Хочу сразу же предупредить потенциального читателя, что не собираюсь обсуждать очередную "теорию заговора", тем более что я в этом ничего не смыслю.
Мне бы хотелось на примере убийства Рабина поговорить о политическом убийстве как явлении.
Возможно ли политическое убийство? Разумеется, возможно, ведь оно существует.
Оправдано ли политическое убийство? ... Ответ на этот вопрос для меня не столь однозначен.
Сразу оговорюсь, что не являюсь сторонником ни политических, ни каких-либо других убийств. Я даже не уверен, имеет ли право государство казнить преступников. Нет у меня мнения по этому вопросу.
Почему люди вообще убивают себе подобных? В основном для удовлетворения собственных нужд.
Человек, совершающий убийство, считает, что, устранив другого человека, он тем самым решит свои проблемы. Это может быть чистая корысть (убийство с целью ограбления), это может быть моральное удовлетворение (убийство из мести, зависти, ревности и т.д.), это может быть, наконец, переплетение всех этих чувств.
Ясно одно, убийца всегда чувствует по отношению к жертве сильное эмоциональное напряжение и всегда считает, что, совершив убийство, он решит свои проблемы.
А что же политическое убийство? Оно подчиняется тем же законам? Разумеется.
Значит, нет никакой разницы между обычным, криминальным убийством и политическим? Давайте подумаем, так ли это?
Чтобы ответить на этот вопрос, обратимся к прошлому. В истории каждого народа мы без труда найдем множество политических убийств.
Но убийство убийству рознь. Можно ли приравнять убийство Юлия Цезаря к убийству Калигулы? Вряд ли. Убийцы Цезаря ставили перед собой цель - спасти страну от диктатуры, а убийцы Калигулы просто хотели выжить, прекратив череду расправ, учиненных безумным императором.
Совершенно очевидно, что в первом случае убийство было явно политическим, потому что убийцы считали, что устранив жертву, им удастся изменить политическое устройство государства.
Во втором же случае убийцами руководило лишь чувство страха за свою жизнь. Ни о каком переустройстве государства они не думали. Они лишь хотели устранить жестокого тирана, потому что понимали, что, пока жив безумный правитель, жизнь их висит на волоске. Поэтому убийство Калигулы нельзя назвать политическим.
Получается, что под категорию политических убийств подпадает не всякое убийство государственного деятеля. Попытамся разобраться в терминологии. Снова вернемся к вопросу о том, что такое политическое убийство.
Будем считать его убийством по политическим мотивам, жертвой которого становится, как правило, крупный государственный деятель, определяющий в тот момент политику страны.
Что представляет собой жертва политического убийства? Как правило, это очень незаурядная личность с оригинальными, иногда революционными взглядами на государственное или политическое устройство общества. Этот человек обычно считает, что он понял или осознал какую-то непонятную для других идею, которую может и должен претворить в жизнь. Такие люди часто считают себя спасителями соотечественников, благодетелями собственного народа и уверены, что только они могут претворить в жизнь свои грандиозные замыслы.
Эти люди иногда даже ощущают себя мессиями, считая, что действуют по воле Божественного провидения. Сильные и волевые личности, они легко добиваются поставленной цели и постепенно приходят к выводу о собственной непогрешимости и правоте.
Завоевывая все новых и новых сторонников, эти люди теряют чувство критики к своим поступкам. Они приобретают уверенность, что большинство сограждан разделяют их взгляды, довольны или даже восторгаются их деятельностью, а то и просто преклоняются перед ними. Недовольных они воспринимают как горстку отщепнцев, с которыми не следует считаться.
Так эти люди начинают верить в собственную богоизбранность, а следовательно и неуязвимость. Это личности наполеоновского склада.
А что же убийцы? Как правило, это тоже незаурядные личности, хотя и не такого масштаба, как их жертвы. У них нет той широты взглядов, нет того набора идей, нет той способности привлечь и повести за собой массы, нет той харизмы, как принято сейчас говорить, которой обладают их жертвы.
Политические убийцы - это люди одной идеи, но зато держатся они за нее с не меньшим фанатизмом, чем их жертвы. Но этим сходство между убийцей и жертвой не ограничивается. Убийца, как и жертва, уверен в собственной избранности, в собственном предопределении и назначении быть избавителем и спасителем своего народа.
Они словно два полюса одного магнита, одновременно одинаковы и различны, словно два электрических заряда: плюс и минус. Один стремится дать, другой отнять, но оба делают это не задумываясь о последствиях, любой ценой. Оба уверены в своей правоте и непогрешимости.
Итак, к политическим убийствам следует отнести убийство Юлия Цераря, убийство французского короля Генриха Четвертого, убийство американского президента Авраама Линкольна и, конечно, убийство Рабина.
В 1992 г. Ицхак Рабин стал премьер-министорм Израиля в результате демократических выборов. Сразу же после прихода к власти Рабин взял курс на форсирование мирного договора с палестинскими арабами, проживающими на территориях, занятых Израилем в ходе Шестидневной войны.
Переговоры с палестинцами, вернее, с их представителями, в лице террористической Организации Освобождения Палестины (ООП), начались в блиц-режиме.
В 1993 г. было подписано соглашение в Осло, в результате которого провоглашалась Палестинская автономия, власть над которой частично передавалась в руки ООП. В то же время контроль Израиля над палестинскими территориями значительно ослабевал.
Палестинские арабы были на законном основании наделены оружием для создания собственных полицейских сил. Предусматривалось, что арабские полицейские сами будут обеспечивать порядок на своей территории и бороться с многочисленными террористическими группировками.
Но все вышло, как говорится, "с точностью, до наоборот". Палестинские полицейские не могли, да и не собирались бороться с террористами, а напротив сами стали принимать участие в вооруженной борьбе против Израиля, используя приобретенное оружие. ООП, в лице Ясера Арафата, начала усиливать террористическую деятельность.
Страну захлестнула волна террора. Почти ежедневно на улицах изральских городов взрывались автобусы, гибли мирные граждане. В ответ на требования Израиля обуздать террористов, Арафат отделывался обещаниями и жаловался на то, что Израиль мешает ему полностью контролировать ситуацию на территориях.
После каждого кровавого теракта Рабин выступал по телевидению и, пытясь успокоить народ, называл погибших жертвами мирного процесса. При этом он упрямо повоторял, что будет продолжать прежний политический курс, ни на йоту не отступив от него.
Рабин словно ослеп. Он не видел или не хотел видеть действительности. Он считал, что, несмотря ни на что, только он прав и только он понимает, что делать в сложившейся ситуации. Но самым удивительным было то, что Рабин не понимал и не ощущал враждебных настроений в израильском обществе. Он, видимо, считал, что большинство народа единодушно поддерживает и любит его. Он потерял связь с реальностью. С упрямым отчаяньем Рабин шел навстречу собственной гибели.
Народом овладело чувство безысходности. Многие начали понимать, что законно избранный премьер, пользующийся поддержкой израильского истеблишмента и средств массовой информации, будет управлять страной еще несколько лет, и нет никакой возможности отстранить его от власти.
В стране начались массовые протесты. Общественное мнение стало постепенно склоняться в сторону противников политики Рабина. В ультраправых кругах послышались проклятия и угрозы. Однако никто не хотел этого замечать.
И вот на пике этой сумятицы раздался выстрел одиночки, оборвавший жизнь Рабина и позволивший многим переосмыслить ситуацию.
Так кто же убил Ицхака Рабина? Нелепый вопрос. Конечно Игаль Амир. Религиозный фанатик, считающий себя патриотом Израиля. В этом нет сомнения. Но...
А что же сам Рабин? Он что, не несет никакой ответственности за свою смерть? Он, который упрямо вел страну к катастрофе, он, который подставил свой народ под рвущиеся живые бомбы, под пули и снаряды, он, который цинично называл погибших сограждан неизбежными жертвами мирного процесса, он разве ни в чем не виноват?
А может быть он сам пал жертвой того самого мирного процесса, который затеял?
Кто ответит на эти вопросы? Думаю, что никто. Потому что на эти вопросы нет и не может быть ответа.
Еще раз хочу сказать, что невозможно оправдать убийство и убийцу. Никому не дано право забирать жизнь другого человека, даже из самых что ни на есть высоких идеалов. Но...
Снова это "но". Все время оно мешает мне, появляясь не ко времени. Что же это за "но"? А вот что. Каждый правитель, возлагающий на себя право вершить судьбу своего народа, должен серьезно и ответственно подходить к своей деятельности. Ему необходимо помнить, что, кроме уголовного суда и суда общественности, существует и иной суд, который внимательно следит за тем, чтобы никто не смог перейти ту грань, за которой следует хаос и распад. Этот суд выносит суровые и неумолимые приговоры, которые нельзя смягчить или отменить, представив агрументы в свою защиту.
Мне кажется, что ни одному политическому деятелю не следует забывать, что он находится в зоне повышенного риска, потому что не только права его велики, но и обязанности огромны.