МЫСЛИ


ОГЛАВЛЕНИЕ


По Уралу 
Увильды -1 
Увильды -2
Последний день осени 
Незабудки
Времена года
Фиалка
Уральская народная
Лесу с любовью 
Наступление весны
Бардымский хребет
Русская тройка
Сердце Шаманки
Рисунок на камне
Прикосновение 
Восхождение на Шаманку
Челябинску
Челябинск праздничный 
Сатка
Лицом к Востоку
Каменный зоопарк
Шамбала
Последний факир
Поезд - 1997
Поезд - 1998
Поезд - 1999
Восток
Посвящение танка
Гейше
Матрёшки
Хайку. Жизнь цветка
Хайку
Танки
Танка озеро

МЫСЛИ

Рождество
Пасха
Яйцо
Волхвы
Николе Чудотворцу
Законам термодинамики
Ночью
Гений
Зазеркалье
Окурок
Юность
Познай свободы бытиё...
Если жизнь за других отдавал, не тая...
А смерть подобралася ближе к порогу...
Памяти Любы
Встреча
Философизм
 Высший суд
Белый ангел
Звездочёт
Я долго училась чему-то...
Спор о мечте
Паланга
Мельница
Человеку
Поднесите горячего чая...
Автопортрет
Шут -1
Шут -2 
Троллейбус
Пятизвёздочный отель
Переход
Одно предложение о знаках Зодиака
Поезд счастья
Удача 
Катание на коньках
Детский мир
Настроение
Луне
Луне - 2
Я рву опять черновики...
Сад
Мелочи
Новый год
Жар-птица

ВЕРНОСТЬ

Начало
Я не люблю...
Запретный плод
Ода
Цветы поэзии
Преходящему
Свободный стих
Заказное
Высоцкому
Мы с тобою поэты, рождённые Богом...
Даниилу Андрееву
Ольге Бергольц
Памяти Александра Иванова
Нет, камнем ты не будешь, ты им был...       
К музе
К музе - 2
Музе с укоризной
Женщине
Мужчине
Открытка
'Мой' Пушкин
К двухсотлетию Пушкина
Тридцать семь строк Пушкину
Комическое. Пушкину
Забытые книги
Дон Кихот
Развалины храма 
Волчице
Атлантида
Икар
Кассандра

ЛЮДИ И ЗВЕРИ

Обмен любезностями
Бабочки
Собакам
Мотыльку
Акулы
Монолог гиены
Рисующий стон
				 ПО УРАЛУ



	УВИЛЬДЫ-1

В моём сердце остались навечно, 
Дорогие мои Увильды. 
Среди лип я гуляю беспечно 
И подолгу стою у воды.

Не пойдут ни в какое сравненье 
На Москве Патриарши пруды, 
Только с вами ловлю наслажденье, 
Дорогие мои Увильды.

Мир без вас был, конечно б, не полон,
Дорогие мои Увильды.
По утрам череда грозных волн
На песке заметает следы.

Я, стихи Увильдам посвящая, 
Знаю, будут ничтожны труды. 
Вы одна лишь жемчужина края, 
Дорогие мои Увильды.

Только крепко в объятьях сжимая, 
Будут руки твои холодны, 
Мою душу к себе принимая,
 Дорогие мои Увильды.
	01.7997г.

		УВИЛЬДЫ-2

На Увильдах внемлю прибою, 
Силён могучих волн раскат, 
Склонясь под липой вековою 
На догорающий закат.

В нём тонет цокот насекомых, 
День догорает ветровой, 
В глубинах видится бездонных 
И солнца вспышка за горой.

Нет, ярче не было пожара, 
Ночи не знала я теплей. 
Кружилась медленная пара 
Вновь повстречавшихся друзей.

Как мгла кромешная упала, 
Дремала лодка на песке, 
И снилось ей, она летала 
От островов невдалеке.

Никто за ней не мог угнаться, 
И вёсла были ни к чему, 
Хотела странницей скитаться 
И задержаться, где поймут.

И, как мираж, пришло виденье, 
Озёрный Дух встал в полный рост 
И оценил её уменье
Держать по ветру острый нос.

Союзник Флоры и Эола
Здесь с незапамятных годов,
Поклонник страстный рок-н-рола,
Трудолюбивых рыбаков.

В пред грозовом когда томленье
Тихи и мрачны Увильды, 
И голоса лесных растений 
Предупреждают: "Жди беды".

Скорее к берегу, но если
К отплытью срочно не готов, 
К укрытью ближнему немедля, 
К защите диких островов

Прибегни. В них одно спасенье. 
Невелика сия земля. 
Её прекрасно обретенье 
Не одного спасенья для.

Там есть и липы, и берёзы, 
И рощи тёмных тополей. 
Их не сломили ветры грозны, 
Лишь корни стали их прочней.

Там переждёшь ты непогоду, 
А повезёт, так будет пир, 
Подаст сосуд с вином в угоду 
Гостям всегда хмельной сатир.

Затем, с песка свой челн толкая, 
На берег, вспомяни несясь, 
Семья осталася большая 
В любви и радостях томясь.

И запах свежести озона, 
И гладь, холодная, как льды, 
Тобой пожизненно пленёна, 
Мои суровы Увильды.
 25.01.1999

ПОСЛЕДНИЙ ДЕНЬ ОСЕНИ

Когда земля покрылась инеем, 
И в дом стучатся холода, 
Взгляни, взгляни на небо синее, 
Оно невинно, как всегда.

Деревья сбросили увялые, 
Давно ненужные листы, 
К зиме готовы уж, усталые, 
И снова девственно чисты.

Подует ветер вдруг нечаянно, 
Свой ускоряя быстрый бег. 
В порыве злобном и отчаянном 
Он принесёт с собою снег.

И на мгновенье небо синее, 
Подёрнув белой пеленой, 
Окажется ещё красивее, 
А осень сменится зимой.
  6-7.02.1997

     НЕЗАБУДКИ

Жаркой летней порою поля оживают, 
Расцветают в степи незабудки. 
И, под ноги кидаясь, вослед провожают. 
Я совсем не шучу, да какие тут шутки.

Не забуду и я голубых ваших глаз, 
Что глядели светло и бездумно. 
Их я видела часто, но на этот вот раз 
В них влюбилась смешно, безрассудно.

Глубина их влечёт, неподвижен зрачок 
С необычным оттенком природным, 
Не годятся они на прекрасный венок, 
Взгляд их кажется с виду холодным.

Говорят: позабудь всё на свете, что есть,
 Погружу тебя в вечную радость, 
Окажи для меня превеликую честь, 
Поделись, что имеешь, хоть малость.

А сосед-то ковыль разошёлся, гляди, 
Да трясёт всё косматою гривой, 
Или просто от ветра немного чудит 
И ведёт себя очень игриво.

Он влюбился безумно в особу одну, 
Объяснился, как мог, ей несмело.
 -Я за вами смотрю не одну уж весну, 
И ещё у меня есть до вас одно дело.

Несмотря на свои молодые лета, 
Стал травой прежде времени сивой.
 -Незабудка, моя голубая мечта, 
Я бы сделал навек вас счастливой!

Но она, недоступная в чувстве своём,
Так с холодной улыбкой ему отвечала:
Не забуду тебя, порастёт всё быльём,
А другого не нужно финала.

Не любить, не забыть, только это могу, 
Прикоснись к моему изголовью, 
Одари же с утра второпях, на бегу, 
Безответной, жестокой любовью.


Моё сердце остыло и скованно льдом, 
Не растаять ему даже солнечным летом. 
Так привольно расту. И спасибо на том, 
Что воспета в стихах я известным поэтом.
     10.07.1999

   ВРЕМЕНА ГОДА

На рождественской, праздничной ёлке 
Январём посеребрена нить, 
А недавно валялась в кладовке, 
Ожидая, кого нарядить.

Ну а где же весёлая тройка? 
Ты куда подевалась опять? 
Без неё на душе очень горько, 
А при ней ей на всё наплевать.

Среди прочих февраль холоднее, 
Что в текущем, что в прошлом году. 
И умчится на санках быстрее, 
Прочертив голубую черту.

И совсем когда станет понятно, 
Что без снега никак не прожить, 
Вот тогда будет март многократно 
Над уснувшей землёй ворожить.

И река по весне пробудилась, 
Размывает свои берега. 
Разве мало она порезвилась, 
А затем притомилась слегка?

Рассекая холодны туманы, 
Надо плыть по теченью реки. 
А на сердце останутся раны 
Неизбывной апрельской тоски.

Пёстрой бабочкой, горя не зная, 
Прилетит неожиданно май. 
В ярком солнце, лучами сжигая,
Призовёт в расцветающий рай.

Возрожденье отметит природа 
Чередою июньских дождей. 
Ох уж эта зелёная мода, 
Потревожить её не посмей.

Но бывает, что в шуме застолья 
Собираться кому-то пора. 
Угощения после застолья 
Убирать надлежит со стола.

А высокие, сочные травы, 
В окруженье ольхи на лугу, 
Рассказать про июльские нравы 
Уж готовы на каждом шагу.

Урожай на полях созревает, 
Убирать приближается срок, 
Сладок запах в печи каравая,
Это август скорей за порог.

И, конечно, сентябрьским подарком, 
В угасании летнего дня, 
Листопад удивит беспорядком 
Золотого, как осень, дождя.

Ненавистная смена погоды, 
Ветер северный резко подул, 
Перешёл на минорные ноты 
Всем известный октябрь-Вельзевул.

Осень мысли далёко уносит. 
Белым снегом укроет зима, 
И приснится ноябрьская проседь 
И постель, ледяная тюрьма.

Вечера в декабре очень долги. 
Жгут в камине в гостиной костёр. 
В это время лохматые волки 
На широкий выходят простор.

Пусть позёмка сугробы закружит, 
Стая серых, подросших волчат 
Ищет, кто бы попался на ужин, 
И в глазах их играет азарт.

Так всё время сменяют друг друга 
Преходящие те времена. 
И напомнят, ворвавшись без стука, 
Что есть лето, зима и весна.
 22.10.1997

     ФИАЛКА

Зелёный лес напоен ароматом 
Весенних трав, бушующих в цвету,
Он удивлён и сам своим нарядом,
Как в Гефсиманском солнечном саду.

Отдам я всё, мне ничего не жалко, 
У ног твоих склонилась и дышу, 
Нежно-сиреневая, свежая фиалка, 
Я каждый год одну тебя ищу.

Вперёд не лезешь, прочих раздвигая, 
Смиренно смотришь, вверх подняв глаза, 
Простую истину внезапно открывая, 
Что красоту сорвать никак нельзя.

Ты дышишь скромностью, как истинная леди, 
Такие качества сегодня не в цене, 
Живёшь мечтой о пышном, знойном лете, 
Хотя родилась в северной стране.

Я унесу твой тонкий, чистый запах, 
Его использовав на стойкие духи. 
Ты мой бальзам, настоянный на травах,
 А мы - природы щедрой должники.
22.01.1998

УРАЛЬСКАЯ НАРОДНАЯ
								Н.Клюеву

У евразийского столба*, 
В приозёрном уральском краю 
Куренная дымится изба 
И простор разночинну зверью.

Я пропитана дымом костров 
И смолою дремучей тайги. 
Эх, побольше б берёзовых дров,
Да под створками окон ирги.

Лубяные картинки к душе. 
До слезы, только глянь, рассмешат, 
А под ними речь льётся уже 
Деревенских, глазастых девчат.

Шумный, пёстрый ведут хоровод, 
Развесёлые песни поют, 
Отдыхает простецкий народ, 
Хлеб без масла совсем не жуют.

Не кончается бражный запал, 
Медвяной бродит в воздухе дух, 
Под огурчик солёный забрал, 
По кринице достанет на двух.

Воплощённый в дощечке Эдем. 
Райским птицам раздолие там. 
В нём остаться хочу насовсем, 
Да бродить по цветущим садам.

Вот, смотри, птица Сирин сидит. 
Наливные вкушает плоды. 
Зря надеешься - с ветки слетит, 
Слишком много обильной еды.

О, живое натуры перо,
Не стоит мир на месте одном.
Чернь покроет само серебро
Пред Великим престольным Постом.

Ярких ягод калиновых гроздь 
Нарисует художник-зима. 
Неизвестный подпишется гость, 
Или проще плутовка-кума.

Не сошёл ещё выпавший снег, 
Как бредёт он, и в лаптях велик, 
На Урале пустивший побег, 
Бородатый рассейский мужик.

Может ты Феофан, но не Грек, 
Но писал ты иконе под стать, 
Красота та осталась навек, 
О которой нельзя умолчать.
 07-08.1998
евразийский столб - столб Европа-Азия

ЛЕСУ С ЛЮБОВЬЮ

В безмятежность привнося раздоры, 
Чьим-то тоже являлись гнездом, 
Те седые Уральские горы 
Впереди за пологим холмом.

Этот вечный туман безысходен. 
Во враждебный проникнувши стан, 
Очень долго блуждали средь сосен, 
В тупиковый упёршись карман.

Тонкой нитью тянулась малина 
И до дому вела лесника. 
Она птиц и медведей кормила, 
Лес поил серебром родника.

Из-под веток, укрывшись, пестрели 
Чистотела невзрачны цветки,
Но на бледный огонь не хотели 
Прилетать пить нектар мотыльки.

Красотой поражали озёра. 
Сколько их промелькнуло тогда! 
До глубин молчаливого бора 
Довела камениста гряда.

Заповедник непуганых тварей. 
Здесь нора понадёжней, чем дом. 
Что ж рычать понапрасну в угаре, 
Оттого ль, что со мной не знаком.

Выходи, если надо, навстречу. 
Что ж к траве ты припал за ольхой, 
Я тебя ненадолго привечу, 
Опою придорожной росой.

Только помни о том, что хозяйка 
Над судьбой я нелёгкой твоей. 
Лучше в гости к себе приглашай-ка, 
Будем пить за царя за зверей.

Лес делить на делянки - пустое, 
На опушки, болота, луга, 
Это дело совсем не простое,
И готова к знакомству уха.

Вот и рыжая белка-плясунья 
Свежей хвои насыпала в суп. 
Обернулась, и стала ведунья, 
На пушистом летала хвосту.

Постучался насупленный дятел, 
Захотелось ему огонька, 
К именинной готовяся дате, 
Прихватил он в дупло коньяка.

Остро запах почуявший рыбы, 
Скромный мишка присел на пенёк. 
Волновался, костёр не остыл бы, 
Ворошил, оживлял уголёк.

Мы сидели, дрова добавляя. 
Костерка раскурившийся дым, 
Над поляною едко витая, 
Направлялся гулякой в Кыштым.

Я проснулась с росою холодной. 
Никого, только след от костра
Одноглазым пиратом с повязкою чёрной 
Подтверждал, что была здесь корчма.
  6.12.1998

НАСТУПЛЕНИЕ ВЕСНЫ

Ещё в стволе сокрыты жизни соки,
Едва пришла в раздетый лес весна.
В бюро погоды снова ложны сроки.
Эй вы, в лесу, проснитесь ото сна!

И показались первые травинки 
Через давно увядшую листву,
И отчуждённей кажутся осинки, 
Приговорённые навечно к колдовству.

Не свит пока что из цветов венок,
Журчит ручей - источник вдохновенья.
В березняке клокочет сонм сорок,
Их потревожили и заслужили мщенья.

Тяжёлый ветер наклоняет кроны 
В предгрозовой насупленной мольбе. 
Покрыты пылью прошлогодней склоны, 
Спешу не к ним я, а к самой себе.

Я бью поклоны солнечным просторам, 
Воображенье будит аромат,
Оттенки белого и чёрного колора
Преобладают в качестве затрат.

Расцвет придёт за неизбежной Пасхой, 
Птиц перелётных стаи налетят,
По мелководью, спутанному ряской, 
Шныряет утка с выводком утят.

Шиповник розовый осыплет лепестками, 
Совьют вьюнки зелёную косу.
Про всё ль сказать банальными словами 
И донести ль природную красу?!
 15.01.1999

БАРДЫМСКИЙ ХРЕБЕТ

В глухомань занесло, на вершину горы, 
Где прошлись год назад лесорубы. 
Чудный вид на тайгу приоткрыт,
Елей высятся острые зубы.

Змей полно. Вот метнулась одна,
А другая пригрелась на солнце. 
Исчезают в траве без следа.
Уж малиной закрыто бидончика донце.

Раствориться бы в хвойных лесах,
В скипидаре сожжённых идей.
Страх потонет в огромных глазах,
В фарах ближних и дальних огней.

Отзовитесь, кто может, на зов!
Кроме старых рассохшихся пней 
Или день коротающих сов, 
Здесь давно не бывало людей.

В тишине тонет тоненький крик, 
Бесполезно под небом кружась,
О хребет, ты могуч и велик,
Как легко в твоих дебрях пропасть.

Под горою высокой.богат,
Стоит новый посёлок с дорогою вверх.
Путь конечный - глухая тайга.
Я в безмолвии слышу твой смех.

И коровы как зубры дики,
Отработан природный инстинкт,
Обойдут сочный клад повилик,
Не отходят от стада, чутки.

Им пастух - яркий солнечный день, 
Не тревожит лай грозных собак,
Но из виду лишь скроется тень,
Всё быстрее сгущается мрак.

Ждут медведи под каждым кустом, 
В их владеньях и чёрт им, что брат, 
За железным следя полотном, 
Чуют, как в хатах гонят обрат.

Но железный раздел, как табу,
За ним смерть обоюдных сторон,
И хранит повсеместно судьбу 
Тот неписаный волчий закон.

Где-то тёмные входы пещер 
Свои тайны глубоко хранят,
В них скрывался давно старовер, 
Сталагмитов сосульки стоят.

Камень точит по капле вода,
И он был не отёсан и слеп,
В галерее неслися года,
Бились гулко в подземной скале.

В гроте озеро чёрным пятном 
Обрывало чужие мечты,
И они превратились потом 
В неприметные с виду цветы.

Прорастали близ серых камней, 
Проходя чередой воплощений, 
Развевались от самых корней, 
Лепестки отпуская сомнений.

Вы летите по склонам хребта,
Пока летние ветры не грубы.
Возродится чужая мечта,
Поцелует в горячие губы.
15.02.1999

   РУССКАЯ ТРОЙКА

Эх, запрягу я тройку звонку,
Помчи скорее вдаль меня 
На незнакомую сторонку.
Поди попробуй обогнать!

И пьяный посвист резкий лихо 
Резвее гонит в жилах кровь,
И выпал снег, и стало тихо,
И изогнулась в дугу бровь.

Три убегающие точки 
В снегу не будут уж видны, 
Преодолели быстро кочки,
Растает ржанье вороных.

Заиндевелой тряхнув гривой,
Упала хладная печаль.
Она осталась молчаливо 
Стоять, закутанная в шаль.

Туда поскачем, где веселье,
Где конь желаннее жены,
А снег хрустит, хрустит печеньем,
И вскоре уж заметены

Следы копыт в дороге будут,
Иль переедут колеёй,
И свежий снег лежит повсюду,
И пахнет русскою зимой.
 4-5.06.1999

	СЕРДЦЕ ШАМАНКИ

Огромное сердце звучит в унисон 
Вселенной в долине покоя. 
Октябрьское небо грозило дождём,
И ветер гулял, злобно воя.

Последние дни пред приходом зимы. 
Горячее сердце Шаманки 
Зажато концами узорной тесьмы 
В кольцо ледяной Утяганки.

Пока же дороги взрезают траву 
Рисунками странными Наски,
Тревожно гудят провода на ветру,
И ариев пусты стоянки.

Полынь равнинная с пахучей сединой 
Ещё хранила горечь ясна лета.
Стремительно мелькнувшего стрелой, 
На то не испросившего совета.

И билося пульсом размерно в виски
 Шаманское сердце глухое.
С природой сжилися и были близки 
С эпохи тотемных устоев.

Скотины мычанье, людей голоса 
Неслися на разны лады,
В деревне готовилась пища вкусна, 
Под вечер мерцали костры.

И сердце вдыхало хлебов аромат, 
Привыкнуть к нему не могло,
На тысячи лет обратившись назад,
Где семенем пахло зерно.

Но ранено сердце и брызнула кровь 
Осколками каменной лавы,
И требуют боги по праву даров 
Упрямого, грозного нрава.
 29.10.1998 г. Аркаим, г.Шаманка


РИСУНОК НА КАМНЕ

								Аркаим

Чёрное дерево, отыщи-ка попробуй, 
Редкий рисунок - опадающий сад. 
Марганец ставит высшую пробу, 
Вторгся художником в рамки холста. 
В поисках вечных бродишь услад.

Бьёт искромётная россыпь на склоне. 
Неба кусок в камне синем застыл.
И в вулканическом рояся слое 
Слышится ропот тюркских рабынь.
Первый полёт оказался бескрыл.

Мильоны лет пройдут, как день один, 
Пока проснётся Огненный тот камень, 
И о себе лежащий исполин
Заговорит, из рта исторгнув пламень,
Многоголосым гулом наковален.

Течёт река, но нет горы Любви,
Леса лиан в болотах утопают,
Из мезозоя приоткрылся вид. 
Где птерозавры всё ещё летают,
Не зная, что всего лишь выживают.

И человек пришёл не навсегда, 
Он здесь бывал и копья лил из бронзы, 
Сейчас вернулся и зажёг сандал, 
Открывший город счастья очень поздно.
И дух его - блуждающие звёзды.
 23-24.11.1998г.


ПРИКОСНОВЕНИЕ

Необычность удивит 
Обустройство плавильных печей.
В жаркой пыли затихнувших битв 
Иногда лязг услышишь мечей.

Раздвоилось теченье воды,
Но бегут две реки на восток, 
Изобильем вчерашним щедры, 
Несут илистый мутный поток.

Это Южный равнинный Урал,
Где нахмурен и зол небосвод. 
Среди низменных, мертвенных скал 
Растворился арийский народ.

Аркаим живёт в каждом из нас.
Тот ли крест на себе ты пронёс? -
Вопрошает божественный глас,
И смеётся из глины колосс.

И в застывшем вулкане кипит,
В глубине собираясь, огонь.
До поры одиноко он спит, 
Беспокоен, тревожен тот сон.

Отгремевшее эхо траншей,
След оставлен ударом ножа.
И сиянье закрыла лучей 
На Шаманке гранитная ржа.

И вздохнула устало гора.
Одолел настроенья недуг.
А над ней с чистотой янтаря 
Светит верный, влиятельный друг.

О, безмолвный страж дальних степей, 
Ей поведать в делах недосуг 
Cyть изменчивых, сложных вещей,
Ей как птице лететь бы на юг.

И вернуться от парсов весной 
С рукописными текстами Вед,
Пусть же сомы нальёт ей хмельной 
Виночерпий небес Ганимед.

Час эфедры тогда настаёт,
Превратятся виденья в экстаз.
И увидит гора, и поймёт,
Что скрывалось до прежде от глаз.

Есть ещё на земле горизонт,
И ты знаешь, что будет за ним,
Он со всех окружает сторон,
Но один навсегда Аркаим.
 17.02.1999г.

ВОСХОЖДЕНИЕ НА ШАМАНКУ

Нога моя дышит и лёгок мой путь,
Его до меня проторили другие.
И я потому задержуся чуть-чуть 
На жёлтых просторах бескрайней России.

Цветы полевые украдкой сорву,
С собой унесу, засушив их на память. 
Когда-то бывал здесь воитель Перун 
И реяло гордо язычества знамя.

Но древка в руках он сдержать не сумел, 
Дружина умчалась, коней понукая,
И бывший солдат заимел свой надел,
И туча пролилась над ним дождевая.

А поле опять заросло ковылём,
Бежит Караганка, старинная речка.
Но степь, опалённая, дышит огнём,
Она не остыла в последнюю сечу.

Трава засыхает до срока в жару,
Лишь небо по-прежнему радостно-сине. 
Того, что ушло, нам, увы, не вернуть, 
Остались поля для меня дорогие.

А я всё иду покорять высоту,
Идти всё трудней по тропе каменистой. 
Внизу, в отдалении, виден пастух,
Он гонит отару с приглушенным свистом.

Да нет - это ветер свистит так в ушах, 
Чем выше, тем более стал он свободен,
И мы, окружение также круша,
Идём поклониться попранной природе.
 5.07.1999г.

ЧЕЛЯБИНСКУ

Это город разбитых ночных фонарей,
Кто за полночь находит в себе Дон-Жуана, 
Погружаяся в царство скользящих теней, 
Где осколками дней проституток румяна.

Где обрезаны ветки висят проводов,
Но хватило для счастья, выходит, металла,
Где газонов истоптан зелёный покров,
Радиации скопище в районе вокзала.

Монументы над бором до туч вознеслись. 
Расколол, как орех, по кварталам нас атом. 
Тормозами машины визжали: 'Проснись!
Замороченный сон твой навеян был чадом'.

Лабиринты киосков подземных пещер. 
Каждый шаг в них усилен, но товара хватает,
Меж землёю и небом так завис Люцифер,
Свет звезды драгоценной вдалеке охраняет.

Ненавязчиво нищие просят подать,
А иные и тянут нечистые руки.
Можно, раз оступившись, упасть и не встать. 
Где вы, пьяниц синюшных, боевые подруги?

Где дома соберутся единую цепь
Очень скоро. Деревья под корень подрубят.
А верблюды с герба сойдут в пыльную степь,
Где умеют дружить и искренне любят.

От цветущей воды до бетонных мостов 
Разделяют опоры, в дно речное забиты. 
Золотая гора. Почему без крестов?
Значит, прокляты были те, кто убиты.

Вот лежат они вместе. Мы, живущие, врозь. 
Рядом высятся горы разрытого грунта.
Без ответа останется этот вопрос: - 
Ожидать ли опять пугачевского бунта?

Ты, Челябинск, растёшь как помойная свалка,
Говорливо по будням, оживши, шумишь, 
Ты для многих смертельного яда приманка, 
Но столица Урала и крепко стоишь.
 8-10.1998

 ЧЕЛЯБИНСК ПРАЗДНИЧНЫЙ

Развевалися алые стяги,
Их несло не на бал-маскарад, 
Эти сочные, свежие маки 
Были брошены в уличный ряд.

И народ под хмельком и весёлый, 
И плелися в хвосте школяры,
И воскресны велись разговоры. 
Где теперь с кем когда-то мы шли?

И мелькала, пестрела одежда 
Сотниликой, счастливой толпы,
А с трибуны спускалась надежда 
Моей ранней и пылкой поры.

Фейерверки взрывалися позже 
Изобилием юности лет,
Ностальгией настойчиво гложут 
Институтских потёртых манжет.

Заводские горячие будни 
Закрутили, опутав клубком. 
В телевизоре после полудни 
Я смотрела парад на канале восьмом.

Путь указывал правильный Ленин,
Но на стыке великих веков 
Был удачно по курсу разменян 
От низов до высоких верхов.

Мы менялись, так нужно, наверно, 
Только к праздникам больше потерь, 
И низвергнуть пытаемся тщетно 
Многоглавых ликийских Химер.
 6.10.1998г.


CATKA

Ты бросила вызов мне, Сатка, 
Свои приближая шаги.
Упала на землю перчатка 
Скользящим полётом с руки, 
Послышалось имя - Зюраткуль. 
Меня осенила догадка.

Об озере только слыхала:
Есть где-то в покоях трясин.
И думы уж вскоре застлала 
Мечта - надо мной властелин 
И, будто со мною играла: - 
Не этого ль ты ожидала?

И горы предстали снопами 
Неубранной, буйной тайги.
Я их попирала ногами,
Как некогда гуннов полки,
Что путь проторяли клинками, 
Ночами стояли шатрами.

К воде подходили напиться. 
Свирепая хищная птица 
Тотчас принималась кружиться, 
Но дальше несла кобылица.
На запад дерзали стремиться,
С дороги бы верной не сбиться.
Вокруг непролазные топи, 
Славянские все племена, Богатые золотом копи,
Которые сутки без сна.
Хотели быть вскоре в Европе. 
Объятия, ждали, раскроет.
А озеро синью блестело,
И рыба давалась легко,
И войско тихонько редело,
И стало совсем ничего.
По русским селеньям осело.
И дело без веры истлело.
Я видела город в долине,
Зелёный, совсем небольшой,
Немного замкнутый в гордыне,
Но с чистой открытой душой.
С Зюраткуля Сатка* началась в вершине, 
Но сына признала она в нём отныне.
Массив каменистый Нургуша
Не хочет к себе подпускать,
Глубокая, водная чаша 
Порой норовит убежать,
Осколками мелкими яшма 
В песке нелюдимого пляжа.

Града небольшие России,
Истории частный момент,
Сошлися в них разные стили,
Менялися гербы монет.
С любовью их люди растили,
До самых небес возносили.
 3.12.1998



		ЛИЦОМ К ВОСТОКУ




БОГАМ

Как далеки Ишвара, Вишну, Будда,
Живёте в храмах в солнечной стране. 
А я усталый путник ниоткуда,
Для всех чужая в дальней стороне.

Своим богам совсем не поклоняюсь. 
Но знаю только: вездесущ их глаз.
И Дух святой, в сознанье проявляясь, 
Не обойдёт ничьей души сейчас.

Пусть чётки кто-то без конца и краю 
Перебирает, внемля тишину,
А у себя я дома отмечаю 
Ещё одну прошедшую весну.

В преддверье знанья, стоя у порога, 
Раскроет лотос белые цветы.
По книге жизни пролегла дорога,
И до конца по ней дано идти.

Сирены манят красками созвучий, 
Уводят в мир, купающийся в лжи, 
Дворцы и храмы, упираясь в тучи, 
Соединяют горные кряжи.

А на окне тихонько догорает 
Остаток сальный восковой свечи,
И фимиам от ладана растает 
Во мраке жадно рыщущей ночи.
 7-12.06.1997г.


КАМЕННЫЙ ЗООПАРК

Я не была в Париже и Вероне,
Не созерцала шпили Нотр-Дам,
Не рафаэлевой дивилася мадонне,
Но поняла, что значит Индостан.

Я запоздала с выходом в поэты,
И чту обряды древние славян,
И на санскрите получив заветы,
Перелагаю в тексты, как Боян.

Ещё без гуслей, нот не подобрала,
И иногда похоже на обман,
И в зоопарк домашний я созвала 
С пол сотни змей и стаю обезьян.

Из превосходной полосатой джеммы,
И непрозрачной, как густой туман. 
Бенгальский тигр спокоен в узах геммы 
И не крадётся тихо по следам.

Нет ни вольер, ни рва с водою,
А добрый слон массивен и упрям, 
Всего сандал, а кажется порою,
Что воздух Индии повеял свеж и прян.

Готовы в путь с навьюченной поклажей
Верблюды - ярких самоцветов караван. 
Издалека приветственно им машет,
В персидский край, зовя к себе, имам.

Прекрасный Вишну обнял неземное:
Рубин сияющий и мужеское Янь,
Россия-инь осталася в простое, 
Обледенев, не перейдя Тянь-Шань.

Мой зоопарк - окошко на природу,
В огромный мир к собратьям и друзьям, 
Они увидят выход на свободу,
По драгоценным проходя камням.
 11-12.10.1998г.


ШАМБАЛА

Не следопыт, а любопытный путник,
По следу Будды - лотоса цветам 
Войди, мой друг, свернув на перепутье, 
В пропитанный курениями храм.

Тебя не ждут, но будут очень рады,
Что посетил ты здешние края, 
Преодолел не без труда преграды, 
Сквозь пот и пыль достоинство храня.

Пусть Бог тебя в пути оберегает,
Его бы знаний толику взять нам,
Пока мечта о пресловутом рае 
Разбросана, быть может, по горам.

Так собери, на каждый пик взбираясь, 
Со дна ущелий первозданных скал,
В поток несущийся бросаясь, 
На ветреный шагая перевал.

От эфемерной Шамбалы сиянье 
Осталось там, где воздух разрежён, 
Любовь и свет царит, и процветанье,
Со счастьем вечным каждый обручён.

Три гуны в мире правят человеком, 
Несёт погибель их заманчивая страсть, 
Но уничтожив собственное эго, 
Минуешь огненной геенны пасть.

Как только ум от гун освободится 
Медитативной практикой пранам,
На план иной к Всевышнему оборотится, 
Победу празднует торжественно гьянам.

Многоколёсая на Праздник махаяна****, 
Из заточенья вырвавшись, плывёт,
Лишь девять дней в году спит крепко Яма, 
Рождений карму он не оборвёт.

На колеснице правящие боги,
Вы молодцы, наведавшись в народ,
И подвести решилися итоги,
Под ободом увидевши исход.

И, прикоснувшись к смерти на мгновенье, 
Пусть символически, под гнётом колеса, 
Почувствуй жизни вечной дуновенье,
Не каяся и счастья не прося.
 15.11.1998г.
*Пранам - трансцендентная практика
** Гьянам - знание, санскр.
***Праздник - праздник колесниц в Индии
****Махаяна - главная колесница Джаганнатха


ПОСЛЕДНИЙ ФАКИР

Последний факир заклинает змею,
Не верь чудесам, нас надули,
В гипноз ты попал экзотичных меню,
Под взгляды восточных колдуний.

Кик джин, из корзинки под небо взвилась, 
Исполнит под музыку танец.
О нём поступи Кришны великого власть,
В настоянном душном дурмане.

И Будду не тронет в прочтенье молитв 
Смятенье и крики с базара, 
С Всевышним о будущем он говорит,
А рядом беснуется Мара.

Ты призраком стал в не реальном миру, 
Причудливой коброю злою.
Для будущей жизни я в этой умру, 
Воскреснув воздушной змеёю.

Я буду добра, хороша и умна,
Но часто наносят обиды,
А чтобы ответить могла я сполна,
Зуб нужен, увы, ядовитый.

Из многих мелодий люблю я одну,
Её и возьму из оркестра,
Весёлую к празднику также зурну, 
И яшты великой Авесты.
11.02.1999


ПОЕЗД -1997


Вперёд, на север, поезд быстрый, 
Через тайги безбрежну глушь. 
Из-под колёс роняя искры,
В суровый край декабрьских стуж.

Сотрутся все воспоминанья,
Когда вернёшься ты домой,
И гор Уральских очертанья 
Растают в дымке голубой.

Им в высоте не хватит ранга,
Но смею я предположить,
Что вод священных могут Ганга 
Они ровесниками быть.

Но пусть присутствует незримо 
И не исчезнет никогда 
Чудесный образ Аркаима,
Войдя в грядущие года.
 20.01.1998г.


ПОЕЗД - 1998

Вагоны построены в длинный состав, 
Посадка закончится - поезд пойдёт. 
Совсем как солдат, выполняя устав,
Бессменную службу несёт.

Из Питера должен дойти в Казахстан,
А где-то в него с полпути, 
Не знаю уж точно, какая верста, 
Захочет Учитель войти.

И встреча ещё предстоит не одна 
С забытыми тайнами Вед.
Останется в памяти после она 
И шлейф наших трудных побед.

А поезд продолжит извилистый путь,
Грустит опустевший вагон.
Но только с маршрута нельзя повернуть,
И ход уже набран в разгон.

И кто-то под руку толкает: 'Скорей.
Ты должен так много успеть, 
Нести свои знанья для многих людей
И вечной любовью гореть'.

И вот уже поезд назад в Петербург 
Спешит, поменяв номера.
О, как изменилось с тех пор всё вокруг,
И как же длинны вечера!
 15,06,1998г.



ПОЕЗД - 1998

Тепла не жди. Под праздник шумно.
Как улей, растревоженный вокзал 
Скучать не даст. Здесь многолюдно, 
Прихода поезда здесь каждый ожидал.

Я думала - это когда-то всё было. 
Цыганские юбки, зелёный вагон.
Затем унесло и из памяти смыло
Осенним, холодным ноябрьским дождём.

Так мусор сметает уборщиком ветер,
На водную гладь стал похож тротуар, 
Огромная куча сгорает, и пепел 
Относит туда, где никто не бывал.

По свету себя возмечтал ты развеять. 
Остались цыганки и скользкий перрон. 
Пока ж остаётся, в восторге немея, 
Ловить ускользающий прыткий вагон.
 9.07.1998г.


ПОЕЗД - 1999

Опять зелёный, новый поезд скорый 
Нам возвращает радость первых встреч. 
Долой, на рельсы, мелкие раздоры, 
Разноголосая пускай несётся речь.

И подкрадётся незаметно лето, 
Походкой лёгкой радостно кружа.
И в том квартале города отпетом 
Залётный голубь больше не чужак.

И пара крыл, махая белым сари,
Доносит весть из-за туманных гор,
Что мы свободны, больше нету парий, 
A с высоты доступнее обзор.

 Был труден путь и дули злые ветры,
И не настигла месть завистных птиц,
И сокращались быстро километры 
Ради мгновенья радостного лиц.

В наш скромный дом врывается удача 
И, приземлившись, кормится с руки.
И каждый в долг, кусочек счастья клянча, 
Его срывает слабые вершки.

Бутон увянет вскоре непременно,
Он угасает знойным, летним днём.
Всё в этом мире, к сожаленью, тленно, 
Расти и смыто может быть дождём.

Лилей цветок, пока не пустился, 
И быстр полёт за мыслию пера. 
Как хорошо, что ты с небес пустился, 
Прекрасный отблеск дальнего вчера.
 3-4.05.1999г.

ВОСТОК

Для европейца ты загадка, 
Прекрасный сказочный Восток.
В твоём нет хаосе порядка,
Но есть поэзии исток.

Руми ли краткие газели.
Иль рубаи ли Рудаки,
Они в стихах взрастить сумели 
Из слов обычных цветники.

А рифма амброй аромата 
Полна и чиста, как алмаз.
И для пророка Мухаммада 
Незаменима, как намаз.

Многоголосие базара 
Не заглушит уж строк прибой,
Их до последнего динара 
Истратить можно по одной.

Прости неверие кафира,
Да не прольётся больше кровь,
Её уделом станет вира 
И слёзы, пролитые вновь.

Забросив ямб четырёхстопный 
И перейдя на музари,
Раскрою новый мир огромный,
Как створ узорчатой двери.
3.03.1997г.


ПОСВЯЩЕНИЕ ТАНКА

Гам, где сакура буйно цветёт,
И где солнце встаёт спозаранку,
Голосисто чудесно поёт 
Сладкозвучная, лёгкая танка.

Отцветёт и завяжется плод, 
Станет сочною знойная вишня,
На колени кадзин упадёт,
Замерев перед ней неподвижно.

Рифмы нет, мысль не знает границ,
И сложилися чётками слоги.
Перед танка теперь пали ниц
В одночасье воскресшие боги.

В этот сад, что стоит пред дворцом, 
Полюбил приходить император, 
Чтобы слуги не знали о том,
Что для сердца и близко и свято.

Сладких ягод отведает он,
И Вселенной предстанет изнанка.
Пусть разрушится царственный трон, 
Но останется вечная танка.

Гейши в ней оживёт кимоно
И заточенный меч самурая,
И вишнёвое льётся вино,
Журавлей пролетающих стая.

По-восточному очень нежна
И изящна, как часть икебаны.
А рассердится если она -
Изливаются лавой вулканы.

Бушевать будет на море шторм
На беду кораблям белоснежным.
Он пройдёт, улетит словно сон,
Успокоятся воды безбрежны.

Раньше всех здесь встречают закат,
Загнан в ракушки рокот прибоя.
Мой ближайший восточный собрат.
У тебя ли искать мне покоя?
 1.07.1999

ГЕЙШЕ 

Развлечения, ласки, улыбки  
Уделял он тебе лишь одной.
Только грёзы нелепы и зыбки,
Незаконной была ты княжной.

Золочёная пагоды клетка
Искажала таланты твои.
Но зато, что случалось нередко,
Признавался владыка в любви.

Танцевала, играла и пела.
Что от женщины надо ещё?
Умащала бальзамами тело,
Чтобы дольше он был увлечён.


Ручка нежная веер сжимала,
Утопала в шелках кимоно.
Но, боюсь, ты уже опоздала,
Императоров время прошло.

Так кого ты теперь занимаешь?
Чей теперь услаждаешь ты взор,
В полутёмных питейных летаешь,
И интимный ведёшь разговор?

И под музыку весело платит
Незнакомец, до ручки уж пьян,
И в такси он, свалившись, укатит,
От душевных оправившись ран.
	14.08.1998

МАТРЁШКИ

В цветастых, нарячдных платочках,
Богатые русской красой,
Простая есть радостьв матрёшках,
Одна затаиласьв другой.

За талию чутьповернули,
Раскрылася вдруг пополам,
Вовнутрь с удивленьем взглянули.
Ах, сколько их кроется там.

Всё мельче калибром их лица,
Последняя прям с ноготок.
Из дерева - им не разбиться
И свой не терять каблучок.

Как Золушке бедной из сказки, 
Сбежавшей из залы дворца.
Сорвали давно они маски
И ждут своего молодца.

Есть вещи гораздо дороже -
Фигурок прозрачный фарфор,
И всё же сравниться не может
Заморский холодный узор.

Их любят совсем не за цену,
Весьма символична она.
Там свежесть ветров, перемена
Порою бывает нужна.

Была ты япрнской игрушкой.
В россию однажды войдя,
Ты русскою стала девчушкой,
Свой скромно платок теребя.

Матрёшка, так что ты скрываешь?
Какая в ней тайна лежит?
Найдёшь, никогда не узнаешь
Загадочной русской души.
  10.08.1998


ХАЙКУ. ЖИЗНЬ ЦВЕТКА

Тянется к небу 
Из колыбели своей, 
Малыш Вселенной. 

Бутон, как факел. 
Стебель твой - ось земная. 
Корни - ночь луны. 

Цветок раскрылся, 
Листья обняли воздух 
Лёгкий и тёnлый. 

Не можешь только 
Сказать, что думаешь. 
Хотя хочется. 

Настолько сильно, 
Что мысль понятна без слов. 
Тогда помолчим. 

Боишься цвести, 
Дальше увядание 
Будет. Не думай. 

Красота твоя 
Проникла в душу мою, 
Жизнь вновь зародив. 

Так бесконечно. 
Ведь колесо сансары 
Не остановить. 
03.11.1998 г. 

 ХАЙКУ 

Летний дождь прошёл. 
Появилась прохлада 
И свежесть мысли. 

Радостно сердцу. 
Птицы запели звонко. 
Продлился бы день. 

Ближе к природе 
Или же к себе самой? 
Тогда что есть я? 

Грусти больше нет. 
Граница наслаждения 
Неотчётлива. 

Счастье обретёшь,
Опыт подсказывает, 
Только живя в нём. 

Не повторится 
Ни одно мгновение
Промелькнувшее. 
03.11.1998 г. 

ТАНКИ

В сей мир я пришла,
Чтобы исполнить то, что 
Судьбою дано.
Тороплюсь выполнить долг. 
Затем в сей мир я пришла.

Поёт соловей 
На ветке белой вишни 
В разгаре весны.
В душе поёт соловей. 
Здесь он тоже не лишний.


Уральская степь

Степь осенняя 
Расстелилась полями 
Цвета соломы.
Скачет на коне пастух,
Гонит отару овец.

Остывший вулкан 
В долине предков стоит.
В самом кратере 
Посеяна пшеница.
Он снова служит людям.

Японии

Скорее, Фудзи,
Проснись ото сна.
Я соскучилась 
По твоему голосу 
Раскатистому, как гром.

Икебана форм.
 Это веточка сосны 
В вазе без воды,
Созерцающая мир 
В отрыве от дерева.
5-6.11.1998 г

ТАНКА

ОЗЕРО

О глыбы камней 
Разбиваются волны, 
Вестник ненастья.
И чайки волнуются, 
Торопятся укрыться.

Злобные тучи.	
О, как тяжело с бурей 
Быть наедине. 
Кажется, что нет конца 
Её буйным проделкам.

Шторм разгулялся.
Утлую лодку тащит 
Вдаль от берега.
Разве совладать сейчас 
С разгневанным озером.

Молнии озаряют 
Небо без перерыва, 
Вспышками слепя, 
Которые, как огонь, 
Полыхают весело.

Долгожданный дождь 
Беспросветной стеною 
Хлынул внезапно. 
Сколько луж останется!
В них отражение солнца.

Серой пены 
Повсюду видны следы 
На побережье,
И те скоро исчезнут.
Ползёт густой туман.

Утром тишина 
Встречает красну зарю.
Роса на траве.
Земля впитала влагу,
Словно не было дождя.

Озеро блестит 
Зеркальной гладью воды. 
Успокоилось.
Тучи разогнал ветер.
Воздух непривычно свеж.
5-7.11.1998 г.

	МЫСЛИ


РОЖДЕСТВО

Года прошли и заровнялись ямы,
От дней оставшихся войны,
Они зияли, словно раны,
Наследье тяжкое страны.

Народ собрался, наскоро исправил 
Невежества ошибки в счёт долгам. 
Традиции, по счастью, не оставил,
Построив миром новый храм.

Всего одна осталася неделя.
Конец Поста и скоро Рождество.
Пройдя сквозь ад, и всё же в Бога веря,
В себе почувствуй света торжество.

И в божий храм войди скорей с улыбкой, 
Вложи свой поцелуй в Его уста,
И, как иголка неразлучна с ниткой, 
Послушна будь учению Христа.

Прекрасно таинство Вечери.
Небесный хлеб с вином вкушают от Христа, 
Едят и плоть, и кровь для жизни вечной звери,
Идущие на Апокалипсис Творца.

И помнят камни Иерусалима,
Пришлось как на Голгофу крест нести,
Но песнь поют победну херувимы 
О чуде Воскресенья впереди.

Под своды храма, празднично ликуя, 
Касаясь ярких росписей цветных,
В морозный воздух рвётся Аллилуйя,
Зовёт для новых подвигов святых.
20.01.1998

ПАСХА

Сладкую Пасху ждём мы в надежде: - 
-Радость Господня коснётся и нас.
Будет намного лучше, чем прежде,
Если никто никого не предаст.

Сочный пирог. Не век же поститься. 
Ешьте досыта и пейте вино.
Яйцам красивым на счастие биться. 
Пользуйтесь вволю тем, что дано.

Все разноцветные, словно игрушки.
Эко забава для взрослых людей.
А на десерт крепкий чай и ватрушки 
Не пожалей для незваных гостей.

Христос воскрес, воистину то чудо!
А красить кровью яйца не спешат.
Они на блюде, сваренные круто,
Перед иконой горкою лежат.

Пусть будет свет! Он снег зимы растопит. 
Начнётся скоро пахота и сев.
Из дома радость долго не уходит 
И задержаться может насовсем.

Да и славянского язычества обряды 
Пришлись теперь не многим ко двору.
Но праздник есть, которому все рады.
И двери настежь вечному добру!

Есть сила жизни, скрытая в любови,
За нас Христос изгнал лихое зло.
Порою кажется, что меньше льётся крови, 
Иль просто верующим очень повезло.
15.05.1998

ЯЙЦО

Купола золотые церквей,
С колокольни пасхальные звоны. 
Головою склонися своей 
Перед входом в жилище иконы.

И оформлены в форме яйца 
Расписные, просторные своды. 
Ещё выше обитель Творца,
Где воздушные массы холодны.

В известковый мешали раствор 
Первородную сущность земную, 
Потому нерушим до сих пор 
Храм, неся в себе веру большую.

Вышел мир из простого нуля,
Мы ж из гоголевской шинели, 
Потому в нас и страсти бурлят, 
Потому нас заочно отпели.

Чья яйцо разбивала рука, 
Проникая в глубины Вселенной? 
Ей казалось, глядела в века,
Что была оболочка лишь бренной.

И округлость живого желтка 
Упадала неслышно на блюдо.
Как последняя капля стекла 
Мудрость целого тома Талмуда.
11.04.1999г. , Пасха

ВОЛХВЫ

Мы с миром пришли из далёкого края, 
Могучего Зевса когда-то рабы,
Пороги людского жилья обивая,
Считаем по звёздам стеченья судьбы.

Горим светлячками холодного света,
Что нам изливает на плечи звезда,
В короткие ночи желанного лета 
Боимся расстаться и б ы т ь навсегда.

Мы знаем, что есть бесконечность познанья, 
Мы, нищие духом, коснулись его,
Достигли глубин самого мирозданья 
И поняли - нету за ним ничего.

За то, что не все исполняли желанья,
Летели проклятья бессильно вдогон.
Но Музе, что нас обрекла на скитанья,
Свой низкий свершали попутный поклон.

Мы первыми весть о Рождении новом
Чрез тысячу лет сохранили точь-в-точь.
Мы лечим могучим таинственным словом 
И вечно уходим, незваные, прочь.

Мы шли в Вифлеем Иудейский с Востока, 
Ведомы звездою, ведущей к Нему,
Покуда не встала она у порога,
Где мы раскрывали довольно суму.

В ней три припасённых заранее дара 
Зараз положили на струганный стол,
И злато играло всполохом пожара,
А смирна и ладан, как хлеб были соль.

Подарок прими от посланий далёких, 
Набатом стучится опасность и кровь,
Выходят свиданья короткие сроки,
Но в сердце уносим господню Любовь.

НИКОЛЕ ЧУДОТВОРЦУ

Являлся князю в его горе 
И он о милости просил.
Везли икону на подворье,
Чтоб образ светлый исцелил.

Когда напасти подступали,
Тогда Отвратным звался Ты.
Как Иисуса почитали 
Тебя на многия версты.

То здесь, то там его видали, 
Являлся он на деревах,
Просили, верили и ждали, 
Можайский - имя на устах

Носили. Звался и Зарайским, 
Затем в Рязань перенесли. 
Полкам ужасен был татарским, 
Как образ яростной Руси.

В пылу разительных сражений 
Не позволял сдаваться в плен. 
Победа - там, где нет сомнений, 
Но жажда лучших перемен.

Ты меч сжимал в руке железный, 
Внушая панику врагу.
Казалось, был Он повсеместно, 
Даруя милость бедняку.

Ты возвращал ковёр владельцу, 
Никто спасителя не знал, 
Простому русскому умельцу, 
Который много задолжал.

На камне из пучины грозной 
Прибыли к городу купцы,
Из пасти рыбищи огромной,
Как, словно, из гнезда птенцы

Вдруг выпадавшие, взлетали.
То чудеса опять Твой.
Товар купцы приобретали 
Среди базарной толчеи.

Бес, осквернивший водный кладезь, 
Бежал, заслышав Твою речь.
И на иконе образ статен 
Престранно видели, сиречь,

По-над рекой он плыл Великой.
О чудо, явленное в глушь!	
В далёкий край природы дикой,
Но где живёт немало душ.

Ты Верой, вложенною в слово,
И исцелял и воскрешал,
И было слово то сурово.
Им не карал Ты - помогал.

Как Бог единый непреклонен,
Но ликов более, чем три.
А образ был давно намолен 
В палатах каменной Твери.

Да, Ты родился человеком,
Но стал Просителем святым,
И успевал шагать за веком,
Попал в деисусный чин.

И Ты учил, и сам учился,
По сценам это видно клейм.
Тебе спешили поклониться,
И поднимал Твой Дух с колен.
12.07.1999 г.

ЗАКОНАМ ТЕРМОДИНАМИКИ

Закон физический пространства,
Под колпаком мы у него.
Живём среди непостоянства,
И в результате - ничего.

Смущает формула простая.
Ноль в знаменателе! Пустяк.
Так, исключенье допуская, 
Предположил великий Планк.

Вот доказательство Начала,
Что начинается с Конца.
Бежать природа не устала 
Внутри замкнутого кольца.

И вечный двигатель доказан - 
-Обычный, полный цикл Карно,
И с диаграммой этой связан 
Он в неразрывное звено.	

Теперь энергия движенье,
Из вида в вид переходя,
Не тратит более на тренье,
В согласье с формулой войдя.
8.03.1997

НОЧЬЮ

Где рассеянны звёзды на небе 
Колдовской совершают обряд,
Там Луна, поклоняяся Гебе,


Снова новый надела наряд.

Веет холодом в лунном сиянье, 
Серебром свет струится вокруг,
Может быть, на последнем дыханье
Тени пляшут, сбиваяся в круг.

И тоскливою в горе волчицей 
Я не вою теперь на Луну,
А с последней мелькнувшей зарницей 
Руки к небу, как морду, тяну.

Непонятные ночи минуты,
Что же сделали с сердцем моим!
Вы разбили его почему-то
На осколки на радость другим.
6-7.06.1997

ГЕНИЙ

В эпоху социальных потрясений
Мир рушится, оставшись без основ. 
Приди скорей, созвездий строгих гений, 
Стирая грани множества веков.

А хаос ждёт последней жаркой схватки, 
Смести готов одной слепой волной. 
Играть со смертью бесполезно в прятки, 
В короткий раунд выходи на бой.

Высокий разум, одержи победу, 
Декартова удача для глупцов, 
По ложному направившись по следу, 
Пускай своих хоронят мертвецов.

Ну так вперёд, свободы колесница!
 Когда надежда кончиться должна,
В клубке из пыли на подмогу мчится 
С прекрасным юным гением она.
05.10.1997 г.

ЗАЗЕРКАЛЬЕ

Окружения рамки вдруг стали тесны, 
Любопытством сгораемы, хочется знать, 
Что сокрыто с другой стороны 
И чего может там не хватать.

Осторожно, неслышно войдём,
Дверь не скрипнет, её просто нет,
В незнакомый, таинственный дом,
Где начищен до блеска паркет.

А потом поглядим из окна
Сквозь пространство не латаных дыр,
Разделяет нас только стена 
В неуютный безрадостный мир.

Очертанья фигур изменил 
Окружающий плотный туман,
Он уплыл, но внутри поселил 
Фарс нелепый и мерзкий обман.

Ухмыляются глупо и вкось 
Всей изнанкой непознанных лиц.
Ну, зачем ты, непрошеный гость, 
Затянул за завесу кулис?

Зазеркалье понять нелегко,
Хоть дотронуться можно рукой,
За пределами мысли лежит далеко,
И подход к нему нужен другой.

Там никто не согреет теплом,
И пронзительно холоден свет,
Только тени ложатся крестом 
На бездушный, как вечность, паркет.

С отраженьем играя своим,
Вдруг разбили зерцала стекло.
Не досталось оно ни своим, ни чужим, 
В ледяные осколки ушло.
29.10.1997

ОКУРОК

Лежит бычок, докуренный и смятый,
У перекрёстка серого шоссе.
Его хозяин, явно небогатый,
Без сожаления расстался с ним в конце,

И иногда по нём пройдутся взглядом,
Не задержав прохожие шаги.
А по соседству, близко, почти рядом, 
Желтеют яркие, нарядные цветки.

И их сорвут так просто, без раздумий, 
Поставят дома в вазочку с водой.
Влачит окурок свои серы будни 
И размокает с утренней росой.

Но и цветы увянут, без сомненья,
И на помойку тихо их снесут.
Да, есть пора недолгая цветенья,
И кара тяжкая за совершённый труд.
13.01.1998

ЮНОСТЬ

Ты проснулась как вешние воды,
Что чисты и как лёд холодны.
Но промчалися юности годы
В ожидание вечном весны.

Через многие-многие лета
Я надеюсь, любовью дыша,
Что твоя красота не задета
И по-прежнему юна душа.
3.02.1997

Познай свободы бытиё,
Достигнув чистого сознанья,
Когда для каждого своё
Несут глубины мирозданья.
21.01.1998

Если жизнь за других отдавал, не тая,
Не наполнится горечью чаша твоя.
Разве мудрости нужна вокруг суета? 
Тишиной наслаждайся среди бытия.
28.04.1998г.

А смерть подобралася ближе к порогу,
В соседскую дверь, не спросивши, вошла. 
И, Пасху отметив, к единому Богу 
Ещё одну душу скорей вознесла.

Весна холодна, дождь и снег вперемешку, 
И выдалась нынче она затяжной,
Где вместо цветенья, как будто в насмешку, 
В обнимку со смертью взметает косой.

Но время наступит когда-то рожденья,
И в тело иное вернётся душа.
И жизни, и смерти едины мгновенья,
На суд неизбежный извечно спеша.

Крутится сансары легко колесо,
И бегаем в нём мы, как белки, по кругу, 
Исполнить успеешь своё ремесло,
Тогда не войдёшь никогда в Калиюгу.

Все буквы санскрита немного кривые,
Как нет без изъяна огромных зеркал,
Становятся волосы рано седые,
Кто горечь разлуки с любимым познал.

К тебе не войдёт в одночасье священник,
Но ладаном дышат в квартире углы,
И всё-таки есть между Богом посредник,
И вербы недавно совсем отцвели.
28.04.1998

	ПАМЯТИ ЛЮБЫ

Для Светы и Коли
Плотнее ложатся в могилах рядами 
В удобных и алых сосновых гробах,
Деревья укроют своими корнями.
Вот где обратится материя в прах.

Живые страшатся конца неземного,
Не помня рождения тёмный обвал.
И, сколько б ни жил, не покажется долго,
Ну разве что только некого устал.

Рен - первое имя души и поныне.
Раз помнят его - человек не забыт.
Другие две части - оазис в пустыне,
Зовут эти части - Ах и Шуит.

Дано насладиться сияньем в том мире,
В тени ж отражается ход бытия,
Как солнечный свет, преломлённый в сапфире,
Поэтому горька с изюмом кутья.

Процессия медленно следом шагает, 
Почтенье фигуре отдав восковой.
И кто-то потом за обедом помянет,
Да, был человек, и к тому ж неплохой.

Мы тоже фигуры, пока не из воска,
Но тучи сгущаются в утренней мгле.
Пока шелестит над ветвями берёзка 
И ходишь по талой апрельской земле.

А свечка не гаснет под ветра напором,
И слёзы роняет беззвучно она.
По тёмной аллее проходит дозором 
Последняя та, роковая весна.

И близится Пасха, не высохли слёзы, 
По-прежнему будут солёно-горьки, 
Вонзилися в сердце и ноют занозы,
И льды понемногу крушат ручейки.

Весёлую Любу я помню, однако, 
Немало годов с той поры утекло.
Но снова, ведомы таинственным знаком, 
То кладбище нас навсегда развело.
29.04.1998 г.


ВСТРЕЧА

Так иногда в сиянье света 
Мелькает мысли ход простой.
Нет выше счастья для поэта,
Чем за своей пойти звездой.

Благословен Создатель будет,
Что дал, расщедрившись, талант. 
Ну как не вспомнить тут о чуде, 
Как низок с ним в сравненье грант.

Пал на дуэли рано Пушкин,
И в тридцать семь ушёл Рембо, 
Пью с сожалением из кружки 
За тех, кого уж нет давно.

Волхвами Вед неоспорима, 
Безукоризненно чиста,
До наших дней от Аркаима 
Есть эра целая Христа.

Окинуть взглядом невозможно 
Её, тем более прожить.
И в испокон краю острожном 
И жить готовы, и любить.

И фуги маленькие Баха 
Разноголосы, как орган,
Из сотен труб несут без страха 
Живых мелодий ураган.

И православный, и католик,
С тоской взирая на алтарь,
Меняют чуждые им роли 
На красный дьявольский фонарь.

Когда ж из грешников в святые
По воле рока попадёшь,
Став не таким, как был, отныне, 
Постигнув многих истин ложь,

Тогда приходит откровенье.
Всё остальное - суета.
Рожденье, смерть... и возрожденье -
- Одна заветная мечта. 
7.05.1998

ФИЛОСОФИЗМ

Время быстротечно,
Да и мы не вечны.
С ним вразрез опять.
Стоит лишь отстать - 
Не догнать.

Шанс один из тыщи 
Дан тебе, о нищий. 
Спросишь: - как поймать?
Главное - суметь удержать. 
Если б знать. 
3.06.1998
	
ВЫСШИЙ СУД

Мы высший суд не в силах обойти,
Над человечеством довлеет он высоко. 
Нам не сойти с избранного пути,
В его тисках зажаты мы жестоко.

И если кто раздавлен и разбит,
То знай, запрет неписаный нарушив,
Что меч всегда карающий разит 
В долгах погрязшую таинственную душу.
Один судья. У нас же, посмотри,
Что происходит в этом грешном мире!
На одного навалятся по три,
А волю дай, могли б и по четыре.

Ты будешь жить и не умрёшь, душа, 
Пока не выполнишь всех кодексов и правил, 
На Высший суд, все слёзы иссуша,
Иди, сомненья позади оставив.

Летают ангелы, о вечности трубя.
Такой покой, что лучше не бывает.
Но тридцать есть серебряных рубля,
Их звон в пути всегда сопровождает.
07-08.1998 г.

БЕЛЫЙ АНГЕЛ

Если есть на земле где-то рай,
Укажи мне дорогу короче.
Счастья мне на пути пожелай 
В чёрном мраке пробуженной ночи.

Светлый ангел моея души,
Ты, свою покидая обитель, 
Быстрокрылый полёт придержи, 
Попрошу, дорогой небожитель.

В том краю ты бывал, не скрывай, 
Много душ для него поставляя,
И кричал: - Эй, Петро, отворяй. - 
В нетерпенье безбожном сгорая.

Распахнутся навстречу врата, 
Пропуская вперёд. И опять запахнутся. 
А в раю - красота.
Невозможно обратно вернуться.

Белый ангел из виду исчез,
А перо мне в наследье досталось,
Чтобы острый всегда мог напомнить разрез:
Отыграла своё, отлеталась.
01.09.1998 г.

ЗВЕЗДОЧЁТ

По лекалу судьбу обойду,
Нет погрешности больше в расчёте. 
И в двухтысячном новом году 
Окажусь, наконец-то, в почёте.

Водолей, мне немного налей, 
Пересохло в волнении в горле,
Я бы всех отдала королей 
За широкое, синее поле.

Я в высокое небо гляжу,
Ну а там только звёзды златые.
Но куда мне спешить? Подожду 
И считать буду числа простые.

О таких говорят - Звездочёт. 
Неужели такое возможно?!
Посетители платят в зачёт,
Свято веря, что это надёжно.

Во Вселенной найдя Гончих псов, 
Погоняв их хозяйски немного,
Я на чашу бросала Весов 
Поколенье не верящих в Бога.

Млечный Путь собирал в балаган 
Сотни звёзд с этикеток портвейна. 
Разливался, сгущаясь, туман 
Озареньем Альберта Эйнштейна.

За Галактикой тщились успеть 
Облака - корабли Магеллана.
Не для Рыб Золотых ли то сеть 
Протянулась из дебрей Тукана?

Что в Октанте Индеец забыл?
Может быть, шёл по следу Павлина. 
Каллисто Волопас не убил,
Оказалася нимфа безвинна.

И пасётся весёлый Пегас,
Резво носится вместе с Дельфином. 
Только там не найдётся Парнас,
Не бывать никогда пиэридам.
18.11.1998г.

Я долго училась чему-то,
Но знаний сменились пути.
И долгие два института 
Лежат далеко позади.

А с фото взирает Учитель 
В сиянье священных лучей.
Над множеством муз покровитель 
И судьбами многих людей.

Я верую в Бога немного,
Под лоно вступив христиан.
Учение древнее йогов 
Предав православным крестам.

Мечтами об Индии жаркой 
Свои устилаю стихи,
И тайно вздыхаю украдкой,
Что все не простятся грехи.

Но рвуся, как в небо голубка,
Под купол российских церквей.
Какая прескверная шутка.
Беспомощна я перед ней.

Склоняюсь к единству религий,
Сумев предрассудки изжить,
А крупные, сладкие фиги 
Сумеют весь мир прокормить.
22.11.1998

СПОР О МЕЧТЕ

Один говорил мне знакомый мудрец: - 
Построю для вас я роскошный дворец.
А кто не со мною, тот жалкий глупец.
Пока же торгую, как русский купец.

Ему я ответно открылась в мечте,
Но мысли, - сказал он, - ты держишь не те. 
Прислушайся лучше, я стар, я почтен, 
Среди монастырских воспитанный стен.

Мечта моя больше намного твоей,
В ней примет участие много людей,
К открытью её соберу я гостей,
Они подивятся затее моей.

А я про свою голубую мечту,
Пожалуй, теперь навсегда замолчу.
Её предавали огню и мечу,
Но я всё равно её в жизнь воплощу.
По ней не задую я в церкви свечу.

Пустой о размерах мечты разговор, 
Измерить мечту-то поистине, вздор,
Никто о подобном не знал до сих пор,
 Себя выставляешь ты всем на позор.

Тобою взращённая плачет мечта.
Она непорочна, как дева, чиста,
Заложена в ней от творца красота.
Ах, если б она поимела уста!

Мечту потянув за неверный конец, 
Напрасно решил, что она не жилец,
Ты, словно в суде надоевший истец.
И время решит этот спор, наконец.
04.12.1998 г.

ПАЛАНГА

В рукотворном лебеди канале 
В отраженье размытое гордо глядят.
Как желанные гости на бале,
Вальса круг совершат и на юг улетят.

В отдаленье Янтарный дворец,
Там смола застывает слезой,
Плачут сосны и высится лес,
Покрываясь холодной, прозрачной росой.

Ожерелье краснее коралла,
Есть белее, чем снег на горах,
Муравья врасплох лава застала,
В удивлённых застыла чертах.

Янтарь делится солнца теплом,
Мелким бисером высыпан брег,
И, на пляже скитаясь пустом,
Эмигранты не ищут утех.

Появилась белесая пена,
В волнах крутых кипит очень зло,
Хорошо, что она откровенна,
И надёжно тяжёло весло.

Тишина на канале и моря гроза, 
Лебединая дружная пара,
А прохлада по мостикам парка неслась, 
На косе маяками мигала.

Ты, рождённая в пене, стоишь, Афродита, 
Пояс тканый богини - Паланга,
Ветрам Балтики щедро открыта,
А на суше теперь - иностранка.

Удивлён и сердит Посейдон,
Ускользнула на берег плутовка-служанка. 
Корабельный почудился звон,
То звенит позабытая, добрая склянка.

Так резвятся от нечего делать матросы, 
Помнят юнгами в море себя,
Обходили подводные склоны, утёсы, 
Прикасались к рулю корабля.

А плывя на большом корабле,
О далёкой мечтали Паланге,
Ничего нет на свете милей.
И у каждого города ангел

Как душа у живущих людей имеется, 
Только этот, что в белом, янтарный.
От сквозящих ветров согрей красной девицей,
Светозарным лучом осиянный.

Удаляются в серую даль 
И сужаются чистые улицы,
И уносит автобус печаль,
Торопливый прохожий щурится.
9.1998-1999 гг.


МЕЛЬНИЦА 

					Л.М.Чен
Крыла легко под ветром вертятся,
Тюльпанов полная поляна.
В домах деревни окна светятся,
Вечерняя восходит прана.

Простор лугов и в дымке мельница,
Голландцев маленьких пейзажи.
За сотни лет чуть-чуть изменится
Комбайном вспаханная пажить.

Опасливо крестьяне крестятся
На церковь старенькую глядя,
Вдруг Бог возьмёт да и отвернется,
Пожать бы то, чего посадят.

На благо труд не обесценится,
Желты посевы и тюльпаны,
И пиво в кружках густо пенится,
Краюхи хлебные румяны.

Вращенья медленного пленница,
Иного ты и не знавала.
А что не смелется, то стерпится,
И ты корысти не стяжала.
13.01.1999 



ЧЕЛОВЕКУ

Что знаешь ты о жизни, человек? 
Вопросов много и они всё те же.
Ты неудачно сразу взял разбег,
В цивилизации скитаешься невежей.

Предположенья строишь до сих пор, 
Ничтожный мозг извлёк их ниоткуда, 
Наисерьёзнейший затеял разговор,
Наукой точною стремясь измерить чудо.

Пойми, сознанье есть у червяка,
В тревожном шелесте ползущего прибоя, 
Под многотонной грудою песка,
Оно везде, где не видать покоя.

Единый Бог сплёл световую нить,
А основным, известно, было слово,
А в день седьмой закончил он творить, 
Стал человек материей живою.

Удачно тварей разных разместил,
По всем стихиям их рассредоточил,
А человека интеллектом наградил, 
Совсем не зря, скажу вам, между прочим.

Грызёт науки тот с тех пор гранит 
И непрерывно думает, и пишет. 
Уже Коран, и Библия лежит,
А он ещё куда-то смотрит выше. 

Ты притяженья низменного раб,
Рвёшь безуспешно крепкие оковы, 
Перед стихией безнадёжно слаб, 
Живёшь на всем заранее готовом.

Поверив в космос, Бога позабыл.
А кто тогда Галактики Создатель?
И кто ещё, имея столько сил,
Подводит всё под общий знаменатель?

В кресте своём увидишь Благодать,
Она есть чувство выполненного долга. 
Возможно с нею радость излучать 
И разливаться широко, как Волга.
19.01.1999

Поднесите горячего чая 
С белой пеной с заварки листов, 
Аромат донесёт, обдувая,
Влажный климат индийских лесов.

С этикетки слоны - загляденье.
Им погонщик-один господин,
Всё в работе, как в вечном движенье. 
Разгоню-ка нахлынувший сплин.

Чуть подкрашен коричневой краской.
Чёрных листьев томящихся ночь 
Окружила распаренной лаской, 
Совладать с ней уж боле невмочь.

Тот счастливец, кто может позволить 
Пить всю жизнь этот сладостный миг, 
Не знавая нетрезвых застолий, 
Только мудрость прочитанных книг.
Пей до дна её влагу святую,

Пей до дна её влагу святую,
Каплю каждую сердцем впитав, 
Вожделенно алкай золотую, 
Аллилуйю напитку воздав.
20.01.1998

АВТОПОРТРЕТ

Внимательный взгляд и римский профиль носа, 
Достался от кровосмешений он в наследство, 
Претензий нет к родным великороссам, 
Средь форм займёт достойное он место.

Каштан волос не увядал бы долго, 
Когда б не нити зимние вплетались.
Зато какая тема кривотолкам.
Уж как на этом доброхоты отыгрались.

Был первый рисунок асимметричен, 
Рот больше, чем нужно, глаза не на месте, 
А я находила, что он поэтичен,
А торг о деталях совсем не уместен.

Не так ли шедевры иные рождались, 
Вокруг удивлялись. Ну и мерзкие рожи!
А авторы запросто смело решались 
Себя показать. И уверяли, что все мы похожи.

С улыбкой Джоконды глядит Леонардо, 
Раскрытая тайна стиля модерна.
Полотна в Мадриде, в музее Эль-Прадо,
В Сан-Паулу рядом с Голгофой Гогена

Увидишь. Стоит за картиной 
С трагическим ликом манический идол,
Он как бы её уже стал половиной, 
Немеркнущих красок божественный символ.

Из рамок багетных князья и графини 
Глядят из атласа в игре светотени.
В века передаст изящество линий 
Художников нищих безрадостный гений.

Портрета всей жизни, увы, не добиться, 
Никакие создать по отдельным фрагментам. 
Нельзя назад к прошлому поворотиться,
За будущность мне ж не заплатят ни цента.

Я памятью буду и книгой красивой 
С поэмой эпической и со стихами,
А также была я немного счастливой,
Но счастье раздала своими руками.

Но, помнится, Феникс воскресла из праха.
А я созидаю, я вечна в творенье,
А, значит, покуда совсем не зачахла 
И выиграю много бескровных сражений.
21.01.1999 г.

ШУТ -1

Я Феникс воскресла из праха, 
Летящий безумец Икар. 
Последнее лете монаха 
Пусть дом согревает Астар.

Неведомых знаний дороги 
Заставят отправиться в путь.
Ни спутников нет, ни подмоги,
И пара минут отдохнуть.

Открылся невидимый город.
Там ждали с котомкой Шута.
Без возраста, вечностью молод, 
Бредёт он, сомкнувши уста.

Я шла через ров торопливо, 
Заполненный чёрной водой, 
Невежды смеялись глумливо.
Я к ним повернулась спиной.

Я стёрла усталые ноги,
Но жадно стремилась вперёд. 
Светила торжественно строги 
Свершали по небу обход.

Из бездны надлунного мрака 
Светила чужая звезда, 
Медведица кротко, без страха 
Глядела холодно в глаза.

Не там ли когда-то родился 
В любви человеческих ген, 
Посмевший из Ковша напиться, 
Попал в неожиданный плен.

К созвездиям той половины,
Узнавших великую тьму,
И, слившися с ней воедино,
Порою готовит тюрьму.

Где злобные Раху и Кету 
Глотают небесны тела.
Не верю в дурную примету,
Она уж своё отжила.

Аспекты предсказанных судеб 
В основе событий лежат. 
Нострадамуса дух неподсуден.
Дела его правдой грешат.

Пегаса с распущенной гривой 
Подали к ступенькам крыльца.
Я знаю, что буду счастливой 
В дурацких звонках бубенца.
25.01.1999 г.

ШУТ-2

Блеск зеркальной Луны многократно дороже, 
Чем наград золотых мишура.
Шут всегда должен быть осторожен.
Ждать, когда подоспеет пора.

Верный путь обретёт непременно,
Что известен ему одному,
Покорит целый мир безраздельно,
Оттолкнув навсегда кутерьму.

Прошагает остаток всей жизни 
В трансцендентную, цельную глубь,
Где Христос, Магомет или Кришна 
Одинаково дорог и люб.

Так Христос восходил на Голгофу,
На неё волочил тяжкий крест.
Но не он - мир, терпел катастрофу,
Иисус же, известно, воскрес.

Смерти нет для души - верил Кришна. 
Говорил: - Мы едина семья.
Что материя очень вторична. - 
Будьте счастливы так же, как я.

И великое царство Аллаха 
Прославлял при молитве имам.
Человека рожденье - не сахар.
И спасёт его только Коран.

Пустота самого Абсолюта 
Пробудили безумца Шута,
Он поверил в величие чуда,
И наградой ему - красота.

Интуицией ясной Урана 
Положила начало творить. 
Безграничность энергии дана 
Для свободы в Спасителе быть.
27.01.1999г.

Когда мы что-нибудь изобретаем,
Представив плод созревшего ума,
То знай, природе только подражаем,
В тебе присутствует она.

Лишь ученик далёкого пространства
Разжёг свой детский неуёмный пыл, 
Источник лицемерия и чванства, 
Неся на суд свиных, продажных рыл.

Мы открываем то, что существует,
Гордяся тем, что нет умнее нас. 
За кадром Бог всесильный торжествует, 
В том есть его великая участь.

И всё равно, из странного упрямства,
Ты вновь и вновь пытаешься творить, 
Ложатся карты заново пасьянса,
И новым слогом можешь говорить.
26.02.1999

ТРОЛЛЕЙБУС

Усатый жук. В чрево твоё 
Люди заходят и едут куда-то.
Счастье и горе каждый своё 
Провозят тайно и совершенно бесплатно.

Вместе со всеми я вхожу иногда 
В полупустой троллейбус в хмурое утро, 
Справа сажусь. В окошко видна 
Улица длинная. Время раннее суток.

Носом клюю. Впрочем, мне выходить 
Скоро придётся. Время прижало.
На остановке, стоит дверь отворить, 
Наша судьба изменяется в малом.

Я выхожу. Кто-то войдёт.
Место займёт, где я сидела.
Стальной троллейбус не устаёт.
Круг не один им прилежно проделан.

День трудовой, начиная с колёс,
Белкой кручусь за неделей неделю.
Но я директор фабрики грёз 
И никогда не устарею.
18-19.03.1999

ПЯТИЗВЁЗДОЧНЫЙ ОТЕЛЬ

Каждый день - день чьего-то рожденья, 
А шестого июня - вдвойне.
День поэзии восхожденья 
От поэта явившийся мне.

Я родилась в начавшийся вечер,
Ещё было совсем не темно.
Но, как будто распущенный веер,
Дождь стучался беззлобно в окно.

Пять светил окружили заботой,
Свято верность по жизни храня.
Только Солнце своей позолотой 
Остывало в руках у меня.

Марс не дал мне военную славу,
Я ковала для мира мечи.
А Меркурий по доброму нраву 
Подобрал экономик ключи.

Он с Сатурном вращался обратно,
Мной играло судьбы колесо,
Я с холодной Луною бесстрастной 
В бой вступала неравный со злом.

Королева Сатурн хохотала,
Потрясая набором колец,
И куда только нас ни бросала,
Пока спал вдохновенный Телец.

Он проснулся, усталый и дикий,
И рванулся на сочны луга,
И Венера свершала ошибки,
Оставаясь невинно нага.

Временами Дракон разделённый 
Бил хвостом и метался в домах*, 
Раху Северный, Кету презлобный 
Обращал достижения в прах.

И держались во страхе планеты,
Ног не чуя бежали они,
Мои песни, увы, не допеты,
И Меркурий всё время гоним.

Но дракон не захватит добычу, 
Ускользать будет вечно Луна,
Время Солнца призывному кличу, 
Наделённому силой слона.
14.04.1999

ПЕРЕХОД

Всё умирает, в землю уходя,
И воскресает, от земли питаясь, 
Реинкарнации свои пройдя,
С самим собой ко встрече продвигаясь.

Сожги мосты, назад дороги нет,
Оставь другим гнетущую поклажу, 
Неважно, кто ты и во что одет,
Спеши скорей туда, куда укажут.

Иди смелей на вынужденный риск,
Всё решено с Содомом и Гоморрой,
И ни за что, учти, не оглянись,
Как эта женщина, взглянувшая на город.

Пусть ты не Бог, но он вошёл в тебя, 
Доносит мысль твоими он устами,
Он говорит, за всех за нас скорбя,
И накормить старается хлебами.

В движенье жизнь, пучиною страстей 
Кипит её поверхность беспрестанно,
Но в глубине скрывается под ней 
Спокойный ум большого океана,

И оседает медленно на дно, 
Сопротивленье вод одолевая.
И нам, и нам в итоге суждено 
Вращаться по спирали, затихая.
10.05.1999

ОДНО ПРЕДЛОЖЕНИЕ О ЗНАКАХ ЗОДИАКА

Неукротимый Лев и Скорпион разящий 
Перед напором Овена - ничто;
Или Телец, приветливо мычащий,
Что на зелёный вырвался простор.

И перед ним - мы, жалкие созданья;
И нет сильнее дружбы Близнецов;
А Водолей из мрака мирозданья 
Занёс свой ковш над чашею Весов;

С ума сведут медлительностью Рыбы, 
Им ускоренья не набрать Стрельца,
Они плывут себе, неговорливы, 
И нет дороге вечной той конца;

Клешнями Рак хватает отраженье 
Колец Сатурна, честный Козерог,
Он не пойдёт так просто на сближенье. 
Не переступит звёздный свой порог;

И снова Дева, платье развевая,
Шарм ежесуточно меняет на ходу,
И пребывает, вечно молодая,
С союзом знаков, веселясь, в ладу.
20.05.1999

ПОЕЗД СЧАСТЬЯ

Если есть, то продайте билет, - 
Я на поезде счастья уеду 
Повидать, чем живёт белый свет,
И щепотку любви взять в аренду.

Мимо длинной сибирской тайги, 
Мимо Ганги, Амура и Нила,
Стихи смутные пламенем жгли 
И, особенно, те, что забыла.

Эстакады унылых мостов 
Вдоль окон стороной промелькнули, 
Были стиснуты с двух полюсов,
И в сиянье полярном тонули;

Остановки на каждом шагу.
Где Россия - полно перегонов; 
Увязали в глубоком снегу 
Да глазели из тёплых вагонов

На бегущие вскачь поезда,
Что навстречу неслись торопливо, 
Узкий путь их ведёт в никуда 
С рестораном и уличным чтивом.

Мы неистово рвались в полёт 
По чуть видимым глазом приметам.
Я ж давно получила зачёт 
По различным, ненужным предметам.

А на башне вокзала часы,
По московскому время отмерив,
 Словно верные рыцари-псы,
По секундам считали потери.

Обгоняла заранее весть,
О подробностях живописуя: - 
Поезд счастья, он всё-таки есть! - 
По перрону метались, ликуя.

По пути ни один пассажир 
Не сходил на огромном пространстве. 
Соблюдали ли равный ранжир?
Но билеты закончились в кассе.

Я успела к отходу попасть. 
Относительность - лучшее свойство, 
От закона Эйнштейна напасть,
Чтоб других наблюдать беспокойство.
17.01.1999

УДАЧА

В обман скоморошьего плача,
В накал человечьих страстей, 
Пускай не покинет удача 
В безудержный век скоростей.

Попытка поймать безуспешна,
И так эфемерна душа,
Её красота не безгрешна.
Но как же она хороша!

Да есть ли она в самом деле,
Иль просто пустая мечта? 
Мелькнула среди канители,
О хлебе насущном крича.

Тянулись с надеждою руки,
Охоту на просьбы сменив,
С характером истинно русским, 
Своею добротою пленив.

Ты будешь и ждать, и томиться,
И думать о счастье слепом.
И вот, колесница пылится 
Энергий мощнейших клубком.

Фортуна - второе ей имя.
Судьбою дитё нарекли.
Твой рог изобилья, богиня, 
Монетами громко звенит.

Соришь через край ими щедро.  
- Хватайте, покуда добра,
Бегущие с жадностью следом 
Ко смертным убранствам одра.
20.01.1999

КАТАНИЕ НА КОНЬКАХ

Пушистый снег. Фигурные коньки, 
Снегурочки нарядные сапожки. 
Февральские холодные деньки,
Когда в подъезды забегают кошки.

Под лестницей орут, ну сущий ад.
Открыт сезон ледовых превращений.
Да кто конькам фигурным не был рад,
И кто хоть раз не расшибал колени! 

Однако, твёрдо встав затем на лёд, 
Скользил смелей по зеркалу дорожки, 
Себе командуя по-маршальски: - Вперёд! 
Его дробил на искристыя крошки.

Огни лампад свисали над катком,
Снег сыпал хлопьями и не было морозно. 
В том снегопаде, проносясь бегом,
Себя догнать казалось несерьёзно.

Вдвоём катались шумно, допоздна,
И одиночным кто-то был, не парным. 
Сейчас висков коснулась седина,
И день за год проносится кошмарным.

Но есть в кладовке старые коньки,
И через их чудесное посредство 
Внезапно вспомнишь мокрые снежки 
И зимней ёлки тесное соседство.

Истоптан двор сейчас на месте том,
А в остальном, пожалуй, не менялся,
Он в восприятье видится ином.
Всегда он был собой, а не казался.
7.01.1999

ДЕТСКИЙ МИР

Живые игрушки в стеклянных витринах 
Из плюша светло и радушно глядят, 
Мечтают они об уютных квартирах, 
Когда магазин ради них посетят.

Немаленький мир отдалённого детства. 
В него оглянись без смешной суеты.
И там сохранилось свободное место, 
Откуда ушла своевременно ты.

И можно вернуться, да нету охоты,
И помнится только, как было тепло, 
Гораздо важнее возникли заботы,
И много воды с той поры утекло.

И реже доносит размытая память, 
Открытые лица игрушек чисты,
На щёчках играет румяное пламя, 
Увенчаны бантами пышно хвосты.

Они не создали себе биографий,
Как выпавший снег, их анкета бела. 
Напрасны уроки для них географий,
Их тайная сила сводила с ума.

Распахнутых глаз глубина поражает, 
Мы ищем взаимной с надеждой любви, 
Из детства мечта навсегда уплывает, 
Но есть остров Веры на море Обид.
10.04.1999

НАСТРОЕНИЕ

Подтаял снег. Ручей прозрачен, 
Журчит холодно си-минор,
Покой зимы уже утрачен 
И зеленеет старый бор.

Объятья скованной природы 
Раскроет ласковый апрель.
Под настроенье лучше оды,
Как ярче листьев акварель.
26.05.1999

ЛУНЕ

Вы видали такие заливы?
Голубые на белой луне,
Где спокойного моря приливы 
Вдруг застыли на мертвенном дне.

Как неистовым вихрем однажды 
Иссушило до капли моря.
Умирала природа от жажды,
И смеялась багрово заря.

Раскалённое солнце палило
 Всё сильней и сильней, а потом 
Из объятий своих отпустило. 
Вечный холод коснулся крылом.

Так луна по орбите летает,
Каждый день добавляя виток,
А за ней в телескоп наблюдает 
Астрономии сложной знаток.

Каждый кратер имеет названье, 
Безымянна лишь серая пыль.
В ней ученый обрёл Пониманье 
Катаклизмов космических быль.

А когда день тихонько растает, 
Выплывает, как лебедь луна,
И на землю тогда возвращает
Нам морские приливы

И ещё - вдохновенья приливы 
Перебором серебряных струн 
Донесут сладкозвучны мотивы, 
Беспокоя разбуженный ум.

Объясни же, учёный-философ,
По вселенским законам каким 
Задаёмся мы кучей вопросов, 
Удовольствуясь мигом одним.
4.12.1998

ЛУНЕ-2

Я смотрела в тебя, как в своё отраженье,
Мы с тобой одиноки в холодном плену, 
Я смотрела всегда своим внутренним зреньем
И ночами никак не хотела уснуть.

Оживали и мчались какие-то тени, 
Там деревья росли и качалися днём, 
Это души закованных в цепи растений 
Под рубали зловещим мясным топором.

Я не слышала хора печальные стоны,
Так как звуки сливалися с криком совы,
И стучали копыта неугомонны 
Под тяжёлые вздохи недавней вдовы.

Только волосы дыбом вставали во мраке, 
Только врёшь, не возьмёшь меня, ночь, на испуг, 
Просто снова Луна оказалася в Раке 
И, как месяц назад, обращалася в круг,

Вдохновляя Есенина, Блока и Фета.
Поэтический гений пускался в разгул. 
Очень скоро засну, не дождавшись рассвета,
Не увидев, как сменится звёзд караул.
6.06.1999

Я рву опять черновики,
Пополня день строкою новой,
Когда становятся понятней лепестки 
Благоуханной могры благородной.

Учитель, как в начале, близок стал, 
Хотя не раз, бывало, отдалялся.
Я под ногами обрела причал,
А пароход дымил и удалялся.

Ах, сколько слёз и сдавленной тоски 
Под именами пролито созвездий.
И рамки мира тесны и узки 
Тому, кто гневно созидал и грезил.
8.06.1999

САД

А в саду моём нынче пусто, 
Я б его отдала в полцены.
И растёт, наливается чувство 
Оком сладким цветущей весны.

Всё придумала. Сад не имея, 
Я растила в себе дерева.
И взросла полуаркой аллея, 
Шелестела и пела листва.

Из меня потянулися ветки,
И от ивы в ушах две серьги,
Вокруг шеи обвились горжетки 
С чернобурых прекрасных богинь.

Повторялся мой сон многократно.
В нём был дом, опадающий сад,
По траве я гуляла несмятой,
За оградой пруда полоса.

Это старая, жёлтая яма,
Рыба в ней не кончала клевать,
Я, солидная, полная дама, 
Приходила к пруду отдыхать.

А в саду были яблоки, груши,
И никто не хотел их сбирать, 
Словно падшие на землю души,
Не могущие к небу взлетать.

Тихий сад с деревянным забором, 
То ли вечер, а то ли рассвет,
И что дальше за крашеным домом 
Я на то не имею ответ.

МЕЛОЧИ

Пророс ли нежный стебелёк,
Головкой юною качая,
В костре ли вспыхнул уголёк, 
Бежала ль речка, освежая.

Чудесно пахнет в том лесу.
Побег травы ж не долговечен.
А уголёк лишь смог блеснуть,
И речки тоже путь конечен.

Есть всё же вечность бытия 
И высший разум созиданья,
И он из бездны забытья 
Пылает самостью сознанья.	

Как эти мелочи близки,
И как они порой весомы,
Бегут так в реки ручейки,
Излучин резки переломы,

А реки в бурные моря 
И в океаны, и в озёра,
Те, сокрушая, напоят 
И обласкают синью взора.

Так раздувается огонь,
В своём дому треща игриво,
В галоп несётся красный конь,
Из искр тряся сплетённой гривой.

Так буйство трав затмит собой 
Судьбу травинки изумрудной, 
Её изящнейший покрой 
И аромат небесный, чудный.

И ты средь них не одинок,
Как посреди толпы народа, 
Азартом счастливый игрок,
И это есть твоя свобода.
20.06.1999

НОВЫЙ ГОД

Новый год уж огни зажигает,
Только Старый ещё не ушёл.
Что же там, впереди, ожидает?
Знать бы что потерял, что нашёл.

Но не надо быть слишком к ним строгой. 
Оба праздника часом одним 
От шампанского лёгкою пробкой 
Вылетают с размахом большим.

Прячь подарок под срубленной ёлкой!
Конфетти, осыпайся дождём!
В тесной комнате нынче неловко 
Развернуться с шикарным гусём.

Набивай своё брюхо заране,
Зная точно, что праздник - игра,
И его мы придумали сами,
Прожигая ту ночь до утра. 
4.12.1998

ЖАР-ПТИЦА (новогоднее)

О роскошная птица - царица,
Всех цветов оперенья полны. 
Не моя ли теперь ты, жар-птица 
Новогодним подарком зимы

Улеглася на блюдо нелепо, 
Себя в жертву другим принеся. 
Общипали, уверовав слепо,
 И приняв за большого гуся.

За моря ты летала далече, 
Божество стародавних времён.
И пред ужином в ёлочный вечер 
Был твой труп на плите опалён.

Исполняла любые желанья,
 Золотое клевала зерно.
На тебя обратили вниманье,
И тобой заедают вино.

Каждый сам себе нынче хозяин. 
Птиц волшебных пустив на рагу,
Не осталося более тайн.
Так отдайте свой ужин врагу.
29.12.1998


	ВЕРНОСТЬ


НАЧАЛО

Эта аура белая не даёт мне покою.
Всё смещалось на свете, как в день Страшный суда.
Из себя я святую, конечно, не строю 
И грешу, от рожденья пришедши сюда.

Ничего не понятно, хоть стихи и пишу я. 
Заблудилась я в рифмах, как в какой-нибудь мгле. 
Если вдруг, как Лоретти, ещё запою я,
То не станет ли тесно творцам на земле?

А стихи неумелы. Не бывать мне Поэтом. 
Для чего это всё и как с этим прожить?
И запоем пишу, забывая при этом 
В каждодневном труде, как себя обслужить.
6.01.1997

Я НЕ ЛЮБЛЮ

Я не люблю обличья эпиграммы.
Что толку в недостатках обвинять?! 
Усугублять конец печальной драмы,
С чужой душой без толку воевать.

Я не люблю ещё такие строки,
Что растянулись аж на километр,
Без перемен ведутся в них уроки. 
Остановитесь, бога ради, мэтр!

Но я люблю короткие рулады 
И исторические длинные поэмы,
Как, например, Гомера 'Илиада",
Или Готье лирические темы.

И у земли два полюса по краю,
Но никогда им вместе не сойтись. 
Единства нет ни в чём, напоминаю,
За ним напрасно следом не гонись. 
11-13.09.1997

ЗАПРЕТНЫЙ ПЛОД

Страсть к стихам мной навек завладела, 
И отдалась всецело я ей.
Плод запретный вкусить я посмела 
Не для многих доступный людей.

Это в нём приключений напасти, 
Исполняется воля моя,
И паденья, и козыри власти,
Это в нём сокровенное 'я'.

Плод опасный, несёт искушенье, 
Погубил, помню, Еву в раю,
Заронил поначалу сомненье,
Что не в райском живёт, мол, краю.

И, отведав запретного плода, 
Разобьются о явь все мечты.
Так звезда, раз сойдя с небосвода,
Не достигнет вовек высоты.

И плету я стиха паутину 
На границе из правды и лжи, 
Золотую беру середину 
В самом центре что плода лежит.
21.11.1997

ОДА 

Поэт, задира и кутила, 
Скрестились наши два пути.
И та же Муза посетила,
Не изменилася почти.

В один с тобою день родилась, 
Твоя воскресла Натали.
Я ни за что б не удивилась, 
Когда б мы встретиться смогли.

Моя прекрасная поэма!
Явись ко мне издалека.
Уже подобрана к ней тема 
И рифма кратка и легка.

Ещё пишу пока несмело,
Но путь отрезан мне назад.
Да и кому какое дело,
И что косой нам чей-то взгляд!

Порою Муза и некстати, 
Прогонишь в дверь, она в окно, 
Стоит смиренно у кровати,
С ней Пушкин в сговоре давно.

Мне говорит она ревниво: - 
Меня обычно в гости ждут,
А ты лежишь и ждёшь лениво, 
Скажи спасибо, Пушкин тут.

Передаёт со мною рифмы, 
Какие хочешь выбирай.
Сонеты есть, поэмы, гимны,
Не бойся только и дерзай.

- Ах, Пушкин, гений добрый слова, 
Должница я навек твоя.
Бесценный дар принять готова, 
Благодарю, мой друг, тебя.

И днём, и ночью, и под утро,
И что там кто ни говори.
Пишу стихи свои я мудро,
Они все детища мои.

И Натали совсем другая 
Живёт, традиции храня.
Но жажда истины простая 
Томит и мучает меня.
10.12.1997

ЦВЕТЫ ПОЭЗИИ

Не я посеяла поэзии цветы.
Но запах их вторгался в моё детство.
Без сорных трав, прекрасны и чисты,
Я вижу в них природы совершенство.

Где медитацию, где опыт пронеся,
От прошлых жизней сохранивши память, 
По нынешней сумбурно колеся,
Я говорить сумела их заставить!

Сравнятся с ними трели соловья.
Они щебечут песни без умолку,
Малейший трепет воздуха ловя,
В мою вторгаясь тесную каморку.

Цвети, о Муза, счастлива вдвойне.
С тобою я не пропаду от скуки.
Учти, живя по ветреной луне,
Не выношу подолгу я разлуки.

Ты возвращаться будешь, уходя,
Давая пищу мыслям бестелесным.
Едва возникнув, уж они хотят 
Избегнуть чёрной, бесконечной бездны.
25.08.1998

ПРЕХОДЯЩЕМУ

Когда пройдёт земная слава, 
Жила по ней я не скорбя, 
Предаст поклонников орава,
Недолго, к счастию, любя.

В другое русло устремились 
Их мысли в жажде новизны.
А мы ничуть не изменились,
В открытой честности смешны.

Венок сонетов не сменяю 
На лавра головной убор,
И Музы голосу внимаю 
В суровы будни до сих пор.

Семьи традиции умножить 
Неплохо. Только недосуг.
И душу бесконечно гложет,
Как червь, божественный недуг.

Мой недруг - времени нехватка, 
И редко длинен зимний день, 
Для мыслей ребуса загадка, 
Почти оправданная лень.

Бывают дни, когда успеешь 
Немало строчек написать.
Едва в блокноте их посеешь, 
Как надо вскоре собирать.

Случалось с ними и такое - 
Нежданный вышел результат, 
То слово грустное и злое,
Но не без творческих затрат.

Но что была бы за приправа 
Без перца. С ним куда вкусней. 
Положишь много, то отрава, 
Всё время между двух огней.

