Обоз, растянувшийся на добрых 400 метров, медленно двигался по пыльной пустыне с юго-востока на северо-запад.
-Ну, и жара!
Генерал Фримонт отвинтил флягу, сделал два скупых глотка горячей воды, прополоскал рот, сплюнул.
- Хадсон! - выкрикнул Фримонт. Ответа не последовало.
- Хадсон, твою мать!.. - повторил генерал.
Всадник, который, казалось, дремал в седле, резко дернул лошадь с места в карьер и придержал за поводья, как только поравнялся с Фримонтом.
- Я здесь, господин генерал.
- Посмотри, нет ли в обозе воды попрохладней.
Всадник резво, насколько позволяла 48-градусная жара, развернул лошадь и поскакал к ближайшей повозке накрытой плотным матерчатым тентом.
Через пару минут он вернулся и молча протянул Фримонту флягу, плотно обтянутую оленьей шкурой.
Отхлебнув, генерал сощурился, посмотрел на солнце, горизонтально приложил ладонь между горным хребтом и нижней частью солнечного диска.
- Где-то около пяти, - сам себе сказал Фримонт.
Хадсон достал часы, открыл крышку.
- Так точно, господин генерал, без четверти.
- Ну, и где твои источники?
- Да, миль, через десять - двенадцать будут.
Прошёл час. Впереди, мили две южнее направления обоза показалась группа деревьев.
- Вода! Вода! - один из кучеров повозки, энергично замахал рукой, показывая вправо. Все, кто слышал крик, повернули головы направо. И действительно, в милях пяти у подножья невысокого хребта увидели темно-голубое озеро. Даже с такого большого расстояния было видно, как ветер поднимает небольшую рябь на его поверхности. До озера вполне могло быть и все десять миль. Расстояние в пустыне обманчиво, так как видно гораздо дальше, чем на зелёной равнине.
Майор Хадсон, прошедший с Фримонтом не одну пустыню американского Дикого Запада, хорошо знал это. Почему-то на равнине земля всегда кажется выпуклой, а в пустыне вогнутой.
Весь обоз оживился.
- Отставить! И передать по цепочке "отставить", - как можно громче скомандовал Хадсон.
- Левее идём! Три мили на юг! Поворачивай обозы!
В обозной колонне, окруженной конными солдатами, произошло недолгое замешательство. Потом откуда-то из середины колонны раздался смех, по цепочке передавшийся во всех направлениях.
- Вода, вода. Олух ты! Мираж это, а не вода.
- А вдруг... - заикнулся молодой краснолицый паренёк - кучер.
- Хочешь проверить? - Хадсон с вызовом смотрел на паренька, его глаза смеялись.
Подъезжали к негустому, лесному массиву. Генерал слегка ударил шпорами лошадь, поскакал вперед. За ним последовал Хадсон и группа всадников в тёмно-синих формах.
Солнце нижним ребром коснулось верхушки темного от собственной тени хребта. Впереди, ярко освещаемые низкими закатными лучами,
среди высокой травы и кактусов сверкали железнодорожные шпалы. Чуть поодаль, рядом с небольшой рощей стояла высокая, железная башня с длинным кронштейном, на котором крепилась труба толщиной с руку. На выпуклом корпусе башни пожелтевшей от жары и времени краской было написано: "Union Pacific Railroad", водонапорная башня 17. Правее, в ярдах пятидесяти от неё стояло длинное, одноэтажное, каменное здание с ветхой крышей, которое называли старым мормонским фортом. А ещё через 100 ярдов взору всадников предстало небольших размеров озеро. На противоположной стороне четыре пастуха сидели вокруг небольшого костерка и жарили неочищенную от листьев кукурузу. Где-то вдалеке лаяли собаки. На окраине рощи паслось стадо коров.
Быстро спешились. Хадсон подхватив свою и генеральскую лошадь за поводья, передал их подбежавшему солдату и отдал короткое распоряжение напоить. Вслед за генералом снял с себя мокрую от пота одежду и плюхнулся в долгожданную влагу.
Кряхтя и фыркая от удовольствия, долго плескались в на удивление прохладной воде.
Подошёл основной обоз. Солдаты разбивали палатки, разжигали костры. Несколько человек уже несли к огню тяжелые казаны.
