Чтобы жить долго, приобретите для себя старого вина и старого друга. Пифагор
Мир вина, в который она попала, оказался совершенно незнакомым и сложным, несмотря на некоторые её познания в этой области, благодаря неплохому вкусу и средствам мужа. Однако без специального образования ориентироваться в нём было трудно, и поначалу Полина даже растерялась: с чего начинать? Но постепенно она определилась с главным направлением: в её задачу входило изучение винодельческих регионов Бордо - самого большого в мире виноградника. Именно вследствие этой обширности, лозы культивировались здесь на разных почвах, в различных климатических условиях, что и явилось следствием разнообразных винодельческих стилей, типов вин, с которыми она и должна была ознакомиться, чтобы рекомендовать их. Прежде всего, неискушённому российскому потребителю, чтобы он смог составить собственный винный портфель с учётом гастрономических сочетаний, более точных и тонких, чем расхожее "красное вино - к красному мясу, белое - к рыбе и белому мясу". А также помочь рестораторам в подборе винно-гастрономической пары, исходя из класса и меню заведения. Выражаясь высоким стилем, её миссия заключалась в том, чтобы привнести информацию о культуре винопития. На этом пути она встретила две большие трудности. Первая - недостаток знаний. Но здесь она обратилась к книгам, справочникам, каталогам известных винных критиков - квартира её была буквально завалена литературой подобного рода. Не последним фактором были и её собственные ощущения во время дегустаций, которые со временем всё совершенствовались. Она читала информацию о рейтингах вин, об успехах и неудачах винодельческих регионов, и шато. Знакомство с каждым регионом начинала с изучения его терруара - тех природно-климатических и почвенных условий, от которых и зависело качество вина, а также с изучения его хозяйств - и вот здесь её подстерегала ещё одна трудность, более тяжкая, которая тоже была связана с обширностью региона.
Дело в том, что вина Бордо - это общее название, которое объединяет тысячи марок со своим неповторимым цветом, ароматом, вкусом. Винный регион Бордо, помимо собственного апелласьона, контролируемого АОС, включал в себя и другие. Наиболее известными среди них считались: Медок, Гравы, Сотерн, Либурнэ с его знаменитыми на весь мир апелласьонами - Сент-Эмильон и Помроль. Были и менее значительные. А те, в свою очередь, состояли из множества винодельческих хозяйств - от "шато", на винах которых и основывался всемирный престиж региона, до малых, буржуазных и крестьянских, где выпускались так называемые "гаражные вина", некоторые из которых также заслуживали признания. И не мудрено, ибо на небольшом винограднике, в несколько гектаров, тщательно ухаживая за каждой лозой, отбирая с неё лишь несколько гроздей, отдельные мечтатели и энтузиасты, проводя процесс винификации в маленьких помещениях, наподобие гаражной мастерской, получали замечательные результаты. Случалось, что "гаражные вина" попадали в разряд элитных. Самым нашумевшим примером, взволновавшим винодельческий мир Сент-Эмильона, был опыт человека, далёкого от данной профессии. Жан-Люк Тюневен, бывший банковский служащий, одержимый одним лишь желанием производить вино и некоторыми идеями, выпустил вино, которое заслужило высочайшей оценки великого Роберта Паркера. Имя этого новоявленного винодела было едва ли не первым, которое услышала Полина, едва вступив в мир винного бизнеса, - настолько оно было у всех на слуху. В круг её обязанностей входило также комментировать новые тенденции региона. Ну как было не утонуть в этом винном море? Как отыскать и представить тот недорогой, но качественный напиток, который в России смог бы оценить и знаток вина, не испортив своего вкуса, и среднестатистический потребитель. Чтобы не скривился, ворча: "Вот, говорили, бордоские вина - это "парадиз", а на деле - обыкновенная бормотушка, не лучше нашей". В общем, работа Полину захватила, и желание разобраться с регионом, насчитывающем восемь-девять тысяч шато и винных хозяйств, так и распирало её.
На первых порах её незаменимым лоцманом был Жюль. Кто разбирается в вине лучше, чем торговый агент или сам предприниматель, торгующий вином? А Жюль к тому же обладал потрясающим чутьём на успех или провал того или иного сорта. Иногда Жюль смеялся: не займись он пекарнями, а затем рестораном - нос утёр бы самому Паркеру. Да что говорить: тот ведь тоже попал в профессионалы из разряда любителей. Его карьера началась в Бордо в восьмидесятые годы, когда, вопреки всем известным экспертам, он единственный положительно оценил вкус молодого вина, полученного в результате засушливого лета, более того, посоветовал приобретать его, так как со временем оно станет бесценным. Всё произошло именно так, как он предсказывал, и с тех пор его мнение стало эталоном. А он, возможно, в знак благодарности, всем винам предпочитал бордоские. В этом Жюль был с ним солидарен.
