Ефим пошарил рукой по постели и проснулся. Татьяны не было. Мужчина полежал, приходя в себя и вслушиваясь в тишину ночи. По стенам гуляли мутные полосы разбавленного света. Снизу просочился стук подъездной двери.
Откинув одеяло, Ефим сел, машинально провел ладонью по колючим щекам. Где же жена? Он не стал надевать шлепанцы, а неслышно, по-звериному, двинулся из спальни. Щель под дверью соседней комнаты призрачно светилась.
"Ну вот, - тяжело усмехнулся Ефим, - классика жанра с поправкой на современность: раньше жена изменяла, когда муж уезжал в командировку, сейчас - когда муж засыпает. И не важно, что любовник - виртуальный..." Ефим осторожно, словно двигая по полу бесценный хрусталь, открыл дверь.
Жена даже не повернула головы. Голубой свет монитора освещал ее бледное лицо с досадливо сведенными бровями. Тяжелые, длинные волосы беспорядочно стекали по спине, кружевная лямка ночной сорочки спустилась с плеча, наполовину оголив полную грудь.
Ефим даже не предполагал, что мысль об увлечении жены так больно его зацепит.
- И кого ты себе нашла? - глухо спросил он, приблизившись.
Татьяна, вздрогнула.
- Как ты меня напугал! Ты разве не спишь?
- Кого ты себе нашла!?
- Ты о чем? - растерянно спросила жена и неожиданно взволнованно, думая о своем, воскликнула: - Я письмо пишу Президенту!
- Чего? - опешил Ефим.
- У нас театр в городе закрывается, ты знаешь? Почему, ты знаешь? У администрации нет денег для финансирования театра!
- И что?
- Как что? Баров не сосчитать, ночные клубы, рестораны - в изобилии, а театры? Сегодня один закроют, завтра второй - и все! Куда молодым людям идти? В бар деньги пропивать? В ночной клуб пошлости со сцены слушать, да стриптизу учиться? Вот и ходят у нас по улицам девочки, в одной руке - пиво, в другой - сигарета. Пузо - голое, ноги - чуть ли не выше попы голые, грудь... - Татьяна вдруг посмотрела на себя и, смешавшись, поправила лямку. - Одним словом, папуаски. А без театров все население превратится в дикарей. Вот я и пишу Президенту, что нельзя жадничать на культуру, чтобы наш театр не закрывали.
- Да театр можно по телику посмотреть! Включил канал "Культура"...
- Ага, в тапках, в вытянутой футболке, развалившись на диване! Настоящий театр - это храм, он людей над землей поднимает, он из папуасок... дворянок делает!
- Ясно, - насмешливо махнул рукой муж. - Фигня, которой ты занимаешься, называется "власть - кухарке!"
Татьяна покачала головой и поправила:
- Слово - кухарке.
- Только Президент твое слово не услышит.
- Вот раньше он бы точно не услышал, его помощники это письмо ему на бы стол ни за что не положили. А сейчас появился шанс: сядет он за компьютер, подключит Интернет, и наткнется на мое письмо, и даст указание нашей администрации изыскать деньги для театра!
- Ну, ты у меня и фантазерка! - усмехнулся Ефим. - А что ты там еще писала? - не дожидаясь ответа, он наклонился над Татьяной, положил широкую ладонь на мышку и кликнул на значок второго документа.
На мониторе появились рваные строчки:
"Вчера со мною здесь грустили вишни,
Но, раздвигая сумрачную тьму,
Со связкой звезд на небо месяц вышел,
Хотя он был мне вовсе ни к чему.
К чему мне месяц, фонари и звезды,
Коль без тебя мертвы мои мечты?
Ты для меня такой звездою создан,
Что все земное оживляешь ты!"
- Это ты написала? О ком? - подозрительно спросил Ефим.
Татьяна подняла на мужа теплые глаза, загадочно улыбнулась и ласково проговорила: