Аннотация: Путевые заметки о путешествии в Вытегру
Вытегорская подлодка
Участники: Mondeo, Russo, штурман Аня
Мысль поехать в Вытегру и посмотреть ее знаменитую подлодку родилась осенью, после того, как мы узнали на нашем "Народовольце" о том, что на Волго-Балте стоит подлодка 641-го проекта.
Продолжительные звонки в музей с надеждой узнать о том - будет ли он работать в первомайские праздники, не дали ничего. Казалось, в самом деле, что лодка, оборвав все телефонные линии, опустилась на дно и лежит там с зимы. И, напротив, довольно быстро договорились с местной гостиницей, которая готова была нас ждать с распростертыми объятиями, когда бы мы ни приехали.
Итак, отхватив для гарантии рабочий день, стартуем 27 апреля. На Первомай обещают довольно-таки прохладную погоду, что подтверждает легкий снег, летящий в лобовое стекло.
Выехали чуть позже обычных 8 утра - надо обязательно заехать в Юшково на рыбный рынок.
Машинка весело пожирает не всегда ровные километры мурманского тракта. Объездная Лодейки - вот и наш поворот на Вытегру. Подозрительно смотрим на дорогу - вроде все нормально. "Ненормально" же началось с развилки за Подпорожьем. Асфальт резко превратился в грунтовку, с постоянной морской рябью кочек. Выехав на нее, устраиваем перекус с кофеем. Регулярно отлучается штурман, что-то съевший немедни.
И снова начинается тряска по ухабам, скорость 20, сзади раздается мерный перестук.
"Что это за звук?", интересуется штурман. "Возможно, глушитель раскачивается", отвечаю я. Мерный перестук сопровождается визгливым негодованием багажной полки, чей неприятный пластиковый голос знаком нам с прошлой поездки в Мурманск. "Если боитесь скрипа, не стоит покупать Mondeo", правильно отмечают владельцы аналогичных аппаратов.
В какой-то деревне грунтовку сменил асфальт и мы бодро катим со скоростью 80 км/ч. Впереди замаячила пара машин, одну из них, 9-ку обгоняем сразу, как только появляется грунтовка, а другую, красную беременную антилопу, украшенную рекламой Sparco, выбираем в качестве проводника по ухабам. Пожарная антилопка резво прыгает по кочкам, вслед за ней, меся грязь, тяжело переваливаемся мы.
В салоне царит жуткая какофония: постукивание глушителя, повизгивание полки, хрипение приемника. Кстати сказать, бортовой Блау в этом походе проявил свои лучшие качества (а может так хорошо работали передающие станции и антенны Вологодской области) - почти всегда играла какая-нибудь FM-радиостанция (ленинградская, подпорожская, вологодская).
Дорожную какофонию сменяет резкий удар снизу и рев глушителя - поймали булыжник.
"Энтересно, мы глушитель не потеряли?", спрашиваю я, и испуганно торможу.
Штурман, воспользовавшийся неожиданной остановкой, пулей летит в кусты, а я иду осматривать дорогу. С виду совсем небольшой камешек, а сколько волнений. Частей нашей машины на дороге не обнаружено, и мы продолжаем наш путь с недовольно рокочущим мотором.
Так длится 80 километров - много-много ухабистой грунтовки, лесовозы на обочине (вот кто все это устроил), лужи, грязь, постоянно лавирование из стороны в сторону, скорость минимальная, грохот максимальный. Грунтовок (или грейдеров) мы в наших путешествиях видели немало, но вытегорская - "это что-то особенного".
Впереди сверзнувшийся с дороги Уазик, удачно застрявший внизу, между деревьями, рядом стоит, очевидно, водитель. На наше притормаживание и участливые взгляды, он машет рукой. Да, здесь поможет только автокран. Участливого штурмана утешает то, что номера на уазе были вологодские.
Радио, наконец, кончилось и оставшиеся ухабы наш агрегат поглощает под бодрые тевтонские рулады "Rammstein". Оштинский погост или что-то из этой оперы радует нас красивой деревянной церковью на пригорке, рядом с которой белеют живописные развалины каменной.
Фотографируем и едем бултыхаться дальше.
Наверное, едем мы все-таки достаточно быстро, поскольку догоняем нашего бывшего проводника "Sparco".В целом же на 80 километров грунтовки ушло полбака бензина и 3 часа времени (обратно времени ушло в 2 раза меньше).
И хорошее и плохое рано поздно кончается, кончилась и эта, блин, дорога.
Впереди невзрачная вывеска "Вытегра" и дорога (с выбоинами, но асфальтовая ) ведет нас через шлюз к гостинице. По дороге замечаем указатель к подлодке Б-440. На ресепшене в холле (извините за выражение) сидят две бабки: одна еще соображает, вторая уже потеряла контакт с действительностью. Приветственные слова и быстрая скороговорка штурмана ускользают от ее расфокусированного внимания и только со второго раза, с помощью второй сотрудницы гостиницы, она понимает, что нам надо.
Заполнив формуляры, затаскиваем вещи. Номер как номер, бывало и хуже. Иду ставить уставшего Моню на стоянку у гостиницы. На пустынной площадке стоит белый "головастик", как говорит штурман и синяя 7-ка. Будем третьими, плачу 200 рублей за два дня.
Попытка помыться в номере не увенчалась успехом, вода идет холодная и к тому же вонючая. Явственно пахнет канализацией, однако штурман оптимистично говорит "Это водоросли", что несколько успокаивает.
