Путевые заметки русского инженера, впервые посетившего одну из закатных стран и вернувшегося назад.
Хорошо за тем бугром, за которым нас нет.
Народная мудрость. Даже две.
Вводные данные. Мне было 33 года. По образованию и миропониманию - физик (университетское образование). Мой способ жизни: частично - свободный инженерный бизнес, частично - симбиоз с жалоносными перепончатокрылыми (пчеловодство). 10 лет в состоянии неустойчивого бездетного брака.
Жена (далее по тексту - Таня) получила место научного сотрудника на 2 года в Белфастском Королевском Университете. Несколько лет она целенаправленно занималась поисками позиции на Западе и языками. И вот, получила результат. В качестве официальной фигурировала идея построения светлого будущего и благополучной семейной жизни на новых неосвоенных территориях.
Я для себя подобных перемещений в пространстве заранее как-то не планировал. И не готовил. Все время уходило на добывание средств к существованию в то непростое время. Но из общих соображений, такие возможности предоставляются не часто. Общепринятым также было мнение, что Запад и Рай - почти одно и то же. Я не очень-то верил в сказки, но даже в худшем случае предполагаемые потери не должны быть велики, и мне пришлось подстраиваться на ходу. Последние недели перед отъездом проскакали в поисках способов ускорения получения паспортов, виз и консервации на всякий случай дел. Все произошло очень скоропостижно, и я даже не успел подучить английский. Ехать без языка - явная авантюра. Да и не понятно, как там все сложится. И я на всякий случай сказал друзьям и партнерам по бизнесу, что в отпуске, и взял 3х-месячный "апикс". Цель эксперимента я определил для себя так: посмотреть на Запад, изучить и решить, нужен ли он мне, и помочь Тане устроиться на первых порах. Из общих, опять же, соображений, подвернувшаяся UK, одна из лучших стран цивилизованного мира, подходила для создания общего впечатления об этом мире больше всех. В голове держалась принципиальная возможность иммиграции в случае очень уж благоприятных впечатления и стечения обстоятельств. В паспорте держалась (хорошо приклеивают) двухгодичная бесправная мультивиза.
Если не считать безумной, времен угара перестройки, будапештской поездки, во время которой я неудачно попытался приобщиться к международной MLM системе страхового бизнеса, это было мое первое пересечение западной границы.
Середина ноября. Снег. Странное непривычное состояние абсолютной неопределенности и привычное ощущение, что делаешь глупость. Странная таможня в Кольцово, где перетрясли все книги по физике в поисках вывозимых научных секретов и библиотечных штампиков. Посадка, и древний дряхлый ТУ-154 Уральских Авиалиний, скрипя и натужно визжа, понес нас прочь от холодного блеклого рассвета. Вспомнилось справедливое возмущение одного австралийца в авиакассах, что мол, такие вшивые самолеты, а билеты в несколько раз дороже, чем во всем остальном мире. Европа была под плотным ровным слоем облаков, так что лететь было скучновато, если не считать тех нескольких минут, когда мы обгоняли попутный лайнер. Только при заходе на посадку, во время короткого маневра между землей и облачным одеялом, бросились в глаза непривычные очертания чешских земельных участков и построек.
Первый взгляд на западный мир пришелся на пражский аэропорт, где у нас была пересадка. Контраст с Россией большой, мощь и ухоженная красота впечатляют, спорить глупо, но "это был как раз тот случай, когда шока не произошло". Во-первых, что-то уже видел по телевизору или даже местами у нас, а во-вторых, слышал столько ахов и охов, что все равно ожидал чего-то еще более грандиозного. Говорят, при возвращении контраст ощущается сильнее. Посмотрим, подумалось, если Бог даст. Несколько часов между рейсами были посвящены изучению многочисленных магазинчиков, переполненных сверкающими россыпями знаменитой чешской бижутерии и стекла, дьюти-фришного ассортимента, лотков с местными сувенирами и проходящих мимо разномастных пассажиров. Общее впечатление - чисто, красиво, качественно, на всем виден отпечаток хорошего вкуса, благополучия и добра. Сильно.
Ла-Манш я угадал издалека по изменившемуся характеру облачности. Над проливом небо было совсем чистое, и можно было видеть многочисленные паромы и английское побережье. Над самим островом плыли редкие рваные облака, и Англия была покрыта маскировочной сетью бесформенных теней, что создавало впечатление некоторой загадочности. Первый раз я так наглядно мог убедиться, что все, рассказанное школьной учительницей на уроках географии о формировании погоды - правда. Простая игра физических условий. Картинка под крылом проплывала совершенно непривычная. Вся поверхность острова носила следы многовековой человеческой деятельности. На меня, как на страстного любителя дикой природы, техногенный ландшафт нагнал уныние, но я быстро его развеял, различив на вершинах дальних холмов клочки леса, похожего на реликтовый. Аккуратные квадратики полей оторочены густыми кудряшками знаменитых английских лесополос, спасших остатки фауны и предотвративших эрозию почв. Вспомнился вид с высоты самолетного полета нашей средней полосы, который я наблюдал во время одной из деловых поездок. Меня тогда поразила сложная густая сеть гигантских оврагов, занимающих около половины площади поверхности. Очень уж большая плата за безумное землепользование. И постройки не такие, как у нас. Калибр иной. Ни одной многоэтажки. Либо стоящие отдельно и окруженные зеленью каменные трехэтажные коттеджи, не отягощенные картофельными грядками, либо длинные дома, состоящие из трехэтажных секций - квартир. Это мы уже спустились достаточно низко и летели над лондонскими окраинами. Перед посадкой самолет сделал круг над Сити. Под нами проплыли игрушечные Тауэрский мост и Биг Бэн, сверкнула отраженным солнцем зеркальная змейка Темзы. Я пообещал себе, что даже если это будет стоить мне ночевки на скамейке, я на обратном пути пройдусь по центру Лондона.
Хитроу. Гигантский аэропорт. Хорошо отлаженный и четко работающий механизм. Все чисто, удобно, понятно. Только вот "медицинская регистрация"... Нас, единственных со всего рейса, завели в какую-то комнату, где приятная женщина, любезно расспрашивая нас о флюорографии и т.п., долго заполняла какие-то бланки. Спустя пару недель мне на глаза попалась брошюра для туристов, где Россия числилась неблагополучной по дифтерии. Через некоторое время не без волокиты нам вернули паспорта и отпустили, предупредив о необходимости регистрации в полиции по месту жительства. Ничего особенного, конечно. В России мы и не через такое прошли. Однако понимаешь, что в глазах прогрессивной международной общественности ты вшивый и кожа у тебя черная. Да и потерянный час мог оказаться решающим. Времени до рейса в Белфаст немного, а самолет вылетал из Гэтвика, до которого километров 80. Найти автобус оказалось легко, и веселый водитель в отутюженном костюме, белоснежной рубашке и галстуке, сунув наши баулы в бездонное чрево гигантского коча, мурлыкая песенки, лихо повел его по лабиринту дорог аэропорта к шоссе. Насколько московское вождение сложнее екатеринбургского, я видел, но здесь... Движение левостороннее, правый руль, дороги и полосы узкие, повороты крутые, скорости большие, транспортный поток плотный. Даже на пассажирском сидении автобуса дух захватывает. Однако все вокруг ездят на мощных маневренных иномарках, соблюдают правила и поэтому невредимы. За любое нарушение кроме парковки следует налагаемое судьей наказание, и судимость потом фигурирует во всех анкетах, в том числе при устройстве на работу. Поразила ухоженность каждого квадратного сантиметра территории. Все продумано, распланировано и благоустроено. Ни лишней травинки, ни камушка. Даже противно, ей богу. Наверно, я неисправимо дикий, но мне не стыдно. Мы успели на свой рейс. При посадке у нас отобрали маникюрные ножницы как возможное оружие террориста. То ли это влияние близости Ольстера, то ли событий 11 сентября в Штатах? В Белфасте мы оказались, когда уже стемнело.
Белфаст - город контрастов.
Не ходите, дети в Ольстере гулять
Там есть роялисты, злые террористы.
Будут вас взрывать, бить и обижать.
По мотивам сказки про Бармалея.
Городок возраста и размера Нижнего Тагила, однако, столица Северной Ирландии (Ольстера). Ранее я слышал о нем, в основном, в связи с терроризмом и прочими безобразиями. И этот факт не мог не вызывать у меня беспокойства. Расположен Белфаст в дельте реки Лаган между двумя грядами живописных холмов в весьма миленькой долине. Очень симпатичный утопающий в зелени городишко. Есть даже университет, где в числе прочего китайский доктор Ша Вей делает науку. Простенькое металловеденье: отожгли, померили свойства, снова отожгли при слегка других условиях, снова померили, опубликовали. Наука там устроена, как и везде. В данном случае, где - то в том месте, где распределяется финансирование, есть еще один китайский доктор, друг нашего доктора Ша. Благодаря этому счастливому обстоятельству, у доктора Ша есть команда из китайских студентов и аспирантов, рассчитывающих после защиты найти высокооплачиваемое место в промышленности и из болгарских ученых, не имеющих перспектив на родине, а также североирландская жена и дочка от нее. Таня была запланирована на усиление болгарской группы. Доктор Ша любезно встретил нас в аэропорту и привез на своей машине в университетский городок, где помог снять комнату на первое время в общежитии для приезжих. Через пару дней они с супругой пригласили нас в университетский клуб на пиво. Они пришли со своей дочуркой. Она еще не научилась ходить и свободно ползала по полу, играя родительскими кредитками. Очень симпатичный ребенок с хитрющими раскосыми глазенками. Доктор Ша в ней души не чаял. Даже когда приезжал для проверки в университет вечером, брал ее с собой.
Наша комната находилась в мансарде (что на первых порах казалось весьма романтичным) одной из секций длинной многоквартирки. В соседней комнате жили двое китайских ученых, приехавших ненадолго поработать. На втором этаже была кухня, вся положенная бытовая техника, общий зал и санузлы. Единственную жилую комнату второго этажа снимал ирландец, но он там появлялся редко, и тогда из этой комнаты доносилось гитарное треньканье. Очень романтичный молодой человек. Такая вот коммуналка. Нижний этаж занимал шриланкийский аспирант с чадами и домочадцами. Мимо его апартаментов я старался проходить быстро и не дыша (специфическое амбре). У него была как бы квартира, и наверху его интересовали только стиральная и сушильная машины, что потом и привело к безвременной кончине первой в клубах дыма и под жуткий вой пожарной сирены. Так что кухню и удобства мы делили реально только с китайцами. Все было достаточно ново и поэтому интересно. Выглянув в окошко нашей комнатки, первое, что я обнаружил, был скелет. Ночью я сбросил его на тротуар, дотянувшись палкой. Череп еще долго болтался в водосточном желобе, но потом его унесло потоком воды во время дождя. Скелет, слава Богу, был всего лишь голубиный. Вряд ли эта птица мира была жертвой террористов из IRA (Ирландская Республиканская Армия). Дом, в котором мы поселились, был типичной британской многоквартиркой длиной в улицу. Заселен небогатыми университетскими студентами, аспирантами и приехавшими на время иностранными учеными. Две секции на противоположной стороне улицы были сожжены пожаром, что придавало пейзажу грустный оттенок. Хотя, может, пожар был как раз следствием необузданного студенческого веселья. Как знать. На улице грязно. Не в смысле грязи, как таковой, открытого грунта практически нет, везде либо бетон с асфальтом, либо густые живые изгороди, а просто очень много мусора. В ветреную погоду пластиковые пакеты собирались в стаи и упражнялись в высшем пилотаже в пространстве между домами. Зрелище фантастическое и жутковатое. Российские пакеты так не умеют - сразу залипают в уличную грязь. Наглядная иллюстрация буржуйского преимущества перед нами. И очень много собачьих испражнений на тротуарах. Все время нужно смотреть под ноги. Сначала я удивился, а потом понял, что для друзей человека вариантов просто нет. Негде. Почти нет газонов. Везде стены и изгороди. А закононепослушные северные ирландцы убирать за своими любимцами не желают. Наглядная иллюстрация нашего преимущества перед ними. Иногда проезжая часть убирается автомобилями - пылесосами, а иногда по тротуару проходит специально обученный человек и вяло производит выборочную уборку мусора с помощью хватательной палки - манипулятора. Я несколько раз наблюдал за ним, но так и не смог понять, по каким признакам он определяет, какой фантик поднять, а какой оставить лежать на дороге. Удивлял меня поначалу и асфальт в частую белую крапинку, но приглядевшись, я увидел, что это жевательные резинки, притоптанные к тротуару. Над городом очень часто пролетают самолеты. Каждые несколько минут. И дело здесь не в близости аэропорта, а в высоком уровне жизни.
По ночам слышны дикие страшные крики. Я поначалу полагал, что это гадкие террористы кого-то терроризируют. Однако вскоре выяснилось, что в четыре утра закрываются пабы, и это прогрессивная молодежь возвращается по домам, выражая социальный протест методом опрокидывания мусорных баков. Но и буржуазное правительство не дремлет и угнетает вышеозначенный социальный протест методом нанесения на мусорные баки предупреждений о штрафе 25 фунтов за опрокидывание. Социальный протест выражается и другими способами. Любимое развлечение молодежи - угнать машину, покататься, пока хватит бензина, и сжечь. Машины, как следствие, все стоят с противоугонками. Кроме того, не рекомендуется гулять девушкам ночью по паркам и оставлять дома наличные и золото. И черный нал народ очень любит. И с удовольствием уклоняться от налогов. В общем, супостаты мало чем отличаются от нас в криминальных своих устремлениях. А вообще, насчет террористов - дело темное. С одной стороны, колючей проволоки больше, чем в Белфасте, я видел только в советской армии во времена срочной службы. Все ограды и стены наверху снабжены металлическими остриями либо просто утыканы бутылочными осколками. Руками не зацепиться. Над городом постоянно висит вертолет. На каждом шагу видеокамеры. Полицейские участки оборудованы до предела, как военные укрепрайоны. Ряды колючки, шестиметровые стены, доты и противотаранные комплексы при воротах. Местами видны пятна оплавленного асфальта от сожженных автомашин. Стационарные антианглийские плакаты, нарисованные краской во всю стену дома. И сообщения по радио о каких-то террористических атаках. Поначалу все это несколько угнетало. Казалось, что вот-вот в окно влетит бомба. Один раз я услышал канонаду и несколько пулеметов. "Наши наступают" подумал я и, выключив на всякий случай свет, занял оборону на кухне. Однако оказалось, что это не более чем праздничный фейерверк. Поосмотревшись, я понял, что все это дань традиции, не более. Весь местный терроризм на уровне бытового хулиганства, раздутого прессой. Это все равно, что каждую пьяную драку русского и кавказца на базаре в Екатеринбурге квалифицировать как межэтнический конфликт и постоянно освещать в СМИ. Бесспорно, лет 10 назад здесь было горячо, однако теперь по всеобщему признанию, милейшее местечко. По рассекреченным ныне данным, причиной беспорядков был силовой произвол по приказу какого-то военного чина в сложной политической ситуации. Затем - силовое воздействие на население. Как у нас в Новочеркасске. И, как и у нас, никто не понес ответственности. Потом последовала реакция населения как у нас в Чечне.
Очень тесно. Теснота причудливо сказалась на оформлении двориков перед домами. И даже задних двориков. Места очень мало, а самоутвердиться хозяину хочется. Да и инстинкт собственника никуда не деть. Вот и насадят всяких карликовых экзотических растений, посадят какую-то куклу, камешков кучку сложат. Умиляются. Считают, что красиво. Я так и не смог оценить этого стиля. Особенно нелепо смотрится такое дома, в России, при наших территориях. Кажется, это у нас называется ландшафтным дизайном. Что ж, у каждого свой вкус... Я же, привыкший к неограниченным российским просторам любитель нетронутой природы, оказался зажат между проезжей частью и стенами домов. Ощущение, что ты заперт в клетке. В первые же выходные пошел искать свободное пространство. Взял курс наугад в направлении одного из окружающих город холмов, кажущихся издалека необитаемыми. Долго шел по городу, разглядывая дома, людей и пытаясь, проанализировав каждую мелочь, составить представление о разных сторонах жизни и истории. Добравшись до холмов, с одной стороны был разочарован отсутствием и здесь свободной территории, с другой - вознагражден красотой открывшегося пейзажа. Город, река, бухта под ногами, а прямо перед носом сине-черная ворчливая грозовая туча. Надо мной - скалистая вершина холма. Вокруг - пастбища и несколько ферм. Если не обращать внимания на колючую проволоку, которой отделены частные владения от дороги и кучи мусора, то очень даже ничего. На обратном пути меня зацепила дождем знакомая уже грозовая туча, резво прилетевшая со стороны города. Я совершенно промок, но это напомнило мне мое дальнее имение, где дождь часто застает меня в лесу или в поле, и я был счастлив, что вырвался хоть на время из тесного лабиринта улиц.
Разные районы - разные уровни жизни. Есть, например, Северный Белфаст. Именно он упоминается в сообщениях о террористах. Как - то раз я из любопытства прошелся по этому району. Заваленные мусором улицы, выбитые стекла. На столбах висят рваные флаги Ирландской Республиканской Армии. На стенах домов надписи как политического, так и сексуального содержания. И нетипичные для Запада недобрые лица прохожих, изуродованные неблагополучием. Гарлем. Отстойник. А по соседству, на краю огромного парка - чистый и благополучный райончик больших отдельных домов, где живут респектабельные граждане. А рядом с сельскохозяйственной территорией университета, в библиотеку которого я ходил читать книги по пчеловодству, район, состоящий из роскошных вилл. Около каждой - небольшой собственный парк. А вместе они образуют огромный зеленый массив с дорогами и полями для гольфа. Там чисто, и никакими террористами даже не попахивает.
По всему городу очень много зелени. Везде цветы. И если так - зимой, то как же красиво здесь должно быть летом! В центре города расположены административные здания и огромные супермаркеты. В выходные людское море здесь бурлит особенно интенсивно. Причудливые потоки покупателей вымывают огромные количества товаров. Особенно силен ажиотаж в период рождественских скидок. Срабатывает стадный инстинкт, и от покупок удержаться невозможно. В конце дня недорогой магазин одежды PRIMARK, где я делал свои покупки, подобен полю битвы. Большая часть товаров раскуплена, а на полу лежит слой из уроненных перепутанных и затоптанных вещей. Очень впечатляет.
Над городом возвышается Cave Hill - холм с пещерой и несколькими карстовыми воронками. На его крутом склоне раскинулся парк. В его составе есть кусок реликтового леса. Когда-то его не успели вырубить из-за крутизны склона, а потом вмешался какой-то хороший джентльмен из ранних зеленых и отстоял. Когда было совсем тоскливо во вражеских асфальтовых джунглях, я приходил сюда гулять и вспоминать родные уральские леса. Хотя, увитый плющом европейский широколиственный лес имеет с нашим мало общего. Надо сказать, от нашего дома до туда - два часа ходьбы. Автобусом для меня было слишком дорого, и я ходил по городу только пешком. До библиотеки, например, идти 1 час. Столько же обратно.
Ближе к городу, на склоне Cave Hill возвышается белфастский Замок - музей. В рождественские каникулы мы с Таней забрели туда, гуляя по парку. Попали во время экскурсии. Нас заметили организаторы, пригласили, накормили и напоили (бесплатно), сожалея, что мы не успели к началу и удивляясь, как мы издалека. Оказалось, мы первые россияне - посетители. Вообще, за три месяца мы не встретили в Белфасте ни одного соотечественника, а слышали только о двух.
Тане быстро опротивела коммуналка, и мы переселились в расположенную рядом с ее лабораторией маленькую, но дорогую квартирку. Нижний этаж секции. Этот райончик был уже поцивилизованней. Здесь жили европейские студенты и аспиранты. Верхние этажи над нами занимали два испанца - физика. Очень славные и приветливые ребята. Эмилио и Эрминио. Типичные Гомес-Рибосы, как мы их прозвали. Почему-то у них каждый день работала стиральная машина. Вряд ли они так сильно пачкались. Я сильно подозреваю, что у них была подпольная прачечная, и они старались в личных корыстных интересах максимально выработать ресурс хозяйкиной стиральной машины. Часто там бывала и местная подружка одного из них. Знакомства с соседями, правда, не завязалось. Я их почти не понимал. Их английский был слишком хорош для меня, а переходить на упрощенную версию языка они по молодости не умели. Да и какие у нас могли быть общие интересы? Рядом раскинулся ботанический сад. Коллекция растений средняя, но все очень красиво и ухоженно. Там я по утрам делал пробежку и зарядку.
Нашей хозяйкой была леди лет 50. У нее была еще пара подобных, сдаваемых внаем, объектов недвижимости. Доход, видимо, порядка 2000 фунтов. Неплохая прибавка к пенсии. Типичная для тамошних дам этого возраста внешность. Подтянутость, приятное лицо, прическа из седых волос, длинный черный плащ и длинный красный шарф. Стандарт. Однако хозяйкой она оказалась необязательной. Два месяца нам пришлось ждать приведения в порядок канализации и ликвидации течи воды с потолка. Несмотря на регулярные напоминания с нашей стороны и обещания - с ее.
Вторую квартиру мы искали недолго. То есть, если быть точным, не искали вовсе. Остановились уже на втором варианте. Тане эта квартира была очень удобна, а я к тому времени уже понял, что скорее всего не задержусь в стране дольше трех месяцев, поэтому не счел нужным спорить. Но мне очень запомнился первый вариант. Это была любовь с первого взгляда. Квартира начала века. Не в стиле начала века, а именно оригинал. Было видно, что лет 80 там точно ничего сколько-нибудь всерьез не менялось. Почти черная дубовая мебель. Камины в каждой комнате, и именно старые бытовые, каких я больше нигде не видел. Отсутствие каких-либо современных систем отопления. Посуда. Ковры, устилавшие все полы и лестницы. Безделушки из колоний и расставленные везде сувениры. Даже электросчетчики. Все - древнее. Именно так я представлял себе жилище Шерлока Холмса. И еще. Эта квартира была живая. У нее была душа. Добрая. И это было очень сильное ощущение. Я до сих пор жалею, что не пожил там хотя бы пару дней. Старушка хозяйка, звали ее Паола, писала бездарные картины и называла себя artist. Она была не от мира сего и лишена коммерческой жилки начисто. Достаточно было установить современную систему отопления да обновить обои, и все комнаты можно было бы сдать, используя стиль старой доброй Англии как основной козырь. А так ей с горем пополам, удавалось сдавать только одну комнатушку такой же странной, как и сама она, даме.
В предрождественские выходные как-то забрел я на местный рынок. Фермеры привезли свою продукцию. Зелень, овощи, напитки, заготовки в банках, напитки. Рыбаки - свою. Живые крабы, рыба, моллюски. Все свежее и красивое. Горожане делали закупки на праздники. Но меня привлекло другое. Половина зала была занята лотками с продукцией местных народных умельцев, все - от вышивки до керамики, и антиквариатом. Большое количество восточной бронзы, в свое время вывезенной из колоний. И среди этого и древнего, и современного разнообразия немало вещей, имеющих художественную ценность.
Климат мягкий и влажный, морской. Рядом Гольфстрим, европейская батарея центрального отопления. Зимняя температура почти не опускается ниже +3 С. Это во многом определяет и сложившуюся материальную культуру, и образ жизни аборигенов. Я с удивлением наблюдал, как ведется строительство дома на соседней улице. На хлипком фундаменте складываются стены в полкирпича, кладутся какие-то смехотворные перекрытия и лестницы, а довершают все картон и фанера. Но из-за отсутствия отрицательных температур и снеговой нагрузки такая игрушечная конструкция стоит, не меняясь, сотни лет, да еще и функционирует вдобавок. Если внимательно приглядеться, то можно определить значительность возраста дома, например, по наростам мха и насквозь проржавевшей в паре мест мощной железной ограде. Всех соседей и прохожих слышно лучше, чем в наших "панельках". Традиционные окна громадные и в одно стекло. Теплопотери, конечно, очень велики, и их пытаются снизить с помощью плотных штор. Двойное остекление в настоящее время вводится как прогрессивная энергосберегающая технология. В дома проводится только холодная вода и канализация. Греют воду и воздух жилища граждане, как кто хочет. Кто электричеством, кто газом, а кто жидким топливом. В меру индивидуальных потребностей, возможностей и предпочтений. Еще лет 50 назад большинство обходились каминами. Кстати, более идиотской отопительной системы не придумать. Большая часть тепла уходит в трубу. ИК излучения стандартной одноразовой закладки угля хватает, чтобы подогреть одну комнату в течение ночи градуса на три. Если столько же угля сжечь в простейшей печи с теплообменником, можно запросто протопить весь дом. Они, наверное, настолько богаты, что могут позволить себе обогревать космос. Я использовал камин в основном, для сжигания мусора. После ветреных ночей я с утренней пробежки притаскивал из парка упавшие ветки деревьев, и по особенным дням, когда мы считали, что у нас праздник, я разводил настоящий огонь.
Конечно, если денег много, люди живут в отдельном доме (или дворце) с двориком - садиком (соответственно, парком). И, конечно, цена пропорциональна степени изолированности от внешнего мира и размеру участка. Типовая же застройка устроена следующим образом. Длинный дом. Два этажа плюс мансарда. Поделен на вертикальные блоки. Два дома образуют улицу. Один дом состоит из блоков с четными номерами, дом напротив - из блоков с нечетными номерами. Каждая секция имеет задний дворик величиной с комнату. Бэк ярд. Впрочем, это и есть комната, только без крыши. Там стоит большой мусорный бак на колесиках, висят на стене трубы канализации и веревки для сушки белья. Часто хозяйка высаживает там несколько растений и ставит какую-нибудь статуэтку или куклу. Жалкая карликовая модель сада или парка. Стена утыкана сверху стеклами или защищена от непрошенных гостей колючей проволокой. Черный ход ведет в проход между домами. Этот проход является как бы черной, хозяйственной улицей. Именно эти хозяйственные и неприглядные части жилых районов с выставленными туда для вывозки мусорными баками советские журналисты любили фотографировать для иллюстрации загнивания капитализма. Крыши домов последние несколько сотен лет в Ольстере кроют природным сланцем или черепицей, а желоба и вспомогательные элементы делают из свинца. Из крыши торчат каминные трубы, увенчанные керамическими колпаками.
Самое странное впечатление - от сантехники. Традиционные загадочные английские краны без смесителей. Отдельный кран для горячей воды, отдельный - для холодной. А на кухне в нашей квартире на Элейн-стрит был кран с компромиссным смесителем. Он формировал струю, одна сторона которой была холодной, другая - горячей. Моей, видимо очень бедной, фантазии так и не хватило, чтобы понять, несомненно, великий смысл такого технического решения. Унитазы. Это чудо заслуживает специального описания. Это, несомненно, китайский заговор. Шкодливая инженерная мысль мелких азиатских недоучек грязно глумится над достоинством более крупных европейцев. Подло пользуясь, к тому же, природной деликатностью местных джентльменизированных граждан. Но я - не Олег Кошевой, я все скажу по-простому. Все унитазы, с которым я имел в UK большие отношения, вели себя совершенно одинаково. Как только туда падал продукт жизнедеятельности, оттуда тут же непременно взлетал фонтан брызг. Высоко. Доставал. Очень доставал! Но и это еще не все. Отверстие внизу настолько узкое, что вышеозначенный продукт туда просто не пролазил. Если вы в общественном туалете, то это не ваши проблемы. Но если вы дома, то они ваши, и их нужно решать вручную. Все это не давало забыть на чужбине некоторые очень крепкие и специфические выражения родного языка. И одолевала сильнейшая ностальгия по привычной сантехнике свердловского керамического завода. Позже, уже в России, когда я посмотрел фильм "Hole", я убедился, что проблема сия для Великобритании традиционна. Там в одном из эпизодов у английских школьников тоже какашка в унитаз не пролазила, чем они также были очень недовольны. Крепкие выражения были, соответственно, на английском.
На улицах преобладают плотные вечнозеленые живые изгороди, иногда переплетенные колючей проволокой, или металлические решетки, что зрительно расширяет очень ограниченное городское пространство. Заборы, если они есть, делают из неокрашенных пропитанных дегтем досок, прибитых чаще всего горизонтально внахлест. Садоводство, такое распространенное у нас, у них встречается значительно реже. Я видел в одном из районов Белфаста территорию, разбитую на участки с грядками и сухими остатками растений. Но из построек - только будки для инструментов. Досуг более разнообразен, так как в отличие от нашего, давно уже не направлен на получение дополнительных средств существования и продуктов. Полагаю, что садоводством в UK занимаются горожане, для которых имеет значение вкус пищи. Кому - то тамошняя кухня нравится, но, на мой взгляд, почти все, что они едят - совершенно неудобоваримо и слишком дорого. Продукция интенсивного сельского хозяйства безвкусна. Пресные, напичканные удобрениями растения. Тошнотворные мясо и птица, выращенные на комбикормах и стимуляторах роста. Возможно, со всей этой химией и связан очень высокий уровень онкологических заболеваний. И то, что я за три месяца прибавил в весе килограммов 8. Впрочем, тот российский потребитель, который ориентирован на дешевизну, уже знаком с подобной продукцией. У нас, в Екатеринбурге уже не так просто купить натуральную вкусную говядину. Страшно скучал по нашим, обладающим нормальным вкусом, натуральным картошке, творогу, маслу и сметане. Я поделился этими своими впечатлениями с болгарами на одной из вечеринок. И позже с американцами. И оказалось, что наши впечатления совпали. Болгары держали у себя целый склад привезенных с родины специй, чтобы придать пище хоть какой-то вкус. Впрочем, выпечка и морепродукты в UK очень хороши. После серии разочарований я научился готовить в духовке голень индейки с рисом, что явилось неплохим вариантом по соотношению цены и качества и решило в первом приближении проблему основного блюда рациона. Не понимаю, как аборигены могут всю жизнь так мучиться. Наверное, привычка. Не с чем было сравнить в детстве.
До самого моего отъезда из UK я так и не смог привыкнуть полностью к левостороннему движению. При переходе улицы, как учили в детстве, сперва смотрел налево. Впрочем, машины всегда пропускают пешеходов, если успевают затормозить. Где бы вы ни переходили улицу. Встанут, и будут ждать. Пешеходные переходы, если они есть, все управляемые пешеходом, а не только реле времени. У нас это тоже изредка встречается, но в UK это повсеместно, так как меньше плотность населения.
Холявы много, но мелкой. На улицах валяется много мелких монет. Я их старался собирать. Правда, если подсчитать, за три месяца я не собрал и пяти фунтов. Как-то раз в честь Рождества в винном магазине всем давали по бесплатной бутылке пива. А один раз проказница Фортуна устроила мне довольно обидный недобрый розыгрыш. Я случайно украл три журнала в супермаркете. Увидел надпись FREE огромными буквами, да и взял. А дома уже разобрался, что надпись относились не к самому журналу, а к вложениям. Так вот, в один был вложен лотерейный билет. Проверил - выигрышный. 20% вероятности - автомобиль, малолитражка. 80% вероятности - 100 фунтов. Обрадовался несказанно. Размечтался о кренделях небесных. Но потом прочитал правила мелким шрифтом и понял, что опоздал с подачей заявки на день. Очень было обидно.
Здоровяки рыжей масти. Кровь с молоком. Здоровый образ жизни, чистый морской воздух и мягкий климат. Почти не курят. Прекрасная медицина. Все это приводит к тому, что население очень сильно отличается от нашего даже по экстерьеру. Мы рядом с ними выглядим просто дохляками. Большинство мужчин почему-то лысеют к 25 годам, но не комплексуют, как батька Лукашенко, а просто стригутся наголо. Сначала с непривычки очень странно это казалось, лысое большинство. Местные женщины некрасивы. Молочная порода. Зато помеси с азиатами из бывших колоний встречаются очень удачные. Иногда в таких случаях красота поражает до шока. Одеваются, кто во что горазд. Чаще - просто. И всегда - легко. Температура - около нуля с сильным ветром, а они ходят в футболках и ветровках. Детишки бегают в юбочках и шортиках, сверкая голыми коленками. И это для них нормально. Я ходил в теплом свитере и куртке, чем очень выделялся. Лишь под конец моего там пребывания я частично адаптировался и стал одеваться подобно аборигенам. Кстати, это оказалось совсем несложно. Мы в России явно с детства переутепляемся. В результате организм работает не в том режиме, на который спроектирован. Результат - болезни. Конечно, ходить голым по морозу, как это делают последователи некоторых "народных целителей", перегиб, но что-то здравое в этом все же есть.
Разгильдяи, как и мы. С одной только разницей. Мгновенно перестают ими быть, когда надо. Работают очень четко и быстро. С удивлением наблюдал, как нашу квартиру подключали к телефонной сети. Мало того, что это предельно просто. Заявка по телефону, и на следующий день можно звонить домой, в Россию, уже из белфастской квартиры. И стоит это удовольствие всего 25 фунтов. Вспомните, сколько у нас... Так вот, речь о другом: сама процедура подключения, включающая все от подсоединения к столбу до декорирования просверленной в стене дырки заняла не более 10 минут. Организованность и четкость действий необычайная. Правда, в конце месяца пришел счет за разговоры, которых мы не вели и Интернет, к которому мы не подключались. И телефонная компания сняла самостоятельно эти деньги с Таниного банковского счета. Потом, конечно, после заявленного ею протеста, обнаружилось замыкание на линии, и справедливость была восстановлена. Кстати, разгильдяйства действительно очень много. Качество местных товаров далеко не всегда удовлетворительное. Проигрыватель компакт-дисков портил их, если их не вытащить сразу после окончания воспроизведения. Качество воспроизведения много хуже, чем у японского аналога. У куртки отвалилась застежка. Свитер начал разваливаться на четвертый день носки. Никогда больше не буду покупать ничего британского кроме джина и имбирного печенья.
Меня восхищали их навыки общения. Умение поддержать разговор, доброжелательно и внимательно выслушать, подобрать простые слова при разговоре с иностранцем, подобрать наилучший вплоть до оттенка эмоциональный фон общения, отточенные интонация и мимика. И весь этот для нас высший пилотаж, для них - совершенно естественная манера коммуникации. Тут, как мне кажется, задействовано много факторов. И благополучие, и здравый смысл (чем лучше, тем приятнее и в итоге выгоднее), и несомненно, опыт. Общение - это их любимое развлечение. В пабе в конце дня не протолкнуться, и стоит такой галдеж, что хоть уши затыкай. Причем, в этой давке и алкогольных парах все очень доброжелательно. Даже проталкиваются к стойке вежливо. И в объявлениях о знакомствах чаще всего пишут "для общения".
Очень много китайцев. Проникновенье тоже осуществляют по планете. Настырность, выносливость, трудоспособность, несбитые здоровые инстинкты. Всеми правдами и неправдами перетаскивают своих через границу. Помогают друг другу. Экономят на всем. Работают до упада. Учат детей. Я видел целый класс школьниц - китаянок (обучение в школе зачастую раздельное). А потом открывают ресторанчики, работают в науке и промышленности, втискиваясь в средний класс. В университетской библиотеке, изучая техническую периодику, обратил внимание, что до половины авторов статей - китайцы. Глобальная экспансия. Молодцы! Раньше я думал, что после вымирания белой расы мир достанется арабам. Но теперь знаю, что ошибался. После празднования Рождества и Нового Года, каждого в двух экземплярах, мы попали еще и на университетский китайский Новый Год. Большой зал был плотно заставлен столами с национальными кушаньями. Китайцев - яблоку негде упасть. На стенах и над сценой висели красные транспаранты с белыми иероглифами. А на сцене проходил концерт художественной самодеятельности. Такой знакомый нам стиль. Одно отличие. Очень высокий, практически профессиональный уровень самодеятельности. Они и из своего социалистического прошлого практично вынесли все самое лучшее. Они вместе. Объединены. Сохранили самобытность. И это только помогает экспансии.
Сравнение китайцев с нами снова не в нашу пользу. Наше национальное самосознание сильно подпорчено как имперскими, так и совковскими перекосами. Испытываем одновременно и огромный комплекс национальной неполноценности, и местами искусственную немотивированную национальную гордость. Инстинкт сбит. Большинству соотечественников скорее стыдно быть русскими. Из всех национальностей, пожалуй, только русские друг за друга не держатся. Я это еще в армии заметил. А за границей часто предпочитают не общаться.
Мы мыслим штампами. Например, считаем себя духовнее западных людей. Совершеннейшая чушь. Необоснованная. Подкормка комплексов. С какой стати? Они ничего не ломали и не вырезали цвет нации. Наоборот, плоды творческой деятельности поколений копились веками. Плюс импорт культур колоний. А у людей, растущих в богатой культурной среде, автоматически формируется вкус. Им передается накопленная социумом духовность. Автоматически хочется сделать все еще лучше, умнее, добрее и красивее. Это называется культурный рост. Очень просто. Плюс сильное образование и информационное обеспечение. Конечно, они культурнее и духовнее нас. Доказательства? Да на каждом шагу! Например, в числе прочего, в захолустном Белфасте есть FM канал, передающий исключительно классическую музыку. Но это только одно из внешних проявлений. Истинная духовность активна, и это главное. Пример. Они всегда готовы помочь. Я сначала думал, что это - лицемерие. Притворяются добренькими, пока это ничего не стоит. Это у меня так проявлялись пережитки советской пропаганды. Но, понаблюдав, я свое мнение изменил. Поводом пересмотреть свое ранее предвзятое отношение послужил один эпизод. Во время эдинбургской поездки на одной из промежуточных автостанций туалет оказался платным. Двадцатипенсовик у Тани был последний, и как назло, то ли автомат не сработал, то ли она не так что-то сделала, но автомат монетку скушал, а ее не пропустил. Видя ее замешательство, находившиеся рядом дамы без колебаний, совершенно автоматически забрались в свои кошельки и помогли справиться с проблемой методом скармливания автомату собственного двадцатипенсовика. И дело, конечно, не в несчастной монетке, а в автоматическом желании помочь. Был еще такой случай. Таня за неделю спустила всю свою получку, и мы были на мели. Осталось, помню, всего два с половиной фунта. Немного не рассчитали мелочь, и в зеленной лавке на кассе пришлось выложить упаковку яиц. После того, как мы расплатились, хозяйка лавки подошла к нам и положила яйца ко мне в рюкзак. Причем она умудрилась проделать это очень естественно, тактично и безапиляционно. Подарила. Или подала. Мы поблагодарили и ушли. Сложные чувства. Приятно с одной стороны, что вокруг отзывчивые активно добрые люди. С другой стороны я со своей нетипичной бородатой внешностью не мог не примелькаться. В отношении постоянного клиента и я бы сделал такой жест. Интересно было, что ей двигало. Как все было бы, окажись на нашем месте семья арабов? И еще было очень унизительно мне как белому человеку быть на дне и принимать подачки. И не честно, так как в кармане были еще НЗ - доллары. Потом я не выдержал - поменял доллары и отдал деньги за те несчастные яйца. Очень много церквей. Разных конфессий. Я так ни в одну и не зашел, но не раз наблюдал, как священники встречают своих прихожан у дверей, приветствуют их и беседуют. У наших попов так почему-то не принято. Считают ниже своего достоинства, что ли?
Думаю, причин обвинять чужеземцев в черствости, бездуховности и прочих грехах несколько. Во-первых, вышеозначенные пережитки советской пропаганды в сознании. Во-вторых, совковая же привычка не брать на себя ответственность за свои действия и зависть. Подсознательное ожидание глобальной холявы. Но никто за тебя не выучит язык, не пройдет установленные законом бюрократические процедуры и не будет искать работу.
Общий принцип поведения - никого не беспокоить. Если встанешь на проходе на улице или в магазине где-нибудь, никто не толкнет и слова не скажет, что мешаешь. Остановятся все и будут молча ждать, когда пропустишь или аккуратно обойдут, если возможно. Но не побеспокоят. Чужая жизнь и собственность неприкосновенны. Как и твои, разумеется.
Пьют очень много. Особенно ирландцы. Но только в выходные. В рабочие дни не пьют. И почти всегда держатся на ногах. В Белфасте запрещено продавать спиртное в супермаркетах. Только в спецмагазинах или в заведениях на розлив. Национальная проблема.
Конечно, это всего лишь мое субъективное впечатление, и я пока не могу его полноценно проанализировать, но мне все же кажется, что большая часть жителей UK - с небольшим прибабахом. В разной, конечно, степени. Я и ранее замечал это по их кинематографу. Думаю, с одной стороны, отсутствие реальных бытовых трудностей, на преодоление которых спроектированы человеческие тело и разум, сбивает инстинкты, и поведение приобретает особенности. С другой - замкнутость пространства острова, ограниченность ресурсов и высокая плотность населения сильно влияет на социальное поведение. Все это и формирует этологическое своеобразие. Японцы, кстати, тоже отличаются некоторым островным своеобразием, с азиатскими поправками, разумеется.
Есть и попрошайки. Но все они - молодые. Сидит этакий здоровенный детина под два метра ростом, в плечах косая сажень, и клянчит мелочь. Профессиональная, специально изготовленная добротная экипировка, чтобы не мерзнуть. И подают ведь! И активно! Странно смотрится. Только однажды к нам подошел пожилой пьянчужка и попытался убедить нас, что он хочет есть, и мы должны дать ему денег. Причем, тоном безапелляционным и требовательным. А мы ему, мол, нет у нас денег, самим есть охота, и по - аглицки мы не говорим. Так мы друг друга и не убедили. У этого нищего был такой же озлобленный голос, как у многих моих соотечественников, и так диссонировал с окружением, что резко оттенил его. До меня наконец дошло, почему наши люди так западают на Запад. Дело, конечно, не в красотах, у нас есть и покруче. И не в зарплате, у нас можно зарабатывать не хуже. Большинство людей благополучны не в первом поколении, и они излучают это благополучие и позитив. Такой эмоциональный фон после российского настолько впечатляет, что добровольно отказаться от него, единожды погрузившись, просто невозможно.
К Тане вскоре примкнула северная ирландка. Звали ее Колз. Работала в том же университете, на кафедре психологии. Два высших образования. Хотя, на меня она произвела впечатление не отягощенной интеллектом хабалки. Через слово fuck и shit. Обеспеченная семья. Родственники подарили ей дом и машину. Но она толстая и некрасивая и, наверное, поэтому, одинокая и предположительно несчастная. Врачи, видимо в качестве средства от одиночества, прописали ей антидепрессанты, и она исправно их принимала, комбинируя с беспорядочно намешанным алкоголем и марихуаной. Где-то к часу ночи она, изрядно нагрузившись этой адской смесью, начинала звонить своей русской подруге, что развило в нас довольно сильную ночную телефонофобию. И вот, одним пятничным вечером, она выманила Таню из дома и увезла в неизвестном направлении. Вернулись они через пару часов уже изрядно навеселе. Колз напросилась в гости "знакомиться с русским мужем", и судя по тому, что сжимала в руке 0.7 водки, находилась во власти традиционных западных стереотипов восприятия России. Мне не составило труда ей подыграть, тем более мне было крайне любопытно наблюдать аборигенку вблизи. У меня была готова индейка с рисом, и я легко изобразил радушного хозяина. Пытался даже поддерживать беседу на своем кошмарном английском. Объяснял, каким образом на самом деле нужно пить водку, а то смотреть противно, как они ее смакуют. (Я даже потом думал, не устроиться ли, в крайнем случае, в нижеупомянутый клуб "Кремль" инструктором). Вроде, произвело впечатление. Кажется, я ей даже понравился. Ненадолго, правда. Вскоре гостья отрубилась. Водка, правда, была очень неплоха. У нас такого качества после 1990 года не купить. В принципе. Ни за какие деньги. Не помню, правда, названия. Все же, дабы не уронить честь державы, пришлось выкушать почти всю бутылку самостоятельно. Дамы были уже не в состоянии мне в этом помочь. Но помню, что название было русским, а на стекле было вытеснено кириллицей "чистая водка". Скорее всего, производство напитка было основано соотечественниками первой волны иммиграции. Уложив интернациональных подруг спать, я, дабы ослабить утреннюю расплату, отправился гулять по ночному городу, выветривать хмель. Было около часу ночи. То, что я увидел, будет теперь стоять перед глазами всю жизнь. Даже разгульное советское пьянство времен застоя меркнет в сравнении с ирландским аналогом. Белфаст гудел. Улицы принадлежали пьяной молодежи. Люди выбегали из переполненных шумных пабов, где свободного места было не больше, чем в русском троллейбусе в час пик (это не гротеск), что-то кричали, падали, оставляли на тротуарах свои вещи и вынесенную из заведений посуду, бросались на проезжую часть, обратно в пабы, в общем, расслаблялись как могли. Видно было, что им хорошо. Такой вакханалии я еще не видывал. Однако, несмотря на высокую концентрацию алкогольных паров, атмосфера была доброжелательной. Никаких конфликтов я не заметил.
Много позже мы нанесли Колз ответный визит. Очень интересной мне показалась обстановка комнаты, где она нас принимала. Два дивана и музыкальный центр с огромными стойками, заполненными компакт-дисками. И все. Бутылки и бокалы с напитками ставили на пол. Она с гордостью показывала нам свой сад. Хотя на мой взгляд, это был всего лишь стриженный газон размером со среднюю российскую грядку. Я поинтересовался, где же в этом саду деревья, но Колз не поняла, судя по ее виду, чего мне не хватает. Я уже слегка разговаривал к тому времени. Потом я нашел в фонотеке хозяйки Битлов. Она тоже оказалась слегка битломанкой, и мы с ней с удовольствием подпевали ливерпульской четверке. Очень скоро хозяйка изрядно нагрузилась, и проявила гостеприимство в несколько извращенной, с нашей, дикой русской точки зрения, форме. Когда мы собрались домой, она сделала вид, что вызвала такси, и мы, прождав его напрасно целый час и догадавшись о подвохе, вынуждены были идти пешком, взяв направление практически наугад. На прощание, пока я завязывал шнурки, она, ничуть не стесняясь Тани, ласково гладила меня по заднице. Не скажу, чтобы я был сильно в восторге от такой свободы нравов. Я имел большой опыт ориентирования в ночной российской сельской местности, что помогло нам благополучно найти шоссе, где мы поймали такси, которое и довезло нас до дому. Колз потом, после демонстративного разрыва с нашей стороны отношений, очень каялась в содеянном, извинялась и даже на некоторое время бросила пить. Таня позже ее простила, а я ее больше никогда не видел, о чем, впрочем, ничуть не жалею.
Круто! Первый раз в жизни я был арестован. При попытке незаконного перехода ирландской государственной границы. У меня и справка есть. Точнее, акт о задержании. Висит теперь на стене в кабинете. Память. Реликвия. Экзотика. А дело было так. На том же острове находится Республика Ирландия, другое государство с собственной столицей, Дублином. Древний и очень красивый город. Соответственно, соблазн посмотреть его был достаточно велик. Нам, как гражданам вшивой страны, конечно же, требовалась ирландская виза, получить которую можно было только в Лондоне. Однако все Танины знакомые уверяли, что граница совершенно прозрачна. Никто не видел проверок. Да и мы успели возомнить себя белыми людьми. И вот в одну прекрасную субботу купили на автостанции билеты и поехали. Начиналось все хорошо. За окном мелькали городки, фермы и лесочки. Городки были симпатичные, и это было приятно. Фермы были маленькие, и это наталкивало на мысль, что прокормиться сельским хозяйством при правильной постановке дела все же не сложно. Лесочки были обнесены изгородями, из чего можно было сделать вывод, что они скорее всего частные. Граница действительно никак не обозначена, но у обочины стояла легковая машина, и автобус около нее остановился. Вошли люди в штатском и стали спрашивать у каждого, гражданином какой страны он является. Прикидываться местными бессмысленно. У Тани акцент, а я вообще почти не разговаривал. Соврать, что мы, например, немцы, рискованно. Если бы не поверили, при проверке документов оказалось бы, что мы не только пытались незаконно проникнуть на территорию государства, но и еще ввести власти в заблуждение. Со всеми вытекающими. Иногда сохранить хорошую мину при плохой игре лучше. И мы с совершенно невинным видом сказали, Россия. Конечно, у нас попросили документы. Конечно, не обнаружив виз, попросили выйти из автобуса и сесть в машину. Позорище. Вшивое гражданство. Одним гражданам нашей страны приходится отвечать за то, что другие выбирают в органы власти идиотов, не способных построить нормальные отношения с соседними странами. Нас привезли в полицейский участок, по всем правилам зачитали права, предложили адвоката, врача, один звонок. Записали наши данные и приметы. Оформили задержание. В какой-то момент стало даже слегка жутковато. Однако, основания держаться с чувством собственного достоинства и демонстрировать неудовольствие у нас все же были. Абсолютная легальность. Двухгодичная британская виза у меня и очень престижное удостоверение доктора наук, сотрудника университета у Тани. Она даже не взяла с собой паспорт. И это было даже лучше. С точки зрения любого нормального человека ситуация бытовая и совершенно невинная. Два уважаемых белых человека едут на выходные в соседний город. И что этот город в другой стране, никакого значения не имеет. Было видно, что полицейским самим было страшно неудобно, что испортили двум приличным людям выходные. Как только формальности были завершены, они извинились, мол, у нас плохие правила, но мы обязаны делать свою работу. Завершен был именно минимум формальностей. Они сказали, что обязаны поставить штампы в наших паспортах и занести нас в компьютерную базу данных (что, разумеется, значило бы, что ни одна страна не даст нам впоследствии визу), однако делать этого не будут и ограничатся бумажными копиями документов у себя в офисе. Пару часов до обратного автобуса мы сидели и трепались за жизнь. Точнее, они с Таней трепались, а я только делал попытки встрять в разговор со своим нечленораздельным мычанием. Полицейские производили впечатление людей образованных и начитанных. Интересовались Россией. От них мы узнали, что действительно, лет семь назад жить в Белфасте было очень опасно. Они сказали также, что в Ирландии экономический бум, и недвижимость в последние годы подорожала раза в два. Возрос поток нелегальных эмигрантов, и пришлось ввести контроль автобусов и поездов на границе. Еще в прошлом году нас бы никто не задержал. Частный транспорт, конечно, не проверяют. Потом они отвезли нас на автостанцию и депортировали из страны. Поразило, как тактично они себя при этом вели. Они обязаны были лично сопроводить нас до дверей автобуса, и они это сделали. Но умудрились при этом вести себя ненавязчиво, в стиле старых добрых знакомых. Даже пару раз оставили нас без присмотра, давая понять, что у них нет причин нам не доверять. Очень славные парни и девушки. Это приключение было так забавно, что мы нисколько не жалели, что не попали в Дублин. Автобусные билеты, правда, были не дешевы, но судьба скомпенсировала часть потерь, когда в какой-то лавке Тане сдали сдачу больше, чем она заплатила.
На следующий день после позорной депортации из соседнего государства мы отправились на вечеринку к Таниным коллегам, болгарам. Устраивали вечеринку Росита, пожилая дама, профессор, приехавшая на несколько месяцев поработать в университет и Ани, молодая аспирантка. Приглашен был весь трудовой коллектив во главе с доктором Ша, состоящая из нескольких китайцев, сверхамбициозного сверхработоспособного гонконгца Кионга (не путать с Кинг Конгом) и начальника болгарской группы Савка. Конечно, была супруга доктора Ша, и потом подошли две молодые болгарки из местных, уже давно пустивших корни (в виде собственного магазинчика, если мне память не изменяет) на благодатной североирландской земле. Наша история о поездке в Дублин имела большой успех, и речь потом автоматически зашла о России. Болгары очень гордятся культурой России, знают ее историю и относятся к нашей стране с огромной симпатией. Они говорили о нашей стране с таким благоговением, что вызвали у североирландской жены доктора Ша большой интерес. Вряд ли аборигены слышали ранее о нас что-нибудь хорошее, СМИ везде гоняются охотнее за негативом и глупостями. Мне, скорее, было неловко. Мы относимся к своей стране хуже, чем иностранцы и совершенно безответственно. Я слышал только об одном человеке, который гордился, что он русский. Он родился и жил в UK и никогда не бывал на своей исторической родине.
С виду болгары - турки турками, янычары порезвились на Балканах вволю. Но стоит начать с ними общаться, оказывается что они родные, такие же как мы. Братья-славяне. И язык похож. Время в застольной неспешной беседе прошло незаметно, мы перепробовали все приготовленные хозяйками блюда болгарской кухни.
Китайцы держались нейтрально, корректно, почти все время молчали и ушли сразу после четы Ша. Остался только Кионг. Как только ушли чужие, мы переглянулись с болгарами, отодвинули столы к стене и устроили дискотеку. Увидев, что старший по званию Савка пустился в пляс, Кионг счел возможным расслабился и прекратил прикидываться, что не умеет танцевать. Он тут же уступил домогательствам Ани и пустился в пляс. Было весело. Иногда мы делали передышку, усаживались за стол, произносили тосты и пили вино. Савка напился как русский. До состояния невменяемости.
Рождественско-новогодние каникулы у проклятых буржуинов длинные. И проводить их принято подальше от дома. Кто-то уезжает греться поближе к экватору, кто-то - просто на дачу в Испанию. Поэтому Белфаст, на это время вымирает. Оставаться вдали от жизни не хотелось, и мы решились поехать в Эдинбург, столицу Шотландии. Это было авантюрой сразу по нескольким причинам. Во-первых, Эдинбург в новый год является местом туристического паломничества, и все места забронированы уже за месяц, цены вздуты, а мы решились в последний момент, что называется "на лишний билетик", к тому же были весьма ограничены в средствах.
Началось путешествие с маленького происшествия. Надо сказать, что для того, чтобы попасть из Белфаста в Эдинбург, нужно переплыть на пароме Ирландское море и проехать на автобусе пол-Шотландии. Так вот, от автостанции до парома нас повезли тоже на автобусе. Там езды - то минут 10, но автобус угораздило заглохнуть на перекрестке. Водительша, пару раз для порядка терзанув стартер, вызвала со своего телефона другой автобус и, извинившись за задержку, предупредила, что паром без нас не уплывет. В отличие от Российских коллег, даже не подумала приступить к ремонту и не предложила дальше добираться самим. Но и это еще не все. Минут через пять подлетел второй автобус, и мы туда перекочевали. Однако два водителя не смогли открыть багажное отделение безвременно почившего автобуса, и для этого был вызван целый инженер на легковушке. Он успешно справился с поставившейся задачей, и багаж был благополучно перегружен силами водителей. Суммарная задержка минут 20. Паром действительно нас дождался. Я с огромным интересом наблюдал за всеми этими действиями, вспоминая, как подобные внештатные ситуации выглядят у нас и сравнивая. Четкое разделение функций. Водитель управляет исправным автобусом, а любыми, даже мелкими, неполадками занимается инженерная служба. Плюс четкая организация взаимодействия.
Паром. Описывать буржуйские технические достижения бессмысленно. Ими нужно пользоваться, чтобы понять и прочувствовать их глобальный масштаб. Громадный корабль на подводных крыльях. Во всем чувствуется мощь и надежность. Внутри - огромный зал для пассажиров с множеством разных уютных уголков, кафе, пассажирских салонов и мест со столиками для занятий или чтения. В зависимости от того, чего тебе хочется, свободно располагаешься, где нравится. Внизу - вместилище для автотранспорта.
Я всю дорогу просидел вместе с детишками у огромного лобового окна, любуясь на морской рассвет. Корабль высокий, движется быстро, под ногами перекатываются океанские волны. Впечатление, что ты летишь высоко над морем. В носовом восходящем воздушном потоке пристроилась крупная чайка, неподвижно зависнув напротив меня и усиливая ощущение полета. Нас разделяли всего метра два, и мы с ней долго разглядывали друг друга через стекло. Но вот мы зашли в бухту, снизили скорость, опустили брюхо в воду и, развернувшись, причалили кормой к берегу. Странный переход по длинному извилистому туннелю из парусины, и мы в автобусе.
Шотландия произвела впечатление почти сплошного овечьего пастбища. Почти нет возделанных полей. Очень редкие лесополосы и лесопосадки. Настоящие леса видны только на крутых склонах гор. На то, что природы в моем понимании здесь нет давно, указывали явно многовековые каменные изгороди фермерских участков. На меня, как на бешеного фанатика нетронутой природы, такое зрелище действовало угнетающе. Правда, говорят, что в горной Шотландии с этим получше. Местами высились древние руины оборонного назначения. На каменистых участках во множестве были видны вечнозеленые кустарники, усыпанные цветами. Тогда мне было не понятно, зачем в природе цветы зимой, когда их некому опылять. Это же не палисадник возле дома. Позже, 14 января, когда потеплело, и я увидел пчел, собирающих нектар и пыльцу с цветов в ботаническом саду Белфаста, мне все стало ясно. В UK просто нет зимы. В нашем понимании, там конец октября сразу плавно переходит в начало мая. Снег за всю зиму я видел только два раза. На Рождество и на Новый Год.
Проехали индустриальный Глазго. Много промышленных предприятий. В центре - финансовая и прочая обслуживающая производство инфраструктура. Ощущение мощи и основательности. Но мрачновато. Все в серо- черных тонах. И ни одной заводской дымовой трубы. Эта деталь пейзажа бросается в глаза сразу и говорит о многом. Вредные низкотехнологичные производства давно выведены за пределы страны. По окраинам - спальные районы. Заводская типовая застройка. Трехэтажные двухквартирные дома и впервые увиденные мною в UK многоэтажки с квартирами во весь этаж. Мелькнуло за окном какое-то предприятие моей кормилицы, компании NEC. Сразу подумалось, что вот надо работать, а я шляюсь, где попало и непонятно зачем.
Эдинбург. Самый красивый город острова. Прибыли. Все страшно удобно устроено. Автостанция в самом центре города. В 15 метрах туристический информационный центр. Купили там карту и неожиданно быстро, хорошо и недорого устроились в одной из многочисленных маленьких гостиниц. Удача плюс пробивные способности спутницы.
На фоне относительно ровного пейзажа выделяются несколько высоких массивных скалистых деталей рельефа. Кажется, геологи называют их останцами. На одном из них угнездился над городом огромный замок, резиденция шотландских королей. На другом - какой-то дворец. На третьем, уже за городом - шапка реликтовой зелени. В первый же день забрались в замок. Колоссальное, прекрасно продуманное совершенное оборонное сооружение. На вид - идеальное, в смысле неприступности. Правда, англичане умудрились однажды его взять. Думаю, это им обошлось очень дорого. Это меня слегка утешило, когда мы отдавали за вход по 7 фунтов. Электронный гид, который я взял на входе, был на английском с множеством неизвестных мне исторических и военных терминов, поэтому пришлось его выключить и бродить наобум. Прекрасный вид на город, бухту и побережье. Исторические экспозиции, повествующие о житье - бытье шотландских королей. Особое внимание уделено украшениям, в частности, бриллиантам и коронам. И туристам это почему - то очень интересно. Меня это не заинтересовало вовсе. Сфотографировался у древней пушки. На стене приметил множество снарядов для фейерверка. Значит, отсюда будут делать салют в честь Нового года. Поразило, что снаряды стояли совершенно без присмотра, отделенные от туристов лишь веревочным заграждением.
Дегустационный зал шотландского виски. Оказывается, его сотни сортов. Подумалось, что если бы в России каждый желающий, как у них мог бы выйти на рынок со своим самогоном, то у нас бы появилось несколько сот тысяч сортов. Не участвуем. Дорого. Купили, правда, мерзавчик на всякий случай.
Внутри одного из зданий - музей шотландской боевой славы. Огромное количество оружия от рыцарских мечей до самоходных пушек второй мировой. И стенды, посвященные отдельным героям. Бродя по замку и разглядывая исторические экспозиции, я впервые остро почувствовал всю мощь и богатство этой страны. Самое большое впечатление осталось от часовни, посвященной памяти павших. Тома поименных списков погибших за Родину шотландцев за несколько веков. И слова надписи вдоль стены. "Не все имена вошли в эти списки, но они - в наших сердцах и списках у Господа". Это было очень сильно. Это был перелом. Во мне поселилось неведомое до сих пор и сразу сильное чувство уважения и любви к чужой стране и чужим людям. И еще я почувствовал тогда, что нужно быть полным ослом, чтобы оно не возникло. Думаю, это - как раз то, чего нам так не хватает в России. Любви и уважения к Отечеству. Точнее, мы его по-своему любим, но не за, а вопреки. Но настоящие уважение и любовь, я думаю, нужно еще заслужить. Нам всем, это Отечество составляющих и у нас же. Для начала нужно, чтобы было, за что уважать и любить самого себя, чем далеко не каждый из россиян может похвастать. Вспомнился тогда какой-то уголок Петропавловки, где я видел прикрепленные к стене мемориальные доски, на которых под слоем грязи едва различимы забытые и неинтересные никому имена полководцев, присоединивших к России новые или старые территории. Как их еще в металлолом не сдали как медьсодержащие? Горько и стыдно.