У Жюля, к тому же, был ещё один дар - завоёвывать доверие людей. Каким-то образом перед ним открывались двери самых престижных "шато", куда даже члены правительства приходили по звонку. Используя свои связи, он ввёл Полину в круг некоторых очень известных людей. Среди них была даже Коринн Менценопулос - дочь греческого миллионера, который в семидесятые годы выкупил "Шато Марго", переживавшее не лучшие свои времена, и буквально возродил великое вино. Она была знакома с Жюлем по школе экономики в Париже, где оба учились, правда, она окончила её несколько раньше. По его просьбе Коринн Менценопулос нашла время, чтобы побеседовать с журналисткой из России. Она оказалась очень милой женщиной. Очаровательная улыбка, с которой она встретила Полину, сразу рассеяла скованность гостьи. Они говорили о старинном замке - национальном достояниии Франции, о земле и винограднике, о людях, которые там трудятся, о семье и свободном времени, которого недостаёт. Она призналась Полине, что в юности тоже любила литературу и историю, но смерть отца лишила её возможности выбора - пришлось продолжить его дело. Среди наиболее удачных миллезимов Коринн Менценопулос выделила 1990 год - поистине королевский. "Шато Марго" этого года обладает букетом редкого сочетания: спелая смородина, полевые цветы, свежеоструганный дуб, восточные пряности. Танин ощущается со всей силой, хотя привкус не резкий, а мягкий. Вино, по её словам, не потеряет своих качеств до 2020 года.
- Меня очень радует ваш интерес к вину, и в моих планах предусмотрена поездка в Россию. Я уверена, что у великих вин Бордо большое будущее, в том числе и в вашей стране, - сказала она на прощание.
Так, с помощью Жюля Полина начала свою эпопею. Прежде всего с винодельческих буржуазных хозяйств региона Медок, с тех добросовестных и талантливых производителей, которые в своё время не подсуетились и в результате не получили высокую аттестацию. Однако продукт которых не уступал по качеству титулованным собратьям, хотя и стоил на порядок дешевле.
Особое удовольствие писать о нём доставлял ей и божественный Сотерн, светло-золотой, янтарный, с нежными ароматами персиков, абрикосов, апельсиновой цедры, мёда и цветов липы. Она не жалела эпитетов для его характеристики, ибо на самом деле почитала это вино алмазом чистейшей воды, к сожалению, совершенно не раскрытым в России. Или, скорее всего, забытым вином, которое предпочитала русская аристократия. Это была классика производства и вкуса, ибо делать ставку на Сотерн могли поистине лишь мечтатели и безумцы. За трудоёмкий и рискованный процесс производства Сотерн называли "жидким золотом Бордо". Представьте себе регион на юго-западе Франции, где тёплая Гаронна встречается со своим холодным собратом - притоком Сирон. Смешение разных температур порождает туманные ночи и утра, повышает влажность воздуха. А если осенние дни стоят ясные и солнечные, то на виноградинах образуется "благородная плесень" - микроскопический грибок, что повышает уровень сахара, снижает концентрацию воды и вырабатывает новые ароматические компоненты, влияющие на букет вина. Образуется "благородная плесень" только на белом винограде и только в определенных климатических условиях, да и то не каждый год. А при менее благоприятных условиях этот грибок может обернуться обыкновенной "серой гнилью" - значит, пропал труд целого года. Большинство местных виноделов в неудачные годы либо не решаются выпускать Сотерн вовсе, либо же тщательно сортируют ягоды, отбраковывая порой почти весь урожай. Слишком велик риск уронить свой имидж: знатоку не составит труда определить, каким именно методом было получено вино: "благородная плесень" придает напитку легкий характерный привкус.