Не то, что долго ожидала,
Хотя не худший вариант.
В душе же чувствовала, знала, 
Теперь кляну себя сто крат.

Зато от приторности тошно,
В искусстве долго не живут, 
И взгляды истинные ложны 
Куда не ведая текут.

Я не войду в их воды дважды,
Одежд края не замочив, 
Своей безумной тяги жажды 
Так до конца не утолив.
14.02.1999

СВОБОДНЫЙ СТИХ

О свободном размере спорят. 
Предавался Пушкин рифмам.
И, другим поэтам вторя,
Как не знать и мне верлибра.
Только я в своей светлице 
Себя чувствую в темнице,
Не влюблённа, не свободна,
Чистым разумом холодна.
Доверяю больше цифрам,
Они правят этим миром.
Соблюдает строго мэтр 
Стихотворный свой размер.
Неутешно плачет лира 
В окруженье слога сиром,
Всё вздыхает и поёт 
Дни и ночи напролёт.
Перекрёстной строчной рифмой 
Описать эпоху Рима 
Затруднительно весьма.
И загадка Аркаима 
Нитью тянется предлинной,
Вязью тюркского письма.
И, блуждая хаотично,
Говоришь опять о личном.
О свободном размере спорят.
Да не вычерпать ложкою моря.
17.03.1999

ЗАКАЗНОЕ

Мне заказали посвященье,
Себе, любимому пусть Муза пропоёт. 
Но где кто видывал такое пробужденье, 
Что за зимою лето вдруг придёт.

Наоборот, кричат, что всё равно,
Бывает, лошадью телега правит.
Мне удивительно и несколько смешно, 
Невежд в покое лучше бы оставить.

Посовещавшись с Музою в тиши,
Ей возражать, конечно же, не смею.
Она сказала горестно: - Пиши.
Твою блоху я подковать сумею.

И вот кую уже я не одну 
С Левши уменьем, возлежа в кровати, 
Оставить здесь, а там всё зачеркнуть, 
То, что написано, исправить.

Я божьих тварей быстро отпущу.
Пускай куда хотят поскачут.
Щелчок, другой я слышу. Чу!
Их бьют. А я смеюсь и плачу.
10.06.1999

ВЫСОЦКОМУ

Нервы, как струны, всегда на пределе,
Вместе с гитарою были вы в деле.
Но лишь теперь скорбят и сожалеют 
О рано так ушедшем менестреле.

Как говорят, талант от Бога,
Хоть остаётся он дитя порока.
Себе признайтесь, что и вы такие 
У своего последнего порога.

Вот он хрипит, в загоне бьётся зверем. 
Кому тюрьма, кому роскошный терем.
Но разве может к жизни тот воскреснуть, 
Кто счёт не вёл значительным потерям?
1.09.1997

Мы с тобою поэты, рождённые Богом, 
Под его неусыпным находимся оком.
Дар бесценный не знаем надолго ли дан. 
И боимся его потерять ненароком.

Собираем слова своих строк по частям, 
Воздаётся за это светлой радостью нам. 
Надо той же монетой ответно платить.
Так войдём поскорее в поэзии храм.

Из гнезда одного, мы почти близнецы, 
Оперились недавно, а уже мудрецы, 
Повседневною пищею стали стихи.
Из простого народа России певцы.

Мы, конечно, смогли б обойтись друг без друга, 
Но у нас круговая навеки порука.
Если меньше поэтом вдруг стало одним,
В строй встаёт уж другой, и без лишнего звука.
14.09.1997г.


ДАНИИЛУ АНДРЕЕВУ

Ты, созданье андреевской мысли, 
Славный повелитель, демиург,
Всех монад к Первотворцу причисли, 
Светлый покровитель разума наук.

Акт абсолютных 'я' сознанья, 
Творчества вершина от Творца.
Тайны новые раскрывая мирозданья, 
Прятать не надо в глубине ларца.

Роза Мира бутон распустила.
Лотос ли это буддийских откровений? 
Знаю, это любовь, Боготворчества сила, 
Это свободы импульс озарений.
Это Андреева поверженный гений.

Солнца луч - и тело родилось.
Нет без него стихиали Лилит.
Цепь родовая через неё завершилась. 
Путь теперь к восхожденью по кругу лежит.

Вслед за физическим тело эфира, 
Жизни субстанция, метакультур всех оплот, 
Разными гранями голубого сапфира 
Прану по Просветленью несёт.

Дальше Астральное следует тело, 
Шельт с его помощью душу вдохнёт. 
Если направить монаду умело,
Разные свойства оно обретёт 
И с облегченьем свободно вздохнёт.

После Астрала шельта сиянье.
Он, с монадою слившись, Просветленья достиг.
Здесь создаётся душой созерцанье,
В творческий труд облачается лик.

Так монада Ирольн покинет,
Лестница высших миров перед ней.
В царство Шаданакара поднимет,
К волнам вселенских иновременных полей.

Мифы Андреева, склонные к трансу, 
Кончились в камере Владимирской тюрьмы. 
Только монады мчатся по пространству, 
Ищут для себя очередные миры.
Снова в поиске истины философов умы.
30-31.10.1997 г.

ОЛЬГЕ БЕРГГОЛЬЦ 

Нарежь мне ленинградский горький хлеб. 
Он сер и твёрд, как над Невою небо.
Кто сыт сегодня, тот, поверь мне, слеп.
И музы вновь в заложницах у Феба.

Но ты лила жемчужный белый свет 
В дневник блокады слабою рукою.
Из сытых дней мой опоздал ответ, 
Вознёсшийся над суетной толпою.

Когда тепло родного очага 
Зависит только от дороги жизни,
Которая безмерно далека,
То тонок лёд в подножье у Отчизны.

Без книг такая на душе тоска.
И горсть золы - цена библиотеке.
Под фасный флаг российского полка 
Становятся соседи и коллеги.

Тому свидетели поднятые мосты 
И львы, закутанные в досщатые шубы,
А мимо них по снежному пути 
На саночках везут куда-то трупы.

Какая чистая, холодная вода,
Такую можно встретить в русле Рейна.
Набрать успеть хотя бы с полведра
И не пролить ни капли вдохновенья.
3.09.1998

ПАМЯТИ АЛЕКСАНДРА ИВАНОВА

Ты Телец, cебя в жертву принёсший, 
Может быть, так угодно богам, 
Был наружностью длинный и тощий, 
Враг поэтам и душка для дам.

И осталися уйма пародий,
И собратьями дважды проклят,
Не пришли близко к сердцу злословий, 
Пусть бессильно и громко шипят.

Дон Кихот, подружившийся с Музой, 
Ты её защищал, ей болел. 
Помнил: лезвие бритвы так узко.
И ты был, как положено, смел.
15.12.1998

 		Ф.Тютчеву на из Микеланджело

Нет, камнем ты не будешь, ты им был,
Поднявшись до вершины Созиданья.
И полнят мир неизъяснимых сил
Фигур застывших изваянья.
 6.06.1999

К МУЗЕ

Бывает Муза очень зла
К моим врагам. В том нет сомненья.
Зато во мне она нашла
И пониманье, и терпенье.

Она ко мне весьма щедра,
Приходит часто и нежданно.
Полёт высокого пера
Как небом даденная манна.

Когда гармония царит
Вовсю способствуя удаче,
И птица Сирин прилетит
И запоёт, а не заплачет.
Тогда любовь да что-то значит.
	8.1998


К МУЗЕ-2

Я полюблю тебя, как никого.
Мы обоюдно в мир уйдём иллюзий. 
Недолго с ней знакома. Что с того?
Как изменить прелестной, милой музе!

Ты поздней ночью мучаешь меня, 
Глубоких снов и отдыха лишаешь,
И, оседлав крылатого коня,
Мою мечту охотно погоняешь.

Дочь Мнемонины мне по вкусу.
Ты, Каллиопа, сможешь ли забыть,
Как через тропы безрассудства 
Клото вила людскую нить.

И современные творенья,
И легковесные и мудрые дела 
Передаются полной мерой поколеньям 
Или горят, готовя новый сплав.

Музы играли и с фавнами пели,
Пили вино из бокалов, смеясь,
И окунали концы ожерелий,
У Диониса в плену находясь.

Фавн прозорливый судьбу всю предскажет, 
Если попросят его погадать.
Что в ней бывало, есть или даже 
Когда её Парка придёт оборвать.

Жизни влилися в истории книгу, 
Нитями прочными в неё вплетены, 
Прялки мельканье - подобное мигу, 
Воспоминания - жалкие сны.

Я вижу будни Аркаима,
Сбирая заново истории клубок, 
Паденье трои, участь Рима, 
Богатства двойственный порок.

Музы неровное слышу дыханье, 
Ангелом лёгким под сводом парит, 
Над головой её нимба сиянье, 
Рифмы украдкою мне говорит.

Совсем немного надо для покоя, 
Лишь вдохновенье только б жило.
Слово библейское, слово живое
Силу большую приобрело.

Счастье моё, указуемо свыше,
Музу небесную сердцем люблю.
Что же ещё и дороже, и ближе!
- Не уходи! - бесконечно молю.
14.01.1999 г.

МУЗЕ С УКОРИЗНОЙ

Муза, ты стала расчётливой.
Где твоя пылкая страсть?
Раньше вилась мухой назойливой. 
Где ж вдохновенная часть?

Я ли тебя не лелеяла 
И с нетерпеньем ждала,
Но ты мечты все развеяла, 
Вовремя вновь не пришла.

Или мне счастье отмеряно?
Что же поделать теперь?
Где оно бродит потерянно?
Жди бесконечно и верь.
23.06.1999

ЖЕНЩИНЕ

Прелестной ножки вижу я изгиб,
Их не моя касалася рука.
И песен нежных радостный мотив 
Плывёт легко в стальные облака.

Не изменить, увы, судьбы своей, 
Тебя балует ласкою другой.
И в дом большой, где множество друзей, 
В другую жизнь уводит за собой.

Я пропустил какой-то краткий миг,
И вот горю в огне любви один,
Как раньше свет, теперь один тупик,
Как результат спустившихся лавин.

Недостижима та вершина и крута,
Ужом вползает в потайную ночь,
Под утро тает ровно, без следа,
Одна тревога не уходит прочь.

Где взять другую ножку мне взамен!
На самого себя в обиде я.
И не хочу, чтоб жажда перемен
Коснулась прежде времени меня.
06.08.1997 г.

МУЖЧИНЕ

Я дорогого выпила вина,
Им угощали в зале ресторана.
И я, твоя законная жена,
Тобой и им надолго буду пьяна.

Исполню разом прихоти твои,
Ты накопил достаточно их много.
Мой дорогой, уж ты меня прости,
Что иногда бываю я жестока.

Сегодня ночь поделим на двоих.
Как никогда спать хочется ужасно. 
Развеет сон со звёздами триптих.
Не говори. Без слов и так всё ясно.

Ту ночь вдвоём не сможем позабыть, 
Как сумасшедшим атомом с орбиты 
Летим в пространство, зная, может быть, 
Что оставляем мелкие обиды.

Теперь другими стали мы, мой друг, 
Зелёный луг и нежный свист свирели 
Навеют мне во сне твои объятья рук,
И в вихре детства кружат карусели.
20.08.1997

ОТКРЫТКА

На красивой с цветами открытке 
Напиши мне стихи о любви,
Чтобы чувства в ней были так пылки, 
Словно жаркие руки твои.

Та открытка теперь между нами 
Белой птицею гордо глядит,
То, взмывая, парит с облаками,
То в земле метеором скользит.

Цель заметила, к ней устремилась, 
Поскорее открытку лови, 
Долгожданным известьем явилась,
О желанной пропела любви.
21.09.1997

'МОЙ' ПУШКИН

Поверь, что это не игрушки 
Присвоить чтобы иль украсть.
Не мой, ничей, он просто Пушкин, 
Над словом приобретший власть.

Короткой строчкою несмело 
Строчишь и мнишь, что повезло. 
Поэзия-святое дело, 
Таланта нету - ремесло.

Нести сквозь горе вдохновенье, 
Сквозь холод - искорку огня 
И ждать, что чудное мгновенье 
В иную жизнь введёт, храня.

И вот, уже почти несложно 
Увидеть много свежих рифм,
В тетрадь войдут они, возможно, 
Под скромным именем твоим.

А слепо подражать - так скучно. 
Пред тем, как что-то сочинить,
В который раз твержу, что нужно 
Поэтом от рожденья быть.
10.12.1997 г.

К ДВУХСОТЛЕТИЮ ПУШКИНА

Вот ты и я, за двести ближних лет 
Я возвращаюсь к пушкинскому Дому.
Ты доказал - поэту смерти нет,
И не могло быть просто по-другому.

Случилось так, по следу твоему 
Ступаю я долг выполнить нежданный, 
Чтобы приблизить к сердцу своему 
Тот Альбион холодный и туманный.

Мы крепко верим в леших и русалок,
Но извели удалых ямщиков,
Вид деревень российских так же жалок, 
Кресты в глазницах брошенных домов.

И размышляешь часто о природе,
О той, которая витийствует вокруг.
Но, впрочем, всё с лихвою перекроет 
Прочтенье книг - излюбленный досуг.

И речки чёрные весной бывают быстры, 
Когда несут с собой на север льды. 
Смотри, опять гуляют лицеисты 
И оставляют свежие следы.

На свете есть хорошая примета,
Ты будешь знать, что от тебя вдали 
С начала прямо наступленья лета 
Живёт тобой и музой Натали.

Тысячелетия конец недалеко.
Свою кончаю первую поэму.
И в тридцать семь, на стыке двух веков, 
Я с опозданием спешу тебе на смену.

Я в зимний день клонюсь над словарём, 
А мысль бежит, нить иногда теряя.
Мне хорошо быть с Музою вдвоём,
Ей ничего взамен не обещая.
09.02.1999 г.

ТРИДЦАТЬ СЕМЬ СТРОК ПУШКИНУ

Мне подражать тебе грешно,
Ведь стихотворных тем полно, 
Шутить изволишь надо мной.
Неужто это так смешно?
Стучится ветер мне в окно,
Вдруг распахнётся внутрь оно,
И ночи холод ледяной 
Я сразу чувствую спиной.
Когда мне грустно быть одной, 
Напиток пью тогда хмельной,
В нём день топлю очередной.
Объята лёгкою волной,
Я засыпаю крепким сном.
Полати громко за стеной.
Скрипят. Мне всё равно.
Метель рычит, как пёс цепной. 
Дорога лунным полотном 
Сияет чистой новизной.
К утру крыльцо занесено,
И мысли спуталися. Но,
Как не размытое пятно,
От сна осталося звено.
Как петербургской стороной 
Неслася тройка. Пристяжной 
Зло брызгал пенною слюной,
Летя с депешей заказной,
С уже предъявленной виной. 
Блеснул и спрятался клинок,
Но дуло глянуло черно.
Что там, за дымом пеленой? 
Желанье вечно быть с женой, 
Пылать любовью неземной,
Всегда быть с Музой заодно,
Другого просто не дано.
Ты в январе убит давно.
И было всё предрешено. 
Бессмертье, но какой ценой!
10-11.02.1999 г.

КОСМИЧЕСКОЕ. ПУШКИНУ

Из чёрной точки, ниоткуда,
Возникли звёзды и земля,
Ждёшь в ожиданье робком чуда,
Что боги дальние сулят.

Не зря возвышенные чувства 
К ним обращались и к себе.
За что так много муз искусства 
Одной даровано судьбе?!

Волненья тайные надежды 
И необъятной веры власть,
И из яиц прекрасной Леды 
Любовь поэта родилась.

И будет болдинская осень,
И будет зимняя 'Метель',
И на Михайловском погосте 
Печально плакать свиристель.

И новый век стучаться в гости,
Никем не узнанный досель.
20.04.1999

ЗАБЫТЫЕ КНИГИ

 Умоляют книги: - Прочти.
Мы на полке давно залежались. 
Позабыли о нас почти,
Когда к нам с теплом прикасались.
Без заботы одни остались.