От замка до дворца - исторический центр. Некоторые здания относятся к XV веку. Очень красиво. Можно гулять и любоваться часами. Не описать.
Температура на улице около нуля с ветром, а шотландцы стоят часами в юбках и, сверкая голыми коленками, играют на волынках. Такие же здоровенные и краснолицые, как и ирландцы. Вечер просидели в пабе за пивом. Видели шествие кланов. Колонна около тысячи человек с оружием и волынками. Как и положено, у каждого клана свои цвета юбок и своя символика. Думаю, они совсем по-другому воспринимают свою историю, и себя самих в историческом контексте. Взять хотя бы шотландские юбки. Я сначала думал, что это лишь экзотика для привлечения туристов, как у нас барышни в кокошниках и сарафанах с хлеб-солью. Но когда, спустя полгода, я увидел в Перми шотландского туриста в юбке, я по-иному посмотрел на эти костюмы. Для них их прошлое непрерывно переходит в настоящее и является источником гордости, что совершенно нормально и естественно. Наше же прошлое настолько изгажено и искажено заинтересованными интерпретаторами, что большинство россиян инстинктивно предпочитают с ним вовсе не связываться, условно деля его на три периода: тюрьма народов, застой и беспредел.
В наш гестхаус возвращались уже в темноте. Никогда уже не забуду это ощущение. Слишком ярко. Черная ночь. Чистое звездное небо. Чистый прозрачный морской воздух расправлял легкие. Поблескивал в свете луны иней на чистом асфальте и крышах ухоженных симпатичных домиков. Хороший ужин переваривается в кишечнике. Тишина, мир и покой. На фоне ощущения уверенности и мощи этого мира. И крепнущей моей к нему огромной симпатии. Я наслаждался этим новым для меня. Но этот мир чужой, и его нужно будет покинуть, а значит, нечего привыкать к хорошему.
Множество магазинов и лавочек для туристов. Огромное количество сувениров на любой вкус и кошелек. Все, что мне нравится, совершенно недоступно по цене. Это означает две вещи. Во-первых, я пока беден. Во-вторых, у меня неплохой вкус. Среди лавины сувениров - ящиками и кучами красивейшие природные камни. Такого разнообразия я не видел никогда. Мы, уральцы, гордимся своими камнями, но традиционная вотчина Великобритании - Юго-Восточная Азия здесь вне конкуренции.
Рядом с центром города разместился приезжий луна-парк. Владельцы, судя по лицам и нечистым темным волосам, выходцы с юго-востока Европы. Посетителей тьма. Резвятся как дети. Пьют, страшно орут, но никто не хулиганит. Излишки эмоций в самом крайнем случае вымещаются исключительно на мусорных баках. Все улыбаются и поздравляют друг друга с Новым годом. Все как-то очень по-доброму. Карусели - очень внушительные, хотя собрание игровых аттракционов такое же примитивное, как и у нас. Лохотрон, в общем. В каждом игровом мероприятии содержится небольшое мошенничество, не дающее клиенту выиграть. Нашего университетского интеллекта хватало, чтобы осилить устроителей только в одном месте. Однако призами там служили мягкие игрушки - модели белых медведей почти в натуральную величину. Мы решили, что такой выигрыш скорее обременит, чем порадует, и предпочли гораздо более рискованный поединок с автоматом, двигающим лотками с монетами. В конце концов, он нас победил, оставив без наличных. На наше счастье наличных у нас было немного, а банкомата рядом не оказалось. А потому мы, получив должное удовольствие от азартной игры, благополучно удалились. Кстати, о наличке. Оказалось, что в Англии, Шотландии и Ольстере - разные образцы банкнот одного достоинства, да еще выпускаемые разными банками. То есть в UK ходят с десяток вариантов банкнот одного достоинства. Всевозможных цветов (даже прозрачные пластиковые пятифунтовики) и с разными рисунками. Мелочь же общая для всего королевства.
Под скалой с замком - хоккейный корт с искуственным льдом. Подошел. Притянуло любопытство. В детстве занимался хоккеем. Лучше бы я этого не видел. Лед разбит в крошку. От пункта проката до льда люди бегут на коньках по бетону. Лезвия, соответственно, в кошмарном состоянии. Однако дикие британские обыватели довольны до ужаса. Воображают, что действительно катаются на коньках. Ажиотаж. Дорвались до экзотики. Жалко их даже стало.
В магазине шотландских национальных товаров и сувениров мы неожиданно увидели семью соотечественников. Первый раз за месяц я видел своих. Это было страшно забавно и одновременно стыдно, до шока. Я отвык от наших людей и уже успел постепенно привыкнуть к обитателям UK и не подозревал даже, что мы так сильно отличаемся. Москвичи, судя по лицам и выговору, "новый русский" и его жена пытались, оперируя исключительно русскими словами, объяснить что - то продавцу, параллельно что - то нервно обсуждая между собой и крича на носящегося по магазину сынишку. Диссонанс с окружением полный. Во-первых, печать неблагополучия на лицах. У мужчины на лице был написан деспотизм, у женщины - изможденность этим деспотизмом. Во-вторых, жуткая нервозность и неуверенность в манерах. Я понимал, что, скорее всего, сам мало от них отличаюсь, и с огромным интересом смотрел на них как в зеркало. Страшно интересно, несмотря на то, что унизительно. Подумалось еще, что все же хорошо, что наших здесь немного. Мы чужеродны. Осколки иррационального уродливого мира в мире рациональном. Мы забиты, и это въелось слишком глубоко. Боимся, что будут бить по рукам, если дотронемся. Боимся, что окрикнут, если не туда пройдем. Окрик "нельзя!" сидит в подсознании. Печать несвободы на поведении, лицах и судьбах. И просто материальным благополучием это не лечится. Моисей, говорят лет сорок водил евреев по пустыне, чтобы вымерли рабы. Процесс выздоровления российского общества может стать необратим не ранее, чем отомрут теперешние сорокалетние.
Мне думается, что люди, выросшие на грядке западной демократии несколько иначе понимают слово "нельзя". Оно для них не значит ничего, если прямо не подтверждено законом. У нас это тоже было сформулировано в виде: "что не запрещено, то разрешено", но мало кто в это поверил и взял на вооружение. Это должно воспитываться с детства. Я за три месяца жизни в UK лишь однажды слышал повышенный тон голоса взрослого по отношению к ребенку, и ни разу - детского плача. Вот еще одна иллюстрация. Выяснилось, что в новогоднюю ночь в центре намечалось шоу с участием звезд, билеты правда были все распроданы еще за месяц. За час полиция все оцепила и никого в центр без билетов не пускала. Значительная часть гуляющей молодежной толпы, в основном приехавшие со всего мира молодые туристы, оказалась вне праздника. Самое удивительное, что это нимало никого не смутило. Международная толпа молодежи, не задумываясь, пошла на цивилизованный штурм. Когда полицейский стоит и говорит "нельзя", то это все понимают четко как "нельзя". Но стоит ему отвернуться или отойти на шаг в сторону, все кидаются в брешь в обороне, так как в отсутствие запрещающего полицейского территория юридически общедоступна. Четко. Многие прорвались. Использовались для прорыва также пожарные лестницы, черные ходы зданий и т.п. В точности как в клипе, где лохматая девка прорывалась на вечеринку. "I'm coming up...", только массовое явление. Надо ли говорить, что мы не были в числе прорвавшихся? Хотя поучаствовали с удовольствием.
Но кое в чем они такие же, как и мы. Дикие, например. Обожают халяву. В новогоднюю ночь какая то фирма проводила рекламную акцию. Раздавали с фургонов пластиковые приспособления для взбивания коктейлей и прочую ерунду. Ажиотаж был страшный. Толпа быстро расхватала несколько фургонов. Правда, половина трофеев тут же выкидывалась за ненадобностью. Да и таскаться с ними по городу в праздник неудобно.
Ближе к полуночи люди устремились на вышеупомянутые возвышения над городом. На том, где замок, мы уже были. Поэтому присоединились к людскому потоку, восходящему на более близкий меньший останец. Наверху дул сильный холодный ветер, и народ, поеживаясь, согревался принесенным с собой виски. Тут пригодился и наш мерзавчик. Самогон, конечно, весьма средний. Мой сосед по пасеке на Родине, Палыч, лучше делает. Ну да хоть согрелись. Очень красивый вид на праздничный ночной город. И на чистое звездное небо. Снизу доносился шум праздника. Мы находились между землей и небом. Вокруг английская речь. Ощущение нереальности. Это не со мной. И тут как жахнуло! Да так, что оглушило и подбросило. Дрогнула скала, ударила взрывная волна. И не успел в полную силу расцвести первый огненный цветок, как бабахнуло снова. Разрывы следовали один за другим очень часто, и мы оказались в центре постоянно изменяющегося разноцветного огненного шара. Я много раз видел салют, но гораздо более куцый и со стороны. Но чтобы оказаться внутри этакой вакханалии света... Купаешься в море огня, а оно качает и бьет тебя взрывными волнами. Впечатление грандиозное и незабываемое. Позже мы услышали в новостях, что это был наикрутейший салют во всей UK.
Как отгрохотало, народ дружно потянулся вниз. Алкогольное единоборство с ветром и холодом закончилось победой алкоголя, и по пути толпа исполняла какие-то песни. Совсем как у нас 9 мая на Плотинке. Я, не зная местных слов, попробовал затянуть "Катюшу", но меня никто не поддержал, хотя никто и не осудил. По пути попалась пара полицейских, наблюдающих за процессом сошествия толпы с недавно еще огненных высот на грешную землю, и все проходящие мимо них поздравляли их с праздником и желали всяких благ. Полицейские всем отвечали словами благодарности и поздравлениями. Тяжелая, наверное, служба, всем так отвечать, но точно - приятная.
Возвращались домой пешком. Горы мусора на улицах. Выпившие люди. Крики. Но все спокойно. Эксцессов не видно. Хотя на следующий день по TV сообщили, что было два убийства и пять человек арестовано. У нас в номере был телевизор, и мы смотрели его с удовольствием. Основная причина удовольствия - это отсутствие потока отрицательных эмоций с экрана. Правда, треть фильмов мы уже видели в России, причем на английском. Кстати, в TV передачах в UK очень мало рекламы, но нужно платить за пользование телевизором. По улицам ездят специальные машины и выявляют тех, кто смотрит ящик без лицензии. На первый раз предупреждение, а потом привлекают. Если бы у нас в России было подобное TV без рекламы и низкопробных, полных сцен насилия, фильмов, пожалуй, я бы тоже его смотрел, и даже платил бы за него. А так, даже телевизор не покупаю.
Утром на следующий год все было уже чисто и спокойно. Все заведения были закрыты, и было негде ни поесть, ни купить еды. Поиск пропитания удобно совместился с осмотром города. Эдинбург действительно оказался и древен, и красив. Рекомендую. В одном из очень древних и исторических уголков видел двоих прогуливающихся молодых соотечественников с коляской. Судя по выговору, москвичи. А, судя по манерам, давно уже живут в UK. Почти не диссонируют с пейзажем. Проходили мимо какого-то скверика, обнесенного оградой. Я обратил внимание на мужчину с собакой. Он вышел оттуда и закрыл за собой калитку на ключ. Скверик ограниченного доступа.
Вообще, этот эдинбургский Новый год стал для меня своеобразным переломным пунктом. Я уже достаточно много увидел и понял к тому времени. И это многое привело к ряду переоценок и принятию ряда решений. В частности, я прочувствовал прописную истину: все, насколько бы оно не казалось большим и сложным, и даже великим, делается обычными людьми, которые ничем не лучше и не умнее меня. Просто они делают, а я почему-то нет. Они построили богатую красивую и уютную страну и свою собственную благополучную в ней жизнь. И их условия принципиально ничем не лучше наших. "Если бы молодость знала, если бы старость могла." И в этом смысле я почувствовал себя практически всемогущим. Я уже достаточно стар, чтобы знать и еще достаточно молод, чтобы мочь. Я почувствал вдохновение жить. И еще. Видимо, западная практичность и жизненная активность - вещи очень заразные. Я уже физически не мог далее относиться к своей жизни так безответственно, как раньше. Это стало вдруг просто невозможно. Все плохое сразу и очень резко перестало устраивать. Все лишнее потеряло всякую ценность. В частности, я уже знал, что разведусь с текущей женой и что если и создам впоследствии семью, то уже нормальную. Что более разумно построю свой бизнес. Что буду жить в России. Что более рационально построю свою жизнь, убрав из нее все лишнее, максимально вырастив все, что доставляет радость или приносит практическую пользу.
Проникновенье наше по планете
Особенно заметно вдалеке.
В общественном парижском туалете
Есть надписи на русском языке.
Кстати, эта песенка о Париже поразила меня именно в UK. В ней очень много правды. Когда полностью оторван от своей жизни, мелкие ее кусочки сразу бросаются в глаза, и им придаешь большое значение. В Эдинбурге, в музее шотландской боевой славы, я видел на стене портрет Николая II, полковника шотландской гвардии. А на стенде, посвященном одному летчику, герою второй мировой, среди прочих наград поблескивала юбилейная советская медалька. Награда нашла героя. Среди хитов по местному радио слышна русская композиция "ППК", правда, как мне кажется это благодаря тому, что ее название переводится как "erection". Одно время все вдруг стали носить красные футболки с большими буквами СССР - традиционную раскраску формы советских спортсменов. Однако, как оказалось, никто не подозревал о том, что это имеет какое-то отношение к России. Читается всеми эта надпись как "сисисипи". В центре Белфаста есть клуб "Kremlin" со статуей Ильича в полный рост в канонической позе над входом. Правда, когда я это безобразие в первый раз увидел, то не выдержал и расхохотался. Настолько нелепо и дико это там смотрелось. В Белфасте за три месяца моего там зависания дважды гастролировал русский балет. Кстати, с лучшей стороны этот факт характеризует скорее их, чем нас. Все определяет спрос. Проникновеньеце в общем, так себе. Не слишком большой повод для гордости. Особенно, если сравнивать с проникновением других культур. Соотношение не в нашу пользу на порядок видно везде. Я не говорю об американском проникновении. Общие язык и корни. Здесь разница составляет два порядка. По сравнению с другими странами третьего мира, Россия для жителей UK - белое пятно. Например, когда под новый год присматривал в магазине себе ежедневник, я обратил внимание на таблицу телефонных кодов. Под заголовком "Россия" значились три кода: Москвы, Киева и Минска. А под заголовком Индия - коды всех населенных пунктов вплоть до деревень, всего три страницы. Можно сразу сделать кучу выводов. Например, о структуре экономических, а следовательно, и всех остальных интересов. Мы для них - очень далекая и малоизвестная экзотика без явного экономического значения. Относятся к нам с доброжелательным искренним любопытством. И еще видно некоторое замешательство, когда они узнают, что мы из России. Не знают, чего от нас ждать и как себя вести.
И еще запомнился случай в пражском аэропорту. Три часа между самолетами. Изучив аэропорт, обосновались на сидении в одном из зальчиков ожидания. Маленькая черноволосая женщина в сандалиях на босу ногу, несмотря на время года, услышав русскую речь, подошла к нам и попросила помочь. Урожденная одесситка из Израиля. Летела в Канаду к друзьям. Надо пересаживаться, а она ни по-чешски, ни по-английски не понимала. Изучив табло, мы поняли, что посадка на ее рейс уже заканчивается, и Тане, как владеющей языком опытной путешественнице, пришлось побегать с израильтянкой по залу и совершить все формальные процедуры. В результате чего наша экссоотечественница успела. Такой вот еще осколочек. Почему-то мне тогда стало грустно. Жаль империю. И людей. Все могло бы сложиться и получше.
Ах Ваня, Ваня! Мы с тобой в Париже
Нужны как в бане пассатижи.
Есть такой анекдот. Помер мужик. Подсчитали, оказалось грехов и добрых дел 50:50. Предоставили ему выбор. Посмотрел он на рай - красиво, лепота, живут души праведные, псалмы все поют и молятся хором. Но скучновато. Заглянул в ад - пиво, девочки, красивая жизнь. Выбрал ад. Тут его черти хвать, и на сковородку. Он возмущается, обман мол. А ему, мол, ты, мужик должен понимать разницу между туризмом и иммиграцией. Очень точно. Я, конечно, такой глобальной цели, как эмиграция, себе прямо не ставил, но проблему изнутри прочувствовал. Очень интересный оказался эксперимент, хотя, с не совсем типичными начальными условиями. Все же мало кто суется на чужбину совсем без подготовки. Попытаюсь описать.
У Тани был статус госслужащего со всеми вытекающими последствиями. Например, бесплатное медицинское обслуживание. Престиж. Неплохая зарплата. Однажды она пришла домой с широко открытыми глазами, повторяя: "Коммунизм!". Это она узнала о том, что ей положено. В частности, о бесплатной медицине, включая лекарства. Она стала ходить на работу и как говорящая по-английски взаимодействовала с той частью внешнего мира, где без языка никак. Университетское квартирное агентство, регистрация в полиции, обязательная для граждан вшивых стран, банк, электрокомпания и т.п. Она сразу же отказалась помогать мне с языком и поисками работы, сказав, что вообще не понимает, почему должна решать мои личные проблемы. После того как она вместе с первой зарплатой получила экономическую независимость, упоминания обо мне вообще исчезли из ее планов на будущее. Впрочем, я почти знал, что так будет, и особо этому не удивился. Кстати, потом, я узнал, что изменение поведения русских женщин на чужбине после обретения экономической независимости достаточно типично. Как, впрочем, и последствия. Оно не устраивает мужчину, и семья распадается. Уже вернувшись в Россию, я познакомился с одним русским канадцем, и мы с обоюдным интересом обменялись впечатлениями. Он иммигрировал с женой в Канаду, прожил там и в США несколько лет, получил гражданство, вернулся один и утверждает, что не знает ни одной сохранившейся семьи, вне зависимости от наличия детей. Другие источники хоть и не столь категоричны, но тенденцию подтверждают.
У меня был статус иждивенца без права работы и пользования общественными фондами. Теоретически для меня возможны были два пути. Либо искать нелегальный заработок, либо искать работодателя, настолько заинтересованного во мне, чтобы он оформил мне разрешение на работу. Но без разговорного языка и информации и то, и другое оказалось просто немыслимо. Я не о примитивной рассылке электронных писем по всем найденным адресам и подобных очевидных шагах, которые ни к чему не привели, а о серьезном поиске. Я, как немой, взял на себя разведку и весь быт. Жизнь устроена по-другому, все от местоположения и системы работы магазинов до работы бытовой техники незнакомо, и на организацию быта в первый месяц уходило много сил и времени. В свободное время я пытался решить приоритетную задачу, изучал язык. Не то, чтобы я его совсем не знал. Я читал со словарем, имел достаточный словарный запас, но почти совсем не говорил и плохо воспринимал речь на слух. Просто не было разговорной практики. А потому не мог ни с кем общаться. Да и не с кем было. Не будешь же приставать к людям на улице. А раз нет практики, научиться говорить трудно.
Моя жизнь выстроилась по примитивной и очень жесткой схеме. Моих средств хватало лишь на скромную жизнь до отъезда обратно. Чтобы жить дольше или лучше, нужны были деньги. То есть работа. Чтобы искать работу, необходим разговорный язык. А кроме того, информация и связь, также немало стоящие. Чтобы быстро приобрести разговорный навык, нужны деньги на курсы или работа, где есть возможность общаться. Замкнутый круг. Прочный, неразрывный. Даже дворником не устроиться, чтобы разорвать.
Бесило ощущение полной беспомощности. Чувствуешь себя брошенным младенцем. Сам не можешь решить ни одной проблемы, а помочь некому. Нет диаспоры, ни одного русского, чтобы помочь найти нелегальные пути добывать средства существования. Все же законные пути недоступны из-за моего бесправного статуса и недостатка ресурсов. Вскоре я неудачно уронил очки, и дополнительно стал частично слепым. Починка стоила каких-то совершенно немыслимых денег, поэтому я таскал в кармане уцелевшее стекло в качестве монокля.
Вынужденное безделье - жуткая вещь. Я привык много работать, в том числе руками. И если мозг был загружен достаточно, то руки девать было просто некуда. Прекрасно понимаю теперь зэков, мастерящих всякую ерунду. Если этого не делать, можно просто свихнуться. Сам через это прошел. Из инструментов в моем распоряжении были только нож, маникюрные ножницы и обломок железной ограды, который я использовал вместо молотка. Конечно, все можно купить в магазине, но этот путь был мне не по карману. Кроме того, все купленное должно было быть брошено при отъезде. Сначала это было целенаправленное творчество для решения бытовых проблем. Например, я сделал люстру из пивных банок. Сушилку для полотенца из оставшихся от ремонта водопроводных труб. Абстрактную скульптуру для каминной полки из найденных в электрощите сгоревшего автомата и обрезков проводов. Потом сделал из новогодней елки украшенную резьбой боевую дубинку и деревянного идола. Понимал, что дичаю, но поделать с этим ничего не мог. Выяснилось дополнительно, что мой кишечник не выносил местную воду. Постоянные боли в животе изматывали, отравляя существование. Единственная передышка - Эдинбург. В Шотландии, видимо, другой состав воды. Медицина недоступна. Даже не мог себе представить, как к этой проблеме подступиться. Мысль же о возможности возникновения проблем с зубами вообще вызывала панический ужас. Средний визит к стоматологу без страховки стоит несколько сотен фунтов стерлингов. И языковой, и денежный барьеры надежно отгородили меня от нормального существования.
Нет, реально жизнь в цивилизованном мире действительно хороша и комфортна. Спорить глупо. Она не отягощена никакими глупостями, так как образ жизни исторически развивался в соответствии со здравым смыслом. Она легка и беззаботна, если есть деньги. Но в моем случае она оказалась за стеклом. Бронированным. Искусственно созданным. И его ощущаешь физически. Статус. Нет необходимых вещей. Не хватает денег. И принципиально нет возможности это получить. А кругом - люди, у которых есть все. Это-с одной стороны. С первых дней стала сниться моя армейская служба. Подсознательная аналогия очевидна. Оторванность от собственной, уже построенной и сложившейся так, как хотел, жизни, от всего, что ее составляет, всего что дорого. Это - с другой стороны. То есть оказывается, что от старой своей жизни ты отрезан, а в новую тебя не пускают. Крыша съезжает в такой ситуации очень серьезно. В криминальную сторону, разумеется. Начинаешь испытывать бешенство и ненависть к окружающим и их благополучной жизни. Хочется взорвать их. Причем, это не зависть, а злоба, порожденная унижением. Прекрасно понимаю психологически арабов, державших штурвалы самолетов 11 сентября. Примечателен один эпизод. На вечеринке у болгар мы с ними изрядно напились. Помечтать спьяну не вредно. Разговор начался с того, что хорошо бы открыть русско-болгарский ресторанчик и попытаться научить аборигенов есть вкусную пищу, но для этого пришлось бы завозить почти все продукты либо иметь подсобную ферму и все такое. А затем как-то совершенно естественно перешел на тему, как хорошо было бы отравить всех вышеупомянутых аборигенов поганками и открыть школу по подготовке пилотов-камикадзе. Потом мы, конечно, протрезвели от удивления своим террористическим желаниям, переглянулись и сказали, что это всего лишь пьяные шутки, но я понял, что крыша едет у всех нас совершенно одинаково. Бытие определяет сознание, ничего не поделаешь. Прекрасно понимаю теперь, откуда берется на благополучном Западе русская мафия, равно как и любая другая. Не раз составлялись в голове планы добывания средств существования преступными методами. Сами собой. Автоматически. Законные методы исключены по определению, и голова работала только в направлении реальных возможностей.
Кстати, прекрасно понимаю теперь и то, почему в западных фильмах бомжей всегда изображают с тележками, набитыми всякой всячиной. На улицах валяется множество потенциально полезных вещей. Можно найти оставленную случайно или брошенную по пьянке совершенно новую одежду, посуду, вынесенную кем-то из паба, мелкие монеты и т.п. Особенно утром в выходные после проведенной горожанами бурной ночи. Нормальным людям все это не нужно, а если у тебя нет ничего - пройти мимо просто невозможно. Это тоже придает крыше некоторую подвижность. Какой только дряни я не набрал и не привез домой...
Правда, хоть один плюс да был. Белый цвет кожи. То есть все окружающие все же априори относились ко мне как к нормальному цивилизованному человеку. Это очень сильно чувствовалось. Видно было также, что они еще не видели здесь диких русских туристов. Кстати, дикость путешествующих совков всех финансовых калибров - это та самая причина, по которой многие вписавшиеся в западный мир соотечественники стараются не афишировать свое происхождение. Правда, мне говорили, что во Франции наоборот, первая волна русской эмиграции создала настолько устойчивое хорошее впечатление, что русских там априори любят. Проверим как-нибудь.
Вообще, преодоление всех этих и многих других трудностей связано с затратой огромных усилий. Как физических, так и эмоциональных. Поэтому, принимая решение о смене страны проживания, нужно себе очень четко представлять и что тебе нужно, и сколько это стоит. Взять, например, меня. Дома у меня есть два хобби, каждое из которых я превратил в маленький бизнес. То есть я могу спокойно развлекаться (в моем понимании) и при этом автоматически относиться к среднему классу. В чужой стране я буду в лучшем случае вкалывать на случайной неинтересной мне работе только ради того, чтобы просто удержаться на дне. А кругом будут жить люди, положение которых обеспечено еще прапрадедами. Зачем мне это? Если в России, с ее дешевыми ресурсами и множеством пока еще незаполненных рыночных ячеек, работать столько, сколько придется вкалывать в чужой стране, эмигрировав, можно легко стать миллионером. И если уж так всерьез приспичило, разбогатев, иммигрировать не на дно, а сразу в средний класс.
Конечно, если ты молод и хочешь работать по найму за зарплату, да еще непременно по специальности, к примеру, в науке или программистом, тогда привлекательность Запада бесспорна. Или ты, к примеру, состоявшийся гений с мировым именем. Или олигарх. Есть еще одна уважительная причина для иммиграции. Адаптировать детей к цивилизованному миру.
И еще одно. Круг своих. Один в поле - не воин. Дома есть на кого опереться, когда трудно. Друзья, родня. Там это есть далеко не у всех.
Я знаю два вида отношения к Западу, типичных для россиян. Либо враждебное неприятие в стиле холодной войны, либо идеализация. И то, и другое основано на мифах и сплетнях, заменяющих знание и понимание. До моего посещения UK я относился к Западу примитивно предвзято и очень настороженно. Теперь я к нему отношусь гораздо более сложно, но с огромной симпатией и уважением. Впрочем, понимая всю его для меня недоступность.
Исчерпав все немногочисленные возможности пустить корни и не получив результата, я очень быстро понял, что извлечь какую-нибудь конкретную практическую пользу из данной авантюры просто не реально. Попал. Хорошо, что мосты назад не были сожжены, и остался родной даже не запасной, а основной аэродром. Тогда я расслабился и стал получать удовольствие и пользу косвенную. А так как наибольшее удовольствие мне доставляют новые знания и впечатления, я стал изучать жизнь и язык этой интереснейшей страны на примере города, к которому оказался прикован на три месяца. Зубрил разговорный курс. Старался как можно больше слушать местное радио. Пытался использовать любой шанс разговаривать. Нужно, например, чего-нибудь найти или купить. Спросишь у прохожего или продавца. А они, как люди цивилизованные, всячески стараются помочь и все объяснить. А для меня это - языковая практика. В половине случаев, правда, мои случайные собеседники говорили на неудобоваримом местном наречии. Тогда я совсем ничего не понимал. Даже как-то раз фразу What is your name? идентифицировал лишь раза с пятого. Но тогда подопытные аборигены либо писали на бумажке адрес, либо вообще норовили проводить до места. Принимал же участие в полноценных беседах не больше десятка раз. Много читал. На английском, разумеется. Дома - рассказы Конан Дойля. На мое счастье, сердобольные библиотекарши пускали меня в университетский читальный зал. Я перерыл там литературу по обеим моим профессиям, просиживая в библиотеке днями. И тренировался в языке, и собирал информацию. Получалось достаточно продуктивно. Не обошлось, правда, без перегибов. В смысле тренировок. Вскоре, например, я заметил, что фраза "I don't speak English, I'm so sorry." у меня уже получается так хорошо, что мне не верят. Сначала все было нормально, в ответ на нее люди смотрели с пониманием. Но по прошествии месяца - с удивлением, а иногда и смеялись. Видимо, это было похоже на тонкий ирландский юмор. Они думали, что я так шучу. Недели за две до отъезда я уже плохонько объяснялся с людьми. И даже пару раз с перепугу удалось думать на английском. Тогда я отправился искать работу.
Поиски работы как таковые никакого смысла уже не имели и преследовали скорее цель развлекательно-познавательную и языковую. Зашел в парочку агентств. Там мне объяснили, что не имеют возможности меня трудоустраивать, так как живут на общественные фонды, а в моей визе написано, что я не имею права ими пользоваться. Посоветовали обратиться в центральную контору по трудоустройству. Там я убедился, что действительно, нужно искать конкретного работодателя, который и оформит мне разрешение. Поиск работодателя по моей достаточно специфической инженерной специальности предполагал изучение организационной структуры промышленных предприятий UK и структуры промышленности и энергетики как таковых. Серьезная шпионская задача, которая должна опираться на серьезные же информационные ресурсы. Вот и все. Сухой остаток: неприятное ощущение от столкновения со знакомой уже стеной, приятное ощущение от общения с чиновниками, продемонстрировавшими максимально возможные участие и доброжелательность и чувство гордости за прогресс моего языкового уровня, в коем я убедился во время этой, второй, самостоятельной англоязычной вылазки. Первая состоялась много раньше и была связана как раз с тем, что я нашел пресловутого потенциального работодателя. Причем, идеально подходящего мне, и все же не смотря на это, неприемлемого. Но не по инженерной специальности.