И всё-таки регионом, которому Полина отдавала предпочтение, стал Сент-Эмильон - уникальный музей средневековой архитектуры под открытым небом, единственный винодельческий регион, внесенный в списки всемирного наследия ЮНЕСКО. Городок, с населением немногим более двух тысяч жителей, приглянулся ей своей камерностью, неспешностью - здесь забывалась суматоха мегаполисов. Здания в стиле романской готики, узкие улочки в сером камне - так и казалось, что вот сейчас из-за поворота появится всадник, закованный в латы, - римский легионер. Средневековье оставило свои следы и в знаменитых двухсоткилометровых трёхуровневых погребах, где в дубовых бочках зрело вино. Суровый отблеск Средневековья хранили и лица людей, сдержанные, невозмутимо-спокойные. Однако озарявшиеся улыбкой всякий раз, стоило лишь заговорить о виноделии. Эти люди "выращивали" своё вино с невероятным трудолюбием, терпением и добротой, как воспитывают детей. И какие бы вина Полина для себя ни открывала, вина этого региона для неё оставались вне конкуренции. Особенно "Шато Шеваль Блан". Правда, спустя годы, где-то в самом конце девяностых, Полина встретит и с удовольствием примет нотки своего любимого вина в "Шато Озанна", созданном в Помроле, что граничит с Сент-Эмильоном. В вине очень женственном, мягком, как шёлк, с преобладанием чёрных ягод - ежевики, вишни, и экзотических специй в сложном, элегантном букете. Но это будет позднее, когда Полина окончит курсы сомелье, на которых теоретические знания по истории виноделия, сортам винограда, технологиям производства будет сочетаться с работой на этом самом производстве - в настоящем винодельческом хозяйстве, где она поучаствует и в сборе урожая, и в отжиме и прессовании ягод, и даже в розливе вина. Она начнёт с изучения винных терминов и этикеток, правил дегустации и принципов сочетаемости вина и кухни, с составления винных карт, затем будет выпускать собственный журнал о винах Бордо и, наконец, писать книги - истории о людях, так или иначе связанных с виноделием. Она станет совершенно другой женщиной, и судьба разведёт их с Жюлем Гра. Но всё это будет потом. А пока они вместе, и Жюль служит ей своими талантами, которые она в нём раскрывала. Она всегда умела отыскать в мужчине черты, за которые его хотелось хвалить. А он был другом, каких дай бог встретить каждому.
Сразу же по приезде в Лормонт Полина установила для себя жёсткий распорядок: ранний подъём, зарядка, кофе, фрукты и работа с текстами. После завтрака - утренняя прогулка по заданному рабочему маршруту. Жюль подарил ей велосипед - необходимое здесь средство передвижения, и она вписалась в колорит местной жизни. В детстве Полина имела двухколёсный "Школьник", но это чудо техники было совершенно иного рода - с механизмом переключения скоростей, подобно автомобильному, и она с удовольствием пересела на него из машины. Рассекая по улочкам города, она поначалу не воспринимала всерьёз необходимость соблюдения правил дорожного движения на этом транспортном средстве: водители приостанавливались, любезно уступали дорогу, видя, как она несётся, бронзовая, рыжеволосая, пока однажды едва не попала в аварию. На пустынном перекрёстке не остановилась на красный свет, и вынырнувшая из-за поворота машина чуть не сбила её. Серебристо-синий мерседес. Хорошо, что водитель оказался опытный - отреагировал мгновенно. Но она долго не могла прийти в себя и, глядя вслед удалившейся машине, всё благодарила и благодарила человека, который сидел за рулём. С тех пор она стала осторожнее.
Вскоре Полина открыла, что французы были не только страстными садоводами, но также большими любителями животных, которых они держали исключительно из радости общения с ними: милых осликов, лошадей, пони. Она близко сошлась с хозяевами одного из правобережных виноградарских хозяйств - Мишелем и Бабетт, владельцами четырёх замечательных лошадей испанской и англо-арабской породы, к которым почему-то сразу же привязалась. Особенно к испанцу Идальго, вороному красавцу, благородному и очень умному. Впервые увидев его, Полина сразу же потянулась за фотоаппаратом, а он тут же пошёл ей навстречу и легонько толкнул в плечо. Попробуй разберись в той таинственной магии чувств, что притягивает нас к одному живому существу и отталкивает от другого. Хозяева позволяли ей совершать прогулки, и Полина, которая, с одной стороны, хотела бы ездить верхом как можно чаще, с другой, не решалась злоупотреблять расположением этих милых людей, попробовала было платить за свои выезды, но встретила такой активный отпор, что в итоге смирилась. Так что вечерами она частенько объезжала правый берег Дордони верхом. Созерцание всего этого великолепия располагало к размышлениям. Лучшие виноградники здесь занимали довольно крутые склоны, спускающиеся к реке, почва их состояла из глины и была покрыта пиренейским галечником, миллионы лет назад принесённым сюда ледником. Галька обеспечивала необходимый дренаж, отлично сохраняла тепло, кроме того, в ней отсутствовали питательные вещества. Удивительное всё-таки творение природы - виноградник! Мало того, что он даёт людям свои прекрасные ягоды, содержащие глюкозу, фруктозу, органические кислоты и минеральные вещества, что позволяет называть их ягодами жизни, - люди научились производить из них вторичный замечательный продукт - вино. Потребители настолько привыкли к дарам винограда, что мало задумывались о его природе, кроме разве тех людей, которые его выращивали. Они-то знали, что виноградник не любит, когда его поливают, ибо он предпочитает бороться с почвой, из самой её глубины добывая питание и влагу. Так что прекрасные дары куплены ценой страдания. Господи, ну почему всё лучшее в этом мире всегда оплачено болью?