Аннотация: Мои воспоминания юности и становления, как личности будущего инженера с элементами юмора и познания тонкостей жизни на Урале
Леонид Пржепюрко
30. 04. 05 г.
E-Mail: lgpinfo44@gmail.com
"Уральские приколы"
От автора
Уважаемый читатель! Автор настоящих зарисовок не литератор, а опытный инженер. У него так сложилась жизнь, что за много лет своей учебы и трудовой деятельности он побывал в командировках во многих уголках бывшего Советского Союза, причем многие из них были разные и по продолжительности, и по значимости. Автору зарисовок удавалось смотреть на многие события и обстоятельства в командировках творчески, оптимистично и с юмором, даже на не всегда благоприятные условия пребывания в командировках материально, по условиям быта и по погодным условиям.
Именно выдержанный характер автора зарисовок, его оптимистический подход к происходящим собы-тиям в командировках определил его желание описать разные смешные истории, которые с ним случа-лись в командировках, и поделиться ими с читателями, имеющими чувство юмора, творческий характер и просто любящими читать литературу такого типа. Хочу отметить ещё одно обстоятельство. Зарисовки ох-ватывают большой период времени около 30 лет с 1961 по 1991 годы. В этот период времени такая боль-шая страна как Советский Союз была уникальна в своем духовном и техническом развитии. А, если учесть её многонациональный колорит, то настоящие зарисовки интересны именно своим содержанием, отражающим документальное описание событий в оригинальном ключе повествования: типа путевых заметок с юмористическим уклоном изложения происходящих в них событий.
Поэтому читатель должен сразу настроиться на чтение зарисовок в расслабленном состоянии, читать их, не спеша во время отдыха и с достаточным запасом свободного времени. При таких условиях чтения, как кажется автору зарисовок, они читателю должны понравиться и тогда будет достигнута главная цель их написания автором:
- зарисовки в наше далеко не простое время доставят удовольствие читателю и поднимут ему настроение для поиска пути поддержания своего благосостояния;
- зарисовки явно будут стимулировать у читателя возможности снятия стресса и депрессивного со-стояния, а это его состояние улучшит психическое состояние читателя и, соответственно, улучшит его здоровье.
Командировка на Урал.
Мне 17 лет. Лето 1961 года. Я уже не школьник, передо мной стоит вопрос, куда идти учиться? Я "Хрущевец", то есть, чтобы поступить в ВУЗ нужно иметь 2-х летний стаж работы на производстве. Родной брат Володя после окончания горного института работает на Урале в Пермской области в СКБ Александровского завода горного машиностроения. На этом заводе имеется вечернее отделение Пермского политехнического института. Моя судьба решена: братом и родителями принято "соломоново решение" отправить меня на Урал и там мне работать на заводе и учиться вечером, то есть, не терять время и совмещать процесс: работать и учиться. Итак, моя первая командировка на Урал состоялась в сентябре 1961 года. Я поехал к брату через Москву в г. Александровск Пермской области жить у него в семье и работать на заводе, а вечером учиться. До этого я из Днепропетровска никуда не выезжал, ездил только в пионерские лагеря, да и то под контролем родителей, то есть, был типичным маменькиным сынком. А тут такая самостоятельная поездка, да еще так далеко, почти за 2000 км от родного дома и в далеко не стабильное время в стране! События произошли действительно не ординарные для людей:
- произошло изменение масштаба цен 1:10;
- сотрудников МВД оснастили дубинками;
-женщин на горных предприятиях "вывели на поверхность", то есть, им было запрещено работать под землей;
- начался дефицит многих продуктов питания: хлеба, круп, мясомолочных изделий и других про-дуктов;
Итак, несмотря на эти обстоятельства, я благополучно прибыл в Москву взял плацкартный билет на поезд "Москва-Пекин", который проходил через Пермь и г. Александровск (станция "Копи"), пришел на вокзал и сел в вагон поезда на указанное в билете место. Время в пути до г. Александровска составляло около 1,5 суток езды поездом.
Яблоки в дорогу.
Натура у меня такая: я люблю все делать с заделом, то есть "з гаком" и продуманно. Я сел в поезд заблаговременно за 30 минут до отправления. Место у меня нижнее, ехать более 1,5 суток, сижу и читаю газету. Я спокоен, все - О'кей, ведь я еду к родному брату! Вагон постепенно наполняется пассажирами. Состав купе таков: надо мной место пока пустое, напротив майор с супругой, на боковых местах - студент-китаец и курсант пограничного училища. За пять минут до отправления поезда ко мне подсаживается новый пассажир примерно моего возраста, высокого роста и могучего телосложения без чемодана и с большой авоськой, в которой находилось примерно около 10 кг яблок. Поезд тронулся, проводник забрала билеты, выдала постель, пассажиры потихоньку начинают знакомиться друг с другом. Обычно в таких условиях сразу хочется чего-то поесть. Все начали доставать свои съестные припасы и их раскладывать для еды. Молодой "тяжеловес" сидел молча и ничего в этом направлении не делал. Майор выставил на столик "поллитра" и спросил "тяжеловеса": "А Вы почтеннейший, почему такой пассивный и ничего не достаете? Расскажите нам, куда путь держите с авоськой, да еще и без чемодана? Может, Вы скоро выходите после Москвы?"
