.
       Поразил пешеходный каменный мост меж двух горных вершин. Услышав русскую речь, к нам подошла девушка, оказалось, она живет в Чехии, была в Израиле в Бээр-Шеве. И мы обменялись первыми впечатлениями.
     []  []
      Перед нами горная гряда песчаных скал, живописно нависают они над Эльбой. А уж, как привлекательны для неискушенных горные массивы в круговерти ущелий, расщелин...
      Ведь перед тобой необычные "волны" живой земли, высокие, колкие, каменные дерева, манящие своей недоступностью и вечностью... Все было так ново, так прекрасно, что я пришел в восторг и долго не мог насладиться досыта.
     []
      Мы, как дети, останавливаемся на каждой смотровой площадке, изумленно улыбаемся загадочным каменным исполинам, фотографируем, не в силах оторвать взгляд от колодца, где давным-давно с глубины 150 метров доставали глоток воды.
      И я благодарю прозорливые глаза и руки, за умение увидеть, сохранить прекрасное и заботливо донести до нас эту гордую красоту природы.
      А перед нами неповторимые скалы, вид на долину Эльбы, на ее причудливый и извилистый путь и расположенную, кажется, совсем недалеко крепость Кенигштейн.
      К ней тенистой тропой мы спускаемся вниз. На крутом повороте ышали высокий мужской голос, прекрасно исполнявший "Форель" Шуберта, кстати, композитора, который очень любил природу и восхищался ей. Мы остановились, послушали, познакомились с Кристом и поблагодарили молодого певца за превосходное пение. На прощание он исполнил нам что-то из Мендельсона...
      До крепости Кенигштейн (Festung Koenigstein) мы добирались на электричке, затем на деревянном двухэтажном автобусе, и снова, но теперь - на маленьком поезде. Пересадки, короткое ожидание, быстрая, пригожая дорога - все под туриста с желанием скромно сорящего валютой.
      Не успели мы войти в замок, ровесник Москвы, вознесенный на скалистом плато горы, как пошел дождь и мы присели за столик небольшого кафе, перекусили ягодами, чаем, сонливо посматривая вокруг.
      Когда прекратился дождь, мы облазили средневековые подвалы крепости, старый оружейный склад, гарнизонную церковь, казармы, дом коменданта, хранилище гигантских винных бочек (нет, гейдельбергская хранится не здесь, но, может быть на этом месте топтался Петр I, ошупывая огромную винную емкость во время своего путешествия в 1698 г?), глубокое подземелье, где были спрятаны шедевры дрезденской галереи и самые ценные экспонаты музея сокровищ, ювелирные изделия из "Зеленого подвала", во время войны. Конечно, мы обошли не все строения крепости, но внимательно осмотрели каменные своды, мощные двухметровые стены, один из самых глубоких колодцев Европы (152м), внутреннюю кирпичную винтовую лестницу в хранилище и почувствовали, понюхали историю, средневековье, дух нибелунгов.
      Опоздав на последний игрушечный поезд, мы пешком отправились домой вдоль путей.
      Прогулка по вечеряющему Дрездену завершала наш день.
      Каким мы увидели "Флоренцию на Эльбе" после убийственной ночной, февральской бомбардировки союзников? Тогда город "взрыхлили" фугасными бомбами, затем тысячами зажигательных, чтобы огненный смерч восьмисот британских и трехсот американских бомбардировщиков, высасывая кислород, добил прятавшихся в подвалах и блиндажах, "КОВЕНТРИровал" Дрезден за Варшаву и Роттердам, за Белград и Сталинград. Да, Дрезден стал символом уничтожения! А растерзанные в клочья города войны - оскалом зла и преступлений против цивилизации! И не стоит задумываться об адекватности пропорций огневых штурмов.
      Сегодня Дрезден - это вариант обычного советского города улучшенной панельной застройки, очень зеленый, с небольшими кварталами восстановленных тяжеловесных зданий, серыми заплатинами и черными от копоти скульптурами, обращенными к старой и новой истории.
       Конечно, нас потянуло к старому городу - Альштадту. У великолепного (восстановленного) оперного театра, увенчанного квадригой с пантерами, мы постояли, сфотографировались и, спустившись к левому берегу Эльбы, по широкому лестничному пролету, вышли к Брюльской террасе (Bruhl Terrace) - необычному "балкону Европы". Присели на ступеньках, послушали очень хорошее исполнение трио музыкантов, кстати, практически на каждой площади у соборов мы благодарили их "братьев и сестер", чаще скрипачей...
       Потом прошли "процессией принцев (Fuersenzug)" - осмотрели огромный фриз на стене из плиток фарфора, удивительно сохранившейся после страшной бомбежки.
      Отдых в светлых, просторных апартаментах и обильный ужин завершили наш очередной рабочий день.
      
      
       30 ИЮЛЯ 2010 - ДЕНЬ ПЯТЫЙ. ДРЕЗДЕН.
       Цвингер. Оружейная палата.
      
      План на сегодня - ансамбль саксонских кюрфюрстов Цвингер, его Сокровища (Gemaldegalerie Alte Meister).
      За годы странствий у нас выработался режим двенадцатичасового рабочего дня: плотный завтрак, дневные перекусы с чаем и фруктами, хороший ужин, ранний сон и подъем c солнцем. Первое время Полина с волнением делала первые утренние шаги в неизвестность, но стоило нам войти в музей или начать осмотр храма, - она, будто, принимала стимулятор, - к ней возвращалось спокойствие, инициатива и прекрасная работоспособность.
      Наши апартаменты рядом с Цвингером и в девять часов утра мы - в центре красивейших дворцовых зданий. До открытия есть время, и мы осматриваем нижние этажи с полуфигурами атлантов, статуи, вазы, гирлянды на втором этаже, фонтаны.
       Не мог я себе представить, читая подростком книгу "Дрезденская галерея", что когда-нибудь смогу наяву прикоснуться к шедеврам мировой живописи, которые меня ждут сегодня.
      Я хорошо помню, читал, как бесценные картины пережили войну в товарном вагоне, большой, мрачной, сырой пещеры за Эльбой, а тысячи жителей Дрездена гибли под бомбами союзников в ту февральскую ночь. Кровавая история!
      Около меня остановилась группа экскурсантов, и я услышал знакомый мне латышский язык. Подойдя к молодой, миловидной госпоже с белесыми, распушенными волосами, я обратился к ней:
      - Простите, вы не из Краславы?
      Взлетели брови, потом широкая улыбка и она благодарно закивала головой. Краслава - не Рига, а мой любимый город, с которого начинается Латвия.
      Пожилой мужчина (75+) подвез на колясочке жену, они весело болтают, смеются, ждут...
      Конечно, работы мастеров надо видеть, читать (знакомство с Библией не помешает) и я узнаю "Девушку, читающую письмо" Яна Вермеера (с его картинами и художником Хан ван Меегереном связано самое значительное преступление века), запечатленные в красках руками мастеров, портреты, бытовые картины, библейские истории. Вот моя венецианская "Шоколадница" Лиотара, "Автопортрет Рембрандта с Саскией", у ее могилы мы постояли с Полиной в прошлом году...
      Я буквально впиваюсь в "Динарий кесаря". Картина Тициана удивительна. Помните библейскую легенду? Первосвященники подослали к Христу лукавого с вопросом: "Позволительно ли нам давать подать кесарю?" Фарисеи рассчитали: если Христос выступит против, его следует заточить в тюрьму, если "за" поколеблет веру народа в истинность своего учения. Христос понял двусмысленность вопроса, не смутился, а спросил: Чье изображение и надпись на динарии? "Кесаревы" - ответили они. Тогда Учитель сказал "Отдайте кесарю кесарево, а божие-богу.
      Тема встречи двух столь чуждых друг другу миров, непримиримое столкновение жадности, жестокости с твердостью и ясностью духа! Они единоборствуют на жизненной сцене - занавес открыт!
      С одной стороны Христос. Он господствует на картине, выделен мощным аккордом розово - красного и синего цветов, от него исходит спокойствие, мощная, благородная энергия, взгляд ясен, лицо, будто, светится изнутри.
      Облик фарисея дан в профиль, он, как бы, втискивается в картину, выражает вкрадчивость, коварство, агрессию. В недобром взгляде фарисея торжество, угроза, беспощадность. Весь его облик - низость и коварство!
      А руки... Вглядитесь: одна светлая, человечная Христа, другая, крепко зажимающая золотой, груба, жилиста, темно-коричнева... Руки скрепляют и завершают контраст чуждых миров...
      А монета - это постоянный водораздел между добром и злом...
      И я ищу в залах музея достойную антитезу.
      "Сикстинская мадонна" Рафаэля Санти. Вы правы! Это самое глубокое, самое прекрасное воплощение темы материнства, жизни. Меня, далекого от живописания, любителя керамики, поражает в картине перспектива, пластика фигур, и мотив раскрывающегося занавеса, за которым, словно видение, предстает сама жизнь с загадочным трудноуловимым взглядом мадонны. Картина живуча, лишена искусственности и кажется небесно реальной...
      Я с радостью хожу по залам, рассматриваю произведения Франса Снейдерса - художника живой жизни. На его картинах - лопающиеся от избытка жизненных сил плоды, "мои" верткие угри и всякая водная живность, которых вытряхивают из кадок... Стоя у полотен Снейдерса, я вспоминаю цветы Мартироса Сарьяна, который в страшные военные годы писал холст "Участникам Отечественной войны" - много-много букетиков полевых цветов в склянках, он, будто, говорил: природа вечна - смерти нет!
      Мастера голландской школы, портреты Веласкеса, Риверы и мы спешим. Спешим от эмоций к - прекрасному!
      В 14.00 часов у нас зарезервированная и оплачена еще дома, очередь в Historisches Grunes Gewolbe - "Зеленые своды" - одну из самых знаменитых и богатых сокровищниц мира.
      Помните, я рассказывал о крепости Кенигштейн, показывал вам мощный каземат, где с 1942 года хранились тысячи драгоценных изделий "Зеленых сводов". Проделав длинный путь через Советский Союз, они вернулись на родину. Наверное, в знак благодарности мы получаем сегодня, очень редкий для музеев Европы, аудио-гид на русском языке.
      В точно назначенное время небольшой группой двинулись к Сокровищам.
      Первые шаги по мраморному полу и мы в небольшом зале - поразительно красивом, где все, включая пилястры, ниши, оконные проемы, облицовано зеркалами, декорированы лаком, позолотой, лепниной.
      На мраморных столах, консолях, на разной высоте пиршество разнузданной роскоши и красоты, иначе не назовешь... Я пытаюсь описать Вам увиденное, а меня охватывает дрожь... Смогу ли? Ведь в этом едином многоцветном ансамбле из золота, серебра, драгоценных камней, костей, дерева, янтаря, поражающего виртуозностью обращения, высокой художественностью талантливого исполнения, мне предстоит что-то выделить...
       Я старался, записывал на ходу, пытался глазами впитать, ухватить прекрасное...
      Вот Голгофа. Страдания Христа в золоченом серебре, дереве высотой более полуметра, перламутре, изумрудах, жемчугах, бирюзе, гранатах. Серебряная статуэтка девушки. Кубки страусов с золоченым серебром, рубинами и страусовыми яйцами для буйных попоек. Ваза из горного хрусталя необычной, тончайшей полировки в золотом обрамлении. Поразителен цветок, мастерски сделанный из золота, его золотой колос наполовину обвит широкими серебряными листьями, а с верхушки свешивался легкий пучок, художественно выполненный из серебра.
     []
    Тебя окружают золотые и серебряные поделки, все в каких-то сказочных, тревожащих взгляд формах. И я не имел сил оторвать глаз от этих дивных, бесценных, сверкающих передо мной сокровищ.
      Вот лежит "простой" изумрудный охотничий нож. Аксельбант с Белым бриллиантом, ожерелье из изумрудов, изумительной величины венок из цветов, сделанный из оникса, бирюзы, серебра и золота. Потрясающий, резной кубок из раковины в золотом убранстве и в виде слона с изумрудами, рубинами, сапфиром. Шкатулка драгоценностей из восьмиугольного кабинета "Гонимые пороки и страсти", пьянящие взор рога для вина в золоченой оправе. Ковш Ивана Грозного - шедевр ювелирного искусства. Особенно врезался в мою память сделанный из золота фонтан, он выбрасывал кверху искрометный луч, а по краям воды, воспроизведенной из золота с поистине волшебным искусством, казалось, играли золотые птицы, серебряные ящерицы...
      И множество пустых консолей, на которых когда-то покоились поделки гениальных рук и вековой красоты, погибшие навечно...
      А как описать "Триумфальное шествие Вакха" на огромном камне с драгоценностями или веселого мавра с изумрудным штофом или ларцы с огранкой алмазов "розой", дающей яркий, неповторимый блеск? И все же потрясает изумительной красотой "Двор великого могола" работы братьев Динглингеров начала девятнадцатого века. Золото серебро, драгоценные камни, жемчуг, эмаль, искусная работа объемом в кубический метр, представляете?
      Небольшой отдых с перекусом и мы в длинном помещении оружейной палаты Цвингера.
      Это достойная часть саксонских сокровищ. Простор, высокие своды, превосходное освещение и мы осматриваем прекрасную коллекцию оружия лучших мастеров - рыцарские доспехи, серебряные, позолоченные латы, шлемы, кольчуги, великолепное, парадное оружие, арбалеты с золотым украшением и драгоценными камнями. А я стою около огромной витрины снаряжений верховой езды, рассматриваю удивительной красоты седла, чепраки, грызла, а потом Полина оттаскивает меня от рапир, мечей, шлемов, инкрустированных золотом, бриллиантами... История, думаю я, неразрывна с культурой народа, его неотъемлемая, бесценная часть, которая надежно сохранит свой прекрасный "голос" в истории...
      []
     Несколько минут и мы снова в центре площади Цвингера. Концерт классической музыки. Присели на краю чаши фонтана отдохнуть, чтобы потом дорогой к дому юрко пошастать по вечернему городу. Мы крутимся в улицах, гуляем по площадям, заглядываем во дворы, садики у храмов, слушаем одинокие скрипичные концерты и голоса города...
      
    31 ИЮЛЯ - ДЕНЬ ШЕСТОЙ. ЭРФУРТ
       Кафедральный собор. Ратуша.
      
      Сегодня у нас длительное путешествие через Эрфурт в Нюрнберг, куда мы должны добраться к вечеру.
      Солнечное утро, просторное купе, свободные раскладывающиеся сидения, тишина. Как обычно, мы подводим итоги первой четверти нашего путешествия, перекусываем ягодами, подремали и уставились в окна.
      Перед нами открылся один из самых прекрасных ландшафтов: вершины гор, покрытые лесом, ровные прямоугольники междурядий виноградников на крутых склонах и петляющая внизу река.
      Уже потом, проезжая по территории Германии, особенно вдоль Рейна, у Мозеля, Кобленца, мы почувствовали тягу немцев к этому пластичному и трудолюбивому растению.
      Места для лозы выбираются идеально: на крутых склонах, вдоль рек, вдали от дорог и жилья, под чистейшим, воздушным покрывалом. Но, сколько усилий, пота еще потребует лоза, прежде чем мускусным, бузинным букетом тонкого аромата порадуют нас знаменитым мозельским... Виноградарю предстоит ни раз взобраться на крутизну холма, убрать солнечные грозди вручную, освободить лозу после зимовки, сформировать ее, обрезать пасынки, засохшие веточки, поливать, бороться с паразитами...
       Кто после этого скажет, что немцы суховатый народ, который придерживается лишь чистоты и формальных норм. Это народ умеет работать! Жаль, что в этом году воришки умыкнули виноград на холме Stintfang, урожай которого планировали употребить на изготовление эксклюзивного вина Совиньон. Что ж, у каждого народа свои "погремушки".
      Эрфурт - компактный город с лабиринтами аккуратных, узеньких улиц и переулков. Вдоль одной -тянется каменная стена монастыря августинцев, на другой, Futerstrasse - мы постояли у "Дома балов" Эрфуртского университета, где двести лет назад императоры Александр I и Наполеон проложили путь к личным встречам главных политических фигур мира.
      По широкой лестнице поднялись на соборную площадь и нырнули в кафедральный собор, чтобы полюбоваться величественными витражами пятнадцатого века, чудом сохранившимися, как и сам Эрфурт, от обстрелов и бомбардировок.
      Окна из многоцветного 18-ти метрового стекла особым световым эффектом, переливом оттенков освещают простанство нефов и мы долго целимся в них цифровиками... Затем обходим, осматриваем собор, присаживаемся, как обычно, чтобы испить водицы.
      Полина выразила недоумение, когда мы остановились около двухметровой фигуры иудея (Wolfram). Нет, не свечи, что иудей держит в поднятых руках, ее смутили, а его бородка клинышком, необычная среди ортодоксальных евреев.
      У двух порталов собора, углом уходящего в гору, мы снова засмотрелись на башню собора и всемирно известный, одиннадцатитонный колокол "Gloriosa", а затем на скульптуры апостолов мудрых и корчащихся в бесовских муках безумных дев, кстати, говорят, олицетворяющих синагогу. И, конечно, поспорили: добродетель или зло правят миром?
      Рядом церковь св. Северина, вместе с собором красивыми шпилями они "шарят" безоблачное небо.
      Картины П. Янссена об истории Эрфурта мы осмотрели в Ратуше на 2-ом этаже.  []  []
      Средневековый Эрфурт предстал перед нами светелкой в вечерние часы. Сотни мужчин и женщин разных возрастов сидят за многочисленными столиками баров на его улицах и за бокалом пива или вина "плавают в любимых морях".
      Перекусили и мы, усевшись на одну из скамеек на площади. Рядом остановилась забавная "пивовозка" на велосипедной тяге в виде огромного стола, за которым восседала дюжина ребят с пивной бочкой сзади. Они балагурили, распевали песни, преподносили прохожим бокалы пива, заигрывали с девчатами, которые уж очень вяло их поддерживали.
      Потом мы снова шли по городу, направляясь к Гере. Мы еще ни раз столкнемся с этой веселой компанией. На улице Waagegasse,8 зашли в Старую синагогу, которая была свидетельницей жестокой бойни в XIV веке, когда в городе погибли более ста евреев, а уцелевшие спешно покинули его.
      Зашли. Скромная, кирпичная кладка стен, деревянные перекрытия, больше похожие на каменные (им более пятисот лет!), настенные фрагменты орнаментальной живописи - обычная роскошь "малого святилища" иудеев.
      Пора. Нас ждет Бавария.
      Вечерней железной дорогой мы едем в Нюрнберг обычным, вторым классом. Я обратил внимание на просторное, закрывающиеся купе в нашем вагоне (помимо туалета), которое предназначено, оказывается, пассажирам, по каким-то причинам нуждающимся в уединении (перевязка, кормление ребенка и пр). Ненавязчиво и для человека, не правда ли?
       И снова дорога... Похожие друг на друга, как листья на дереве, славные коттеджи, крытые красной черепицей, с балконами, цветущими садовым жасмином, плетистой розой, клематисом и массой других растений, создающих радостную цветовую гамму.
      И, естественно, отдыхающая ширь курчавых "солдат" - виноградников вдоль реки.
      В отличие от загородных домов России (я сужу по даче Юры и Людоньки, недавно ушедшей (пусть земля ее привечает!), в Подмосковье - "Заветы Ильича"), где каждый дом за каменно-металлическими заборами щеголяет перед соседом своей высотой, отделкой, "наворотами".
      В полутемной улице Нюрнберга наши апартаменты мы долго искали внутри квартала, помогла русскоговорящая работница Таня из турецкого ресторана напротив. Хозяин апартаментов нас ждал (мы заранее сообщили ему о времени нашего приезда), отдал ключи, показал нашу комнату, кухню, душевую...
      
     
      1 АВГУСТА 2010 - ДЕНЬ СЕДЬМОЙ. БАМБЕРГ. НЮРНБЕРГ.
       Бавария. Бамберг. Старая Ратуша. Кафедральный собор. Епископальный музей. Церковь св. Михаила. Нюрнберг. Изольд - мой студенческий друг.
      
      
      Утром мы - в центре Бамберга.
      Город раскошен, дышит историей - это первое впечатление. Рукава реки Регниц живописно баюкают его на холмах зеленой долины. На ее берегах мы познакомились с серьезной, безволосой дамой в бронзе, осмотрели современный символ неофициальной пивной столицы Германии - пивоварню "Klosterdrau" (а пиво "раухбир" я и не попробовал).
     []  []
      Конечно, следы войны мы увидели, но центр города пострадал, говорят, мало и сегодня - это город красивой человеческой жизни! Поразительна отделка фасадов домов, непривычный уличный уют, радость в лицах любопытных туристов и довольных, улыбчивых, как правило, сидящих за столиками с бокалом пива или вина отдыхающих жителей.
      С девушкой Мартиной из Брно, изучающей русский язык, мы познакомились, когда она подошла вместе с другом Петром, архитектором из Праги, услышав нашу беседу.
       Как не вспомнить юную маму с ребенком, которая, оставив малыша на мое попечение, увлеченно, на скромном английском, учила Полину работе на вокзальном автомате, попутно, пытаясь донести до нас любовь к своему "городу немецкой мечты". С ее помощью, кстати, мы приобрели "семейный билет" на короткие путешествия по Баварии (он сэкономил нам не один десяток евро).
      Сердце Бамберга, конечно, длинная и широкая улица с фонтаном "Goblmoo" в обрамлении чудесных, и нарядных игрушечных домиков, от которых трудно отвести взгляд, ибо боишься, что видение дивных фасадов, изучающих тебя, вдруг исчезнет, и пойдут дома из панелей, стекла и бетона.
      Через нижний, каменный мост ХI века, на котором красуется Кунигунда, получившая Бамберг в качестве свадебного подарка от Генриха II, мы прошли к Старой Ратуше, чудесно расписанной фресками в оранжево-теплых тонах на античные темы.
      Дивный балкончик с необычными ставнями окон и лепными украшениями, чем-то напомнил мне облако, проскочившее мимо ширяющих небо колоколен и зацепившееся за фасад.
       А мы "зацепились" за необычные архитектурные формы, когда фреска вдруг "высовывает" пухлую ножку купидона, или под крышей "лезет" чертик.
       Меня привлекли башенные часы с орлом, герб епископа, и деревянные балки фахверковой конструкции "капральского домика", которые, мне показалось, печально "пахнут" кострами средневековья, когда Бамберг отличался особой активностью в "охоте на ведьм"...
      Внутри ратуши бесподобна выставка расписного фаянса и фарфора с дивным "обезьяним оркестром" с тридцатью исполнителями, красиво оформленным залом заседаний и любимым мною камином. В свое время я первый на Приеданье в латвийской Краславе руками прекрасного печкура Виктора сделал незамысловатый, но очень уютный камин, около которого летними вечерами грелась вся наша семья...
      Недалеко от Ратуши мы обратили внимание на небольшой серый дом со звездой Давида на фронтоне. Что это? Пересыльный пункт? Так и не узнали...
      Потом побродили по старому городу, заглядывая в уютные дворики, магазинчики. Вот магазин солдатиков, оружия, военной техники, наверное, со времен Тридцатилетней войны.
      В центре города Кафедральный собор, в его дверях нас встречают Адам и Ева, первые, говорят, обнаженные скульптуры средневековья.
       И снова в котле истории мешанина архитектурных стилей со знаменитым Бамбергским всадником с королевской осанкой, шедевром собора. Поразил деревянный, точеный алтарь XVI века, резные сиденья, ограда хоров тонкой законченности.
      Как обычно постояли у призывного Распятия из позолоченного липового дерева, показывающего, какую боль могут причинять друг другу злые люди.
       Зашли в часовню, соприкоснулись с реликвией "Гвоздя с распятия Иисуса", он почитается здесь с XIV века.
       Мы посетили епископальный музей с коллекцией императорских одежд. Долго стояли у витрин с видавшими столетия древнейшими одеждами царей, потом епископов - подризниками, расшитой потускневшей золотой нитью епитрахилей, поясами, рясами, сакральными предметами.
      Заглянули в крипты, отдали дань покровительнице Бамберга Кунигунде и ее супругу, которые вскоре вместе у ворот уже встретили нас в Старой епископской резиденции.
      Потом мы перекусили в маленьком уютном дворике под крышей с желто-горчичными, вековыми бревнами с замысловатым рисунком, Полина даже уловила геральдику в их хитросплетениях.
      В розовый сад архиепископской резиденции мы, конечно, тоже зашли, присели, осмотрели прекрасную панораму Бамберга, и кривыми, веселыми улочками подошли террасами к гармоничному порталу церкви св. Михаила. Здесь особой известностью пользуется церковный "гербарий".
     []  []  []
    На фресках и "ботаническом" потолке храма изображены сотни легко узнаваемых цветов, ягод, трав, расписанные в начале семнадцатого века.
    Вдоль дорожки через монастырский двор вышли уже к реальному "Библейскому саду" с розами, лилиями, и другими растениями, описанными в Священном писании.
      И снова мы идем по улочкам Бамберга, заглядываем в вычищенные до блеска дворы. Прошли по улице Канта, потом свернули на параллельную Гегеля и, подходя к университету, вдруг обнаружили себя на одной из самых зеленых, благоустроенных улиц, носящую имя Вассермана. Ученый микробиолог, известный многим по реакции крови на сифилис, в одном строю с великими немецкими философами...
    Зашли в один из старейших храмов монастыря Бамберга, посидели в тиши и красоте. Храм не уступает, а, скорее, превосходит нарядностью многие храмы.
    Музей пива мы не посетили, у нас другие планы.
    И чуть не забыл. На крыше епископального музея мы узрели дымовые трубы - маленькие копии куполов кафедрального собора. Надо же! Я хорошо помню, как Виктор с трудом творил в Краславе простенькую, кирпичную трубу на моем доме, а у меня даже мысли не было, предложить ему сделать что-то оригинальное.
    Вот и пролетел Бамберг - город в высшей степени человечный, жизнеутверждающий, веселый, с очаровательными домиками. Спасибо ему за доставленную радость!
    Без десяти минут восемь вечера мы приехали в Нюрнберг. В 20.00 у справочного бюро через десятилетия я должен увидеть, узнать и обнять Изольда, моего студенческого друга, почти двадцать лет живущего в Нюрнберге.
    Стою. Всматриваюсь в каждого невысокого мужчину с озабоченным, ищущим взглядом. Наконец, замечаю... Подходит мужчина, лысый, молодецки сложенный, бегает глазами. Та же молодая походка, повелительная осанка, чуть хаотичные движения телом, руками... Я был поражен. Он. Я улыбаюсь и делаю несколько шагов навстречу.
    Потом мы садимся в такси, и через несколько минут нас уже встречает супруга Изольда - Кира.
    И за добрым столом меня переполняли эмоции. Надо же. Я не мог себе представить, что мы с Изольдом когда-нибудь встретимся и где - в Германии...
     []  []
    Я словно помолодел, пахнуло студенческой семьей, когда было все в радость, честно, в окружении эмоциональных, молодых всплесков...
    И за столом, на пару дней опередив "совершеннолетие" Изольда, я поднял бокал. -
    Я хочу выпить, - сказал я, - За того веселого, добродушного парня, который сдавал анатомию, растягивая вместо матки желудок. За теплые партии с ним в домино за круглым столом. За осенний, морозный вечер, когда на открытой площадке вагона товарного поезда "Полярные зори - Мурманск", мы говорили всласть три часа. За долг, в конце концов, в десять рублей, которые я дал ему тогда, и которые Изольд должен мне вернуть сегодня!
    Мы еще долго сидели, вспоминая...
    Прощаясь утром, мы пригласили Изольда и Киру к нам на землю Израиля.
    И поблагодарили Германию, которая их приютила, и кается, не переставая, пытается загладить свою вину...
    2 АВГУСТА 2010 - ДЕНЬ ВОСЬМОЙ. РОТЕНБУРГ ОБ ДЕР ТАУБЕР.
    Музей пыток. Храм св. Якова. Рождественский музей. Музей кукол. ФЮРТ.
      
      За два неполных часа с двумя пересадками мы добрались до Ротенбурга - очень популярного у туристов города, утопающего в зелени и окруженного каменным кольцом крепостных сооружений.
    Теперь-то мы знаем - над долиной реки Таубер нависает один из самых красивых городов Германии.
     []  []
    Побродив по кривым улочкам, среди игрушечных домов, остроконечных шпилей я почувствовал - это город не только романтического средневековья, а город, в котором остановилось Детское время!
       Здесь живет не только глубокая старина, но и нежное, радостное малолетство. Да, это город детской мечты! Доказательства? Извольте!
    Рисованные домишки с треугольными крышами, покрытыми красной черепицей, и, как будто, перекошенными стенами, потому как "по-детски", вразброс, они густо исполосованы деревянными брусками.
    Рождественский магазин и музей с огромной коллекцией щелкунчиков, елочных игрушек из стекла, соломы, дерева.
     []  [] Круглогодичный Рождественский рынок с пятьюдесятитысячным ассортиментом елочных украшений. Это город, где основной транспорт - повозки, запряженные лошадками-тяжеловесами. В нем почти нет "взрослых" предметов: отсутствуют рекламные щиты, я не увидел ни одного автомата сигарет, телефонных будок, магазина "Вино-Воды". В многочисленных магазинах вы обязательно приобретете керамические поделки с рисунками детей всемирно знаменитой монахини Марии (Хуммель), которая любила изображать малышей на фарфоровых колокольчиках любопытными, смешливыми, жизнерадостными. А ежегодный фестиваль-фейрверк Нового года. А для очень непослушных ребят есть, уж больно строгий, наказательный музей. И в тишине небольшой церквушки в окружении зелени запечатлены имена всех "детей города", ротенбуржцев, погибших в мировых войнах...
    Я думаю, достаточно.
    А теперь я предлагаю вам погулять с нами по "детскому" городу-музею.
     []
    Пройдем к рыночной площади, как к шкатулке, окруженной фахверковыми домами. Прежде всего, обращает на себя внимание огромное количество лавок, ресторанов, гостиниц, в которых хозяева будто соревнуются в оформлении витиеватых вывесок. Легкие эркеры разных форм с архитектурными лепками, украшают дома с цветастыми балкончиками.
    К югу от рыночной площади расположен "пыточный музей" (Kriminalmuseum). На его четырех этажах наборы изощренных подсобных инструментов для наказания провинившихся: украл - изволь примерить "маску позора" в виде свиного рыла, напился - лезь в "пьяную бочку", а "флейта позора" - это для плохих музыкантов, но дамам доставалось больше всех, их наказывали за болтливость, злословие, не говоря уже о "поясе невинности".
    Город почти не пострадал во время второй мировой войны. Говорят, это заслуга просвещенного американского генерала, а может быть, его супруги, которая страстно хотела после войны купить свечки в любимом магазине Кете Вольфарт на Herrngasse 1.
    Маленькая площадь Plonlain, всего несколько минут от рыночной площади. Те же башенки, дома, чистые дорожки. Здесь мы откушали лакомство аборигенов "снежок" и - ничего особенного: тертое печенье со сгущенкой...
    К северу от рыночной площади подошли к храму св. Якова. Бросилась в глаза большая картина старого города в главном алтаре и тут же знакомая сцена "Тайной вечери" с центральной фигурой только не Христа, а Иуды...
    Внутреннее убранство храма поражает великолепием: "Алтарь Крови Господней" с ампулой из горного хрусталя, впаянной, говорят, в позолоченный крест, красивые витражи, великолепный ажурный орнамент потолка башни на третьем этаже, а Полина, как обычно, остановилась у органа...
       Рядом Рождественский музей. Я сел за маленький круглый стол среди цветов, елок и Санта-Клаусов, чтобы кое-что записать, пока Полина осматривала Рождественскую площадь с темным, расцвеченным золотыми звездами небом, огромную, вращающуюся елку с пирамидой игрушек, фигурки, шкатулки, часы, шары...
     []
     []  []
    В старом доме XV века живет крупнейший в Германии "Музей кукол". Чего здесь только не представлено в миниатюре: и кукольные дома XIV века, магазинчики с утюгами, посуда, цирк и театр, Ноев ковчег, и школьные классы, велосипеды и экипажи, бабушкины куклы XIII века, и современная красавица с горностаем.
    В заключении мы от башни Сиберс легко поднялись и прогулялись по средневековой стене. Я остановился и долго глядел на город, на крыши домов с патинами времени, словно сбитыми в гармошку. Конечно, стена пострадала во время войны - это отметила Полина, обратив мое внимание на медные таблички пожертвований спонсоров-восстановителей, впаянных в стену, на которых указаны страны мира, и количество ассигнованных ими метров кирпичной кладки...
    Да, Ротенбург - маленький город, но такой уютный, как детская, рождественская сказка!
    По дороге домой решили заглянуть в Фюрт, небольшой, старинный город. У Полины была веская причина: поиски истоков деда Израиля вели к Аугсбургу или Фюрту. А вторая причина - сам город, который совсем недавно был центром европейского иудейства.
    Мы подошли к рынку, купили, как обычно, ягоды, затем вдоль реки Пегниц спустились к просторным аллеям, прудам ухоженного парка, посидели в тиши вековых лип, поглазели на забавную скульптуру низко присевшего юноши, теннисные корты. Прошлись по Королевской улице со старинными немецкими и еврейскими домами, уютными палисадниками, двориками, которые уцелели во время бомбежек 1945 года.
    Жаль, не посетили еврейский музей. Документы свидетельствуют: по просьбе беженцев еврейской общины союзники пощадили Фюрт.
    Прогулялись по набережной реки, остановились у аукционного дома Behringer, где в начале июля, перед самым нашим приездом, прошел аукцион: на торги были выставлены 500 документов Гитлера, купленных в свое время хозяином на "блошином рынке". С "молотка" были пущены: досье из тюрьмы "Ландсберг", где Гитлер писал свою "Майн Камф"; подпись Гитлера под приговором суда - "пять лет тюрьмы и штраф в 200 золотых марок за участие в "пивном путче"; бумаги, свидетельствующие о том, что тюремная камера Гитлера больше походила на санаторий: здесь стояли цветы, вазы с фруктами, коробки конфет. В кругу многочисленных гостей он отпраздновал свой мини-юбилей, и столы ломились от ветчины, пива, вина...
    Здесь в Фюрте оттачивал свое мастерство личный пилот Гитлера Ханс Бауэр. Он летал и с Гитлером, и с Муссолини. А 26 августа 1941г оба диктатора-фашиста осмотрели Брестскую крепость.
    О ней, истинной борьбе ее защитников в первые недели войны, трагедии крепостного гарнизона, поведали нам из телепередачи "Цена Победы" журналисты, ученые - историки Марк Солонин и Эммануил Иоффе.
    Кстати, Вторая мировая война финансово завершилась в 1996, когда Германия перевела Лондону последнюю репарацию в 70 млн. евро.
      
       3 АВГУСТА - ДЕНЬ ДЕВЯТЫЙ. НЮРНБЕРГ
    Церковь Св. Лоренца. Музей Игрушки. Дом Дюрера. РЕГЕНСБУРГ. Мой братишка.
      Утром, плотно позавтракав, мы двинулись к вокзалу. Запихали чемоданы в просторный багажный ящик за четыре евро.
    И вышли в город, известный нам по пряникам, сосискам, нацистским парадам и гнезду фюрера, которого из глубины веков пытался предупредить Ульрих фон Гуттен, странствующий ученый, гуманист, автор знаменитых "Писем темных людей": " Эй ты, варварство, подбирай себе петлю..."
    Да, по случайности, одним из немногих уцелело здание Дворца Правосудия - Суда присяжных, здесь в зале 600 шел вековой процесс над немецкими преступниками. У его тяжеловесных колонн мы потом постоим немного.
    По деревянному мостику через тихоструйную речку Пегниц идем в город. Сразу скажу: гулять по Нюрнбергу сплошное удовольствие: извилистые прибранные улицы, роскошные беленькие и многоцветные дома, уютные постоялые дворы.
    Как все Это "вырвалось" из руин, как восстало из пепла, ума не приложу - ведь город был разрушен весь, практически до основания?
    Пройдя по деревянному мосту, мы оказались в миниатюрном, работном квартале с каркасными домиками и ремеслянками. Постояли около "Прекрасного фонтана" (Schoener Brunntn), высоченного, ажурного готического шпиля над колодцем , украшенного многочисленными скульптурами философов, правителей в ярких одеждах, пышных балдахинах.
     []  []
    Здесь Полина трижды повернула медное кольцо, которое полируют все туристы мира, следуя желанному мифу, пытаясь "выудить" надежду...
    Рыночная площадь - самая знаменитая в Германии, она была построена на месте еврейского гетто, когда в XIV веке 600 евреев в один день были сожжены на кострах...
    Старая синагога XIII века на улице Waagegasse 8 у реки Геры была свидетельницей изгнания евреев, уцелевших после жестокой бойни в 1349г.
     []
    Сегодня площадь украшает Frauenkirche. На ее фронтоне, устремленном шпилем и башенками в небо, красуются старинные часы, где каждый день в полдень под музыку танцуют перед императором разодетые курфюрсты. Мы постояли, отдали художеству Й. Геусса из XVI века свое время.
    Потом прошли немного и долго осматривали удивительную скульптурную композицию Ю.Вебера (спасибо потомкам Мункера, карандашного магната) "Корабль дураков". Это очередная немецкая "прививка": грешен Мир, ибо всегда остается глухим дураком! Я бы добавил: и слишком доверчивым при том...
     []
     []
    Расположенный чуть дальше по Королевской улице очень красив (восстановленный?) дом Нассау с необычными восьмигранными башенками и многочисленными императорскими, наследными гербами, украшавшими балюстраду.
    Напротив расположен один из храмов-близнецов - церковь Святого Лоренца. Конечно, мы зашли, посидели, осмотрели небольшую выставку на еврейскую тематику, выпили по глотку воды. Впечатляют огромное витражное окно и удивительной красоты ажурный стрельчатый портал, покрытый каменной резьбой, золоченый канделябр. А обычная храмовая тишина, обстановка покоя вызывают вполне реальное отдохновение.
    В нескольких метрах от храма стоит образец средневековой эротики - фонтан Добродетелей (Вера, Надежда, Любовь, Смелость...): семь обнаженных женских фигур и тонкие струйки воды из сосков. Можно лишь посочувствовать святым отцам...
    На втором этаже Ратуши происходило какое-то торжественное празднество арабов, мы решили, видимо, принятие гражданства... В самом центре старого города посетили музей Игрушки. Это чудо-музей, где на огромной площади живут кукольные домики и кухоньки с XVII века, игрушечная посуда и утюги, детские швейные машины, станки - от самодельных до высокотехнологичных гаджетов. И все работающее...
     []
    Я долго стоял в комнате с железной дорогой, вспоминая время, когда в "Детском мире" в Москве выстаивал длинные очереди, чтобы купить электро-паровозик с вагонами для сына, ведь, это было так интересно не только ему. Мастерство и разнообразие игрушек в музее - удивительно.
    От рыночной площади извилистыми улочками, мы взобрались на нарядную Наклонную площадь Цитадели с отполированной до блеска туристским сапогами булыжной мостовой. Прошли мимо фахверкового "Дома Пилата" со скульптурой Георгия Победоносца на углу. Почему он так назван? Мне ближе всего объяснение, что дом принадлежал мастеру рыцарских изделий, копий, что я связываю с Гаем Кассием, который по приказу Понтия Пилата пронзил копьем распятого Иисуса Христа.
    Прекрасная панорама Нюрнберга внизу, а здесь ожерелье домов, красивых до чертиков, окружают скульптуру огромного Зайца - дань уважения города своему известному сыну - Альбрехту Дюреру. С аудиогидом, тепло рассказывающим голосом его супруги, мы прошлись по дому великого художника, скульптора и ювелира, осмотрели стенд-карту музеев мира, в которых хранятся его работы. Он рисовал (это было начало XVI века!) "Старуху с кошелем", "Марию с младенцем", но легкий, воздушный "Куст травы" и, особенно живой "Заяц" тепло напомнили мне майские дни краславских посадок, когда вечером после целого дня копания в земле (с дневной сиестой на скамье у дома, естественно), я садился под крышей сарая у домика моего кролика Пуша и он, прикрыв глаза, долго вылизывал мою шевелюру.
    Теперь наш путь в Регенсбург. На вокзале в Бамберге, мы, по моей вине, чуть не потеряли наши чемоданы, оставив их в незакрытом богажном ящике, но обошлось - никому они, оказалось, не нужны... Сегодня, ругая себя, я хочу отметить хладнокровие Полины, в отличие от моей хаотической деятельности, которуя я в тот момент изображал в лабиринте вокзала.
    Регенсбург мы не планировали посетить, а он, безусловно, стоит внимания. Я еду в Регенсбург, чтобы повидать Леника, своего единственного братишку. С декабря 2002 г он живет здесь с супругой Галей. Всю жизнь они прожили на Украине в Донецке (б.Сталино), где родился Леник, я, наши отцы - братья Моисей и Яков. Леник работал инженером, Галина - врачом. Леонид пишет прекрасные стихи, выпускает сборники, выступает, проводит творческие вечера, рассказывает о своей жизни, стараясь быть предельно искренним и правдивым.
     []
    Не долго мы с ним поговорили на скамейке вокзала в этот теплый вечер, как и общались в этом затурканном миру: в общей сложности были вместе всего-то меньше недели... Грешно и тоскливо это сознавать...
    К позднему вечеру мы прибыли в Мюнхен, здесь у нас заказана гостиница Imperial Hotel в Пассинг. Быстро найти ее помог нам молодой, улыбчивый Стив из Австралии, с женой и двумя детьми он путешествует по Германии. Через пару дней они улетают домой - в Сидней.
    Наша комната маленькая, уютная, обещающая хороший завтрак... Но. В жаркое время она, право, не для нас.
      
     
      4 АВГУСТА - ДЕНЬ ДЕСЯТЫЙ. БАВАРИЯ
    озеро Кимзее. Дворец Херренкимзее. Остров Frauninsel.
      
     
     После отличного завтрака, мы едим во Дворец Херренкимзее, что на острове Chimsee, одного из красивейших озер в альпийском предгорье.
    Около часа на поезде нас сопутствовал "утиный крик" Дауна-подростка, и наш обычный спор с Полиной: стоит ли делать кому-то замечания? Полина - за, я - против. Считаю, что этим открываешь шлюз безбрежного ответного "рева". А туалеты в поездах, да с глазком в окне, чтобы, не дай бог, проскочить свою остановку, я не устану повторять, - это не только гигиена, это внимание к человеку.
    Маленький исторический паровозик довез нас до парома. Путь не близкий, но и прогулка после речной - по уютным, зеленым бульварам нисколько не утомила нас. Ни раз по дороге к дворцу мы видели инвалидов. Девочку-подростка в коляске родители долго катили впереди нас по липовой аллее парка.
     []
    Перед входом во дворец - просторный парк с зелеными, геометрическими коврами, липовыми аллеями и фонтанами, украшенными парами женских фигур, лягушками, черепахами, водометами, радующими глаз через каждые двадцать минут...
     []
    Чтобы пройти внутрь, к бронзовому Павлину в вестибюле дворца, нас пропустили через кабинку безопасности...
    Общее впечатление от дворца? Да здесь просто нет пустых мест, все занято красотой.
    Дивная Зеркальная галерея. Я не представляю волшебную силу и блеск этого роскошного помещения, когда вечером зажигались две тысячи свечей, сверкали десятки люстр и канделябров, звучала музыка. А Парадная лестница с цветочной облицовкой стен, выполненных штучным мрамором, а искрящиеся хрустальные люстры?
     []
    Поражает Роскошь парадной спальни с шаровой люстрой, которая заливает королевскую опочивальню волшебным, голубым цветом, Купальни с средиземноморской настенной панорамой Венеры. Мейсенский фарфор, на стенах, искрящиеся, хрустальные люстры, позолота даже на дверных ручках, благородные материалы, изысканные вазы, картинное оформление - все создает праздничный вид, обеспечивают многократную игру блеска и чарующего света.
     []
    В огромной столовой Людвиг обедал в обществе бюстов своих любимцев за "столиком-накройся", который сервировали внизу на три-четыре персоны.
    Грузный затворник коротал здесь совсем немного дней, слушая музыку Вагнера и путая день с ночью.
     []
    Дворец ошеломляет великолепием и пышностью, здесь слишком много прекрасного!
    Мы выпили чаю и на пароходике направились к острову Frauninsel.
    Островок совсем небольшой. Неспешно обошли высокие стены действующего женского монастыря, где мне так хотелось зайти внутрь, "постучаться" в келью монашек. Осмотрели ухоженные домики с обилием цветов и рыбных палаток.
    На живописном берегу облюбовали скамейку, перекусили бутербродами, вприглядку к снежинкам тополиного пуха. Здесь самое время воздать должное сэндвичам, которые справно служат нам в походах. Помните, как говорил Леонид Филатов: "Утром мажу бутерброд. Сразу мысль: а как народ?"
    Полина, когда мы покидаем дом на часы, делает не немецкий бутерброд - со "смальцем", не классический - с колбасой или сыром, а вкусный и сытный, рыбный, многослойный: с туной и майонезом, соленым огурцом и помидором, завернутыми в салатные листья. Я - рекомендую Вам, а Вы, уж - не роняйте!
    Полчаса передыха и мы едим в Мюнхен. Мы не жаждем зрелищ и пива, просто погуляем вечерним городом, ведь свет фонарей и темнота улиц - хранитель городских тайн, свидетель истории.
    На площади Marienplatz увидели мима, молодого парня в черно-белом образе инвалида. Окруженный кольцом зрителей он пластично играл свою пантомиму молчаливым языком тела, говорил с нами взглядом, грустной улыбкой, вызывал абсолютное сопереживание, и, удивительно, но создавал веселую, светлую атмосферу. Я с радостью поблагодарил его и пожал ему руку...
     []
    Потом мы прошлись до всемирно известной пивной, где завтра в полдень откушаем "колено вепря", поглядели на серое здание сокровищницы, куда пойдем после, и мимо баров, летних кафе с маленькими оркестрами и оркестрантами в национальных костюмах, веселых, танцующих под национальные мелодии, отправились домой.
       5 АВГУСТА - ДЕНЬ ОДИННАДЦАТЫЙ. МЮНХЕН
    Камера Сокровищ. Шоу часов. Пивная. Собор Св. Петра. Галерея Красавиц. Музей Карет. ОБЕРАУ.
      
      С утра идет мелкий дождь. Нам это не помеха, накидки - в рюкзак. И мы направляемся к Королевским сокровищам.
    Резиденция огромна и баснословно красива парадными помещениями, картинным оформлением, мраморными статуями, но жемчужиной ее является, конечно, Камера Сокровищ со всемирно-известной коллекцией украшений из драгоценных металлов, камней, горного хрусталя. Здесь и королевские регалии, и святые мощи.
    Изделия из фарфора, позволили сохранить копии прекрасных художественных полотен (поразительно красива "Песнь о Нибелунгах"), портретов, натюрмортов, пейзажей. Шедеврами являются сине-белые китайские миски XVI века, изделия из фиолетового оникса и золоченой бронзы, духовная одежда. Это одна из лучших европейских коллекций поделок из позолоченного серебра. Меня особенно поразила бронзовая скульптура "Нептуна" начала XVII века, а Полину - брелки с кувшинами и брошенными на них каплями морскими.
     []
    Идет дождь. Надели дождевики, и вышли к площади Мариенплац в ожидании представления часов на Новой Ратуше. Есть немного времени, и мы обходим Колонну девы Марии - благодарение города окончанию шведского нашествия и чумы. Чертовски красива Ратуша с милыми балкончиками, ажурными украшениями окон, навесными фонарями (подстать моим, Краславским, которые мне ваял кузнец Виктор), высоченной колокольной башней.
     []
    Двенадцать часов. Под колокольный звон курантов начинается кукольный шоу-спектакль часов. Плывут звонари, кланяются Герцог с невестой, и, наконец, начинается рыцарский турнир. Все по-настоящему, с герольдами, знаменосцами, как было когда-то на этой площади и, оглядывая ее, я пытаюсь представить себе схватку рыцарей, услышать храп коней, крики зрителей...
    Пора перекусить и мы - за столиком в известной "пивным путчем" пивнушке уплетаем "колено вепря". Я попытался расшевелить нашего соседа, пожилого немца вопросом : Не был ли он солдатом во время войны? Он понял меня, улыбнулся и долго-долго что-то рассказывал нам...
    Как обычно, мы передохнули в самой старой приходской церкви города - соборе св. Петра. Не могу представить себе работу и умение реставраторов, но практически полностью разрушенная во время войны церковь - эмблема города, предстает перед нами во всей красоте богатого внутреннего интерьера, изящной росписи потолка, искусно оформленного главного алтаря, оригинального "фонарного" купола.
       В центральном нефе привлекли внимание настенные позолоченные скульптуры небожителей.
    Теперь наш путь на метро во дворец Нимфенбург, летнюю резиденцию курфюрстов.
    Порадовала нас красивая, парковая зона с небольшими прудами, каскадами, лебедями.
      А дворец влечет нас к Галерее Красавиц - тридцати шести портретам красивейших женщин Европы. Мы долго с Полиной пытались выявить тройку лучших их лучших.
      Потом в музее карет осмотрели королевские сани, пышные экипажи, конскую утварь.
    Рядом с замком - Ботанический сад. Здесь мир пустынь, джунглей, европейской природы.
    Вот и закончился наш очередной день и мы спешим в Оберау. Снова поезд, где подголовники сидений оптимально держат наши чуть уставшие, присыпающие головы.
    Через час мы в баварском городке Оберау. Идет дождь. Поиски жилья в безлюдную, дождливую погоду - проблема. Спрашиваем работника вокзала : Muhlstr. 21? Затем Полина - работницу отеля и получаем, к сожалению, разные ответы. Я оставляю Полину с вещами у отеля и сквозь нити дождя иду на поиски. Спасибо Людвигу Рейзеру, которого я встретил на улице, он не поленился, сбегал домой за машиной и вскоре мы уже благодарили его - размещались в прекрасных апартаментах Антона у самого леса.
      
       6 АВГУСТА - ДЕНЬ ДВЕННАДЦАТЫЙ. ГАРМИШ-ПАРТЕНКИРХЕН
    Олимпийский стадион. Рartnachklamm.
    Доехали до Гармиш - Партенкирхена, столицы зимней Олимпиады 1936 года.
    Той далекой, бесснежной зимой, под фашистскими флагами, старты Олимпиады просто обязаны были сорваться, но ночью накануне церемонии открытия начался снегопад, что многими немцами было расценено, как еще одно доказательство могущества фюрера.
    Мы зашли на стадион, где впервые в истории олимпизма был зажжен олимпийский огонь. Обогнули стадион и пошли к Ущелью.
    Идет мелкий, моросящий дождь. Мы в дождевиках с зонтами уже с полчаса шагаем по дороге c небольшими лужицами. Наконец, платим 1,5 евро спрятавшемуся в домике кассиру, и мы в горном Ущелье Партнахкламм.
    Длина его около километра, ширина от одного до десяти метров.
    И несется сверху, дикий, горный поток, с плоскогорья, где Портнах течет еще медленно, ласково лижет пенными валами каменистое русло, а затем разгоняется и, падая вниз, мечется в разные стороны, ударяясь о шивера и скалу.
     [] Набирая силу он упорно долбит, точит расщелину в живописном ущелье.
    И летят переливчатые на солнце брызги, будто кто-то сверху сыплет мешками искристый рис. Бурный поток кидает, громоздит пласты воды, вплотную подымаясь к тропе, и, сужаясь, немыслимыми зигзагами рисует красивую жемчужную вязь... Вода... Кругом вода... Льется с неба дождем, каплет с нависающих над тропой уступов, струится по выступам скальных стен змеистыми ручейками, торопливо бурлит и гремит в вечном единоборстве с камнем, прокладывая себе новый путь.
    Хлюпающей походкой мы идем по узкому туннелю, иногда в темноте ощупываем острые, скальные формы, и, если ты поднимешь глаза к полоске неба, где почти смыкаются скалы, то обязательно увидишь огромный камень, упавший с вершины и несумевший проскочить узкую горловину ущелья.
    Прижавшись к скале, мы долго наблюдали за фейерверком брызг, падающих на ровную поверхность выступов. Немыслимая, невообразимая игра воды! А удовольствия столько, сколько хватает твоего воображения и, конечно, наши благодарности за сохраненное чудо природы, за переброшенные мостики, смотровые площадки, темные туннели и дорожки, вырубленные в скале...
    Вернувшись в Оберау, мы прошли по улице мимо приходской церкви и в тающей дымке засмотрелись на потрясающий вид снежных, горных вершин, окружающих город с юга.
    Домой мы вернулись вечером, чтобы высушить на электроплите одежду, кроссовки (немного сожгли!) и отужинать...
      