Набрасываемся на купленную в Юшково рыбу, которая оказывается пересоленной. Неприятно однако... Осиливаем две, после чего смотрим КВН. Несмешно и грустно. Поскольку прошлую ночь не спал из-за шумных хлопот "трехмоторной тещи" в однокомнатной квартире, вскоре вваливаюсь в беспамятство.
Бодрым холодным серым утром следующего дня выходим в направлении музея Б-440.
Идем по сумрачно-пустынным улицам Вытегры. Более чем прохладно. Из-за оград домов на нас смотрят молчаливо-серьезные вытегорские песики. Почти никто не лает, привыкли к летним толпам туристов.
Ага, вот и речной вокзал, когда-то мы приходили сюда на белом пароходе. Теперь здесь пустынно и холодно. Невдалеке виднеется стоящая на воде лодочка, какая-то слишком здоровая, в 10 шагах по деревянному настилу от нее белеет киоск кассы. Ура, все работает, нас ждут, только с экскурсией облом. С нами на борт поднимается девушка, которая будет следить за тем, чтобы мы чего лишнего не отвинтили или, более того, не угнали аппарат.
Энтересно, люки между отсеками закрыты, рядом с ними прорублены дверные проходы - вот это напрасно, сильно уменьшает впечатление от нахождения на боевой лодке, но зато смогут протиснуться упитанные туристы. Все чистенько, свежевыкрашенно, в каютах муляжи членов экипажа, везде таблички с названиями механизмов, по углам стоят обогреватели.
В машине убран один из движков, вместо него на полу оставлена картинка - из-за этого в обычно тесном машинном отделении возникает впечатление неуместной пустоты и огромности лодочного пространства. И вообще убрано множество механизмов и агрегатов.
В аккумуляторной яме, как обычно, экспозиция, посвященная подплаву.
Надо отметить, что мы со штурманом не подводники, но на лодках бывали, в том числе и на атомной. На всех них возникает впечатление, как подметил Покровский, таракана, попавшего в часы. На вытегорской же лодке, ничего этого не было и в помине, напротив, осталось чувство музейно выхолощенности и прилизанности. Еще запомнилась куча грамматических и смысловых ошибок на стендах с описанием подлодки.
Внешний же вид Б-440 поражает, особенно из-за того, что благодаря понтонам лодка высовывается из воды много выше ватерлинии, что выглядит несколько ненормальным. Представляю, как величественно она смотрится с пассажирских пароходов.
Оставляем запись в книге, наполненной благодарственными славословиями приезжих, отмечая невысокое качество опять-таки тех же дорог и неплохое - лодки. В целом же, невзирая на вышесказанное, посещение вологодской подлодки нам понравилось, особенно учитывая те трудности, которые мы вынесли по пути к ней и те, что ждали нас на обратной дороге.
Далее идем к шлюзу, фотографируем режимный гидротехнический объект, смотрим по сторонам: невдалеке грузится лесом сухогруз; пароходов, желающих шлюзоваться не наблюдается, что несколько огорчает штурмана, из огромных металлических ворот струится вода, в будках по огороженному периметру сидят с газетами охранники.
На колокольню Сретенского собора нас не пускают, то ли из-за погоды, то ли из-за церковников. В музее мы были ранее, поэтому фотографируем окрестности и идем искать кафе с вкусной едой. Бильярдный клуб "Гладиатор" с изображением мужественной физиономии бойца древности, мы пропускаем: в бильярд мы не играем, а нормальной еды, кроме пива, там, вероятно, нам не подадут. В результате - довольствуемся столовским угощением в кафе на ул. Ленина, чью рекламу мы видели в гостинице. Курить нельзя, вина не подают, столовые приборы из люминия, штурман брезгливо осматривает мутное стекло стакана и пьет пиво из горла. По ТВ в баре идут "Живые и мертвые", поставленные в тех же тонах, что и пейзаж за окном.
Перекусив, идем по центральной улице дальше - все достаточно мрачно, эффект усиливает холодная погода и идущий небольшой снег. Заходим в аптечку, щелкаю дом-музей Клюева, запасаемся горячительным на вечер и отчаливаем в гостиницу. В комнате при холле сидит теплая компания опять чего-то закусывающих женщин.
Смотрим ящик, штурман посещает ванну, откуда возвращается посвежевшим и пахнущим водорослями (или канализацией), я не рискую.
В гостинице до 21 часа помимо нашего телевизора, слышны полопомывочные телодвижения работниц обслуживания, грохочущих швабрами и дверями, из темноты от круглосуточного магазина "Сатурн" доносятся печально-матерные угрозы местной молодежи. Периферия, как сказал Шевчук.
30 апреля, подкачав измученные ухабами колеса и залив шелловского бензина из канистры, стартуем в обратный путь. Светит солнце и дорога, поэтому, кажется и короче и легче. Облегчает путь также и мысль, что дорога эта обратная. Грунтовка явственно подсохла и проходимость ее также соответственно повысилась, но штурман продолжает напряженно смотреть на ухабы, совершенно не разговаривая со мной. На одной из остановок немного смываем грязь с аппарата, впереди ждет цивилизация.
Мурманская трасса, постоянные шахматные перестановки, все как обычно. Ближе к городу навстречу начинают попадаться авто с залепленными снегом мордами. Вскоре снег настигает и нас, но, полагаясь на гудьировскую резину, идя в сплошном тумане не снижаем скорости и летим по любимому скоростному участку, обгоняя многочисленные паровозики.
В Саперном тормозят на посту ДПС, заснеженные гайцы хотят видеть наши документы, "ну все", - вздыхает штурман, "мы дома".