Да, наблюдательность и квалификация военного сразу поставила все на свои места. "Тяжеловес" сразу назвал себя Андреем, то есть, практически со всеми в купе познакомился и рассказал следующее. "Еду я, уважаемые пассажиры, во Владивосток, но у меня в дорогу кроме яблок ничего и нет! Мне выставить на стол больше практически нечего". В купе наступила мертвая тишина. Майор снова задал вопрос. "Андрей, а откуда ты едешь". "Из Ленинграда, у меня остались деньги только на железнодорожный билет до Владивостока, ехать около 10-ти суток, думаю, что продержусь на яблоках". После полученной информации все члены купе уставились на Андрея с явным недоумением от услышанного. Итак, майор стал как бы связным между нами и Андреем. "А что же с Вами случилось, с таким интересным и привлекательным юношей?" Думаю, что ответ Андрея в наше время достоин книги рекордов Гиннеса по краткости и высокой информативности. Андрей, после некоторой паузы глубоко вздохнув, сказал следующее: "Я ехал в Ленинград поступать в ВУЗ, но до приемной комиссии ВУЗа так и не дошел, а все имеющиеся у меня деньги пропил и потратил на рестораны и ленинградских дам. А что меня ждет дома во Владивостоке, я не знаю, ведь мой папа известный в стране адмирал флота!". Майор открыл бутылку водки и её разлил присутствующим, а его супруга чисто по-женски очень душевно сказала: "Та будет тебе об этом горевать! Молодой ты ещё! Покушай с нами и отдохни в поезде после ресторанов и дам. Мы тебя в обиду не дадим, что-нибудь придумаем!". Так что сидим мы в купе, разговариваем, ку-шаем и выпиваем. Тут мне в голову приходит следующая мысль: почему бы ни пойти нам по вагонам по-езда и не собрать такому покорителю женских сердец материальную помощь у пассажиров вагонов, кто сколько даст. А вдруг мы и насобираем ему что-то хоть на один обед в день в вагоне-ресторане поезда? Мою мысль все поддержали, но вопрос перед всеми встал в одном: как это преподнести пассажирам с учетом славянского менталитета большинства пассажиров, то есть, какими аргументами и историями разжалобить народ и уговорить их поделиться содержимым своих кошельков? Жена майора высказала следующее. Пассажиров нужно не разжалобить, а как можно больше рассмешить случившейся у Андрея историей, тогда все с улыбкой раскошелятся. Тут в разговор вмешался китайский студент и предложил свое участие в мероприятиях по добыванию средств существования для Андрея. Он сказал: "Я могу идти по вагонам с фуражкой и петь громко песню "Москва-Пекин, идут, идут вперед народы! ......Сталин и Мао слушают нас, слушают нас!". А лучше, если мы пойдем втроем и петь эту песню будем вместе. У меня рост примерно 1,5 метра, у Андрея примерно рост 1,9 метра, а у Вас Леонид, наверно рост 1,7 метра. Ну, разве это будет не смешно для зрителей при нашем выступлении? А национальный колорит певцов: китаец, хохол и кацап! Да поют еще такую интернациональную песню! Можно репертуар расширить, предлагайте песни, мы их выучим и начнем собирать средства Андрею, ведь уже скоро все будут укладываться спать, и мы потеряем заработок". Совет нашего купе быстро утвердил для исполнения украинскую песню: "Думы мои, думы мои, лыхо ж мени з Вамы", над русской песней долго не думали, почти единогласно решили петь популярную в народе песню из кинофильма "Карнавальная ночь": "И улыбка без сомненья вдруг коснется ваших ...". Итак, дорогой читатель, представьте себе зрительно состав исполнителей внешне: китаец с фуражкой майора впереди всех, ростом ≈ 1,5 м в спортивных брюках и майке, за ним хохол, то есть я, ростом ≈ 1,7 м в китайских брюках и рубашке и затем сам пострадавший ростом ≈ 1,9 м в выходных брюках и тельняшке. Китаец с небольшим акцентом произнес пассажирам в центре нашего вагона следующее: "Товалыщи пассажира, помогытэ славному жытелу Владывосток-город, доехат до нэго! Он едэт с Ленинград и у него нэт дэнэг доехать домой. И с ным получылась болшая бэда! Нехоршый много женщин у Ленинград ево обокрал и дал в дорога толко сетку яблока! Саамы понымай, ну как из такой пыща доедэшь домой, а! Мы, ево соседы по купе дадым маленкый концерта для Вас, а Вы хто как душа скажет положыте у фуражку майора дэнги, и хто сколко можэт". В вагоне наступила пауза, потом из его конца с верхней полки, соседствующей с туалетом, пассажирка задала вопрос: "Расскажите, пожалуйста, при каких обстоятельствах такого симпатичного парня обокрали ленинградские женщины и, что это за женщины? Я вообще-то сама преподаватель. Мне не совсем понятна эта история с молодым человеком, ни в моральном, ни в материальном плане". В середине вагона раздался мажорный голос: "Ну что тут выяснять! Давай концерт! Мы как раз разлили, так выпьем за парня из Владивостока и, чтобы он добрался благополучно домой! А ленинградок парень забудь! В России полно славных женщин, все у тебя еще на-ладится!" Раздался звон граненых стаканов. Итак, Андрей стал в центре, я и китаец по бокам и мы начали петь первую песню из программы выступления "Сталин и Мао слушают нас". Спели с энтузиазмом, неплохо, затем я один спел "Думы мои, думы мои лыхо ж мени з Вамы", а песню из кинофильма "Карнавальная ночь" мы пели уже втроем. Китаец начал движение вдоль вагона с фуражкой. Народ зашевелился, и в фуражку посыпались монеты разного достоинства и не только монеты, бумажные деньги также. Пассажиры смеялись и были настроены к нам доброжелательно. Мы подвели материальный итог выступления: в фуражке была сумма порядка 50 рублей, что гарантировало Андрею 2-х разовое питание в вагоне ресторане поезда на следующий день. Но пассажиры нашего вагона этим не ограничились: начались приглашения Андрея к столу с разных мест вагона, и не только его, а и нас участников концерта. Мы скромно вели себя и старались не перегнуть с застольем (выпивкой), так как нам на завтра нужно было с утра начать выступать в других вагонах поезда, чтобы набрать Андрею нужную сумму. В составе поезда было кроме плацкартных вагонов много купейных вагонов и мягких вагонов, нам предстояло решить грамотно один вопрос: в каких же вагонах выступать, чтобы получить максимальную выручку от концерта для Андрея. Мнения в нашем купе разделились. Дело в том, что в те времена в таком фирменном поезде, как "Москва-Пекин" вообще отсутствовали в большом количестве общие вагоны, а с учетом менталитета нашего народа, наш успех с выступлением мог быть только в этих вагонах. Да еще был один не благоприятный момент: из выступающих в концерте исполнителей я на второе утро уже сходил с дистанции, так как прибывал к месту назначения в г. Александровск. То есть, на следующий день мы максимально должны были выступить с концертами в других вагонах поезда и заработать Андрею на еду. Китаец предложил нам выступать с утра в первой половине дня, чтобы петь под завтрак пассажиров, и лучше выступать в плацкартных вагонах, там пассажиры беднее, но душевнее. И его предсказания подтвердились полностью. Должен отметить, что почти во всех вагонах, где мы выступали, многие женщины интересовались более подробной информацией о похождениях Андрея в моральном и материальном плане, причем в тактичной форме, а мужчины больше приглашали к столу, как пострадавшего и старались давать ему различные нравоучения пропорционально своему возрасту и опыту контактов с дамами. Итак, нужную сумму для Андрея мы заработали к 3-м часам дня, причем в плацкартных вагонах 60%, в купейных 30% и в мягких вагонах только 10 %. Вот такая получилась статистика и интересная дорожная история в моей жизни.