     
      7 АВГУСТА - ДЕНЬ ТРИНАДЦАТЫЙ. ЭТТАЛЬ.
    Собор. Линдерхоф. "Venus Grotto". Мавританский павильон. ОБЕРАММЕРГАУ. Вечереющий ОБЕРАУ.
      
      Обычные, утренние приготовления. Под дождь надеваем целлофановые мешки на ноги, голову и автобусом 9606 направляемся к монастырю Этталь - жемчужине баварских Альп.
     []
    Этталь практически не пострадал во время войны. Наверное поэтому, по дороге к нему нам долго приветственно машут ветряные мельницы, право, далеко не безобидные создания : они портят пейзаж, секут, травмируют птиц...
    В деревушке Этталь, где улицы можно пересчитать на пальцах, недалеко от монастыря есть на Werdenfelser Str. 6 небольшой сад и вилла "Христофорус", на стене дома мраморная доска: "Здесь с марта 1922-го по октябрь 1923 жил русский композитор Сергей Прокофьев".
    В письме 31.07.1922 г. издателю он пишет : "Я по-прежнему доволен благостным Этталем, пишу "Огненного ангела".
      Полтора года С.С.Прокофьев работал здесь, пронизанный звуками и природой, здесь он женился на красавице, известной испанской меццо-сопрано Каролине Кодина. Это был период счастливой жизни. Затем Париж.
      И в 1936 году семья с двумя мальчиками возвращается в СССР. И началось... Разлом земного шара на две половинки пришелся точно по судьбе семьи композитора. Людоедское государство заточило "Пташку Лину" в ГУЛАГ, обвинив в шпионаже, они приговорили ее к 20-ти годам заключения. Прокофьев, уже трижды лауреат Сталинской премии, пытался, но началась травля самого композитора, чье искусство, по мнению А.Жданова "не отвечало требованиям социалистического реализма".
    Писательница Евгения Таратута, оказавшаяся рядом с Линой в ГУЛАГе в пос. Абезь Коми писала: ... "Мы с ней иногда работали в одной бригаде - возили бочку с помоями из кухни".
       5 марта 1953 года в безвестии закончил свой путь великий композитор, он умер в день смерти "палача народов" Сталина, и народ Этого не Заметил. Но Сергей Прокофьев не ушел, живут его великие произведения. Среди них выделяется опера "Война и мир" ( Помните пролог : Силы двунадесяти языков ворвались в Россию?). В бессмертном творении сошлись силы двух великих стихий: прозы Л.Н.Толстого и музыки С.С.Прокофьева, а для меня - чувства справедливости, памяти и личной ответственности перед историей.
       Сейчас в Эттале работают около пятидесяти монахов независимой религиозной общины, учатся в интернате более четырехсот детей.
    Привычные глазу двухэтажные монастырские строения резко контрастируют с фасадом собора. Туда мы и держим путь. Входим. Первое впечатление?
    Свет и радость. Поразительно красиво золото в белом обрамлении замысловатой лепнины! Вокруг тебя праздник красоты: позолоченные скульптуры, богато украшенная ротонда, потрясающее обрамление картин с искусной лепкой и подставками из мрамора.
    Дизайн храма вызывает истинное духовное наслаждение. С купола собора высотой метров шестьдесят свисают люстры - сотни хрустальных нитей, напоминая весенний букет фиалок.
      О центральном своде надо сказать особо: в высоте и блеске золота кружатся небожители, расписанные удивительными красками, фресками в обрамлении парада цифр. Гармонично вписываются аркбутаны, поддерживающие купол, неповторимы эмпоры (балкончики), боковые алтари. Великолепен орган, говорят, с прекрасным звучанием, в ажурном золотом убранстве - ничего подобного мы не видели ни в одном приходе Бельгии, Нидерландов, Австрии.
      Уникален Главный алтарь с иконой Мадонны из Пизы.
      Даже исповедальня, которую мы редко замечаем в храмах, здесь изящна, с мАстерской резьбой по красному дереву, ангелочками и позолотой.
       Да, храм в Этталь - это не символ таинств, а синтез рукотворной красоты и богатства!
      В правом нефе мы поклонились памятнику отцу Майеру. В тяжелые времена он решительно проповедовал антифашизм, спас от неминуемой гибели более ста мальчиков-евреев. Майер был первым священником, награжденным "Железным крестом" в Первую мировую войну. Именем его названы многие улицы в городах Баварии.
     []  []
      Отец Майер умер во время проповеди 1 ноября 1945 г. В его молитве есть такие слова: "В жизни есть и радости, и горе..." Да... Через пятьдесят лет стали известны факты сексуальных издевательств и травм, нанесенным более ста воспитанникам монастырскими служкам в конце двадцатого столетия...
      О "жидком хлебе" и ликере из сорока растений и трав пивоварни Этталь я не говорю, его надо пробовать, как делали это мы в Союзе с водкой, элеутерококковой или женьшеневой со змеей.
      Снова наш друг - автобус.
    Теперь путь в Линдерхоф, очередной дворец "Лебединого рыцаря" - Людвига II, один из 100 лучших Дворцов мира.
    И вскоре несет нас дорога чрез вымытые горные деревеньки, по горному серпантину, мимо сказочных предгорных пейзажей.  []
    Окруженной снеговыми вершинами, копящими поднебесье, в долине Грасвангталь, встречает нас Дворец, "дорогая игрушка" Людвига, украшенная статуями в нишах.
    Дворец Линдерхоф окружен дендропарком с десятками аллей липы, сосны, туи, кустов жасмина и шиповника, цветов, среди которых выделяется фиалка трехцветная. 30-метровый фонтан Флоры, ограненный античными, позолоченными статуями с амфорами, плавает в зеркальной воде, в окружении красочных ваз из майолики, беседок, террас...
     []
      Словно персидский ковер, расстилаются усеченные пирамиды кустарников, ярко-красных флоксов, травяные бордюры в форме бурбонской лилии. Мы еще не вошли во Дворец, а роскоши, уже кажется, с избытком.
    С первых шагов во Дворце нас встречает бронзовая статуя "Короля - солнце" с девизом бурбонов из солнечных лучей на потолке. Растет наше удивление изысканностью малейших деталей, будь это канделябры или ручки перил. И с радостью я хочу еще раз побродить с вами в Этом Красивом Мире.
      Утопает в бесконечном золотом пространстве, в поистине безмерной роскоши Зеркальный зал. Камины, статуэтки, подсвечники, люстры из богемского хрусталя и слоновой кости, настенные гипсовые рисунки - все создает бесконечную картину прекрасного.
      В Музыкальной гостиной с пестрой и многоцветной настенной живописью, на обивке мебели красочно изображены сцены сельской и светской жизни. Рядом с фисгармонией стоит павлин в натуральную величину из расписного севрского фарфора, и белый рояль с золотым орнаментом Вагнера, к которому он так и не прикоснулся.
    Потрясающей красотой выделяется Спальня короля. Над нишей в ней установлено ложе, - красуется в "Аллегории Утра" солнечная карета Аполлона. Здесь никогда не заходило солнце и хорошо спится на постели в 16-ть кв. метров, наверное, только королям. Королевская опочивальня оформлена искусственным водопадом и золочеными барельефами, освещается 108-свечевым хрустальным канделябром.
      Сонное вместилище короля, по-моему, превосходит по великолепию все остальные кабинеты Людвига.
      В Столовой ярко-красного цвета, очаровательной овальной формы - букет фарфоровых цветов, неотличимых от живых, Здесь грузный затворник привык трапезничать в полном одиночестве в обществе бюстов любимых, хотя убирающийся "столик-накройся", украшенный вазой из мейсенского фарфора, внизу всегда сервировали на три-четыре персоны. Великолепны трон и портреты близких на стенах, среди которых узнаю мадам Помпадур.
      В Голубой гостиной - воздушные гирлянды, а роскошь в мраморе, золоте и гобеленах просто ошеломляет. Это надо видеть!
    Предлагаю размяться в аллеях парка.
     []
    Заглянем в "Venus grotto" - искусственную пещеру в скале, с водопадами, сталактитами, золотым челном из раковин. В челне любил плавать король, и, окруженный сценами Тангейзера, в сопровождении нимф, слушал музыку Вагнера, своего любимого композитора, чей ненасытный "бытовой" аппетит, поощряемый королем, современники сравнивали с нашествием саранчи. Подводное освещение, романтические световые эффекты, искусственные волны, живопись, рассказ на русском языке (работают 15 языков) - все создает просто сказочную иллюзию.
     []
       Нельзя пройти мимо "Мавританского павильона". В сумеречном свете раскрывается бешеная красота цветного стекла и "павлиньева трона" - любимого места уединения рано удалившегося от мира голубоглазого красавца.
      Фонари, курительные и кофейные столики придают киоску атмосферу восточного одиночества.
       Думаю, достаточно посмотрели! Извините - время. Пройдем к автобусу 9622, который довезет нас до Обераммергау.
    По дороге мимо шеренги буковых деревьев по длинному саду в английском стиле мы зашли в туалет, с необычным призывом на русском языке...
     []
      И пошли дальше. Может быть, Людвиг Баварский именно этой дорогой совершал любимые, ночные, прогулки зимой в роскошных золоченых санях в сопровождении свиты.
    Он хотел, чтобы после его смерти и этот замок был взорван... Но, кто смог бы уничтожить Такую красоту? Сегодня ежегодная прибыль замка на порядок превышает строительство Этого "личного достояния" Людвига!
     []
      Обераммергау совсем маленькая деревушка: несколько улиц, неширокая речка Ammer с травянистыми бережками - вот и все. Но благодарные волны туристов, будто огненная лава, скатываются с окружающих гор, ибо деревушка не только удивительно хороша, но и всемирно знаменита, полна искусства и ремесел.
     []
    Да, улочек, как и домиков, совсем немного, но как они расписаны!? Гулять, вглядываться в расписные фасады - одно удовольствие. Водопады гераней, ниспадающие с балконов, красочная, воздушная живопись на штукатурке, вылизанные мостовые, многочисленные лавки и огромное количество туристов - это Обераммергау.
     []
    Около Hotel Arnika я обратил внимание на надпись на одном из домов: "Школа НАТО", конечно, в обрамлении объемно нарисованных рыцарей. Мы обратились к двум проходящим девушкам и, на нашу радость, они неплохо заговорили по-русски, мы разговорились. Сильвия и Аида пояснили, что это действительно школа военного альянса, где учат общению, взаимодействию, сотрудничеству на международной арене.
      - А в далекие, военные годы, - Рассказала нам Сильвия,- Здесь было КБ и исследовательский центр Мессершмитт.
      Оказалось, что девушки родились и живут здесь, их родителей в 1968г. через Польшу перевезли в Обераммергау из Харькова. Детская память не хранит далекие события прошлого, особенно те, что совсем не трогали детские души. Когда в московском дворе мы играли в войну, я и сейчас хорошо слышу крики ребят: - "Мессершмитт"! И до сих пор чувствую, как Мама ночью меня ласково будит, и мы с сестренкой Людонькой хватаем свои рюкзачки и бежим в бомбоубежище...
    Сильвия и Аида прошлой зимой были на Украине. Они любят снежные зимы, ходить на лыжах. И в первую субботу февраля всегда участвуют в своем родном городе в международном лыжном пробеге, который проводится ежегодно в честь короля Людвига II. Тысячи лыжников со всего мира бегут десятки километров, делают поворот у замка короля Линдерхоф и возвращаются.
    А передо мной тут же возникают картинки Полярной Олимпиады в Мурманске в последнее воскресенье марта. Несколько тысяч лыжников из разных стран соревнуются в беге на пятьдесят километров. Два питательных пункта на лыжне и мои помощницы - девоньки из кулинарного училища. Они заботливо бегут за каждым лыжником вдоль лыжни, иногда падают, все смеются, но всегда каждый участник получает из их рук стаканчики с теплой питательной смесью, горячим чаем или бульоном...
       Трудолюбивые жители Обераммергау предлагают множество поделок, росписей по стеклу, резьбу по дереву ручной работы. Это культура богатая традициями. Особенно широк выбор деяний на библейские сюжеты, распятий Христа. В ход идут сосна, клен, грушевое дерево, липа, которую особенно любил Людвиг II. В руках мастеров поделки приобретают потрясающий вид, удивляет деталировка, проработка лиц, рук, одежды.
     []
      А теперь, пройдем к залу Passion play. Каждые десять лет здесь совершается обет, данный старейшинами села: "во избавление от "Черной смерти" в 1633 году "играть всей деревней смерть и вознесение Христа - Страсти Христовы" (Passionspiele). Чем оно примечательно? Артисты, их за тысячу, только жители деревни. Свои роли они передают в семьях из поколения в поколения. Музыка, образы, костюмы - столетней давности. И полмиллиона зрителей в течение пяти часов внимают сценам Смерти, Греха, Гордыни, возложения "Тернового венца" - последним пяти дням жизни Иисуса Христа. Группа актеров недавно побывала в Иерусалиме, прошла "Страстным путем".
      - И что произвело на вас самое сильное впечатление в Израиле? - спросили исполнителя главной роли - Христа Фредерика Майета.
      - Масленичная гора. Я побывал там не один раз. Сидел, представлял себе, о чем думал Христос... Поэтому мне кажется, что в мистерии этот момент очень силен, поскольку наполнен моим личным восприятием от визита в Иерусалим. - Ответил он.
      Нам не удалось посетить это представление, Полина по моей глупой вине отказалась от билетов, предложенных нам.
      А в 1934 году, специально для Гитлера была нарушена дата представления. Гитлера восхитила постановка, особенно образ Понтия Пилата, с которого по сюжету была снята вина за распятие Христа и целиком возложена на евреев. Только через тридцать лет была восстановлена справедливость.
    А в 2008 году Папа Римский Бенедикт XVI в своей книге "Иисус из Назарета" полностью отвергает коллективную вину евреев за смерть Христа. "Сам Иоанн был евреем, также как Иисус" - пишет Папа Римский.
       И мы добавим : И мать Христа - цветок еврейской расы, апостолы, пророки - евреи, священная литургия почерпнута из еврейских книг... И как, внимая этому, выразить всю чудовищность оскорблений, унижения еврейской расы?
       Но Гитлер и его предшественники - антисемиты свершили деяния под флагом Христа, неукладывающиеся ни в какие нормы человеческой морали, поглотив в зверском, чудовищно жестоком и бессердечном насилии миллионы кровавых жертв.
    В ожидании автобуса домой мы стояли на остановке. Один из подростков, сидевших на скамейке, стал бросать в нашу сторону сначала окурок, потом банку из-под пива. Этот хулиганский поступок недоумка окрасился для меня, почему-то, нацистскими красками. Я человек мягкий по натуре, но когда мне хамят, будто швыряют песок в лицо, я отвечаю: пнул ногой банку, пытаясь "забить" ему рот, что-то сказал. Но, этот "мелкий", конечно, не мог испортить нам ярких впечатлений от всего увиденного, прекрасного...
      В Оберау мы вернулись к вечеру. Обошли этот небольшой городок природной красоты с двумя церквушками, молодежной туристской базой, и двинулись к лесу.
     []
      Оберау был объят пламенем войны по полной программе.
      9 февраля 1945 года первый и второй танковые батальоны 29-ой гвардейской мотострелковой бригады, после часовой артподготовки и огня, танковой атакой при поддержке 350-ой стрелковой дивизии 13 армии, ночью, неожиданно для фашистов, именно здесь, на этом лесистом участке, где мы сейчас мирно прогуливаемся, начали штурм города, а затем, очищая дом за домом, продвигались к северу. Город освободили на третий день боев.
     []
      У нас осталось теплое впечатление от этого обычного баварского городка-деревушки. Мы останавливались у небольшого домашнего кемпинга, коровьей фермы и с удовольствием следили за пушистыми облаками, которые спускались с высоких, снежных горных вершин.
      Дома тепло, мы сушим обувь (день был пасмурным, слегка дождливым), греемся ужином и готовимся к восхождению...
      
       8 АВГУСТА- ДЕНЬ ЧЕТЫРНАДЦАТЫЙ.
       Цугшпице. ГАРМИШ-ПАРТЕНКИРХЕН.
      