Просматривая газеты, я обнаружил объявление, что сельхоздепартаменту требуется консультант по пчеловодству. Среди формальных требований водительские права Великобритании или Северной Ирландии, подтверждение квалификации пчеловодческой ассоциацией Великобритании или Северной Ирландии, свой автотранспорт и т.п. Я не подходил ни по одному параметру. Сильно подозревая, что не смогу ни консультировать фермеров, говорящих на ирландском диалекте, ни перемещаться по сельской местности без собственного автомобиля, да и уже к тому времени утратив большую часть иллюзий и практически приняв решение не пытаться жить в UK, я все же решил ради спортивного интереса попретендовать на это место. Правительственный комплекс находился за городской чертой, по моим прикидкам, в трех часах ходьбы, да и дождь лил непрерывно. Так что пришлось тратиться на автобус. В само здание дальше просторного уютного холла меня не пустили. С вызванной охраной ирландской сотрудницей разговора не вышло, я ее не понимал. Однако, любезные супостаты послали ко мне разбираться немца. Его звали Эрик Лонг. Он, как нельзя более, соответствовал своей фамилии и был настолько высок и худощав, что для разговора со мной сложился примерно вчетверо. Он был терпелив, мы оба были иностранцы, и разговор состоялся. Я узнал все условия, получил все необходимые анкеты, а также уверения Эрика, что претендовать на позицию надо, шансы есть. Нужно только собрать максимум подтверждений квалификации, перевести их на английский и к собеседованию подучить язык. Я даже заполнил эти анкеты и отослал. Однако, конкурс проходил уже после того, как я отбыл на Родину, да и выслать бумаги о квалификации я не потрудился. До сих пор тепло вспоминаю этого немца. Приятно было с ним пообщаться. Не то, что с нашими чиновниками.
Выводы. А также ее величество мораль.
Своя игра. Однозначно не зря съездил. Я прочувствовал, почему у нас знать последние несколько столетий отправляла своих чад поучиться на Запад. Хоть с моей точки зрения, жить нужно на родине среди себе подобных, но пару месяцев погостить в иной культурной среде крайне полезно для общего развития. Появляется материал для сравнения. История, искусство, ремесла, бизнес, человеческие взаимоотношения, вообще все грани жизни начинаешь воспринимать по-другому. Все увиденное наводит на размышления и прибавляет понимания. То есть адекватности отражения действительности. А значит, лучше начинаешь понимать, и что лично тебе надо. А правильно определенная цель = 0.8 успеха. Бесценный опыт. Ассоциации с реальной жизнью при восприятии кино и литературы. Не просто видишь картинку, а становишься способен чувствовать эмоциональные и понимать смысловые оттенки произведения. Появилось иное понимание политических и экономических нюансов. Мир расширился. Очень сильное ощущение, что вырос на две головы.
Еще анекдот. Помер мужик. Попал в Ад. Заходит, смотрит - дискотека, боулинг, казино, бар, девочки, черти пиво носят. Мужик - к стойке. День зависает, месяц, другой. Наконец, спрашивает у черта- официанта. Я, мол, при жизни слышал, тут муки адские. А на самом деле, красивая жизнь. Почему? А черт ему, мол пожалте этажом ниже, и найдете то, чем интересуетесь. Спустился мужик по лестнице. Глядит- и правда, жарят грешников на сковородах, варят в котлах. Адский пламень, стенания, смрад и все такое. Поднялся обратно. Опять расслабляется. Но не понимает. Опять подзывает черта. В чем, мол разница? Почему, мол я здесь кайфую, а они там страдают? А черт ему, мол они верующие. Им это надо.
Это я о нашей жизни и нашем к ней отношении. Большинство россиян эмоционально заряжено на совершенно неконструктивный негатив. Муссируются дурные слухи и новости. Во всем ищется плохая сторона. Все ругать или стонать, чтобы ничего не делать. Потому, что ругать и стонать легче, чем делать. Детская безответственность и душевная лень. И конечно, гадить друг другу из зависти или дешевого самоутверждения. Люди сами делают ад из своей жизни. Трусливо прячутся от реальной жизни и ее проблем в алкоголь, наркотики и т.п. но в основном, в телевизор. Или прячутся от личных проблем за глобальными общечеловеческими. Переживают за Саддама Хусейна или рабыню Изауру, без разницы, а у самих выгребная яма переполнена, и дети голодные. И сидят, вцепившись мертвой хваткой в неподъемный груз старых комплексов, страхов, последствий прежних ошибок, ненужных вещей и связей. Правда, отрадно видеть, что таких людей становится все меньше. Достаточно просто ослабить хватку, и наступает освобождение. А как только человек отпускает свой вышеупомянутый груз, у него мгновенно начинают расти крылья. А единожды ощутив свободу, мало кто возвращается в доморощенный ад. Много раз наблюдал эти взлеты. Свой в том числе, разумеется. Конечно, летать на этих крыльях тоже еще нужно учиться, но это - уже другая тема. Общество постепенно перенастраивается. Доходит до людей, что они сами выбирают как им жить, хорошо или плохо. Так вот, это все я хочу сказать одну очень страшную вещь. Большинство соотечественников проживают всю свою единственную и драгоценную жизнь совершенно извращенным образом, так и не попытавшись жить образом нормальным. И даже больше, так и не заподозрив, что нормальный образ жизни вообще существует.
Думаю, просто нужно добавить в наш стиль жизни немного практичности и здравого смысла. У нас, по сравнению с ними все какое-то временное (кроме трудностей, разумеется): и постройки, и вещи, и занятия, и орудия труда. Все. Всю свою жизнь проживаем, как будто черновик пишем. А до чистовика дело так и не доходит. Сначала все делаем плохо, а затем все оставшееся время занимаемся латанием дыр. Бег на месте. И поэтому шкала оценки сдвинута. Удивляемся, что у кого-то что-то сделано хорошо. Не приходит в голову удивиться, что у самого плохо. То есть за норму принято именно плохо. Понятно, так исторически сложилось и все такое. Но надо же меняться! Пора уже!
Не то, чтобы я хотел наставить кого на путь истинный (кто хотел, сам на него давно встал, а остальным - по барабану), просто на контрасте разница так глаз режет, что не сказать об этом невозможно.
Последний день (страничка из дневника).
Грусть со сладковатым привкусом освобождения. Прощаюсь сразу с двумя этапами жизни - ольстерским и семейным. Ощущение перелома. Одна нога уже оторвана от земли, центр тяжести тела перенесен, и шаг неизбежен. Прощаюсь с налипшими на судьбу последствиями прошлых ошибок. Они разные, эти последствия - плохие и хорошие вперемежку. Плохих много больше, и они уже неподъемны. Обрубать надо все. Нет выбора, если хочешь жить.
Жаль уезжать. Здесь уютно. Мало, что из внешнего создает ощущение дискомфорта. Дома находиться невозможно, эмоциям тесно в помещении, и они выталкивают своего носителя наружу. Надо же, а я - то думал, что я уже старый и мудрый и не способен сильно переживать. Пошел в ботанический сад. Людей гораздо больше, чем зимой. На лицах - улыбки. Весеннее настроение. На газонах россыпи разноцветных подснежников. Покрылись цветами несколько деревьев. Детишки, обозначив школьными рюкзачками ворота, гоняют футбольный мяч. Как у нас в России. С той, правда, разницей, что они в качестве поля используют парковый газон, и никто даже не думает их прогнать. Даже звуки голосов издалека, когда слов не разобрать, точно такие же, как у мальчишек в нашем дворе. Ностальгия. Вот и она. Дождался. Середина февраля. Впервые на моей памяти оказалась открытой оранжерея, и я зашел внутрь. Богатейшая коллекция. Разнообразие форм, цветов, запахов и даже принципов строения растений впечатляет. Представил себе средневековых мореплавателей, впервые высадившихся на тропическом побережье. Думаю, они были просто подавлены величием Создателя. Попалось несколько родных растений, таких же, как дома в Екатеринбурге на подоконнике. Хочу подобную теплицу. Надо бы прилепить ее к южной стене своего дома. Когда он будет. Если доживу. После обеда бродил бесцельно по центру. Прощался с нормальными человеческими лицами. Любовался на местных барышень. Этот мир стал мне близок, ощущение, что он - родной, так он хорош. Налетел морской ветер, брызнул дождь. Треплет отросшие волосы, жестко и ласково холодит горящее лицо. И воспаленную душу. Жаль уезжать. И вряд ли хочется остаться. Не уверен. Ни в чем. Ощущение начала. Как сложится следующая жизнь? Надо сразу делать чистовик. Целенаправленно и без глупостей. Как все делают здесь. Время еще есть. It's easy, just do it.
Решил осуществить вторую свою детскую мечту - Британский музей. Всего у меня их было пять. Собственная коммерческая пасека, Британский музей, Лувр, Парфенон и Амазонка. Первую мечту я осуществил два года назад. Теперь вот на очереди Лондон. Быть проездом в британской столице, располагать временем и не задержаться там - преступление перед самим собой. Сложность состояла в том, что уже не было денег на гостиницу, а значит, на долгое и основательное изучение города. Оптимальное решение: ночь в автобусе, день в Лондоне, ночь в аэропорту, рано утром - самолет. Двое суток можно не спать, держась на адреналине.
И вот я отчалил от автостанции. В салоне автобуса кроме меня оказался только парень лет двадцати - болгарин. По-английски он ничего не понимал зато по-русски разговорились очень неплохо. Выяснилось, что Георгий (так звали моего попутчика) уже трое суток прорывался с тяжелыми боями в Лондон к землякам, нелегальным эмигрантам, с целью пополнить их ряды. Специалист по покраске машин, на родине перспектив найти работу практически никаких. В общем, типичная для постсоцстраны история. А тут соплеменники заняли плацдарм и окопались в британской столице. И зовут. Вот и рванул. Прилетел в Дублин без визы, был пойман на межирландской границе, дактилоскопирован, заподозрен в терроризме, подвергнут проштамповке паспорта, но как-то умудрился выскользнуть из не особо цепких лапок разгильдяев - правоохранителей и добраться аж до Белфаста. Какая интересная у людей жизнь! Я сразу был вынужден, как несравненно больший знаток британской действительности и языка, к тому же уже пересекавший Ирландское море, взять шефство над братом меньшим. Вот уж никак не ожидал оказаться в такой роли. Получилась маленькая такая модель исторического взаимодействия наших стран. Рассказал ему, где можно нарваться на проверку и дал пару дельных советов. Видно, что он жутко боялся. Практически до отчаяния. Но упорно лез вперед. Я был искренне восхищен! Мы миновали два полицейских поста. На посадке в паром и на высадке. Георгий проскочил оба. Сработало общее правило: не выделяйся и делай как все. Когда нет тотальной проверки, то и их бобби, и наши менты действуют стандартно - проверяют лиц подозрительной национальности или нетипичного поведения. Меня, например, проверили. Мои документы в порядке, мне нечего таиться, и я был не прочь лишний раз поболтать с полицейскими - бесплатная языковая практика. Они долго изучали мой паспорт, рассматривали визу, даже переписали себе что-то на какой-то бланк. Меня это все почему-то страшно забавляло. Настроение было бесшабашное, и я весело отбрехивался, разыгрывая из себя белого путешествующего джентльмена и делая вид, что искренне не понимал, чего от меня хотят. Знай наших, супостат! Народу на пароме было много меньше, чем перед Новым Годом, и мы всю дорогу разговаривали с Георгием за столиком почти пустого кафе по левому борту. Шел сильный дождь, струи воды стекали по наклонным стеклам, и не было смысла идти к лобовому окну любоваться морем.
Он рассказывал мне о своем пути, друзьях в Лондоне и каком-то фальшивом греческом паспорте. Сказывался недосып и сильная усталость, и видно было, что он держался исключительно на нервах. Периодически он слегка засыпал, и его речь теряла связность. Узнав, что я так и не смог найти работу, он попросил оставить телефон и обещал позвонить, когда окопается сам. Говорил, что работы много, и с этим проблем никаких, особенно если я разбираюсь в электрике и умею соединять провода. Я отдал свою визитку. Причалили. Георгий мышью прошмыгнул мимо полицейских, шмонавших семейство то ли арабов, то ли шри-ланкийцев. Когда я зашел в коч, он уже сидел там, забившись в угол сиденья. Я пытался заговорить с ним по-русски, но заметил, что он ежился от страха. Так как моя попытка объяснить ему, что проверок больше не будет, и не надо бояться других пассажиров, им все равно, не возымела действия, я счел за благо оставить его в покое и пересесть на другое сидение. Пока мы выезжали из порта, он вздрагивал при каждом притормаживании на поворотах, и расслабился только когда за окнами замелькали деревья. Почти сразу отключился. Я почти не спал. С одной стороны страшно неудобно спать на сиденье автобуса, с другой хотелось посмотреть на Англию хотя бы и ночную. Страшно жалко было тратить на сон последние часы перед возвращением. Правда, кроме темных силуэтов на фоне неба и похожих друг на друга автостанций, я почти ничего не увидел.
Когда рассвело, мы въехали в Лондон. Если пытаться передать впечатление от этого города, используя более ранние, то получится смесь впечатлений от размеров Москвы, мощи Глазго, красоты Эдинбурга с примесью нового впечатления спокойного и уверенного богатства столицы империи, на протяжении столетий контролировавшей значительную часть мира. Было раннее утро, когда мы прибыли на автостанцию Victoria coach station. На улицах - еще почти безлюдно. Георгий, счастливо улыбаясь, слушал мои поздравления. Я сам был почти счастлив. Я в Лондоне. Один. Это - мое первое личное заграничное приключение. И вновь не верилось, что это может быть со мной. Фантастика. Впереди был целый день. Я чувствовал готовность полностью выложиться, но взять от этого дня больше, чем возможно. Очень стеснял мой громадный рюкзак с вещами, а камера хранения должна была открыться только через час. Решили не терять время и позавтракать в итальянской забегаловке. Вкусно и недорого, не то, что у китайцев. Георгий не дал мне заплатить. Видимо, это празднование его победы, я это так понял. Целенаправленно пошарив по залам автостанции, я нашел бесплатные карты центра Лондона, опыт - есть опыт. Наконец, подошел служащий камеры хранения - почти не говорящий по-английски негр с тупой рожей. Он максимально медленно, специально тормозя на каждом шагу, открыл камеру хранения и начал прием вещей. Видно было, как он получал удовольствие от того, что несколько белых людей его ждут. Самоутверждался. Не знаю, что сработало больше, тупость или комплексы, когда подошла моя очередь, но он отказался брать ольстерские банкноты. К счастью, у меня хватило монет. В Белфасте я такого не видел, отвык. Практически все цветные, с которыми я впоследствии столкнулся в Лондоне, вели себя также или еще хуже. Только одно исключение, молоденькая девушка - мулатка, служащая метро, у которой я уточнял маршрут. Судя по правильному выговору, она, видимо родилась в Англии и уже не отягощена комплексами предков. В России же подобное поведение видишь повсеместно. У нас хамство типично. Стыдно. И жаль наших людей. Ну да бог с ним. Подъехал земляк Георгия, и мы тепло распрощались.
Сориентировавшись, я взял курс на берег Темзы. Лондонцы уже спешили на работу. Город просыпался. По пути в парке имени святого Джеймса на меня набросились стада белок и самых разных водоплавающих птиц. В их жадных клювах и пастях быстро исчезли остатки итальянского завтрака, взятые с собой на случай, если враги будут пытать меня голодом. Все эти обжоры были абсолютно ручные. И не удивительно - в пределах визуального доступа гарцевала парочка конных полицейских. Миновав Horse Guards и поглазев с видом эксперта на пару пушек, ода эксцентричнее другой, я выбрался на берег реки. Ага, понятно. Темза и Нева - две сестренки. Очень похожи. Повернул направо вдоль берега. Дошел до Вестминстерского аббатства, глянул - Биг Бэн стоит на месте, совсем почти как настоящий. Ну ладно, ну пусть. Пошел по мосту на другой берег, и очень мне захотелось на фоне Биг Бэна сфотографироваться. Однако смекнул, что в одиночку мне это сделать не под силу. Вспомнилось, что разные люди говорили мне, что англичане - жуткие высокомерные снобы, и к ним не подступиться. И вообще, они - страшные гады. Внешне, причем, они именно так и выглядят. Решил проверить. Выбрал типичного англичанина повысокомерней и попросил его в самых изысканных выражениях сфотографировать меня. Англичанин заулыбался радостно, взял фотоаппарат, выбрал ракурс поживописнее и щелкнул меня как положено. После чего я его поблагодарил, мы рассыпались во взаимных любезностях и разошлись. Нормальный мужик. Пошел дальше, регулярно повторяя эксперимент по мере обнаружения симпатичных деталей пейзажа. Все точки аккуратно легли на кривую. Англичане - классные ребята. Олицетворение искреннего дружелюбия и любезности. Кстати, когда я впоследствии проявил пленку, оказалось, что все кадры отсняты достаточно квалифицировано. А то у нас, если попросишь кого-нибудь тебя щелкнуть, в половине случаев большую часть снимка занимает небо, а полтебя и полдостопримечательности оказывается где-то внизу. Один джентльмен, после того, как я спросил у него дорогу, бросил свой портфель на землю и долго объяснял мне разные пути, не отпуская меня, пока не убедился, что я все правильно понял. Но добила меня одна симпатичная девушка. Она была слегка не местная и не могла мне помочь. Так она по этому поводу разрыдалась. Я сначала просто обалдел, но после понял, что это такая форма вежливости. Думаю, что миф об английском высокомерии рожден в результате безграмотных обращений вроде: "Эй, мужик, как пройти туда-то?" В ответ на такое, думаю, могут и проигнорировать, и смерить презрительным взглядом. Чтобы все понять, достаточно представить себя на их месте. А на своем, скажем, выходца из южных республик СНГ. Еще один приятный сюрприз - я без труда понимал лондонский вариант английского и вполне сносно объяснялся. Это вам не Ирландия. Миновав все многочисленные достопримечательности южного берега, я вновь благополучно перебрался на северный. Пройдя Тауэрский мост и найдя вход в Тауэр, я мучился минут десять, но принял все же решение посетить Мекку сию, не смотря на дороговизну. Впечатление сложилось в результате среднее. По сравнению с эдинбургским замком, тускло во всех отношениях. Кроме, разве, коллекции бриллиантов английских королей. Они очень гордятся этими побрякушками. На меня, правда, они впечатления почти не произвели. Крепость тоже так себе, разве от взбунтовавшихся горожан обороняться. С эдинбургским замком даже сравнивать нельзя. Видимо, здешние короли были очень уверены в своей безопасности. Побродил по экспозициям. Легко сменить назначение устаревшего арсенала. Просто выставить на показ. В тех же пирамидах. То, что было прежде функционально, просто стало экспонатами музея. Почему у нас так не делают? Куда делись все российские кремневые пистолеты и мушкеты? У них, кстати, все это запросто продается в антикварных лавках. Сфотографировавшись на память с какими-то псевдоисторическими персонажами, я выбрался из крепости и пошел по Оксфорд стрит по направлению к Британскому Музею. Снующие по Сити мистеры являли собой само олицетворение цивилизованной деловитости. Дорога была долгая, но довольно интересная. Мелкие отклонения от курса в поисках оптимального маршрута только добавляли впечатлений. К моему восторгу, вход в Британский музей оказался бесплатным. Прекраснейшая и богатейшая коллекция. Но как водится, выставлена только небольшая часть. Впрочем, если и ее нормально осматривать, работы приблизительно на неделю. Мне пришлось уложиться в пол - дня. Изучал экспозицию, посвященную своей любимой античной Греции, пока служащие не стали всех выгонять и закрывать музей. Впечатление сложилось грандиозное, но все равно слабее ожидаемого. Выбрался наружу когда уже совсем стемнело. Лондонцы отработали свое в этот день, и улицы были полны народа. Настроение города сменилось с дневного делового на вечернее радостно - отдыхающее. Кафе и пабы были уже забиты до отказа, шел активнейший шопинг. Я, к сожалению, не мог участвовать по причине бедности. Какой-то наркоман попросил у меня мелочь, но я извинился и сказал что, к моему огромному сожалению, сам нищий. Он ошарашено на меня посмотрел и отвалил. С ужасом осознал, что ноги сбиты в кровь, а все, что может помочь, осталось в рюкзаке на автостанции. Долго колебался: ехать на метро, экономя ноги, или еще покупаться в упоительной атмосфере вечернего города. Практично совместил сии колебания с релаксацией на скамейке, разглядыванием разношерстной проходящей публики и коллекционированием впечатлений. Решение было наконец принято. Естественно, героическое. Ноги точно новые вырастут, а вернусь ли сюда - неизвестно. Новизна впечатлений успешно играла роль анестезии, и я напрочь забыл обо всех проблемах. Нагулявшись вдоволь, забрал с автостанции свои пожитки и захромал к подземке. Усомнился, как обычно, в правильности курса. Спросить не у кого. Темно, переулок. Из за угла показалась группа парней явно бандитской наружности, они что-то по - своему орали и вели себя подозрительно. Однако, после моего вопроса они чудесным образом превратились в добрых, белых и пушистых. Один из них отделился от группы, подробно рассказал мне, как пройти до станции, и даже не пытался догнать своих, пока не убедился, что я правильно все понял. Черт меня побери! Выбравшись на станцию, я осознал с удивлением, что здесь не менее трех разновидностей железных дорог. Какая из них метро? Обратил свой вопрос о подземке к первой попавшейся даме и получил к своему удивлению ответ по-русски. Это было так странно и непривычно. Первый за три месяца разговор с соотечественником. Чем ближе к дому, тем больше наших.. По одной фразе с каждой стороны и обмен взглядами. Разулыбались с понимающе-грустным оттенком. Тот самый случай, когда обмен взглядами заменяет целый диалог. Методом научного тыка с добавкой здравого смысла разобрался во много более сложной, чем у нас структуре метрополитена. Это оказалось совсем не трудно, если мозги на месте. Все вокруг устроено исключительно из соображений удобства людей и здравого смысла. По дороге познакомился с пожилым джентльменом и молодой приятной дамой. Они проявили ко мне свое искреннее доброжелательное любопытство, и мы коротали время в вагонной беседе. Я чувствовал, что уже устал, и мой язык становился хуже.
Снова Хитроу. Без труда нашел свой терминал, окно регистрации, выяснил порядки и провел другие необходимые разведмероприятия. Ночь коротал на скамейке в зале ожидания. Не спал. Коллекционировал наблюдения и впечатления, приводил в порядок свои путевые заметки. Взгляд автоматически выцепил из поля зрения трех соотечественников. Выдала их плохая одежда, нетипичные здесь неуверенное поведение и напряженные русские лица. Пара стандартных москвичей с высшим техническим образованием. Один из них в типовой фланелевой рубашке с каким-то победным видом первооткрывателя гордо подкатил багажную тележку. Другой дул чай из старенького советского термоса. Ну да, все мы, бедняки-дикари, одинаковы, я только час назад срубал банку консервов. И новый русский. Он держался уверенней и лучше был одет, но в его уверенности сквозила искусственность, и он излишне нервозно разговаривал по сотовому. И нелепые для Европы огромные буквы USA на футболке. Вскоре они отбыли рейсом в Первопрестольную. Подумалось, интересно, что меня выдает кроме моих лохмотьев когда я не жру ножом тушенку. Если не играть с собою в прятки, то очевидно, что мы ничем не отличаемся от цивилизованных туземцев, которые по привычке едят сырое мясо и спят на голой земле, когда уверены, что никто их не видит. Соседи по залу были, в основном, европейцы. Багаж контролировали. Значит, в аэропорту воруют. Несколько арабов предпочли спать на полу. От них специфически и сильно воняло. Соседний полузал убирали. Тарахтел хлопающий пылесос, бесил, не давал подремать. Утро. Очень простые процедуры регистрации и прохождения таможни, необъятный беспошлинный торговый центр с цветной, как всегда демонстрирующей свое превосходство обслугой. Кассирша, индианка по происхождению, когда я слегка замешкался, мгновенно идентифицировала мою нацпринадлежность, потребовала по-русски: "билет"; с демонстративным огромным презрением и брезгливостью взяла его и произвела расчет. Очень оскорбительно. Хотя, наверное, в каком-то смысле обоснованно. Из алкогольных рядов слышались крики на весь зал по-русски, что-то вроде: "Эй, Коля, иди сюда, гляди че тут есть на холяву" и подозрительная возня. Я делал свои последние шаги по цивилизованной территории, по коридорам переходов. Надо будет как-нибудь вернуться сюда догулять на пару недель, если будут деньги. Или позвонит мой болгарский попутчик. И еще очень хотелось увезти с собой всю UK. Или переехать сюда и перетащить значительный кусок России. Лис, помнится, в подобной ситуации не принял приглашение Маленького Принца. Прецедент, однако.
В пражском аэропорту уже были видны признаки родного разгильдяйства. Представители Уральских Авиалиний куда-то торопились и, закрывая перед моим носом окошечко, сказали, что зарегистрируют меня позже. Совершенно немыслимая для цивилизованного мира ситуация. Охранник, обнаружив бесхозный багаж, не давал пассажирам только садиться рядом. Никаких попыток эвакуации багажа или пассажиров. Хотя бомба величиной в три чемодана могла бы развалить все здание. Формализм и нечеткость в организации службы.
В самолет я садился уже с соотечественниками. В основном, "граждане по культурному обмену" от предприятий, судя по разговорам, и группа туристов, посетивших Карловы Вары. До чего же милы и потешны казались они в своей неуверенной браваде и удовольствии, что посмотрели кусочек мира. Подумалось, что организованный туризм теперь будет для меня навсегда закрыт. Невозможно за несколько дней понять и почувствовать страну. Только посмотреть, в лучшем случае. А этого мне будет уже недостаточно. И поразили искаженные выражением общей неуверенности и изуродованные жизненной неустроенностью и несвободой лица россиян. Отвык. Слишком долго видел вокруг только благополучных людей. Да, разница на контрасте прямо глаз режет. И уже непривычная родная языковая и культурная среда. Столкнувшись с кем - то рефлекторно сказал "sorry" и не получил ответа.
Над Кольцово асам Уральских Авиалиний удалось со второго захода на посадку путем вертикальных маневров вытряхнуть шасси, и мы таки сели. Неожиданно простая таможня, видимо, нас уже списали. Не скажу о дыме, но мимоходом заметил, что жуткая грязь отечества хоть и не сладка и приятна, но не сильно напрягает. Просто понимаешь, что здесь другие правила и условия жизни. Меня встретили. Через полчаса я был дома.
Я сидел в "Yellow submarine", ресторанчике в центре Екатеринбурга. Подвальчик оформлен в стиле 60-х, и там всегда звучит музыка ливерпульской четверки. В девятом классе я считался битломаном. Давно в связи с этим хотелось туда заглянуть, да что-то все не получалось. Сначала не на что было, из Ольстера вернулся совсем пустой, да и наложился провал в делах длиной в несколько месяцев. Затем было просто не до того - уперся в работу. В тот день я сходил за деньгами, которые мне перевел один из заводов за мои инженерные услуги, сделал пару покупок, да и зарулил на обратном пути в этот битломанский подвальчик отметить успешное завершение работы. Пока ланчевал, смотрел и слушал "Magical mystery tour", пил пиво и ностальгировал по безвозвратно прошедшей молодости. Мелькавшие на экране характерные британские пейзажи вскоре навеяли дополнительную некоторую ностальгию по UK и соответствующие воспоминания.
Ну что можно сказать на сытый желудок... Пиво в русском пабе то же и по той же цене, а еда много лучше и дешевле. Девчонки по улицам ходят более красивые. Если работать и не лениться, то жить можно неплохо. Та моя поездка совершилась как раз в момент перелома жизни в России, по крайней мере той ее части (имеются ввиду прежде всего большие города), где люди научились играть по новым правилам. Все те черты западной жизни, которые нас так привлекали, теперь быстро входят в наш быт. Вот уже и у нас половина подростков на улице ходит с мобильниками, а еще недавно пресловутое хамство продавщиц в магазинах уже стало редкостью. Все это происходит постепенно, да и к хорошему очень быстро привыкаешь, поэтому перемены не так бросаются в глаза, как контраст при пересечении границы. Недавно обсуждали эту тему со своим коллегой, и наши взгляды совпали. У него полсемьи в Штатах. И сам он туда раньше стремился. Подолгу гостил. Подал даже на гринкарту. Теперь о переезде даже и не помышляет. И люди, и весь окружающий мир вокруг постепенно заметно улучшаются, и со временем, думаю, станут ничуть не хуже тамошних.
Заглянул после ланча в аэроагенство. Узнал цены на билеты до Лондона. Подсчитал. Денег, которые просто лежали в кармане, хватило бы и на самолет, и на путешествие по стране. Виза еще действовала. Езжай хоть завтра. Если охота. Однако, вопреки ожиданиям, желания так и не возникло. С познавательной точки зрения, за последний месяц в UK я уже не нашел ничего принципиально нового для себя. С экономической - мероприятие слишком уж затратное. А с эмоциональной, в отсутствие эффекта новизны, результатом поездки, скорее всего, было бы легкое разочарование. Лучше уж склеить поездку по старушке Европе.
А мысль о смене страны проживания кажется теперь уже просто несколько нелепой. В России, с ее понятными путями, дешевыми ресурсами и множеством незанятых рыночных ячеек, работать и выгоднее, и проще. И еще, здесь у меня есть друзья, а там я был один. Вспомнилась фраза Маргарет Митчелл из "Унесенных ветром": "Самые большие деньги делаются на крушении и на становлении цивилизации." На крушении воспитание сделать денег не позволило, но на становлении мы еще поборемся. Время и шансы есть.
2002, Екатеринбург
Стругацкие, "Понедельник начинается в субботу", Привалов впервые столкнулся с экспериментальной воспроизводимостью сверхъестественного явления.
30