Аннотация: Это моя ностальгия о моей молодости и,
конечно,о должности молодого специалиста завода
Леонид Пржепюрко
E-Mail: lgpinfo44@gmail.com
ПРОДУКЦИЯ НА ЭКСПОРТ
Очередной отпуск у меня выпал летом в июле, я его нормально отгулял и во время него отпустил шкиперскую бородку. Вышел я в конце августа в пятницу на работу, вид у меня был экстра класса: брюки светло песочные, шведкасветло зеленная - с двумя пуговицами под воротником, а на лице шкиперская бородка. Тело мое было покрыто загаром, короче говоря - вид иностранца. Сотрудники отдела, увидев меня, громко ахнули от моего вида со шкиперской бородкой, а мой руководитель конструкторской группы Феодосий Феодосьевич строго сказал мне: сядь на свое рабочее место и никуда не уходи, на территорию завода пока вообще не ходи. Я, конечно, не понял, почему мне дали такие указания, но сел спокойно на свое рабочее место и стал проверять чертежи. Через некоторое время вызывает к себе меня главный конструктор Владимир Николаевич и дает при мне указание Феодосию Феодосьевичу, что мне надо срочно сбрить бороду, так как ему позвонили из партбюро и обратили внимание, что такой вид его работника не красит вид молодого специалиста конструкторского отдела. Но давай пока с этим повременим, мы его бороду используем для других целей. Пусть пока никуда не высовывается и сидит только в конструкторском отделе. Через час меня снова вызывает к себе главный конструктор и интересуется моими "глубокими" знаниями английского языка. В то время они были неплохие, так как я ещё учась в институте, посещал кружок английского языка, а в школе участвовал даже в спектаклях на английском языке.
Владимир Николаевич мне говорит следующее: "Ты сейчас будешь в цеху "ЦОО" на митинге представлять кубинскую фирму заказчика флотомашин завода. Говорить будешь не спеша, с грузинским акцентом. Ты сможешь, если понадобиться это сделать в цехе обогатительного оборудования при руководстве завода и рабочих цеха?". "Смогу", ответил я. Молодец, воскликнул Владимир Николаевич.
А Феодосию Феодосьевичу он дал указание снабдить меня красивой кожаной папкой и проинструктировать меня, что мне можно говорить в цехе, а что нельзя. Потом он позвонил в клуб завода и попросил принести к нему соломенную шляпу с большими полями. Так что я получил инструктаж и ждал новых дальнейших указаний руководства по перевоплощению себя в кубинца. К главному конструктору принесли из клуба соломенную шляпу, Феодосий Феодосьевич одел мне её на голову и она мне уже хорошо придала вид иностранца из Кубы. В кабинет главного конструктора затем зашли парторг и комсорг завода они с улыбкой одобрили мой внешний вид, и все мы встали и двинулись к проходной завода
На проходной меня оформили, конечно, под вымышленными данными: как сейчас помню, меня назвали - Гонзалес Ромальдо. И мы с Феодосий Феодосьевичем первой парой двинулись в цех обогатительного оборудования, за нами сзади через 5 метров шли парторг и комсорг, а за ними через 10 метров шли директор завода, главный инженер и начальник производства.
Но вопрос состоял в следующем, почемуже руководство завода именно решило идти в цехпосле 10-00, и почему в цех желательно было нам попасть примерно к 10.30-ти и устроить в нем митинг дружбы?
Ответ на это довольно простой. В те времена была специфика тогдашнего рабочего класса завода - он был единственный гегемон страны. Завод находился в окружении частного сектора, а это значит то, что вокруг гнали самогон. Поэтому, многие рабочие завода начинали свой рабочий день с ментального состояния тех времен: "Будьмо" - говорили они, и трудовой день начинался сначала с умеренного "шнапса", а приступали они к конкретной работе, именно, к 10-00. Поэтому конструктора в цех могли ходить и решать все производственные вопросы только после 10-00, а то гегемоны хорошо подальше пошлют инженера, каких нахлебника. А если добавить к этому, что в те годы практиковалась при приеме на работу ещё и большое кумовство, то есть родственные связи, то управлять такими коллективами было далеко не просто!