      Уезжаем из Оберау. Тепло поблагодарили хозяина наших апартаментов Антона и его девочек. Сегодня нас ждет Цугшпице - самая высокая горная вершина в Германии.
      Поезд мчит нас в Гармиш по лесовым проплешинам полей, мимо белесых домиков, уютно притулившихся к подножью гор. Бусинки дождя, бегущие по стеклу вагонного окна, как штрихи доброго художника, рисуют мне Праздник нашего путешествия, дарят ощущение свободы, спокойствия и благодарности Создателю за эти чудесные мгновения.
     []  []
      Мы рассматриваем непонятные нам маленькие хибарки, хаотично разбросанные по полям. Зачем они? Хранить сельский инвентарь?
      На вокзале забросили багаж в ящик и ныряем в подземный тоннель, чтобы по "стрелкам" спуститься к вагончикам Zugspizzbahn - зубчатой железной дороге.
      Поехали! За окном проносятся лесистые холмы, зеленая долина Грейнау. И вот мы уже медленно ползем круто вверх, оставляя внизу степенных лесных сторожей на склонах белоснежных гор. Тоннель.
      А вот и наш "Штурмовой лагерь". 1500. Ветер. Прохлада. Стекло и бетон. Небольшая остановка. Давненько я не скатывал снег в комочки и, радуясь, как мальчишка, я запускаю снежком в Полину.
     []  []
    Подошел фуникулер. Воздушный "паромщик" пересчитывает наши головы, и вскоре мы уже плывем над высокими соснами, каменными грядами. Ощущение необычности захватывает. Шапку сосны разве часто увидишь сверху, под ногами? Помните, как у Гете: "Ты с гор на облака у ног взглянул?"
      А десятки сгрудившихся, остроконечных, синих вершин, сероватые горные склоны, они рядом, рукой подать? А "карту" России - живописное озеро Абзее, в зеленом ожерелье?
      И вот мы на вершинном плоскогорье. Четыре красивейшие страны, как на ладони. Главное, там, внизу - Германия. Удивительное ощущение!
     []  []
      Всего сотня метров подъема и мы не в суровом безмолвии, нет, а в огромном, современном комплексе ресторанов, музеев, магазинов, с таможнями Австрии и Германии.
     []
      Внизу еще летние дни, а здесь легкий морозец (Полина даже варежки надела) и дивные картины заснеженных альпийских гор, словно толкающих друг друга для сугрева.
     []
      Среди гор застывшая, капельная гладь озера, отсвечивающая синевой, и разбросанные островки городов, деревень.
     []
    Конечно, мы не сидим в баре, не думаем о перекусе, как эти три грача на коньке, мы шастаем, не закрывая затворов цифровиков.
     []  []
      Вот группа альпинистов возится с инвентарем, наверное, готовятся к восхождению на один из горных великанов, охранников покоя этой идиллии. Четверо ребят поправляют маты - панамы, закрывающие "футбольное поле" ледника на восточном склоне от солнца.
       Пора возвращаться. Мы долго бы искали "нашу" дверь в этом лабиринте "двойной" цивилизации, если бы молодая пара услужливо не довела нас до немецкого фуникулера. Здесь в ожидании мы разговорились с "паромщиком" и на ломанном русском языке житель Косова "подарил" нам лишний час в Гармише.
      Спуск чуть смазал дождик, стучавший в окна воздушного вагончика, а в Гармише во всю сияло солнце.
      Мимо Олимпийского Ледового стадиона, где на зимней Олимпиаде 1936 года МОК капитулировал первым перед надвигающейся угрозой миру, где во время игр в ходу были таблички "собакам и евреям вход воспрещен", мы прошли к вилле Рихарда Штрауса. Здесь он закончил в 1943 году свои "Метаморфозы" - крик боли и скорби о гибнущей в огне войны культуре Германии.
       В городе первым делом мы зашли в чайную, взяли торт из сливок с клубникой и не испытали ни малейшей ностальгии по нашему слегка поджаренному белому хлебцу с маслом и медом...
    Безмятежное, спокойное разглядывание города - что может быть слаще твоим усталым ногам? Поэтому мы блукаем, останавливаемся, стараясь неспешно, в мелочах разглядеть его улицы, площади, дворы, лица людей незнакомых...
      Теперь наш путь в Швейцарию. Полина специально взяла билеты с четырьмя! пересадками, чтобы лучше разглядеть знаменитое Боденское озеро, рядом с которым пролегает наш путь... И мы еще раз убедились в немецкой точности. Когда время нашей пересадки составляло 3-4 минуты, не надо было бежать стометровку, сломя голову, ибо предупредительность служащего, помогавшего перенести вещи пожилой даме, была выше всяких похвал. Он помогал и поезд нас ждал...
      И проносятся за окном лессовые холмы, виноградники, пальмы предгорной долины, утопающие в зелени дома. Горы, в отличие от австрийского Хальштатта, в которые я любил всматриваться ночью - авансцена, здесь горы - удивительный просцениум. На минуты вдруг выныривает водная гладь с парусными лодками и лебедями. Боденское озеро часто называют Средиземным, хотя, в отличие от моего моря, оно спокойное, безмятежное (не забудем тяжелую авиакатастрофу 1 июля 2002 года, которая унесла детские жизни). Яркую и пышную "душу Европы" мы за зеленью прибрежных палисадников по-настоящему не усмотрели, как и не нашли место киносъемок в апреле 2008 года фильма о Джеймсе Бонде в необычном ракурсе - на фоне декораций из моей любимой оперы "Тоска".
      Недалеко от озера, в маленьком городке Вайнгартен (Baden) в холодной базилике более двухсот лет назад монахи выхаживали раненых и больных русских солдат армии А.В. Суворова, когда в густом тумане, при пронизывающем ветре, они совершили переход через заснеженный перевал Паникс. Многие видели картину В.И.Сурикова, а кто ответит: почему Суворов, 70-ти летний "русский рыцарь без страха и упрека", решил со своей 22-ух тысячной армией пересечь этот сложнейший перевал поздней осенью 1799 года?
      Севернее городка в небольшом лесу, больше похожим на немецкий парк, местные жители называют его "Русским лесом", обрели вечный покой умершие при переходе воины, им поставлен своеобразный мемориал, один из его Камней - с православным крестом: "Совершившим чудо - богатырям", на немецком и русском языках. А на перевале до сих пор находят в снегах останки погибших солдат.
      А мы едем через Tirol, Kempen, Linday к верховьям Рейна, где он вытекает из Боденского озера, к кусочку Швейцарии в Шаффхаузен. Не менее часа мы пытались добраться до нашего отеля по карте, данной нам хозяевами в письме. Безрезультатно. Потащились вверх, поспрашивали и, наконец, автобусом забрались в наш "Курятник", под крышу внешне очень славного отеля.
      Он не стоит вашего внимания.
      
     
      9 августа - день пятнадцатый
       Рейнский водопад. Штайн-ам-Райн. Церковь Св. Георгия. Музей Быта. Вечереющий Шаффхаузен.
      
      Раннее утро. Перекусив, мы быстро "cлетели с насеста".
      И живописными, узкими улочками, мимо утопающих в зелени домов старой кирпичной архитектуры швейцарского Шаффхаузена пошли к Рейнскому водопаду.
       Вы хотите знать, как этот город оказался швейцарским, несмотря на то, что располагается на правом - "немецком" берегу Рейна? История говорит: так решили его жители. Не ведали об этом Союзники, поэтому в годы войны и ему досталось...
      А сегодня на вокзале есть и немецкие и швейцарские платформы, поезда, кассы.
       К Rhenfall мы подходим минут через сорок со стороны широкого, набирающего силу Рейна. Он струится со снежных вершин Альп, из Боденского озера, через поля, деревни, замки. Издали я увидел бровку, с которой скатывалась вода, два маленьких скалистых камня, рассекающих водный поток на части, кораблики у пристани, слышали мы и нарастающий с каждым шагом шум воды. И все. Только это видела и Полина четыре года назад, когда с группой знакомилась с водопадом.
      Прошагав несколько минут по симпатичной набережной с уютной детской площадкой, мы оказались с водопадом лицом к лицу, и убедились в скороспелости, ошибочности первого впечатления.
      Поэтому без колебаний выбираем самый авантюрный способ надежного знакомства - кораблик, хотя с пристани видим, как он натужно подходит к самому водопаду, борется с отталкивающей его, недовольной стихией, как его заливает, а всех пассажиров поглощают брызги и пена...
     []
      Пока ждем кораблик у пирса, накормили многочисленные стаи крупных форелей и уток, топающих по рыбьим спинам, и бросили монетки.
     []
      Через полчаса уже садимся в небольшой кораблик, настраиваем цифровики и...
      Водопады - одно из самых впечатляющих творений природы!
     []
    Водяные пласты спеша, взбираются, громоздятся на камни, падают с дугообразного каскада, летят в воздухе, бьются со звоном в облаке брызг, резвятся, как щенки... Мне кажется - это и одна из самых прекрасных картин жизни!
      В самом центре бушующей воды маленький скалистый островок со швейцарским флагом. К нему мы и держим путь. Подплываем на удивление спокойно, покачались на волнах, высаживаемся и по крутой, прорубленной в камне лестнице, взбираемся на его вершину. Теперь водопад под нами, и мы можем рассмотреть его полностью.
      Господи, как прекрасен вид!
      Изумрудно-зеленая вода, недовольная преградой, скалистыми выступами, каскадами, заставляющими ее прыгать, вертеться, ревет, взрывается вверх клокочущей пеной, рисует узоры, а затем, и, очень медленно, 20-ти метровой стеной водяной пыли стекает по воздуху к середине реки.
     []
    Мы видим, как мерцают и искрятся на солнце белоснежные узоры. Протуберанцы ослепительной красоты застят берег, замок Лауфен (Shloss Laufen) на холме.
       Мы не можем оторваться от этого зрелища, захватившего нас в свой водоворот, даже пропустили три кораблика.
     []
       А я бы все стоял, глядя на это водное чудо, да высматривал то место, где мог бы Конан Дойль "увидеть" смертельную схватку Шерлока Холмса и профессора Мориарти. Именно здесь, по-моему, достойно присутствие героев легендарного Конан Дойля, но... Он побывал в городе Майрингене, кстати, претендующего на пионерство в "бизе"(меренги), и, покоренный красотой Рейхенбахского водопада, схватку гения сыска и профессора преступного мира определил там.
      Конан Дойль так описывает свои впечатления:
      "Вздувшийся от тающих снегов горный поток низвергается в бездонную пропасть, и брызги взлетают из нее, словно дым из горящего здания. Ущелье, куда устремляется поток, окружено блестящими скалами, черными, как уголь. Внизу, на неизмеримой глубине, оно суживается, превращаясь в пенящийся, кипящий колодец, который все время переполняется и со страшной силой выбрасывает воду обратно, на зубчатые скалы вокруг. Непрерывное движение зеленых струй, с беспрестанным грохотом падающих вниз, плотная волнующаяся завеса водяной пыли, в безостановочном вихре взлетающей вверх, - все это доводит человека до головокружения и оглушает его своим неумолкающим ревом".
      Безотрывный грохот, тончайшая водная пыль, возникающая на излете и просвечивающая на солнце, белоснежная, ажурная арабская вязь на воде, и нежные волны усмиренного водопада, - до сих пор стоят перед моими глазами.
       Это чудесное зрелище величественного Рейна заслуживает Вашего посещения!
      Мы плывем на пирс, чтобы уже на другом кораблике подойти к широкой смотровой площадке, нависающей над водопадом справа, полюбоваться и десяток раз еще щелкнуть цифровиками.
      Возвращались в город мы с крохотной, но по-человечески уютной станции: железнодорожные пути у подножья высокого холма, толпы улыбающихся туристов, тоннель в который мы скоро нырнем и плакат: "Билеты, пожалуйста, приобретите на конечной станции..."
      Теперь наш путь в город Штайн-ам-Райн, небольшой, но сказочный, говорят, городок.
       Но это вовсе не город, а одна красивая улица метров четыреста, но какая - настоящее окно в средневековье.
     []  []
      Как это принято в Европе, нас встречают небольшая площадь в центре города - Bop Brugg и городская доминанта - Ратуша 16-ого века.
     []
    Рядом - фонтан с рыцарем, недалеко собор, и, что здесь удивило - симпатичное здание тюрьмы. Начищенные до блеска металлические бочки для мусора, будто выставлены на показ. О "сказке" на канализационной крышке, да оленях, поддерживающих металлический брусок для обуви у дверей домов, я не говорю.
      Каждый дом поражает красотой и мастерством, и, как хозяин города, имеет свою историю и имя.
     []  []
      Здесь и таверна "У красного быка" с выступающим декоративным эркером, и дом "У белого орла" с самыми старыми фресками, и дом с массивным черным вороном, и с лепниной - сцена пребывания Иисуса в стране, где "текут молочные реки и медовые берега", и водостоки в виде драконов, и маскароны - головы животных, людей анфас на стенах домов.
     []
       Щвейцарцы радуются жизни, они любят свой город, и, наряжая увитые плющами дома драконом или библейскими сюжетами, придают ему музейную неповторимость ушедших эпох и очарование. Сказочная атмосфера!
      Бенедектинская церковь Св. Георгия порадовала нас абсолютным аскетизмом, здесь слышится дыхание вечности, виден средневековый характер в строгой гармонии. 1000-летней сеньоре не позавидуешь: только стены оставила ей война. Три пары, кроме нас, осматривали Храм. Мы обошли строгие кельи, залы, объятые духом средневековья, остановились у огромного виноградного пресса ( в детстве по рассказам нашей соседки по квартире в Питере помню, что лучший в мире виноградный пресс - босые ноги, они не дробят косточки), осмотрели фрески алтаря. Из монастырского дворика полюбовались Рейном...
      В небольшом музее Быта я не мог оторваться от манекенов, сидящих на одинокой кровати и табуретке в городской ночлежке XVI века, окаменевший в истории дворик.
      Жителям Шаффхаузена не надо думать о сосульках, падающих с крыш домов, они делают главное - пытаются сохранить достойный источник их гордости, как есть, да и детям не нужно читать сказки, они в них живут... Комфортное качество жизни, не правда ли? Я убежден, шарм Штайн-ам-Райна никого не может оставить равнодушным.
       Мы возвратились в Шаффхаузен, надо погулять по городку, где нас ждет неприветливый "курятник".
      Это небольшой, тихий городок с многочисленными фонтанами, национальными флагами на стенах уютных домов, как правило, богато украшенных эркерами. Негде больше в Германии мы не видели памятник немецким солдатам и такое количество плакатов на языке непонятного этноса. Но, безусловно, главное в Шаффхаузене - часы, Они везде: на площади Fronwagplatz, у готической церкви - Kirche St.Johann, на стенах домов. И не зря. Часовая гильдия города насчитывает многие века. А в этом году самым роскошным и надежным часовым брендом в мире признана фирма Шаффхаузена - IWC. Стоимость ее часов колеблется от двух миллионов до десяти рублей, а эксклюзивные часы Зинадина Зидана - всего 15.000 долларов. Конечно, я сверил свои часы, тоже, кстати, швейцарские, с часами на центральном офисе фирмы. Спасибо, Швейцария, я не подвожу их годами...
      
       10 августа - день шестнадцатый
       "Цветной" Майнау. Меерсбург. Замок. Констанц. Церковь Св. Прокопия.
      
