Аннотация: Мне было 14 лет. Я мечтал стать хиппи. Я не хотел ни любить, ни страдать. Я хотел иметь порванные джинсы. Но родители купили мне модный серый костюм. С этого и началось.
1.
Мне было 14 лет.
Это было давно. Но я помню запахи тогдашней реки и сирени. Сирень пахла буйно и молодо. А река пахла илом и спокойствием камышей. В Штутгарте есть и сирень и река. Но ТЕХ запахов - нет.
А тогда - было начало лета. Я сдавал экзамены за восьмой класс. Мне было 14, потому что я раньше пошел в школу. Правильнее сказать, мне было ровно 14 с половиной. Я так и говорил знакомым: "С половиной!" Это делало меня старше. А теперь я говорю: "Согласен и на тридцать!" Но этот номер уже не проходит.
В нашем доме жили еще два мальчика. Между нами была разница. Я себя считал балбесом, а они себя - нет. Одного звали Сенька, а другого Саша. Оба - евреи с горячим характером. Впрочем, бывает ли наоборот? Раз еврей, значит - горячий. Раз еврейка - значит... ну, это уже совсем африканская жара.
Сенька - это был двоечник и прелестный барабанщик. Он играл на ударных в ансамблях. Он приходил в ансамбль, и ансамбль разваливался. Потому что Сенька играл там лучше всех. На фоне Сеньки музыканты чувствовали себя ничтожными. Они разбегались.
Но Сенька ловил их по одному и уговаривал. Он таки сделал ансамбль. Он сказал им: "Что вы писяете от меня? Вы - отличники. А я дважды второгодник. Я никогда не играл на фортепьянах. Дети, играйте спокойно! Я заслоню вашу тупость моим соло на барабанах!"
Ах, какой это был романтик! Он влюблялся не на день, как я, а на год. Он страдал, но имел гордое лицо. Он говорил мне:
- Бэрл, ты пижон! Ты не умеешь любить. Любить - это значит страдать!
- А любить, но не страдать - нельзя?
- Ну что сказать, - отвечал Сенька. - Можно снять штаны и улететь на Луну. Но приземлиться - на унитазе. Чтобы любить, надо страдать. Молча. Тихо. Как на похоронах.
Это был Сенька.
А Саша - это был Саша. Красивый, как лепесток розы. Девочки смотрели на него и смущались. Жаль, что это не видел Голливуд.
Саша был застенчив. Он застенчиво рассказывал, как в один вечер целовался с двумя девочками. Но он мечтал про большую любовь. В то лето он был уверен, что большая любовь - это Белла. Пухленькая девочка с капризным носиком.
Саша ни на чем не играл, но чем-то занимался. А чем - не говорил. Я спрашивал:
- Саша, чем ты занимаешься?
- Не скажу.
- Волейбол? Гребля на байдарках?
- Нет.
- Бокс? Борьба? Шахматы?
- Нет.
Я не мог понять! Но я чувствовал: он чем-то упорно занимается! И я хотел знать - чем! Однажды мое терпение лопнуло. Я завел его за угол дома и сердито побил. И спросил:
- Ну! Чем ты занимаешься?
Он всхлипнул и ответил:
- Думаю!
- Про что?
- Про большую любовь!
- А что это?
- Много денег и машина "Волга". Я заезжаю во двор к Белле. Она садится в машину - и мы едем в Житомир.
- Зачем?
- Ну, так, позавтракать в ресторане.
Мы помирились. Это был хороший мальчик. Как и Сенька. А я - ну, что я? Я был спортсменом и ездил на соревнования. Кроме того, я был культурист: у меня были то ли мускулы, то ли бицепсы. Годом раньше я бросил музыкальную школу. Я мечтал стать хиппи. Я не хотел ни любить, ни страдать. Я хотел иметь порванные джинсы.
Но родители купили мне модный серый костюм.
С этого и началось.
2.
Я сказал Саше и Сеньке:
- Адмиралы! Надевайте костюмы. Нам пора иметь постоянных подруг. Хотя бы на неделю.
- На всю жизнь, - возразил Сенька.
- Не знаю, - застенчиво сказал Саша. - Я пока жениться не собираюсь. Но я хочу пригласить Беллу.
Эта Белла! Девочка бело-розового цвета. Она разговаривала медленно и неизменно глупо. Она смотрела во все витрины, чтобы увидеть себя. Когда я видел Беллу, меня клонило в сон.
Мы надели костюмы и короткие пижонские галстуки - черные, как Африка. Мы подождали Беллу. Она выплыла из подъезда - и началось наше первое адмиральское плавание. Мы все были красивы. Особенно Саша на фоне Беллы.
Мы пошли на Бродвей. Мы увидели горькую правду: нас там - не заметили. Там была роскошная публика. Беспощадно пахло духами и одеколоном. Из распахнутых окон ресторана песня от Эдиты Пьехи - "Вышла мадьярка на берег Дуная". У кинотеатра стояли бандиты в модных клешах. Они спросили у нас 20 копеек. Сенька дал им 30 копеек. На всякий случай. Мы повернули назад, и Сенька тихо сказал про бандитов:
- А шоб вы сдохли на трубе паровоза!
А бандиты крикнули вслед Белле:
Девочка, не кушайте мороженое, а то забеременеете!
Это было сказано тепло и заботливо. Все-таки Сенька дал им не 20, а 30 копеек!
Мы решили, что на Бродвее делать нечего. Мы пошли на речку - как на берег Дуная. Белла была нашей мадьяркой.
Сенька сказал:
- Я человек неграмотный, но у меня вопрос: кто такой Фейербах?
Мы напрягли умы. Ни Саша, ни я не были отличниками. Но Белла - как раз да. Круглая отличница. Мы посмотрели на Беллу.
Но Белла сказала:
- Про Баха - знаю. А про Фейербаха - нет.
Рядом с крепостью, у берега стояла лодка. В ней сидели две девочки: сердитая Маша и красивая Тома. Я спросил у них:
- Вы не знаете, кто такой Фейербах?
- Маланец из 13 школы, - ответила сердитая Маша.
- Ну, Маша! - с укором сказала красивая Тома. - За что ты так жидов не любишь?
- Почему не люблю? - удивилась Маша. - Люблю. Вот Саша мне нравится. Я с ним позавчера целовалась.
Белла бешено посмотрела на Сашу. Куда делась ее медлительность?! Она стала похожей - на пантеру! Но Саша нашел способ уничтожить ее ревность. Он сказал Маше:
- Неправда! Я с тобой НИ-КОГ-ДА не целовался!
- Да? - сказала Маша. - А вчера, с той стороны крепости? Это был ты - или диктатор Чомбэ?
- Это был не я! - возразил Саша.
- Маша, - примирительно сказал Сенька. - Почему ты такая сердитая на красивых мальчиков? Почему ты хочешь разбить чужую, но большую любовь?
Маша ответила - но не Сеньке, а Белле:
- Белла! Никогда не приходи на речку одна. А то я тебя утоплю.
- Зар-р-раза! - сказала медленная Белла. - Сдохни от зависти!
И гордо взяла Сашу под руку.
Маша вышла из лодки, чтобы начать бить Беллу. Но Сенька сказал:
- Маша, зачем тебе Белла? Она отличница. Она сама не знает, что говорит. Но посмотри на меня! Я играю на барабанах. Полюби меня - и мы поедем в Ташкент.
- Когда? - с интересом спросила Маша.
- Завтра, - ответил Сенька. - У меня есть 70 рублей на черный день.
- Это я - твой черный день? - удивилась Маша
- Нет, - уклончиво сказал Сенька. - Черный день - это будет завтра, когда мы с тобой поедем в Ташкент. Это будет самый черный день моей жизни. Маша, полюби меня!
Это было так искренне! Так романтично! Маша не выдержала и взяла Сеньку под руку.
- А мне что делать? - спросила красивая Тома и посмотрела на меня. - Одной тут сидеть?
Я растерялся. Тома была ослепительно красива. Тонкая, загорелая, изящная. В нее были влюблены, наверное 100 мальчиков. Но она была - недотрога. Ни с кем не ходила на прогулки. Она понимала свою царственность.
Неужели она хочет со мной прогуляться по берегу?!
Я не мог в это поверить!
- Ты такая... красивая, - пробормотал я.
- Красивее, чем Белла? - приветливо спросила Тома.
Мне было 14 с половиной лет Но я уже понимал, что нельзя при Белле говорить правду Томе. Я терпеть не мог Беллу. Но я не хотел ее унижать!
Я не ответил.
Вместо ответа я неопределенно пожал плечами. Белла улыбнулась и ехидно посмотрела на Тому.
Но и Тома улыбнулась.
Мне.
Она взяля меня под руку. Я оцепенел. Как и все остальные. Тома еще никого из мальчиков не брала под руку. Я стал - первым!
Мы стали фланировать вдоль реки. Три адмирала и три девчонки с трудными характерами.
3.
Ну, что вам сказать?
Через полчаса я влюбился в красивую Тому. Она смотрела на меня сияющими глазами. Так, словно это был не я, а Муслим Магомаев! Она шепнула мне на ухо:
- Любимый! Ты мне давно нравишься! Ты такой умный! Такой красивый! Такой спортивный! Ты самый лучший на всем свете!
Я - обалдел!
Что я мог возразить на эту ошеломительную правду?!
А Тома шептала мне - тепло и ласково:
- Я схожу с ума от любви к тебе! Увези меня на Дальний Восток!
- Зачем?! - не понял я.
- Оттуда мы удерем на Ближний Восток, - шептала Тома. - Ты согласен, любимый?
- Но у меня нет денег на поезд!
- Ничего. Мы пойдем пешком. Как-то прокормимся в деревнях. Ты меня любишь?
- Д-да-а! - ошеломленно простонал я.
Я был потрясен! Такая красивая Тома - и так меня любит! Как в кино!
Когда стемнело, я проводил ее до дома. Она жила над рекой, рядом с крепостью. Она положила мне руки на плечи и прошептала:
- Любимый! Приходи завтра в шесть утра к той лодке, где я сидела с Машкой. Я принесу весла и бутерброды. И мы уедем по реке на Дальний Восток. А оттуда - на Ближний!
Она поцеловала меня в щеку и ушла.
Сенька и Саша ждали меня в нашем дворе. Я рассказал им всю правду.
- Так и сказала? - не поверил Сенька. - Хорошо, я удираю с вами. А ты, Саша?
- На Дальний Восток меня не очень тянет, - сказал Саша. А на Ближний - очень! Но ведь... экзамены тут. В школе.
- Плюнь! - сказал Сашка. - Во Владивостоке проберемся на пароход. А дальше - что там?
- Америка, - сказал я.
- Там и перезимуем, - решил Сенька. - Адмиралы, когда встречаемся?
- Завтра, в 5:30 утра, - сказал я. - Тут. И - бегом на речку.
- А! - сказал Саша. - Была не была! Я тоже удираю!
Я был рад. Меня только одно удивило. То, что они тут же забыли и про Беллу, и про Машу, и про вечную любовь.
Дома я поставил будильник на 5 утра. Сказал родителям, что буду на речке с рассвета готовиться к экзаменам. Утром я позавтракал. Положил в сумку свитер и зимнюю шапку.
Саша и Сенька ждали меня во дворе. Они тоже были при сумках.
Мы быстро пошли на речку. Сели в лодку и стали ждать Тому.
Она - не пришла.
Ни в шесть утра, ни в девять. Наконец, Сенька сказал:
- Обманула.
Мы вздохнули и пошли назад. Но вечером - опять пришли к этой лодке. Нас тянула сюда неведомая сила.
В лодке, как и вчера сидели Тома и Маша.
- А, привет, - сказала Тома. - А где Белла?
- В кино, - ответил я. - Почему ты не пришла?
- А очень просто, - сказала Тома. - Я у тебя что вчера спросила? Кто красивее: Белла или я? А ты что ответил?
- Ничего.
- То-то и оно! - сказала Тома. - В следующий раз будешь знать, как надо мне отвечать!