А вот для чего понабилось меня сделать кубинцем, да ещё в такие сжатые сроки? Ответ тут довольно прост. На заводе для Кубы изготавливалась экспортная продукция, а цеха срывали сроки поставки. Руководство завода решило мною напугать цеха и сократить этим срок изготовления заказа за счет увеличения интенсивности труда у ряда работников цеха. Тем более впереди были выходные и организовав митинг в пятницу с "представителем Кубы", то есть со мною, можно было интенсифицировать процесс производства и к понедельнику покрасить все экспортные флотомашины.
Итак, мы с Феодосией Феодосьевичем и вся делегация уже в цехе обогатительного оборудования.
Рабочие, увидев нас с руководством завода, быстро свернули свои "тормозки" (завтраки) и разбежались по своим рабочим местам. Мастера пролетов подошли к нам и невпопад начали оправдываться о задержке выполнения кубинского заказа. Моя экипировка под иностранца делала мне честь, меня ведь не приняли за болгарина, венгра, ведь заказы на заводе были и от этих стран. Я с грузинским акцентом в медленном темпе по заранее подготовленной мне инструкции спросил на русском языке собравшихся работников цеха: "Где можно увидеть собранные флотомашины для Кубы и когда их можно принимать?".
Все мастера цеха замерли с каменными лицами, они ведь не ожидали увидеть "живого кубинца" в конце месяца, да ещё так понятно говорившего на русском языке. Но один из мастеров нашел вариант, как выкрутиться из создавшегося положения. Он дрожащим, но громким голосом сказал следующее: "Дорогой кубинский товарищ! Весь наш коллектив цеха с большим воодушевлением уже выполнил Ваш заказ. Он сейчас находится в покрасочных камерах и скоро будет готов к отправке". Феодосий Феодосьевич нажал мне незаметно своим туфлем на большой палец правой ноги, так как мы с ним стояли почти лицом друг к другу через верстак. Я по заданной мне ранее инструкции сказал следующее: "Дорогие советские друзья, кубинский народ очень ценит братскую помощь советского народа в борьбе с американским империализмом и я, как его представитель на Вашем заводе, надеюсь принять кубинский заказ и успешно отправить его на Кубу. А в перспективе продолжить сотрудничество с Вашим предприятием".
Все рабочие, стоявшие вокруг, дружно громко захлопали и закричали слава Фиделю Кастро. Феодосий Феодосьевич, наклонившись ко мне, тихо меня поблагодарил за находчивость и высказанные слова в адрес завода. Это была пятница и, естественно, приемка продукции переносилась на понедельник. Таким образом, "кубинца" нужно было где-то размещать до понедельника и не оставлять же его одного, а нужно было заниматься его культурным досугом в выходные дни.
Феодосий Феодосьевич объявил рабочим, что конструкторская служба завода берет на себя представителя Кубы и будет занимать его досугом в выходные дни, и попросил закончить покраску флотомашин и подготовить их к отгрузке в понедельник. Я пожал мастеру цеха руку и попрощался, но не тут то было: полтора десятка рабочих захотели мне пожать руку и выразить свою любовь к кубинскому народу. Мы затем с почетом ушли из цеха, а рабочие, вдохновленные такой встречей, принялись интенсивно работать, чтобы выполнить заказ в срок.
Далее мы с Феодосием Феодосьевичем вышли за проходнуютам меня уже ждала "Волга" и я от главного конструктора получил следующее наставление:
"Сейчас поедешь домой, а в понедельник сиди дома и никуда не уходи до нашего звонка, восьмерку мы тебе поставим. На заводе тебе появляться запрещено".
Почти весь понедельник я отсидел дома, а в 16-00 мне позвонил Феодосий Феодосьевич и сказал:"Чтобы я как обычно выходил на работу через два дня, завод тебе дает два отгула, но обязательно чтобы сбрил бороду. Завтра из Москвы на завод приезжает настоящий кубинец, а флотомашины находятся уже на складе готовой продукции завода, начальство тебя благодарит за проявленную смекалку и внешний вид, но бороду приказало тебе сбрить! Что я конечно и сделал.