      Поезд быстро набирает неслышную скорость. Вокруг тишина. В Европе вообще не принято шуметь. Вчера в нашей "птичьей" обители двое ребятишек поздним вечером громко забарабанили на пианино, так служка подошел и ... плотно прикрыл дверь в гостиную.
     [] []
       По пути в Констанц проезжаем станцию Fursten, сосед снял с подставки у стены свой велосипед, вышел и... покатил в город. А в четвертом, нашем, автобусе название следующей остановки (конечно, с указанием времени прибытия) даже отмечено большими буквами на электронном табло. Без советов, но четко и с комфортом.
      По длинному мосту направляемся к Майнау. Это маленький островок Боденского озера с необычным для Германии теплым микроклиматом.
      Сегодня солнечно, многолюдно и мы неторопливо идем по аллее, охраняемой сотней видов вечнозеленых великанов - кедрами, кипарисами. Полина пытается объять трехметровый в диаметре ствол гигантской американской секвойи.
     [] []
      Сразу поражает великолепием клумбовый дизайн - скульптуры павлинов, зайцев, птиц в зелени и цветах, цветочные миксты на травянистых клумбах. Вот благоухает белая Ангелония садовая, темно-бордовая Сальвия, розовая Джастиция, желто-зеленый кустарник Лантана-Самара, огромное количество мыслимых и немыслимых видов роз, георгин, орхидей, айвы с шершаво-мохнатыми плодами. 15 видов Isabell насчитали мы на одной клумбе. А аптекарский огород с четкой маркировкой... Все чарует изысканным ароматом, разнообразием, яркой гармонией.
      Полина остановилась около пассифлоры, знакомой по дому вкуснятины. Я ни разу в своем киббуце не видел ее цветения, вкушал лишь плоды, а здесь мы можем смаковать ее крупные пурпурные цветы с короной из длинных нитей. Потом я "послал" привет Диме: засмотрелся на Маняшку - ящерицу у водного зеркала с замысловатым гротом.
      Подходим к ступенчатому фонтану, где вода "облизывает" цветы и рисует, воистину, райское великолепие. Парк наполнен ручейками, запрудами.
     []
    Конечно, постояли у "часов Линнея", даже поводили "пальцем по циферблату", погладили свои варианты зеленых ритмов для бОльшей их точности.
      Сотни цветоводов, рабочих, круглый год трудятся, не покладая рук, чтобы для нас цвел этот Сад Эдема, и я радуюсь за ребят и девчат, имеющих прекрасную возможность созерцать эту красоту.
      Продуманность расположения аллей, павильонов, тихих, уголков отдыха, многочисленных видовых точек - свидетельство высочайшего уровня садово-паркового искусства.
       "Дом летающих цветков" - огромный двухэтажный павильон, тропический оазис цветов и сотен бабочек разных размеров и раскрасок... Истинно, его место в Майнау!
     []  []
      Стремление поймать бабочку в крови каждого ребенка, а здесь они сами садятся на голову, нос, позволяют себя поцеловать... И я по-детски открываю рот... Эту живую, детскую красоту надо видеть!
     [] []
    Полина с цифровиком отчаянно гоняется за бабочкой с малиновым верхом и голубым подкрыльем величиной с детскую ладонь, потом мы медленно, не замечая неудобств, толкаясь и извиняясь постоянно, движемся в широком потоке восхищенных зрителей.
      [] 
    Вот крупная Павлиноглазка уселась на мою ладонь, почувствовала сок апельсина.
      Природа - хороший учитель! И ученые Гарвардского и Кембриджского университетов надеются приспособить кристаллические наноструктуры радужных крылышек бабочек - гироиды, для повышения уровня защиты ценных бумаг, банкнот, паспортов, документов, вместо дорогостоящих голограмм. Ученые же Йельского университета, группа японских и китайских специалистов разрабатывают применение геометрических структур крыльев бабочек для увеличения сбора солнечной энергии.
      Нам же всегда по душе чистый, насыщенный, необычный окрас бабочек, этих детских созданий...
     [] []
      Теперь передохнем, надо осмыслить, записать увиденное. Легко находим ажурную скамью с деревянным столиком среди боскетов, заботливо в большом количестве разбросанных по всему парку. Зеленая красота, теневая прохлада, чашка горячего чая, что может быть приятнее?
      Надо заглянуть в церковь. Внутри она больше напоминает цветущую клумбу, и мы отдаем дань спящим здесь русским корням современных владельцев острова - семьи Бернадотт.
      Граф Леннарт, так отозвался о своем детище: "Майнау словно молодая, кокетливая дама, она требует постоянного внимания, бесконечной любви и огромного числа нарядов".
       И мы благодарны Семье за цветы, за вкус, за райскую идилию!
      Наш путь - в Меерсбург. Опаздываем на кораблик. Кассир связывается с капитаном, просит подождать нас, пока мы найдем пирс.
     []  []
      Плывем по Боденскому озеру в окружении разноцветных яхт и окрестных холмов, крутых виноградных склонов и швейцарских Альп вдалеке.
       Вот и Меерсбург.
      Улица круто поворачивает вправо, и мимо старой водяной мельницы мы оказываемся на Steigstrasse, очаровательной улочке, маленького старинного городка-крепости с фахверковыми домами XV- ого века, ярко-раскрашенными магазинчиками, обычным многолюдным застольем...
     []  []
       Поднимаемся по лестнице и по деревянному мосту входим в замок, собственно, ради него мы здесь. Замку более тринадцати веков. Мы обошли его весь, осмотрели банкетный и рыцарский залы, подземелье, кухню. Нас встречало прошлое с рыцарскими доспехами, боевыми топориками, мечами, лошадиной упряжью, мебелью и убранством залов с отслужившими каминами.
       Полина задумалась у древнего зарешетчатого, вогнуто-выпуклого "окна Вермеера".
     []  []
      Здесь жила в конце девятнадцатого века Аннет фон Дросте Hulshoff, выдающаяся немецкая поэтесса. Совсем недавно эту даму со строгим (ее девиз был - "Взвешивай каждое слово!"), задумчивым взглядом, вся страна держала в руках на ушедшей национальной валюте 20 Mark.
       Ее стихи сегодня кладут на музыку, переиздают ее новеллы, повести. А "Die Judenbuche" - шедевр немецкого реализма, включена в учебную программу.
      
       "Мой дух уже в иных пределах,
       Любимый, не роняй слезы!
       Моя душа туда взлетела,
       Где остановлены часы..."
      
      Поют на стихи Аннет белорусский дуэт Галины и Бориса Вайханских.
      В городе часто любуемся превосходными видами на город и "Швабское море".
      Перекусывая виноградом у фонтана, мы познакомились с 18 -летними девушками. Стефания - баянистка из Киргизстана, и певица Александра из Констанца. Обе учатся в музыкальном колледже в Ульме. Мы с удовольствием услышали легкие немецкие песни в их исполнении.
     []  []
      Меерсбург - город виноградарей и хорошего вина, здесь проводятся ежегодные вино-шоу и подается просто великолепное Silvaner c рыбой.
     []
      Наш путь в Констанц. Красивый лайнер ждет нас у пирса. Каюсь, мы нарушили неспешный ритуал посадки, почему-то опередили всех, наверное, захотели найти удобное место на носу. Получасовая прогулка через солнечно-ветренный рукав озера к истоку Рейна просто превосходна.
      Любуясь панорамой, мы подходим к городской гавани города, где нас встречает эмблема города - девятиметровая средневековая "Блудница".
     []
    Она медленно кружит, манипулирует в руках маленькими Папой и Кайзером, как когда-то во времена соборования Констанца сотни куртизанок "вертели" знатью и духовенством. Кстати, совсем недавно демонтировали еще одну скульптуру Петера Ленка, изображающую маленького голого понтифика, папу Римского. А зря! Выпал необходимый фрагмент законченности легкого скульптурного полотна.
      Идем по улицам. Вот дом, где шестьсот лет назад члены собора Констанца обвинили чешского мыслителя Яна Гуса в ереси, и шестого июля 1415 года он был сожжен на костре в окрестном поле. А в этом доме родился и рос фон Цеппелин, создатель дирижабля. Правда, очень похож на известного мульти-убийцу?
      Вот дом - будто отделанный золотом. На площади обязательный фонтан, льется музыка. Констанц - обычный, веселый город, сохранил свой первозданный, средневековый вид. Здесь проходят и праздники вина, и карнавалы, блошиные рынки, и музыкальные концерты.
      Мы зашли в церковь Св. Прокопия. Простенькая, скромная обитель, тихо. Может быть, здесь стоял у алтаря Ян Гус, громко отрицая свою вину?
      Передохнули. По пути к дому засмотрелись на безупречную работу уличного фокусника с сигаретой, бумагой, платком, монетами и чуть не опоздали на последний поезд в Шаффхаузен.
      
      11 августа - день семнадцатый.
       Штутгарт. Майнц. Кафедральный собор.
     
     
      Утром после раннего завтрака покидаем Шаффхаузен. Пустынными улочками идем к вокзалу. Курортные городки обычно просыпаются поздно. Вот у небольшой лавки высокий парень ловко выгружает свежие овощи, зелень, на полках в первых лучах солнца греется роса на сочных, рубиновых вишнях и гроздях винограда...
      7.52. Отправляемся в Кохем. Поезд мягко летит в замкнутом котле крутых, живописных холмов, в легком тумане виноградников, которые, словно, хвастаются своим порядком, ухоженностью и сбегают к нам на смотрины.
      Небольшая остановка в Штутгарте. Оставили сумки в багажном ящике огромного вокзала, который через пару недель начнет свой затяжной "прыжок в подземелье". На его месте вырастут жилые кварталы, парк. Жаль. Ведь, вместе с ним уйдет история, даже - символ "Мерседес- Бенц", трехконечная звезда в круге на его башне, что "родилась" вместе со мной...
      По Кенигштрассе топаем к Дворцовой площади.
     []
    Как в Питере, в центре - колонна, только венчает ее богиня Конкордия, а не ангел с Крестом, как мою Александровскую... Возводились они одновременно - сто семьдесят лет назад.
      Посидели у фонтанов, поглядели на аккуратно восстановленные здания: Дворец, театр, музей, на бегающих детишек с мамами и бабушками. Наблюдаем за влюбленной парочкой со стаканчиками утреннего кофе.
      Теперь - в Майнц. В вагоне душно, отказали кондиционеры. Служки тут же стали раздавать пассажирам серебристые бутылочки с водой, чтобы чем-нибудь помочь...
      "Золотой Майнц" - один из старейших городов Германии. В Старом городе на подходе к Кафедральному собору Св. Мартина и Св. Штефана (Х век) среди фахверковых домов, барочных церквей и чайных замечаем много юношей и девушек, а на балконах с цветами притулились в разных видах многочисленные аисты - символ города.
     []
      Остановились у обелиска с солнечными часами, на постаменте которого сверкала звезда Давида.
      Подходим к собору. Его венчают шесть впечатляющих башен, три из которых кажутся вырезанными из золота! Сам собор - из серого камня и красноватого песчаника - виден театр человеческого бытия: лики власти, песчаные часы жизни, кОсы... Пахнет стариной.
     []
      Вдоль пятидесятиметрового центрального нефа расположены фрески бытия Спасителя, а в боковых - пышные надгробия, имена епископов: Арнольд, Конрад... Архиепископ Villigs - возглавлял "Святой престол" 36 лет, по его инициативе и началось возведение этого величественного собора. Здесь короновались императоры "Священного Рима". Поэтому, Августейший храм, как многие храмы Германии, сияет позолотой, изысканным убранством, сокровищами прошлых эпох и... многочисленными наставлениями для праведной жизни. Сейчас собор одевается в терракотовый цвет, наверное, чтобы выглядеть неправдоподобно юным. И выпроваживает нас за ворота собора святой мученик с отрубленной головой в руках.
      Посидели, перекусили у изящного фонтана XVI на площади Шиллера. Фонтан украшают фигуры ежегодного карнавала "Великого поста", а через неделю после его начала, мы знаем, идет традиционная постирушка кошельков в водах Рейна.
      Майнц - город печатника Гуттенберга, гражданина нашего тысячелетия. И мы воздали ему должное.
     []
       Прошли по городу. Меня удивила ажурная кладка черепицы на крышах, игрушечные дома вдоль Рейна - все дотошно восстановленное богатство города, ведь ему тоже не повезло во время войны... Полину - огромные с ладонь цветы фуксинового окраса на многочисленных клумбах.
      Поезд опоздал и теперь мчится, нагоняя время, вдоль прямых, как стрела, посадок винограда, белых домов, замков развалин...
      В Кохем приехали вечером. Шел мелкий дождь. По пустой улице, вдоль Мозеля, идем к Старому городу. Пару раз поймали случайных прохожих и вскоре добрались до Эрики на Lohrstr. 3 Симпатичная, полная дама нас уже ждала и без долгих церемоний проводила по винтовой лестнице в нашу, просторную комнату, отделанную вертикальной вогонкой.
      Ужин от души завершил наш очередной день в Германии.
      
       12 августа - день восемнадцатый.
       Трир. Porto Nigro. Храм Св. Гондольфо. Кафедральный собор. Бернкастль-Кюс. Трабен-Трабах.
     
     
      Рано утром мы спустились в буфетную наших апартаментов - уютное подземелье, выстланное темным камнем и старыми, деревянными балками. Здесь поколениями хранилось знаменитое Мозельвейн.
      Приветливая и домовитая хозяйка Эрика предлагает нам на завтрак сосиски, яйца, колбасы, паштеты, фрукты - все очень вкусно, особенно, в приправку с ее улыбкой и готовностью выполнить все наши желания.
     []
      Сегодня, как обычно, у нас насыщенная программа.
      Река Мозель, вдоль которой мы движемся к вокзалу в это солнечное утро, конечно, не моя любимая Даугава, но ее обрамление - маленькие белые домики, карабкающиеся на холмы, гуси-лебеди, плывущие парами по спокойной глади воды - поражает непривычным, камерным масштабом.
      На станции в ожидании поезда наблюдали, как на глазах хорошеет платформа с помощью коротышек машин - выравнивателей грунта и укладчиков тяжелых плит в руках двух рабочих.
       Через час - наш Trier. Это город на макушке долины реки Мозель, крутые холмы по ее берегам засажены тысячами лоз виноградников.
      Нам предстоят прелюбопытные шаги в двадцать веков истории бурных водоворотов европейских войн, пока город "спотыкался" на долгом пути от "Столицы Рима" до провинциального городка современной Германии.
     []
      Широкой улицей мимо фахверковых домов с барельефами идем к Porto Nigro - символу города.
       Неспешно осматриваем галереи, полуколонны, пилястры, своды из потемневшего от времени и непогоды песчаника, единственные сохранившиеся ворота Римского города. Дыры в солидных камнях от свинцовых штырей, удерживающих лики римских богов, останки храмового убранства придают неповторимый средневековый колорит "Черным воротам". Древние стены откликаются перекатным эхом "старины глубокой" на мои громкие крики.
     []
      По добротно восстановленной винтовой лестнице поднимаемся на верхнюю видовую площадку и долго любуемся величественным видом города.
      К центру города, его рыночной площади, по бульвару нас весело сопровождают дома, один прекраснее другого, свежие, и каждый в своем наряде.
      На рыночной площади обычный круговорот фруктов, цветов, приветливых столиков и беззаботных туристов.
       В особый, человечный стиль немецких городов хорошо вписываются фонтаны. В Трире - фонтан "Ренессанс" (XVI века). Он увит символами добродетелей с мечами, змеями и, конечно, вином. А фасады домов, окружающих его, - барельефами рыцарей, животных.
       Мы постояли у Рыночного Креста Х века - торговой привилегии старины.
     []
     []
      Радиальной улицей подошли к храму Св. Гондольфо, одного из самых высоких зданий в городе. Передохнули в его гармонии и скромной красоте.
       Кафедральный (Домский) собор поразил своими размерами, это громадный рыцарский замок, с искусной проработкой каждой детали интерьера, арками, необычной древней купелью, восхитительными потолками. В специальной часовне на фоне темного неба, украшенного звездами из горного хрусталя, хранится туника из льняной ткани Спасителя, в которой он был распят;а в криптах - гробницы архиепископов.
      В боковых нефах обилие скульптурных композиций. Просторы истории не давят, а, скорее, заставляют размышлять...
       На площади перед собором нас встретил духовой оркестр полиции. Оркестранты разного возраста старательно исполняли немецкие мелодии, пока мы пытались определиться с непонятной абстрактной росписью десюдепорта ( наддверья) собора.
      Конечно, в городе есть превосходный парк со своей древней историей, скульптурными композициями, цветовым убранством, который мы прошагали.
      Мимо небольшого здания русской школы подошли и постояли в переулке, где я отказался от посещения Дома К.Маркса - по-видимому, не пожелал "лизать" воспоминания о своем житии в эпоху "развитого социализма". Полина не может простить мне этого до сих пор.
      Трир - многолик, воистину, рай для любителей старины, красоты и тишины, это придает ему очаровательный шарм.
       Поезд, врезаясь в виноградные террасы, быстро домчал нас до Wittlich, где автобус 300 уже ждал.
     []
       Прогулка по Бернкастлю, а затем Кюсу - это путешествие по столице Мозеля, успешного Посла вина, красоты и немецкого уюта. Крутые холмы с виноградной лозой, и романтичными руинами крепости Burg Landshut XIII века, залихватские изгибы реки - удивительно живописны.
    А сам виноград - "соль солнца"! Его надо видеть. Высохший, на вид гнилой, пахнущий плесенью, больше похожий на изюм, небрежно пролежавший в холодильнике месяц. Его собирают в стофунтовые бочонки и спускают вниз, чтобы изготовить прекрасный дессертный Рислинг.
     []  []
       И мы вспомнили превосходный фильм Чхеидзе " Отец солдата" и героя прекрасного актера Серго Закариадзе (кстати, исполнителя роли Сталина в советском кинематографе), старого грузинского крестьянина, всю жизнь растившего виноград. Помните его жесткие слова осуждения бессмысленной жестокости ?
      http://youtube.com/watch?v=WsUV7rI4wG4
      - Это же живой, слушай! Ты его не сажал, не пахал... - кричит он молодому танкисту, пытавшемуся танком проутюжить лозу.
       Можно и нужно бить взбесившегося врага, но нельзя крушить плоды трудов человеческих...
      Какое удовольствие бродить по узким улочкам, где каждый дом - дворец, украшен хозяином роскошно, со вкусом, видеть, как дома, пошатываясь, нежно прижимаются друг к другу, как после дегустации мозельского Рислинга, запасы которого хранятся даже в погребах больницы Св. Николауса.
       Вот и дом с очень небольшим фасадом, он тоже, кажется, не очень устойчив.
     []
      Рыночная площадь. Уверяю Вас, в Европе мы успели наглядеться ими: с обязательной остроконечной кирхой, и маленькими, заботливо обставленными магазинчиками, столиками под навесами, небольшими фонтанами и, конечно, фахверковыми домами, напоминающими эпоху процветания...  []
      Эта Рыночная площадь превзошла все, что я видел. Это не рыночная, а скорее жемчужная площадь!
      Зашли в магазин, где познакомились с юной Эвелиной из Молдавии, она учится здесь виноделию, как когда-то мама Полины, Лидия, училась в институте садоводства и виноделия в Ташкенте. Лидия его не закончила (малярия!), но всю жизнь в огромных бутылях делала потрясающие наливки...
      - У нее был хороший нюх на вина, - рассказывает Полина.
      У Эвелины мы искали белый Рислинг 1974 года для племянника Сергея, но его не оказалось. Тогда мы приобрели красный "Мозель" 2006 года и, сидя на носу кораблика, который по Мозелю плыл в Трабен-Трабах, упивались прекрасным вином в антисанитарных условиях.
       Меж стаканчиками вина я с интересом наблюдал за работой шлюза - еще одного сильного плода человеческих рук... Полтора часа плавания радовали нас прекрасными пейзажами замков, виноградников на холмах, вкусным Мозельским и оставили незабываемое впечатление.
      Трабен -Трабах - это снова два небольших городка, соединенных общим городским символом - арочным мостом на длинной петле реки. А перевел я это название просто - "Дави гроздья у ручья!" Ведь Трабен- Трабах - второй город европейского виноделия после Бордо. Мимо восстановленных, богатых, фахверковых домов, "пострадавших" от модерна, мы прошли в город через затейливые Мозельские ворота с живописными башенками. Как виноградники, дома стекаются к Мозелю амфитеатром.
     []
      И мы гуляем по узким улочкам города, просторным только для нас - пешеходов, улыбаемся скульптуре Рыжеволосой женщине, пожилому мужчине, размахивающему пакетом с покупкой, ищем удобное место для перекуса перед отъездом домой...  
      