Потихоньку ползут шепотки: - 
Мы добыча библиофила. 
Спрессовались белы листы.
То ли времени не хватило,
То ли чувство любви остыло.

Словари, повестей собранья, реки поэм 
В переплёте ветхом и пыльном,
И один из них Моэм,
И бок о бок стоял с Шекспиром, 
Удивлявшим нарядным видом.

И стекались мысли в тайник,
И в новинки, и в фолианты.
Заполняли когда-то дни 
Интегралы, ряды, константы 
И комедия Алигьери Данте.

Жизнь ценою в подлунный грош 
Таитянкой смеялась желанной, 
Пол земли за неё обойдёшь.
И совсем ни на что не похож 
Плод мясистый и сочный манго.

Человек с луны был чудак,
Далеко уехал, в Гвинею.
Шли в Австралию, шли суда,
Путь кончая в порту Сиднея,
Позади оставив Рассею.

Нерушимый религий союз 
Завершали оккультны науки, 
Это ж просто содружество муз, 
Издавали трубные звуки, 
Простирали Покрова руки.

Изменялся и рос интерес,
Обрастала семьёй астрологий, 
И чем дальше влезала в лес,
Тем мне ближе земные боги 
Становились, как индийские йоги.

Обособились важно финансы,
Нищета и блеск куртизанок,
Лорда Байрона пышные стансы 
Уживались с судьбой мещанок.
Не по вкусу был Кафки 'Замок'.

Для меня вы, впрочем, друзья,
Ну и я неразлучна с вами,
Книги ветхие и князья,
Обращаются со словами 
Интереса к бубновой Даме.
Воздаю им в благодарность стихами.
22.01.1999


ДОН КИХОТ

Скорей, идальго, на коня,
Да будь первейшая то кляча. 
Борьба со злом - вот цель твоя,
А как же может быть иначе!

Врагов себе вообразил,
Бросаясь в битву без оглядки, 
Когда копьём почти пронзил,
Как бой уже закончен краткий.

Хотя бывает он разбит,
Нелёгки получив раненья,
Но с поля боя не бежит,
А, значит, выиграл сраженье.

Он сотню подвигов свершит 
За даму сердца - Дульсинею.
За это, право, стоит жить 
И быть потом навеки с нею.

Вернётся, сколько б ни спешил, 
Оставшись до конца ей верным, 
Домой, потратив много сил,
Став рыцарем в Ламанче первым.

Больной, в постели он лежит,
А рядом ключница хлопочет, 
Себя за глупость он корит 
И быть уж рыцарем не хочет.

И Санчо Панса рядом с ним 
По-прежнему остался верный, 
Семьёю преданной любим, 
Оруженосец, друг бессменный.

Дукаты заслужив, он рад,
Ища синьору Дульсинею,
И мало платы той сто крат,
Но пусть отнять её посмеют.

Нет, не придумана она.
Крестьянка с именем Альдонса, 
Она же - плод больной ума 
И Дульсинея из Тобосо.

Уже Лоренсо пережил 
Тот образ женщины прекрасный, 
Сердца достойные пленил 
Своей любовию опасной.
02.02.1998 г.

РАЗВАЛИНЫ ХРАМА

Был раньше храм, пристанище святых,
И мудрецов, и жаждущих смиренья.
Его снесли прошедшие орды,
Не ведающие мира и прощенья.

Ночь. Лунный свет упал давно,
И леденящий холод нескончаем.
Неужто было так предрешено?
Теперь мы это ясно осязаем.

А у Куинджи на картинах тьма 
Отвоевала тень себе под светом.
И, наконец, установилась тишина,
И воплотилась заданным предметом.

Тогда зачем молились и кому?
Кто в дверь входил, как ураган, бесстрашно?
И разрушал гранитную стену,
Под аркой выл тоскливо и протяжно.

Потом не раз, колёсами скрипя,
Тянулась мимо дряблая повозка. 
Клубилась пыль. Усталое дитя 
Тряслось на дне неровном и громоздком.

Тянуло пальчик: - Что-то там, вдали,
Я вижу. - Закричав нетерпеливо,- 
Остановитесь. Выйди, посмотри,
Там раньше жили, дом стоял красивый.

Руины таяли почти что на глазах,
Потом исчезли как-то незаметно. 
Художник был в старинных тех местах, 
Что отразил на полотне бессмертном.
14.08.1998 г. Картинная галерея. Картине Куинджи 'Развалины в степи'

ВОЛЧИЦЕ

Младенцев в Тибр! Плывут пусть по теченью, 
Затихнет крик под смутный крик реки. 
Казалось бы, отрезан путь к спасенью,
Но с люлькой отпустили и грехи.

Глядит из-за холма, таясь, волчица.
Слепой инстинкт ведёт её к щенкам.
Кустов зелёных видится граница.
Скорей туда, к тенистым берегам.

Волчата в человеческом обличье 
Всосут звериный с молоком закон.
Вернётся к ним их царское величье,
Но лишь один взойдёт затем на трон.

Волчица-мать, ниспосланная Марсом,
Не будь её, стоял бы разве Рим!
И с пиром италийским и прекрасным 
Вошёл сюжетом к множеству картин.

Амулия не страшен больше призрак, 
Нумитор отомщён и правит Альба Лонг.
О Рим, для Ромула ты укоризна,
По-братски не поделенный пирог.
14.11.1997 г.

АТЛАНТИДА

Поведай миру, Немезида,
Как Зевсом приговорена,
В пучине скрылась Атлантида,
И где находится она.

Средь веток нежно-розовых кораллов 
Плывёт неторопливый осьминог,
Бушует шторм в двенадцать высших баллов, 
А в книге не окончен диалог.

По списанию Платона,
Десятку царей посвящён,
Есть храм Клейто и Посейдона,
Стеной золотой обнесён.

Вот изваянье, Бог на колеснице 
Шестёркою правит крылатых коней,
По волнам пенным мчится она птицей, 
Дельфины не угонятся за ней.

Есть два источника с водою,
С целительной силой живой,
Один с холодной, ключевою,
С горячей, напротив, другой.

Вода горячая обогревала спальни,
Несла в дома уютное тепло,
Вела в роскошные купальни,
Отдельно в царское крыло.

Водой холодной поливали 
Деревья редкой красоты,
Затем искусно по каналам гнали 
К акрополю через мосты.

На равнинах и валах у моря 
Отдал Посейдон сыновьям 
Большое царство, чтоб каждый, не споря, 
Мог править, как должно царям.

Вожди Атланты понимали:
Не роскошь и сокровища нужны.
Но, между тем, запросы возрастали,
Не стали добродетели важны.

Царей десяток, но не равны части,
По возрасту и мудрости предел, 
Вершиной нерушимой, грозной власти, 
Земель плодородных богатый надел.

Неисчислима воинская сила.
Война за обладанье миром шла.
Земля разверзлась, остров поглотила, 
Легенда же до наших дней дошла.
25.01.1998 г.

ИКАР

Скажите девушке влюблённой,	
Что рано пусть домой не ждёт,
С горы высокой, света полной,
Я совершить хочу полёт.

Уже парю легко и смело,
Набрав с разбега высоту.
И сердце радостно запело.
А если землю обогнуть?!

Да, то была, была минута,
Восторга полная внутри!
Не так ли в тайне жаждем бунта.
Я полетел, отец, смотри!

Но вот, воздушное теченье 
Сменило резко вдруг струю,
Моё высокое стремленье 
Втянуло в прочную петлю,

И повлекло, и обломало,
Внизу река, поля и лес,
И отдаляться небо стало,
И приближаться мессы песнь.

И так с тех пор душа Икара 
Увлечена своей игрой,
А белоснежных крыльев пара 
Легла несбыточной мечтой.
2.1999г.

КАССАНДРА

В безумном пламени тревоги 
Вам не решить исход войны,
И отвернулись в гневе боги, 
Никто не верит в вещи сны.

И ты отвергнута, Кассандра, 
Не в силах действо изменить, 
И что слова твои все правда 
Напрасно хочешь убедить.

Ведёт флотилию на Трою 
В который раз Агагемнон, 
Уступит он лишь только морю, 
Утихомиря жертвой шторм.

И ждёт уж Трою пораженье, 
Внутри огромного коня,
По Одиссея наущенью,
Опасность воины таят.

Обманом разрушённы стены. 
А тут и греки с кораблей 
Возникли из кипучей пены,
На штурм бросаются скорей.

Дома, как факел, полыхают. 
Вот что наделали дары 
Данайцев. Толпы убегают, 
Путь к отступлению закрыт.

Могла предвидеть ли Кассандра 
Случится что в итоге с ней?
Агагемнона дом, веранда,
Царевна, гак живой трофей.

Но и его обман не минет.
Рука ревнующей жены
Его убьёт по возвращенье. Мир покинет
Душа в смятении войны.

Итак, возмездие свершилось.
За ним потянутся следы.
Оно Оресту часто снилось
И власти высшея бразды.

Пророкам издавна не верят,
Вслед за одним вдруг лучше ждёт ещё.
А между тем, есть новая потеря,
Как есть корысть и зависть, и почёт.
02.1998 г. -15.05.1999 3.



ЛЮДИ И ЗВЕРИ 

ОБМЕН ЛЮБЕЗНОСТЯМИ

Две змеи на пути повстречались. 
Комплимент прошипела одна: - 
Да, давненько с тобой не видались.
Ты прекрасна и так холодна.

Ей в ответ улыбнулась другая, 
Ядовитый свой зуб показав: - 
Как мудра ты, моя дорогая.
Был по-своему каждый гад прав.
11.02.1997

БАБОЧКИ

О вы, нежнейшие созданья,
Легки, как пух, тонки, как шёлк,
Вы родились не для страданья, 
Ваш путь воздушный недалёк.

Так, от цветка к цветку порхая 
И собирая сладкий сок,
Украдкой жаждете, вздыхая,
Найти особенный цветок.

Таится в нём любви напиток,
Его так хочется испить,
И, сил почувствовав избыток,
Всё выше к небу воспарить.

И, в облаках любви витая,
Спешат друг к другу мотыльки.
Но жизнь, короткая такая,
Уж с них срывает лепестки.

И крылья их, как озаренье, 
Мелькнут и нет, пропал и след, 
Оставив только ощущенье 
О быстротечности всех лет.
4.03.1997

СОБАКАМ

Глаза собачие печальные 
Впитали чувства наши тайные.
Но разве можно то сокрыть,
Что мы хозяева случайные.

Из рода-племени собачьего 
Сжигает город пса бродячего.
Ему куска никто не кинет.
Изгнали от себя кусачего.

А есть домашние любимчики,
На блюде им подносят блинчики,
Их мог бы получить бедняк.
В блаженстве нежатся счастливчики.

Людская стая разномастнее.
К тому ж во много раз опаснее.
Крушат, что могут на пути.
И быть средь них куда ужаснее.

Где люди-собаки по случаю праздному 
Наживы возжаждут нечестно по-разному, 
Рулетка удач приведёт на зеро.
Там счастьем не пахнет - известно псу каждому.
 10.12.1997

МОТЫЛЬКУ

Здравствуй, здравствуй, полуночный гость. 
Не сгори, чтоб сегодня без драмы.
Солнца яркого брошена горсть 
В оболочку сверкающей лампы.

Что ж, смотри на диковинный шар, 
Распахнув бирюзовые крылья.
Так в груди полыхает пожар
И, как ты, в нём и смертна, и пыль я.

Утром, только открою глаза,
Потолок и все стены пустые.
Здесь, вчера веселясь допоздна,
Ты выделывал петли шальные.

Днём попался мне в тёмном углу, 
Выход тщетно ища на свободу, 
Перед этим бежал по стеклу 
К своему небольшому народу.

Не блуждай в одиночку впотьмах 
И не верь немерцающим солнцам, 
Неуместен вселенский размах 
В этом море житейском и грозном.

Век недолгий мотылья живёт, 
Высоко в поднебесье взмывая,
И однажды она упадёт,
О прекрасном нектаре мечтая.
6-8.06.1998 г.

АКУЛЫ

Едва что в море выбросят за борт,
Они уже терзают ту добычу.
Сложится так, что кто-нибудь умрёт 
По Высшему Суду пусть, не по Линчу.

Вернуться без трофеев им нельзя,
На то они и названы - акулы.
Ничто для них не пропадает зря 
В короткий миг своей лихой Фортуны.

Они летят за следом корабля,
Зубастых рыб стремительная стая,
Всё уже их сужается петля,
Движения на жертве замыкая.

Последнее усилье, и бросок,
Укус, и пятна алые коралла 
Размоет вскоре водяной поток,
С кормы покажутся в бинокль огни причала.

Голодных рыб, сжирающих людей,
В отместку ловят, но не убивают.
Им, пасть раскрыв и затолкав ежей, 
Обратно в море тут же отпускают.

Пронзённый болью сводит каждый нерв, 
На дно идут в агонии акулы.
Жестоко море, требующее жертв,
Лишь крепче морякам сжимает скулы.

А море ненасытное шумит,
На гребень волн корабль подымая,
И толща вод надёжно сохранит 
Былую тайну, с пеною играя.
13.11.1998 г.

МОНОЛОГ ГИЕНЫ

Я прихожу, едва зачуяв падаль,
На дармовую, жирную еду,
И хохочу ночами до упада,
Мелькаю тенью длинной на виду.

Немного мяса. Зато до отказа 
Набью желудок острыми костьми.
Не пристаёт болезная зараза,
Не то что к тем, зовущимся людьми.

Кормлю семью. Любимое потомство 
Глазами алчными и жёлтыми горит.
Нам всем, гиенам, свойственно обжорство, 
Голодный червь сжигает изнутри.

И в час дурной не попадайся стае,
Когда беспечность, худшая из бед, 
Внезапно планы чёткие ломает.
Мы любим жизнь и пиршество побед.

Не рвём на части без нужды собрата,
Ну разве только не голодный мор.
В рядах других нам радостна утрата,
И застилает сытость ясный взор.

Смеёмся только, к сожаленью, реже.
Не доведёт смех, знаю, до добра.
А вот привычки добрые всё те же.
И на живца уж начата игра.
22.11.1998 г.

РИСУЮЩИЙ СЛОН

Мой серый друг, что ты нарисовал?! 
Расшифровать рисунки мы не в силах.
Но красоту ты мира раздавал 
В столь необычных пламенных изгибах.

Горит огонь трепещущей души,
В порыве творчества испытываешь муки,
Период праздничный не кончился даши*, 
Твой гибкий хобот - движущие руки.

Прищурил острый свой слоновий глаз, 
Кисть захватил и водишь по мольберту, 
И, поглотивший целиком экстаз,
Жизнь подарил последнему шедевру.

Обожествим талантливых слонов.
Живут коровы в Индии, как люди, 
Встречают их, как дорогих послов,
Идя в свидетели, а не в безумны судьи.

А змеи там загадочно-мудры,
И по преданьям, правили в долине, 
Уничтожали земные миры 
И появлялись в облике нагини.

Есть на Востоке много разных див, 
Пройдя по суше Бангладеш и Бирму
Или залив Бискайский переплыв,
Ты не увидишь даже половину.

Там круглый год цветущая весна,
Там попугаи говорят и киви,
И можно встретить умного слона,
Огромным месяцем склонились его бивни.

Ему искать не надо красоту,
Как и таскать поваленные брёвна, 
Осуществляет он свою мечту,
Одних эскизов уж сложилась тонна.

И видел он цветной, счастливый сон,
Себя на выставке в России, в Эрмитаже, 
Превосходя искусством Пикассо,
Шли нарасхват таиландские пейзажи.

Зелёный фон отравленных лучей 
Над тускло-жёлтой с фиолетом пальмы
Напомнил блеск заснеженных полей 
И скрип саней морозный и печальный.

Есть что-то в том, чего на свете нет, 
Желанный плод разрозненных фантазий,
Он существует, зрея много лет,
Чтобы упасть в картине или фразе.
02.12.1998 г.

Связаться с программистом сайта

"Заграница" Путевые заметки Это наша кнопка