Темнело. Старшие офицеры сидели возле палатки за раскладным столом, пили кофе. Молодой лейтенант, картограф, ссутулившись и щурясь при тусклом свете керосиновой лампы, заглядывал в путевой блокнот. Он усердно делал пометки карандашом на сложенной в несколько страниц армейской карте.
Генерал пил кофе с виски, медленно смотрел вокруг.
- Каким названием собираешься отметить это место на карте? - Спросил Фримонт у молодого лейтенанта. Лейтенант неопределённо пожал плечами.
- Мексиканские пастухи называют это место лугами, - вмешался Хадсон.
- И давно они его так называют? - спросил генерал.
- Да уж лет под сто будет.
Около второго костра приземистый широкоплечий мексиканец о чём-то говорил с солдатами.
- Ну-ка, позови ко мне этого мучачо, - обратился Фримонт к Хадсону.
Приземистого крепыша неопределённого возраста, где-то от 25-ти до 45-ти, подвели к генералу вместе с переводчиком. Мексиканец снял видавшую виды соломенную шляпу, прижал к груди двумя руками, втянул шею в плечи и вежливо поздоровался.
- Буэнос тардес, сеньёр энэраль.
- Спроси у него, как они называют эту местность, - обратился генерал к переводчику.
- Лас-Бегас,* сеньёр энэраль.
(В мексиканском языке буква "в" часто произносится как "Б", авт.).
- Луга, - повторил переводчик.
- Луга, говоришь? Ну, пусть будут луга. Нанеси на карту, - обратился Фримонт к лейтенанту.
Задав ещё пару вопросов, генерал поблагодарил пастуха, приказал выдать ему четыре унции соли и два фунта сухих бобов.
Шёл 1884 год. Мог ли Фримонт предполагать, что всего лишь за два фунта бобов и четыре унции соли он только что поставил на карту название будущего восьмого чуда света?
Генерал-майор Джон Чарльз Фримонт, герой двух воин, в конце жизни провёл много географических исследований в западных штатах США.
В 1905 году, который считается годом основания Лас-Вегаса, именем Фримонта названа самая первая улица города - Freemont Street.
Сегодня Фримонт Стрит сама по себе является восьмым чудом света. В 1995-ом году был завершен проект под названием "Freemont Street experience". Улицу накрыли самой длинной в мире светодиодной крышей. Начиная с шести часов вечера, каждые полчаса она вспыхивает двенадцатью с половиной миллионов светодиодов. В течение 15-ти минут посетители улицы наблюдают лазерное музыкальное шоу. Система оснащена 330-ю стробоскопическими системами, подающими изображение на световой экран. Сила звука этого шоу 550 тысяч ватт. Позже, в 2003-м году проект был модифицирован. 70 миллионов долларов было изначально вложено в проект, увековечивший историю первой улицы Лас-Вегаса.
Именно c Фримонт Стрит началась история "греховного города", а большая часть казино и бывший публичный дом на ней сохранены в первозданном виде. Через дорогу наискосок, вправо остался небольшой отрезок старого перрона с несколькими пассажирскими вагонами.
Железнодорожный вокзал и водонапорная башня 17 не сохранились. На их месте сын хозяина бывшего привокзального салуна построил казино. А рядом расположился автовокзал.
ИСТОРИЯ НАЧАЛА ГОРОДА
В 1902 году станцию Лас-Вегас населяло 16 семей - обслуживающий персонал железной дороги компании "Union Pacific". Мужчины занимались техническим обслуживанием. Женщины - хозяйством, детьми и, во время остановки пассажирских поездов, приторговывали вяленой говядиной, диким мёдом, домашним пивом.
Пассажиры, путешествовавшие из средних штатов на западное побережье, заранее знали, что на отрезке пути Солт-Лейк Сити - Лос-Анжелес, общей протяжённостью 800 миль еды не купить. Поэтому запасались впрок. Конечно, были жалобы и предложения к руководству "Union Pacific" построить полноценный населённый пункт в пустыне, но руководство всегда отвечало предложением: "Поезжайте сами и постройте".
Необходимость построить город возникла по другой объективной причине. На самом тяжелом, жарком, пустынном отрезке железной дороги не было ремонтного паровозно-вагонного депо.
В апреле 1905 года владелец железной дороги поставил на аукцион 600 участков земли, принадлежавшей "Union Pacific". Приоритет и значительная скидка давались служащим и техническому персоналу железной дороги. Таким образом, в пустыне вырос посёлок, а вместе с ним самое большое ремонтное депо на Диком Западе.