      
       13 августа - день девятнадцатый.
       Замок Эльц. Замок Райхсбург. Кохем, Кресельная дорога.
      
      Поездом быстро доехали до маленького городка Мозелькерн, далее - до Burg Eltz нам "обещали" 3-4 км легкой прогулки.
      И мы двинулись в путь.
      От вокзала сразу взяли вправо, и мимо деревушки Munde с ухоженными домиками (собачья конура и та шифером аккуратно покрыта), небольших садиков с деревянными скульптурами неспешно пошли по широкой, укатанной дороге.
     [] []
      Заухала сова, - предупреждает нас о чем-то, - подумал я. И ручей, что не рядом с дорогой, а, почему-то, огражден от нас деревянными перилами...
      У каменного моста дорожка внезапно сузилась и нырнула в тень высоких, хвойных деревьев. Теперь она то поднимается вдоль склона, то спускается к ручью, и мы с ней "танцуем" на камнях под монотонный плеск воды.
    Через полчаса ходьбы решили передохнуть, присели на одинокой скамье среди лопухов в человеческий рост(!), в которых Полина как-то узрела заросли любимой ежевики.
      Около старой мельницы поинтересовались: далеко ли до замка? Еще три километра?
      Полина заскучала. Но делать нечего, другого пути нет, как и никакого транспорта, и мы стали подниматься вверх по склону.
      Дорожка - далеко не бульвар, скажу я вам, и могу себе представить, как она "расцветет" после дождей и снегов. Это я к тому, господа, что пусть вас не обманет этот пасторальный пейзаж, пение птиц и нежная красота нетронутого ландшафта, будьте готовы к почти пятикилометровому пешему броску по возможно раскисшей и скользкой тропе над пропастью...
      Замок вынырнул внезапно. Нам нужно еще преодолеть нелегкие марши десятков каменных ступенек, а мы остановились, как вкопанные, восторженно задрав головы...
      Кто не мечтает побывать в настоящем, старом, рыцарском замке, спрятанном где-то в романтической местности, на горном шпиле?
     []
      С замком Эльц, одиноко и гордо поднявшимся над долиной, моя детская мечта стала реальностью...
     []
      Это, ведь, истинно средневековый замок, один из красивейших в Европе!
       Лишь однажды в XIV веке его безуспешно атаковали каменными валунами из катапульт осадной крепости с другой стороны склона горы (руины крепости вы при желании можете рассмотреть), а сами валуны легко найдете в углу двора.
      И мы восторженно погрузились в историю веков при виде многочисленных башен, фронтонов, двускатных крыш, прилепившихся друг к другу маленьких и больших фахверковых домов, шпилей, просторного двора, колодца, кирхи...
      Замок удивительно гармоничен внутренним убранством, в нем отражена история культуры Германии. Надо видеть, господа, праздничный, рыцарский зал с великолепной коллекцией арбалетов, оружия - в зале приемов, костюмов, доспехов и копий прямо с рыцарских турниров. Мы постояли в настоящей средневековой кухне с огромным камином. В залах - красочно окрашенные стены, скульптуры, гобелены, картины Кранаха, изысканные предметы старины. Все изделия человеческих рук находятся во впечатляющем естественном единстве, на них явственно чувствуется печать древности.
      Фотографировать нельзя, но Полина умудрилась сделать несколько снимков многочисленных сокровищ в подвальном помещении замка, по ним вы можете судить о великолепии ювелирных изделий из золота, серебра, драгоценных камней, фарфора.
      Мы посетили несколько замков Германии, но впервые я видел в замке Эльц такую полную коллекцию многовековой мебели и ... странные фекалии из дукатов.
     []
      У касс за деревянным столом мы перекусили и заспорили. Нас интересовало: где, в каком флигеле живут хозяева замка и сколько этажей в самом высоком его строении? По первому вопросу были, естественно, только предположения, а по второму - я настаивал на высотных домах с лифтами. Кстати, замок покоится на крутом скалистом утесе овальной формы и до сих пор его камни держит средневековая смесь из крови вола, волос, глины, негашеной извести и камфары.
      Вот так мы шагнули в сказку! Не пропустите Замок Эльц, когда будете в Германии! Наши визиты помогут сохранить этот бесценный памятник истории.
       И еще одна маленькая деталь. Этот рыцарский замок - подарок печально памятного нам императора Фридриха Барбароссы рыцарям семьи Эльц из двенадцатого века, а донжон - главная башня замка, тому свидетель.
      Обратно мы возвращались той же дорогой. Когда дошли до отеля с небольшим ресторанчиком, стали искать тремп (попутчиков на машине). Обратились к молодой паре, познакомились. Супруг оказался из Лондона, его супруга - рижанка, которая несколько лет прожила в Дагде, что недалеко от моей Краславы. В мае каждый год я покупал кур на дагдской куриной ферме для нашей дачи. К сожалению, их машина оказалась переполненной.
       Вторая, уже немецкая пара из Гамбурга, удивилась, услышав, что мы из Израиля. Мари радостно кивала головой, а ее муж довольно улыбался, когда по дороге в Кохем мы пытались рассказывать о нашем впечатлении от городов и музеев, жителей Германии.
      В Кохеме застали выступление оркестра на городской площади и множество веселых людей.
     []  []
      Теперь наш путь в замок, высотную крепость, что стоит на скалистом утесе, царит над Кохемом и рекой с винными берегами. Мимо бревенчатых домов, по небольшим улочкам по стрелкам подошли к замку Райхсбург (Reihsburg).
     []
      Замок красив многообразием древностей, внутренней отделкой. Меня поразила работа по дереву: тяжелые, огромные столы, шкафы, рыцарские кресла, резная посуда, работа кузнецов по окладу дверей, великолепные камины с железной бочкой для дров, китайский фарфор, подсвечник из слоновой кости с рогом изобилия в девичьих руках, расписные потолки и наддверья из резного дерева, уютные уголки у перетянутых металлом окон. Как всякий замок, в просторных залах, на переходах - оленьи рога, чучела кабанов, животных. Стены просторных залов, переходы украшают картины, мечи, щиты, рыцарские одежды.
       Здесь с трех часов после полудня вас порадует соколиная охота. Мы опоздали, поэтому не увидели этого действа...
       Но всегда хочется посмотреть на город с соколиного полета, поэтому мы, одними из заключительных пассажиров, успели на кресельную дорогу. И с вершины Pinnerberg сполна насладились захватывающим видом роскошного пейзажа, затяжного живописного поворота реки, и уютных домов среди зеленеющих виноградных лоз...
      
       14 августа - день двадцатый.
       Бахарах. Церковь Петеркирхе. Часовня Вернера. Рюдесхайм-ам-Райн. Музей Виноделия. Музей Музыкальных Аппаратов.
      
      Утром, как обычно, в буфетном подземелье нас вкусно потчевала Эрика.
      Сегодня через Кобленц наш путь лежит в Бахарах, далее по Рейну - в Рюдесхайм-ам-Райн.
      Мы поверили на слово Виктору Гюго, который назвал Бахарах "самым очаровательным городом в мире".
      Но французский писатель-романтик, на наш взгляд, преувеличил его красу, и мы, жаль, не ведаем причин столь высокой его оценки. Да, этот маленький, воистину, пряничный городок с фахверковыми домами, нарядно встретил нас в долине Среднего Рейна. Но Бамберг, Ротенбург с их расписными домиками, которые то скрывались в боковых улочках, то весело позировали нам на Рыночных площадях, нисколько не уступают ему, а скорее превосходят.
      А Бахарах своим видом, право, напомнил мне Бахуса, героя высокой и веселой Винодельческой культуры, не более того.
     [] []
      Зашли в церковь Петеркирхе XIV века. С удовольствием осмотрели нефы, живописные, средневековые фрески над алтарем.
      По пути к замку, преодолев добрую сотню каменных ступенек, мы остановились около руин Вернеркапелле (часовня Вернера). История ее - это еврейские погромы и мрачные годы антисемитизма в Германии со зловещим продолжением - щупальцами Холокоста.
     []
      Конечно, отметились у "Altes haus", одного из самых древних, средневековых домов на Рейне.
       Теперь наш путь в Рюдесхайм-ам-Райн.
       Плыть на лопастном пароходике, господа, в хорошую погоду, по прекрасному, петляющему Рейну, да в праздничной свободе, одно удовольствие. Мы оставляем в стороне десятки замков, смотровые площадки на крутых берегах, панорамы небольших городов.
      Поднимаемся в город по оживленной улице, вглядываемся в высотную, средневековую башню в окружении виноградников с прилепившимся к ней домом - красавцем бело-розового цвета.
      Рюдесхайм - еще один центр виноделия. И мы, конечно, идем к старинной крепости Бремзербург (Boosenburg), здесь располагается музей Вина.
     []
       Еще на подходе в замковом саду нас встречают старинные прессы. А сам музей буквально ломится от экспонатов, начиная от изготовления бочек, до технологии виноделия и макетов винных погребков. Поражает разнообразие легких скульптурных композиций: гусар, припаянный к бочке, пистолет - бутылка...
     []  []
       А кубки из золота, серебра, хрусталя принадлежат к самым интересным собраниям музея.
       До музея я не имел никакого представления о многообразии бондарной продукции, о сложнейшей профессии бочара, о "доле Ангела" при хранении вина.
     []  []
      Мы уже в центре города, в приветливой, веселой толпе движемся мимо магазинчиков, палаток, сувенирных лавок, пивных баров и винных таверн маленькой и узкой "улицы Дроздов". Поразительно спокойная и теплая атмосфера!
     []
      Теперь наш путь в Музей Музыкальных Аппаратов Зигфрида Венделя.
       Мы планировали посещение подобного музея в Утрехте (Нидерланды), потом в Хофбурге (Австрия) - не удавалось.
      Сразу скажу, я не готовился посещать эти Музеи, ибо считал неинтересным всматриваться в безмолвно стоящие на стендах, за стеклом музыкальные инструменты, поэтому и сегодня остался в дворике музея ждать возвращения Полины. Только присел на скамью, как слышу ее призыв:
      - Скорее, иди к нам...
      Я присоединился к группе в тот момент, когда уже звучала джазовая музыка в исполнении "Оркестриона Вебера". Я услышал фортепиано, скрипку, барабаны (Полина еще десяток инструментов) - звучал живой оркестр. Это было нечто!
     []
       Играет Симфонион 1900 года, пластинки на нем слушали наши прабабушки...
      Мы слышим старинный Карусельный орган, единственный в мире, найденный на чердаке одного из городков в горах Шварцвальда, звуки деревянного валика с металлическими штифтами вальцевого органа.
       Вот и знаменитый фонограф Эдисона с раструбом горна, в который пел певец, а игла гравировала звуки в канавках парафинового валика. И все звучит! Работает! Нам даже позволили сменить иглу, чтобы прослушать пластинку 1910 года.
      Гордость музея - Темный зал. За стеклом музыкального шкафа танцуют куклы, играет кукольный оркестр.
     [] []
       А самоиграющий рояль! Он вызывает восхищение, и ты ищешь пальцы невидимого пианиста-виртуоза, мастерски трогающего клавиши...
     [] []
      И снова оркестровые аппараты. Теперь звучит "одухотворенная скрипка". Девонька с собачкой садится на "музыкальный стул" - звучит веселая песня, мы касаемся музыкальной шкатулки - она отвечает долгой музыкальной фразой...
       Наконец, в рыцарском зале с готическим потолком и великолепными фресками рояль - пик развития музыкальных инструментов, и мы слушаем "пианиста", играющего "Грезы любви" Листа.
       Переходим в домашнюю часовню, у окна - "Часы-флейта" восемнадцатого века. С витрины экскурсовод снимает пистолет. Полина нажимает на курок и... из дула вылетает маленькая птичка, поет свою песню и исчезает.
     []
       А я впервые с удовольствием крутил шарманку... Девочка танцевала, пожилой немец что-то подпевал, а собачка крутилась под звуки издаваемой мною музыки, и, когда я делал паузу, она вострила уши и тихонько скулила, и все улыбались...
      Частная коллекция Венделя - интереснейшее в своем роде собрание, господа!
      Мы немного передохнули в беседке музея, теперь - к величественной Германии - сторожу Рейна. Фуникулер дает нам еще одну возможность взглянуть на маленький красавец - город с птичьего полета.
     []  
    Огромная пафосная, явно реликтовая сегодня, скульптурная композиция - памятник национальной гордости и воссоединения нации, высится над виноградниками и лесами. Мы немного отошли от него, устроились на небольшой поляне у ротонды, и долго любовались чарующим видом долины Рейна.
       Вечереет. Мы направились к вокзалу.
      Очень хотели посетить фестиваль "Огни Рейна" - вечерний фейерверк на берегах реки. Но не получается, значит, в следующий раз и мы едим домой.
      
      
       15 августа - день двадцать первый
       Кельн. Собор Святых Петра и Марии.
      
      Прощаемся с разрушенным наполовину войной и возрожденным Кохемом. Благодарим Эрику. На вокзале покупаем "земельные билеты".
       Поездом, через два часа легкого пути, затем на машине хозяйки добираемся "сухими" до наших апартаментов в Кельне.
       И пока мы отдыхаем, пусть сеющий дождь напомнит городу, уничтоженному 15 мая 1945 года на 90 %, дождливую "ночь тысячи бомбардировщиков". А всемирно-известный Кельнский собор Святых Петра и Марии, хранимый летчиками, как хороший ориентир, - задачу многих генералов армий союзников во второй мировой войне:
      "Германия должна выглядеть хуже, чем пустыня Сахара!"
      И, если хотите, взглянуть на Кельн времен войны:
      http://translate.google.ru/translate?hl=ru&langpair=en%7Cru&u=http://www.flickr.com/photos/kt/4465008/
      или послушать ответное звучание самого большого, "действующего" колокола в мире - Кельнского "Петера", то, пожалуйста, здесь:
      Cathedral www.willkommeninkoeln.de/media/sound/dom.htm
      Наконец, дождь прекратился, и мы двинулись к духовному сердцу Кельна. Подходим, вглядываемся.
      Первое впечатление: Собор монументален и, одновременно, легок, ажурен.
      Огромные квадратные, равновеликие башни, чем выше, тем сильнее утончаются, переходят в восьмиугольные, остроконечные шпили, высота которых сопоставима лишь с современными небоскребами.
      Рассматриваем богато украшенный скульптурами фасад.
       Входим. Размеры собора огромны, но не подавляют, а скорее, потрясают грандиозными вытянутыми в длину и высоту залами.
     []
       Просто непостижим бег архитектурных линий, несущихся в неудержимом потоке вверх. Они причудливо и органично сплетаются в ребрах сводов. Я будто чувствую замысел архитекторов средневековья - создать ощутимое впечатление глубины пространства. Этому способствует все: и тонкие, вытянутые колонны, и удлиненные вверх трифории окон с многоцветными медальонами и ронделями баварских витражей, и огромные стрельчатые порталы, и цветовые схемы наложения скульптур, и необычная высота среднего корабля (зала), окруженного множеством часовен и капелл.
      Можно потеряться в прохладном сумраке обильного и изощренного архитектурного декора Собора, но поражает то, что ты не замечаешь горизонтальных линий, все устремлено в небо.
      И я вспоминаю, как во время ремонта моей дачи в Краславе, когда из маленького бревенчатого дома я вынес все, оставив только сруб, местный архитектор сказал мне:
      - Стены выложи только вертикальной вогонкой...
      И мой невысокий дом вдруг вытянулся, вырос...
      Первый камень в фундамент Собора был заложен в 1248 году и с тех пор здание никогда не свободно от лесов. Ремонтные и реставрационные работы идут и сегодня.
      Мы обходим главные места паломничества:
      Позолоченный саркофаг XIII века из драгоценных камней, Рака с мощами трех библейских волхвов, отдавших дань младенцу Иисусу в Вифлееме - одна из главных святынь христианского мира, Геро Креста (Gero Kreuz) X века недалеко от ризницы-манументальное резное распятие Иисуса, знаменитая сцена Поклонения волхвов в Мариенкапелле - Часовня Богородицы со святыми покровителями города.
       Отличается поразительным реализмом картина С.Локнера (видны сорта трав на переднем плане).
      Превосходен Хор из резных дубов, фресок, статуи...
      Даже в этот серый, пасмурный день, благодаря окнам - розам, словно затянутым паутиной сцеплений, перепадам высот хоров, нефов, в Соборе с почерневшими от времени стенами из рейнского камня светло и уютно!
      И мы засветили свечи... Поблагодарили Всевышнего, что позволил нам совершить Это чудесное путешествие по Германии.
      Впереди нас ждет заключительная прогулка по Кельну.
       Несмотря на послевоенную разруху, город восстал и это заслуга обер-бургомистра Кельна Конрада Аденауэра, который в 1946 году отдал спецраспоряжение - город отстраивать в строгом соответствии с прежним городским стилем.
    Конрада Аденауэра я помню в рисунках и просоветских пасквилях, как ярого реваншиста и милитариста. А, ведь, это он руководил восстановлением Германии после разгрома Третьего рейха, это он, архитектор немецкой экономики, в 1963 вывел страну из глубокой, черной дыры страха, позора и разрухи, на третье место по индустриальной мощи в мире.
    Его сила была в духовной основе единения нации, которая, по его мнению, должна быть приложена к "хлебу с маслом". Он создал социально-ориентированную рыночную экономику, сумел правильно распределять материальные вложения по "плану Маршалла", собрал прекрасную команду единомышленников.
    Он обрел поддержку народа и, ничего не обещая, поднимал зарплату, увеличивал темпы восстановления и жилищного строительства, растил пенсии, использовал систему социальных поощрений.
    Да, он был сторонником мягкой денацификации, не спешил с репатриацией пленных немцев из Советского союза, был неоднократно бит опозицией, силу которой он считал очень весомой в реализации своих планов.
    Он умел реально оценивать и понимать, поэтому ни слова не сказал в ответ на сумму репараций за холокост, названную Бен-Гурионом и согласился выплатить репарации за преступления холокоста, которые составляли больше половины всех субсидий, что Западная Германия получила по "плану Маршалла". Тем самым Аденауэр искренне старался вернуть доброе имя Германии. Характерно, что в 1967 г. в последний путь провожал Аденауэра и основатель государства Израиль Давид Бен-Гурион.
       16 августа - день двадцать второй.
       Аахен. Кафедральный собор. Ратуша.
      
      Этот день нам подарил "Air Berlin", изменив вылет самолета домой с утра - на вечер. И мы отправились в Аахен.
      Небольшой, живописный городок в прекрасном природном окружении горных водохранилищ утопает в зелени, здесь "работают" эффективные при подагре горячие серные источники. Аахен ежегодно принимает сильнейших спортсменов и любителей конного спорта на Всемирные Конные Игры. Это особенно мне по душе. Во время командировок, где бы я ни был, первым делом я интересовался, есть ли в городе ипподром, чтобы обязательно побывать на бегах и оставить на конюшне свою "солому".
     []
      По брусчатой мостовой минут двадцать неспешно идем к центру Старого города. Мы знаем: Аахен пострадал от бомбардировок союзников не меньше, чем Кохем, но теперь не сомневаемся - город хорошо восстановлен.
      С удовольствием оглядываем разбросанные на небольших площадях, уличных перекрестках скульптурные композиции. Вот "кукольная", где зритель может быть творцом, а этот "оттопыренный мизинец", им когда-то "мальчики - спальчики" сортировали иглы, он считается в Аахене нормальным приветствием.
      "Императорский Собор" (Kaiserdom), построенный Карлом Великим, встречает нас строительными лесами и привычной красотой греческих колонн.
      Высокий сводчатый купол украшен золотой мозаикой, необычна люстра "Барбаросса" в виде четырехметрового бронзового, кованого обруча с восьмью башенками, как и Octagon (центр Собора). Я представляю себе, какое замечательное зрелище представляют зажженные в ее подсвечниках свечи.
       Золото и каменья сверкают повсюду. Главный алтарь украшен "Золотой тканью", сверкает золотом кафедра, крест Лотар - из золота и драгоценных камней, Рака с бюстом Карла - из серебра и золота...
      Постояли на хорах у мраморного трона Карла Великого, на котором короновались 32 императора Священной Римской империи, и у Часовни - Палатин, высокохудожественного деяния...
       Вглядываемся в стены из стекла в готическом хоре, полосатые арки, мраморный пол.
       За алтарем хора Капеллы сверкают тринадцать цветных витражей четырехметровой высоты.
      В Соборе хранятся в золотом храме Марии и раз в семь лет демонстрируются (следующая - в 2014 году) "пеленки младенца Иисуса", "набедренная повязка Христа на кресте".
      Теперь о солнечной Ратуше. Чем-то она напоминает Ратушу в Левене. Обе красивы, с башнями. Здесь со времен Карла Великого на нас глядит левая - древнеримская, и скульптуры пятидесяти королей Германии. Внутри Ратуши залы Советов, Коронаций, Музей.
      В небольшом зале идет фильм об освобождении города в октябре 1944 году американскими войсками. Трехнедельные, тяжелые, кровопролитные бои. Я остановился. На экране: из подъезда вышел пожилой мужчина в шляпе и черном длинном пальто, сорвал со стены тяжелый фашистский орел и медленно пошел по улице мимо домов без крыш и окон, груды сыпучих камней, к толпе, ждущей похлебки и хлеба...
      Картины, светильники, мебель, Библия с крупными четырьмя сапфирами (четыре Евангелиста). На втором этаже фрески А. Ретеля из жизни Карла Великого.
      Мы постояли у фонтана, а затем натолкнулись на памятник, который напомнил нам "Цепочку Поколений" у Стены Плача в Иерусалиме.
      Здесь познакомились с блондинкой Юлей из Казахстана, она учится в аахенском университете на логопеда, едет во Франкфурт, а мы - в Дюссельдорф.
      И покидаем гостеприимный Аахен, город молодежи и Карла Великого.
       На вокзале мы поднялись на второй этаж, подошли к двери, и вагончик подвесной дороги через 10 минут остановился у нашего терминала.
      И по пути над землей вдруг вспыхнула моя память. Как-то в Мурманске я зашел в Облисполком, большой дом напротив стадиона "ДСО Труд" в самом центре города. У гардероба стоял продавец с котомкой, торговал значками "Тридцать лет освобождения Заполярья от фашиских захватчиков."
      Так и было выбито на красной эмали - ФАШИСКИХ...
      И очень жаль, что я не приобрел ни одного значка - раритета, наверняка!
      Ошибка, чтобы я не забывал...
      
      
      ЗАКЛЮЧЕНИЕ
      
      Вот и закончилось наше путешествие по Германии.
      Мы увидели страну порядка, размаха и люстрации, народ, сумевший восстановить свое достояние, дождаться желанного воссоединения, который умеет трудиться и придерживается нормальных, человеческих норм; народ, который с трудом, но преодолевает свое прошлое.
       В кровавой Второй Мировой войне немцы убивали женщин, детей тысячами, смеясь. Чувства стыда и страха долго витали в их душах после исторической победы союзников.
    Они решительно сделали себе мощную прививку войны: не скрывая, рассказали народу о кровавом пути немецкого фашизма, и взялись за молодежь, заставив ее каяться за грехи отцов...
       И, если сегодня кто-нибудь правильно рассуждает об уроках войны - это немцы!
       Они сумели осознать, что уроки второй мировой войны не в том, чтобы никогда больше не было войны, не в том, что пацифизм - нравственный выбор. Урок Войны в том, что зло - это реальность, которому надо уметь противостоять, что за содеянное надо платить, что политика умиротворения - это не добродетель, что никакая война не может быть выиграна без трудного, но необходимого выбора!
    Сегодня об этом напоминают нам трагические события Мюнхенской олимпиады 1972, когда террористы убили одиннадцать израильских спортсменов, и трагедия 11 сентября, когда терроризм стал жесточайшей угрозой миру...
      Да, мы не побывали в Освенциме, в его втором корпусе - абсолютном мировом центре человеческих страданий. Здесь никогда не отдыхает земля... Мы не захотели ее тревожить.
    Однажды на вокзале в Мюнхене в ожидании нашего поезда на встречный путь подошел состав с табличками на вагонах - "Дахау". Полина тихо сказала мне:
      - Смотри, "поезд смерти"!
    Прошло несколько месяцев после нашего путешествия. В один из дней Песаха - 2011( Праздник обретения свободы и достоинства еврейского народа) за обильным столом в кибуце Эйн-ха-Мифрац, что в 3 км к юго-востоку от Акко, на берегу Хайфского залива, где я занимаюсь керамикой, познакомился с Абрамом и его женой Агувой. Они живут здесь в доме пожилых - бейтавоте. Вот, что мне рассказал Абрам. Его рассказ, изредка добавляемый Агувой, я не сокращаю ни на йоту.
    Я родился 15 июня 1927 в Каунасе в семье инженера Давида Дагана. Учился в еврейской гимназии. Жили мы хорошо. Отец собирался вывезти нас в Палестину, где купил небольшой участок земли. Но уехать не удалось.
    Летом 1940 Советские войска вступили в Литву. Мы, мальчишки, со страхом смотрели на солдат Красной армии. Они были худыми, усталыми и шкодливо выглядели в поношенных сапогах или ботинках с грязными обмотками, когда опустошали прилавки наших магазинов. О том, что настают тяжелые времена - предвестник катастрофы литовского еврейства, я часто слышал из разговоров отца с мамой.
    Прошел год и уже фашисты оккупировали Литву. Усилились антиеврейские настроения среди литовцев. Немцы с остервенением относились и к пленным русским, их просто пугало их огромное количество. Помню, однажды утром я шел на работу на аэродром, и увидел, как за колючей проволокой два немецких солдата избивают палками пленного солдата. Он после так и не пошевелился... А пленные очень просили у нас хлеба и табака.
    Вскоре фашисты организовали большое и маленькое гетто. Со всего Каунаса согнали тысячи евреев в пригород Вилиямполе (поселение Слободка), что за мостом через Неман, оградили его забором из колючей проволоки.
    Как мы там жили? Мужчины создавали различные мастерские. Мой отец организовал изготовление деревянной обуви, очень красивой. Были хлебопекарни, швейные, прачечные. В одной из них я слесарил после окончания ремесленной школы. Как-то зашел исправить кран и слышу смех, вижу веселых, улыбающихся женщин-прачек: оказывается, прибыла большая партия немецкой одежды, вся рваная, в крови. Значит немцам достается... Доставалось и нам. Один раз поздним вечером я сидел в мастерской и читал приключенческий роман Карла Мая о благородном индейце Винету, зашел инженер, спросил :
    - Почему сидишь? - Вырвал книгу и стал меня избивать.
    В гетто постоянно витал запах смерти и все мы жили одним днем, а я думал только об одном: как бы нам пережить фашистов и литовцев.
    Летом 1942 года немцы приказали всем жителям гетто выйти на плац. Мама почувствовала неладное и заперла моего брата Шлома в кладовку. На площади фашисты с собаками стали силой отбирать детей у матерей. Все плакали, умоляли... Крики, стон на площади стоит в ушах до сих пор. Детей увезли на грузовых машинах, больше их не видели. Позже несколько евреев из команды могильщиков, чудом убежавшие в гетто из IX форта (это один из фортов, который во времена немецкой оккупации служил местом массовых убийств евреев, а в советское время использовался, как тюрьма для заключенных, подлежащих этапированию в Сибирь), рассказали, что видели, как еврейских детей расстреливали ночью...
    В 1944 году война приблизилась к гетто. Фашисты оставили самых нужных им рабочих, а остальных вывезли в ското-вагонах в Германию.
    Ехали мы вместе: отец, мама, брат и я. Наш поезд через несколько дней пути остановился в Штутгофе, недалеко от Данцига, здесь немцы приказали выйти из вагонов женщин с детьми, которых удалось матерям сохранить.
    - Фрау унд киндер раус, шнель! - Понеслись по вагонам крики фашистов.
    Что с ними стало? Отцу удалось узнать, что брата Шлома выслали в концлагерь Аушвиц, где его след и, наверное, жизнь оборвалась... А маму с другими восьмьюстами женщин погрузили на судно, которое затонуло у берегов Данцига (Гданьска) в Балтийском море.
    Меня и отца повезли дальше. У Мюнхена нас ссадили и перевезли в рабочий концлагерь Дахау-1. Мы жили в землянках по 50 человек, спали на нарах с одним одеялом. Строили подземный завод для производства самолетов. Грузили цемент из вагонов, сначала мешками, а через неделю уже везли россыпи цемента, а мы пересыпали его лопатами в возки и волокли их на склад. Чем питались? Утром пили 'черную воду' с хлебом, днем у вагонов нам давали водяной суп с пайкой хлеба, и вечером - его снова. При росте около 175 см я весил 38 кг.
    Вскоре я заболел менингитом, несколько дней был без сознания. Врач лечил меня аспирином.
    Очень помогал отец, наверное, отдавал свою пайку, потом он заболел и умер от недоедания и дизентерии. Я видел, как в марте из больницы его тело бросили в возок украинцы, они были крепче и сбрасывали мертвых в огромную яму. Перед смертью отец мне сказал, чтобы я обязательно выжил и добрался до Палестины. Он был сионистом.
    Потом я выздоровел и снова стал подниматься в пять утра, шел на плац, где нас в течение часа и больше считали, а потом мы шли пять километров в деревянных ботинках к подземному заводу, где грузили бетон. Работали в три смены по восемь часов. Я очень уставал.
    В апреле 1945 утром нас построили в колонну и мы пошли на юг к Швейцарии. Это был "марш смерти". Кто идти не мог, тех отправляли в Дахау центральный. Меня отвезли туда же.
    Через несколько дней у ворот нашего лагеря появились американские солдаты. Они первым делом перестреляли всю охрану лагеря, а затем наварили густого жирного супа с мясом и раздали заключенным. Суп оказался воистину "ядовитым" для накинувшихся на такую еду голодных желудков и очень многие попали в больницу, и умерли. Я тоже был в больнице, но выжил.
    Потом с другом Гилелем Окунь из больницы мы направились на поиски евреев и наткнулись на группу, готовящуюся ехать в Палестину. Гилель решил сначала ехать в Советский союз, чтобы найти свою мать и сестру. Вскоре он их нашел и они несколько раз пытались выехать из Советского союза в Израиль. Но им не давали такой возможности. Его даже посадили в тюрьму. И все же он добрался до страны обетованной, успел поработать на военном заводе в Хайфе инженером по металлу. Я с ним встречался.
    Мы же на корабле "Веджвуд" через "Сохнут" поплыли в Палестину. В Хайфе "с помощью" англичан мы оказались в лагере "Атлит". Это был 1946 год. Оттуда попали в кибуц "Ган Шмуэль" возле Хедеры. Во время освободительной войны с англичанами я познакомился с Агувой, она прибыла в Палестину из Франции.
    Всю жизнь прожили с ней в киббуце, на земле, жили в палатках, воспитывали детей, растили апельсины... Постепенно жизнь становилась все лучше и лучше, страна и мы закалялись в освободительных войнах. У нас 3 детей, 5 внуков. 7 правнуков. Скоро будет восьмой...
    - Это мой ответ Гитлеру, - громко, даже весело добавила Агува.- В нашей большой семье есть философ, летчик и офицер высокого ранга армии Израиля, владелец детского сада, бухгалтер. Повилась ниточка жизни...
    - А Литва сегодня суверенное государство со своими "погремушками",- после паузы продолжил Абрам. - Недавно у здания синагоги в Каунасе появился плакат: "Гитлер был прав! Евреи вон!" , а 11.03.2011 был марш неонацистов, где литовцы выкрикивали шовинистические лозунги, несли плакаты, напоминающие свастику. Жестокий народ - литовцы. Во время войны они убивали евреев где только могли... Вот такая жизнь...
     Абрам замолчал, улыбнулся, наладил свой олехон и пошли они, поддерживая друг друга, обедать. 
    Кровь не имеет ни границ, ни времени, ни лица, подумал я, и огненные факелы, брошенные рукою дьявола, как "эхо прошедшей войны" будут еще долго вспыхивать злым прошлым. Пусть, только, они не сеют беду вокруг себя!
      
      И НА ПОСЛЕДОК.
      
    Жизнь - это благословенное путешествие и, жаль, очень короткое, чтобы видеть мало...
    Пусть добрый случай откроет для Вас городки-сказки, такие, как Ротенбург об дер Таубер в Баварии, Штайн-ам-Райн в Швейцарии, Кохем и Бернкастель-Кус на берегах Мозеля, Рюдесхайм на Рейне, Хальштатт на озере в Верхней Австрии...
      Спешите насладиться гармонией безупречного мира и творением рук человеческих!
      Мой чемодан и тот ощутил Это в полной мере, по-своему, конечно. Он полностью сносил свои "ноги" и еще добавил неполадок при перелете в аэропорт "Бен Гурион". Спасибо, мне его, бедолагу, заменили в "Damager baggage" на новый за счет авиакомпании...
      Значит, впереди новые дороги...
      Атакуем их вместе, господа!
      
      И, НАКОНЕЦ, ДЛЯ ЛЮБОЗНАТЕЛЬНЫХ.
      
      В Германии, Австрии, Швейцарии мы старались в полной мере использовать гибкую систему опций на транспорт, музеи.
      В Берлине покупали Билеты Немецких Земель, которые давали право передвигаться на всех видах транспорта на данной земле, кроме скоростных поездов (26 евро на двоих).
      В Дрездене - citytourcardmuseum на весь транспорт и Музейный остров (35 евро на 72 часа).
      В Бамберге- regiobavarticket- на льготный переезд по Баварии, карточку "по Дворцам".
      Билеты на длинные поездки мы приобретали по Интернету в сайтах железных дорог. Учитывали скидки на передвижения в субботние и воскресные дни.
      В немецких сайтах мы заранее имели возможность получить план маршрута, автобусы, поезда, время и полный сказ пересадок.
      В этом году, работая с Францией, понимаешь, что народы думают и живут по-разному...
      Наши траты по Германии на одного, если кому-то интересны:
      Всего 1505 евро, Из них гостиницы - 30%, проезд - 18%, музеи - 26%, еда - 5%, перелет - 21%.
      Все поездки планировали вместе, а время за компьютером, терпение, поиски, заказы - полностью заслуга Полины. Спасибо! Я знаю, как Полину отблагодарить...
      
      
      
      * - Об этом подробнее.
      **- В Мурманске приятель мне привез кусок окаменевшего дерева со Шпицбергена
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
  • Комментарии: 3, последний от 07/08/2015.
  • © Copyright Норкин Феликс Моисеевич
  • Обновлено: 27/02/2016. 172k. Статистика.
  • Рассказ: Германия
  •  Ваша оценка:

    Связаться с программистом сайта
    "Заграница"
    Путевые заметки
    Это наша кнопка