Русская деревня
Как я описывал раньше, моя жизнь вошла в нормальный ритм: я жил у родного брата и работал токарем на Александровском заводе горного машиностроения, а вечером учился в филиале Пермского поли-технического института. Подошло лето, июль месяц, и меня как молодого специалиста завод направил в русскую деревню, то есть, в колхоз по общим понятиям, но на самом деле это было далеко не так. В отличие от украинских колхозов с большим количеством домов и натуральным хозяйством (в виде наделов земли под огороды, сады и постройки для ведения животноводства), русский колхоз напоминал больше хуторские хозяйства на 3-4 двора, расположенные в лесу с минимальными по площади огородами и с большими полянами в лесу для заготовки травы под сено. Многие колхозы еще занимались заготовкой леса, пчеловодством и сбором лесных грибов. Должен отметить, что очень большой процент населения в то время в северо-восточной части Пермской области были староверы, и, именно они накладывали свой определенный отпечаток на повседневную жизнь населения этого района области. От завода нас напра-вили около 30-ти человек: это слесаря, токаря, стропольщики, уборщицы стружки и, конечно, партийцы: работники ОТК или ПРБ.
Нас всех разместили по деревенским домам на сеновалах под крышей домов. Под нами обычно нахо-дились корова или козы, таким образом, режим дня у нас был всегда "бойцовский": подъем (то есть, просыпание) от матюков хозяйки при дойке коровы или козы, и отход ко сну после трудового дня, а ско-рее от ежедневного усиленного выпивкой ужина в час ночи. Большое впечатление на нас произвели ста-роверы. Внешне их мужчины напоминали Льва Толстого, у всех бороды, длинные светлые льняные ру-башки, одетые поверх шаровар и подпоясанные просто веревками вместо ремней и у всех открытые дру-желюбные лица. Как у нас говорят "море спокойствия". Семьи у староверов многодетные, около 10-12 детей в каждой семье и материально семьи бедные, трудодень в те времена с учетом изменения масштаба цен составлял всего 20-30 копеек. Вот почему в их больших избах из бревен почти не было мебели, в комнатах стояли столы и скамьи, а на стенах висели плакаты "Даешь урожай!". Самой богатой в колхозе считалась семья, у которой был приемник на батарейках с короткими волнами и велосипед. Врачей в этих колхозах не хватало, и жители держались в основном на традиционных лечениях народной медицины. Должен отметить, что среди староверов было много мастеровых людей, пьяниц и алкашей, по нашим по-нятиям, среди них практически не было. Имена у них были для нашего уха необычные, например: Афана-сий, Евстафий, Еремей, Евлампий у мужчин, и Ефросинья, Акулина, Прасковья, Аграфена у женщин. На-пример, когда мы заходили в дома попросить напиться, нас окружали дети мал мала меньше. Они молча смотрели на нас, слушали разговоры взрослых, но не было с их стороны никаких эмоций, их лица ничего не выражали. У староверов была интересная черта так сказать дружелюбия к пришедшему гостю. Если Вы просили просто напиться, то Вам воды не предлагали, Вам предлагали прохладный напиток зеленного цвета, приятного вкуса, который действительно хорошо утолял жажду и хранился он в небольших дере-вянных емкостях из березовой коры. Я, к сожалению, не помню, из чего он делался, но точно помню, что из каких-то трав. Что интересно: водку они почти не употребляли, а варили брагу, причем в больших количествах настаивали её на русской печи, и этот напиток нам всем очень нравился как по вкусу, так и по действию: голова соображает, а ноги ватные после принятия браги на уровне 2-х стаканов. К советской власти они относились с почтением, Например, когда мы, работая в колхозе, и оторванные от реальной жизни без радио и газет, зашли к одному из староверов и попросили послушать приемник на плоских батарейках, то он нам разрешил послушать. Но когда мы, послушав последние известия, переключили приемник на коротких волнах на иностранные станции, чтобы послушать джаз, то хозяин спокойно сказал: "слушать только Москву!". Но в колхозе жизнь без юморных историй не бывает, и одну из них я постараюсь подробно изложить уважаемому читателю. Что значит такое явление для разбросанных в лесу хуторских хозяйствах, как приезд 30-ти молодых, да еще холостых молодых парней и девушек? Это практически каждый вечер застолье и другие праздничные мероприятия! А тут ещё у местного кузнеца жена пошла рожать в родильный дом в город, и он остался один. А по информации местных трактористов у него были большие запасы водки, а где он их держал, деревенские ребята и не знали, а выпить им всем уж очень хотелось. Командой из трактористов и наших любителей спиртного было принято "соломоново" решение: одеть мужика под бабу, бабу подставить под кузнеца, а когда он её пригласит к себе в дом и начнет угощать за столом, высмотреть, откуда он достаёт водку и потом её приобщить себе на общий стол для торжеств. На эту роль выбрали худощавого стропальщика Вовку, с металлическими зубами, как тогда называли - фиксами. Женщины помогли, Вовке подставили материалы под груди, надели косынку, женское платье с умеренным декольте. В общем, для кавалера после энной рюмки получилась барышня хоть куда. Вовка сел на скамейку возле избы, его усилили еще две пышные барышни. И спектакль начался с большими надеждами на намечаемый результат. Трактористы пошли готовить кузнеца к предстоящей "залыцянке", они естественно взяли с собой остатки водки и угостили ею кузнеца. Должен отметить, что кузнецу было лет 30, он был атлетического сложения и по рассказам трактористов до женитьбы хорошо гулял по бабам, то есть, они четко не верили в его верность молодой жене и верили в успех намеченного мероприятия по изъятию его запасов водки. Итак, Вовка сидел на скамейке и улыбался металлической улыбкой, прохожие жители хутора, взглянув на него, чувствительно сплевывали на землю с изречением: "Ну и рожа у этой девки!". Итак, кузнец и его единомышленники по спиртному подошли к дому и кузнец сел рядом с Вовкой, положив свою руку на его плечо. У кузнеца было неполное среднее образование в 8 классов, и его речь очень очаровала Вовку, и он принял предложение кузнеца посетить его апартаменты. Парочка встала и медленно двинулась к дому кузнеца, расположенному на окраине хутора. За парочкой двинулись все присутствовавшие, и затем все намертво прилипли к окнам. Парочка зашла в дом, стол с помощью трактористов был заблаговременно подготовлен. Кузнец усадил Вовку рядом с собой, обнял и с улыбкой произнес: "Чего изволите, беленькой или винца?". И тут Вовка сделал первую глупость, сказав, что хочет беленькую. Кузнец налил ему четверть стакана. Вовка сделал вторую глупость, сказав кузницу, чтобы он долил до пол стакана. Кузнец призадумался, затем чокнулся с Вовкой и начал медленно пить полный стакан водки, внимательно посматривая на Вовку. И тут Вовка сделал третью глупость, он стоя, залпом сразу выпил полстакана водки, глубоко выдохнул воздух и взял в рот луковицу. Тут кузнец с воплем: "Ах ты, сволочь городская, надуть меня решил?", схватил Вовку руками за груди, и тут на стол вывалилась вся их декорация. Над Вовкой моментально навис громадный кулак, в комнату вскочили трактористы, они впятером повалили кузнеца на пол и связали веревками. Вовка удрал, а трактористы из загашника кузнеца вытащили 5 бутылок водки и удрали продолжать веселье на лоне природы. Финал этой истории был такой. Кузнец 10 дней охотился за Вовкой, а мы его прятали, он считал, что 5 бутылок водки унес именно он. У него и мысли не было, что это могли сделать трактористы. Трактористы в свою очередь в разговорах с кузнецом очень ему сочувствовали, и намекали на застолье у него дома, пока отсутствует жена. Конец всей этой истории наступил тогда, когда домой, наконец, вернулась молодая жена с девочкой на руках. Затем весь хутор с работниками завода во дворе кузнеца отпраздновали рождение ребенка. А Вовка с кузнецом выпили "на брудершафт" по стакану браги, и все присутствующие на праздновании ёще очень долго смеялись над содеянным Вовкой и трактористами. Ко всему вышеизложенному хочу добавить еще следующее. Несмотря на короткое лето на Урале и специализацию сельскохозяйственных работ в основном в заготовке сена, мои напарники не пропускали любой возможности выпить! Так, например, мы поставили 40-ка литровый молочный бидон браги на русской печи. Брага созревала до нормального состояния около 10-ти дней. Все это время её охраняла на печи одна из наших работниц, которую мы обрабатывали, так как были случаи воровства браги в прошлом у других приезжих городских тружеников. Но когда брага созревала для употребления, откуда не возьмись, появились: председатель колхоза, главный бухгалтер, главный агроном и другое начальство, все дружно пили, шутили, смеялись и на следующий день целый день спали. А то, что стояли несобранные в поле вовремя рожь и клевер никого это не колыхало. Вот, что я и увидел в реальной жизни в свои неполные 19 лет: отсутствие в колхозе дисциплины, пьянство многих работников, отсутствие профессиональной подготовки его работников. Но нас всех окрыляло в них одно: они нам искренне были рады и очень сожалели, когда мы покидали колхоз.
Общежитие
Прошло 1,5 года моей трудовой жизни на Урале: днем токарь Александроского машзавода, вечером студент завоского филиала Пермского политехнического института. После 3-х вечерних семестров по "хрущевской" программе мы переводились на 2-й семестр очного отделения института. Из 20 человек работников завода на стационар в Пермь уехали учиться 11 человек, в их числе и я. Такая пассивность диктовалась материальной причиной: заработок у 9 человек слесарей-сборщиков был 180-200 рублей (у меня, как у сдельщика токаря, заработок был 100 рублей), стипендия на стационаре в институте в то время была 17 руб. 50 коп. Кстати шахтер и сталевар для сравнения тогда получали 450-500 рублей, до изменения масштаба цен 1:10 сталевар и шахтер получали по 10000 рублей, а станочники и слесаря 2000 рублей. То есть, зарплата сталеваров и шахтеров была в 5 раз выше зарплаты квалифицированных токарей и слесарей, вот почему многие ребята не решились перейти на стационар института, а я решился.
Поселили нас в 3-х комнатах общежития института на окраине Перми на массиве "Балатово" в начале "женского" крыла на 6-м этаже. В "мужском" крыле в тот момент свободных комнат не было. Должен отметить, что этот факт был и положителен, и в какой то мере отрицателен. Я среди одногруппников был салагой (не служил ещё в армии), был типа старший куда пошлют: за хлебом, за сахаром или маслом к соседкам. Учеба в институте в основном была до 13 часов дня, затем я делал "уроки" до 17 часов и возвращался в общежитие. Многие лабораторные и курсовые работы я делал за себя и, как говорят, за того парня. Многие мои сокурсники в силу нашего месторасположения в общежитии вместо учебы занимались ухаживаниями за сокурсницами и не только за ними. Ведь в "женское" крыло довольно легко было, провести любимых дам, тем более в наши комнаты. Таким образом, я не всегда мог попасть в свою комнату после 18-00 вечера. Часто комнаты были заняты по "согласованному расписанию", причем это расписание составлялось заблаговременно за 2-3 дня до встречи с "любимой" девушкой. Я приходил на 6-й этаж и заходил в гости к соседкам попить чаю или просто поболтать. Девушки приезжали на учебу на 5 лет, поэтому комнаты в общежитии у них были очень ухоженные, радовавшие глаз вошедшего гостя. Чистота, окна с занавесками, на столе скатерть, всегда есть продукты. А у нас: дым, окна настежь, кровати не застелены, на столе часто лежали остатки еды, бутылки из под водки и пива, и это при стипендии 17 рублей 50 копеек. Продукты мы любили брать в долг или на обмен по следующей схеме: в то время, таких как сейчас кульков, не было, в ходу были сетки, так называемые "авоськи" на 5 или 12 кг. Мы на веревке спускали авоську вниз, и тут же начиналась конкуренция среди девушек по оказанию нам продовольственной помощи. Под нами жили студенки химики, на четвертом этаже геологи, на третьем экономисты, так что, проколов у нас по добыче еды не было. Но! Бывали случаи, когда при подъеме загруженной авоськи кто-то тихо и быстро на одном из этажей в окне перерезал нашу длинную веревку. И она, под общий смех из открытых окон, падала вниз и, Ваш покорный слуга, автор рассказа, в качестве салаги шел вниз и собирал все упавшее содержимое снова в авоську и все это нес на 6-й этаж. Лифтов в то время ещё не было.
Именно тот факт, что мы жили в женском крыле общежития, и спровоцировал одного из моих сокурс-ников подшутить над другим, причем, на мой взгляд, не очень умно, но смешно и необычно для окру-жающих. Как-то, идя по коридору "женского" крыла общежития, сокурсник Виктор нашел фотографию плачущего ребенка, мальчика 4-5 месяцев. Он зашел в свою комнату обсудил свою идею подшутить над своим соседом Ваней с другим однокурсником Сергеем. Затем они зашли к нашим соседкам, и одна из них Антонина написала страдальческое письмо о Ванином сыне, о его долге признать ребенка и жениться на ней. Ребята просчитали, с какой именно из заводских дам в Александровске он "гулял", мог случиться такой казус, как беременность, во времени и написали её Александровский обратный адрес на конверте письма. Под общий смех дело было сделано, об этой проделке знали только 3 человека, и эта история довольно быстро раскрутилась. Её авторы и не предполагали, чем она закончиться на "студенческом безобидном" уровне. Ваня, получив письмо, около 5 дней после занятий вечером молча смотрел на фотографию и вздыхал. Перестал выпивать, как говорят, ушел в себя и старался ни с кем не общаться. На седьмой день поделился с нами своей новостью, что у него уже есть сын!
Виктор и его коллеги по афере потирали от удовольствия руки, ведь Ваня вошел в роль отца на 100%, значит, мы попали в "десятку"! Так они считали. Когда Ваня нам показывал фотографию плачущего ребенка, то каждый из нас считал своим долгом сказать следующее: "Посмотри, ведь у него твои глаза", или "посмотри, ведь он копия ты, рот и щеки как у тебя!". Прошло еще 10 дней, мы уже начали понимать, что Ваня после последнего зачета собирается ехать в Александровск и усыновлять мальчика. Мы все его, конечно, поздравляли с отцовством, особенно многие девушки из "женского" крыла общежития. Но финал этой истории был довольно скоротечен. Двери в наших комнатах открывались вовнутрь комнаты. Как-то лежу я на своей койке и читаю газету. Вдруг резким ударом открывается дверь и в комнату на пол падает Виктор с разбитым носом, а за ним его напарник по афере Сергей с выбитым зубом. Мне тогда не была понятна причина происшедшего, почему такая получилась драка с побоями? Потом все поняли, что произошло. Думаю, что просто ребята со своей аферой переиграли и не учли особенности характера Вани, его порядочности и, возможно, у него к этой девушке были серьёзные чувства, когда они встречались на заводе. А Ванин мощный удар Виктору в нос и Сергею в зубы это был его выхлоп большой возрастной обиды: за то, что они так подло над ним посмеялись? В дальнейшем до нашей практики на шахте в августе месяце они между собой не разговаривали, атмосфера в комнате у них была еще долго натянутая. Вот так закончилась эта история. В глазах девушек нашего крыла общежития акции Вани, как настоящего парня, резко возросли и его с удовольствием приглашали в женские комнаты поболтать и, естественно, покушать, а может быть и выпить чего-то! Но, несмотря на такие приключения, студенческая жизнь кипела, как в учебном плане, так и на досуге, юмора у нас хватало во многих её мероприятиях. Например, после занятий "мальчики" из нашей группы (все после армии) любили проделывать следующее. Главный учебный корпус института располагался на центральной площади города, площадь в продольной части была пешеходной. "Мальчики" становились в начале площади, а когда на неё ступала яркая современная девушка, то они все один за другим за ней пристраивались сзади и шли с ней в ногу. Картина была зрительно смешной и оригинальной потому, что они выстраивались ещё по росту с нарастанием высоты в конец процессии. На них все прохожие начинали обращать внимание, а девушка принимала это за внимание к своей внешности и нарядам. Так что на некоторое время все были удовлетворены. Но реакция девушек в конце прогулки по площади была разная, конечно, на 80 % был смех, но на остальные 20% были и слезы, и ругань. В этом случае "мальчики" были джентльменами: они "пострадавших дам" угощали заранее припасенными конфетами или покупали им мороженное на их выбор. Такие мероприятия "мальчики" любили устраивать под выходные дни.
Во время студенческого досуга у нас часто практиковались походы на танцы в центральный сад города. В Перми в то время, почему-то все парки без фруктовых деревьев назывались садами. Весь город располагался на правом берегу реки Кама, на левом берегу была деревня, моста к ней не было, просто ходил паром. При посещении танцев у нас было две задачи: хорошо потанцевать и стараться быстро освободиться, чтобы не провожать дам домой поздно вечером или уже ночью. В центральной части города бли-же к Каме вообще не было жилого сектора, стояли только административные здания. Так вот на танцах с одним из моих сокурсников было следующее приключение. В нашей группе были два брата Пыркины: старший Валентин и младший Валерий. По национальности они были чуваши, а чуваши это одно из колен болгар, пришедших в эти края в далеком прошлом. Парни были внешне красивые и воспитанные, что благоприятно сказывалось на их популярности у дам. Так вот пошли мы группой на танцы, танцевали, танцевали и по второй заповеди спокойно без своих дам по танцам, покинули танцплощадку и до 12-00 вернулись в общежитие. А Валерий там застрял с одной из дам с танцплощадки. Мы по очереди в течение ночи ходили в низ открывали дверь нашего крыла, но Валера не появлялся. Появился он в общежитии под 6 часов утра и поведал нам следующую историю. Вышел он с дамой из сада и предложил проводить её домой. Она с радостью согласилась, и он воодушевился надеждами на перспективы более близких с ней контактов. "А где же Вы живете?" - спросил Валера. Она молча показала вниз проспекта в сторону Камы. Они, обнявшись молча, двинулись в этом направлении, но Валера в Перми жил всего 1,5 месяца и плохо знал город. Чем больше он приближался к Каме, тем тревожнее у него становилось на душе: где же она все-таки живет? Кругом были только административные здания. Наконец, они вышли на городскую набережную к Каме. "Так, где же Вы живете?" - спросил Валера. "Вот там" - сказала дама, указав на левый берег реки. Валера остолбенел, но вежливо спросил: "А как же туда можно добраться?". Дама голосом прокурора ответила: "Мы сюда пришли вовремя, сейчас в 12-00 подадут паром, и мы на нем переплывем реку, а там мне до дома всего полчаса ходьбы". У Валеры настроение явно упало от неопределенности своего положения: а как ему нужно будет обратно добираться? В душе он надеялся на гостеприимство дамы. Паром подали, и славная пара благополучно переплыла реку, а потом по неосвещенным улицам деревни в потемках подошли к дому девушки. За калиткой громко залаяла крупная собака. Девушка нервно освободилась от руки Валерия, юркнула за калитку и, ничего не сказав ему на прощанье, скрылась за дверью дома. И Валера остался один в 1 час ночи в деревне с явным шоком от происшедшего и полного незнания, что делать дальше. В дальнейшем события происходили так: он добрел до берега реки и бродил вдоль берега до 4-х часов утра, потом его пожалел один рыбак и перевез на правый берег реки, в пять утра уже начали ходить трамваи, и он добрался до общежития. После этого случая Валера перестал ходить на танцы и вел себя с девушками ещё долгое время очень робко и неуверенно, несмотря на свои великолепные внешние данные. Но приключения у братьев Пыркиных продолжились в совсем другом ключе. Дело в том, что заканчивался наш первый очный семестр в институте и с учетом нашего общего славянского менталитета - "авось пронесет", мы забыли стать на учет в районный военкомат. Об этом нам напомнили с запозданием деканат и военная кафедра института. Должен отметить, что время было для нас не совсем благоприятное для посещения этого славного заведения. Во-первых, только прошел весенний призыв в армию с явным недобором призывников, так как набирались призывники, родившиеся в военные годы с малой рождаемостью, а студентов в военкоматах просто ненавидели, так как всех их считали дезертирами, несмотря на наличие во многих институтах военных кафедр. Итак, дорогой читатель, представьте себе, в военкомат является сразу взвод молодых ребят призывного возраста (1940 - 1944 гг.), и все практически косят из армии, как студенты. Мы все заходим в приемную военкома, представляемся секретарше, сдаем ей документы и ждем вызова к военкому. Сидим около 2-х часов, наконец, нас всех вместе приглашает военком. Все ребята были старше меня на 2-3 года, большинство из них армию отслужили, не служили в армии братья Пыркины, соответственно, старший 1940 и младший 1942 года рождения и я, как раз 1944 призывного года в армию. Военком начал просматривать документы, тут его лицо побагровело, он встал и зычно гаркнул: "Кто из Вас Пыркины Валентин и Валерий, встать!". Братья медленно поднялись. "Почему не в армии?" - злобно прокричал военком. Братья жалобным голосом почти проблеяли: "Имеем отсрочку, в шахте прибило" и сели. Венком с покрасневшим от ярости лицом и, сверля их злобным взглядом, с надрывом им прокричал: "Мало Вас прибило, дезертиры! Я еще с Вами разберусь, Вы мне ещё ответите, как и где Вас поприбивало в шахте". У нас наступила немая сцена, но фраза военкома "мало прибило" всех развеселила и братьев тоже. Смеяться в этих условиях, конечно, было нельзя, все начали вдруг синхронно кашлять, и военком это понял, сел молча и замял наш прием командой: "все свободны". В дальнейшем нас спокойно поставили на учет, а от описанного выше инцидента впоследствии долго хохотали офицеры кафедры, а братья Пыркины стали на этой кафедре популярными личностями. Итак, завершалась наша первая очная сессия, результаты её для некоторых однокурсников были неутешительными. Сокурсники из-за излишних увлечений дамами, а не учебой, получив на экзаменах по три двойки, вылетели с института и уехали обратно на завод пополнять ряды рабочего класса, а оставшиеся 7 человек перешли на 2-й курс института. В дальнейшем нас в июле ожидали хозработы на благо института, а в августе практика на одной из шахт Кизиловского угольного бассейна в долж-ностях горнорабочих очистных забоев. Это был 1963 год, год в котором назревали события знаменитого 1964 года - снятия с должности первого секретаря КПСС Н. С. Хрущева. Мы эту обстановку очень почув-ствовали на практике во время работы на шахте ? 12 в городе Кизил Пермской области, как морально, так и материально. Необычность нашего положения усугублялась еще тем, что на шахте работали одни татары, а мы были абсолютно не подготовлены к жизни в этих условиях, так как не знали их образа жиз-ни.
Практика на шахте
Четыре человека из нашей группы, в том числе и я, были деканатом распределены на практику в город Кизил Пермской области на шахту ? 12. Мы прибыли на шахту, зашли в приемную главного инженера и попросили секретаря доложить ему о нас. Главный инженер через полчаса пригласил нас в свой кабинет. Кабинет был громадный, главный инженер сидел в его глубине за небольшим столом и имел вид пигмея, вдоль стен кабинета стояли стулья, а на полу лежал громадный яркий ковер, на стенах висели плакаты с производственными показателями работы шахты, за спиной главного инженера висел портрет Н.С. Хрущева. Из дальнего угла кабинета раздался зычный хриплый голос с приглашением подойти ближе. Мы стояли ошарашенные величиной и богатством кабинета, всего увиденного и не знали, как подойти к главному инженеру шахты: прямо по ковру или по периметру кабинета вдоль стен. Главный инженер, увидев нашу нерешительность, встал и гаркнул: "Что молокососы и маменькины сынки! Такого еще не видели, а? Что Вы такие не совсем решительные? А ещё в шахту приехали работать на практику! У горнорабочих очистного забоя, кем Вы у нас будете работать, у нас на шахте один девиз, взяв в руки лопату: "Бери побольше угля или породы и кидай её подальше! Зарубите на носу это правило, я его лично буду контролировать и как сказал Н. С. Хрущев, я Вам покажу еще "кузькину мать", будете у меня пахать, как положено, чтобы осознали досконально на будущее шахтерское бытиё в нашей замечательной пролетарской стране! Вам всё ясно, а?". Мы неуклюже и невпопад ответили: "Да". Главный инженер продолжал нравоучение: "Чтоб Вам практика манной небесной не казалась, я Вас вместе не поселю, а подселю в шахтерское общежитие в разные комнаты и на разные этажи". Так это и случилось!
Мы были полностью разобщены не только жильем, но и во времени, так как всех 4-х поставили в разные смены. В то время шахта работала круглосуточно без выходных дней по 4 смены, 6 часов каждая. В последнее воскресенье августа праздновался "День шахтера" и к этому дню, естественно, брались повышенные социалистические обязательства, и мы их весомую нагрузку прилично в дальнейшем почувство-вали на себе. Работа была тяжелая и однообразная на забутовке лав породой после выемки угля при по-мощи подачи пустой породы в выработанные лавы системой качающихся рештаков массой около 80 кг, которые приходилось перемонтировать и устанавливать всегда вручную с универсальной механизацией труда: "Лучше лома, нет приема". Единственным преимуществом для нас было то, что в отличие от, на-пример, Донецкого угольного бассейна с тонкими угольными пластами, Кизиловский угольный бассейн имел толстые угольные пласты с тонкой прослойкой породы. Так что мы ходили по лаве во весь рост, так как толщина пласта составляла около 2-х или 2,5 метров. Единственно, что для нас было мало комфортным в работе, это постоянные ценные указания от десятника (мастера, бригадира), который принимал работу шахтеров по забутовке (закладке) выработанного от угля пространства, и заставлял студентов вручную эти пространства плотно укладывать и забивать породой: "камушками" примерно весом в 10-20 кг. Работать приходилось полностью по 6 часов, 2 часа занимало время прихода на работу: спуск в шахту, переодевание, планерка и доставка подземным электропоездом к месту работы, такое же время было ухода с работы. То есть, 10-11 часов в сутки у нас занимала работа, сон 7-8 часов и свободное время 5-7 часов. Конечно, для нас это были новые условия жизни, их необычность была в главном: тяжелая работа и абсолютно новый для всех нас быт. Ниже я это опишу подробнее. Нас расселили в общежитии, как я писал выше, каждого к шахтерам в комнаты по 4 человека в каждой. Быт у нас был следующий, приведу свой пример из жизни на практике.
Я первый попал в ночную смену, отработал и пришел в общежитие отсыпаться. Открыл дверь и вошел в комнату. В комнате было накурено, за столом сидели три шахтера и выпивали. На столе стояли недопитые бутылки водки, вина и пива, валялись различные остатки еды, от которых доносился соответствующий запах. Увидев меня, шахтеры ожили и пригласили подойти к столу. "А, будущий м..... , сказали они!", налили полный граненый стакан водки, заставили его взять в руку и предложили залпом выпить! Так произошло моё первое знакомство с этим "целебным" напитком, да и с такой "уважительной" дозировкой. Я как артист в кино нюхнул корочку хлеба, подошел к кровати, рухнул на неё и отключился, накрывшись простыней. Проспал я часов шесть, огляделся, картина была такой же. Один из моих соседей проповедовал такой образ жизни: две недели пьет с друзьями, потом влезает в долги и идет работать, чтобы долги отдать, вот и всё, очень простая арифметика, других потребностей я у него не замечал. Безусловно, я с ним впоследствии не пил, но подбрасывать спиртное приходилось, как соседу по комнате и представителю славной Украины. Должен отметить, что не начальство, а, именно, шахтеры нас приняли в свои коллективы тепло, часто прикрывали от чрезмерного "внимания" руководителей разного уровня. Для нас единственной аксиомой в своем поведении под землей было их строгое правило: во время обеда не ходить. Боже упаси, когда шахтеры раскрывают свои "тормозки" (еду) и садятся на земле кушать, встать и поднять пыль! Но шахтерский мат и юмор особый, имеет свой непревзойденный колорит и смекалку.
Шахтеры всех 4-х смен последовательно смена за сменой решили проверить всех студентов на одинаковую шутку. Попался на неё только Валерий Пыркин. Шахтеры разложили "тормозки" и предложили Валере взять сумку с инструментом, и, указав в верхнем направлении, сходить за энергией. Валера, как попка, взял сумку весом примерно в 30 кг полез в гезенг (вертикальная выработка с лестничным спуском высотой в 150 м) и начал подниматься на верхний откаточный штрек (это горизонтальная выработка по которой ходит электротранспорт, доставлявший нас ежедневно к месту работы), вылез на него и только тогда призадумался: за какой же его энергией послали и куда? Конечно, когда он вернулся в лаву, его встретил неподдельный душевный хохот шахтеров. Досуга на практике у нас практически не было, так как мы жили практически в изолированном от внешнего мира пространстве: общежитие-столовая-шахта и наоборот. Такой жизни способствовала окружающая обстановка того времени. Во дворец культуры идти было опасно. Соотношение полов в небольшом шахтерском городке было 1:5, то есть, на одну женщину приходилось по пять мужчин, постоянные на улице драки, поножовщина. Все это произошло из-за того, что, во-первых, по указанию Н. С. Хрущева женщинам запретили работать под землей, а рабочие им места не подготовили, и произошел естественный отток женщин. Во вторых, милицию оснастили дубинками, и в таких неординарных условиях дубинки можно было часто применять в деле, другое дело всегда ли справедливо? В-третьих, у шахтеров в сравнении с масштабом цен значительно упала зарплата в сравнении с рабочими других специальностей. А кого в то время осуждали за это, не партию, а интеллигенцию: министров, руководство предприятий и, естественно, инженерные службы, а тут ещё и студенты появились на шахте, будущие "нахлебники" трудового народа! Это мы чувствовали на себе всю практику и также еще тот факт, что мы инородки, то есть, не татары. Никто нас не оскорблял, не унижал, но и никто не приглашал к себе в гости и не стремился к какому-то общению. Что я хорошо помню, на улице весь день играла и мешала спать гармошка с однообразной музыкой в "бимольном" исполнении, а в магазинах было много сортов конской колбасы, кстати, довольно вкусной. Благодаря многочисленному татарскому окружению мы по-знали уникальную информацию о правильности забоя лошадей перед разделкой мяса. Конина для обработки должна быть чистой, а что это значит? Это значит, что убой лошадей по татарской технологии был особый. Строился круговой частокол величиной примерно в четверть футбольного поля, и он обносился высоким забором. Внутри частокола у забора строилась площадка высотой, удобной для прыжка наездника в седло лошади. Лошадь загоняли в частокол и гоняли по кругу очень долго, пока она не покрывалась потом. В случае, когда лошадь, выбегав много времени, покрывалась струями пота, её мясо считалось чистым. Наездник взбирался на площадку, прыгал в седло скачущей лошади, которая уже была практически обессилена, ударял ее, нагнувшись, длинным ножом в сердце и заваливал её на землю. Вот и всё, такая была технология получения чистого по мусульманским законам мяса.
И оно действительно было вкусное, мы его наелись вдоволь. Хочу отметить еще один нюанс обыденной жизни шахтеров - это получение заработной платы в кассе шахты. На шахте было рядом два окошечка. В одном из них получали зарплату все нормальные работники, а у пьяниц и прогульщиков зарплату получали их жены, то есть, против этого окошечка всегда стояла женская очередь. Над самим окошечком висела яркая красочная вывеска: "Эй, прогульщик и лентяй3, ну-ка деньги получай!". Деньги эти всегда жены получали со смехом и шутками на людях, а в душе, естественно, страдали от существующей безисходности своего положения. Практика у нас уже заканчивалась, и настроение у нас поднималось оттого, что нас материально не обидели и собирались заплатить за то, что заработали аж по 200 рублей, для нас это были неслыханно большие деньги. Мои сокурсники приняли соломоново решение, все они сбросились на прощальный ужин с шахтерами в праздничный "День шахтера", а мне, как порядочному и еще не умеющему достойно выпивать, купили билет в мягком вагоне до Перми и доверили все заработанные деньги. В поезде, когда я ехал в Пермь, соседом у меня был генерал МВД, так что я спокойно доехал и дождался ребят в общежитии, и мы в сентябре поехали по домам на каникулы, кто в Чувашию, кто в Башкирию, а я на Украину.
Прощай Урал, или возвращение домой
Я взял прямой плацкартный билет до Днепропетровска через Москву. В Москве купил гостинцев и игрушек племяннику, еду в дорогу и пару белых батонов московской выпечки, сел в поезд и выехал домой. В поезде я обратил внимание на своих соседей, да и не только на них, а на весь вагон и состав в целом. Весь состав и наш вагон были набиты хлебом и крупами в больших объемах, то есть, все эти продукты пассажиры везли мешками. Мне в дороге стало не по себе: у меня всего было два белых батона. Но я уже ничем не мог исправить создавшееся положение, так как по пути следования поезда этих продуктов нигде не было, всё везли из Москвы. Дома меня встретила мать с печальными глазами, и удивленно спросила, почему я так мало привез хлеба. Я чувствовал себя очень неловко. Через неделю в отпуск приехал брат с женой, и семейный совет нашей семьи принялся решать вопрос как жить дальше. Дело в том, что и на Урале жизнь была не сахар. Брат часто бывал в командировках в Москве и Ленинграде, поэтому его командировки баловали семью тушенкой, мне также иногда перепадало от брата тушенкой или деньгами, добавка по 15 рублей раз в два месяца. Но в стране положение с продуктами ухудшалось, крупы начали выдавать по предприятиям, в магазинах нехватка продуктов и бешеные очереди. В таких условиях жить одному в общежитии и на одну стипендию было не реально. Мать правда присылала мне посылки в основном с печеными пирогами или пирожками, ведь холодильников тогда в общежитии не было. Её посылка была нам на один, два вечера. Нас выручали девочки соседки и местные пермские аборигены запасами картошки из близлежащих к Перми огородов, так как мы часто варили себе картофельные супы, но в магазинах тогда еще мелькала колбаска и хлеб, а тут такое резкое ухудшение обстановки в стране. Поэтому актуальным для меня встал вопрос моего перевода в Днепропетровский горный институт, а для брата возвращение навсегда домой, к тому времени он отработал в СКБ Александровского машзавода главным конструктором проекта более 5 лет и уже не был молодым специалистом.
Вопрос моего перевода на учебу в горный институт решил мой брат благодаря своим производственным связям по заводу с кафедрой рудничного транспорта института. В то время ученые института имели большое внедрение своих разработок в горной промышленности по ленточным конвейерам, а их изготовителем как раз был Александровский завод горного машиностроения. Таким образом, я перевелся на учебу в Днепропетровский горный институт на механико-машиностроительный факультет и продолжал свою учебу уже дома. Брат с женой вернулись домой, и построили себе кооперативную квартиру, работу они себе нашли и неплохо устроились: брат на электровозостроительном заводе, жена на комбайновом заводе.
В заключение этой главы моего повествования я хотел бы отметить одно. Воспоминания о жизни на Урале у меня вызывали и вызывают всегда положительные эмоции. Никаких отрицательных для меня слу-чаев в повседневной жизни и учебе там у меня не было. На Урале очень работящий и порядочный народ, правда, более пьющий, чем на Украине, но зато не такой "хитросделанный". Я бы так сказал, как когда-то у купцов: у всех культивировалось слово купца - пообещал, выполнил в срок, без подписей и печатей. Это было тогда, когда в 80-е годы всем нам Н.С. Хрущев обещал приход коммунизма. Думаю, что и сегодня в Перми мало, что изменилось в плане менталитета уральцев. В 2004 году в Днепропетровск по линии торгово-промышленной палаты приезжала целая делегация специалистов Пермских предприятий. Я с ними встречался и получил большое удовольствие от общения с ними и информации об этом городе труженике и его предприятиях высокого технического уровня.
P. S. Позже судьба меня ещё раз забросила на Урал на Магнитогорский металлургический комбинат. Командировка у нас не совсем ладилась, пришли мы с комбината, лежим грустные на кроватях в номере и дремлем, и тут сквозь сон по радио начинается для поднятия нашего тонуса передача о любви и дружбе. Дикторы передачи рассказывают слушателям об итогах социологического опроса женщин южного Урала по следующему вопросу. Мужчин разбили на три категории: журналист, спортсмен и огородник. Женщин Урала опросили: какого из этих мужчин они бы предпочли для замужества? Данные опроса были довольно интересны: 10% опрошенных женщин захотели спортсмена, 20% опрошенных захотели огородника, а 70% опрошенных все-таки захотели журналиста, то есть, интеллектуального человека.
Я по Украине много бывал на разных предприятиях и тоже опрашивал знакомых женщин по этому же вопросу, картина на Украине совсем другая. Украинки предпочли отдать свое сердце: 40% огороднику, 5% спортсмену и 55% журналисту. В дополнение к изложенным данным могу отметить, что этот вопрос был очень интересен многим моим знакомым по работе в Грузии и Эстонии и данные, приведенные моими знакомыми этих республик также интересны. Для женщин Грузии эти категории оценки мужчин вообще не подходят, для женщин Эстонии категория спортсмена вообще отпадает, а остальные указанные категории имеют примерно по 50%.
Вот такой необычной информацией, дорогой читатель, я и заканчиваю своё повествование.